Исторически либерализм и коммунизм – двоюродные братья
Ни одна политическая сила в России не соответствует своему названию.
Нет таких обвинений, которые в 90-е годы в России коммунистическая оппозиция не обращала бы в адрес либералов, равно как и таких, которые именующие себя либералами не обращали бы в адрес коммунистов. В результате и для общества, и для участников противостояния определение «коммунист» автоматически стало синонимом определения «антилиберал», определение «либерал» — синонимом определения «антикоммунист». Этому способствовало и то, что силы, представлявшие себя либеральными (круг сторонников Егора Гайдара и Анатолия Чубайса), использовали либеральную риторику, критикуя коммунистов, но сами проводили курс Рейгана и Тэтчер, то есть курс консерватизма в том виде, в каком он был представлен экономической концепцией Милтона Фридмана, ставшей основой антилиберального поворота на Западе в последней четверти ХХ века.
С другой стороны, сами коммунисты, по факту приняв самоназвание своих противников, невольно подтвердили их претензию. Коммунисты стали обращать к своим оппонентам все обвинения и ругательства, которые содержались в их политической памяти, одновременно забывая и теряя суть своей собственной доктринальной позиции. Это нашло отражение в объявлении идеологии либерализма главным врагом, провозглашении его вариантом фашизма. Еще в 1995 году один из лидеров коммунистов заявил в докладе на 30-м Съезде СКП КПСС: «История показала, что либерализм так же, как и фашизм, является античеловеческой идеологией, против которой все силы гуманизма должны вести неустанную борьбу… Всякое отступление от идеологии социалистической есть усиление идеологии буржуазной, либеральной».
В результате потерялось понимание того, что исторически либерализм и коммунизм — двоюродные братья.
Это две самые близкие из всех мировых идеологий, два основные наследника Эпохи Просвещения, опирающиеся на одни и те же базовые ценности, но видящие разные способы их утверждения. Изначально коммунизм и либерализм представляли исторически одно, прогрессистское течение в мировой идеологии, декларировавшее веру в человека, прогресс, исторический и антропологический оптимизм.
Либерализм базовыми ценностями провозглашал Свободу, Разум, Собственность. Их принимал и коммунизм, хотя трактовал иначе, провозглашая необходимость замены частной собственности на общественную в качестве гарантии этих ценностей. Это расхождение двести лет определяло борьбу либерализма и коммунизма. Однако даже в их противостоянии проявлялось общее: собственность должна быть гарантирована каждому.
Для обоих человек — ценность, государство — инструмент общества.
В этом они противостояли консерватизму и национализму, считавших человека средством, государство — сверхценностью, а традицию и обычай ставивших выше исторического развития.
Провозглашение равенства между фашизмом и либерализмом, призыв всех сил гуманизма к борьбе против последнего с провозглашением тождества либерализма и всей буржуазной идеологии исторически и теоретически несостоятелен, поскольку:
Фашизм и либерализм принадлежат к разным идеологическим векторам, немецкий фашизм был крайней формой национализма, по исходным постулатам он противоположен либерализму и его ценностям.
Если коммунизм намерен вести борьбу с либерализмом, чем он, собственно, и занимается с момента их расхождения, то лишен смысла призыв к борьбе против него всех сил гуманизма, поскольку они либерализмом и коммунизмом исчерпываются.
Если коммунизм призывает к борьбе против либерализма вообще все идеологии, это означает призыв к борьбе против гуманистической идеологии всех антигуманистических идеологий.
Либерализм есть одна из буржуазных идеологий наряду с консерватизмом и национализмом. Сводя всю ее к либерализму, лидеры коммунистов объявляют национализм и консерватизм идеологиями социалистическими.
В прошлом коммунисты критиковали либерализм за непоследовательность в борьбе с авторитаризмом, за мягкотелость в отстаивании интересов демократии. Это было понятно. Понятно, когда коммунисты критиковали буржуазную политику с позиций политики социалистической. Но что значит критиковать либеральное правительство с патриотических позиций? Тезис, что либеральная идеология не выражает интересов наемных работников, понятен. Но что означает утверждение, что либерализм не выражает интересов России? Идеологии вообще не выражают интересов стран.
Говорить, что либерализм не выражает интересы России, — значит говорить, что он в принципе не для России, что общеисторические закономерности здесь не действуют, а тогда по той же причине и коммунизм не для России.
Выступать против либеральной политики не с социалистических позиций — значит, выступать с консервативных. Тогда получается, что оппозиция против либеральной буржуазной политики за консервативную буржуазную, против либерального капитализма за авторитарный.
В значительной степени путаница в определении настроений общества воспроизводит — или порождает? — путаницу даже в самоидентификации. Как в конце 80-х годов правые именовались левыми, так и сегодня сторонников радикально-рыночных реформ именуют либералами, традиционалистов — коммунистами, националистов — патриотами, а авторитаристов — демократами.
В позапрошлом веке классическими либералами называли сторонников свободного рыночного регулирования, парламентского правления, приоритета законодательной власти над исполнительной, что было закреплено принципом разделения властей, отстранения церкви от участия в политике и национализации ее имущества. К классическим консерваторам относили сторонников традиционной иерархии власти, жесткого контроля правителя над реформами и свободами гражданского общества, пиетета перед церковью. Ну, и коммунистами считались сторонники полного народовластия, демократии, экспроприации экспроприаторов и создания условий для развития творческой личности, торжества принципов гуманизма, атеизма.
Уже ХХ век внес в эту идентификацию свои коррективы. В либерализме на место «невидимой руки рынка» Адама Смита пришла идея «позитивной свободы» Томаса Грина, государственного регулирования и социальных гарантий, что было триумфально реализовано Франклином Рузвельтом. В консерватизме была принята идея рыночных свобод, сокращения социальных программ, снижения роли государства в экономике, обоснованные Фридманом, при признании приоритета традиционалистских ценностей: семьи, патриотизма, долга, снижения налогов, установки на индивидуализм и личный успех. В коммунизме были развиты идеи контроля гражданского общества за государством через механизм политических и общественных организаций, ставка на радикальное ускорение научно-технического прогресса, новую роль интеллигенции, превращающейся в современный пролетариат, отмирание национального устройства.
Что значило бы, соответственно, быть либералом и демократом в условиях современной России? Это значило бы в политике — выступать за парламентскую республику, расследование участия высших должностных лиц в коммерческих проектах, требовать института парламентского контроля за деятельностью спецслужб, создания наблюдательных советов на телевидении, равный раздел времени между правительством и оппозицией в ведущих электронных СМИ. Это значило бы в экономике — расширять государственный контроль, национализировать крупнейшие корпорации, повышать налоги на предпринимателей, расширять круг социальных гарантий, повышать зарплату врачам и учителям, вкладывать деньги в промышленность и создание новых рабочих мест, расширять бесплатное высшее образование, создавать элитные условия в наукоемких сферах.
Что значило бы быть консерватором? В политике — сокращать государственный аппарат, делать ставку на воспитание патриотизма, принимать программы укрепления морали, авторитарно противодействовать выступлениям трудящихся. В экономике — снижать налоги, бороться с инфляцией, сокращать государственное участие в экономике, осуществлять приватизацию, призывать отменить льготы тем или иным категориям населения.
Что значит быть коммунистом? В политике — выстраивать широкий блок с социал-демократами и левыми демократами, организовывать профсоюзное движение, требовать вывода церковных структур из политики. В экономике — требовать создания радикального трудового законодательства, контроля коллективов за деятельностью администрации, национализации основных отраслей экономики.
Не нужно особых пояснений, что бы убедиться, что
ни одна из действующих в России ведущих политических сил не соответствует своему самоназванию.
Запутавшись в собственных названиях, они, естественно, запутались в ориентациях общества, а следовательно не могут и определить приоритеты его развития.