Бомжи избили казаков
В Сочи операция по вывозу бомжей из города закончилась бегством и избиением казаков. Об этом в четверг, 9 апреля, сообщает издание «Сочистрим».
По данным издания, 8 апреля полицейские провели операцию по вывозу бездомных из Сочи. 28 человек без определенного места жительства посадили в автобус. Поскольку в городе-курорте нет приютов для бездомных, их вывозят в другие города Краснодарского края.
Во время переезда автобус сделал вынужденную остановку в Джубге. Бездомные воспользовались этим и бросились бежать. Побегу пытались помешать казаки, сопровождавшие автобус, которых в итоге избили бомжи.
Иван Богун: блеск и нищета бессмысленного героизма
Среди боевых соратников Богдана Хмельницкого особое место занимает фигура Ивана Богуна. «Первый полковник», то есть, фактически, заместитель главнокомандующего, блестящий военачальник, почти не знавший поражений. Его почитали в самых разных лагерях – и враги и друзья…
В этой связи достаточно вспомнить знаменитый роман Генрика Сенкевича «Огнем и мечом» - как раз и повествующий о восстании Хмельницкого на Украине. Разумеется, нобелевский лауреат и правоверный польский националист Сенкевич рассматривал это восстание, как исключительно бунт пьяной черни, инспирированный властолюбивым новоиспеченным гетманом. Разделившим «два братских народа», как писатель именовал поляков и нещадно гнобимых ими православных украинцев, коих паны «Ржечи Посполитой» почитали не иначе, как «быдлом» (скотом). Однако в отношении Богуна автор сделал исключение, показав его хоть и неуравновешенным громилой – но, все же, не чуждым ни рыцарских побуждений, ни любви к прекрасной даме, ни стремлений независимости от поляков , пусть последних Сенкевич и не разделял.
А уж когда на экраны вышла экранизация романа, сделанная культовым польским режиссером Ежи Гофманом, в Богуна буквально влюбились. Да, даже поляки – недаром, «по горячим следам» там стало весьма хорошо продаваться пиво «Богун», с мужественным лицом исполнителя роли отважного казака Александра Домогарова на этикетке. Тем более, что Гофман показал соратника Богдана, пожалуй, еще более выигрышно – чем в оригинальном тексте Сенкевича.
Про Украину и говорить нечего. Еще в 1992 году, когда новоприобретенная незалежность потребовала от бывших секретарей ЦК Компартии Украины, срочно перекрасившихся в украинских патриотов, переименования наиболее знаковых вещей – киевское Суворовское училище тут же стало «военным лицеем имени Ивана Богуна».
Но, самое интересное, что в годы Гражданской Войны одно из подразделений легендарного красного командира Щорса тоже носило имя не менее легендарного казацкого полковника. И красные казаки-«богунцы» от этого ничуть не менее успешно рубили петлюровских «синежупанников», пытавшихся приватизировать былую славу Запорожской Сечи в своих националистических интересах .
Так что же послужило причиной такой просто-таки уникальной «универсальной востребованности» героя казацких войн 17 века? Да, в общем, наверное, как раз то, что хотя Богун за свою бурную жизнь успел перебывать в самых разных противоборствующих лагерях (поочередно воюя с бывшими соратниками) – но, все же, банальным наемником-перебежчиком он не был.
Собственно, был он и остался настоящим казаком – в полном смысле этого слова. Которые, если отбросить романтический и псевдопатриотический «флер» в те времена были обычными бандитами, объединенными в мощные шайки-ватаги, отличаясь от обычных разбойников с большой дороги разве тем, что больше предпочитали грабить не соотечественников – а соседей.
Хотя, если походы на последних по каким-то причинам задерживались – объектом грабежа могли стать и вроде бы «защищаемые от врага братья». Как это было в Смутное Время на Руси, когда ватаги донских и запорожских казаков сеяли ужас в центральной России. Или в той же Речи Посполитой, когда запорожцы вполне могли пойти «мстить за поруганные вольности», не забывая и о собственном кармане, во внутренние области Речи Посполитой, не исключая и территорию современной Украины. Как это блестяще описано, например, в повести «Тарас Бульба» Николая Васильевича Гоголя.
Иван Богун, кстати сказать, к моменту присоединения к войску Хмельницкого был не только опытным командиром – но и имел, так сказать, «двойную прописку». Приведенный им отряд в 700 сабель хотя и состоял из этнических украинцев – но живших последние годы на Дону, составляя часть донского казачества. Хотя, впрочем, в те времена разделять казачество на русское или украинское было довольно бессмысленным занятием – это явление, связанное не с национальностью, а с образом жизни.
Недаром в Запорожской Сечи было немало даже …татар, из числа тех выходцев из Крымского ханства, которые не нашли общий язык с местными властями. И никакие родственные чувства не мешали им ходить в походы на Крым совместно с другими побратимами-сечевиками. Точно также, как и казакам-украинцам (или русским) грабить своих православных единоверцев – если на тот момент «не выгорал» поход «за зипунами» в Крым, Османскую империю или Персию.
Так или иначе, но с восстанием Хмельницкого у прежних казаков-полубандитов появилась «голубая мечта» – добиться создания собственного государства, где они могли бы стать не просто «лыцарями» без гроша в кармане, но полноценной «шляхтой», не хуже своих коллег из Польши или Литвы. Богун, без сомнения, посвятил борьбе за осуществление этой мечты всю свою жизнь.
По причине он не шел на компромиссы, соблазнявшие большинство его соратников – обменять весь (или часть) суверенитет своей «казацкой державы» на помощь мощного союзника. Хмельницкий заключил взаимовыгодный договор с Москвой, гетманы Выговский с Тетерей готовы были сдать всю «незалежность» Варшаве, Дорошенко и Брюховецкий присягали на верность турецкому султану… Но «первый полковник» Богдана выступал и против Переяславской Рады, и против пропольских, и протурецких кульбитов. Как, кстати, и Запорожская Сечь – в те времена резко дистанцировавшаяся от гетманской политики – кто бы этим гетманом не был.
А воевать Богун умел – это у него не отнимешь. Так, в ходе самой трагической для восставших украинцев битвой под Берестечком в 1651 году, когда их силы оказались в окружении превосходящей польской армии, а Хмельницкого, поехавшего к татарам, пленил их хан, именно этот казацкий полководец сумел вывести значительную часть окруженных через, казалось, непроходимое болото. Гать мостили, что под руку попадется – возами, седлами, даже тонущими лошадьми – но несколько тысяч самых боеспособных казачьих частей сумели прорваться на оперативный простор, тем самым не дав потопить восстание в крови.
Спустя несколько лет, во время зимней кампании, когда от жутких морозов бойцы гибли чаще, чем от вражеских пуль, а окопаться в промерзшей земле было невозможно – окруженный поляками отряд Богуна использовал в качестве «строительного материала» для брустверов замерзшие в ледышку тела своих и чужих воинов. В итоге богунцы одержали очередную победу…
Правда, удача иногда и изменяла прославленному полковнику. Как, например, тогда, когда его тогдашний начальник, преемник Хмельницкого гетман Выговский, послал Богуна подавить восстание полтавских крестьян под руководством Мартына Пушкаря. Казаки просто не захотели поднимать руку на своих соотечественников – и, похоже, их начальник не очень этому и противился. Гетману-западнику пришлось усмирять восстание руками наемников – и крымской орды, в награду за помощь которой этот «большой украинский патриот» разрешил увести в рабство всех оставшихся в живых после приступа жителей Полтавы и ряда других городков поменьше.
Впрочем, спустя считанные месяцы, когда Выговский откровенно скомпрометировал себя перед казаками своей готовностью вернуть Украину Польше, Иван Богун с еще одним прославленным казачьим командиром, кошевым атаманом Запорожской Сечи Иваном Сирко, открыли против предателя боевые действия. Оказавшиеся куда более успешными, чем против Пушкаря – Выговскому пришлось «уходить в отставку», бежав под покровительство польского короля.
А дальше началось совсем печальное. Военная удача не отвернулась от «первого полковника» – но его тактические успехи не могли компенсировать отсутствие внятной стратегии – как быть Украине и с кем? Потому что полтора десятка лет кровопролитной борьбы убедительно доказали, что абсолютно самостоятельной она быть не может. Даже не только по причине наличие мощных соседей – но из-за «зашкаливающей» даже в сравнении с польской шляхетской вольницей казацкой анархии, совсем по украинской же пословице: «Где два украинца – там три гетмана».
Так что воевать «за» торжество своей идеи «свободной Украины» у удачливого казацкого полководца не получалось, куда чаще он воевал лишь «против», пусть и вступая с кем-то в ситуационные союзы. Чем-то эта политика напоминала лозунг «батьки Махно»: «Бей белых, пока не покраснеют – бей красных, пока не побелеют!». Так что Богуну пришлось повоевать и с Выговским против Пушкаря и российских войск, и против самого Выговского, и против поляков на стороне российских воевод…
В свой последний поход против левобережного гетмана Брюховецкого (пока он еще был союзником Москвы) его выпросил в 1664 году из польской тюрьмы правобережный гетман Тетеря – отлично зная его полководческие качества. Но сам соратник Богдана был о своем командовании не самого лучшего мнения – равно, как и относительно очередного его дрейфа в сторону ненавистной для казака-патриота Варшавы.
Богун стал искать возможности перейти на сторону Москвы. Увы, не просто покинув с верными подчиненными польский лагерь – а намереваясь ударить в спину нынешним союзникам во время решающей битвы. Заговор был раскрыт – и Богуна с соратниками закономерно расстреляли.
Впрочем, есть мнение, что формального ареста и расстрела не было – герой войны за освобождение был не из тех, кого просто так можно было арестовать. Так что его пришлось убить в перестрелке на военном совете польской армии – после предъявленных обвинений.
Русский летчик Виктор Федоров, получивший прозвище «Воздушный казак Вердена»
Удивительно, но в небе Вердена рядом с французами воевали русские пилоты. Это были летчики-спортсмены, застигнутые во Франции войной, политические эмигранты, бежавшие из германского плена, просто добровольцы – люди, жившие в то время во Франции и, наконец, командированные из России для обучения в специальных школах высшего пилотажа и воздушного боя военные летчики.
О русских летчиках во Франции писали очень много, их имена не раз назывались в приказах по армии. Русский художник Сергей Соломко написал несколько картин, изобразив наших летчиков-добровольцев. Неутомимость «русских крылатых казаков», их хладнокровие, героизм приводили в восхищение даже скупое на похвалы французское командование.
Известный французский летчик майор Брокар 20 мая 1916 года писал в газете «Матэн»: «...За то время, когда под мое командование прибыли русские летчики, я успел уже достаточно хорошо их узнать. Отличительная черта их характера — удивительная дисциплина и выдержка. Приказ командира для русского летчика сильнее всех его личных побуждений и чувств. Только живя на фронте, изо дня в день дыша атмосферой войны, можно вполне отдать себе отчет в ценности того, что называется дисциплиной. А русский авиатор пропитан ею, и это делает его совершенно незаменимым».
Одним из таких русских летчиков был Виктор Федоров, получивший прозвище «Воздушный казак Вердена».
Виктор Федоров родился 11 ноября 1885 года в городе Верном (Алма - Ата). Отец его – Георгий Петрович, надворный советник, преподавал русскую словесность, мать – Анна Федоровна, сибирская казачка, занималась воспитанием детей, которых в семье было девять - восемь сыновей и одна дочь. Из Верного семья Федоровых переехала в Ташкент. Вскоре после переезда Виктор уехал учиться в Харьков, где поступил на юридический факультет местного университета, но был отчислен за принадлежность к организации социал-демократов. Он вернулся в Ташкент, но в 1906 году был арестован и отправлен в Казалинск, где должен был состояться суд. По дороге Виктор бежал и в 1908 году был вынужден эмигрировать из России во Францию.
Во Франции, в самом начале Первой мировой войны Виктор записался в Иностранный Легион. На фронте был пулеметчиком, и за отвагу удостоен чином капрала. В бою, 23 февраля 1915 года, получил тяжелое ранен. После выздоровления добился перевода в авиацию, так как в то время требования к физическому состоянию летчика были намного ниже, чем даже для пехотинца! После четырехмесячного курса обучения в Дижоне, был определен в тыловую транспортную часть.
В начале 1916 года, когда развернулись особенно ожесточенные бои под Верденом, Федоров добился перевода на фронт – в знаменитую эскадрилью "Аистов". Свою первую победу на двухместном "Кодроне" он одержал 21 февраля. За 16 дней в 9 боях Федоров сбил 8 немецких аэропланов, за что получил высшие награды французской армии. Немцы дали ему прозвище: "русский воздушный казак Вердена", и начали долгую и безуспешную охоту за ним.
Федоров становится одним из наиболее популярных авиаторов Франции.
"Сержант Федоров – пилот, полный отваги и смелости, никогда не упускает случая атаковать немецкие аэропланы..." - так начинался приказ маршала Жоффра о награждении Военной медалью Виктора Федорова, - "14 марта 1916 года атаковал в одиночку 4 самолета противника. Три обратил в бегство, 4-й посадил на своей территории (это его третья победа). Самолет Федорова получил 17 пуль. 19 марта в первом полете атаковал три самолета, во втором - четыре. Оба раза заставил неприятеля обратиться в бегство. 21 марта сбил неприятельский аэроплан, упавший в наших линиях".
В воздушном бою 1 апреля Федоров сбивает очередной самолет, но и его машина получает тяжелые повреждения и становится почти неуправляемой, но он выводит самолет на посадку. А на следующий день в бою с тремя "Фоккерами", одного из которых сбивает, Федоров получает ранение в ногу и попадает в госпиталь.
Федоров и во Франции оставался истинно русским человеком, отчаянно тосковавшим по родине. По воспоминаниям Э. И. Меоса, соратника по истребительной группе «Аисты»: он был "... славный малый, очень спокойный, чертовски отважный, среднего роста красивый брюнет с твердым взглядом черных глаз, человек большой культуры. При первом же знакомстве производил сильнейшее впечатление - голос у него был великолепный, с таким только в опере петь. Помню, когда мы стояли в богатом замке на Сомме, он уходил далеко в сад и пел русские песни. Да как пел ! Слезы на глаза навертывались..."
А вот строки из из приказа генералиссимуса Жоффра о производстве сержанта Федорова в су-лейтенанты (младшие лейтенанты): «Вы удвоили славу, покрывшую знамена Верденской армии. От имени этой армии благодарю вас за услугу, оказанную Франции».
На счету русского летчика Виктора Федорова числилось 11 официальных побед, а общее число сбитых им вражеских аэропланов, с учетом не засчитанных, приближалось к 20.
Конституцию будут менять идеологи "духовных скреп", актеры, спортсмены, казаки...
Президент РФ Владимир Путин подписал распоряжение, в соответствии с которым создается рабочая группа по подготовке предложений о внесении поправок в Конституцию Российской Федерации. Об этом сообщается в среду на сайте Кремля. Среди десятков экспертов оказались не только юристы и законодатели, но также известная спортсменка и казачий атаман.
"Образовать рабочую группу по подготовке предложений о внесении поправок в Конституцию Российской Федерации. Утвердить прилагаемый состав рабочей группы по подготовке предложений о внесении поправок в Конституцию Российской Федерации", - говорится в сообщении.
В состав рабочей группы вошли 75 политиков, законодателей, ученых и общественных деятелей. Сопредседателями стали председатель комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Андрей Клишас и председатель комитета Госдумы по государственному строительству и законодательству Павел Крашенинников - оба по согласованию, а также директор Института законодательства и сравнительного правоведения при правительстве Российской Федерации Талия Хабриева.
В группу по согласованию войдет, например, атаман Всероссийского казачьего общества Николай Долуда, награжденный медалью Минобороны "За возвращение Крыма" за свое участие в спецоперации 2014 года, завершившейся присоединением полуострова к РФ. Общественная организация "КрымSOS" называла генерала Долуду в числе тех, кто ответственен за похищения крымских татар. Об этом сообщала радиостанция "Свобода".
Кроме того, в рабочую группу по согласованию войдут президент благотворительного фонда "Русфонд" Лев Амбиндер, двукратная олимпийская чемпионка Елена Исинбаева, председатель Союза театральных деятелей РФ Александр Калягин, соосновательница "Лаборатории Касперского" Наталья Касперская, президент Торгово-промышленной палаты РФ Сергей Катырин, пианист Денис Мацуев, актер театра и кино Владимир Машков, гендиректор Эрмитажа Михаил Пиотровский, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Леонид Рошаль, председатель Союза журналистов России Владимир Соловьев, гендиректор Третьяковской галереи Зельфира Трегулова, гендиректор "Мосфильма" Карен Шахназаров, президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин и другие.
Отметим, что сопредседатель рабочей группы сенатор Андрей Клишас известен как автор ряда скандальных законопроектов (о "фейковых" новостях и оскорблении власти, о "суверенном интернете", о СМИ-иноагентах). Другой сопредседатель - академик РАН Талия Хабриева призывала изменить Конституцию, добавив в нее идеологические постулаты. 14 мая 2019 года Хабриева выступила на конференции в Конституционном суде РФ, где предложила "начать широкую дискуссию о генетически присущих российскому народу ценностях, которые составляют основу его идентичности". "Основную работу за нас русские мыслители уже сделали, мы знаем, какие это ценности ... Это духовность, коллективизм, патриотизм, острое неприятие социальной несправедливости <...> особое отношение к государству как интегрирующему общество началу", - перечислила она. По ее словам, государство в России должно "формулировать положительное и блокировать негативное", для чего необходимо сформировать единую идеологию, постулаты которой должны быть внесены в Конституцию РФ.
http://kremlin.ru/events/president/news/62589https://kubnews.ru/turizm/2015/11/21/nikolay-doluda-posledni...
Казаки, кони и броневик на воловьей тяге: самый успешный рейд белых
Гражданская война вернула конницу на первые роли. После позиционного застоя Первой мировой вновь стали доступны лихие рейды по тылам противника — с положенными атрибутами вроде паники в стане врага, куража возбуждённых всадников и безуспешных попыток поймать кавалеристов. Об одном из самых ярких за всю войну предприятий такого рода — наша статья.
Слабое место
К августу 1919 года на Дону сложилась хорошая обстановка для результативного конного рейда в старом-добром стиле — как это не раз случалось до изменившей облик войны Первой мировой.
Во-первых, красные воевали сразу на несколько фронтов — и были ограничены в подкреплениях.
Во-вторых, не был ещё в полной мере изжит грандиозный бардак начального периода Гражданской войны. Нет, конечно, войска красных уже не представляли собой пёстрый конгломерат отрядов с анархично настроенными вождями, жаждущими реквизировать всё подряд и готовыми время от времени расстреливать какой-нибудь нерадивый Совет. Но назвать порядок в тылу идеальным было очень сложно.
В РККА остро стояла проблема дезертирства — настолько, что банды из беглых мобилизованных временами разрастались до тысячи человек. Действовали эти группы в лучших традициях Дикого Запада — нападали на слабозащищённые населённые пункты, грабили поезда, после чего уходили с добычей.
Но это были лишь косвенные показатели качества войск — устав от большой европейской войны, мобилизованные легко разбегались при первых же признаках серьёзного боя.
Это делало их лёгкой добычей для решительного и манёвренного противника.
Все эти факторы сложились вовремя. На юге России шло интенсивное бодание между белыми и красными, а главным призом кампании был захват Москвы — её следовало или взять, или, если речь шла о большевиках, сохранить в своих руках. Правда пока что до столицы оставались сотни километров. Успешный рейд по красным тылам, с уничтожением столь важной для нужд фронта матчасти, теоретически мог если не решить всё дело, то немало повлиять на исход кампании.
И в стане белых принялись планировать рейд.
Лихие казаки
Исполнителем выбрали генерала Константина Мамантова — храброго и решительного казачьего командира, идеально подходившего для заданий такого рода. Казаки Мамантова неоднократно били не окрепшую ещё красную конницу — и были уверены в себе не меньше, чем их командир.
Именно МамАнтов, через «А». И ударение, по идее, следует ставить на этот же слог. От старинного имени Мамант.
Силы Мамантова состояли из трёх конных дивизий — каждая по две тысячи сабель, с пулемётами и артиллерией в два орудия на конной тяге. Также каждой группе выдавали броневик. Ещё у Мамантова имелся пеший отряд — три тысячи казаков, которые успели лишиться коней в процессе войны и не успели найти новых. В этом отряде имелась своя артиллерия — шесть орудий.
Радиосвязь не предусматривалась. Правда, Мамантов время от времени отчитывался, когда удавалось захватить неприятельскую радиостанцию. Делал он это открытым текстом — часть сообщений красным удалось перехватить. Ещё время от времени к казакам прилетал самолёт, и нерегулярная связь осуществлялась через него.
Прорыв
Десятого августа 1919 года силы Мамантова переправились через реку Хопёр. Это не осталось секретом для противника, но среагировать он не успел. В результате одна из конных дивизий обрушилась на позиции 40-й армии красных. Те не выдержали удара и стали спешно отходить; один из полков при этом был полностью уничтожен. Образовался грандиозный разрыв в 22 километра, куда и хлынули основные силы Мамантова.
Красные спешно пытались что-то сделать, но пехота оказывалась или неустойчива, или неупорна в атаках, или попросту неповоротлива, чтобы успеть вовремя дойти крупной массой и раздавить белых. А конница — слишком малочисленна, да и вообще хуже качеством.
До 15 августа Мамантов отбивал атаки, брал пленных и высылал разъезды. Вскоре стало ясно: дорога на Тамбов — один из важнейших пунктов ближнего тыла красных — открыта. И генерал радостно двинулся туда всей массой войск.
На Тамбов!
Казаки шли вперёд, разрывая телеграфную связь и уничтожая мосты, железнодорожные узлы и прочую инфраструктуру.
Слабая по численности кавалерия красных, понимая, что в открытом бою её сомнут, двигалась позади и впереди Мамантова. Пока что конники были «глазами» красных; они ограничивались эпизодическими стычками с белыми, разъездами и расспросами населения в попытках понять, сколько людей взял с собой Мамантов.
Сам Тамбов готовился к обороне — успели даже установить проволочные заграждения. Но все планы красных вскоре стали известны Мамантову — два военспеца из старорежимных полковников, отвечавших за оборону города, примкнули к казакам. Один из них, сев в броневик «Остин», тут же возглавил пехотную атаку на Тамбов, а Мамантов взял конников и зашёл с другой стороны. Город взяли быстро и без особых проблем.
Броневик, к слову, был единственным, сохранившимся у мамантовцев после предыдущих боёв. Но ездил он на последних литрах бензина — в самом Тамбове, несмотря на все попытки что-то отыскать, топлива не нашлось.
Бросать бронированную огневую точку было жалко — и «Остин» начал передвигаться при помощи 16 волов.
Проблема просевшей скорости решалась просто — броневик выдвигался за несколько часов до основных сил пехоты, всё время находясь между ней и своей конницей. Его активно использовали как средство против контратак красных, заранее выдвигая на те направления, что представляли наибольшую угрозу.
Бывшие красноармейцы
Имелась масса пленных — мобилизованных просто отпускали домой, взяв расписку, что те больше не будут воевать. Поняв это, красноармейцы стали активно сдаваться — а в ряде случаев ещё притаскивали комиссаров и коммунистов.
Из этих распущенных по домам красноармейцев набралось около батальона добровольцев, по тем или иным причинам продолживших воевать на стороне Мамантова. Возглавил этот батальон полковник Дьяконов — человек простой и харизматичный, умело находивший подход к бывшим красноармейцам.
Поначалу батальон двигался между конницей и пехотой, практически без патронов — вчерашним перебежчикам, по понятным причинам, не особо доверяли. Но позже дело наладилось — в итоге многие из пошедших к Мамантову добровольцев дожили в этой роли до эвакуации из Новороссийска в 1920 году.
«Мы большевики, но не коммунисты»
К этому времени Мамантов успел захватить кучу интендантского добра с большевистских складов. Что-то раздавал населению, чтобы создать хорошее впечатление, а что-то распродавал за бесценок.
Самыми активными покупателями были крестьяне — многие ещё не успели в полной мере ощутить на себе перегибы продразвёрстки и могли платить. Вскоре к Мамантову «приклеились» вереницы из крестьянских подвод. Труженики земли были готовы скупать всё, что добывали казаки, — а иногда и пограбить сами.
Поначалу Мамантов пытался активно резать эти «хвосты», но потом плюнул — мол, если хотите, то валяйте, только не нойте, если шальным зацепит.
Время от времени казаки пытались разговорить крестьян на политические темы, чтобы узнать о настроениях в деревне. Ответы порой получались самые неожиданные: «Мы большевики, но не коммунисты». Запутавшийся казачий офицер не пожалел времени на уточняющие вопросы. Стало ясно: крестьяне хотят себе систему Советов — выборы и так далее, — но без коммунистов (то есть большевиков) с их активным вмешательством и идеей диктатуры пролетариата.
Крестьян пытались привлекать и к инженерным работам. Эффективность была двоякая. Стоило попросить что-то разломать или разобрать, как казаки встречали неподдельный энтузиазм и полную самоотдачу. Ещё бы — ведь дерево, гайки и прочие материалы затем с чувством выполненного долга уносились с собой, в крестьянские дворы. Зато когда речь шла о том, чтобы что-то построить, приходилось применять долгие уговоры.
Что делать дальше?
Тем временем на успехи Мамантова обратили внимание в Москве. Южному фронту стали выделять силы — людей, бронепоезда, авиацию и — самое ценное — конницу. Рано или поздно Мамантова бы обложили. Поэтому он активно рассылал разъезды, прикидывая, куда бы двинуться дальше.
Двадцатого августа генерал начал выводить свои силы из Тамбова.
Двадцать второго августа Мамантов занял Козлов. Разрушив там всю военную инфраструктуру и разграбив склады, он двинулся к Раненбургу (Чаплыгин), но там случилась первая осечка — красные дали за город серьёзный бой. С бронепоездами, артиллерией, кавбригадой — в общем, по-взрослому. Город несколько раз переходил из рук в руки. Будучи выбитым оттуда, Мамантов упорствовать не стал, а двинулся к Лебедяни. Там дело пошло лучше — местный ревком оказался не на высоте, и казаки беспрепятственно заняли город, быстро произведя привычные грабёж и разрушения.
Затем взяли Елец — тоже без проблем, помог руководивший обороной бывший полковник. Получили много пленных — командиров побили нагайками, коммунистов расстреляли, а красноармейцев… поставили стеречь обозы с добычей.
Время уходить
Наступало идеальное время, чтобы забрать выигрыш и покинуть казино. Правда, чтобы это сделать, требовалось недюжинное мастерство — красные поджимали всё плотнее и плотнее.
Мамантов двинулся на Воронеж. Искусно распустив слухи, что он сейчас поскачет чуть ли не на Москву, поднимая по дороге крестьянские восстания, генерал проводил крупные демонстрации, казалось бы, подтверждавшие эти намерения. А сам потихоньку нащупывал удачное место для обратного прорыва.
И осуществил его, даже толком не входя в контакт с силами красных, — просто нашёл подходящее место для переправы через Дон и уже 19 сентября соединился с казаками генерала Шкуро.
Самый яркий и эффективный рейд белых в Гражданскую войну был завершён. Сказать, что он не повлиял на направление, нельзя — тылу Южного фронта был нанесён тяжелейший удар. Но одних успехов казаков Мамантова оказалось недостаточно — Москва белым так и не досталась.
До окончательной победы большевиков в Гражданской войне, впрочем, тоже было неблизко.