В прошлых постах мы обсудили малоизвестные сражения Крымской Войны
http://pikabu.ru/story/kryimskaya_voyna_osada_solovetskogo_monastyirya_1854_god_4893299
http://pikabu.ru/story/skaz_o_tom_kak_anglofrantsuzskaya_yeskadra_k_rostovunadonu_cherez_taganrog_probivalas_vo_vremya_kryimskoy_voynyi_ili_osada_taganroga_4883115
Теперь хотелось бы осветить наиболее героическую из малоизвестных и самую эпическую из дальневосточных оборону Камчатки, «луч света», который вдруг прорвался «сквозь мрачные тучи», как выразился один историк. Особенно с учётом того, что последствия были весьма далеко идущими.Столь пристальное внимание к Петропавловску было обусловлено тем, что он был ключевым пунктом в господстве на море, в частности в Тихом океане для Британской Империи. Одержав победу над Китаем в Первой опиумной войне, британцы решили что легко смогут захватить слабо укреплённые русские поселения.
Не сказать чтобы русское правительство не знало и не предпринимало никаких мер по укреплению своих дальних владений, но из-за отдалённости это было весьма непросто. К тому же русские были обеспокоены тем, что как раз перед войной в дальневосточные порты зачастили иностранные суда (часто даже под чужими флагами), явно разведывательного назначения.
В 1848 году граф Николай Николаевич Муравьёв, только что назначенный губернатором Восточной Сибири и Дальнего Востока, обратил внимание на растущую угрозу нападения иностранцев на Камчатку. Он начал строительство военных укреплений в Петропавловском порту.
25 июля 1849 года Н. Н. Муравьёв прибыл на транспорте «Иртыш» в Петропавловский порт. Осмотрев местность, Муравьёв лично определил места строительства новых артиллерийских батарей. Среди них были батареи на Сигнальном мысе, Петропавловской косе и у озера Култушного.
В отчете министру внутренних дел Льву Перовскому Николай Муравьёв писал:
«Авачинскую губу укрепить, а без того она будет игралищем самой незначительной враждебной эскадры; там ныне уже были два английских военных судна в одно время; на них было более 200 человек экипажа (шлюп и шхуна, путешествующие под видом отыскания Франклина)…
…Я много видел портов в России и Европе, но ничего подобного Авачинской губе не встречал; Англии стоит сделать умышленно двухнедельный разрыв с Россиею, чтобы завладеть ею и потом заключить мир, но Авачинской губы она нам не отдаст».
Именно тогда он назначил новым управителем Камчатки энергичного администратора, генерал-майора по Адмиралтейству Василия Степановича Завойко. Муравьёв не напрасно тревожился за судьбу Камчатки. Когда началась Крымская война, союзники нашли возможным выделить значительные военно-морские силы для нанесения удара по русским тихоокеанским владениям и, в частности, по Камчатке.
О готовящемся нападении в Петропавловске узнали в мае 1854 года. Хотя ещё раньше, в марте того же года американское судно доставило губернатору дружественное письмо короля Гавайских островов Камеамеа III, предупреждавшего Завойко о нападении летом англо-французской эскадры. Видимо помнили на Гавайях о русских http://pikabu.ru/story/russkie_gavayi_v_nachale_xix_veka_4847323. Завойко немедленно обратился ко всему населению Камчатки с воззванием:
"Получено известие, что Англия и Франция соединились с врагами христиан (Турцией), с притеснителями наших единоверцев; флоты их уже сражаются с нашими. Война может возгореться и в этих местах, ибо русские порты Восточного океана объявлены в осадном положении.
Петропавловский порт должен быть всегда готов встретить неприятеля, жители не будут оставаться праздными зрителями боя и будут готовы, с бодростью, не щадя жизни, противостоять неприятелю и наносить ему возможный вред и что обыватели окрестных селений, в случае надобности, присоединятся к городским жителям. При приближении неприятеля к порту быть готовыми отразить его и немедленно удалить из города женщин и детей в безопасное место. Каждый должен позаботиться заблаговременно о своём семействе.
Я пребываю в твёрдой решимости, как бы ни многочисленен был враг, сделать для защиты порта и чести русского оружия всё, что в силах человеческих возможно, и драться до последней капли крови; убеждён, что флаг Петропавловского порта во всяком случае будет свидетелем подвигов чести и русской доблести!"
Союзники же напротив не спешили. Они были убеждены, что им легко удастся завладеть этой "жалкой деревенькой". И правда, чего было волноваться, если против целой эскадры, великолепно оснащённой и боеспособной, вооружённой по последнему слову тогдашней техники, с закалённой в боях многочисленной морской пехотой противостоял городок с гарнизоном в 231 человек при 7 орудиях не самого убойного калибра? Китайцев они десятками тысяч крошили, чего там пара сотен русских на самой окраине империи, которым помощи ждать неоткуда!
Но не таков был Завойко! Не смотря на плачевное состояние и низкие шансы на победу, он заранее подготовил позиции для батарей, которые заказали у губернатора Восточной Сибири и Дальнего Востока. Из добровольцев и ополченцев он начал сколачивать боеспособные формирования для тушения возможных пожаров и отряды стрелков (напомню что качеством гарнизон уступал союзникам как и количеством, но только не боевым духом, отвагой, смелостью и патриотизмом!). И тут само провидение позаботилось о Петропавловске, ведь нежданно негаданно откуда ни возьмись 1 июля появился целый фрегат! Это была "Аврора", совершившая полукругосветное плавание для усиления Тихоокеанской эскадры вице-адмирала Е.В.Путятина (да, того самого, благодаря кому Россия и Япония установили дружеские отношения, в отличии от адмирала Перри, который грубо говоря объявил японцам ультиматум "торгуйте с нами или умрите").
Экипаж фрегата изрядно пострадал от цинги (2/3 состава) и недостатка воды и был вынужден зайти в Петропавловск (прошу обратить на это внимание, так как союзническая морская пехота была в исключительной форме и осознавала на что идёт). Ознакомившись с ситуацией и ужаснувшись, капитан Изыльметьев принял решение согласиться на просьбу Завойко о помощи в отражении нападения.
24 июля прибыла бригантина "Двина"
Примерно так выглядела бригантина
Она доставила в Петропавловск 350 солдат Сибирского линейного батальона, две двухпудовые мортиры (пуд = 16,38 кг) и 14 пушек 36-го калибра. На «Двине» прибыл на Камчатку и остался там военный инженер поручик Константин Мровинский, возглавивший строительство береговых батарей в Петропавловском порту. К исходу июля гарнизон порта вместе с экипажами кораблей насчитывал, согласно позднее поданному В. С. Завойко рапорту о исходе боя, 988 человек (349 человек на кораблях, 368 на батареях и 271 человек — в стрелковых партиях).Завойко смог воодушевить всё население города и его окрестностей по укреплению города (1600 человек), которое велось 2 месяца днём и ночью, без устали, так как все понимали как это важно и что времени мало и никто не даст им больше чем есть. Защитники возводили укрепления, таскали пушки, вырубали площадки для них в неприступных для морского десанта местах. Труд был адский, чего стоит только затащить пушки на сопку:
Корабли пожертвовали орудиями правых бортов для укрепления береговых батарей и встали на якоря к выходу из гавани. Вход загородили боном (это такие
плавучие заграждения, служащие для ограничения распространения чего-либо по поверхности воды (в данном случае кораблей противника), сейчас их в основном используют для локализации нефтяных пятен).
Батареи охватывали Петропавловск подковой:
Наши батареи "главные герои":
- № 1, «Сигнальная», три 6-фунтовых орудия, 2 мортиры, 64 чел.;
- № 2, «Кошечная», девять 36-фунтовых орудий, одно 24-фунтовое орудие, 127 чел.;
- № 3, «Перешеечная», пять 24-фунтовых орудий, 51 чел.;
- № 4 «Кладбищенская», три 24-фунтовых орудия, 24 чел.;
- № 5, «Портовая», 5 негодных 3-фунтовых медных пушчонок, гарнизона не имела и в бою не участвовала;
- № 6, «Озёрная», шесть 6-фунтовых орудий, четыре 18-фунтовых орудия, 34 чел.;
- № 7, пять 24-фунтовых орудий, 49 чел.
В полдень 17 августа 1854 года передовые посты на маяках заметили эскадру из шести кораблей. Тут же был дан сигнал боевой тревоги. Тем временем союзники отправили пароход, который начал промерять глубины на подходах к мысу Сигнальному и входу в гавань. На встречу ПАРОХОДУ вышел БОТ! То ли ожидая подвоха, то ли просто был дан такой приказ, но пароход в мгновение ока на полных парах (во всех смыслах слова) улетучился из пределов досягаемости (в конце концов, мог быть и брандер! Тогда экипажу настал бы явный каюк).
Для справки: масштабы несовместимы=)
Утром 18 августа эскадра вошла в Авачинскую бухту. Состав эскадры:
Английские корабли:
• фрегат «Президент» (52 пушки)
• фрегат «Пайк» (44 пушки)
• пароход «Вираго» (6 бомбовых орудий)
Французские корабли:
• фрегат «Форт» (60 пушек)
• фрегат «Евридика» (32 пушки)
• бриг «Облигадо» (18 пушек)
А теперь о командующих.
В левом углу ринга морской офицер! Участник кругосветных путешествий! Правитель фактории! Военный губернатор Камчатки Васи-и-илий Завойко-о-о!
В правом углу ринга сразу два противника! Один боевой офицер! Бывший командир абордажников! Коммандер! Участник войны за независимость Греции и получатель парадной сабли самого Мухаммеда Али
и просто военный на полставки Дэвид Пауэлл Пра-а-айс! И совместно с ним коммандер! Генерал-майор! Командующий французским военно-морским дивизионом аж в Океании Огюст Фебврье-Деспуант!
Всего противник располагал более чем 200 орудиями, 2200 матросов и 500 космодесантников прославленных во всех концах мира британских морпехов.
Правда стоит заметить, что вся артиллерия состояла по большей части из корронад. Это такие особо облегчённые пушки. Их несомненными плюсами был малый вес (что позволяло устанавливать дополнительные орудия), увеличение скорострельности, уменьшение обслуживающего персонала, низкая отдача, низкая стоимость. Но был один минус, перебивавший все плюсы. Слишком короткая дистанция боя, в отличии от русской береговой артиллерии. Плюс то, что бортов было на кораблях два, то есть введена в бой может быть только половина орудий (в отличии от русских, которые это предусмотрели и могли ввести в бой ВСЕ орудия). Хотя несомненное превосходство (даже в этом случае) всё таки было и эскадра имела неплохие шансы для успешного противостояния.
Артиллерийская дуэль началась в тот же день (18 августа), а на следующий корабли противника начали выстраиваться в боевой порядок, но резко вернулись на свои места. "Что за манёвры!?" недоумевали русские. Ответ был простым, хотя и неожиданным: адмирал Прайс сделал харакири застрелился. Причин было две: фрегат "Аврора" ускользнул от его эскадры в Перу, а его уничтожение было прямой задачей поставленной перед ним. К тому же адмирал, ожидая лёгкой прогулки по камчатским сопкам и увидевший хорошо укреплённую цитадель совсем расстроился и заплакал от тоски и путём создания отверстия в черепе прекратил свои горестные мучения в этой бренной жизни.
Командование принял Фабврье-Деспуант, но ничего особо не изменил, так как судя по всему придерживался консервативных взглядов.
Утром следующего дня эскадра двинулась на штурм. Фрегаты «Президент», «Пайк», «Форт» и пароход «Вираго» вели огонь по батареям № 1,2 и 4, «Авроре» и «Двине». В это время фрегат «Евридика» и бриг «Облигадо» обстреливали батарею № 3, отвлекая внимание защитников; также ими вёлся перекидной огонь через Никольскую сопку в надежде поразить «Аврору» и «Двину».
Продолжительная перестрелка сделала из «Президента», «Пайка», «Фортаа» и «Вираго» подобие дуршлага, но и стоила русским 1-ой и 4-ой батарей (как выразились союзники "сбили внешний замок с дверей" Петропавловска. Но батарея № 2 удержалась как и оба русских корабля. После подавления батарей №1 и №4 французы высадили десант на батарею №4 в количестве 600 юнитов. Батарея №2 начала что есть сил палить по пришельцам, но изменить особо ничего не могла. Завойко решился на отчаянный шаг: он выделил для отражения все имеющиеся свободные силы в 130 человек (матросы с "Авроры" и добровольцы стрелковых отрядов), больше просто не было. Доблестные французы, увидев русских начали яростно колотить палашами по заранее заклёпанным русскими пушкам (хотели развернуть их и использовать), но понимая что русские всё делают на совесть, сделали то, что умеют лучше всего - драпать. Видимо внезапно проснулась генетическая память 1812 года и они инстинктивно кинулись со всех ног к шлюпкам и уплыли не дав подойти русским даже на ружейный выстрел!
Карикатура времён русско-японской войны а не крымской, на ней японцы а не французы, но вполне применима к данному случаю. Так что прошу не судить строго=)
После этого... эммм... "штурма"? Даже не знаю как назвать, приняв на борт горе-десант эскадра вернулась на исходные позиции для устранения повреждений и похорон на о. Крашенинникова. По свидетельству очевидцев к острову отошло несколько ботов с мёртвыми телами.
Почти неделю супостаты думу думали как же одолеть русских и придумали! И пошли на второй штурм.
На этот раз основной удар решили нанести по батареям № 3 и № 7. Половина эскадры всё же была вынуждена отвлечься на восставшие из мёртвых батареи № 1 и № 4 (оружейные мастера быстро их восстановили), позже они объединились для основного удара.
«Неприятель разделил свою эскадру на две половины и, поставив одну половину против одной батареи, а другую против другой, открыл одновременно по ним огонь. Забросанные ядрами и бомбами батареи, имея всего 10 орудий, не могли устоять против 113 орудий, в числе которых большая часть была бомбическая (на берегу найдены ядра весом в 85 английских фунтов), и после трёхчасового сопротивления орудия почти все были повреждены, и прислуга с батарей принуждена была отступить».
После жаркой перестрелки с батареями № 3 и 7 (батарея № 3 получила после этого название «Смертельная», потому что почти не была прикрыта бруствером и на ней были большие потери) и их подавления, англо-французы высадили 250 человек на перешеек у батареи № 3 и 700 человек у батареи № 7. По плану большая часть десанта должна была, поднявшись на Никольскую сопку и ведя огонь на ходу, атаковать и захватить город. Остальные (из группы, высадившейся у батареи № 7) должны были, уничтожив батарею № 6, выйти на просёлочную дорогу и атаковать Петропавловск-Камчатский со стороны Култушного озера. Но мы же с Вами видели Никольскую сопку!=) Взобраться и на ходу и атаковать. Ага. Ну да, конечно.
Батарея № 6 при поддержке полевого 3-фунтового орудия вжарила картечью по десантникам так, что они бежали как ошпаренные по горящей под ногами земле в количестве 1.000 штук. Десант вернулся к Никольской сопке и начал вести ружейный огонь по порту, "Авроре" и "Двине", спускаясь к городу. Завойко, зорко следивший за манёврами противника разгадал их коварный план и двинул против них всех, кого сумел собрать. 950 десантникам противостояли на этот раз 350 человек, но они стекались так быстро как только могли со всех сторон разрозненными отрядами. К тому же они были вынуждены атаковать вверх по склону. Как объяснить то что было дальше не знаю. Потому что при всех обстоятельствах (качество, количество, оружие и пр.) русские всё таки сумели яростно нападая остановить, а потом отступить противника! Иначе чем героизмом и отвагой это не назовёшь.
Часть десанта была отброшена к обрыву, выходящему к морю. Этой части повезло меньше всех: их в буквальном смысле сбросили в море и многие разбились падая с 40-метровой высоты.
Нет, вот эта лучше:
Союзническая эскадра пыталась помочь десанту артиллерийским огнём, но смысла в этом не было (с приличного расстояния обстрел был неэффективен, а ближе подобраться не давали батареи). От столь эпического и зрелищного побоища "владык морей" британцы и французы находящиеся на кораблях начали паниковать и в страхе, забыв что "кое кого забыли на берегу" выбрали якоря и начали ставить рекорды по академической гребле (видимо думали что сейчас "Аврора" и "Двина" кинутся на абордаж). Десант, собственно говоря, был вынужден на ходу бить эти же рекорды в гребле во всех смыслах слова, так как огребал то по настоящему, в отличии от "морских волков"!
Сражение шло более двух часов и закончилось на Никольской сопке полным поражением англичан и французов. Потеряв 400 человек убитыми, 4 пленными и около 150 ранеными, десант вернулся на корабли. В трофеи русским досталось знамя (позор для любого уважающего себя военного), 7 офицерских сабель и 56 ружей.
В этом бою со стороны русских погибли 34 бойца. На Никольской сопке было обнаружено после боя 38 убитых десантников, которых не успели забрать (нападавшие с удивлявшим петропавловцев упорством старались подобрать и унести даже убитых).
После двухдневного затишья англо-французская эскадра отплыла 26 августа (7 сентября), удовлетворившись перехваченными на выходе из Авачинской бухты шхуной «Анадырь» и коммерческим кораблём Русско-Американской компании «Ситха».
«Анадырь» был сожжён, а «Ситха» взята как приз. Как говорится "не съем, так хоть понадкусываю".
Кстати, французский командующий заболел (видимо той же болезнью, что и Александр I в Таганроге, если вы понимаете о чём я) и умер по пути домой около Перу.
Не смотря на потери победа была несомненной и "Завойко и Ко" начали писать рапорт о победе над противником. 7 сентября рапорт был готов и с него сняли копии для генерал-губернатора Муравьёва и Путятину (для которого англо-французская эскадра была как кость в горле и для которого было очень важно узнать о её уходе). Но тут встал вопрос о том кто будет купаться в лучах славы, обласкан императорским двором и кому будут одобрительно кивать важные генералы в столице, или простыми словами встал вопрос о том, кто рапорт собственно повезёт? Но жребий тянуть не пришлось. Все солись в единодушном мнении, что повезёт его князь Дмитрий Петрович Максутов, строитель и защитник батареи № 2, брат погибшего командира "Смертельной" батареи № 3 Александра (и, кстати, будущий последний Правитель Аляски, который вопреки своей воле вынужден был проводить сделку продажи Аляски США). 14 сентября он отправился в путь, в котором чуть не погиб, провалившись под лёд на реке Мае. 26 ноября он прибыл в столицу. Отчёт был тут же опубликован в столичных газетах и журнале "Морской сборник", впрочем не полностью, кое что под грифом "совершенно секретно, перед прочтением сжечь!" решили утаить (и, кстати, не зря). Практически мгновенно весть из российских газет перекочевала в европейские, где вызвала настоящий фурор с эффектом разорвавшейся бомбы. Шок был настолько сильным, что союзники кляли на чём свет стоит не только друг друга, но и своих же. В частности, Прайс был подвергнут жёсткой критике, настолько жёсткой, что он даже в гробу наверняка начал неистово вертеться и радоваться тому что столь предусмотрительно не дожил до этого момента. Европейская пресса пестрила язвительными фельетонами и карикатурами с едкими (как и на Пикабу) комментариями в адрес моряков, участвовавших в штурме.
Максутов, как и ожидалось получил очередную "звёздочку" капитан-лейтенанта, а Завойко орден.
Если Вы думаете, что я так скажу, то глубоко ошибаетесь, я Вас разочарую, ибо впереди нас ждёт увлекательнейшая погоня с перестрелками в лучших традициях Голливуда и очередное подтверждение не очень высокого интеллекта нашего противника.
В пост больше "букафф" не помещается и я вынужден разбить пост на 2 части. Ссылка на 2 часть в комментариях.