Да, Парагвай не нравился британцам, потому что парагвайское"чучхе" успешно работало, что лишало Британию некоторой части будущих процентов с кредитов. После войны Парагвай кредитов понабрал и до сих пор не восстановился. Но есть ещё один момент. Парагваю нужен был выход к морю для того, что-бы вывозить свой парагвайский чай «ерба мате» Для чего и строился флот на парагвайских верфях.
Русские староверы, проживающие в тех краях называют эту штукенцию мятницей. Через трубочку пьют мате, постоянно подливая воду.
Вот тут уж возникала реальная угроза потери части прибыли британских компаний, перевозивших на своих чайных клиперах чай из Китая и Индии.
Угроза этого была ликвидирована окончательно после того, как Парагвай как государство был уничтожен войной. А мате для всего остального мира стал экзотикой(наверно кроме Сирии и Ливана в которых очень часто встречаются любители мате) Деньги-же на войну Бразилии и Аргентине давала Британия (за проценты естественно). Да и вся эта заваруха началась с того, что в Бразилию из Уругвая приехал авантюрист Соза Нета и начал там кричать на всех углах что в Уругвае бразильцев бьют. Бразилия напала на Уругвай, Парагвай вступился за Уругвай. Ну и посыпались доминошки.
В истории с Соза Нета интересно то, что он ранее сбежал из Бразилии в Уругвай потому что у ему не удалось создать независимое государство в бразильском штате Рио-Гранде-ду Сул. К этой сфере его деятельности британцы относились весьма благосклонно.
Соза Нета собрал свой отряд и пошел на Паргвайскую войну. Там парагвайцы его смертельно ранили.
В 20-м веке Парагвай мог потерять свое право на существование окончательно. Началась война с Боливией за территорию Чако. Примечательно то, что обе стороны опять спонсировались. Американские нефтянники спонсировали Боливию и помогли им немецкими военными советниками. Британские нефтянники спонсировали Парагвай. Очень важный момент: парагвайцам очень помогли эмигранты- белогвардейцы, обосновавшиеся в Парагвае. Война закончилась переговорами, обе стороны проявили упорство и достигли некого равновесия приблизительно на той линии, где проходил фронт. В этот момент стало понятно, что ресурсов на дальнейшее наступление нет ни у Парагвая, ни у Боливии.
В этой истории напрашиваются вполне конкретные аналогии с нашим, 21 веком. А история Южной Америки интересна тем, что она стала своеобразной геополитической лабораторией, в которой отрабатывались без стеснения политические технологии, которые используются сейчас.
Насчёт передового Парагвая не очень клеится: железную дорогу они открыли таки в 1861, при этом в Чили это сделали в 1851, в Бразилии - в 1854, в Аргентине - в 1857. Это не говоря о колониях типа Кубы или Британской Гайаны, где ж. д. открыли ещё раньше. То же самое касается чёрной металлургии, где тоже Бразилия успела раньше. Парагвай проиграл не только из-за неравенства сил - парагвайские генералы напрочь не умели в планирование операций. Идти захватывать на абордаж бразильские пароходы со спящими на рассвете экипажами, но опоздать с выходом на несколько часов и не взять абордажные крючья. Планировать генеральное сражение с охватом флангов противника не имея представления ни о местности, ни о противнике, не обеспечив никакой связи и проспав всё оговоренные сроки... У них было единственное преимущество - босоногие солдаты, которые могли наступать под шквальным огнём и резать врага мачете в окопах, брать броненосцы на абордаж с каноэ, таскать пушки поперёк оврагов со скоростью паровой эскадры. Возможно, потому что основное население Парагвая - индейцы гуарани и метисы, и это была единственная страна в регионе, где их считали за людей со времён "коммунистических" редукций иезуитов.
Переврал все от начала и до конца. Парагвай был единственной страной Южной Америки, которая успешно развивалась без помощи заемных средств.
Что очень не нравилось британским банкирам, ибо все остальные экономики были закредитованы и платили проценты.
Успех Парагвая вызывал симпатию у народонаселения окружающих стран, в частности в Уругвае. Интерес был взаимным - Парагваю был нужен выход к океану.
Тандем этих стран своей экономической эффективностью мог бы увлечь и Бразилию, и Аргентину, и остальные страны.
Что привело бы к тому, что британские банкиры лишились бы своей доли в экономике этих стран. Допустить такое они не могли, поэтому организовали переворот в Уругвае, а так же организовали союз с Аргентиной и Бразилией. Организовали снабжение боеприпасами и вооружением, а так же нагнали наёмников.
Парагвай в итоге пал и был разграблен. Но главное был ликвидирован, как лидер Южной Америки.
А так да. Страна была из ряда вон для середины ХIХ века.
Всеобщее образование.
Всеобщая медицина.
Пенсионная система.
Неудивительно, что парагвайцы бились за такую жизнь, до конца, а Элиза Линч рыла ему могилу голыми руками.
А вообще то, что сотворили со страной, это нерукотворный памятник капитализму.
Всеобщее образование в Парагвае появилось только в XX веке и до второй половины века оставалось отвратительным. Благодаря Лопесам, в стране хотя бы появилось несколько средних школ, до него и начальных-то было немного. Вузов и при Лопесах не было вовсе. В Англии, Германии, США с образованием все было гораздо лучше. В некоторых северных штатах США школьное образование было бесплатным и обязательным еще с XVIII века (и даже распространялось на рабов), а в некоторых государствах Германии - еще раньше. В Новой Англии бесплатные (но не повсеместные) школы и ответственность семей за обучение детей (включая рабов) появились в XVII веке.
Имперская Россия сильно отставала в этом отношении от Западной Европы и США, но и в России ситуация с образованием была гораздо лучше, чем в Парагвае.
Кстати о рабах. В Парагвае рабство отменили только в 1869 году. Еще при младшем Лопесе, но уже 5 лет как шла война. В куче стран Америки: Уругвае, Чили, Боливии, Мексике, Аргентине, Перу, Венесуэле и даже США рабство отменили раньше, в некоторых - на десятилетия раньше. Позже, чем в Парагвае, отменили, по-моему, только в Бразилии. Правда, Лопес-старший еще в 1842 году издал закон, по которому дети рождались свободными, но и тут он отставал от нескольких американских стран.
На фоне ваших сочинительств насчет образования, во всеобщую медицинскую и пенсионную систему тоже не верится. Непонятно даже, откуда в Парагвае вообще были врачи, кроме учившихся за рубежом.
Про эту войну много каких сказок понаписано. Насколько я помню, есть книга В. Кондратьева в которой он много гадостей про Лопеса написал. Некоторые, правда, считают, что он давно поехал кукухой на почве антисоветизма, ну да ладно.
Уругвай действительно был союзником Парагвая и его выходом к морю.
Повода боятся Бразилии, которая только на карте представляла из себя единое государство и уж тем более Аргентины, которую Парагвай незадолго до этих событий переиграл с разгромным счетом у Лопеса не было никакого.
Злые языки поговаривают, что этой страной на задворках цивилизованного мира заинтересовались англичане. Из-за Гражданской войны в США, южные штаты, основной поставщик хлопка, приказал долго жить. Нужна была новая полянка и Парагваю тут просто не повезло.
Плюсом они вбухали кучу денег во флот, заказав броненосцы, которые, к началу войны были почти готовы.
А так да. Страна была из ряда вон для середины ХIХ века.
Всеобщее образование.
Всеобщая медицина.
Пенсионная система.
Неудивительно, что парагвайцы бились за такую жизнь до конца, а Элиза Линч рыла могилу диктатору голыми руками.
Ну и так к слову. Диктаторы "с той стороны" были тоже. И чьи диктаторы были "диктатористее" еще большой вопрос.
А вообще то, что сотворили со страной, это нерукотворный памятник капитализму.
Война – это почти всегда жертвы. Иногда очень много жертв. История знает печальный пример, когда в результате войны страна лишилась почти всего мужского населения. Кому принадлежит этот своеобразный «рекорд»?
Парагвай второй половины 19 века – это одна из самых развитых стран Южной Америки. Семимильными шагами развивается промышленность. Именно в Парагвае был основан первый в Латинской Америке чугунолитейный завод в Ибикуи: доменная печь, работающая на дровах, могла выплавлять тонну металла в день!
Не отстаёт и сельское хозяйство. Сельскохозяйственная собственность находится в руках крупных землевладельцев и мелких фермеров, которые занимаются выращиванием хлопка – нового «белого золота».
Реализуются амбициозные инфраструктурные проекты. Одним из первых Парагвай внедрил телеграф, который бы в диковинку даже в некоторых странах Европы.
В 1856 году была открыта первая железная дорога в Южной Америке, связавшая столицу страны Асунсьон и Парагуари. Хоть рельсы и импортируются, вагоны полностью производятся внутри страны.
В том же году был спущен на воду первый в Южной Америке пароход со стальным корпусом «Ипора».
Правительство стимулирует получению образования, поэтому в стране относительно высокий уровень грамотности. В 1862 году в начальных школах Парагвая обучалось почти 25 000 учеников.
Правление династии диктаторов Лопесов обеспечивает стране стабильность и относительное процветание. Парагвай поддерживает сбалансированные отношения со своими соседями – Бразильской империей и Аргентиной.
Казалось бы – живи да радуйся на зависть соседям. Но есть одна загвоздка. А заключается она в географии.
У Парагвая нет выхода к океану. А если нет выхода к океану, то проблематично сбывать свои товары. Чтобы достичь побережья, парагвайским судам необходимо было пройти вниз по рекам Парана и Уругвай, достичь эстуария Ла-Плата, и лишь затем выйти в океан. Однако сопредельные страны легко могли перекрыть речное сообщение. Как молодая нация должна добиться выхода к океану? Правильно – взяться за меч!
В 1862 году правителем Парагвая становится Франсиско Солано. Амбициозный политик решил во что бы то ни стало прорубить путь до океана.
Была значительно усилена армия и увеличены мощности оборонных заводов, что превратило Парагвай в первую военную державу Южной Америки.
Формальным поводом к войне стало нападение Бразилии на Уругвай в 1864 году. Парагвай вступился за уругвайцев, объявив войну Бразилии. Но чтобы помощь уругвайцам, парагвайцам надо было пересечь территорию Аргентины. Аргентинцы отказались пропускать войска Парагвая, поэтому парагвайцы объявили войну аргентинцам. Но парагвайцы потеряли много времени. В Уругвае свергли дружественные Парагваю силы, а новое правительство объявило войну… Правильно – Парагваю!
Как по-испански будет «без пол-литра не разберешься»?
В общем, парагвайские дипломаты прое... «пролюбили все полимеры». Страна внезапно оказалась вовлечена в войну сразу против трёх государств Южной Америки.
У некоторых читателей к этому моменту может возникнуть образ этакого злобного агрессора, который решил решил расширить «жизненное пространство» за счёт соседей. Но не спешите с выводами. Парагвай, конечно, напросился сам. Однако Бразилия и Аргентина тоже облизывались на парагвайские земли. Пограничные конфликты (см. карту выше) достались этим странам в наследство от испанцев и португальцев. Войну они восприняли как отличный шанс решить территориальные споры.
Но парагвайцы и не думали падать духом. Их армия была сильней и больше всех армий Тройственного союза. Поэтому поначалу парагвайцам сопутствовала удача.
Они добились оперативных успехов в бразильских провинциях Мату-Гросу, Риу-Гранди-ду-Сул и аргентинской Корриентес. Парагвайские корабли одержали ряд тактических побед в бассейне Ла-Платы. Однако парагвайский блицкриг не удался. Оперативные успехи не переросли в стратегические. А поражение в Битве при Риачуэло во многом предопределило исход войны.
Тройственный союз оправился от неудач, консолидировался, провёл мобилизацию. Война приняла затяжной характер, где все козыри были у стран Тройственного союза, потому что они обладали куда большими людскими и материальными ресурсами, чем Парагвай.
С 1886 года война переместилась на парагвайскую территорию. Союзники наступали по течению реки Парагвай, методично проламывая оборонительные линии противника.
Парагвайцы, надо отдать им должное, дрались отчаянно. Но им сперва никак не хотела улыбаться военная удача, а потом, когда парагвайские командиры приноровились бить своих латиноамериканских «братушек», у них не было уже ресурсов, чтобы переломить ход войны в свою пользу.
Конфликт принял ожесточённейший характер. В первой латиноамериканской мясорубке гибли тысячи солдат с обеих сторон. К пленным зачастую относились очень жестоко: пытали, морили голодом или просто убивали. Некоторых бедолаг и вовсе продали в рабство. Как это часто бывает, война сопровождалась вспышками массовых болезней. От лихорадки и эпидемии холеры погибло больше солдат, чем от боевых действий.
Противники не щадили мирное население. Уничтожались целые селения и небольшие городки. Особенно в этом усердствовали войска Тройственного союза. Их действия в отношении гражданского населения по современным меркам можно трактовать как самый настоящий геноцид.
Если Тройственный союз мог относительно безболезненно перенести высокие потери, то для маленького Парагвая возместить убыль людей уже очень скоро было почти некем. В последнем крупном сражении – Битве при Акоста-Нью – более половины всего парагвайского воинства состояло из детей и подростков, некоторым из которых было всего лишь 9 лет.
После Битвы при Акоста-Нью для Парагвая всё было кончено. Но президент Лопес продолжал оказывать ожесточённое сопротивление. Его немногочисленная армия, в значительной части состоявшая из детей, продолжала драться с оккупантами в горах на северо-востоке от павшего Асунсьона. Война продлилась ещё год, прежде чем Лопес и его единомышленники были убиты.
Смерть Франциско Лопеса.
Потери маленького Парагвая были чудовищными. До войны в стране жило около 1,3 млн человек, а после окончания кровавой мясорубки – 221 000. Из них лишь 28 000 были мужчинами. Таким образом погибло около 90% всего мужского населения Парагвая. Если вычесть из этого числа стариков, то демографическая картина приобретёт совсем уж апокалиптический характер. Дела обстояли настолько скверно, что новым властям пришлось узаконить многожёнство.
Потери Тройственного союза тоже были большими. Они лишились около 70 000 человек. Но эти потери не идут ни в какое сравнение с парагвайскими.
Парагвай лишился огромных территорий. Промышленность и сельское хозяйство были разгромлены.
Зелёная область – послевоенный Парагвай, а заштрихованные участки – это его территориальные потери. Впрочем, современный Парагвай всё же гораздо больше. По итогам Чакской войны с Боливией ему досталась обширная спорная территория (синяя область). wikipedia
Опустевшие земли за бесценок скупили иностранцы. Парагвай фактически лишился суверенитета, на его территории надолго прописались бразильские войска.
Даже после десятков лет мирной жизни Парагвай не смог оправиться от чудовищных последствий войны. Ныне это захудалая латиноамериканская страна, которая давным-давно ни на что не претендует и лишена всяких амбиций.
К сожалению, не все мои посты одобряются сообществом «Лига историков», а некоторые и вовсе удаляются модераторами Пикабу. Если не знаете, где искать мои публикации, вот мой канал в «телеге».
Герой нашего рассказа очень милый и приятный человек, оставивший неизгладимый след в развитии зоологии. Ходят даже легенды, что его первым словом было «zoo» – «зоопарк».
Джеральд Даррелл родился 7 января 1925 года в одном из городков Индии. Однако наслаждаться индийскими пейзажами наш герой будет совсем немного, ведь отец будущего натуралиста умирает, и все семейство перебирается в Англию уже в 1928 году.
В 1935 году случается главное событие в жизни малыша Джеральда – переезд на греческий остров Корфу. Именно там он начнет увлекаться местной фауной – собирать и содержать зверьков в качестве домашних животных.
Пусть семья Дарреллов жила на Корфу всего ничего – до 1939 года, но этот промежуток времени лег в основу будущих книг Джеральда. Он с большой теплотой и любовью вспоминает это время и пишет, что семья была неплохо обеспечена, никто из большого семейства не работал в обычном смысле этого слова, а потому большую часть времени они развлекались. За пять лет такого образа жизни можно накопить немало впечатлений.
Годам на Корфу посвящены: "Моя семья и другие животные", "Птицы, звери и родственники" и "Сад Богов", плюс несколько рассказов, таких как "Мой осел Салли". Годы на Корфу также послужили фоном для двух сериалов и одного телефильма.
На это же время приходится и обучение Джеральда. Среди первых домашних учителей Даррелла младшего было мало настоящих педагогов. Единственным исключением был натуралист Теодор Стефанидес (1896—1983). Именно от него Джеральд получил первые познания по зоологии. Ему же он посвятил целую книгу «Натуралист-любитель».
Сказке на острове чудес суждено было закончиться. В 1939 году (после начала Второй мировой войны) Джеральд с семьёй возвращается обратно в Англию. Жизнь больше не была легкой и беззаботной, да и найти работу было очень тяжело. Однако мальчишке удается устроиться в один из лондонских зоомагазинов помощником.
Настоящим началом карьеры Даррелла-исследователя стала работа в зоопарке Уипснейд в Бедфордшире. Там он первое время был на должности «мальчика на позверюшках» и там же получил первую профессиональную подготовку и начал собирать «досье», содержащее сведения о редких и исчезающих видах животных (и это за 20 лет до появления Международной Красной Книги).
На работе в зоопарке Джеральд решил не останавливаться, и в 1947 году организовал целых три экспедиции – две в Камерун и одну в Гайану. Поездку в Камерун он считал очень важной, и она была вызвана двумя причинами: поймать и привезти живыми наиболее интересных животных, птиц и ящериц, обитающих в этом районе; и давняя мечта увидеть Африку. Не Африку белых людей, с шоссейными дорогами, многочисленными барами и скорыми поездами, грохочущими по местности, лишенной под благодетельным влиянием цивилизации и флоры и фауны. Они хотели увидеть один из немногочисленных оставшихся на континенте уголков, избегнувших пока подобной участи и сохранившихся примерно в таком же состоянии, в каком находилась Африка в период ее открытия европейцами.
Даррелл размещал и кормил своих пленников лучшими доступными припасами, а не отлавливал животных, имеющих просто хорошо востребованных на рынке или тех, за которые коллекционеры могли бы отдать целое состояние.
Камерун подарит Дарреллу огромный опыт исследователя собирателя, он научится договариваться с местными жителями, а также ориентироваться в тропических лесах. Расположение вождя он добился, вручив ему две пачки папирос, ему за это даже выдали отличных охотников в помощники, а они ой как ему пригодились, как он писал:
Когда я в первый раз отправился в тропический лес самостоятельно, то я заблудился спустя десять минут
Методы Джеральда отличались от методов других экспедиций по сбору животных того времени, и к концу своей третьей экспедиции он оказался в затруднительном финансовом положении.
Кроме того, он поссорился с Джорджем Кэнсдейлом, суперинтендантом Лондонского зоопарка, Даррелл был занесен в черный список британским зоопарковым сообществом и не смог найти работу в большинстве зоопарков после возвращения. Всего лишь временное пристанище (жильё и питание) без всякого жалованья он нашёл в зверинце на ярмарке курортного города Маргейт – в Belle Vue.
Несмотря на бедственное положение финансов, Даррелл даже умудрился жениться после долгих ухаживаний на Жаклин Соне Вулфенден в 1951 году – она читателям Джеральда известна как Джеки. Семья же Даррелла младшего желала помочь с решением проблемы, и Лоуренс – его старший брат, предложил Джеральду начать писать рассказы о животных. В то время люди были просто помешаны на этой теме. Однако Джерри долго сопротивлялся и боялся начать, ведь считал, что у него большие проблемы с пунктуацией и орфографией, а это непременно сильно помешает.
Однажды страх перед грамматикой пересилил один случай. Услышав по радио совершенно безграмотный с точки зрения биолога рассказ о чьём-то путешествии в Западную Африку, где он сам бывал, Даррелл не выдержал. Сел и напечатал на машинке двумя пальцами первый свой рассказ: «Охота на волосатую лягушку». Произведение было восторженно принято публикой, Джерри получил свой первый писательский гонорар, а дальше уже само все пошло как по маслу.
В 1952 году была выпущена первая книга Даррелла - «Перегруженный ковчег», в ней он описал свое путешествию в Камерун. За книгу он получил приличные деньги и, недолго думая, организовал экспедицию в Южную Америку в 1954 году. Однако в Парагвае разразился военный переворот, и почти всю живую коллекцию, собранную с огромным трудом, пришлось бросить, унося ноги. Свои впечатления об этой поездке Даррелл описал в книге «Под пологом пьяного леса».
1957 г. вторая экспедиция Даррелла в Бафут (Британский Камерун) в которой участвовали оба супруга. Это путешествие описано в книге "Зоопарк в моём багаже". Есть неплохая книга воспоминаний Джеки - "Звери в моей постели" с комментариями Джеральда
Невероятная работоспособность Даррелла поражала окружающих. Он написал более 30 книг и снял 35 фильмов. Дебютный четырёхсерийный телефильм «В Бафут за говядиной», вышедший в 1958 г., заставил всю Англию прильнуть к экранам телевизоров. Позже, в начале 80-х гг., удалось провести съёмки и в закрытом тогда Советском Союзе. Результатом стал тринадцатисерийный фильм «Даррелл в России» и книга «Durrell in Russia». С гостеприимством, судя по записям в дневнике Джеральда, в России немного перестаралась:
«Русские напоминают мне греков своими бесконечными тостами и готовностью целоваться. За последние три недели я перецеловал больше мужчин, чем Оскар Уайльд за всю свою жизнь. Они все стремятся расцеловать и Ли! Это лишний раз убеждает меня в том, что за коммунистами нужен глаз да глаз».
Главной заслугой Джеральда Даррелла все же останется созданный им в 1959 г. на острове Джерси зоопарк и образованный на его базе в 1963 г. Джерсийский трест сохранения диких животных. Основная идея Даррелла заключалась в разведении редких видов в условиях зоопарка и дальнейшем расселении их в места естественного обитания. В настоящее время эта идея стала общепринятой научной концепцией. Если бы не Джерсийский трест, многие виды животных сохранились бы только в виде чучел в музеях.
В 1978 году Даррелл открыл при зоопарке учебный центр для защитников природы, или, по его словам, «мини-университет». По состоянию на 2005 год Международный учебный центр посетили более тысячи биологов, натуралистов, зооветеринаров и зооархитекторов из 104 стран. Даррелл также сыграл важную роль в формировании Группы специалистов по разведению в неволе Всемирного союза охраны природы в 1982 году.
Дарелл старательно защищал зоопарки от движения активистов, призывающих их закрывать. В 1985 году он опубликовал в журнале Nature рецензию на новую книгу, в которой воспользовался случаем, чтобы доказать, что «зоопарки в целом подвергаются нападкам со стороны шумной группы, так называемых любителей животных, по большей части плохо информированных о реальной функции и ценности хорошо организованной зоологической коллекции». Он признал, что не все зоопарки взяли на себя эту роль, но отметил, что многие из них превратились из «простых потребителей диких животных» в их «защитников и помощников».
В 1985 году Даррелл основал Фонд охраны дикой природы Канады. Благодаря Дарреллу удалось спасти розового голубя, Маврикийского кольчатого попугая, оранжевохвостую сцинку и др. Даррелл посетил Мадагаскар в 1990 году, чтобы начать разведение в неволе ряда эндемичных видов, таких как ай-ай.
Спасти все желаемые виды, что он хотел, ему не удавалось. Дела шли не всегда хорошо, работы всегда было очень много, с первой женой отношения, спустя годы счастливого брака, начали в 70-е стремительно рушиться. Несмотря на весь свой оптимизм, Джерри начал придаваться унынию.
«Мир разрушается со скоростью ракеты «Экзосет», а мы едем на велосипеде. Я чувствую отчаяние 24 часа в сутки».
Он очень много пил, был склонен к депрессии. Друзья говорили, что спасти его от постоянного саморазрушения смогла Ли МакДжордж Уилсон, блестящий молодой американский зоолог, на которой он женился в 1979 году.
К 1980-м годам Даррелл столкнулся с серьезными проблемами со здоровьем. Он перенес операцию по замене тазобедренного сустава, боролся с артритом, а также страдал от проблем с печенью. Джеральд Даррелл умер 30 января 1995 г. после неудачной операции на печени на 71 году жизни.
Джерри оставил пару цитат своего старшего брата в книге "Филе из палтуса", они отлично описывают важные моменты в его биографии:
«Этот ребенок ненормальный, набивает карманы улитками!» Лоренц Даррелл, около 1931 года
«Этот ребенок ненормальный, держит скорпионов в спичечных коробках!» Лоренц Даррелл, около 1935 года
«Этот парень ненормальный – работать в зоомагазине!» Лоренц Даррелл, около 1939 года
«Этот парень ненормальный – задумал работать в зоопарке!» Лоренц Даррелл, около 1945 года
«Этот тип ненормальный, бродит в джунглях, кишащих змеями!» Лоренц Даррелл, около 1952 года
«Этот тип ненормальный – решил завести свой зоопарк!» Лоренц Даррелл, около 1958 года
«Этот тип ненормальный – пригласите его к себе, и он поселит орла в вашем винном погребе!» Лоренц Даррелл, около 1967 года
«Этот тип ненормальный». Лоренц Даррелл, около 1971 года
Зоопарк Даррелла
Наследие этого поистине удивительного человека велико и по сей день. Джерри всю свою жизнь посвятил животным, и даже покинув этот мир продолжает им помогать. Фонд охраны дикой природы Даррелла до сих пор спасает зачастую немодных животных, находящихся под угрозой исчезновения.
Спасибо за прочтение, буду очень рада, если подпишитесь - это мотивирует продолжать писать дальше.
Аргентина (Argentina) – происходит от лат. "argentum" - "серебро". Земли бассейна Ла-Платы (еще одного серебряного названия) были названы так путешественником Хуаном Диасом де Солисом в XVI веке, решившего, что этот край богат металлом, однако впоследствии серебряных месторождений там найдено не было. Название стало закрепляться за местностью в XVII-XVIII веках, а общее распространение получило после написания гимна Аргентины в 1813 году.
Белиз (Belize) – по одной из версий название имеет майяское происхождение от слова "Be´lix", что означает "мутная вода", по другой, слово происходит от искажения фамилии пирата Питера Уоллеса (Уиллиса), бывавшего в этих водах.
Боливия (Bolivia) – получила свое название после обретения независимости в 1825 году. Основатели нового государства дали ей имя в честь революционера Симона Боли́вара – Republica Boliviana.
Бразилия (Brasil) – название страны происходит от "pau-brasil" – древесины ярко-красного цвета, которая была первым ценным ресурсом новой португальской колонии. Красный цвет дерева сравнивали с раскаленными углями – "brasa" (порт.).
Венесуэла (Venezuela) – имеет довольно любопытное происхождение. Первые колонисты, открывшие северное побережье Южной Америки, обнаружили индейские поселения на воде, где домики стояли на длинных сваях – "Это же Венеция!" - воскликнули они, и так эта местность получила название "маленькой Венеции". В 1830 году название "Венесуэла" приняла независимая республика, выделившаяся из состава Великой Колумбии.
Гватемала (Guatemala) – название происходит от ацтекского "Quauhtemallan", что значит "место где много деревьев". Впервые о нем узнали конкистадоры экспедиции Педро де Альварадо.
Гвиана/Гайана (Guiana/Guyana) – оба названия происходят из местных наречий, где это место называется "землей многих вод" В разных языках это название видоизменялось, и таким образом появилось несколько разных версий.
Гондурас (Honduras) –происходит от исп. "глубины" и имеет довольно интересное происхождение. Согласно основной версии Колумб, проплывая у его берегов, попал в бурю, и лишь милостью божьей он смог "выйти из этих глубин".
Колумбия (Colombia) – вполне логично происходит от Христофора Колумба, первооткрывателя Америки (правда в истинно испанском варианте его фамилия звучит как Colón). Название было утверждено в 1819 году для Великой Колумбии, на тот момент включавшей территории нескольких современных государств.
Коста-Рика (Costa Rica – с исп. "богатый берег") – название закрепилось за этим местом уже в середине XVI века. Предполагается, что так Колумб назвал новую землю, поскольку там его встретили местные жители, носившие золотые украшения, но точной привязки к современной Коста-Рике название может не иметь.
Мексика (México) – страна получила свое название в честь своей столицы – Мехико (Ciudad de México), а она в свою очередь в честь мешиков – народа, проживавшего в долине, где и расположился город.
Никарагуа (Nicaragua) – название скорее всего происходит из языка науа: "nic-anahuac", что означает "сюда дошли науа", т.е. ацтеки.. Первое упоминания об этой земле связано с владением этой землей индейским касиком. По другой версии – с именем этого самого касика.
Панама (Panamá) – название страны происходит от названия ее столицы, города Панама, который в свой очередь имеет местное происхождение. "Панама" на языке куэва означает "место, где много рыбы".
Парагвай (Paraguay) – страна получила свое название от реки Парагвай, которая в свою очередь имеет местное происхождение. Его значение на языке гуарани спорно, выделяются такие трактовки как: "великая река", "рождение воды" или "река пайягуа" (одного из местных племен).
Перу (El Perú) – однозначно имеет местное происхождение, однако с первоисточником нет окончательной ясности. Впервые фигрурирует еще до конкисты, во время первых экспедиций европейцев, возможны варианты "virú" (от названия реки) и "birú" (от имени местного касика).
Сальвадор (El Salvador – с исп. "спаситель") – страна получила официальное название в 1824 году, а первоначальное имя в честь Христа-спасителя эта местность обрела в начале конкисты, по одной из версий, так его окрестил Педро де Альварадо.
Суринам (Suriname) – в 1975 году страна получила название от реки Суринам, которая была названа в честь местного племени сурима.
Уругвай (Uruguay) – подобно Парагваю назван в честь реки – Уругвай, которая также имеет местное происхождение. На языке гуарани оно означает "река птиц" или "река улиток".
Чили (Chile) – название страны никак не связано с названием острого перца. На языке мапуче "chilli" означает "край земли", а у кечуа есть схожее слово "tchili", что означает "снег" или "самый дальний край".
Эквадор (Ecuador) – самое банальное название, происходящее от линии экватора (исп. ecuador). В 1830 году провинция Кито отделилась от Великой Колумбии и приняла современное название.
Авторский блог и лекторий "Бои за Историю" в Телеграме и ВК