Профиль «нового читателя»
Традиционный бумажный формат чаще предпочитают люди, ориентированные на традиционное медиапотребление: ежедневные телезрители (63%); пользующие интернетом несколько раз в неделю или месяц (64%).
Чаще других со смартфонов читают те, кто вовлечен в активные интернет-практики: молодые люди, люди активного трудоспособного возраста (18–44 лет — 45–51%); активные пользователи интернета, которые не смотрят или редко смотрят телевизор (50%).
Электронные книги более популярны среди респондентов с высшим образованием (19%); с высокими потребительскими возможностями (22%); среди жителей Москвы и Санкт-Петербурга (27%). В этом случае можно предположить формирование профиля «нового читателя», на который влияет урбанизированность, материальный статус и образование
ВЦИОМ 2023 г.
Пзц конечно, что читать теперь
Книгу «Слова пацана» невозможно найти на маркетплейсах и, вроде как, в магазинах. Их полностью раскупили на фоне популярности сериала.
Ну раскупили и раскупили.
❌ Ебонджорно
ВЕРЬ ВСЯК САМ СВОЕМУ ДУХУ — И БУДУТ ВСЕ СОЕДИНЁНЫ
Нехлюдов стоял у края парома, глядя на широкую быструю реку.
Из города донёсся по воде гул и медное дрожание большого охотницкого колокола. Стоявший подле Нехлюдова ямщик и все подводчики одни за другими сняли шапки и перекрестились. Ближе же всех стоявший у перил невысокий лохматый старик, которого Нехлюдов сначала не заметил, не перекрестился, а, подняв голову, уставился на Нехлюдова. Старик этот был одет в заплатанный о́зям, суконные штаны и разношенные, заплатанные бродни. За плечами была небольшая сумка, на голове высокая меховая вытертая шапка.
— Ты что же, старый, не молишься? — сказал нехлюдовский ямщик, надев и оправив шапку. — Аль некрещёный?
— Кому молиться-то? — решительно наступающе и быстро выговаривая слог за слогом, сказал лохматый старик.
— Известно кому, Богу, — иронически проговорил ямщик.
— А ты покажи мне, игде он? Бог-то?
Что-то было такое серьёзное и твёрдое в выражении старика, что ямщик, почувствовав, что он имеет дело с сильным человеком, несколько смутился, но не показывал этого и, стараясь не замолчать и не осрамиться перед прислушивающейся публикой, быстро отвечал:
— Игде? Известно — на небе.
— А ты был там?
— Был — не был, а все знают, что Богу молиться надо.
— Бога никто же не видел нигде же. Единородный сын, сущий в недре отчем, он явил, — строго хмурясь, той же скороговоркой сказал старик.
— Ты, видно, нехрист, дырник. Дыре молишься, — сказал ямщик, засовывая кнутовище за пояс и оправляя шлею на пристяжной.
Кто-то засмеялся.
— А ты какой, дедушка, веры? — спросил немолодой уже человек, с возом стоявший у края парома.
— Никакой веры у меня нет. Потому никому я, никому не верю, окроме себе, — так же быстро и решительно ответил старик.
— Да как же себе верить? — сказал Нехлюдов, вступая в разговор. — Можно ошибиться.
— Ни в жизнь, — тряхнув головой, решительно отвечал старик.
— Так отчего же разные веры есть? — спросил Нехлюдов.
— Оттого и разные веры, что людям верят, а себе не верят. И я людям верил и блудил, как в тайге; так заплутался, что не чаял выбраться. И староверы, и нововеры, и субботники, и хлысты, и поповцы, и безпоповцы, и австрияки, и молокане, и скопцы. Всякая вера себя одна восхваляет. Вот все и расползлись, как кутята слепые. Вер много, а дух один. И в тебе, и во мне, и в нём. Значит, верь всяк своему духу, и вот будут все соединёны. Будь всяк сам себе, и все будут заедино.
Старик говорил громко и все оглядывался, очевидно желая, чтобы как можно больше людей слышали его.
— Что же, вы давно так исповедуете? — спросил его Нехлюдов.
— Я-то? Давно уж. Уж они меня двадцать третий год гонят.
— Как гонят?
— Как Христа гнали, так и меня гонят. Хватают да по судам, по попам — по книжникам, по фарисеям и водят; в сумасшедший дом сажали. Да ничего мне сделать нельзя, потому я слободен. «Как, говорят, тебя зовут?» Думают, я звание какое приму на себя. Да я не принимаю никакого. Я от всего отрекся: нет у меня ни имени, ни места, ни отечества — ничего нет. Я сам себе. Зовут как? Человеком. «А годов сколько?» Я, говорю, не считаю, да и счесть нельзя, потому что я всегда был, всегда и буду. «Какого, говорят, ты отца, матери?» Нет, говорю, у меня ни отца, ни матери, окроме Бога и земли. Бог — отец, земля — мать. «А царя, говорят, признаешь?» Отчего не признавать? он себе царь, а я себе царь. «Ну, говорят, с тобой разговаривать». Я говорю: я и не прошу тебя со мной разговаривать. Так и мучают.
— А куда же вы идете теперь? — спросил Нехлюдов.
— А куда Бог приведёт. Работаю, а нет работы — прошу, — закончил старик, заметив, что паром подходит к тому берегу, и победоносно оглянулся на всех слушавших его.
Паром причалил к другому берегу. Нехлюдов достал кошелёк и предложил старику денег. Старик отказался.
— Я этого не беру. Хлеб беру, — сказал он.
— Ну, прощай.
— Нечего прощать. Ты меня не обидел. А и обидеть меня нельзя, — сказал старик и стал на плечо надевать снятую сумку. Между тем перекладную телегу выкатили и запрягли лошадей.
— И охота вам, барин, разговаривать, — сказал ямщик Нехлюдову, когда он, дав на чай могучим паромщикам, влез на телегу. — Так, бродяжка непутевый.
© Л.Н.Толстой. «Воскресенье»
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Разочарованного женатого мужчины
НЕКОТОРЫЕ ОТЛИЧИЯ КНИГИ И ФИЛЬМА "ДОРОГА ПЕРЕМЕН"
Предисловце: Наконец то изучил книжку, после такого унылого кинеца, заставить себя сесть-читать задача не тривиальная.
Обычно происходит так: читают книгу - смотрят фильм, у меня же обстоят дела иначе. Книги, как правило, читаю после фильма, если вдруг кино мне показалось неполным или непонятным, или не раскрыли персонажа.
Режиссер Сэм Мендес снял свой фильм практически слово в слово с первоисточником. Легкие косметические изменения, конечно, есть — выкинуть сценку там, поприжать внутренний монолог здесь — но процентов на 95 фильм всё же шпарит ровно по писанному, вплоть до сохранения текстов некоторых диалогов. Даже финальная фраза книжки воспроизведена в финальном кадре фильма.
Но. Вот тут главное НО. Если, кто смотрел фильм, то может вспомнить, что сквозь весь сюжет идет нарратив Фрэнка(Ди каприо): нынешнее поколение менее жизнеспособно и напугано современностью, что быть часть мелкобуржуазного класса из даунтауна и наслаждаться "американ дрим" в комфорте своего собственного дома, изредка выбираясь на пляж - это омерзительно и скучно. Вспоминается урезанные сцены с любовницей, где упущен диалог, о том, что он совсем не тот, за кого себя выдает: Фрэнк даже упомянул, что был портовым грузчиком. Однако в сотканном им полотне проходила яркая нить, искусно вплетенная специально для Морин и создававшая образ пристойного, но разочарованного женатого мужчины, который печально и храбро воюет со средой.
За кофе стало видно, что всё это возымело эффект.
Как по мне, тут черным по белому показана говорят тебе: что бы ни произошло с тобой, виноват только ты сам. И никто больше. Впрочем, и всю книгу идут прямые намеки автора на ответственность именно Фрэнка. А что у нас было в фильме? Вспомните. Лично у меня сложилось ощущение, о том, как это страшно — понять, что ты плоть от плоти того скучного, мутного, нелепого, буржуазного класса пригородных жителей, который ты всегда с чувством легкого превосходства считал идиотами и никчемными людишками, среди которых ты оказался по какому-то нелепому и временному недосмотру.
И как бы окей.
Вроде бы концовка одинаковая, практически. Но насколько же разные смыслы, сейчас обобщу:
Фильм: Глав.герой понимает, что он стал частью мира, который открыто призирает, наступает трагический конец постоянной бытовухи и всё, занавес, с учетом качества актеров первого и второго плана просто приступная концовка( я считаю). То есть мысль в том, что по-сути любая нормальная жизнь обречена на страдания? Или есть такая вероятность? В чем замысел? Если никакой идеи нет, то получается просто собрали прокат с огненными актерами?
А теперь книга: где Фрэнк в этом не отдает себе отчет, ведь этот мир создал он сам и каждый шаг, каждый брошенный взгляд влияют на его текущую жизнь. Тем не менее, персонаж пытается убедить всех вокруг и себя, в том, что он не часть окружающего его мира. Игра в уникальность, без осознания всего происходящего, заставляют обыденную жизнь сделать кошмаром. Пожалуй, трагедия заключается именно в этом
Спасибо за подписку тут или на тг)