Однажды в Америке

Гангстерский эпос Серджо Леоне

Немолодой человек в пальто и шляпе со смешным прозвищем Лапша (Роберт Де Ниро) приезжает в Нью-Йорк 1960-х, неспешно бродит по улицам Лоуэр Ист-Сайда, заглядывает на городские кладбища, заходит в кафе, но в первую очередь вспоминает. Вспоминает, как шестьдесят лет назад они с друзьями — еврейскими пацанятами, не вылезавшими из гетто, — воровали, любили, теряли друг друга и дошли до больших денег, большой крови и больших предательств. Опус магнум Серджо Леоне, «Однажды в Америке» играет со зрителем занятную шутку. Заявленное как четырехчасовая прогулка по волнам чужой памяти это кино заставляет в первую очередь обогатить собственную. Маленький мальчик, выкрикивающий перед смертью имя Лапши. Прогулка по Кони-Айленду. Романтический ужин, заканчивающийся изнасилованием. Прилетающая в голову герою Де Ниро тарелка фрисби. Многие сцены из этого фильма покадрово застревают в голове после первого же просмотра. Пожертвовав общей формой (все-таки «Америка» значительно более сложное, запутанное и в целом менее успешное кино с точки зрения композиции, чем «За пригоршню динамита» или «Однажды на Диком Западе»), Леоне остался абсолютным королем эпизода.

Гремлины

Маленькие монстры шалят на Рождество

В 1980-е в США на волне рейганомики и новой эмигрантской волны здорово вырос страх перед чужими, что естественным образом нашло отражение в кинематографе, — например, в ту же калитку, что и «Охотники за привидениями» (1984), были сняты «Гремлины», ставшие большим коммерческим успехом сценариста Криса Коламбуса, режиссера Джо Данте и продюсера Стивена Спилберга. Впрочем, не только коммерческим, но и, разумеется, творческим — не влюбиться в этот озорной и гротескный рождественский хоррор невозможно, равно как нельзя не полюбить его героя-макгаффина — потешного могвая Гизмо, которого нельзя кормить после полуночи, мочить водой и выводить на яркий свет, иначе к вам в дом постучатся гремлины с преступными наклонностями. И начнется такой адский бедлам, что даже Чужие растеряются от неловкости.

Терминатор

Сара Коннор против киборга из будущего

«Терминатор» родился из ночного кошмара Джеймса Кэмерона, в котором девушку преследовал человек с красным глазом, — и сам фильм тоже похож на липкий ночной кошмар: ничем не примечательная официантка Сара Коннор (Линда Гамильтон) узнает, что из будущего прибыл киборг (Арнольд Шварценеггер), чтобы ее убить, и солдат Сопротивления (Майкл Бин), чтобы защитить. Потом станет известно о Судном дне, восстании машин, ядерном апокалипсисе, и мир для Сары уже не будет прежним. Так же как и кинематограф не будет прежним после «Терминатора». Скрестив фантастический триллер с технонуаром, Кэмерон снял аутсайдерское кино, которое за счет жанровых смещений (это еще и антихоррор, так как монстр тут прячется под маской человека, а не наоборот), точечного кастинга и идеально расставленных романтических акцентов получилось гораздо больше того, чем от него следовало ожидать, — равно как и от самой Сары Коннор, на поверку оказавшейся вовсе никакой не официанткой, а матерью Сопротивления.

Иди и смотри

Элем Климов запускает зрителя в дикий трип по выжженному сердцу войны

Белорусский подросток Флера (Алексей Кравченко) в 1943 году, несмотря на мольбы матери, вербуется в партизаны и уходит в лес, который, по законам военного времени, оказывается сумрачным. Дальше парень путешествует сквозь адище войны один, с партизанами, с подругой Глашей (Ольга Миронова), буквально покрываясь морщинами, копотью и ужасом. Монументальный трип в неописуемый кошмар, «Иди и смотри» Элема Климова, пережившего Вторую мировую, — киноэкспириенс, бескомпромиссная история о войне, пронявшая в свое время и читателей журнала «Cоветский экран», и Квентина Тарантино. Не менее важно, кажется, и то, что все лучшие фильмы о войне последних тридцати лет, как в ленте Элема Климова, с напряжением всматриваются в затылок своих персонажей, боясь вертеть его лицом. После обветренной физиономии Кравченко это, кажется, и правда бессмысленно.

Взвод

Оливер Стоун о вьетнамской войне

Первая часть «вьетнамской трилогии» Оливера Стоуна, продолженная позже «Рожденными четвертого июля» и «Небом и землей». Во многом это кино автобиографичное — например, протагониста, рядового Криса Тейлора (Чарли Шин), воевавший во Вьетнаме Стоун писал с себя. Однако несмотря на документальную основу это очень гротескное кино. Режиссер насыщает фильм жирными художественными символами: так, учителя Тейлора — сержанты Элиас Гродин (Уиллем Дефо) и Боб Барнс (Том Беренджер) — выступают своего рода ангелами Света и Тьмы, Гектором и Ахиллом, представляют собой два абсолютно разных взгляда на войну: идеализм против рационализма, в то время как главный герой, точно мобидиковский Ишмаил, оказывается зажат меж двух этих великих сил. Не чурается Стоун и жирных христианских аллегорий, таких как предательство, перерождение, распятие. Впрочем, при всех аллегорических приемчиках «Взвод» еще и по-голливудски семейное кино. Это история сына полка, у которого были два отца и одна война, которую он делил со своими братьями по оружию.

Курьер

Поколенческая трагикомедия про социалистического Холдена Колфилда

Юный балбес Иван Мирошников (Федор Дунаевский), вопреки стараниям матери проваливший экзамены в пединститут, устраивается курьером в журнал «Вопросы познания» и всячески демонстрирует ироническое презрение к работе, коллегам да и в целом ко всей жизни. Играет в карты, разводит в квартире костер, пьет одеколон, морочит голову профессорской дочке, чтобы позлить ее отца. Иван философ, он не тяготится ничем, не думает ни о чем и не делает ничего. В отличие от своих собратьев, вроде маленькой Веры и мальчика Бананана, он понимает, что гротескный конформизм и алябьевский «Соловей» в мире взрослых производит более взрывной эффект, чем секс, мордобой и серьга в ухе. Понимает он все и про перестройку, и про форточку, из которой пахнуло свободой, — похожее осознание, что цена всему этому три копейки, придет несколькими годами позже к герою соловьевского «Нежного возраста». Немного посмеявшись, прийти к выводу, что чужую жизнь надо оставить в покое, а пальто отдать Базину, чтоб мечтал о чем-то высоком, — по-настоящему серьезный поступок. Иван, конечно же, тоже пропадет, — но, в отличие от всех остальных, с музыкой.

Муха

Кроненберг о человеческих мутациях

«Над чем я работаю? Над тем, что изменит мир и человеческую жизнь в том виде, в каком мы ее знаем. Поехали ко мне в лабораторию, я вам покажу, заодно угощу капучино», — говорит гениальный изобретатель Сет Брандл (Джефф Голдблум) журналистке Веронике Квайф (Джина Дэвис). Не сразу, но женщина соглашается и к своему вящему ужасу становится свидетельницей чудовищного превращения человека в муху. Есть режиссеры трюкачи, а есть — мыслители. Канадец Дэвид Кроненберг принадлежит ко второй категории (изначально он вообще хотел стать писателем). При работе над ремейком «Мухи» Курта Нойманна, снятой по новелле Джорджа Лангелаана, Кроненберг сместил акценты и довольно сильно переосмыслил оригинальное произведение. В конечном счете у него получился будоражащий философский хоррор — история не столько про мутацию человеческого тела, сколько человеческой души. Жесткая и чувственная. Назойливая, как муха. Не идущая из головы.

Хищник

Шварценеггер против того, кто оказался страшнее его самого

В джунгли вымышленной страны Вальверде десантируется спасательный отряд коммандос под руководством майора Алана Датча Шаффера (Арнольд Шварценеггер), чтобы выручить разбившегося на вертолете американского министра. Однако не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: сопровождающий спецназовцев церэушник (Карл Уэзерс) темнит, а появившийся в начале фильма под тревожную музыку Алана Сильвестри корабль космического охотника Хищника не сулит ничего хорошего. Ключевой прием выдающегося хоррор-боевика Джона МакТирнана заключается в том, что он все время работает на опережение зрительских ожиданий. Нечто из открытого космоса до поры до времени просто наблюдает из джунглей, а когда решает устроить из Центральной Америки охотничьи угодья, оказывается, что этот монстр страшнее даже самого Шварценеггера, — столь пугающий факт так взбудоражил умы мальчишек по обе стороны Тихого океана, что придал «Хищнику» по-настоящему культовый статус. Как оказалось, не зря: благодаря сумасшедшему саспенсу этот триумф шварценеггеровской воли до сих пор смотрится на ура.

Смертельное оружие

Легендарное полицейское бадди-муви

Слишком старому для всего этого сержанту Роджеру Мерто (Дэнни Гловер) назначают в напарники суицидально настроенного вдовца Мартина Риггса (Мел Гибсон). Действуя друг другу на нервы, они примутся расследовать смерть выпавшей из окна блондинки и постепенно притираться друг к другу. Фильм Ричарда Доннера вышел в эпоху, когда герои боевиков в первую очередь были вооружены большими пушками и восточными единоборствами, а не остроумием и неврозами. Годом позже выйдет «Крепкий орешек» и по-настоящему изменит правила игры, но «Смертельное оружие» останется первой яркой ласточкой. Спасибо за это надо сказать сценаристу Шейну Блэку, который успел выжать все из короткого промежутка времени, когда выкидывать девушек из окон и рассказывать о большой мужской дружбе можно было с иронией, но все еще предельно искренне.

Кто подставил кролика Роджера?

Удивительный нуар, в котором люди и мультяшки живут вместе

Крепко пьющий детектив-неудачник Эдди Валиант (Боб Хоскинс) расследует убийство магната Марвина Акме, в котором оказываются замешаны мультяшки — кролик Роджер и его жена Джессика Рэббит, дама с двумя внушительными аргументами. Идея этого удивительного фильма родилась сначала в виде книги: у писателя Гэри Вульфа с детства было две страсти — мультфильмы и нуары, и он, недолго думая, решил их скрестить. За постановку смелой экспериментальной картины взялся Роберт Земекис, прогремевший тогда с «Назад в будущее». Продюсером выступил Стивен Спилберг — именно благодаря его настойчивости анимационные персонажи Warner Bros. и Disney одновременно стали жителями города Мультаун (не менее опасного, чем «Китайский квартал» у Романа Поланского, — собственно, фильм Земекиса является своеобразным ему реверансом). Синтез разных художественных форм и жанров оказался настолько успешным, что было запланировано аж пять сиквелов (один из которых должен был стать мюзиклом), но не одно из этих продолжений так и не состоялось, и тут возникает вопрос: кто так подставил кролика Роджера?

Назад в будущее-2

Марти Макфлай исправляет ошибки будущего

Если «Назад в будущее» хороший фильм, то «Назад в будущее-2» — восхитительный. В первую очередь благодаря по-настоящему редкому сочетанию формы и содержания. Оторваться от него просто невозможно, да и как тут оторвешься, когда на экране каждую секунду что-то происходит? Марти Макфлай (Майкл Дж. Фокс) и док Браун (Кристофер Ллойд) пускаются наперегонки со временем, так что счетчик с датами в «Делориане» просто рябит от мелькания цифр: 1985-й, 2015-й, альтернативный 1985-й, 1955-й. Но этот фильм хорош не только тем, что воплотил в явь мечту об идеальном приключенческом кино: именно с этой части трилогии началась эволюция главного героя — по сюжетной задумке, Марти отправляется в будущее (для нас теперь уже в прошлое) не столько для того, чтобы спасти свою семью, а чтобы кое-что понять про себя. Но знание это окажется универсальным: «Ничье будущее не написано. Оно будет таким, каким вы сами захотите».

Эдвард руки-ножницы

Бертон на пике формы

История любви робота-цирюльника (Джонни Депп) и небесной красоты девушки (Вайнона Райдер). Спустя много лет он превратится в «демона-парикмахера с Флит-стрит» и Джека Воробья, а она впутается в «Очень странные дела». Пока же они молоды, невинны и прекрасны, но категорически не могут быть счастливы, так как на их пути встает готовая всегда кого-нибудь линчевать толпа — даже мимишного Франкенштейна. Ключевая сцена фильма: Эдвард изо льда делает скульптуры людей, с которыми ему уже никогда не суждено встретиться. И в этом весь Тим Бертон, способный вдохнуть жизнь в куклу и красоту в кляксу, за что и остается бесконечно любим.

Славные парни

Идеальная формула криминального кино

«Сколько себя помню, я всегда хотел быть гангстером», — говорит Генри Хилл (Рей Лиотта) и берет нас с собой в путешествие из 1950-х, когда пацаном торговал ворованными сигаретами на углу, в 1980-е, когда он в кокаиновой паранойе будет удирать от вертолета ФБР. Фильмы про гангстеров принято считать визитной карточкой Мартина Скорсезе, забывая, что снял он их не так уж и много. С тем, что «Славные парни» — один из лучших в этом жанре, уже не поспоришь. В них режиссер изобрел уникальный стиль, который многие будут пытаться копировать, но никто, включая самого Скорсезе, так и не сможет повторить здешние идеальные пропорции. Нервный, клиповый и одновременно движущийся с плавностью «кадиллака», предельно жестокий и в то же время уморительно смешной — фильм, заслуживающий считаться золотым стандартом кино.

Молчание ягнят

Первый выход Ганнибала

Стажер ФБР Кларисса Старлинг (Джоди Фостер) в поисках серийного убийцы Буффало Билла обращается за помощью к другому серийному убийце — Ганнибалу Лектеру (Энтони Хопкинс). Четыре романа, пять фильмов, телесериал, и это еще явно не конец: Ганнибал Лектер, гурман и умница, граф Дракула для поколения MTV, вошел в элитарный клуб злодеев, ставших самостоятельными франшизами. Какие-то его выходы получались более удачными, какие-то менее, но этот фильм стоит особняком — самый красивый, самый тонкий и, конечно, самый страшный. Весь хитроумный сюжет Демми подчинил нескольким свиданиям через решетку, на которых оба выдающихся артиста выжимают из себя максимум: кто сказал, что между волком и овечкой не может быть химии? Вот уже четверть века невозможно произнести «отличное кьянти» без содрогания.

Ночь на Земле

Разношерстный такси-альманах Джима Джармуша

Пять городов, пять историй и пять тем, объединенных лишь зачастую незримыми извозчиками — таксистами. Джим Джармуш при помощи трагикомичных новелл размышляет о конфликтах старого и нового, сиюминутного и вечного, человеческого и слишком человеческого в декорациях Нью-Йорка, Лос-Анджелеса, Хельсинки, Рима и Парижа под завывания незримого ветра и Тома Уэйтса. «Ночь на Земле» — это ироничный взгляд откуда-то с небес на ежедневные маленькие трагедии, вместе с тем — будто бы фантазия путешественника, заскучавшего в отеле, где любят вешать часы с мировыми столицами. Впрочем, от выбора религиозной или светской оптики режиссерские анекдоты вряд ли станут менее универсальными.

На гребне волны

Самый романтический боевик

Банда грабителей в масках американских президентов грабит банки — у ФБР есть подозрение, что это компания профессиональных серфингистов. Молодой агент Джонни Юта (Киану Ривз) внедряется в их тусовку. Герои ранних фильмов Кэтрин Бигелоу («Вес воды», «Странные дни») исполнены достоинства и легко узнаваемы в толпе, они идут до конца. Поэтому в них так просто влюбиться. Что и происходит с Джонни Ютой — он так очарован лидером серферов, блондином Боди (Патрик Суэйзи), что начинает терять ориентиры, уже не понимает, где свои, а где чужие. Чувствам, как говорится, не прикажешь. «На гребне волны» самый, пожалуй, гиперэмоциональный фильм Бигелоу, и этой своей гиперэмоциональностью подкупающий, — в нем можно палить из пистолета в воздух от отчаяния, и это не будет выглядеть пошлостью.

Подробнее о фильмеСмотреть онлайн

Зловещие мертвецы-3: Армия тьмы

Эш против зловещих мертвецов в Средневековье

Первые «Зловещие мертвецы» были хоррором, вторые — хоррором напополам с комедией, третьи — это просто очень смешное приключенческое кино в средневековом сеттинге. Именно в этой части окончательно выкристаллизовался образ Эша Уильямса (Брюс Кэмпбелл) — бензопила в одной руке, бум-палка в другой и нескончаемые остроты. Впоследствии все эти приметы перекочуют в сериал «Эш против зловещих мертвецов», но как бы чудесно ни было это шоу, «Армия тьмы» все равно остается чемпионом по количеству запоминающихся сцен, захватывающих дух сражений и убойных панчлайнов: «Хороший? Плохой? Главное — у кого ружье!»

Путь Карлито

Аль Пачино идет путем самурая

Торговец наркотиками Карлито Бриганте (бородатый Аль Пачино) выходит из тюрьмы и рад бы завязать, однако преступное прошлое не может оставить его в покое. Фильм начинается с флешфорварда: окровавленный Карлито лежит на вокзале, все уже случилось, но следующие два с половиной часа мы все равно не сможем перевести дыхание. Вторая совместная работа Брайана Де Пальмы и Пачино получилась еще мощнее первой. Если «Лицо со шрамом» было про гопника, шагнувшего на криминальный олимп (а потом кувыркнувшегося с него лицом в бассейн), то «Путь Карлито» про настоящего мужика, который отвечает за свои слова и поступки, потому что «должен, иначе не могу, может быть, я не прав, но я такой, и этого не изменить». Где-то в этих словах и рождается настоящая драма.

Криминальное чтиво

Опус магнум Квентина Тарантино

Двое болтливых убийц (Джон Траволта и Сэмюэль Л.Джексон) решают разнообразные проблемы своего босса Марселласа Уоллеса. «Чтиво» — вне всякого сомнения, главный фильм 1990-х, и это единственное десятилетие в истории, у которого есть столь явный чемпион. Тарантино навсегда изменил саму суть киноязыка — как грамматику, так и орфографию, — в свете наступившего постмодернизма. А прокатывавшая «Чтиво» «Мирамакс» навсегда изменила правила игры в независимом кино. Лишь ничтожная доля зрителей могла узнать цитаты, оценить синефильские оммажи и вообще как следует понять этот фильм, слепленный из призраков видеопрокатных сокровищ. Но, как выяснилось, иногда это совершенно не нужно — твист Траволты и Умы Турман, часы в заднице, четвертьфунтовый чизбургер и прочие смешные глупости зажили самостоятельной вечной жизнью, потому что собственной режиссерской любви к кино с лихвой хватило на всех нас.

Скорость

Адреналиновый экшен про заминированный автобус

Лос-анджелесский полицейский Джек Трейвен (Киану Ривз) в последний момент запрыгивает в рейсовый автобус, чтобы предупредить пассажиров — транспорт заминирован, и если водитель снизит скорость ниже 80 км/ч, все взорвется. Голландский оператор Ян де Бонт в 1980-е и 1990-е снимал лучшие боевики и триллеры на свете («Крепкий орешек», «Основной инстинкт»), поэтому немудрено, что для своего режиссерского дебюта он выбрал такой адреналиновый экшен, как «Скорость». Сценарий сочинил Грэм Йост, вдохновившись «Поездом-беглецом» (и, возможно, японским фильмом-катастрофой «109-й идет без остановки» с Синъити Тибой), а вот полировал текст Джосс Уидон, однако его имени не оказалось в титрах: профсоюзники постарались. Тем не менее благодаря стараниям как явных, так и тайных авторов, с годами «Скорость» так и не сбавила оборотов — ее лихой постницшеанский концепт («все, что не убивает, делает нас быстрее») оставляет за ней право называться самым центростремительным фильмом на свете.

Леон

Великий боевик Люка Бессона про киллера и его ученицу

Многочисленную семью 10-летней Матильды (Натали Портман) перебила группа коррумпированных полицейских, борцов с наркотиками. Такая же судьба ждала бы и Матильду, если бы не помог интересный сосед (Жан Рено), — он пьет молоко, дружит с фикусом, занимается гимнастикой и профессионально убивает людей. Бонни и Клайд встречаются в «Бумажной луне» — Леон и Матильда, герои эпохи новых порядков, знают, что эти порядки надо устанавливать самим. Плечом к плечу против полицейского беспредела и прочей мерзости — кто, если не мы, когда, если не сейчас. Странный кодекс чести для убийцы: не стрелять ни в женщин, ни в детей. Небритый хмурый профессионал в темных очках и вязаной шапке, Жан Рено станет одним из ключевых героев 1990-х, а его ученица, ловко управляющаяся с винтовкой Натали Портман, окажется в статусе великой актрисы уже в свои 12. «Жизнь всегда такое говно или только в детстве?» Понятно, что всегда, но спасайся кто может — эти двое не пощадят никого, кто встанет у них на пути.

Схватка

Пачино гоняется за Де Ниро в грандиозной криминальной драме

Лейтенант убойного отдела Винсент Ханна (Аль Пачино) охотится за профессиональным грабителем банков Нилом МакКоли (Роберт Де Ниро), однако, несмотря на то что герои находятся на разных полюсах закона, между ними гораздо больше общего, чем они думают. Немногие знают, но «Схватка» — это киношный авторемейк телефильма Майкла Манна «Сделано в Лос-Анджелесе» (1989). Еще кое-что для него Манн украл из своего триллера «Вор» (1981) и мини-сериала «Нарковойны» (1989), который продюсировал. Вообще, режиссер никогда особо не заморачивался над сюжетами своих фильмов. Собственно, и в «Схватке» самое интересное это круто снятые сцены перестрелок (отдачу автомата можно почувствовать на собственном плече) и химия между героями (гораздо, к слову, более амбивалентными, чем в «Сделано в Лос-Анджелесе»). Сейчас Манн говорит, что его в людях интересует не добро и зло, а уровень профессионализма («Джонни Д.», «Кибер»). И это печально, потому что когда-то его еще интересовали и люди.

На игле

Героиновая драма Дэнни Бойла про торчков и измену

Посреди неблагополучных районов Эдинбурга снуют пятеро приятелей: психопат и мелкий уголовник Бегби, недалекий спортсмен Томми, а также Рентон, Спад и Сик Бой — троица героиновых наркоманов. Несмотря на опиоидную тематику, эта экранизация книжки Ирвина Уэлша вышла бойкой, цветастой, громыхающей самыми правильными песнями разных лет и неизбежным образом сильно проехалась по голове тогдашнего поколения. Потом 1990-е закончатся, режиссер Дэнни Бойл окажется не молодым гением, а умелым многостаночником, а стараниями Гая Ричи и многих других визуальный вокабуляр «На игле» загоняют до дыр. Как бы там ни было, из всего многочисленного набора фильмов того десятилетия, которые принято называть глупым словом «культовый», «На игле» до сих пор кажется чем-то стоящим.

Перед рассветом

Разговорная мелодрама, давшая жизнь чудесной трилогии

В поезде из Будапешта похожий на легкомысленного американского раздолбая Джесси (Итан Хоук) встречает француженку Селин (Жюли Дельпи). Завязав разговор, они решают погулять весь день по Вене, откуда вечером он полетит обратно в Штаты, а она в Париж. Быть может, самый совершенный пример довольно уникального подвида разговорного кино, который придумал и к которому в своей карьере не раз обращался Ричард Линклейтер. Здесь нет как такового сюжета, зато куча разговоров ни о чем и банальностей, из которых в итоге складывается какая-то абсолютная правда об отношениях между людьми. Тот факт, что Линклейтер умудрился с помощью этой довольно экспериментальной техники снять столь любимую всеми мелодраму, лишь подчеркивает его мастерство. Снятые в каждое следующее десятилетие продолжения тоже заслуживают внимания, но «Перед рассветом» остается самым точным из всей трилогии.

Ускользающая красота

Песни невинности и опыта

19-летняя богиня Люси (Лив Тайлер) после самоубийства матери, американской поэтессы, отправляется проводить каникулы на тосканской вилле друзей семьи. Планы на лето у нее грандиозные: разыскать неизвестного ей отца, разгадать странную запись в материнском дневнике, потерять девственность. Певец молодости, знатный ценитель женской красоты Бернардо Бертолуччи, снял прозрачный, воздушный фильм о том, как мимолетна жизнь. Учитесь ценить ускользающую красоту момента, ведь настоящее становится прошлым буквально каждую секунду. Невинность сменяется опытом, юность — зрелостью, даже самое идеальное лето совсем скоро закончится осенью, подождите еще немного, и кончится целый XX век. Это кино собрано из взглядов и недомолвок, неловкостей и пауз, соблазнений и недопониманий, фантазий и воспоминаний. Бертолуччи возвращается на родину после своих азиатских скитаний, настроенный как никогда романтично: редко увидишь пейзажи, снятые с такой любовью и нежностью, как золотая Тоскана в «Ускользающей красоте».

Источник: afisha.ru

Хороший, плохой, злой

Лучший вестерн на свете

Если бы на необитаемый остров можно было взять только один вестерн, то им непременно стал бы «Хороший, плохой, злой». Его брутальная философия умещается в одну реплику («люди делятся на два типа: тех, у кого револьвер заряжен, и тех, кто копает; так что копай») и вполне может стать девизом для выживания в диких условиях. «Хороший, плохой, злой» — одновременно финал «долларовой трилогии» Серджо Леоне и приквел к ней. Это настоящий шедевр, который показывает во всем великолепии итальянское видение ковбойского жанра (спагетти-вестерн). Он рассказывает о трех искателях сокровищ, самый обаятельный из которых — Злой. Илай Уоллак добавляет в несколько механистическое противостояние Хорошего (Клинт Иствуд) и Плохого (Ли Ван Клиф) львиную долю иронии, а также крадет фильм у своих коллег, становясь самым живым из его героев. Через несколько десятилетий в корейском ремейке «Хороший, плохой, долбанутый» этот персонаж перетянет на себя внимание полностью.

Выпускник

Голливудская комедия про выпускника колледжа, который оказывается втянут в роман с дамой бальзаковского возраста

Только что окончивший колледж Бенджамин Брэдок (Дастин Хоффман) возвращается в отчий дом в залитом солнцем Лос-Анджелесе, где все с воодушевлением ожидают от него решительного вступления во взрослую жизнь, не понимая, что это единственное, чему его не научили. Ситуацией не медлит воспользоваться миссис Робинсон — подруга семьи, мающаяся в благополучии среднего класса и опостылевшем браке. Роман с взрослой женщиной помещает Бенджамина в еще больший вакуум, пока он не находит родственную душу в ее дочке Элли. Вышедший в 1967 году «Выпускник» — с его откровенными темами, модным саундтреком от Саймона и Гарфункеля и изобретательной манерой съемки — стал одной из первых ласточек Нового Голливуда и надгробным камнем Голливуда старого. Что мало кто заметил в ту эпоху любви и протеста, так это врожденный цинизм режиссера Майка Николса. Пройдя через все испытания, его герои-бунтари укатывают в неизведанное будущее на автобусе, позабыв, что тот ходит по одному маршруту.

Планета обезьян

Люди против приматов в самой жестокосердной социальной фантастике

Конец 1960-х выдался беспокойным для Америки временем, что нашло отражение в кинематографе: в частности, в «Планете обезьян» — тревожной сайфай-антиутопии про конформизм, ксенофобию и торжество ультраправых сил. По сюжету астронавты во главе с командиром Джорджем Тейлором (Чарлтон Хестон) с исследовательской миссией отправляются в космос, но вместо этого терпят крушение на неизвестной планете, населенной разумными обезьянами, и сразу же вступают с ними в конфликт. Казалось бы, тут следует ожидать приключенческого кино, но фильм Франклина Шаффнера обманывает все ожидания. «Планета обезьян» оказывается ближе к судебной драме с ее хлесткими процессуальными диалогами. Причем говорят в основном обезьяны. Повредивший голосовые связки герой Хестона где-то четверть фильма просто ходит и в ужасе пучит глаза, а когда к нему возвращается голос, пытается навязать обезьянам свою правду. Но шокирующая правда заключается в том, что герой Хестона все время ошибался, и именно человеческой цивилизации это кино ставит абсолютный ноль.

2001 год: Космическая одиссея

Философский сайфай Стэнли Кубрика про черный монолит

Чтобы получить ответ на главный вопрос жизни, Вселенной и всего такого, космический корабль «Дискавери» летит к орбите Юпитера, где был замечен черный монолит, когда-то сделавший из обезьяны человека, но взбунтовавшийся искусственный интеллект HAL 9000 грозит сорвать миссию. Фильм Стэнли Кубрика по рассказу Артура Ч.Кларка — один из главных философских сайфаев на свете. Как и черный монолит, он непрост для понимания, но в основе его лежит история непростых взаимоотношений создателя со своим творением: искусственного интеллекта с человеком, человека с черным монолитом. А чтобы этот разговор приобрел воистину вселенский размах, он происходит там, где ему и положено: в космосе.

Грязный Гарри

Клинт Иствуд против маньяка Скорпиона

Полицейский Гарри Каллахан (Клинт Иствуд) охотится за психом, который требует от властей Сан-Франциско выкуп за то, чтобы он перестал убивать случайных людей. Иствуд, звезда вестернов, в первый раз сыграл здесь полицейского — впрочем, одиночка Каллахан с его магнумом 44-го калибра все равно больше похож на ковбоя, чем на сотрудника правоохранительных органов, и фильм вызвал у либеральной общественности оторопь вплоть до прямых обвинений в фашизме. В чем, наверное, есть резон, но это не делает постановку голливудского ветерана Дона Сигела менее эффектной, а образ Гарри менее монолитным: его хватило еще на четыре недурных продолжения и на десятки, а то и сотни подражаний — из этого фильма вырос целый жанр криминального кино про копов-нонконформистов. На следующие два десятилетия асоциальные элементы США перестали считать себя счастливчиками.

Крестный отец-2

Майкл Корлеоне учится быть главой мафии

Пока Вито Корлеоне (Роберт Де Ниро) в Нью-Йорке 1910-х годов начинает свое восхождение на криминальный олимп, его сын Майкл (Аль Пачино) в 1950-е годы пытается мудро распорядиться оставшимся после смерти отца наследием. Во второй части все удвоилось: два временных пласта, два героя, две коллизии. Фильм тоже получился в два раза мощнее (и стал первым в истории кинематографа сиквелом, получившим «Оскар»). Ф.-Ф.Коппола взялся рассказать историю отца и сына синхронно, но потом для телевидения перемонтировал первые две части трилогии, так чтобы действие происходило не симультанно, а в хронологическом порядке. Но оказалось, что вся сила фильма как раз в этом — в том, как мастерски переплетаются истории двух близких, таких похожих и одновременно непохожих друг на друга людей. В том, как сын становится отцом, а отец — сыном.

Свой среди чужих, чужой среди своих

Никита Михалков снял красный истерн о том, что дружба важнее золота

Отгремела Гражданская война, и еще недавно катавшиеся от счастья по полю бойцы РККА оказались раздавлены бумажной и бюрократической работой. Вскоре им предоставится повод тряхнуть стариной: нужно переправить буржуазное золото в другой город, на поезд нападут разбойники при участии белогвардейца — все смешается в борьбе за металл. «Свой среди чужих» Никиты Михалкова не столько играется с жанром вестерна на бескрайних просторах Союза (жанровые элементы номинальны, есть также подобие детектива), но размышляет о том, насколько на войне проще, чем в мирной жизни, где без свинца и расследований не определишь, кто вообще свой, а кто чужой. Жуткая, в общем, картина, репететативно озвученная двумя треками Эдуарда Артемьева и оцененная Алексеем Германом как новаторская, о том, что человеческая жизнь обретает ясность исключительно в ситуации жесткой конфронтации.

Челюсти

Большая белая акула как метафора войны во Вьетнаме

Первый в истории кинематографа фильм с маркировкой «блокбастер» — и первая большая коммерческая удача Стивена Спилберга. В отличие от других режиссеров Нового Голливуда Спилберг не нюхал кокаин в 1970-е, стремясь сохранить разум в ясности, но сюжет «Челюстей» придуман как будто бы под впечатлением от наркотического трипа: большая белая акула терроризирует остров Эмити и при этом демонстрирует зачатки интеллекта. После просмотра картины не остается сомнений: развлекательное кино Спилбергу удается лучше академической, застегнутой на все пуговицы драмы. При этом нельзя сказать, что этот блокбастер без фиги в кармане: «Челюсти» — это, конечно же, метафора войны во Вьетнаме. А вы думали, что кино только про охоту на большую белую акулу?

Пролетая над гнездом кукушки

Битническая драма о свободе, которую не задушишь, не убьешь

Симулировавшего безумие преступника Рэндла Патрика Макмерфи (Джек Николсон) переводят в психиатрическую клинику для экспертизы. Там он сталкивается с тоталитарным режимом медсестры Милдред Рэтчед (Луиза Флетчер), которой и бросает вызов. Поскольку у каждого из героев своя правда, конфликт обостряется с каждой секундой и мчится к трагической развязке. Быть может, в чем-то фильм Милоша Формана и уступает битническому роману Кена Кизи, но виртуозная игра Николсона и Флетчер (как и картина, отмеченная «Оскаром») позволяет об этом забыть. Это дышащее подлинными страстями кино с невероятным ощущением внутренней свободы, которую из человека никаким электрошоком не вытравишь и никакой подушкой не задушишь.

Собачий полдень

Фильм-ограбление Сидни Люмета с выдающимся перформансом Аль Пачино

Жарким летним днем в опустевший перед обедом банк с целью его ограбить заходят нервный и взъерошенный Сонни (Аль Пачино) и двое его столь же нелепых приятелей. Вроде бы тщательно продуманный план быстро летит в тартарары: один из подельников со страху сбегает, в сейфе не оказывается денег, зато за стенами банка уже собралась толпа зевак и половина полиции в городе. Режиссер Сидни Люмет в первую очередь известен своими «12 разгневанными мужчинами», но эта снятая почти двадцатью годами позже история про двух отчаянных мужчин сейчас кажется вершиной его творчества. Еще не окаменевший в профессионализме Аль Пачино играет вольную версию реального Джона Войтовица, который когда-то ворвался в банк, чтобы украсть денег на операцию по смене пола для своего партнера. В мировом кино было много разных грабителей — очаровательных, страшных, загадочных, но почти никогда столь живых.

Таксист

Скорсезе об одиночестве в большом городе

Нью-Йорк прогнил, и только таксист видел его истинное лицо — с этого начинается самый будоражащий фильм 1970-х годов. Будоражащий потому, что с ним, как и с его героем Трэвисом Биклом (Роберт Де Ниро), ничего не ясно. Кто он — этот ночной смотрящий? Еще один ветеран вьетнамской войны, не нашедший себя в мирной жизни? Самурай-одиночка, вознамерившейся очистить улицы Америки от порока? Или одержимый социопат с пушкой, благородный поступок которого газеты записали в подвиг? Кажется, ответов на эти и другие вопросы не знает ни режиссер фильма Мартин Скорсезе, ни его сценарист Пол Шрейдер. Доподлинно известно только одно: в этой сделанной под кайфом и в смятении картине много одиночества. И пока ты силишься разгадать ее смысл, одуревший от этого одиночества Трэвис смотрит в зеркало и разговаривает прямо с тобой. Потому что больше не с кем.

Рокки

«Итальянский жеребец» выходит на ринг

Выскочка из филадельфийского пригорода Рокки Бальбоа (Сильвестр Сталлоне) днем выбивает деньги для мафии, а по вечерам ходит в спортзал, где занимается боксом. Когда чемпион в тяжелом весе Аполло Крид (Карл Уэзерс) решает устроить бой с новичком, Рокки становится главным претендентом. Рокки — это Сталлоне, а Сталлоне — это Рокки. У них даже биографии схожи. Оба бросили вызов «олимпийским богам» (один — Аполло Криду, другой — Геркулесу из Нью-Йорка, Арнольду Шварценеггеру). Оба проиграли: в первом бою Крид, хоть и с минимальным перевесом, побил Рокки; на пике заочного противостояния Шварценеггер переиграл Сталлоне («Терминатор-2» оказался успешнее «Рокки-5»). Однако, как и его лирический герой, Слай имеет свойство возвращаться и удивлять (в подтверждение тому — номинация на «Оскар» за «Крида: Наследие Рокки»). А все потому, что в актере и его персонаже есть характер, ведь, в конечном счете, «не важно, какой силы удар ты можешь нанести; важно, какой силы удар ты сможешь выдержать».

Близкие контакты третьей степени

Спилберг устраивает встречу с инопланетянами

В мире творится что-то странное: в пустыне Сонора находят пропавшие тридцать лет назад военные самолеты, в пустыне Гоби — давно пропавший корабль, в Индии люди повторяют звуки, доносящиеся с неба, в штате Индиана — бесконечные перебои с электричеством. Электрик Рой Нири (Ричард Дрейфусс) пытался решить проблему c генератором, но увидел НЛО — и больше уже не смог думать ни о чем, кроме светящихся летающих тарелок и какой-то огромной горы. Классика научно-фантастического кино, триумф Спилберга-визионера, «Близкие контакты» — совершенно религиозная по духу вещь, чего не отрицает и сам автор. По его словам, идея была в том, чтобы сделать максимально доступное кино про то, как обретение веры способно изменить обычного человека. Рой проходит все стадии религиозной одержимости, и за страдания ему уготована награда — она явится в виде получасовой межгалактической симфонии, гремящей во всю мощь аудиовизуальных спецэффектов. Но Спилберг не только фантаст и моралист, но еще и волшебник: его кино смотришь чистыми глазами ребенка, заново открывая в себе способность чему-то по-настоящему удивляться — и замирать от восторга при встрече с неизведанным.

Хеллоуин
Икона слешера
Майк Майерс — маньяк в спецовке и лютой маске с лицом Уилльяма Шатнера (капитана Кирка из первого «Звездного пути») возвращается в родной Хэддонфилд, чтобы вонзить нож в младшую сестру Лори (Джейми Ли Кертис). По одной версии Майк стал «чистым злом», потому что в детстве сошел с ума, по другой — его одолевают духи Самайна. Впрочем, это неважно: пленяющий слешер Джона Карпентера берет не интригой, а ритмом, мастерски расставленными акцентами. «Хеллоуин» не пугает, а (что сложнее) держит в напряжении полтора часа — в частности, благодаря минималистскому саундтреку. Сам Карпентер называет свою музыку «подковерной», определения лучше не придумаешь. Эти две ноты (или, как их еще называют, «карпентеркор») не идут из головы так же, как тяжелая поступь Майерса и ужас в глазах «королевы крика» Джейми Ли Кертис. Ничто не забыто, никто не забыт.

Осенний марафон

Безжалостный портрет советской интеллегенции

Переводчик и преподаватель ЛГУ Бузыкин (Олег Басилашвили) никак не может выбрать между женой (Наталья Гундарева) и любовницей (Марина Неелова), потому что не хочет никого обидеть. Горькая комедия времен позднего застоя — самый, наверное, безжалостный портрет социальной прослойки, которая называлась «советская интеллигенция». И поскольку это автопортрет, он не превращается в карикатуру, что, конечно, еще обиднее: слабости безвольного героя и его окружения не преувеличены, а снайперски точно подмечены острыми глазами Володина и Данелии. И то, что они Бузыкина в глубине души любят, местами делает фильм совсем уж душераздирающим. Зато, став народным хитом, «Марафон» на какое-то время примирил очкариков в пальто с этим самым народом. Бузыкин жалок, но понятен — поэтому с ним можно сообразить на троих (всего по 150, чистая формальность), сходить за грибами, и через десять лет он станет демократическим депутатом.

Апокалипсис сегодня

Дикое путешествие в сердце тьмы

В разгар вьетнамской войны капитан Уиллард (Мартин Шин) получает задание от военного командования США и ЦРУ: найти и убить полковника Курца (Марлон Брандо) — бывшего «зеленого берета», который дезертировал, сошел с ума и объявил себя богом камбоджийских дикарей. Вольное переложение конрадовского «Сердца тьмы»: вместо Центральной Африки — Юго-Восточная Азия, вместо яхты — военный катер, вместо работающего на Компанию моряка Марлоу — капитан Уиллард, но конечная станция все та же: апокалипсис сегодня. Ф.-Ф.Коппола снял самый завораживающий и гипнотический фильм о том, как красиво рифмуется песня The Doors «Конец» и «запах напалма поутру». О том, как в горячечном бреду лопасти вентилятора превращаются в вертолетные винты. О потере связи с реальностью, липком безумии и о том, как оно заразно. О том, что первобытные инстинкты подчиняют себе человека, только дай им волю. О том, что чем глубже в джунгли, тем гуще тьма, а в сердцевине ее — ужас, ужас.

Чужой

Космический хоррор про чужого на борту

Коммерческий корабль «Ностромо» (груз: 20 000 000 тонн обогащенной руды) возвращается на Землю, когда получает сигнал SOS с планеты LV-426. Вскоре, впрочем, выяснится, что это не сигнал бедствия, а предупреждение, и что на корабле появился восьмой пассажир, Чужой. Вершина космического хоррора, породившая три сиквела и уйму подражаний, а также пережившая перезапуск, который устроил ее отец-основатель Ридли Скотт («Прометей», «Чужой: Завет»). Но до того, как была разработана мифология Чужих, этот монстр пережил массу трактовок (от религиозных до психоаналитических), в сущности, всегда оставаясь больше их всех. Все, что нужно знать про это кино, — оно про столкновение маленького человека с идеальной машиной для убийства: кричи не кричи, все равно в космосе никто не услышит твоего крика. И посему это абсолютно гипнотическое зрелище, завораживающее, как удав своим взглядом. Такое ощущение, что в жилах у фильма, как и у инопланетного монстра, течет самая настоящая кислота.

Москва слезам не верит

Отечественная мелодрама, оказавшаяся достойной «Оскара»

В конце 1950-х в Москву приезжают три провинциальные девушки: одна — скромница, вторая — модница, третья — умница. Вместе они учатся в институте, живут в общежитии, ввязываются в авантюры и мечтают о счастье. У каждой оно, предсказуемо, будет свое, но, как известно, женское счастье — был бы милый рядом. Необходимость в крепком мужском плече рано или поздно осознает даже самая независимая и феминистически настроенная героиня. Один из самых известных советских фильмов в мире, получивший в 1981 году «Оскар» как лучший фильм на иностранном языке, после выхода в прокат был принят советской критикой довольно прохладно — его называли дешевой упаднической мелодрамой и обвиняли в эксплуатации низменных человеческих чувств. Зрители отреагировали иначе, и «Москва слезам не верит» стала абсолютным рекордсменом советского проката. Одно другому не мешает, и хоть фильм Владимира Меньшова и сложно назвать дешевой мелодрамой, но берет он именно своей легкостью и незамысловатостью: это простая история о том, как непросто быть женщиной, до сих пор смотрится на одном дыхании.

Сияние

Кубрик мастерски переделывает Кинга

Устроившись работать на зиму смотрителем в отель «Оверлук», Джек Торранс (Джек Николсон) пытается написать новый роман, но сначала его отвлекают жена с сыном (Шелли Дювалл и Дэнни Ллойд), а затем привидения. Слетевший с катушек Джек берется за топор. Критика была немилосердна к хоррору Стэнли Кубрика: журнал Variety, например, написал, что Кубрик и Николсон объединились, «чтобы уничтожить все, что так пугало в бестселлере Стивена Кинга». И действительно, фильм сильно отличается от книги: у Кинга писатель постепенно сходил с ума, в то время как у Кубрика он уже не в своем уме. Но в том и была задумка режиссера: показать ужас того, что он сам называл «обыкновенной историей сумасшествия одной семьи». И у него получилось. Это кино не о том, как победить внутренних демонов, а о том, как спастись из пасти безумия.

Звездные войны. Эпизод V: Империя наносит ответный удар

Мрачная часть звездной саги

В «Новой надежде» Джордж Лукас придумал свою вселенную и канон. В «Империя наносит ответный удар» режиссер Ирвин Кершнер («Робокоп-2», «Никогда не говори «никогда») развил его идеи. Как итог: среди пользователей IMDb эта часть считается лучшей в оригинальной трилогии (равно как «Месть ситхов» в трилогии-приквеле). Понять, почему так произошло, несложно. «Империя наносит ответный удар» — квинтэссенция старых «Звездных войн»: схватка на мосту, отрубленная рука, «Люк, я твой отец!». Плюс, как и «Месть ситхов», — это кино с привкусом трагедии на устах. И потому такое любимое. Что неудивительно: в любых сказках всем нравятся самые мрачные части.

Индиана Джонс в поисках потерянного ковчега

Спилберг и Лукас воскрешают приключенческое кино

Идея фильмов о приключениях самого известного археолога в шляпе родилась, когда Джордж Лукас и Стивен Спилберг сидели, уставившись на гавайский прибой, и ждали вестей о сборах «Звездных войн». Сборы оказались суперуспешными, а дух пляжной расслабленности протянулся через все фильмы об Индиане Смите, который потом трансформировался в Джонса. Впрочем, в названии самого первого фильма его имени, ставшего потом брендом, не было — в оригинале картина называется просто «Искатели потерянного ковчега». По заданию американской разведки Индиана Джонс (Харрисон Форд) отправляется на поиски ковчега откровений, в котором хранятся скрижали с заповедями Господа, однако ситуация осложняется тем, что за реликвией также охотятся тайные агенты Гитлера. Фильм Спилберга — идеальное приключенческое, захватывающее и веселое (чего только стоит момент, когда Инди, вместо того чтобы сражаться кнутом против араба с саблей, решает просто его пристрелить). Но главное доказательство его успеха в том, что дети по всему миру стали играть в Индиану Джонса, а взрослые цитировать его.

Бегущий по лезвию

Рик Декард идет по следу репликантов

В Лос-Анджелесе 2019 года всегда ночь, но это неважно: город утопает в неоне и скорее похож на нуарный Токио, в архитектурном ансамбле которого доминируют пирамиды корпорации Tyrell, жаждущие, как и зиккураты племени майя, жертвоприношений. В роли потенциальных жертв выступают шесть сбежавших репликантов (искусственных людей) модели Nexus 6. Найти их и уничтожить должен маститый охотник за головами, блейд-раннер Рик Декард (Харрисон Форд). Но рутинное задание с каждой минутой становится все трудней, а на душе у охотника все тоскливее — возникает подозрение: не является ли сам Декард репликантом? Над этой загадкой фанбои по всему миру спорят до посинения уже не один десяток лет, хотя Ридли Скотт ответил положительно. Впрочем, этот философский сайфай совсем про другое: про то, что разницы между роботом и человеком не существует, если андроид способен мыслить, чувствовать, любить, видеть сны — не столько об электроовцах, сколько о единорогах.

Фицкарральдо

Мегаломанская картина Вернера Херцога о строительстве оперного театра в джунглях

Меломан-фанатик Брайан Фицджералд по прозвищу Фицкарральдо (Кински) одержим построить в городке Икитосе настоящий оперный театр, на открытии которого должен выступить Энрико Карузо. Для этого обанкротившийся авантюрист отправляется на поиски каучуковой плантации в джунглях Амазонки. Медленный, тяжелый, страшный фильм — квинтэссенция творчества Вернера Херцога, невероятные приключения тотального безумца в дикой природе. Основанный на реальной истории перуанского «каучукового барона» Карлоса Фермина, «Фицкарральдо» известен не только неистовством Клауса Кински и призом Каннского фестиваля за режиссуру, но и грандиозным производственным процессом. Перфекционист Херцог снимал в джунглях, подчас в крайне суровых условиях, полностью отказавшись от спецэффектов, что привело, например, к необходимости вручную затаскивать корабль весом 320 тонн на гору. За это режиссер, подобно герою своего фильма, подвергся обвинениям в эксплуатации человеческого труда. Ему не впервой слышать подобные претензии — достаточно вспомнить, как он, например, подверг гипнозу всех актеров «Стеклянного сердца». Можно ли было обойтись без этих безумств? Разумеется, но это были бы совсем другие фильмы.

Полеты во сне и наяву

Экзистенциальная драма с Олегом Янковским

Интеллигент в джинсах и сером свитере (Олег Янковский) на пороге сорокалетия переживает кризис среднего возраста: жену он разлюбил, к дочери равнодушен, друзей презирает, работу игнорирует. Он отчаянно мечется между людьми, совершает странные поступки и потихоньку проваливается в экзистенциальную бездну, качаясь на качелях под Валерия Леонтьева. У «Полетов во сне и наяву» Романа Балаяна есть духовный брат, снятый несколькими годами ранее Виталием Мельниковым, — «Отпуск в сентябре», экранизация пьесы Вампилова «Утиная охота», в которой такой же полный абзац наступает для героя Олега Даля. Нелепые, мятущиеся, взрывные и истеричные Даль и Янковский ввязывались в драки, притворялись мертвыми, задумывались о самоубийстве, нервировали окружающих, обижали женщин — и в целом подрывали основы равнодушного и пустого социалистического общества. А потом на полном ходу, с громким криком «Кукареку!» въезжали в стену под названием «реальность», способную быстро поставить на место любого хулигана. Не место все-таки феллиниевской меланхолии в жизни советского человека — оба фильмы были положены на полку и считаются образцовыми примерами «советского запрещенного искусства».

Лицо со шрамом

Костры пацанских амбиций

Кубинский беженец Тони Монтана (Аль Пачино) со своим другом Маноло (Стивен Бауэр) прибывает в Майами, где из мелкого уголовника решает переквалифицироваться в настоящего гангстера — и со времен выходит из пешек в дамки, становясь одним из крупнейших наркобаронов. Ремейк старорежимного гангстерского фильма «Лицо со шрамом» (1932) в постановке Брайана Де Пальмы (и по сценарию Оливера Стоуна) превратился в настоящую гопническую оду, идеальный шансон-трек для парней с района. Во времена сериала «Во все тяжкие» в ходу было сравнивать Уолтера Уайта с Тони Монтаной, но это как сравнивать химически сложную формулу с пацанскими понятиями. Монтана — это отлитая в бронзе посредственность, дорвавшаяся до власти, и единственное, что роднит фильм Де Пальмы с сериалом Винса Гиллигана помимо темы наркотиков, так это то, что это грандиозное кино о больших амбициях, сгоревших в костре из жадности, корысти и самообмана.

Источник: afisha.ru