Монах. Картина маслом
То, что вы ищите это уже то, что вы есть. Ваше глубинное, чистейшие желание уже исполнено. Но, это должно быть распознано. Вот и всё. Это должно быть осознанно. Для этого не нужно воображение или творческое мышление.
Дзен Бега. Кайхогё и Доири
В Японии на горе Хиэй есть буддистский монастырь Мёо. Там обитают последователи различного вида духовных практик. Одна из них кайхогё – горный марафон. Цель – обойти и помолиться по многим святым местам. Послушник, который «идет по пути к Будде», называется гёдзя. Чтобы стать монахом гёдзя должен совершить 100-дневный курс кайхогё.
Ритуал кайхогё издревле считался одним из важнейших ритуалов течения сюгэндо, связанного с той ветвью буддийской школы Тэндай, главным центром которой является храмовый комплекс Энряку-дзи на горе Хиэй. Он включает в себя все аспекты духовной практики – медитацию, эзотерические обряды, поклонение природе, преданность учению и деяния во имя спасения всех живых существ.
В базовом, обязательном для любого претендента на пост настоятеля храма варианте ритуал кайхогё заключается в стодневном хождении вокруг святой горы по маршруту протяженностью около 30 км и в выполнении на нем различных обрядов.
Если гёдзя получает разрешение принять участие в этом ритуале, ему дают секретное наставление, которое нужно переписать от руки. В нем даны общие указания о кайхогё: какие святые места должен посетить аскет, какие молитвы и заклинания произносить и т. д.
В течение недели перед началом ритуала гёдзя очищают путь от острых камней, веток и листвы, в которых могут скрываться ядовитые насекомые. Делается это очень тщательно, так как недосмотр может привести к гибели.
В день начала кайхогё гёдзя надевает абсолютно белую одежду, повязывает пояс «веревкой смерти» (сидэ-но химэ) и вешает на нее нож в ножнах (гома-но кэн). все это символизирует его решимость умереть во время ритуала, но не отступить перед трудностями. С этой же целью в специальную шляпу вкладывается монетка: если гёдзя умрет во время кайхогё, ему понадобятся деньги, чтобы расплатиться с перевозчиком в потусторонний мир.
На ноги аскеты надевают соломенные сандалии. Согласно предписаниям, для выполнения стодневного обряда их требуется ровно 80. В сухие дни они изнашиваются за 3–4 дня, а в дождливые – за несколько часов. Поэтому гёдзя всегда берут с собой несколько запасных пар. Обычно они надевают также соломенный плащ.
В первый день «марафона» наставник показывает гёдзя маршрут, в дальнейшем аскет будет ходить уже в одиночку.
Практика гёдзя начинается в полночь. После часовой службы в зале Будды аскет проглатывает один-два рисовых колобка или выпивает мисо – суп из бобовой пасты, одевается и приблизительно в 1:30 выходит на 30-километровую «прогулку» по святым местам. Он должен посетить 255 мест поклонения – различные храмы и святилища чуть ли не всех богов буддийского, синтоистского, ведического и даосского пантеонов, могилы подвижников, статуи будд, священные горы, ручьи, водопады, рощи и т. д. На каждой «остановке» гёдзя должен сложить руки в определенную мудру, произнести нужную мантру, что занимает от 10 секунд до нескольких минут. Во время всего пути он может присесть только один раз – на каменную скамью под гигантским священным кедром, где в течение двух минут произносятся молитвы о благосостоянии императорской семьи. При этом гёдзя должен преодолеть несколько крутых подъемов и тысячи ступеней горных троп.
В зависимости от погоды гёдзя возвращается в монастырь между 7:30 и 9:30. После часовой службы в зале Будды он идет в баню. Затем следует обед, на котором аскет съедает простую калорийную пищу – лапшу, картофель, соевый творог тофу, суп мисо, рис или хлеб. А потом наступает время общей молитвы. В 15:00 проводится служба. В 18:00 – последний прием пищи, а около 20:00 гёдзя отходит ко сну, чтобы в полночь начать все сначала!
И так 100 дней подряд! Особенно тяжело приходится новичкам. Для начала они должны заучить огромный объем информации: описания сотен святых мест, молитвы, мудры и т. д. На это уходит две-три недели. При этом гёдзя, еще плохо знающий маршрут, нередко теряет ориентацию в ночном тумане и часами бродит по незнакомым горным дебрям. Несмотря на предварительную очистку пути, ноги и все тело его оказываются израненными, порезы и царапины инфицируются. Подвижники нередко испытывают обморожение, большинство из них страдают лихорадкой в первые несколько недель, мучаются от диареи и геморроя, от жутких болей в бедрах и спине. К третьему дню практики ноги и ахиллесовы сухожилия начинают дрожать и распухают. Особенно трудно гёдзя приходится в дождливые или снежные дни. Их сандалии почти мгновенно разрушаются, а сам аскет промокает до нитки. Непогода замедляет путь, а вода размывает дорогу. В особенно дождливые годы одежда на подвижнике не просыхает во все время ритуала.
Но к 30-му дню обычно наступает облегчение, а к 70-му гёдзя обретает особую выправку «марафонца»: глаза его сконцентрированы в точке приблизительно в 33 метрах перед собой, голова, плечи расслаблены, спина прямая, нос и пупок на одной линии. Он идет легко, в одном ритме и постоянно повторяет мантру Фудо-мёо: «Намаку саманда бадзаранан сэндан макаросяна соватая унтарата камман».
Тот, кто проходит это испытание, получает разрешение на сэннити-кайхогё – тысячедневное кайхогё. Для этого гёдзя должен быть свободен от семейных уз и иметь решимость на 12 лет удалиться от мирской жизни.
В течение первых пяти лет подвижник выполняет «марафон» в течение 700 дней (по 100 дней кайхогё в первые три года и по 200 – в четвертый и пятый годы практики), а потом наступает время самого трудного и смертельно опасного испытания, называемого Доири – «Затворения в молельном зале».
В 24:00 назначенного дня гёдзя вместе с высшими монахами школы принимает последнюю пищу. В 1:00 его провожают в зал Мёо-до, где он сначала выполняет 330 поклонов. После этого гости уходят, а гёдзя остается для девятидневной непрерывной молитвы.
В 3:00, 10:00 и 17:00 он должен читать «Сутру лотоса» перед алтарем. В 2:00 проводится ритуал сюсуй – «зачерпывания воды»: читая «Сутру сердца», гёдзя проходит расстояние в 200 м до пруда со священной водой, набирает ведро и тащит его для подношения статуе Фудо-мёо. Все остальное время он проводит в позе лотоса, непрерывно повторяя про себя мантру Фудо-мёо. Всего ее нужно повторить 100 000 раз, причем для повторения 1000 раз требуется около 45 минут. Все время в зале находятся два монаха, которые должны следить, чтобы гёдзя бодрствовал и следовал обряду.
За несколько недель до Доири подвижник начинает ограничивать себя в пище, на прощальном ужине он ничего не ест. Так он готовит организм к девятидневному полному голоданию и отказу от воды. Первый день обычно проходит нормально, но на второй-третий день наступают настоящие муки голода, которые, впрочем, после четвертого дня постепенно прекращаются. К пятому дню в организме гёдзя почти не остается воды, слюна абсолютно исчезает, и он начинает чувствовать вкус крови во рту. Чтобы предотвратить слипание губ, начиная с пятого дня подвижнику разрешают полоскать рот, но он должен выплюнуть воду, всю, до капли, обратно в чашку. Рассказывают, что при этом количество жидкости в чашке даже увеличивается. А оставшиеся на языке капельки воды гёдзя ощущает как божественный нектар. Кал у него пропадает обычно на третий-четвертый день, а выделения мочи, правда, весьма слабые, продолжаются практически до конца обряда.
Обряд «зачерпывания воды», проводимый в 2:00, когда гёдзя выходит из закрытого, плохо проветриваемого помещения, где постоянно курятся ароматические свечи, помогает подвижнику взбодриться, прочищает голову. Гёдзя даже утверждают, что во время этой прогулки к пруду они кожей поглощают влагу дождя и росы. В первые дни «поход» туда и обратно занимает около 15 минут, но позднее, по мере ослабления аскета, он продляется до часа.
Доири – ритуал, во время которого гёдзя в течение 182 часов обходится без сна, отдыха, еды и воды, – имеет целью поставить его на грань жизни и смерти. По легенде, в древности хиэйские гёдзя проходили Доири продолжительностью в 10 дней, но большинство из них умирало, поэтому время Доири сократили на одни сутки. Было также выяснено, что влажные месяцы лета, особенно август, наиболее опасны для жизни.
Во время Доири у гёдзя раскрываются экстрасенсорные способности. Они могут слышать, как далеко в лесу падают ветки, какая готовится пища на расстоянии нескольких километров, видеть лучи солнца и луны, проникающие в темноту храма.
В последний, девятый, день Доири, в 3:00 гёдзя выходит в свой последний путь к священному пруду. Его приветствуют и провожают сотни монахов. После «прогулки» подвижник возвращается в молельный зал и склоняется перед алтарем, а в это время зачитывают текст официального свидетельства монастыря Энряку-дзи об окончании Доири и о присвоении ему почетного звания Тогёман адзяри – «Святой наставник суровой аскезы».
Путь сюгэндо был очень труден. Никаких учебников по аскетическим практикам не было и быть не могло. Только опытный учитель мог помочь ученику пройти по лезвию бритвы между жизнью и смертью. Опасны были не только методы, связанные с огнем, но и медитация на краю пропасти, подъем без страховки на скалы. Да и стояние под водопадом было отнюдь не прохлаждающим душем! Переохлаждение, кома и смерть от опухоли головного мозга грозят каждому неподготовленному человеку, так как поток ледяной воды, льющийся на голову, в течение 10 секунд вызывает сужение сосудов из-за большого выброса гормонов.
Аскезы воды и огня делают человека нечувствительным к холоду и жару, укрепляют волю, учат выдержке и терпению, будят резервные силы организма, раскрывают экстрасенсорные способности. Лазания по крутым горам с риском для жизни, переходы по бревнам через пропасти воспитывают бесстрашие, развивают выносливость, учат человека пониманию природы, помогают ощутить свое единство с ней, показывают источник неисчерпаемой энергии, ведут к измененным состояниям сознания, когда невозможное становится возможным. Всё это имеет огромное значение и для ниндзя. Неудивительно, что многие из подобных «практик» сюгэндо вошли в систему тренировки японских воинов, в том числе – и «невидимого фронта».
Приключения Лиса. Эпизод X, Когда что-то «не происходит»
Научись видеть, где всё темно, и слышать, где всё тихо.
Во тьме увидишь свет, в тишине услышишь гармонию.
Чжуан-цзы
Место, куда попал Лис, поражало своей необычностью во всех своих
аспектах. Спать на твёрдом каменном полу было совсем не твёрдо. И не
холодно. Из своих раздумий Лис прямиком провалился в нежно-сонное забытье.
Тело расслабилось и стало мягким, наполнилось негой. Лёгкость заполнила всё
тело, и Лис почувствовал, что поднялся в воздухе. Открыв глаза, он увидел
прямо перед своим носом потолок, но не придал этому значения.
Знаете, ведь
так всегда бывает, когда снится во сне что-то необычное, мы воспринимаем это
как само собой разумеющееся. Хотя он немного смутился, когда, развернувшись
в воздухе, он увидел под собой лежащего на полу такого же, как он, лиса.
– Интересно, как же так? Я ведь пришел сюда совсем один, - подумал Лис.
Резко раздавшийся голос напугал Лиса:
– Так и есть, ты пришёл сюда совсем один, – у другого края комнаты на стуле
с подлокотниками сидел Белое Облако, подперев ладонью подбородок. Он был
одет в белоснежные монашеские одеяния. В правой ладони он перекатывал два
шарика, которые издавали тихий звон.
– В-в-вы?! В-вы откуда здесь? К-как вы сюда попали?
– Я здесь с того самого момента, как ты появился, наблюдаю за тобой. Жду,
пока меня заметишь ты.
– Но я вас не видел! И со мной не было другого лиса!
– Это не другой лис, – с улыбкой заметил даос.
– Тогда кто?!
– Ты, – с блеском в глазах заметил даос, продолжая загадочно улыбаться, –
разве не заметил ты, что он –твоя копия?
– Я?! Я – вот я! – в замешательстве сказал Лис, похлопав себя в грудь лапой, –
почему я здесь тогда, на полу. Кто этот другой я? И почему я вас не видел тут с
начала?
– Смотри – ты паришь в воздухе, – не унимался старый мастер.
– А-а-а! Я же упаду! – только в этот момент Лис осознал, что он завис под
потолком.
В этот же момент он почувствовал страх падения, и земное притяжение
увлекло его вниз. В глазах всё померкло, и Лис зажмурил глаза. В животе всё
сжалось в комок, как это бывает при падении. В момент падения боли не
почувствовалось – лишь пробуждение. Лис открыл глаза. Приподнявшись, он
придвинулся к стене. Он сел, спиной прижавшись к стене и обхватив лапами
голову.
– Хм, приснится же… – произнёс он вслух.
– Что есть сон? Вот в чём вопрос, – в центре комнаты у источника света стоял
Белое Облако, погружая руки в световой столб. Лис аж подскочил от
неожиданности.
– Почтенный, что происходит?! Неужели я и сейчас вижу сон?!
– Вся жизнь твоя есть сон.
– Ваши ответы рождают ещё больше вопросов!
– Не задавал бы ты вопросов, если б сам не знал на них ответов!
– Я спрашиваю, потому что не знаю.
– Потому то ты и спрашиваешь, что ответы уже знаешь. Ты и есть ответ на все
вопросы твои и всё, что вокруг тебя есть. Найдёшь ответ и в том, что скажу тебе
я: научись видеть, где всё темно, и слышать, где всё тихо. Во тьме увидишь свет,
в тишине услышишь гармонию.
И тут же свет начал меркнуть. Стало темно-темно, что ничего не разглядеть и
ничего не слышно, даже собственного дыхания. Лис вытянул перед собой лапы
и начал в неуверенности перешагивать маленькими шажками. В растерянности
он покрутился на месте вокруг себя, водя лапами перед собой, и снова сделал
несколько шагов вперёд, пока лапы не наткнулись на стену. Лапами начал
перебирать по стене. Жуть! Лапы стали вязнуть в растворяющейся стене, которая
и вовсе потом исчезла! Да что стена?! Пол! Пол под ногами стал походить на
нечто мягкое и вязкое, пока совсем не растворился. Лис повис в пространстве.
В
панике он начал кричать, но темнота и тишина были настолько сильны, что он
не смог услышать даже собственного голоса. Вы только представьте себе, какой
ужас он пережил! Он сейчас напоминал муху, упавшую в воду, которая
беспомощно барахтается на поверхности.
Лапы. Беспомощно разгребая ими
пространство, Лис перестал их ощущать. Они как будто бы исчезли,
растворились. Исчезло всё тело. Даже хвост! Лис перестал ощущать свою морду!
Им овладело дикое отчаяние. Наверное, такого отчаяния ещё никто не
испытывал, ибо велико отчаяние того, кто даже не может выплеснуть его
наружу ни голосом, ни движением тела, вынужденный переживать его только
разумом. Ибо разум – это то, что осталось от Лиса. Наверное, представляете его
парящим в пространстве темноты? Быть может. Кто знает, куда попадает разум,
когда гаснут все чувства и ощущения.
Может это происходит, когда кто-то
разумный умирает? Что будете чувствовать, когда не сможете ничего увидеть?
Даже темноту. Ведь у Лиса исчезли все возможности воспринимать мир. А быть
может, в его мозгу перестала существовать вселенная?
Поверьте, друзья, не могу сказать, как долго это всё продолжалось. Так как
исчезло даже ощущение времени. Оно перестало существовать. Может быть, это
всё произошло с Лисом на секунду-две или на три-четыре года? Как вы будете
ощущать секунду, которая остановилась на целую Вечность? Можно ли
остановить миг? Может ли Вечность сжаться в секунду? Как вы это
почувствуете? Что вы будете думать в этот момент? И будете ли вы думать в
этот момент? Могут ли существовать мысли, когда исчезает Время?
На этом я вынужден прервать свой рассказ. У меня нет дальнейших
представлений о том, что происходит с ним в этот момент. Я даже не знаю,
существует ли для него Этот Момент.
Скажите мне, как же мне описать то, чего
нет? То, чего не происходит? Лис попал в Невремя, в Непространство. Он находится вне событий. Что же с ним происходит или, было бы правильнее
сказать, «не происходит», вы узнаете в следующем эпизоде.
Мастера дзен. Вот все равно во что человеку верить
Вы читали коаны дзен? рекомендую.
Это мои первые работы.
Бодхидхарма или Дамо.
однажды ученик аптекаря шел по дороге, и встретил физрука школьного Ивана Ивановича. У него был черный и белый мяч (тк он физрук).Завязался диалог:у - ученик, ф-визрук
У:- А это мячи из кожи?
ф:- Какой? черный или белый?
у:- белый
ф:- Да, белый кожаный.
у:- А черный?
ф:- Черный тоже кожаный
у:- А они проффесиональные?
ф:- Какой? черный или белый?
у:- черный
ф:- Да, черный профессиональный
у:- А белый?
ф:- белый тоже профессиональный
у:- А они из Китая?
ф:-Какой? черный или белый?
у:-белый
ф:-Да, белый из Китая
у:-А черный?
ф:-Черный тоже из Китая
у:- А почему Вы их так различаете?
ф:- Поскольку белый мяч он мой
у:- а черный?
ф:- тоже мой.
В тот миг ученик...не достиг просветления. Достиг через пару лет, когда отравился, лежал в больнице и его навещала молодая медсестра.
Чайные мастера
Это одна из первых работ. Монах
Настоятель клана "Белый Лотос"
Дзенский монах Рекан
Чиновники
Религия политика мода порабощает ум