Приезжаешь в Россию – в любом городе в магазинах есть гречка, творог, сметана, кефир и его ацидофильная компания, мюсли и йогурты, какой-нибудь чеддар из твердых сыров, ну и все крупы, макароны и все овощи, и выпечка.
Приезжаешь в Германию – гречка и творог только одной марки в больших магазинах, кефир тоже, одной марки как экзотика, сметана тоже редкая и странная, зато гораздо большее разнообразие мюслей, йогуртов и сыров.
Готовой еды в заводских упаковках лет 10 назад в России не было, но сейчас есть всё: и вторые блюда, и салаты разные, и сэндвичи, и шаурмячные роллы, и суши. Как в Германии, но опять же, плюс гречка, и ещё плюс блины с начинкой, и замороженные порции супов, причем в ассортименте. Что-то я не помню в Германии готовых фаршированных блинов, только простые готовые блины помню продаются в упаковке стопкой; и супов не помню, да и салатов тоже как-то выбор был невелик.
Пельмени есть в обоих странах, но в России больше и всегда разнообразнее; в Германии это европейские марки немецких маульташен и итальянских тортеллини, их немного, в России пельмени всегда нескольких марок, чебупели; а также хинкали в готовой еде бывают.
Единственное, что в России не развилось – холодный кофе в стаканах. В магазинах, упакованный с фольгой под крышкой как йогурт. В России есть его немного и дорого. Ну это можно понять, зачем в холодной стране холодный кофе, тут нужен горячий кофе :)
Резюме? Думаю, что Россия в кулинарном плане выиграла от глобализации больше, чем Германия.
После лагеря протеста «Обезоружить Rheinmetall» в Кёльне. Объединение хочет стать «cвязующим звеном» для антимилитаристского движения. Интервью с Йона Фишер.
Подняв орла на пику: Самопонимание [или: Внутреннее осмысление] в лагере было также посвящено борьбе за «красное» будущее (Кёльн, 26.08.2025)
Мне трудно однозначно определить. Уже в среду утром прошла блокада перед карьерным центром бундесвера — это был боевой ответ на возобновление всеобщей воинской повинности, которое в тот же день было утверждено в кабинете министров. Но и концерт в лагере, настроение после успешных акций и позитивный отклик, который мы получили от жительниц и жителей Кёльна — всё это было по-своему примечательно.
Затем наша демонстрация у виллы главы Rheinmetall Армина Паппергера, которую в СМИ преподнесли как нападение на самого охраняемого промышленника Германии. И во день акций в пятницу мы всё время были на шаг впереди полиции. Так, например, на некоторое время была заблокирована компания Deutz AG. Этот концерн производит двигатели для военного транспорта.
В ходе акций и в лагере переплетаются несколько видов борьбы, но особенно заметна солидарность с Палестиной.
Мы солидарны с палестинским народом в борьбе против геноцида и придерживаемся мнения, что поставки оружия в Израиль должны быть прекращены. Это нашло своё отражение и здесь, в программе [лагеря]. Каждый день проходила спонтанная акция в поддержку Палестины; солидарность была повсеместной в лагере.
Сколько человек приняло участие?
Я потерял счёт, так много людей пришло. В среду или четверг вечером мы насчитали уже около 900. В субботу, должно быть, было 1200 человек.
Какие группы участвовали?
Уже с организационной точки зрения мы очень широкий альянс. В лагере, например, был революционный баррио — так сказать, коммунистическая, красная часть — и анархистский баррио. Мы отражаем разнообразие антимилитаристских левых. Это, конечно, приводит и к спорам, но они были солидарными. Одни скандируют «Молодёжь, будущее, социализм», другие — «Молодёжь, будущее, анархизм». Были и стратегические дискуссии о том, в какой мере и в какой форме следует организовываться. Также в дискуссиях требовали явно феминистской перспективы на войну и милитаризацию. Лично я стал свидетелем в основном продуктивных бесед.
Многие участники были довольно молодыми. Как ваше объединение связано с «традиционным» мирным движением?
Мы хотим опереться на историю старого мирного движения. Существует много элементов преемственности, из которых мы можем извлечь уроки. Например, DFG-VK поделилась и обсудила с нами своим опытом работы с отказом от военной службы. Но для нас как для альянса всегда было ясно: мы не пацифистский альянс, мы — антимилитаристский альянс. Это значит, что мы боремся против государств, против империализма. По отношению к движениям за освобождение, которые вынуждены защищаться, мы не стали бы пропагандировать пацифизм. Это, вероятно, и отличает нас от скорее пацифистской, церковной мирной деятельности.
В некоторых акциях участие было довольно слабым, хотя милитаризация уже в полном разгаре. С чем это было связано?
У этого много причин. Несмотря на огромную необходимость, мы только в начале нового антимилитаристского движения. Мы всё ещё находимся в позиции, где нам сначала нужно найти себя. Нас всё ещё слишком мало.
Есть ли у «Обезоружить Rheinmetall» притязания на политическое лидерство в этом зарождающемся движении?
Мы не формулируем никаких притязаний на лидерство. Мы видим себя частью глобального антивоенного движения. В немецкоязычном пространстве мы, безусловно, являемся заметным, растущим альянсом. Если уж формулировать какую-либо претензию, то лишь претензию на то, чтобы быть местом объединения сил. В конечном счёте, люди должны организовываться на предприятиях. Мы хотим быть местом, где можно вообще впервые engage с этой темой. Именно после войны в Украине большие части левых, что касается темы антимилитаризма, либо заняли неверные позиции, либо не сказали ничего. Мы были одним из объединений, которые привнесли туда ясность. «Обезоружить Rheinmetall» должен быть cвязующим звеном для антимилитаристского движения».
Режим "правды" ЕС продолжает курс на фронтальную атаку против левой журналистики.
Мероприятие, посвящённое санкциям ЕС против немецких журналистов, в помещениях редакции «Юнге Вельт» (Берлин, 3.07.2025).
Как сообщил в среду основатель видеопортала Red Хюсейин Догру, Совет ЕС отклонил его ходатайство о пересмотре меры, введённой против него в рамках 17-го пакета санкций против России. Немецкий журналист был внесён в санкционный список ЕС 20 мая 2025 года и с тех пор фактически подвергается профессиональному запрету. В среду на онлайн-платформе X Догру заявил, что «шокирован», и назвал действия Совета ЕС «опасными» для свободы прессы. Поэтому, по его словам, он вынужден обнародовать обоснование [санкций], хотя ему даже это было запрещено.
В датированном 1 сентября документе органы ЕС настаивают на обвинениях, выдвинутых ещё при введении санкций: Red, по их утверждению, поддерживает «тесные финансовые и организационные связи» с деятелями «российской государственной пропаганды» — это заявление Догру вновь отклонил как «ложное». Кроме того, повторяются обвинения в том, что Red публиковал дезинформацию, включая нарративы ХАМАС, и предоставлял «эксклюзивную медиаплатформу» «антиизраильским погромщикам».
Что нового: По словам Догру, в «пакете доказательств», представленном Советом ЕС, фигурируют посты с его личного канала в X, в основном представляющие собой мнения и комментарии; среди них — критика отказа истеблишмента немецких СМИ, профсоюзов и НПО вступать в дискуссию по поводу «внесудебного наказания» Догру. Равно как и комментарий о подстрекательстве к войне со стороны немецкого «класса капиталистов».
В числе «абсурдностей», перечисленных Догру, с помощью которых его якобы уличили в распространении «дезинформации», несомненным «хитом» является пост о нацистских офицерах, таких как Адольф Хойзингер, которые после Второй мировой войны поднялись на высокие посты в НАТО – что является неопровержимым историческим фактом. По предварительной оценке Догру, Совет ЕС не представил «никаких, даже сфальсифицированных доказательств» его предполагаемой связи с Россией. Для него это является ещё одним доказательством того, что на самом деле он подвергается репрессиям за свои репортажи о подавлении пропалестинских протестов.
Кандидаты от различных партий, среди которых семеро от «Альтернативы для Германии», ушли из жизни накануне муниципальных выборов, запланированных на 14 сентября. При этом в полиции утверждают, что в смерти политиков нет ничего подозрительного, но причины их кончины не раскрываются.
Известно, что одному кандидату было 80 лет, и он умер после продолжительной болезни.
Теперь властям нужно перепечатать бюллетени, а избирателям, которые участвуют в выборах по почте, придется заново проголосовать.
