Это случилось 25 июня 2007 года. Дату помню хорошо, потому что накануне во всех школах Москвы был выпускной. В то время я жил возле Измайловского парка и на работу ходил пешком через дикую его часть больше похожую на лес.
Несмотря на ласковое солнце и утреннюю свежесть, пространство ещё гудело и вздрагивало после ночных прощаний половозрелых недорослей со своим затянувшимся детством. Я шёл по тропинке блаженно улыбаясь новому дню и строя планы о том, как вечером вернусь сюда с этюдником и встречу закат. Неожиданно из кустов вышел молодой мужчина, заботливо, но вместе с тем как-то брезгливо, ведший под руки женщину.
Мужчина был в спортивных трусах, майке и кроссовках. Помню, что на лице у него были усы совсем немодные для того времени. Благодаря усам и всему своему поджарому виду он был очень похож на персонажа из фильма «Гостья из будущего» — того самого, который обещал космическим пиратам никому не рассказывать «куда они понесли бесчувственного мальчика» и который чуть позже сдал их со всеми потрохами под воздействием миелофона. В руке он нёс чёрную дамскую сумочку (вполне презентабельную).
Женщина же составляла его полную противоположность. Несмотря на то, что она была совсем не стара и всей своей одеждой (явно обусловленной дресс-кодом) показывала принадлежность к вершинам среднего класса, смотреть на неё было просто страшно — волосы спутаны, лицо и тело покрыты иссиня-чёрными сгустками крови. Помню, что меня очень поразил тот факт, что кровь не запеклась, а висела желеобразной массой, как резиновые бутафорские сосульки.
На вопрос «Что случилось?», мыужчина ответил, что не знает. Он бегал, как обычно по утрам, и вдруг услышал стон в кустах. Вероятно, на женщину напали выпускники, которые гуляли в парке всю ночь. По нему было видно, что он очень спешит (скорее всего уже опаздывал на работу) и на мой вопрос «Нужна ли помощь?» он с радостью перепоручил мне женщину вместе с её сумочкой и побежал догонять свой день.
Мы побрели по тропинке к выходу на шоссе, где ловил мобильник.
На все мои попытки узнать, что же всё таки произошло женщина как заведённая бормотала, что ничего не помнит, родных, которые могли бы приехать и забрать у неё нет, но при этом постоянно просила позвонить какому-то Сергею. Из контекста я понял, что Сергей — это муж. Она явно была в шоке и страдала не столько от физической боли (казалось, что её она просто не чувствует), сколько от душевных страданий и потери памяти. Но было удивительно, что даже несмотря на потерю памяти, она помнила как зовут её саму, мужа и номер его телефона.
Все мои попытки дозвониться по этому номеру заканчивались длинными гудками — никто не подходил. Когда же я начал звонить в службу спасения, то столкнулся с ещё одной неожиданностью: в справочной мне сказали, что все операторы сейчас заняты, но я, если не хочу ждать, могу обратиться в платный отдел, где мой звонок примут без очереди.
До сих пор не понимаю, что это была за схема. Но делать было нечего и я позвонил в платный. Там мне очень вежливо и, как мне тогда показалось, очень долго (конечно, чтобы максимально продлить платные минуты) задавали всевозможные вопросы обо мне и о потерпевшей, и в итоге обещали прислать скорую и милицию.
Мы стали ждать. Время тянулось настолько же мучительно долго, насколько и мучительно бессмысленно. Я ничем не мог помочь несчастной: ни обработать раны, ни утешить, ни просто по человечески обнять. Всё что мог — добить зарядку своего мобильника в заведомо обречённых попытках дозвониться до Сергея. Так мы и сидели на траве под палящим солнцем, на всеобщем обозрении равнодушных автомобилей, обречённо ползущих мимо нас в пробке.
Минут через сорок приехала милиция. Меня очень удивило, что милицейских машин приехало не одна, а две и все сотрудники были при «калашах». Возглавлял их оперуполномоченный. Это был классический следователь с рыбьими глазами, бесцветными волосами, незапоминающимся лицом, одетый (как, вероятно, и полагается по уставу) в безликий серый костюм.
При всей хрестоматийности образа воспоминания о нём у меня остались сугубо положительные. Во-первых, при знакомстве он сразу подал мне руку (что автоматически вызвало уважение ко мне всей его вооружённой свиты). Во-вторых, в его глазах я прочитал нечто похожее на благодарность за то, что есть ещё неравнодушные граждане, которые вместе с ним разгребают наше общее человеческое дерьмо. Ну а в третьих, первый же вопрос показал в нём профессионала: «Где тот мужчина, который нашёл женщину?».
И тут моя вера в человечество зашаталась. Не может быть, чтобы этот «спортивный пиратский сообщник» был причиной плачевного состояния несчастной. Как минимум нелогично: зачем ему возиться с жертвой после всего, что он с ней гипотетически сделал, и почему она не выдала его ни в момент нашей встречи, ни после. На мою пылкую защиту следователь многозначительно промолчал и вместо ответа открыл сумочку потерпевшей. Кошелёк был на месте. Его содержимое, вроде, тоже. А вот паспорт заставил нас удивиться ещё раз.
Несмотря на то, что фотография совпала с потерпевшей, при вопросе следователя «Назовите полностью свою фамилию, имя и отчество», женщина назвала совсем другую фамилию. На развороте «дети» у неё были записаны совершеннолетняя дочь и малолетний сын. А в штампе с семейным положением инициалы имени мужа явно принадлежали не Сергею.
На вопрос почему в паспорте другая фамилия она не смогла дать никакого внятного ответа, и только как заведённая повторяла мантру «позвоните Сергею». По рации послали запрос.
Нужно ли говорить, что атмосфера накалялась — пятеро мужиков, склонившихся над измученной женщиной (трое из них с автоматами), пытаются добиться от несчастной хоть какого-то вразумительного ответа. Вероятно, чтобы довести напряжение до максимального пика, сигналя и сверкая как новогодняя ёлка, подъехала скорая.
Скорее всего она и послужила триггером — женщина запрокинулась навзничь и забилась в конвульсиях.
Эпилепсия.
Нам всё сразу стало ясно. Первый приступ случился с ней в парке по дороге на работу. Голову она разбила либо об асфальтовую дорожку, либо о камни возле. Именно после приступа её нашёл «пиратский сообщник» и передал мне.
Подошедший врач подтвердил диагноз. По базе пробили родных и при общении с дочерью выяснили, что у мамы, хоть редко, но, к сожалению, всё таки случаются подобные приступы. На вопрос же «Кто такой Сергей?» девушка в недоумении задумалась и, после небольшой паузы, сказала, что в ближайшем окружении мамы никаких Сергеев нет. Ну разве только бывший муж.
