Привык доверять свим инстинктам? Завязывай. Это еще не доводило до добра никого сложнее бобра. Или соловья. В новом выпуске "Всё как у зверей" рассказываю, что там с этой темой у человека и других зверушек. Скандалы, интриги, комикс Акуаку.

Для тех, кто не любит говорящие картинки, основная мысль текстом:

Инстинкт это врожденная форма организации поведения. Как это обычно бывает у бережливой хозяюшки эволюции, она появилась для экономии. Экономии времени и мозгового ресурса. С их помощью даже самыми маленькими мозгами можно творить великие дела: заниматься конструированием, нейрохирургией и животноводством, строить города, менять русла, летать в космос… нет, не в космос. Из Арктики в Антарктиду, как полярная крачка. Прошитые программы занимают в мозге гораздо меньше места и срабатывают гораздо быстрее, чем освоенные самостоятельно. Круто? Круто. Но только пока все идет по плану.

Классическая формула Лоренца–Тинбергена "Инстинкт = врожденные потребности + ключевой стимул + фиксированный комплекс действий". Пока ваши жизненные задачи просты, а ваша жизненная форма незатейлива, этого хватает. Поэтому членистоногие, особенно насекомые, сделали на инстинкты главную ставку. Практически все, что они делают, это врожденные программы. Триумф инстинктов в чистом виде.

Но мы, позвоночные, и сами сложнее, и жизнь у нас сложнее, так что к инстинктам нам пришлось кое–что добавить. Опыт. Сын ошибок трудных, результат социального научения, а у кого–то даже плод работы интеллекта. И если у низших позвоночных в поведении еще мало отсебятины, то у высших оно состоят из нее чуть более чем полностью. Ну а что делать, инстинкт действует как старый прапорщик — мне не надо, как лучше, мне надо, как всегда. И это не всегда хорошо. Чтобы приспособиться к постоянно меняющимся условиям, надо быть пластичным и гибким, а инстинкт жесткий, в этом его проблема.

Поэтому чем сложнее животное, тем больше в его поведении доля опыта и интеллекта, и меньше — инстинкта. И сам инстинкт из готовой поведенческой модели под ключ постепенно превращается в поведенческую болванку, грубую заготовку, которую еще надо довести до ума — или наоборот не доводить, а запрятать под ковер за ненадобностью.

В итоге инстинкты в чистом виде исчезли даже не у людей, а еще у человекообразных обезьян. Канарейка и без учебы худо–бедно умеет петь, бобр строить, а котик убивать, но горилла, шимпанзе и человек же без воспитания не умеют ничего.

Нет, конечно мы не приходим как чистый лист, в нашем поведении полно врожденных элементов: потребности, склонности, способности, границы обучаемости, но все это — не инстинкты. В лучшем случае их бледные тени. Как и все в эволюции, инстинкт исчезает не сразу, а как Чеширской кот. Меня уже нет, но кое–что от меня осталось.

Особенно у младенцев: рефлекс Моро, поисковый, хватательный, автоматическая ходьба, всего около 15 специфических рефлексов для облегчения выживания на первых порах. Но все это к годику благополучно проходит — и дальше только учиться, учиться и учиться. А если тебя некому учить, бывали такие случаи, то ты станешь ребенком маугли. Но не в смысле, что будешь в белых трусах скакать по лианам и обниматься с пантерой, а в смысле что будешь абсолютно не способен к жизни в человеческом обществе.

И все–таки кое–что у нас есть. Ученик Лоренца этолог Иеронимус Эйб–Эйбесфельт сотоварищи детально проанализировал с помощью системы мимических кодов Пола Экмана съемки 255 представителей разных человеческих культур, включая слепых от рождения — и таки нашел у Homo sapiens настоящий инстинкт. Eyebrow flash. Все люди на 0,6 секунды вскидывают брови при неожиданной встрече с приятным им человеком. Всё.

Но это именно инстинкт, не рефлекс. Врожденная потребность в коммуникации. Ключевой стимул — приятный вам человек. Фиксированное действие — сокращение и расслабление мимических мышц, которое образует четкий двигательный паттерн с типичной конфигурацией. Так что научно корректный вариант фильма “Основной инстинкт” должен выглядеть так:

Звонок. Дверь открывается.

— Боже, Майкл Дуглас!!!

И титры.

Нет, когда–то и мы сами употребляли слово инстинкт в чисто разговорном значении, как плохо контролируемое врожденное побуждение. Но с тех пор в языке науки кое–что изменилось. В науке вообще постоянно что–то меняется, делаются новые открытия, пересматриваются старые термины. И инстинкту в этом смысле особенно не повезло: с ростом популярности эволюционных идей в народе этот термин стал означать вообще что угодно, от хорошей реакции до повода к адюльтеру.

И тогда научное сообщество договорилось вернуться к его классическому значению. Инстинкт это врожденный видоспецифический фиксированный комплекс действий, удовлетворяющий врожденную потребность в ответ на предъявление ключевого стимула, иногда дополненный опытом и социальным научением. И вот в таком виде инстинкты у человека отсутствуют.

Но позвольте! А как же Материнский инстинкт. Охотничий. Самосохранения. Инстинкт продления рода наконец! Что, их у нас нет?!

Именно так. Инстинкта размножения нет ни у людей, ни у других высших обезьян. Есть вызванная гормонами сексуальная потребность — но если вас не научили, что с ней делать, все, на что хватит ваших врожденных умений это мастурбация. Влечение это гормоны. Фрикции это рефлекс. Но никакой врожденной программы действий по превращению первого во второе у нас нет. Только учиться, учиться и учиться. (как же хочется учиться)

Охотничьего инстинкта тоже нет: никто из нас не рождается запрограммированным добывать дичь строго определенным способом, как акула, орел и богомол. Никто, даже @shu_shasu_shami. Этому можно только научиться, и то совершенно не обязательно.

Нет никакого инстинкта самосохранения. Кмон, посмотрите статистику суицидов, что это за инстинкт, на который плевали даже скорбные префронтальной корой подростки. Остаться живым и желательно целым — врожденная потребность, а уж каким способом вы это осуществите, зависит не от инстинкта, а от интеллекта, воспитания, обстановки на районе и уроков ОБЖ.

Материнского инстинкта у нас тоже нет, и это так мило, что мы даже сделаем про это отдельный выпуск.

Все это не инстинкты, а поведение. Родительское поведение, охотничье, половое поведение и так далее. В нем есть врожденный компонент, врожденные тенденции и пределы обучаемости, но само оно — не инстинкт, а социальный конструкт.

Дальше. Инстинкт путают с врожденными потребностями. По Симонову, их три вида, витальные, социальные, идеальные.

1. Витальные: есть, пить, размножаться, самосохраниться, спать, экономить силы. Да–да, лень это врождённая витальная потребность, а не второй основной инстинкт.

2. Социальные: любить и быть любимым, доминировать и подчиняться, принадлежать к группе и так далее

3. Идеальные: познание, самореализация и прочий поиск смысла жизни.

И все эти потребности каждый реализует не стандартным эволюционно одобренным способом, а как Бог на душу положит, что определенно не есть инстинкт.

Инстинкты путают с рефлексами. Рефлекс быстрая и простая реакция на неспецифческий раздражитель. Отдернуть руку от горячего, холодного, противного, внезапного. Зевнуть в ответ на недосып, дефицит кислорода или чужой зевок. Чихнуть от простуды, от пыли, от солнца. Вздрогнуть от резкого звука, от вспышки или от того, что кто–то тихо положил на плечо ледяную руку.

Инстинкт насыщается, а рефлекс ненасытен. Ты не вскинешь брови даже на Шерон Стоун, если уже видел ее час назад, но будешь исправно зажмуривать глаз столько раз, сколько она будет в него целовать. Или тыкать.

И наконец, чаще всего инстинкты путают с социальными стереотипами. Все эти наши бесконечные “старших надо слушать, мальчики не плачут, девочки так себя не ведут, все женщины хотят замуж, все мужчины хотят налево, жена хозяйка, муж добытчик, человек царь природы и прочие установки, которым нас научили так давно и так крепко, что кажется, будто мы с ним родились. Но нет. С греческого стереотип — жесткий отпечаток, и его в отличие от инстинкта можно размягчить и заменить другим. Уже по собственному выбору. Ведь инстинкт не дает тебе выбора, выбор — привилегия интеллекта.

Итого. Инстинкт беспозвоночных это нормальные такие стальные рельсы. С них не свернуть.

Инстинкт позвоночных это деревенская дорога. Она как бы есть, но местами катит только со специальной подготовкой.

Ну а высшим приматам вроде нас от рождения достались только указатели “Туда”. И все идут туда, и детей своих учат туда ходить, хотя в принципе никто особо не заставлял. И в итоге протаптывают в это туда такую колею, что кажется, что так в ней родился. Хотя это не так.

Так что если что–то гонит вас на войну, на охоту, в чужую постель или к ночному холодильнику, не сваливайте на инстинкты. Лучше свалите это на какого–нибудь Карлсона. Пока наука не доказала, что и Карлсона у человека тоже нет.

Все люди делятся на тех, для кого жизнь это лес, и на тех, для кого жизнь это супермаркет.

Вот взять гриб, если ты находишь его в лесу. Не поганку, а наоборот, белый. Но червивый. Что ты будешь делать? Например, выбросишь. Или наоборот, подумаешь: «Ну зато сразу видно, что это хороший годный гриб. Не поганка. Наверняка у него там внутри есть места без червяков. Почистить получше, и всех дел. Да и вообще, что мы, червяков не ели?» И все. Будет у тебя гриб и счастье.

А в магазине? «Боже, да у вас гриб червивый! Девушка, вы что, не видите?! Вот же. Вот здесь был ЧЕРВЯК! Какая еще просто дырочка?! Позовите менеджера! И жалобную книгу!» В итоге — ни гриба, ни счастья.

Ну, например скажешь ты, что сравнивать-то! Лес это на халяву. А супермаркет это за деньги. Тогда что такое деньги? Это то, что тебе дали, за то, что ты куда-то сходила и что-то сделала. Но чтобы найти гриб в лесу, надо тоже много ходить и много делать. Вставать в шесть утра, собираться, тащиться непойми куда и там долго-долго идти, сверля глазами подстилку. Халява, ну. Если монетизировать все это количество усилий, денег будет как раз на магазин и еще останется А ведь в лесу можно не только что-то найти, но и не найти ничего. Вот так весь день проходить с глазами в подстилку — и вернуться с тремя символическими сыроежками. И нормально. А представь, что ты говоришь: вчера ходили в супермаркет, было так здорово, спустили все деньги, правда ничего не купили. Завтра еще пойдем.

Или вот комары. Приходишь ты в лес — а там комары. Что делать? Намазаться. Или одеться. Сорвать ветку и обмахиваться. Развести костер. Забить, потому ну подумаешь комары, у других вон энцефалитные клещи и мухи цеце, и ничего. Но только не кричать «Кошмар, у вас тут всё в комарах! Позовите менеджера!». Ну или кричать, но чисто чтобы все поржали.

А вот еще бывают цветочки. Смысл цветочка в лесу — в том, что он в лесу. Его не надо срывать и нести домой. Во-первых, потому что в лесу после этого его уже не будет, во-вторых, домой ты принесешь печальный веник. А много ли радости в печальном венике? Цветочек в лесу надо смотреть, обонять и испытывать от этого счастье. Ну максимум фотографировать его и выкладывать в инстаграм.

Если ты попытаешься обонять и фотографировать цветочки в магазине, менеджер появится безо всякого твоего приглашения, и счастья тебе тоже не подарит. Цветочек в магазине имеет смысл только в том случае, если его купили и принесли домой. Но смысл этот невесел. В течение нескольких дней ты будешь наблюдать, как некоторые перед смертью успевают только расцвести, но не успевают размножиться. Окончательно завядшие цветочки выбрасываются в мусор с тайным чувством морального облегчения.

Иногда в лесу бывает такое, чего в магазине не бывает вообще, да и хорошо. Например, дождь. Дождь в лесу — удовольствие на любителя, но даже если ты, например, не любитель, ты все равно не скажешь: была я в вашем лесу, больше не пойду — там дождь. Потому что понятно: дождь кончится, а лес останется. А если вдруг в магазине? Не-не-не. Даже если дождь в нем и кончится, то нафиг его уже, такой магазин. Ведь в лесу как: ну да, на меня капает, но зато какой запах! И шелест! И красиво! И грибы полезут! А в магазине: на меня капает! Я уважаемый покупатель, а на меня капает! Никаких «зато»! Менеджера! Жалобную книгу! Деньги назад!

Или вот, например, зайчик. Идешь ты по лесу, и тут хоп — зайчик. С ушами такой, с лапками и треугольным носом, сидит, смотрит на тебя. А ты смотришь на него и совсем даже не думаешь «Что-то, пожалуй, мелковат. И какой-то облезлый. Совсем не как тот по телевизору. Тот-то был зайчик-зайчик, а этот так. Интересно, а блохи у него есть?» Ты вообще ничего не думаешь, потому что в эту секунду ты — чистое восприятие. Тебя как таковой и нет вовсе. Все твое сложное Я с кучей проблем и заморочек растворилось в этом пейзаже с зайчиком. Слилось в одну ослепительную точку здесь и сейчас, в мгновение абсолютной жизни, в которой счастливо всё — ты, лес, зайчик, и нет между вами никаких границ и различий. А потом зайчик раз — и убежал. И тоже хорошо. Не до вечера же тут стоять.

А вот в магазине, например, видишь ты зайчика, смотришь на него и думаешь, нужен он тебе, не нужен... Вроде и ничего, а вроде и не обязательно... Какой-то мелкий и облезлый... И как пить дать блохи... Дальше поди лучше будут. А вдруг не будет?.. А его, интересно, обратно сдать можно?.. И тут какая-то коза у тебя из под носа этого зайчика хвать и ушла. Если ты на этом месте не огорчишься до глубины души и не пошлешь ей в спину луч чесотки, значит, ты все-таки в лесу.

В общем, жить в лесу или жить в супермаркете это очень большая разница. Поэтому люди из леса и люди из супермаркета это очень разные люди. Даже если это один и тот же человек. Потому что ведь как бывает. Идешь по лесу, идешь, тут вдруг в голове что-то перещелкивает — и вокруг уже супермаркет. И так до трех, а во время ПМС и до десяти раз в час.

Такое туда-сюда может раздражать, но беспокоиться не стоит: все это совершенно нормально. Главное — помнить, что никакого супермаркета не существует.