Я предлагаю для начала продемонстрировать несколько сновидений, приснившихся одному и тому же человеку на разных этапах прохождения анализа. Будут представлены скорее типы сновидений, так как сами приведенные сновидения были цикличными и могли сниться от неделе к неделе.

Сновидение первое:

Сновидец оказывается вновь в школе во взрослом возрасте. Он удивляется этому, ругается с преподавателями, говорит: "да я уже закончил аспирантуру! Какого черта я делаю на этой химии?". При этом присутствуют одноклассники, такие, какими он их запомнил во время учебы. Они вовсе не удивляются его повзрослевшей персоне за школьной скамьей.

Сновидение второе:

Сновидец находится в школе на другом уроке, также ругается и пытается доказать окружающим, что ему тут не место. При этом во сне ему видится, что его родители сами отправили его в 10 и 11 классы в качестве профилактики, хотя он молодой мужчина, завершивший обучение в вузе и имеющий работу.

Сновидение третье:

Сновидец оказывается в своем доме, его окружают дети, которые участвуют в какой-то олимпиаде, но почему-то живут в доме его родителей. Он не может зайти в ванну, потому что ее занял какой-то школьник. В момент же принятия ванны сновидцем, его покой также нарушает школьник (он ему неизвестен, как будто бы собирательный образ), который ломится в дверь. Сновидец выходит из ванны, хватает школьника за ухо и агрессивно угрожает ему, с целью добиться того, чтобы тот оставил его в покое. Сновидец возвращается в ванну, он слышит голоса детей за окном, закрывает жалюзи, чтобы его не видели. Сон кончается.

Толкование этих сновидений может продлиться в течение нескольких статей, я пока что подобную задачу не ставлю. Мною эта серия сновидений была продемонстрирована с целью показать, на сколько опыт участия в олимпиадах, да и в принципе сама по себе школьная пора, связанная с учебой, могут быть травматичными для человека, не отпуская его мысли даже во взрослом возрасте.

В целом участие в школьных олимпиадах - это инициатива родителей и учителей, по крайней мере, как раз насильственное принуждение к участию в олимпиадах (или принуждение (вынуждение), которое может носить навязчивый, упрашивающий, манипулятивный (и так далее) характеры) является травматичным. Навязывание собственной воли другому - это не момент воспитания, это насилие. Если вам приходится упрашивать ребенка, заставлять, побуждать, как-либо манипулировать им и его мнением, то в какой-то из интерпретаций можно предположить, что контакт и диалог между вами были уже утрачены. С другой стороны, по правде участие в олимпиаде будет не волей ребенка, не его желанием, а желанием родителей или третьих лиц в виде учителей, которые выполняют план, получают премии, и лишь окольными путями склоняют детей (и их родителей, чтобы родительскими руками и словом принудить детей) к участию в олимпиадах.

В случае родителей факты участия в олимпиадах их детей воспринимаются как какие-то достижения, то, что тешит родительское эго, самолюбие, что может быть предметом гордости. Но ребенок - это не скаковая лошадь(хотя и в случае с лошадьми - все это принуждение и насилие). У него есть свои собственные желания, приоритеты; понятия "олимпиады", "медали", "оценки" и так далее в его случае могут иметь абсолютно противоположные родительским смыслам семантические значения.

В случае учителей все может быть еще печальней. Эти люди могут быть профессионально деформированными - для них школьные достижения, аттестат, оценки могут быть настолько переоценены, что будут являться целиком определяющими человека и его судьбу. Их жизни (и жизни других людей в их воззрении) могут вращаться вокруг школьных годов, измеряться школьными достижениями. И тут же можно предположить, на сколько пустой может быть жизнь того человека, для которого есть единственная персона, с которой он и его личность полностью сливаются.

Проблема ясна, посыл вроде бы также понятен: принуждение кого-либо к чему-либо - это насилие.

А что остается делать родителям? Тут речь может идти не просто о предоставлении для ребенка возможности для самореализации, но и изначально, возможно, стоило бы прививать любовь к познанию и исследованию мира, демонстрировать ценность самоопределения. Хотя бы на собственном примере, но этот вариант не единственный.

Чтобы школьные предметы не были приходящими в сновидениях кошмарами, необходимо менять собственное отношение и отношение ребенка к оценкам и пониманию, что из себя представляет школьный предмет, научить ребенка рассматривать школьные дисциплины не как "необходимые знания", а как возможности увидеть реальность в разных системах измерения. И из этого следует, что предмет, будь то математика, химия, физика - это система мировоззрения. Изучая эти системы у человека может формироваться многогранное понимание мироустройства. Возможность рассматривать один и тот же предмет в разных плоскостях, а также осознавать взаимодействие систем при восприятии какого-либо предмета.

Отсюда же следует, что участие в школьных олимпиадах - это лишь воля ребенка, у которого, возможно, есть углубленные познания в предмете. Но при этом он не должен и не может знать все, везде иметь глубинные познания.

И отсюда же следует, что школьный аттестат следует воспринимать не как "лист с достижениями", а как бланк с бальным отображением шкал, который может частично говорить о способностях человека, о его задатках. Аттестат - это индивидуальный профиль, не более. И это абсолютно нормально, когда у ребенка может быть в школьном аттестате тройки по многим предметам, так как если эта оценка объективна, то она будет свидетельствовать об удовлетворительном уровне познания предмета. Соответственно, при распределении внимания на приоритетные дисциплины и объективных оценках, будет более чем нормально ребенку иметь "отлично" за 2-4 предмета (физкультуру и прочие немировоззренческие дисциплины в расчет не берем).

Вопрос оценки сложившейся системы образования крайне многогранен и в рамках одной статьи все не разобрать. Даже имеющийся материал можно бесконечно дополнять, как и находить вновь и вновь подтверждения невротизации в школьные годы. Но на этом я бы пока что остановился.

Так что программу надо менять. Но заниматься этим должны не случайные люди из родительского комитета, а специалисты-филологи. Это будет трудно, возможно, понадобятся социологи, чтобы понять какой культурный кругозор мы хотим дать подрастающему поколению. А может, вообще фильмы добавить. Потому что это тоже форма искусства для передачи некой истории. Нет никакой причины считать фильмы хуже книг, анимацию хуже живой съёмки. Различия, безусловно, есть, но не в плане донесения культурного кода.

А вообще школьная программа у нас какая-то бестолковая. Вроде бы задача дать базу, социализировать, привить мораль и т.п. А вроде и специализированные знания дать, которые не пригодятся в повседневной жизни, но полезны для кругозора. Без чёткого разделения и понимания, что воспитательное, а что обучающее получается невнятная мешанина, где одно идёт в убыток другому. И получается, что как амёбы размножаются школьники знают, а как не подхватить ВИЧ - нет. Как петь гимн - да, а как платить налоги - нет. Пора бы уже определиться, красивая или умная.

О БОЖЕ! Да там же есть слово "грудей". Как дети это читают? Как это допускают до школьников? Кто из них вырастет? А если они доберутся до четвертой главы, и прочитают:

Лифт был заполнен мужчинами из альфа-раздевален, и Линайну встретили дружеские, дружные улыбки и кивки. Ее в обществе любили; почти со всеми ними — с одним раньше, с другим позже — провела она ночь.

– что будет с детской психикой? Срочно закрыть книгу!

А что происходит в 1984? Многие, думаю, читали, знакомы с кратким содержанием или знакомы с концепцией. Давайте приведу отрывок:

— Теперь, когда вы разглядели, на что я похож, вам не противно на меня смотреть?

— Нисколько.

— Мне тридцать девять лет. Женат и не могу от нее избавиться. У меня расширение вен. Пять вставных зубов.

— Какое это имеет значение? — сказала она.

И сразу — непонятно даже, кто тут был первым, — они обнялись. Сперва он ничего не чувствовал, только думал: этого не может быть. К нему прижималось молодое тело, его лицо касалось густых темных волос, и — да! наяву! — она подняла к нему лицо, и он целовал мягкие красные губы. Она сцепила руки у него на затылке, она называла его милым, дорогим, любимым. Он потянул ее на землю, и она покорилась ему, он мог делать с ней что угодно. Но в том-то и беда, что физически он ничего не ощущал, кроме прикосновений. Он испытывал только гордость и до сих пор не мог поверить в происходящее. Он радовался, что это происходит, но плотского желания не чувствовал. Все случилось слишком быстро... он испугался ее молодости и красоты... он привык обходиться без женщины... Он сам не понимал причины. Она села и вынула из волос колокольчик. Потом прислонилась к нему и обняла его за талию.

— Ничего, милый. Некуда спешить. У нас еще полдня. Правда, замечательное укрытие? Я разведала его во время одной туристской вылазки, когда отстала от своих. Если кто-то будет подходить, услышим за сто метров.

— Как тебя зовут? — спросил Уинстон.

— Джулия. А как тебя зовут, я знаю. Уинстон. Уинстон Смит.

Это измена? А остальные 80% книги они раздумывают о суициде? Ай-яй-яй

Должен ли присутствовать возрастной ценз? Ну, не думаю, что Баян Ширянов уместен в школьном курсе литературы, поэтому некая цензура нужна. Стоит ли обходить стороной книги со сценами жестокости? Спорный вопрос.

Я не считаю, что в книгах дети найдут что-то такое, что их шокирует. Даже в свои школьные годы, когда ещё не был так развит интернет, я часто (даже случайно) натыкался на треш и откровенную гурятину.

Вопрос и в том, как дети воспринимают текст. Никто не падал в обморок от того, что Данко вырвал своё пылающее сердце. Не думаю, что люди, читающие страсти по Соне Мармеладовой, бросают книгу при упоминании проституции. А Тихий Дон вообще никто не читал.

А ответ на "дитяткам скучно" будет в следующем

Я кончил! Dixi, блеать!!!

ЗЫ: нахер вам интегралы в школе? - умножения в столбик достаточно. Где пост претензий родителей к математике!!!!????111