Осталось только подписать "КВАДРАТНОЕ" с другой стороны, чтобы не спутали с "КРУГЛЫМИ" сигаретами.

Не успев похмелиться после успешной защиты синего диплома, я нашёл в почтовом ящике потасканный жизнью листок с надписью повестка. Событие это было, хоть и неприятное, но ожидаемое, и я, как добропорядочный гражданин, тяжело вздохнул и пошёл похмеляться. За два моих дня нахождения в сборном пункте не произошло ничего интересного; было настолько скучно и грустно, что появившийся в час ночи лейтенант-покупатель был встречен как мессия. Мельком глянув на своё лысое воинство, лейтенант-покупатель провёл быструю перекличку и скомандовал выходить на улицу. Там, перед воротами сборного пункта, лейтенант-покупатель снова провёл быструю перекличку и скомандовал всем рассаживаться в только что подъехавший автобус. Зайдя одним из первых, я уселся на место у окна и задумался о смысле бытия, как вдруг меня толкнули в плечо.

- "Я подсяду".

- "Подсядь," - сказал я, не глядя.

Плюхнувшись с характерным вздохом на сиденье, мой новый сосед снова толкнул меня в плечо и протянул руку. Так я и познакомился с Васей.

Выводы об армии Вася сделал ещё в сборном пункте, и все они были не в пользу исполнения конституционного долга, так что, не долго думая, Вася решил косить. Первые недели службы воодушевлённый Вася честно обивал пороги военных врачей, жалуясь на все известные и неизвестные ему боли. Военные врачи вскоре поняли намерения Васи и прописали ему препарат пиздюлин, запретив при этом появляться у них в живом состоянии. Вася сменил тактику. Попав в наряд по роте, Вася гордо воссел в позе орла возле входной двери, и в таком виде, каждый раз, выполняя воинское приветствие, встречал всех военных, входящих в расположение. Командир роты, лицезревший Васю в таком положении, был раздасадаван, удивлён и обескуражен, но вслух назвал Васю долбоёбом, пнул его под жопу и ушёл, громко выругавшись. Вася же, снова приняв позу орла, продолжил встречать всех входящих военных, но вместо того, чтобы интересоваться психическим состоянием своего бойца, все ответственные лица сильно пинали Васю под жопу и шли по своим делам, попутно ругая армию.

Вася повысил ставки: целый месяц он всячески действовал на нервы офицерам, всячески нарушая все возможные уставы, но кроме поджопников, морального унижения и запрета на несение службы в нарядах не получил ничего. И Вася начал сбегать из части. Не то чтобы он планировал дезертировать — нет; это были короткие вылазки в мир: как у партизана, он уходил ночью через дырку в заборе, гулял по ближайшему посёлку, попутно захаживая во все попавшиеся ему кабаки, и возвращался утром, как ни в чём не бывало, одаривая сослуживцев запахом свободы и перегара.

Васю, конечно, ловили, но каждый раз он говорил, что просто вышел подышать, держа в руках незаконченную бутылку балтики. На всёобщее удивление, Васе ничего не было: командиры ругались, грозились, но каждый раз отправляли Васю отсыпаться в сушилке и через какое-то время вели себя так, будто так и надо. Один раз какой-то древний прапор, ведя пьяного Васю под руку, с восхищением сказал: "Вася, ты либо герой, либо дебил".

Так, прослужив 5 месяцев и не добившись ничего, кроме полного игнорирования, Вася отчаялся и пошёл ва-банк. Однажды, во время построения, Вася вышел на плац в одних трусах, и на закономерный крик дежурного офицера "Ты что, долбоёб?" ответил, что у него сырая одежда. Дежурный офицер, на радость Васи, схватил его под руку и порывался отвести того в комендатуру, но был одернут командиром Васи, и после недолгого разговора одарил Васю поджопником и отправил в казарму. На следующий день история повторилась, и Вася, после привычного ему поджопника, снова был отправлен в казарму. На третий день командир сказал "да и хуй с ним", и Вася, ставший за это время негласным талисманом полка, грустно встал позади строя, придерживая руками развивающиеся на ветру семейники.

Выходки Васи офицеры почему-то игнорировали: сказывалась то ли личная симпатия, то ли Вася вносил какую-то искру в скучные армейские будни. Пока сослуживцы Васи стояли в двух нарядах подряд из-за неглаженой формы, Вася ходил полупьяной походкой в сушилку и спал, попутно не понимая всей глубины наших глубин. Так, протоптав десять месяцев службы, Васю развезло окончательно: он уже не стеснялся ничего и никого. Он выходил на построения во всех состояниях и во всей возможной форме одежды, рыгал во время исполнения гимна, обнимал уже не удивлявшихся его выходкам офицеров и, разя перегаром, пытался завязать разговоры о смысле жизни. Его не посадили на губу, не отправили в дисбат; даже штатный психолог, мельком глянув на Васю, широким почерком разрешил нести караульную службу по охране склада боеприпасов, но оружие Васе, естественно, никто не дал. К концу службы Вася был легендой; офицеры уже побаивались его фантазии и старались лишний раз не тревожить своего постоянного поставщика веселых историй.

Солдаты, так же лишённые хоть какого-то повода для разговора, держались за Васю каменной хваткой и с нетерпением ждали новых выходок. Когда же срок службы Васи подошёл к концу, то со стороны казалось, что вся часть чествует героя какой-то войны. Командир полка широким жестом пригласил Васю на сцену и дал отмашку: заиграла музыка, и полк, стараясь держать ногу походной колонной, прошёлся мимо стоявшего на сцене и познавшего дзен Васи. После построения командир полка лично проводил Васю в штаб, где штабные офицеры с охотой жали ему руку и искренне прощались, попутно подначивая Васю подписать контракт. Отшучиваясь, Вася получил на руки все документы, мельком глянул в характеристику и на своё удивление обнаружил, что она была донельзя стандартной, без описания всех его похождений и с выводом о готовности Васи нести службу во всех силовых структурах вместе взятых.

Зайдя в казарму за вещами, Васю окружила толпа сослуживцев, разочарованных его уходом, и после недолгого прощания с обниманиями и братанием Вася получил по жопе табуреткой и, выкрикнув заветное "домой!", пошёл к воротам. Выйдя за ворота части, Вася искренне попрощался со мной, на тот момент стоявшим дневальным по КПП, и иронично заметил, что я первый и последний человек, с которым он разговаривал в армии. После чего, порывшись в папке с документами, Вася достал свой военник и на странице с особыми отметками увидел надпись "склонен к употреблению алкогольных напитков и аморальному поведению", проштампованную гербовой печатью и закреплённой подписью замполита. Ухмыльнувшись, Вася засунул военник в карман, мельком глянул на возвышающиеся над забором крыши казарм и побрёл к остановке.

Игорь Стрелков об итогах 30-тидневного моратория на удары по критической инфраструктуре

30-тидневный мораторий изначально был мертворожденным. Я думаю, что это понимал даже президент Российской Федерации, когда его вводил. Но он настолько привык слушаться уважаемых партнеров, что просто не может по-другому, поэтому и в очередной раз пошел на это. Этот прогиб не приведет ни к чему, ни к чему не приведут и другие прогибы.

Как я утверждаю с 2014 года (кто хочет, пусть заглянет в мои сообщения того времени), война на Украине будет вестись до победы одной из сторон, и если это будет не наша сторона, то победят, к сожалению, нас. И, к сожалению, за прошедшие 11 лет с 2014-го года, а также за 3 с лишним года, прошедших с февраля 2022-го, сделано слишком много того, чтобы победили в итоге нас. И слишком мало того, чтобы победили мы.

Не знаю, насколько далеко мы зашли на пути и сможем ли вернуться назад к той точке, откуда можно будет начать побеждать. Вспомните февраль 2022-го года: наши войска стоят под Киевом, наши войска блокируют Харьков по кольцевой харьковской дороге, наши войска находятся под Сумами, под Николаевым (и блокируют его), наступают в Криворожской области.

Сравните с весной 2025 года: вражеские войска ведут бои на территории России на территории Курской области, на границах Белгородской области. Белгород и Курск под непрерывными обстрелами, а налеты вражеских БПЛА и ракетные обстрелы достигают Волги (и не только Волги). Под ударами Шуя, Саранск, Энгельс, Казань. Противник проводит диверсии и ракетные обстрелы чуть ли не до Урала. Если это достижение, то я ничего не понимаю в военном деле.

Компромисс невозможен. Он был невозможен с Майдана 2014-го года — невозможен он и сейчас. Если мы этого не поймем, мы проиграем войну.

Источник