Великий Кристалл — Мир Владислава Крапивина
Имя Владислава Петровича Крапивина известно сейчас почти каждому читателю, чьё детство пришлось на любые годы от шестидесятых до наших дней.
На его книгах выросло уже не одно поколение, но пишут о творчестве Крапивина до сих пор редко — то ли произведения говорят сами за себя, то ли критикам слишком сложно определить, к какому жанру отнести его многочисленные повести. Для сказок они слишком реалистичны, для детских книг чересчур серьёзны, для взрослых — несолидно-романтичны… Сами же романтики всех возрастов читают книги Крапивина взахлёб и знать ничего не желают о мучениях литературоведов.
Когда в конце 1980-х Крапивин начал постепенно подбираться к циклу о Великом Кристалле, его столь же неуверенно записали в фантасты. И если первая повесть из этого цикла — «В ночь большого прилива» — больше напоминает сказку, то в «Голубятне на жёлтой поляне» уже есть все признаки НФ: и путешествие на космическом корабле, и персонаж- робот, и даже пугающие таинственные пришельцы… Но даже в фантастических декорациях Крапивин остался верен своей вечной теме: рассказывал о детстве, о его нехитрых радостях и тайных страхах — и, конечно, о ребятах, готовых на всё ради дружбы.
Первый роман основного цикла — «Выстрел с монитора» — вышел в 1988 году, а закончилась история в 1993-м «Сказками о рыбаках и рыбках». Все книги рассказывали об одной и той же компании ребят — «Пограничников», научившихся ходить по граням Кристалла, но в центре истории каждый раз был новый персонаж — и его глазами автор показывал читателям ещё один мир.
Отражения
— В школе Пограничников начали подступать к одной теме… Мы сами её раскопали, нахально так, без взрослых. Об отражённых явлениях и о законе симметричных событий в параллельных мирах…
— Думаешь, я что-то понимаю?
— А никто пока ничего не понимает…
Владислав Крапивин «Сказки о рыбаках и рыбках»
Даже в самих произведениях Крапивина теорию о Кристалле многие считают излишне упрощённой, а потому тамошние академики постановили: перед всеми рассуждениями о мирах и пространствах следует делать оговорку «Ерстка» — «если рассматривать с точки зрения теории Кристалла». Чтобы не углубляться в дебри физики, начнём с той же самой оговорки.
Ерстка, вселенная имеет форму многомерного кристалла, каждая грань которого — это свой мир с тремя измерениями и вдобавок несколькими линиями вероятности. К тому же сам этот кристалл закручен наподобие ленты Мёбиуса и свёрнут в бублик, отчего грани порой стыкуются под неожиданными углами и отражаются друг в друге. Говорят, опоясывает всю эту конструкцию Дорога, — но так, скорее всего, утверждают для наглядности: слишком уж она своевольна, чтобы её можно было так просто описать. На самом деле дорога может находиться где угодно, возникая случайным образом.
К сожалению, в этой картине мира кроется главная сложность, из-за которой Кристалл с таким трудом поддаётся описанию. Переходы героев с грани на грань представить легко: мало ли написано и снято историй о путешествиях в параллельные миры? Другое дело, когда вдруг выясняется, что любое событие может породить несколько отражений, и все будут развиваться немного по-разному. При этом события будущего могут влиять на прошлое, темпоральные линии — закручиваться в кольца и разматываться обратно… Хронология выходит едва ли не запутаннее, чем в сериале «Доктор Кто»: как описать мир, в котором неясно даже, кто из персонажей — один и тот же человек, а кто — разные?
Однако, если не слишком углубляться в теории, разобраться в зыбкой конструкции Кристалла будет не так уж и сложно. Почти все описанные миры — это ближайшие отражения Земли, отличающиеся от неё лишь эпохой или некоторыми деталями быта. Как правило, действие происходит либо в Западной Федерации, напоминающей некоторые европейские страны, либо в Восточной, похожей на СССР. Чуть менее привычными выглядят средневековые общества — марсианское племя иттов, княжество Юр-Танка-Пал и легендарный город Лехтенстаарн, монетка из которого успела побывать едва ли не во всех гранях. Порой героям встречаются и совсем причудливые планеты с нечеловеческими формами жизни — впрочем, туда Пограничники заглядывают лишь мельком, стараясь не забредать слишком далеко от родных краёв.
В «Выстреле с монитора» описывается одна из почти земных реальностей, где расположен вольный город Реттерхальм. Когда и на какой грани этот город существовал — трудно сказать, известно лишь, что он находился на территории Западной Федерации. Уклад его явно напоминал Европу начала XX века: городом управлял заседавший в ратуше магистрат, дети обучались в гимназиях со строгими порядками и обязательной латынью, а высшим достижением прогресса считался трамвай, не так давно пущенный по городским холмам. Именно в Реттерхальме произошли события, которые позже переплелись и отразились на страницах других книг, положив начало приключениям ребят-Пограничников.
Первая история началась с того, что одна из жительниц города, бакалавр естественных и философских наук Валентина фан Зеехафен, решила вырастить модель вселенной («довольно скучный опыт, потому что бесконечный»). Мадам Валентина, хоть и слыла среди горожан чудаковатой особой, отлично разбиралась в законах своего мира — именно она одной из первых предложила теорию Кристалла. Как раз такой кристалл, с жёлтым бумажным окном — ведь у каждого во вселенной должен быть дом с окошком! — вырос у неё в горшке из горошины звёздного жемчуга.
В этот том вошли все семь произведений основного цикла «Великий Кристалл». Купить книгу
Вторая история рассказывает о мальчике по имени Галиен Тукк, которого за детскую шалость изгнали из города. Галька после этого спас свой город от вражеского корабля-монитора, но вскоре Реттерхальм пришёл в запустение и стал всего лишь легендой. Говорили, что это ещё один закон Кристалла: города, которые предали своих детей, долго не живут.
Впрочем, так было только в одной из граней. В какой-то момент город с похожим названием появился в другом мире — говорят, его перенесла мадам Валентина, чтобы спасти от неизбежного разрушения. Время не стояло на месте: во второй книге цикла описывается уже не прошлое, а будущее — и какое! Пожалуй, именно повесть «Гуси, гуси, га-га-га…» окончательно развеивает сомнения в том, считать ли Крапивина фантастом.
В 1988 году он написал настоящую антиутопию, предвосхищающую многие страхи современного общества. Мир Реттерберга чем-то напоминает не то «451° по Фаренгейту», не то «Бразилию» Терри Гиллиама: Западной Федерацией правит беспристрастная машинная система, научный прогресс давно принесён в жертву стабильности, а каждому жителю при рождении вводится прямо в организм личный номер — индекс. Вживлённые в людей индексы играют множество ролей: это и документы, и коды доступа, и банковские счета…
Но самая оригинальная придумка правящего компьютера — система казней, заменившая прежнюю судебную систему. Индекс каждого нарушителя участвует в лотерее, причём шанс проигрыша зависит от тяжести проступка: за переход улицы на красный свет получают миллионный шанс гибели, за особо тяжкие преступления — один шанс из десяти… Вот только порой, невзирая на все усилия системы, в стране появляются безынды — дети без индексов, которым по разным причинам не успели вовремя привить личный номер. Выход один: «нарушителей» надо свозить в спецшколы и изолировать от общества. С воспитанниками такой спецшколы и сталкивается главный герой, рекламный дизайнер Корнелий Глас.
Надо сказать, у настороженного отношения к беспризорникам была и ещё одна причина. Дело в том, что дети почти во всех фантастических книгах Крапивина обладают необычными способностями, — а позже эти таланты сохраняются и у некоторых взрослых. Пожалуй, лучшее объяснение этому факту можно найти в «Голубятне на жёлтой поляне». Когда один из школьников сооружает вечный двигатель, герои предполагают: он просто не знал, что это невозможно. В мире Кристалла многие владеют телекинезом, создают энергетические сгустки, приостанавливают время… Принцип прост: чем сильнее желание, чем отчаяннее положение, тем сильнее поддаётся вселенная мальчишеской воле. Конечно, у каждого ребёнка свои представления о мире и свои границы воображения, потому возможности у них тоже отличаются. У Витьки Мохова, выросшего в семье учёных, энергия принимала вид маленьких шаровых молний; другие обходились просто силой мысли.
Во многих мирах Кристалла знали о таких детях и относились к ним по-разному. В Реттерхальме придумали для них особое название — «койво» — и прежде всего беспокоились, как бы их сила кому-нибудь не навредила. По-видимому, к койво относилась и чудаковатая мадам Валентина. В материалистичном Реттерберге и теория Кристалла была под запретом, и на койво старались не обращать внимания. А вот на Полуострове из книги «Застава на Якорном поле» едва ли не всё общество было результатом эксперимента — на словах Кристалл считался устаревшей теорией, на деле же за талантливыми детьми внимательно следили. Местные политики решили, что раз у многих койво способности пробуждаются только в минуты отчаяния, то им надо специально устроить тяжёлую жизнь — чтобы выковать сильных и мужественных людей и не дать миру превратиться в общество потребления. Эти экспериментаторы создали лицей для одарённых детей, а родителей попросту высылали на соседнюю грань, чтобы семейное счастье не мешало будущим вершителям судеб.
Белый шарик Яшка
Пожалуй, судьба выросшего в горшке кристаллика — одна из самых интересных историй в мире Крапивина. Когда жители покинули Реттерхальм, росток откололся от своего корня. Лишь много лет спустя его нашли мальчишки Полуострова, которые назвали кристаллик Яшкой. Яшка попросил одного из ребят запустить его в космос, чтобы он столкнулся с какой-нибудь песчинкой и стал звездой. Так мы узнали, что звёзды в мире Кристалла ничуть не менее разумны, чем люди: светила одного из далёких созвездий приютили Белого Шарика у себя и стали учить его управлять космическими импульсами.
Оказывается, задача всех «шаров контактного типа» — путём хитроумных энергетических манипуляций приближать Всеобщую Гармонию. Вот только Яшка не выдержал рассуждений о судьбах Вселенной и сбежал к своему новому другу, который жил в кошмаре послевоенного СССР… Так маленький кристаллик променял звёздную жизнь на судьбу простого мальчишки. Через много лет он стал академиком Яковом Скицыным. Один из его потомков до сих пор работает в обсерватории «Сфера».
Командоры
Дети могут воевать со взрослыми. Взрослые тоже воюют с детьми, они одичали. Но дети не воюют с детьми ни на одной планете — они ещё не посходили с ума!
Владислав Крапивин «Оранжевый портрет с крапинками»
Тема защиты детей, а главное — самого детства, всегда волновала Крапивина. В цикле о Кристалле он рассматривает её всё в новых мирах, показывая порочный круг: каждый раз хватает одного отчаянного порыва ребёнка, чтобы остановить очередную бессмысленную войну или пробиться через грани миров к друзьям и родным. Но вскоре в каком-нибудь другом мире повторялась такая же история: забывшие о детстве взрослые начинают воевать, разлучать семьи и ставить под угрозу беззащитных.
Многие ставят Крапивину в упрёк, что взрослые слишком часто выступают у него отрицательными персонажами. На самом же деле хватает среди них и положительных героев: отец Пётр, Михаил Скицын, Валентин Волынов… Таких людей, как правило, объединяет одна важная черта: «взрослость» для них — не более чем маска или игра. Между собой они поддерживают правила этой игры, но с явной неохотой, а при необходимости легко вспоминают о своей настоящей, детской природе.
Неудивительно, что в мире Кристалла подобные взрослые всерьёз озаботились защитой детей. Так возникла община командоров, которые в некоторых мирах активно действуют, а в других считаются лишь мифом.
По легенде, первым командором был руководитель школы на острове Сэйнеш, набиравший к себе одарённых детей. Когда враги осадили город, они захватили пятьдесят женщин и потребовали выдать им учителя в обмен на жизни заложниц. Командор по собственной воле вышел к вражескому царю, и тот сжёг его у всех на глазах. За спасение города руководителя школы позже причислили к лику Хранителей — так в мирах Кристалла называются люди, совершившие подвиг ради защиты своих ближних. Чтить Хранителей могут представители всех религий: на разных гранях нередко встречаются и христиане, и атеисты, но Хранители считаются обычными людьми, которых все уважают за мужество.
В самом же цикле первым из действующих командоров был Элиот Красс, командир броненосца-монитора, подошедшего к берегам Реттерхальма. Когда Гальку изгнали, Элиот ушёл вместе с ним и защищал других детей, обладавших необъяснимыми талантами. После реттербергских событий Корнелий Глас тоже стал считаться командором — впрочем, у него были свои взгляды на задачи движения. Он не стал разбираться, у кого из ребят какие способности, а основал свою общину «Белые гуси» и стал защищать от бед любых детей.
Уже позднее, в книге «Крик петуха», один из постаревших командоров встретился с Пограничниками и отдал им свой значок. Круг замкнулся: теперь уже на плечи самих ребят легла ответственность не только за свою судьбу, но и за будущие поколения детей во всех мирах.
К сожалению, даже у самых благородных идей бывают недостойные последователи. Экспериментаторы, действовавшие на Полуострове, тоже считали себя командорами. У них действовало целое тайное общество со строгой иерархией, а некоторые участники владели способностями койво. Один из них, директор лицея Кантор, умел проходить через силовые поля и даже блокировать тоннели между гранями.
Жители дорог
Когда встающее солнце бросит от кустов на рельсовый путь длинные тени, состав чиркнет на ходу по невидимой грани соседнего пространства и остановится на минуту. Тогда ребята спрыгнут. И от этого места до обсерватории «Сфера» совсем недалеко…
Владислав Крапивин «Гуси, гуси, га-га-га…»
Про тоннели и другие способы путешествий между мирами стоит рассказать отдельно. Прежде всего, из-за сложной структуры Кристалла многие грани пересекаются сами по себе — в таких местах любой может совершенно случайно очутиться в другом мире. Чаще всего подобные переходы возникают на так называемом «Генеральном меридиане» — условной линии, проходящей через множество граней.
Вокруг этого меридиана часты погодные аномалии и необъяснимые происшествия — и во многих мирах там строят сооружения для исследования Кристалла. В Реттерберге на узле Меридиана стоит Храм Девяти Щитов — церковь Хранителей, служители которой могут увести в другой мир человека, которому грозит опасность. В посёлке Луговой, куда высылали людей с Полуострова, учёные с помощью Меридиана пытались пробиться обратно к своим детям. Наконец, в одном из отражений СССР рядом с Меридианом соорудили исследовательскую лабораторию «Сфера», сотрудники которой так тщательно исследовали Кристалл, что смогли даже запустить по темпоральному кольцу экспедицию — корабль «Даблстар». Межпространственным тоннелям исследователи дали название «Мёбиус-вектор»: по модели учёных из «Сферы», Кристалл мог сглаживать грани, скручиваясь наподобие ленты Мёбиуса.
Усилия сотрудников «Сферы», конечно, были не напрасны, но всё-таки их достижения бледнели на фоне забав их же собственных детей. Не понимая толком физических теорий, мальчишки во всех мирах интуитивно нащупывали глубинные законы Кристалла и свободно путешествовали по его граням. Они знали не только про тоннели — способов у них было множество. Альбин Ксото из Реттерберга умел прокалывать пространство, проходя между гранями зеркал, — нужно было только почувствовать, как «раздвинуть молекулы». В некоторых мирах строили хроноскопы: если особым образом сложить два кольца, можно было пройти через них и замкнуть время в петлю. В мире князя Юр-Танки знали легенду о солнечных и лунных рыбках — эти существа могли ценой своей жизни выполнить желание, в том числе — переместить человека из одного мира в другой. Наконец, со временем дети научились самому быстрому и универсальному способу — назывался он «прямой переход».
Со стороны прямой переход выглядел просто: человек закрывал глаза, шагал с небольшого возвышения и исчезал, — а вскоре появлялся в другом месте. На самом же деле при этом он проваливался в межпространственную пустоту — каждый видел её по-разному, но у большинства Пограничников она вызывала ужас. Легко прямой переход давался только Филиппу Кукушкину, который успел полетать по мирам вслед за своим петухом: Филипп видел в пустоте стеклянную лестницу, и с каждым шагом перед ним раскидывались новые миры.
Казалось бы, таким способом может воспользоваться каждый, когда и где угодно. Если верить командору Находкину, когда-нибудь так и будет — если Пограничники передадут свой опыт другим. Но есть у перехода один закон, объясняющий заодно и все прочие фантастические события, которые творятся на страницах цикла (ерстка, разумеется). Переход происходит, если друг хочет попасть к другу, — тогда никакие пространственные барьеры не могут его удержать. Если же друга надо выручать из беды — тут уже придётся робко подвинуться и законам физики, и самому времени.
Для тех же, кто не умеет или не решается бросаться в пустоту, есть и окольный путь — Дорога. Дорогу без преувеличения можно назвать основным местом действия всех книг: хотя в некоторых повестях она только упоминается, к странствиям по ней так или иначе сводится вся история Пограничников. Этот путь ведёт через все миры, и если выйти на Дорогу, то по ней можно добраться до любого места и времени. Путешествие может оказаться долгим, но на самой Дороге время будто останавливается: можно идти по ней много лет, но ничуть при этом не постареть и не вырасти. Разные участки Дороги выглядят по-разному — порой это бетонные плиты, порой гранитная брусчатка или асфальт. За обочиной могут виднеться башни разных городов, а на самой Дороге нередко попадаются попутчики, которые тоже ищут своих родных. В некоторых гранях считается, что после смерти тоже можно попасть на Дорогу и перенестись в новый мир.
* * *
Конечно, цикл о Кристалле не даёт полного представления обо всех описанных в нём мирах. Повести будто выхватывают отдельные сцены из жизни Пограничников — даже если пропустить некоторые книги, читатель всё равно узнает о самых важных событиях из разговоров и воспоминаний. Вместе с тем даже после прочтения всех книг мы получаем ответы не на все вопросы. Нам так и не объяснили, как связаны Лотик, Иту Дэн и Юкки: если это один герой, то сюжет цикла замыкается в кольцо и заканчивается «Ночью большого прилива», а если разные — в истории Юкки много недосказанного. За кадром остаётся школа, которую открыли для Пограничников у обсерватории «Сфера»; только мельком появляется на страницах «Лоцмана» экипаж «Даблстара»…
Книги о Великом Кристалле
Основной цикл
Выстрел с монитора [= Легенда о Хранителе] (1989)
Гуси-гуси, га-га-га... (1989)
Застава на Якорном поле (1990)
Крик петуха (1990)
Белый шарик Матроса Вильсона (1991)
Сказки о рыбаках и рыбках [= Лунная рыбка] (1993)
Лоцман (1992)
+ примыкающие к циклу произведения
Я иду встречать брата (1962)
В ночь большого прилива
Далёкие горнисты (1970)
В ночь большого прилива (1977)
Вечный жемчуг (1978)
Голубятня на жёлтой поляне (1985)
Оранжевый портрет с крапинками (1987)
Серебристое дерево с поющим котом (1993)
Кораблики, или «Помоги мне в пути…» (1993)
Синий треугольник (2005), написано в 2001
Топот шахматных лошадок (2005)
Ампула Грина (2006)
Несмотря на то, что в сам цикл официально входит ограниченное количество произведений писателя, на самом деле каждую книгу Крапивина можно считать очередной гранью Великого Кристалла.
Автор текста: Алексей Мальский
Источник: https://www.mirf.ru/book/velikij-kristall-mir-krapivina/
