предыдущая часть Роман "И умер мир" (рабочее название). Часть 1. Глава 1
все посты https://pikabu.ru/saved-stories/1547654
Тишину нарушил дежурный по роте, скомандовав подъем. Спешно натянув китель и затянув портупею, Юлаев побежал к выходу. В двери столкнулся с поднимающимися по лестнице с отправленными на задание. Вид у солдат был, словно они вернулись с похорон. У некоторых сильно тряслись руки, как с хорошего похмелья.
Перед казармой на бетонной тропинке собралась половина взвода. Построение проводил майор, мерно вышагивая перед строем.
-Смирно! – Все как один, вытянулись и подровняли шеренгу. – Сейчас отправляетесь на выполнение задания, абсолютно секретного. Распространение какой-либо информации повлечёт за собой трибунал и дисбат. Детали выдавать не буду, на месте получите инструкции. По окончанию построения, получить комплект ОЗК и строем выдвигаться к машинам. В сопровождение с вами едет лейтенант Сухорук и старший лейтенант Хвощов. Вопросы есть?
- Никак нет!
- Взвод, строем к складу, шагом марш! – Майор быстрой походкой направился в штаб, на ходу начиная разговор по мобильному.
Тимур послушно повернул левое плечо вперед и зашагал. Возле склада пришлось немного подождать, пока сонный прапорщик возился с замком. Отборный мат, который обычно поднимал настроение личному составу, сейчас только раздражал. На каждого выдали по полному комплекту ОЗК и четыре автомата на всю группу. Возле КПП ждали две машины ГАЗ-66 с заведенными двигателями. Водители грузовиков, завидев издали прибывающий взвод, побросали сигареты и залезли в кабины. Командующие заданием Сухорук и Хвощов стояли возле открытых задних бортов, выжидающие скрестив руки на груди. Сохраняя тишину, солдаты погрузились в машины и заняли свои места. Никто не разговаривал, не пересматривался, каждый погружен в свои мысли.
Закрыв борт, в кузов забрались офицеры, постучали по кабине, давая команду водителям. Грузовик рыкнул мотором и, набирая скорость, выехал и части.
- Товарищ Лейтенант, сколько ехать не подскажете? – Обратился один из сержантов.
- Около сорока минут. Кто хочет, может поспать.
Многие с радостью приняли предложение и, устроившись удобнее, тут же засопели. Хотя Тимуру сегодня и не удалось сомкнуть глаз, спать он не хотел. Молча разглядывая убегающие от грузовика назад дорожные знаки, пытался понять направление движения. Долго гадать не пришлось, крупная перечеркнутая надпись на светоотражающем щите мелькнула по левую сторону дороги. Ехали в город. За всю дорогу встретилось не меньше пяти экипажей скорой, резкий сигнал которых в тишине ночи было сложно с чем-то спутать. Почти все экипажи неотложки двигались в одном с ними направлении. Чем ближе к конечному пункту, тем чаще и чаще доносился пронзительный звук сирены.
Вскоре грузовики сбросили скорость, проезжая шлагбаум и Хвощов скомандовал подъем. Чуть кряхтя, солдаты продрали глаза и попытались размять затекшие от неудобных поз шеи и руки. С громким хлопком откинулся задний борт, и из-под тента кузова, как горох из стручка, посыпались срочники, тут же выстраиваясь в шеренгу.
- Смирно! Слушай мою команду! Сержантам выбрать двух бойцов для охраны и выдать оружие, остальные две единицы оставить себе. Вы отвечаете за то, чтобы в зоне проведения операции не появилась не одна живая душа. Оружие применять только в самых крайних случаях, то есть три предупреждения, выстрел в воздух, а потом… ну, в общем, всем знакомая схема, как в карауле. – Лейтенант Сухорук чуть прокашлялся и, не сбавляя темпа, продолжил. – Всему остальному составу одеть комплекты ОЗК и ни в коем случае не снимать до завершения операции. Если кому станет плохо, у меня и у Хвощова имеется нашатырный спирт. Всем собраться, вы не кисейные барышни, в бою и не такого бы повидали.
Солдаты нервно переглянулись.
- Команды вольно не было! – Рявкнул Лейтенант. – Всем немедленно одеть ОЗК и, по готовности, выстроиться в две колонны!
Срочники спешно повытаскивали комбинезоны и начали натягивать резиновые бахилы. Защитные костюмы пахли старой резиной и одевались с противным скрипом. Тяжелее всего пришлось рослым солдатам, так как почти все комбинезоны одного размера, и приходилось натягивать их на себя. Немного выбившись из норматива, солдаты, надев противогазы и прикрутив фильтра, выстроились в две колоны по направлению к видневшемуся в сумраке зданию.
Как понял Тимур - здание административного назначения. На это указывал шлагбаум на въезде и одинаковые шторы на окнах первых этажей, но так и не понимал, для каких целей служит строение. Все стало ясно, когда из низкой металлической двери вышел человек в белом халате с воспаленными от недосыпа глазами под толстыми линзами очков. Лицо врача скрывал плотный респиратор, непривычного для докторов вида. Он подошел к Хвощову и что-то проговорил почти на ухо. Старший лейтенант немного подумал и скомандовал вольным шагом двигаться следом за ним. Обогнув здание по широкой дорожке, вышли к одноэтажному строению с массивной двухстворчатой дверью, над которой висела мрачная табличка «морг». У дверей стоял рослый мужчина в темно-синем халате. Увидев приближающихся военных, выбросил недокуренную сигарету и, сплюнув на землю, опустил натянутый на лоб респиратор. Тяжелая дверь открылась, скрипнув петлями. Патологоанатом повернулся и посмотрел на военных.
- На пол не блевать, вот. – Он подтолкнул стоящее на кафельном полу ржавое железное ведро. – Или бегите на улицу.
Солдаты не успели прийти в себя от слов работника морга, как резкий сигнал автомобиля заставил вздрогнуть. Два бортовых грузовика выкатились на асфальтовую площадку перед моргом и заглушили моторы. Из кабины одного вылез Хвощов и громко хлопнул дверью. Узнать его можно было только по росту и фигуре, лицо скрывал противогаз.
- Разбиться на пары по двое. – На ходу скомандовал старлей. – И за мной.
Тимур, переглянувшись с доставшимся ему в пару, шагнул в дверь. Вошедшие перед ним сослуживцы уже скрылись за поворотом коридора. Немного мешкая, повернул следом за ними и желудок скрутило в приступе тошноты. Трупы. Много трупов. Так много, что им не хватало места в холодильнике и они были сложены друг на друга штабелями в коридоре. Взрослые, дети, женщины. Все обнаженные с бирками на больших пальцах ног: имя, фамилия, дата рождения и смерти. Черты лиц невозможно рассмотреть, так как тела больше походили на мумии из фильмов ужасов, чем на людей. Высушенная и сморщенная кожа, плотно облегающая кости. Почти полное отсутствие волос. И никакого трупного запаха. Подавил рвотные позывы и, собрав силы, зашагал дальше по коридору. Сзади послышался громкий плюхающий звук, один из солдат не выдержал и, сняв противогаз, начал извергать остатки ужина прямо под ноги.
- Твою мать! Я же сказал, на пол не блевать! – Патологоанатом с досады хлопнул себя по бедрам. – Убирать сам будешь! Давай быстрее, а то кто-нибудь поскользнётся! Ведро и тряпка у входа в шкафу.
- Рядовой! Сука! Быстро одел противогаз! – Расталкивая всех, в коридор влетел Хвощов, стараясь кричать как можно громче через противогаз. – Быстрее, дебил! В часть приедешь, я тебе такое устрою! Недоумок! Ты приказов не понимаешь! Глотай блевотину, хоть захлебнись ей, а противогаз не снимай! И все пусть это запомнят! Первый кто снимет, отправится чистить толчки на месяц! – Даже сквозь толстые стекла противогаза было видно, как старлей побагровел от злости. – А вы что уставились? Сейчас каждый берет тело, один за руки, второй за ноги, и грузите в машину. Двое: ты и ты, залезли на грузовик и принимаете. Складывать аккуратно, чтобы влезло как можно больше.
Хвощов и провинившийся солдат скрылись за поворотом коридора. Вскоре оттуда донесся звон металлического ведра об кафельный пол и шум набирающейся воды, изредка перекрываемый руганью. Через минуту лейтенант вернулся обратно и, разогнав временный ступор солдат очередной порцией мата, скомандовал выносить тела.
Тимур стоял чуть позади широкоплечего сослуживца и смотрел на труп девушки. Представил, что эта девушка еще совсем недавно была жива, разговаривала, смеялась, плакала, а сейчас лежит здесь на других телах, беззащитно обнаженная и безжизненная. Может она любила и была для кого-то самым дорогим человеком на свете, а теперь это просто бездыханное тело, больше похожее на мумию, которое как можно быстрее надо погрузить в машину. Напарник повернулся и кивнул, почему-то именно на это тело. Тимур протянул дрожащие руки и, обхватив тонкие голени, потянул на себя. Второй солдат взял за запястья, но передумав, перехватил за подмышки. Сухая кожа скрипнула об рукавицы защитных костюмов и собралась складками, надломившись в месте изгиба. Стянув труп с груды, понесли наружу к машине.
Юлаев хотел, как можно быстрее избавиться от этого тела. Другие волновали мало: старики, мужчины, не важно, именно этот труп вызывал панический страх. При одном взгляде на неестественно запрокинутую голову, грудь начинали сдавливать тугие тиски удушья. И раньше приходилось видеть мертвецов, как и любому другому человеку. Похороны, телевизор, несчастные случаи, многое в жизни заставляет воочию столкнуться со смертью, но держать в руках труп девушки… Так не должно быть. Умирать могут мужчины на войне, старики от болезней, кто угодно, но не молодые, полные сил и жизненной энергии девушки. Молодость полностью противоречила самому понятию смерти. На секунду показалось, что несут не тело девушки, а его самого, высохшего, с выпавшими зубами и безобразно качающейся в такт шагов головой. Такое вполне может случиться, он не бессмертен, и смерть не делает скидок, она просто хладнокровно выполняет свою работу.
Задумавшись, чуть не споткнулся об тело полной женщины лет пятидесяти, которое двое солдат положили на пол, остановившись передохнуть. Кое-как устояв на ногах и не выронив труп, выругался сквозь зубы и продолжил идти. Возле грузовиков уже стояли несколько пар с телами в руках, ожидая, когда у них заберут ношу. Двое солдат в кузове принимали и аккуратно складывали вдоль бортов высохшие мумии. Когда подошла их очередь, Тимур с напарником передали тело и отошли от грузовика.
- Эта легкая совсем, давай не будем тащить. – Обратился срочник в кузове к своему напарнику.
- Давай, если всех таскать будем, под утро без спины останемся.
Слегка раскачав, солдаты небрежно швырнули труп девушки через весь кузов. Тело с глухим стуком рухнуло на голый метал, и застыло в неестественной позе, словно поломанная марионетка, которую отшвырнул в сторону кукловод. Тимур минуту стоял и смотрел на гору того, что недавно было живыми людьми, пока его не окрикнул сержант. Дальше продолжил работать на полном автомате, таская тела из морга к грузовику без эмоций и чувств.
В расположение вернулись за час до рассвета. ОЗК заставили снять еще до въезда в часть, после этого защитные костюмы закинули в контейнер на кузове ЗИЛа и увезли. Два взвода с мертвенно бледными лицами зашли в казарму и, приняв душ, молча улеглись в койки. Уснуть этой ночью никому не удалось.
25 июня
Наступивший день по степени безумия не уступал прошедшей ночи. Юлаев не успел отойти от погрузки тел, как в казарме начался полный дурдом. Большая часть солдат слегла с температурой, диарей и сильным потоотделением. Как только кто-то жаловался на плохое самочувствие, пара офицеров в ОЗК уводили его. Ближе к полудню из тридцати человек в комнате осталось всего десять. Никто не уснул, не смотря на бессонную ночь. Солдаты пытались добиться хоть какой-то информации от офицеров, но те упорно молчали и продолжали держать в неведении. В обед с улицы раздались крики и автоматные выстрелы, вызвав в расположении переполох. На шум забежали офицеры в защитных костюмах. Долго не церемонясь приложили самого рьяного ботинком.
Тимур нервничал, от постоянного стресса болел желудок и подкатывала тошнота. Пытаясь унять мандраж, то лежал на кровати, то бродил по казарме из стороны в сторону. Понимал, что все встало с ног на голову, но ничего не мог сделать. Душой давно был дома, с родителями, но физически не мог вырваться из части. Армия, о которой так мечтал, превратилась в тюрьму. Вспомнил рассказ дяди, который работал на крупной птицеферме. Эпидемия птичьего гриппа, прошедшая несколько лет назад, зацепила их предприятие, все поголовье птиц подлежали уничтожению. Пернатых заперли в большом помещении и не кормили весь день. Затем подогнали грузовики, с рассыпан тонким слоем по днищам кузовов кормом. Куры бросились к еде, но как только машины забились до отказа, их вывезли за город и, ссыпав в огромную яму, закопали бульдозерами. Вот Тимур сейчас себя чувствовал такой курицей. Осталось дождаться своего грузовика с едой, ямы и бульдозера.
Хотелось курить. Постоянно облизывал и закусывал губу, но последние сигареты кончились еще вчера, а новые взять негде.
После обеда, которого не было, в казарму вошел офицер. Капитан Свердлов, имя не запомнил. Вид у него изможденный. Глаза глубоко запали, белки покрылись сеткой красных сосудов. Стянув с лица медицинскую маску, офицер закурил прямо в казарме. Солдаты замерли в ожидании его слов.
- Так, ребят. Тут полная хрень творится. Пол штаба слегло. Половина оставшихся за то, чтобы распустить вас по домам, половина против. Советую пока сидеть и ждать приказа. – Свердлов прокашлялся, голос его звучал тихо и сипло. – Постараемся отправить вас. Мойте чаще руки, реже выходите на улицу, и вот эту фигню, - офицер указал на маску, - носите, хоть дышать в ней тяжко.
- Товарищ капитан! – Сержант вышел из толпы, натягивая китель на ходу. – А что это за зараза?
- Без понятия. Никто не знает, что это и как передается. Думаю, это вирус. Может биологическое оружие. Вы небо видели? – Свердлов докурил сигарету, затушил об каблук, осмотрелся по сторонам, и не увидев урны, сжал бычок в руке. – Ни черта не знают, а люди мрут.
- Много умерших? – Рядовой Ильясов, сослуживец из Казани, привстал с кровати, и встревоженно посмотрел на офицера.
- Врать не буду, очень много. Я такого за всю жизнь не припомню. Очень много. Только давайте без паники. Вы, как никак, солдаты. Пока ждите приказа. И это… - Капитан обвел взглядом всех в казарме. – Берегите себя.
- А что за выстрелы были? – Сержант озвучил вопрос, который волновал всех.
- Там… - Свердлов на секунду замялся, потом махнул рукой и продолжил. – Смена караула решила дезертировать. Два или три солдата. Разводящие решили помешать. Постреляли. Один двухсотый. Другие вроде целы. Дураки. Теперь в карауле только офицеры. Оружейку закрыли. Так что не повторится.
- Товарищ капитан. – Тимур встал с койки и обратился к старшему по званию. – А сигаретой не угостите.
Офицер молча бросил пачку через всю комнату, и вышел. К Юлаеву тут же подбежали несколько сослуживцев и разобрали почти всю пачку. Себе взял всего две сигареты, одну убрал в тумбочку, с другой подошел к окну. Открыв, закурил, втянув полные легкие, и закрыл глаза. Сигаретный дым приятно прокатился по горлу, наполняя рот горьким вкусом. Рядом встали несколько сослуживцев и так же молча закурили. Все смотрели на небо фиолетового цвета и молчали. Курил медленно, делая маленькие затяжки и по долгу удерживая дым в легких. Оставив половину, осторожно затушил сигарету, и, вернувшись к койке, убрал ее в тумбочку.
Голова отказывалась соображать. Мысли хаотичным роем метались внутри черепной коробки, сбивая друг друга и превращаясь в кашу. Сейчас все солдаты в подвешенном состоянии, но офицер дал хоть какую-то надежду. Немного обрисовалась картина и он знает, чего примерно ждать. Если командование распустит всех по домам, то будет проще. Если же запрут, то надо выбираться самому, тихо, без шума. Дом важнее чем армия. Все его юношеские мечтания о службе и так давно разбиты армейскими реалиями, теперь вообще чувствовал себя, как пойманный в клетку зверь.
Время тянулось как кисель. Пытался хоть как-то убить ожидание и избавиться от круговерти мыслей, но выходило плохо. Сослуживцы тоже старались занять себя как могли: кто-то спал, кто-то, сбившись в кучку, громко обсуждал происходящее.
День, как долгая и выводящая из себя песня по радио – и бесит, и переключить нельзя. Юлаев не находил себе места в четырёх стенах. Из казармы не выпускали. Поставили перед входом дежурного офицера с оружием. Ближе к пяти принесли и раздали дневные рационы. На вопросы никто не отвечал, обрубая короткой фразой: «В части карантин, выход с территории запрещен».
Солдаты были на грани. Несколько раз возникали драки. Напряжение висело в воздухе, не давая ни отдохнуть, ни поспать. Незнание убивало. Сигарет нет, закончились еще в обед. На отбой просто отключили общее освещение, дежурный заходил каждые пятнадцать минут, проверяя личный состав. Никто не спал.
26 июня.
Утро ничем не лучше ночи. Возникло чувство, что про них забыли, бросили на произвол судьбы. Даже рационы никто не принес. Офицер, уже другой, все так же дежурил у входа. На попытку солдат узнать хоть что-то, огрызнулся: «Свалили обратно, и сидите тихо!»
Ближе к обеду, резко распахнув дверь, в казарму вбежал капитан Свердлов. Китель растрепан, на правом плече камуфляж окрасился в бордовый. В руках АК-74.
- Быстро, кто домой, бегом из казармы! – Проорал офицер.
Тимур подскочил на кровати и бросился к тумбочке за вещами. Сердце застучало в сумасшедшем ритме. От волнения бросило в жар и холод разом.
- Вещи на хрен. Я сказал быстрее на улицу! – Свердлов постоянно озирался на площадку перед казармой и здание штаба.
Юлаев схватил китель, кое-как натянул ботинки, и даже не зашнуровавшись, выбежал на улицу. Следом за ним устремилась половина сослуживцев. Прямо перед дверями - заведенный КАМАЗ с тентом. Задний борт откинут, внутри несколько офицеров, сидящих рядом с большим количеством ящиков и мешков.
- Быстрее, в машину! – Подгонял сзади капитан.
Как только нога последнего оторвалась от бетона, машина тронулась с места, набирая скорость и двигаясь в сторону КПП. Тимур осмотрел сидящих: суровые и сосредоточенные лица, молчат, у старших по званию в руках автоматы. Капитан Свердлов едет в кабине, расспросить о происходящем некого, сидящих в кузове офицеров не знает.
Перед КПП грузовик притормозил. Тимур ожидал чего угодно, в голове рисовались картины, как в боевиках: машина берет на таран стальные ворота, они уносятся по улице, в след стреляют, выбежавшие из КПП. Но услышал лишь скрип открывающихся ворот и в кузов запрыгнули еще трое ребят, судя по красным повязкам на плече, дежурные. КАМАЗ заревел и затрясся, набирая скорость.
Солдаты, сжавшись на лавке в кузове, выглядели как брошенные дети. Растерянные, подавленные, встревоженные. Никто не знал, что произошло, почему все так быстро, почему капитан в крови. Тимур на секунду пожалел о спонтанном решении, но вспомнил главное слово, которое подкупило – дом!
Сидящий рядом офицер достал пачку и закурил, молча протянув сигарету. Щелчок зажигалки, затяжка, привычный горький дым во рту. Мысли немного прояснились, сердце сбавило темп. На секунду можно представить, что они просто едут строить очередному генералу загородный дом. Представить и успокоиться. Но нависающее небо фиолетового цвета, офицеры с лицами, словно на войне, и оружие в их руках, возвращали в реальность.
Майор открыл стоящий рядом ящик, достал лежавший в нем семьдесят четвертый, пристегнул магазин, передернул затвор и, поставив на предохранитель, протянул Тимуру.
- Держи, может пригодиться.
Юлаев взял автомат за прохладное пластиковое цевье и поставил перед собой на приклад. Осмотрел его по сторонам. Почти новый, краска еще не стерлась на гранях, под предохранителем еще видны следы масла, пластик на рукоятке не затерт. Оружие в руках внушало спокойствие и уверенность, словно это волшебная палочка, которая спасет даже от инфекции. Положив АК на колени, перекинул ремень через шею и подтянул его по длине.
- А патроны еще есть? – Спросил, забыв об уставном обращении.
- Есть, остановимся, дам. – Ответил офицер, передавая автоматы другим солдатам.
Ехали около часа, в полном молчании, только курили и смотрели на мелькающую дорогу. Пустую дорогу. Очень мало машин. Настолько, что Тимур начал реагировать на звук каждой проезжающей мимо. Улицы пусты, людей почти нет. Ожидал погони, суеты, кордонов в химической защите, вертолетов, но не было ничего.
Дорожный знак «выезд из города» проехали не меньше получаса назад, когда КАМАЗ сбросил скорость и свернул с трассы. Выкатившись на проселок, остановились в поле возле лесополосы. Солдаты высыпали из машины и разминали затёкшие ноги. Капитан Свердлов выпрыгнул из кабины и осмотрелся.
- Так ребят, давайте немного опишу, что произошло. – Он закурил сигарету и глубоко затянулся. – У нашего полковника крыша протекла. Я и часть офицеров уговаривали его распустить личный состав, но он до последнего стоял на полном карантине. Идиот. Не понимал, что большую часть уже скосило. Сказал, что любого попытавшегося покинуть часть, будет судить по законам военного времени: дезертирство – расстрел на месте. Половина офицеров его поддержала. Была небольшая заварушка. Даже постреляли. Заперли их в штабе. Разобрали машины, затарились на складе, дальше вы сами знаете.
- Товарищ капитан!
- Парень, я думаю, что о субординации можешь забыть. – Капитан сделал несколько больших глотков из фляги. – Просто Алексей, или Леша.
- А… А… Алексей. – Сержант с трудом переборол выработанную до автоматизма привычку. – А что дальше делать? Нас же теперь дезертирами признают.
- Знаешь что? А, блин, я забыл. Вы же там как в бочке сидели, ничего не знаете. Болеет уже больше половины людей в мире. – Солдаты раскрыли рты от удивления. – Да всего за два дня. Уже половина. Очень много смертельных случаев. Никто не знает, что это за хрень. Температура, диарея, потеешь, сильная жажда, и все. У кого сердце не выдерживает, у кого почки, короче сильное обезвоживание. В части знаешь сколько умерло? Дохрена. Так что, забудь про армию. Никому вы не нужны, весь штаб дивизии слег. Никаких команд сверху не поступало. Мой вам совет - дергайте домой. У меня дома жена и дети, я к ним еду, кто в сторону Туапсе, могу подбросить.
Юлаев и еще семь человек подошли ближе.
- Тов… Алексей я из Геленджика, нам по пути. – Тимур встал ближе и сжал в руках автомат.
- Я из Сочи.
- Горячий Ключ.
- Краснодар.
- Новороссийск. – Подхватили остальные солдаты и подтянулись ближе к капитану.
- Хорошо, кто со мной, те оставайтесь. Остальные, вольны поступать, как хотите. С транспортом беда, вчера вечером весь общественный престал ходить, как городской, так и междугородний. Поезда тоже отменили. Могу только рационов дать, патронов, спальники. Взяли с запасом. Подгребайте к бортам, сейчас раздадим.
Часть солдат получили по несколько магазинов, уложили в вещмешки сухпайки, спальники, разбились на небольшие группы и, попрощавшись, ушли к дороге.
Восемь срочников, один офицер, которого Тимур не знал, Свердлов и водитель остались у машины.
- Так, бойцы. Вы тоже разберите себе необходимое. Перекусите, сегодня же не кормили. Через пол часа выезд. Первая остановка под Краснодаром. Заезжать в город не будем. Заночуем на трассе. Ночью ехать опасно, да и не спали мы ни хрена, дежурили, и день был, врагу не пожелаешь. А завтра уже доберемся по домам.
- Алексей. – Тимур подошел ближе к офицеру. – Спасибо.
- Да ладно тебе. – Свердлов пожал протянутую руку. – Ты к мамке с папкой целым доберись.