СЛАВА: ВЕСЕЛЫЕ ЧЕЛОВЕЧКИ
Я родился в СССР.
И, будучи 10-летним мальчишкой, имел те же увлечения, что и мои сверстники. В частности, коллекционировал солдатиков.
Это я говорю для тех, кто не в курсе, а для посвященных скажу: не каких-то там абстрактных солдатиков, а «ковбойцев» и «индейцев». Те, кто так же, как и я, брал приступом и едва не крушил детские магазины, когда туда наборы таких фигурок привозили (по одному в руки), – меня поймут.
И вот эту-то драгоценную коллекцию, частью приобретенную, частью выменянную – я отдал Роме Махову, родители которого часто были в «загранках», в обмен на нечто загадочное и, на мой взгляд, более ценное. (Рома долго меня обхаживал, предлагал то и это, пока, наконец, не нашел ко мне подход).
- Ладно, не хочешь часы. Не хочешь модельные машинки. Но у меня есть Веселые Человечки!
- А что это?
- Давай покажу…
Это были фотокарточки, не очень, прямо скажем, хорошего качества, где тоже были фигурки – мужчины и женщины, в разных позах. Догадываетесь, что это было? Для тех, кто не в теме, снова напомню – это был Советский Союз, где, конечно, ходили порнографические карточки, но для 10-летнего ребенка иметь сборник поз Камасутры (вполне невинных, по нашим временам) было одновременно и удивительно, и опасно, и – как бы это сказать? – либерально-прогрессивно.
Скажу тут на полях, что я, конечно, прозрел будущее – мне бы быть брокером и на бирже играть – спустя лет 5 «ковбойцы» и «индейцы» появились везде, а вот «Камасутра» еще долго оставалась под запретом.
Зачем мне были эти карточки? Очень просто: я хотел, чтобы у меня была девочка. Не то, чтобы я собирался с ней попробовать все то, что было там изображено (я тогда о таком не думал), а просто представлял себе: покажу ей, что у меня есть, и она скажет: «Слава, давай с тобой гулять?». И мы будем с ней гулять. Была у меня одна на примете, веселая отличница, не чета этим дурам, моим одноклассницам.
И надо же, когда я в очередной раз проявил к ней мужской интерес, ударив ее портфелем, эти карточки выпали – и рассыпались! И как назло, неподалеку оказалась классная руководительница, Антонина Егоровна!
Она молча собрала мое сокровище.
- Золотова, в класс. К…н – за мной.
И – последовал допрос.
Причем Антонина Егоровна вопрошала меня, держа стопку карточек на отлете, как будто это была пробирка со смертельным вирусом, и одновременно склонившись надо мной, как горгулья – с выражением лица, которого я никогда у нее не видел: какая-то смесь растерянности, стыда и гнева.
Мои родители, которых она вызвала днем спустя, тоже обнаружили смешанные чувства: мама покраснела до корней волос и старательно отводила глаза от срамного предмета, а отец, с веселым недоумением и, казалось, с каким-то сожалением смотрел на карточки, не в силах, кажется, оторвать взгляд.
- Где ты их взял?
- Нашел.
Как бы мне страшно ни было, чем бы меня ни пугали, Рому Махова я не выдал. И дальше Антонины Егоровны дело не пошло.
Но дома меня ожидало продолжение. Мама провела со мной воспитательную беседу (никакого рукоприкладства, в нашей семье это не было принято) – что-то среднее между нравоучением и политинформацией. И сделала знак отцу.
Отец закрыл дверь в комнату, сел напротив, и, с тем же новым для меня выражением лица, в котором были и удивление, и смущение, и какое-то веселое уважение, сказал мне, ожидающему экзекуции:
- Сына. Когда в следующий раз найдешь такое, говори сразу мне. Договорились?
Канал историй о сексе и отношениях "Графиня и Сантехник": https://web.telegram.org/k/#@graf_sant
