— Мне нравится эта гроза. Почему я должна ее отдавать?

— Если ты этого не сделаешь, люди погибнут от страшного мора. Жестокая засуха одолевает поля и посевы. Хлеб горит под жаркими лучами солнца. Родная, разве ж ты не слышала, как возносят тебе молитвы, как плачут и поют твои жрицы?

— Перун, — Дива нежно огладила его суровое лицо, — Вроде из нас двоих ты воин, а сострадания в твоём сердце несоизмеримо больше, чем в моем, — она переменилась в лице, сверкнула озорно молниями в глазах и ехидно улыбнулась. — Нужно было за Велеса выходить замуж, а то мой-то супруг оказался мягок как девица.

Перун повалил ее в объятия облака-перины, крепко поцеловал брусничные уста, а затем принялся щекотать. Дива хихикала, вырывалась, шутливо колотила мужа кулачками в широкую грудь. Но он конечно был сильнее.

— Колется борода твоя! — рассмеялась она в голос, когда муж скользнул губами к ее шее.

А Перун специально принялся тереться об нее подбородком, доводя до исступления щекоткой.

Волосы Дивы заискрились зигзагами молний.

— Прекрати! — она хохотала до одури, пытаясь вывернуться из-под мужа.

— Только если ты мне поможешь!

— Да!.. Хорошо!.. Только прекрати!

Перун отстранился и взглянул с улыбкой на свою раскрасневшуюся жену.

— Пойдем?

— Ну, пойдем, — она поднялась в след за ним, одернула длинную льняную рубаху.

— Не забудь захватить грозу.

Дива взяла одеяло и вытряхнула сверкающую стихию на кровать.

Люди с надеждой смотрели в небо.

Над селом сгустились тёмные тучи.

Вспышка молнии, густой раскат грома. Прохладный ветер зашелестел в кронах деревьев. Первые робкие капли теплого дождя упали на изможденную от жары землю, в миг впитались — как и не было — но за ними тут же последовали другие. Все чаще и чаще. Все больше и больше. А затем небеса словно бы раскололись, и мир накрыло щедрым ливнем.