Говорят, со временем боги становятся мудрее.
Бастет сидела на мягких подушках, подогнув под себя ноги, и смотрела не то прямо на хозяйку, не то сквозь нее. С Матерью всех кошек вообще не всегда понятно, куда она смотрит. Большие, светящиеся в полумраке глаза Бастет улыбались, отставив пустую чашу, в которой было гранатовое вино, Бастет обратилась к хозяйке дома:
- Я плохо понимаю тебя, Маат. Прошло всего девятьсот лет, с тех пор, как ты вынула священное перо из своих волос, и теперь то, что ты говоришь, чуждо моему слуху. Интересно, но чуждо.
-Жизнь по соседству с людьми меняет нас всех, Баст, - Маат резким движением закрыла окно, через которое в комнату проникал холодный вечерний ветер, и посмотрела себе под ноги. Ветер успел занести в дом несколько лепестков вишни и сломанную веточку любимого дерева хозяйки.
-Но тебя более остальных! Ты рассуждаешь так, будто забыла, что твое перо служило противовесом сердцу умершего на великих весах. Ты вершила справедливость, давала людям истину божественного становления. Кто же теперь определяет правду в мире людей?
Маат подняла глаза и слегка удивленно посмотрела на гостью.
-Они сами! Долгое время люди получали истину извне, и я никак не могла понять, отчего они несчастны, отчего не хотят они прислушиваться к моим наставлениям.
-Но ведь это была правда, дарованная им Богом-творцом! Она совершенна, - Бастет резко подалась вперед, будто готовясь к прыжку.
-Всё так. Но людям нужна была своя собственная правда.
Внезапно Маат улыбнулась, и все в просторной комнате будто бы осветилось: и только что вымытая глиняная посуда, и старинные музыкальные инструменты, стоявшие на полках вдоль стены, и строгая мебель, которой, к слову, было не много. Поза Бастет стала менее напряженной, хотя она была слишком увлечена беседой, чтобы заметить это.
- Великий божественный закон, представленный людям на их языке, разобщал их, вызывая споры и разногласия, которые в то время неизбежно вели к кровопролитию людей, не свыкнувшихся еще со своей ролью воплощения божественной сущности. Тогда люди придумали свою истину. Сила людей в их целостности, Бастет, в совместном поиске правды, во взаимопомощи. К сожалению, до сих пор не все из нас понимают это, но это лишь вопрос времени. Подожди, мне нужно убрать здесь.
- Допускаю, что ты изучила природу людей лучше меня, - большие и влажные глаза Бастет следили за движениями тонких рук Маат, которая сметала лепестки цветов вишни в совок, и отправляла их в глиняную урну,- но я должна тебе напомнить, что однажды ты уже последовала за Великим Ра прочь отсюда, разочаровавшись в греховной сущности людей. Знаешь ли ты, что делаешь, справедливая Маат, или чары любви плотно застилают очи твои?
- Все во Вселенной подвижно, ничто не стоит на месте,- не дрогнула богиня истины и вселенского равновесия,- человек же способен изменяться сознательно, проявляя волю к жизни, стремясь к гармонии с миром. Люди изменились, Бастет, и им это дорого стоило.
- Все меняется, это ты верно подметила, - Бастет снова беспечно растянулась на мягких подушках,- все меняется, только я остаюсь прежней.
В высокую входную дверь постучали. Маат мгновенно оказалась у двери и, резко обернувшись, сказала Бастет:
-Прошу тебя, не напугай ее.
Мать всех кошек пожала плечами и сделала взмах кистью руки, как бы разрешая хозяйке заняться новым гостем. Маат отворила тяжелую дверь и впустила в комнату хрупкую девушку. Гостья попыталась что-то сказать, но, прежде чем слушать, Маат усадила ее за длинный стол, налила горячего чая из лепестков роз, и села на высокий стул рядом с девушкой.
-Я пришла просить твоего совета,- новая гостья виновато улыбнулась,- я знаю, ты сможешь помочь. Ведь ты будто бы смотришь на людские проблемы с высоты полета птицы. Так, как будто все происходящее на земле, не касается тебя. Я не понимаю, как это работает.
-Почему ты думаешь, что меня это не касается?- спросила Маат.
-Наверное, я не это хотела сказать. Скорее, такое впечатление, как будто ты прожила все то, о чем я рассказываю, много-много раз, и поэтому знаешь, что делать.
-В этом есть правда. Что-то прожила сама, про что-то мне рассказывали, - слегка улыбнулась Маат.
Девушка грустно посмотрела на хозяйку дома.
-Помнишь, я рассказывала, о том, как переехала сюда, в чуждый для меня край, из-за любви?
Маат кивнула.
-Та любовь прошла, как ты знаешь. Мне же пришлось приспосабливаться к жизни здесь, у моря. Не могу сказать, что я о чем-либо жалела, но это было так трудно, долгое время мне было так одиноко… а теперь передо мной снова стоит выбор.
-Он зовет тебя за собой?
-Да!
-Ты хочешь ехать?
-Я хочу быть с ним,- воскликнула девушка,- но мне страшно от того, что я вновь должна выбирать между любимым и моей жизнью здесь: моими друзьями, работой, дому, к которому я привыкла…
Маат наклонилась к девушке.
-Я чувствую твой страх, но не могу понять, чего ты боишься.
-Боюсь, что будет, как в тот раз. Нет, точно так же не будет, ведь я всегда могу вернуться сюда, к моим друзьям. Но я боюсь, что опять сделаю неправильный выбор, боюсь, что не смогу простить себе, если снова ошибусь. Понимаешь?
-Разве выбор, сделанный по любви, можно назвать ошибкой?- послышался голос Бастет, плавно выступившей из полумрака своего укрытия.
-Это моя подруга Баст. Баст, это Элиза, мы живем по соседству.
-Когда ты принимала решение ехать за любимым в первый раз, это казалось тебе самым разумным и логичным поступком в твоей жизни, - спокойно продолжила Бастет.
Девушка удивленно посмотрела на Мать всех кошек, потом на Маат, которая сидела в задумчивости, затем проговорила:
- Но я и сейчас считаю это правильным. Мои опасения в том, что я начну сомневаться в сделанном мной выборе, тогда вновь придет сожаление и отнимет у меня все жизненные силы…
- Вовсе не исключено, - внезапно сказала Маат,- что в скором времени ты поставишь свой выбор под сомнение и будет очень сложно заставить себя думать иначе. Так уж устроен человек! И не он один, заметь.
Тут Маат улыбнулась своей завораживающей и преображающей все живое вокруг нее улыбкой:
- Скажи мне, Элиза, правда ли то, что ночь сменяется днем?
-Правда,- тихо проговорила девушка.
-Верно ли так же, что после дождя выходит солнце, которое затем вновь застилают собой облака?
-Конечно.
- Так от чего же ты полагаешь, что твое решение всегда будет казаться тебе верным?
Широко раскрытыми глазами Элиза посмотрела на Маат:
- Что же теперь делать?
-То, что у тебя получается лучше всего - любить! - лицо богини истины и вселенского равновесия казалось таким добрым и светлым, что девушка почувствовала, как ее страхи отступают,- тогда, в момент, когда твое солнце закроют тучи, ты напомнишь себе о том, что сделала выбор в пользу любви.
Маат повернулась к Баст, стоявщей рядом, и улыбаясь, сказала:
- По-моему, такой выбор - есть лучшее, что может сделать человек.
-Знаешь, мне кажется, я всегда так думала, - Элиза благодарно посмотрела на хозяйку дома,- возможно, мне просто нужно было услышать это от тебя.
Бастет кивнула, не ответив на улыбку Маат.
Элиза ушла собираться в дорогу, пообещав, что зайдет попрощаться перед самым отъездом.
-Мне сложно понять тебя, Маат, - сказала Бастет,- ты стала думать, как они, ты принимаешь их в своем пристанище, ты помогаешь им.
-Но ведь ты тоже помогаешь! Ты установила связь с людьми гораздо раньше меня…
-Это другое,- Бастет сделала резкое движение рукой как бы отстраняя Маат от себя,- я дарую помощь своим фаворитам, для тебя же это будто бы долг, божественное предназначение…Возможно, ты удивишься, но когда я наблюдала тебя с этим маленьким существом Элизой, я впервые задумалась о том, как правильно.
Маат протянула руки к Бастет, но та отпрянула:
-Довольно! Пусть люди приходят к тебе за советом, богиня Истины, дочь Великого Ра, но Мать всех кошек найдет ответы сама. Пусть всё во Вселенной поддается изменениям, но истина, вселенская гармония и любовь да будут неизменны.
Так сказала Бастет и, обернувшись кошкой, как она делала уже тысячи раз, оставила дом богини Маат.
Взято из паблика ВК "врачеватели душ"
