https://www.youtube.com/watch?v=4rBHjRlRL1k
Реставрация сверлильного станка 2М112
Настоящий сверлильный станок (не нынешнее китайское подобие) год выпуска 1984, вес станка 120 кг
Приобрел на любимом авито, цена с торгом 6000 рублей. Транспортировать пришлось на газеле, вдвоем еле подняли.
Красил эмалью ПН-115 цвет бежевый.
Источник: KAMAZ-online
В конце материала «Земля, на которой стоит «КАМАЗ» — чья она?» мы анонсировали сегодняшний пост, в котором пойдёт речь об оплате труда строителей «КАМАЗа». Руководство страны прекрасно понимало, что на одном лишь энтузиазме построить огромный комплекс заводов не удастся. Рано или поздно людям потребуется что-то большее, чем просто ощущение причастности к Великому делу. Каким образом материально стимулировали романтику большого строительства — читайте ниже.
Два миллиона рублей премиальных на самом высоком уровне – ЦК КПСС и Совета Министров СССР – было выделено в 1971 году министерствам в виде поощрения за качественное выполнение работ на строительстве «КАМАЗа» и объектов промкомзоны. Доля дирекции Камского автозавода в этом «пироге» – 300 тысяч рублей. Самую солидную получили организации «Камгэсэнергостроя» с субподрядчиками. На документе автографы всех ключевых фигур.
Решением Госкомитета Совмин СССР по вопросам труда и заработной платы и ВЦСПС от 17.10.1969 для работников строительных организаций Набережных Челнов и Нижнекамска вводится районный коэффициент к зарплате – 1,15. Это первый «бонус» для строителей.
Материальные стимулы в кадровой политике и при социализме трудно было переоценить. Генеральному директору строящегося автозавода предоставлялось право увеличивать установленные максимальные размеры премий до 50% тарифной ставки – в частности, рабочим РИЗа при переводе их со сдельной работы на повременную. Такими полномочиями Л.Б. Васильева наделили Госкомитет Совмин СССР по вопросам труда и заработной платы и Секретариат ВЦСПС.
На открытие в городском отделении Госбанка расчётного счёта предприятию требовалось разрешение Министра. 3 августа 1971 года А. М. Тарасов подписывает такой приказ.
Отныне «КАМАЗ» – самостоятельный финансовый субъект. Курс рубля к доллару США в 1971 году, согласно официальному курсу Госбанка СССР, был 0,9 (максимальное значение) – 0,829 (минимальное, в конце года).
Укрепление рублём служб дирекции строящегося «КАМАЗа» – тоже своего рода закладка фундамента. Для этого в ведение Управления капстроительства передаётся из промышленности фонд заработной платы на 1971 год. Не беда, что на календаре уже 5 июля…
Исключительность, «особые условия» для Камского автозавода оговариваются руководством страны едва ли не в каждом документе. Беспрецедентное распоряжение подписал 15 октября 1971 года Предсовмина А. Н. Косыгин: с 1972 года на период строительства квалифицированным рабочим, прибывшим на ударную стройку и временно направляемым на работу не по специальности, до полугода могли выплачиваться доплаты до уровня среднего заработка по месту их прежней работы. Прибывшим по распределению молодым специалистам в 1971 году выдавали по окладу – 100 рублей.
В 1972 – 1974 гг. ради закрепления квалифицированных кадров «КАМАЗ», что называется, платит за всё: в том числе оплачивает стоимость проезда семей камазовцев, прибывших на постоянную работу. Те, кто приехал «по вызову», получают единовременное пособие, в простонародье – подъёмные. Размеры варьировались в пределах 240 – 300 рублей.
С учётом опыта «ВАЗа», по поручению Совмина СССР Госплан досрочно, с 1 декабря 1973 года, вводит для камазовцев новые условия оплаты труда.
«Масштаб КАМАЗа, – скажет потом Л. Б. Васильев, – потребовал разработки особых систем управления предприятием, организации труда на нём и решения ряда других проблем, присущих только ему».
Так на «КАМАЗе» вводится повременная система с доплатой за выполнение нормированных заданий (до 30% повременной части). Кроме того, всем работникам, занятым в основном производстве, выплачивается районный коэффициент в размере 15 % от заработной платы (в народе – «уральские»).
По опыту «ВАЗа» с 1974 года на «КАМАЗе» внедряется и бригадная система работы.
Но не только деньгами поощрялись камазовцы. Они строили новый Город будущего, в котором и собирались жить дальше. Новые квартиры — это тоже прекрасный стимул для того, чтобы с большим энтузиазмом, превозмогая неуют и неустроенность, ударно трудится. О том, как решался жилищный вопрос в строящемся городе — читайте в следующем нашем материале.
За рубежом сейчас активно читают\покупают книги Джека Карра. Из сети : "Джек Карр стал самым продаваемым автором и романистом-триллером, он провел 20 лет в качестве снайпера ВМФ, возглавлял снайперские команды в Ираке и Афганистане, командовал подразделениями специальных операций и командиром взвода на юге Филиппин."
Интересно вообще что это, и с чем его едят.
Люблю литературу на военную тематику, особенно написанную очевидцами, где автор описывает события, которые происходили, в большинстве своем, в живую, такие например как: "Американский снайпер" Крисс Кайл (служба "Котика" в Ираке), "Цыпленок и ястреб" Мейсон Роберт (про военных вертолетчиков во Вьетнаме), "Завтра я иду убивать" Бих Ишмаэль (о гражданской войне в Сьеро Леоне), "Шелковый путь" Александра Карцева (про Афган и разведку) и другие.
Сейчас читаю "Акул из стали" (про стратегов подводников) Эдуарда Овечкина. Но если с отечественной литературой все проще, то зарубежную найти труднее, да и перевести её кто-то должен. Так может кто-то увлекается подобным жанром? Переводом книг? Может есть инфа где взять этого Джека Карра на русском языке?
За неимением желаемого, посоветуете альтернативные варианты! Буду очень благодарен!
P.S.: все описанные книги смело рекомендую любителям подобного жанра! Интересное мужское чтиво!
Я наверное живу в другой реальности. Может Эрнест Рудяк действительно голодает.
Владелец торгового центра «Атриум» Эрнест Рудяк рассказал Forbes о том, как государство забыло о торговых центрах, почему уже в мае могут быть заблокированы счета компании и когда люди вернутся в магазины
Юлия Титова, 20 апреля 2020
Торговые центры не включили ни в список системообразующих компаний, ни в перечень наиболее пострадавших отраслей. Такое ощущение, что про нас просто забыли.
«Я не знаю, что делать»
У чиновников есть мнение, что мы сидим на потоке денег и капризничаем. Видно, такое отношение к нам сформировалось из-за специфики бизнеса. На первый взгляд кажется, что сдача центров в аренду — это очень легкий бизнес. Порой, когда я рассказываю о том, что я владелец «Атриума», мне отвечают: «А, на аренде сидишь». Но никто не учитывает, сколько приходится тратить ресурсов на модернизацию, поддержку и увеличение трафика, привлечение лучших арендаторов.
Так как торговый центр постоянно приносил денежный поток даже в кризис 2014 года, мы не формировали серьезной финансовой подушки. Ведь никто не мог предположить, что в один день вся работа будет практически парализована. Если до кризиса у нас был трафик 40 000-45 000 человек в будний день и 55 000-60 000 в выходной, то к концу марта он снизился до 18 000 человек, а после ввода режима строгой самоизоляции — 150-300 человек в день. В «Атриуме» продолжает работать «Перекресток» на минус первом этаже, салон сотовой связи и оптика. Это все.
Если май пройдет в таком же режиме, как и апрель, то наши небольшие финансовые запасы быстро истощатся, и я просто не знаю, что мне делать. Конец апреля — самый тяжелый месяц, так как он несет с собой три квартальных платежа, по которым у нас нет никаких льгот от государства. Это налог на прибыль, который компании выплачивают авансом за будущий квартал, налог на имущество и плата за аренду земельного участка.
Эти три платежа съедят всю нашу подушку. Я надеюсь, что в апреле мы соберем от аренды 10% от среднего ежемесячного показателя за 2019 год. Но этого хватит лишь на то, чтобы выплатить зарплату сотрудникам в мае. Я хочу отметить, что никого из 420 сотрудников мы не увольняли и всем сохранили зарплату в полном виде. Эти сборы покроют лишь 15% платежей, которые нам нужно сделать в конце апреля. Если государство не пойдет нам навстречу и не перенесет налоговые платежи, то до 6 мая налоговая имеет право заблокировать счета компании и списать деньги. Тогда наступит коллапс.
У нас есть обязательства перед банками, перед контрагентами и перед сотрудниками. Сбербанк, у которого мы кредитуемся, ведет себя очень по-партнерски. Представители банка выслушали наши просьбы, вникли в ситуацию и перенесли платеж, который должен был быть в июне, на конец срока кредита. Я думаю, что Сбербанк прекрасно понимает, что он выдавал кредит профессионалам, которые управляют бизнесом лучше банкиров, и банк не ставит перед собой цель скопить на балансе непрофильные активы из-за дефолта по процентам.
«Некоторые арендаторы не выдержат кризиса»
Есть мнение, что после отмены строгого режима самоизоляции восстановление экономики будет легким и быстрым. Но это вовсе не соответствует действительности, особенно в отношении торговых центров. Я боюсь, что мы вернемся к показателям начала 2020 года только к концу 2022 — началу 2023 года. Почему восстановление будет медленным? Во-первых, некоторые арендаторы не выдержат этого кризиса и не откроются после окончания нерабочего месяца. В торговом центре образуется пустое помещение, уйдет погода-год на поиск клиента, который готов инвестировать в реконструкцию площади под свой бренд. Также скажется глобальное падение индустрии fast- и high-fashion — миллионы людей уволены, некоторые марки могут уйти из России, если для них присутствие будет нерентабельным.
Во-вторых, я подозреваю, что после возвращения к нормальной жизни поведение людей претерпит изменения — они долгое время будут с опасением ходить в кинотеатры, ездить в общественном транспорте, посещать магазины. Возможно, первое время клиенты будут интенсивнее заказывать вещи онлайн, на который до этого приходилось 3-5% от покупок. Также есть риск, что Роспотребнадзор введет ограничения на расстояния между столиками в ресторанах и оставит разметку в магазинах для покупателей в 1,5 м. А экономика многих ресторанов и магазинов сходится только при определенном количестве клиентского потока.
Нельзя даже сказать, что нам перекрыли воздух. У меня сейчас ощущение, словно у поезда, мчащегося со скоростью 320 км/ч, нажали стоп-кран, пассажиры от резкого торможения переломали руки, нос, ноги — а когда поезд поедет, скажут — вставайте, все хорошо! Но сколько людей пострадает от пандемии на самом деле, мы увидим только через месяцы.
Иосиф Виссарионович Сталин (1879—1953) — российский революционер, коммунист, советский политический, государственный, военный и партийный деятель; Генералиссимус Советского Союза; вождь мирового пролетариата.
Организуйте массовую критику снизу
Второй вопрос касается задачи борьбы с бюрократизмом, задачи организации массовой критики наших недостатков, задачи организации массового контроля снизу.
Одним из жесточайших врагов нашего продвижения вперед является бюрократизм. Он живет во всех наших организациях – и в партийных, и в комсомольских, и в профессиональных, и в хозяйственных. Когда говорят о бюрократах, обычно указывают пальцем на старых беспартийных чиновников, изображаемых у нас обычно в карикатурах в виде людей в очках. (Смех.) Это не вполне правильно, товарищи. Если бы дело шло только о старых бюрократах, борьба с бюрократизмом была бы самым легким делом. Беда в том, что дело не в старых бюрократах. Дело, товарищи, в новых бюрократах, дело в бюрократах, сочувствующих Советской власти, наконец, дело в бюрократах из коммунистов. Коммунист-бюрократ – самый опасный тип бюрократа. Почему? Потому, что он маскирует свой бюрократизм званием члена партии. А таких коммунистических бюрократов у нас, к сожалению, немало.
Возьмите наши партийные организации. Вы, должно быть, читали о смоленском деле, об артемовском деле и т. д. Что же, это-случайность? Чем объясняются эти позорные факты разложения и развала нравов в некоторых звеньях наших партийных организаций? Тем, что монополию партии довели до абсурда, заглушили голос низов, уничтожили внутрипартийную демократию, насадили бюрократизм. Как бороться против этого зла? Я думаю, что никаких других средств против этого зла, кроме организации контроля партийных масс снизу, кроме насаждения внутрипартийной демократии, нет и не может быть. Что можно возразить против того, чтобы поднять ярость партийных масс против этих разложившихся элементов и дать им возможность гнать в шею такие элементы? Едва ли можно что-либо возразить против этого.
Или, например, взять комсомол. Вы, конечно, не будете отрицать, что кое-где в комсомоле имеются совершенно разложившиеся элементы, беспощадная борьба с которым абсолютно необходима. Но оставим в стороне разложившихся. Возьмем последний факт беспринципной групповой борьбы внутри комсомола вокруг лиц, борьбы, отравляющей атмосферу в комсомоле. Чем объяснить, что “косаревцев” и “соболевцев” в комсомоле сколько угодно, а марксистов приходится искать со свечой в руках? (Аплодисменты.) О чем говорит этот факт, как не о том, что в некоторых звеньях верхушки комсомола происходит процесс бюрократического закостенения?
А профсоюзы? Кто будет отрицать, что бюрократизма в профсоюзах хоть отбавляй? У нас есть производственные совещания на предприятиях. У нас имеются временные контрольные комиссии при профсоюзах. Задача этих организаций состоит в том, чтобы будить массы, вскрывать наши недостатки и намечать пути улучшения нашего строительства. Почему эти организации не развиваются у нас? Почему в них не кипит жизнь? Не ясно ли, что бюрократизм в профсоюзах плюс бюрократизм в парторганизациях не дают развиваться этим важнейшим организациям рабочего класса?
Наконец, наши хозяйственные организации. Кто будет отрицать, что наши хозяйственные органы не страдают отсутствием бюрократизма? Возьмите хотя бы шахтинское дело. Разве шахтинское дело не говорит о том, что наши хозяйственные органы не идут вперед, а ползут, волочатся?
Как положить конец бюрократизму во всех этих организациях?
Для этого есть только один-единственный путь – организация контроля снизу, организация критики миллионных масс рабочего класса против бюрократизма наших учреждений, против их недостатков, против их ошибок.
Я знаю, что, подымая ярость трудящихся масс против бюрократических извращений наших организаций, приходится иногда задевать некоторых наших товарищей, имеющих в прошлом заслуги, но страдающих теперь бюрократической болезнью. Но неужели это может остановить нашу работу по организации контроля снизу? Я думаю, что не может и не должно. За старые заслуги следует поклониться им в пояс, а за новые ошибки и бюрократизм можно было бы дать им по хребту. (Смех, аплодисменты.) А как же иначе? Почему бы этого не сделать, если этого требуют интересы дела?
Говорят о критике сверху, о критике со стороны РКИ, со стороны ЦК нашей партии и т. д. Все это, конечно, хорошо. Но этого далеко еще не достаточно. Более того, главное теперь вовсе не в этом.
Главное теперь состоит в том, чтобы поднять широчайшую волну критики снизу против бюрократизма вообще, против недостатков нашей работы – в особенности. Только организуя двойной пресс – и сверху и снизу, только перемещая центр тяжести на критику снизу, можно будет рассчитывать на успешную борьбу и искоренение бюрократизма.
Было бы ошибочно думать, что опытом строительства обладают лишь руководители. Это неверно, товарищи. Миллионные массы рабочих, строящие нашу промышленность, накапливают изо дня в день громадный опыт строительства, который ценен для нас ничуть не меньше, чем опыт руководителей. Массовая критика снизу, контроль снизу нужен нам, между прочим, для того, чтобы этот опыт миллионных масс не пропадал даром, чтобы он учитывался и претворялся в жизнь.
Отсюда очередная задача партии: беспощадная борьба с бюрократизмом, организация массовой критики снизу, учет этой критики в практических решениях о ликвидации ваших недостатков.
Нельзя сказать, чтобы комсомол, и особенно “Комсомольская Правда”, не учитывали важности этой задачи. Недостаток тут состоит в том, что часто выполнение этой задачи не доводится до конца. А чтобы довести его до конца, нужно учитывать не только критику, но и результаты критики, но и те улучшения, которые вводятся в жизнь в результате критики.
И.В. Сталин, Собрание сочинений, Том 11, с.70-74, Речь на VIII съезде ВЛКСМ 16 мая 1928 г.
Карелия, г.Петрозаводск. 2 этаж
https://ptzgovorit.ru/news/sova-zaletela-na-balkon-pyatietaz...
Несмотря на пандемию, даже эти ребята сейчас без работы сидят.
Суть ситуации в мировой финансовой системе в своем выступлении на осенней сессии МВФ описал экс-глава Банка Англии Мервин Кинг. По его словам, мировая финансовая система неумолимо движется к финансовому Армагеддону, который похоронит демократическую рыночную экономику. При этом ее капитаны в лице финансистов действуют как сомнамбулы. То есть, впереди гибель капитализма, причем в гораздо разрушительном в сравнении с крахом советского геополитического проекта варианте. Потому что в 1991 году рухнула треть мировой экономики. И остальная мировая экономика смогла демпфировать негативный эффект краха. А теперь должна аналогично рухнуть вся мировая экономика, а демпфировать крах будет некому. И, судя по выступлению М. Кинга, экономическая элита эту перспективу ясно понимает.
С другой стороны, употребленное Кингом слово «сомнамбулы» констатирует отсутствие у руководства мировой финансовой системы понимания что ему нужно делать. Любой кризис всегда результат поверхностного понимания условий деятельности. Это приводит к ошибкам, резонанс которых и запускает кризис. Поэтому для преодоления кризиса в первую очередь требуется более глубокое понимание условий деятельности. Оно позволяет и выяснить в чем заключались ошибки, и понять, как в имеющихся условиях нужно преодолевать кризис.
При этом чем не только глубже, но и шире понимание условий, тем больше вариантов выхода из кризиса можно найти и выбрать из них самый простой – быстрый и минимально затратный. Поэтому выглядящее простым успешное решение, на самом деле является результатом максимального глубокого и широкого понимания условий. Не случайно такие решения иногда получают титул гениальных.
Чтобы разобраться с причиной гибели капитализма, а демократическая рыночная экономика является его сущностью, нужно не только определить, когда началась его порча, в чем она заключается, как разрасталась и как портила управление капиталистическим обществом. Требуется понимание условий политической, экономической и социальной деятельности, поверхностное понимание которых приводило к неадекватным условиям действиям властей, следствием чего и были ошибки.
Порча капитализма началась в 1971 году с отказа США от соблюдения «золотого стандарта». Дело даже не в том, что доллар принципиально изменил свое качество. Результат этого изменения озвучил министр финансов США Д. Конелли словами «доллары, это наши деньги и ваши проблемы». Тогда как до отказа в соответствие с Бреттон-Вудским соглашением доллары был деньгами всего мира и проблемой Америки. Потому что США были обязаны обеспечивать стабильность доллара привязкой к цене золота. То есть, лидер капитализма просто отказался выполнять взятые на себя обязательства, которые и сделали доллар главной мировой валютой. По сути, Америка продемонстрировала свою недобросовестность в самых важных для своих партнеров по лагерю отношениях. В переходе к недобросовестности в таких отношениях и состоит суть порчи. Потому что добросовестность, это основа любых партнерских отношений. Дальше шел процесс расширения порчи от Америки на весь капитализм по модели цепной реакции.
Необеспеченная эмиссия, это порча валюты. Потому что в денежный оборот добавляются де-факто фальшивые деньги. Если пользователи этого не понимают, фальшивые деньги выполняют функцию средства платежа аналогично полноценным деньгам. Больше полувека это и имело место. Но не делало эмиссию необеспеченных денег добросовестной деятельностью. Наоборот, по модели метастазов распространяло недобросовестность во все экономические отношения. Так что не случайно в американской школе менеджмента в итоге стало действовать правило «если есть какая-то возможность не платить, нужно не платить».
Но оправдывать необходимость недобросовестной эмиссионной деятельности для американской власти не было большой проблемой. Дело в том, что у нее катастрофически не хватало денег на финансирование конкуренции с советским геополитическим проектом. Ведь конкурировать приходилось не только в военной, но и в политической, экономической, социальной, научной и даже культурной сферах.
Так в 60-е годы только мобилизовав все ресурсы страны, США смогли догнать и на какое-то время обогнать СССР в космической гонке. Но затем СССР вновь обошел США в космических станциях. И американской власти пришлось опять напрягаться – реализовывать программу шаттлов. А конкуренция требовала всегда быть впереди во всех сферах и с запасом. Чтобы не допускать подобных космическому проколов. Поэтому у американской власти имелись стратегические общественные интересы, позволившие ей с легким сердцем согласиться с порчей валюты, как лекарством скорой помощи. Тем более, что статус лидера Запада и репутация доллара позволяли надеяться, что заниматься эмиссией фальшивых долларов без опасных последствий можно будет достаточно долго.
«Благими намерениями дорога в ад вымощена» в первую очередь, из-за недобросовестной реализации благих намерений. Потому что недобросовестность, это полноценная криминальность, которая и приводит в ад. Например, коррупция считается безусловно недобросовестным исполнение властных обязанностей. И признается криминальным преступлением. Поэтому полученные в недобросовестной деятельности доходы являются криминальными – во всех демократических странах подлежат обязательной конфискации.
Тому, кто выпускает фальшивые деньги, невозможно удержаться от соблазна часть их положить в свой карман. А потом превращать их в реальные ценности – акции, недвижимость и пр. Ведь для недобросовестного эмитента недобросовестное использование фальшивых денег, это естественное развитие своей деятельности. Именно так неолиберализм и необеспеченная эмиссия доллара запустили процесс криминализации деятельности сначала финансистов, а затем и власти.
Для этого потребовались механизмы, которые позволяли бы переводить фальшивые деньги в выглядящие легальными доходы. Решения проблемы необходимых для конкуренции с СССР ресурсов кардинально изменили статус финансистов – они стали правой рукой политической власти. Это статус позволил им самим создавать нужные финансовые механизмы. Первым был создан механизм расширенного кредитования – потребителей, бизнеса, государств. Расширение кредитного предложения за счет фальшивых денег стимулировало спрос, рост инвестиций в экономику, давало власти дополнительные ресурсы для решения общественных проблем.
А доходы от кредитования становились вполне легальными доходами. Так что все выглядело благопристойно – обеспечиваемое в том числе и фальшивыми долларами расширенное кредитование позволяло ускорить рост ВВП, повышало уровень жизни народа, обеспечивало власти намного более легкое решение ее проблем. Но фальшивомонетчики понимали, что этот «праздник жизни», как всякая афера, закончится для них плохо. Потому что любая афера обязательно заканчивается крахом. А так как ликвидировать последствия аферы приходится власти, она совсем не склонна прощать аферистов. Так как финансистам рано или поздно пришлось бы отвечать за порчу валюты, избежать положенной расплаты можно было единственным способом – сделать власть своим партнером. А еще лучше просто ее скупить.
Для такого варианта у власти имелась подходящая проблема, решение которой позволяло достичь нужной аферистам цели. В феодальной эпохе власть самовольно распоряжалась собираемыми налогами – забирала на свое содержание столько, сколько хотела. В индустриальной модели общества эта практика была ликвидирована – бюджет стал законом. Соответственно, все расходы власти были четко расписаны и контролировались законодательной властью.
В такой ситуации субъекты власти могли добыть на свой кусок хлеба немного масла только одним способом – коррупцией. Но в условиях индустриального общества это стало очень рискованным занятием – развитие СМИ сделало коридоры власти доступными для журналистов. В результате деятельность власти стала хорошо видимой. А оппозиционные СМИ в первую очередь следили за добросовестностью действий правящей партии. И если политик попадался на коррупционной деятельности, высшая мера в виде отлучения от политической деятельности была для него единственным и не подлежащим обжалованию наказанием.
Именно эту проблему власти финансисты решили с помощью механизма финансовых спекуляций. Потому что снабжение политиков инсайдерской информацией позволяло им легально получать на свой хлеб не только масло, но и икру. Это и объясняет стремительный рост финансовых спекуляций. Они были допущены на валютный рынок и только для них были созданы «бумажные товары». В результате в финансовом казино стали работать три зала – фондовых, валютных и «товарных» спекуляций. Совсем как в обычном казино, где имеется рулетка, карты и игровые автоматы.
Такое финансовое казино в деле распределения создаваемых обществом ресурсов создало для власти условия феодальной эпохи. Потому что власть, ее придворные финансисты и прислуга вновь получили возможность отгрызать от пирога ресурсов общества столько, сколько они могли проглотить. Один к одному французское общество перед революцией. Разница только в том, что французский король и его двор так действовали на законных основаниях, тогда как для нынешних властей такое кормление является криминалом.
Поэтому все богатства финансистов, богатых политиков и их прислуги имеют криминальное происхождение. И достигшие 250 триллионов долларов пирамиды госдолга, бизнеса, домохозяйств, это вложенные в долговые обязательства их накопленные за полвека криминальные доходы. А механизм кредитования их непрерывно отмывает– превращает в легальные активы. Поэтому признать криминальное происхождение всех долговых пирамид, это чисто технический вопрос. Соответственно, нет проблем аннулировать все долги государств, бизнеса и домохозяйств. По сути, это будет очистка финансовой системы от фальшивой денежной массы. Она позволит кардинально смягчить последствия краха капитализма.
О том, что это реальное и вполне законное решение долговых проблем свидетельствует опыт Исландии. Она именно таким способом за несколько месяцев и форме легкой простуды преодолела кризис 2008 года. Потому что просто отказалась от всех внешних долгов – признала их обязательствами, навязанными стране недобросовестными способами. И предложила кредиторам судиться с политиками, которые эти долги создали. Никто из финансистов с Исландией не стал судиться. Это означает, что понимание криминальной природы долгов имеется и у властей, и у финансистов.
Поэтому одномоментное аннулирование всех долговых пирамиды, это вовсе не финансовое безобразие, а доказавшее на практике свою высокую эффективность самое простое и быстрое решение существенной части проблем мировой экономики. Пусть и молчаливо, тем не менее признанное властями Западом вполне легальным. Чтобы принять такое решение и так направить развитие экономического кризиса по самому мягкому варианту, обществам стран Первого мира нужно выбрать, кто должен стать жертвой финансового Армагеддона. Приведшая к нему системно недобросовестная финансовая система и управлявшие ею финансисты с партнерами или производительная экономика и общества?
Нужно понимать, что единственной альтернативой обнуления долгов и конфискации криминальных активов финансистов и их партнеров является гиперинфляция мировых масштабов. Она только ликвидирует фальшивую часть их активов и сохранит реальную. В результате они ничего не потеряют, но при этом сохранят свою власть. А вот «людские страдания, которые будут сопровождать развитие этого кризиса, окажутся поистине беспрецедентными» (Майкл Снайдер). Судя по СМИ, финансисты готовят именно инфляционный вариант развития кризиса.
Главный для Первого мира выбор должна сделать производственная элита. Только у нее есть возможность сделать жертвой Армагеддона того, кто к нему привел. И у нее нет возможности сидеть на берегу реки, ожидая, когда мимо поплывут обломки паразитировавшей на экономике финансовой системы. И станет вакантным место у штурвала экономики. Потому что за время ожидания их производственные активы физически разрушатся. И им нечем будет рулить.
Так что у производственной элиты есть жизненно важный интерес, который позволит ей сделать правильный выбор. При этом только у нее сегодня есть возможности, ресурсы и инструменты, которые позволят ей организовать эвтаназию финансового капитализма быстро и минимально болезненно для общества.
Самый простой и быстрый план проведения эвтаназии должен обязательно включать три пункта:
1. Крупный бизнес максимально консолидировано объявляет об отказе от долгов всем без исключения финансовым организациям.
2. Производственные акционерные компании объявляют о замене своих акций. Права имеющихся акций замораживаются, а акции подлежат замене на новые только самым мелким акционерам, пенсионным фондам, компаниям производственного сектора и работающим в производственном секторе бизнесменам. Соответственно, не подлежат замене акции, которыми владеют финансовые организации или имеют их в качестве залога по кредитам и которые принадлежат любым связанным с финансовым сектором лицам, включая политиков.
3. Законодательной власти объявляется пять требований. Она должна, во-первых, специальным законом признать действия производственной элиты легальными и осуществленными в интересах общего блага в условиях чрезвычайной угрозы обществу. Во-вторых, принять закон, констатирующий криминальный характер современной финансовой системы и преступной ее деятельность с начала 70-х годов. В-третьих, принять аналогичный имеющемуся в Англии закон о конфискации активов криминального происхождения – имеющих своим источником доходы от финансовых спекуляций вкладов, акций, недвижимости. В-четвертых, принять закон, который аннулирует все долги государства, производственных компаний и домохозяйств. В-пятых, законодательная власть должна на три года передать функции исполнительной власти сформированному общественными организациями производственного бизнеса антикризисному правительству. За этот срок оно должно принципиально изменить управление экономикой – создать добросовестную модель ее организации и экономических отношений в ней. И осуществить необходимые для перехода на новую модель реформы.
В случае отказа принять эти условия, производственная элита должна объявить всеобщий локаут и призвать общество выразить поддержку своим действиям. По сути, производственная элита должна объединиться с обществом для очищения от обанкротившейся власти финансистов. Для этого нужно объяснить обществу, что финансовая деятельность только обслуживает производительную деятельность. Поэтому в экономике имеет место ситуация, в которой прислуга во всем командует хозяином дома. Причем ничего толком не понимая в его делах и беззастенчиво его обворовывая. Понятно, что в итоге таких отношений прислуга разорит хозяина. К этому результату финансовая прислуга сегодня привела хозяина экономического дома. То есть, это конфликт в сообществе экономических элит. Разумеется, речь идет не о «потрясении основ», а только разумном разрешении конфликта в интересах всего общества.
План в первую очередь решает задачу получения полной поддержки проекта подавляющей частью общества. Это позволяет начать его реализацию в любой отдельно взятой стране. В первую очередь в «слабых звеньях» капиталистической системы. Таких как Италия. Успех в одной стране приведет к запуску проекта в остальных странах Первого мира.
Если промышленники не только победят, но и сделают экономические отношения полностью добросовестными, тогда слова «Что хорошо для General Motors, то хорошо для Америки», вновь станут понятно объяснять обществу полезность производственной элиты. Что касается уверений неолибералов, что «в экономике никогда не было, нет и не может быть справедливости», то это свидетельство убогости неолиберальной мысли уйдет в архивы экономического фольклора.
