Стюард в голубой униформе поверил пассажиров, прощебетал инструкцию и отбыл к следующей кабине. Лена успела кивнуть, хотя толком ничего не поняла в скороговорке, запрещающей бегать, прыгать и высовывать руки вкупе с головой. Прижала покрепче сумку, занявшую почти всё свободное место, и облокотилась на спинку сидения.

Ограничитель защёлкнулся. Кабина качнулась в одну сторону, затем в другую. Платформа пришла в движение, завибрировала и закрутилась, набирая скорость. Лена втянула живот, чувствуя, как желудок вывернуло в пищевод. Поблагодарила себя и всех богов, что отказалась от завтрака. Не хотелось краснеть и оправдываться, а потом искать место, где можно было бы замыть следы трёхминутной слабости.

Лену предупреждали о перегрузках, но отзывы, по большей части, были восторженными. «Три, максимум пять. Мало», — подтягивал верхнюю губу Сеня, а после трещал, что это всё полная ерунда, и он согласен весь день так, а не это вот и другое.

Лена оглядела соседей по кабине. Скука. Никаких серых лиц и воплей: «Остановите Землю, я сойду!». Было видно, что им не впервой. Немного расслабившись, она повеселела и даже почувствовала лёгкую эйфорию. «Если пообвыкнуть, то даже неплохо. Можно протянуть три минуты, не отбросив конечности» — подумала Лена и платформа сменила ось. Кабину закрутило в одну сторону, а внутренности в другую. Подбородок прижался к груди. Уши заложило, в голове помутнело. Кабина притормозила и пошла штопором в другую сторону.

«Три минуты, — повторяла Лена с каждым оборотом кабины. Она пыталась понять, сколько времени прошло, и сколько ещё осталось, молилась, взывая к вселенской справедливости, и твердила, — только бы не пять». Соседи весело переговаривались, словно не замечая постоянных волн и невыносимого кручения.