Бердир Вринс

Ветер завывал над открытой равниной, заставляя редкие деревья склоняться почти до земли с каждым новым порывом. Молодой человек в ярком зелёном тюрбане подошёл к командиру армии и передал от своего начальника условия мирного договора. Ему было отказано. Предстояла битва, битва при Айн-Колуре.

Итак, вождь Ямбез бросил вызов, и его всадники снова готовы были вступить в бой. Множество раз племя вторгалось на чужую территорию в надежде захватить её, и множество раз дипломатические усилия оказывались тщетными. И наконец всё пришло к этому. Так было и с Миндотраксом. Его союзники могли побеждать и проигрывать, но он всегда оставался в живых. Хотя иногда ему случалось бороться на стороне проигравших, ни разу за тридцать четыре года он не познал поражения в рукопашном бою.

Две армии смешались, словно два пенящихся потока в пыли, и когда они столкнулись, раздался рёв, эхом отразившийся в холмах. Кровь, первая жидкость за много месяцев, падавшая на эту глину, так и летела в разные стороны. Крики воюющих племён смешивались, пока две армии вгрызались в плоть друг друга. Миндотракс был в своей стихии.

Через десять часов сражения без сна и отдыха оба командира скомандовали отступить.

Лагерь разместился за высокими стенами старого кладбища, увитыми весенними цветами. Глядя на эту землю, Миндотракс вспоминал страну своего детства. Это было прекрасное и печальное воспоминание — чистота детских помыслов, обучение боевому искусству, судьба его несчастной матери. Прекрасная женщина, которая смотрела на своего сына с гордостью и невысказанной грустью. Она никогда не говорила о том, что тревожит её, но никто не удивился, когда однажды её нашли на вересковой пустоши с горлом, перерезанным её собственной рукой.

Армия была похожа на растревоженный муравейник. Прошло всего полчаса после конца битвы, а они уже инстинктивно перестроились. Пока лекари осматривали раненных, кто-то удивлённо и восхищенно заметил: «Только поглядите на Миндотракса. Он себе даже причёски не испортил».

«Он отлично владеет мечом», — сказал услышавший это врач.

«Меч часто переоценивают, — сказал Миндотракс, недовольный общим вниманием. — Воины слишком заботятся об атаке, но совсем не знают, как отразить удар. В битве надо уметь защищаться, а удар по противнику наносить только тогда, когда для этого настанет самый подходящий момент».

«Я предпочитаю натиск, — улыбнулся один из раненых. — Таков путь всадников».

«Если этот путь приведёт к поражению племён Бьюлси, я откажусь от такого пути, — сказал Миндотракс, делая знак духам, чтобы они поняли, что он не хотел быть нечестивым. — Вспомните, слова великого воина Гэйдена Шинджи — «Лучшая техника — техника выживших». Я участвовал в тридцати шести битвах, и не могу показать ни одного шрама, который напоминал бы мне о них. Это потому, что я полагаюсь вначале на щит, потом лишь на меч».

В чём твой секрет? Думайте о бое как о зеркале. Я смотрю на левую руку противника, когда собираюсь ударить правой. Если он готовится блокировать мой удар, я не наношу его. Зачем зря тратить силы? — Миндотракс поднял бровь. — Но если я вижу, что его правая рука напрягается, моя левая рука поднимает щит. Видите ли, для удара нужно вдвое больше силы, чем для его отражения. Если вы можете отличить, собирается ли ваш противник ударить сверху, или с локтя, или снизу, вы легко защититесь с помощью щита. Я могу защищаться часами, если потребуется, но обычно проходит всего несколько минут, а то и секунд, прежде чем противник, занятый боем, предоставляет и мне возможность нанести удар».

«А когда тебе приходилось защищаться дольше всего?» — спросил раненый.

«Однажды я сражался целый час, — ответил Миндотракс. — Он неустанно наносил удары и не давал мне времени ни на что, кроме защиты. Но, в конце концов, я улучил момент, когда он слишком долго поднимал свою дубину, и вонзил меч ему в грудь. Он попадал по моему щиту тысячи раз, а я ударил его в сердце лишь однажды. Но этого было достаточно».

«Так это был твой сильнейший противник?» — спросил врач.

«О, конечно, нет, — сказал Миндотракс, поворачивая свой большой щит так, чтобы на его серебряной поверхности отразилось его лицо. — Вот мой самый страшный противник».

На следующий день битва возобновилась. Вождь Ямбез привел подкрепление с южных островов. К ужасу и возмущению племени, теперь в битве принимали участие наёмники, всадники-отступники и даже несколько ведьм из Западного Предела. На поле боя вот-вот должны были схлестнуться две армии. Проверяя снаряжение, Миндотракс снова подумал о своей несчастной матери. Что её так мучило? Почему она не могла без боли смотреть на собственного сына?

Битва длилась с восхода до заката. Яркое голубое небо потемнело над головами сражавшихся, которые снова и снова бросались друг на друга. Миндотракс побеждал во всех схватках. Враг с топором обрушил на его щит целый град ударов, но Миндотракс отразил их все, а потом убил воина. Девушка с копьём первым ударом едва не проткнула щит, но Миндотракс ждал этого удара, и потому вывел её из равновесия и заставил открыться для его контратаки. И наконец он столкнулся с наёмником, вооружённым щитом и мечом, в шлеме из золотистой бронзы. Они сражались полтора часа.

Миндотракс использовал все приёмы, которые знал. Если наёмник напрягал левую руку, он не наносил удара. Когда противник поднимал меч, поднимался и щит Миндотракса. В первый раз в жизни он сражался с бойцом, который использовал тактику защиты. У его противника хватило бы сил биться много дней. Время от времени в стычку ввязывались другие воины, иногда из армии Миндотракса, иногда из армии его противника. Однако их быстро убивали, и воины продолжали бой. Пока они сражались, кружа, Миндотраксу пришло в голову, что в первый раз в своей жизни он сражается с идеальным зеркалом.

Это больше походило на игру или танец, чем на кровавую битву. Так продолжалось до тех пор, пока Миндотракс не оступился, ударил слишком быстро и потерял равновесие. Тут игра закончилась. Он скорее увидел, чем почувствовал, как меч наёмника рассёк его от горла до груди. Хороший удар. Он и сам гордился бы таким.

Миндотракс упал на землю, чувствуя, что его жизнь подходит к концу. Наёмник стоял над ним, готовясь нанести своему достойному сопернику последний убийственный удар. Это было слишком благородно для чужака и удивило Миндотракса. Где-то на поле боя кто-то выкрикнул имя, похожее на его собственное.

«Джуррифакс!»Наёмник снял шлем, чтобы ответить на зов. Когда он сделал это, Миндотракс содрогнулся, увидев, что лицо этого человека было отражением его собственного лица. Его собственные близко посаженные глаза, каштановые с рыжиной волосы, тонкие губы, широкий рот и массивный подбородок. Мгновение он смотрелся в это зеркало, потом незнакомец повернулся и нанёс последний удар.

Джуррифакс вернулся к своему командиру и получил щедрую плату за свой вклад в победу. Они приступили к трапезе под звёздами у старого кладбища, на том самом месте, где до них сидели их враги. Наёмник притих, оглядываясь. «Ты бывал здесь раньше, Джуррифакс?» — спросил его член племени, который нанял его.

«Я родился всадником, как и ты. Моя мать продала меня, когда я был ещё ребёнком. Мне всегда было интересно, как бы сложилась моя жизнь, если бы меня не продали. Возможно, я бы никогда не стал наёмником».

«Наша судьба зависит от многих вещей, — сказала ведьма. — Просто безумие желать узнать, как бы шла твоя жизнь, если бы всё было по-другому. Ты это ты, и незачем думать об этом».

«Но есть ещё кое-что, — сказал Джуррифакс, глядя на звёзды. — Мой хозяин, прежде чем отпустить меня на свободу, сказал, что у моей матери было два сына. Она могла позволить себе только одного ребёнка, но где-то живёт человек, который во всём похож на меня. Мой брат. Я надеюсь встретиться с ним».

Ведьма видела духов вокруг, и знала, что близнецы уже встретились. Однако она молчала и глядела в огонь, гоня эти мысли из головы, потому что была слишком мудра, чтоб сказать об этом.

Просто осенило. "Бердмен" как будто сиквел нового человека паука.

Просто представьте себе. Стервятника отпускает на волю спустя некоторое количество лет. Он понимает, что карьера суперзлодея ему не светит. От него ушла дочь и жена, стервятнику некого ради жить. Он снова женится. У него подрастает дочка. Стервятнику даже везет, он приглашен в кино, чтобы сыграть супергероя "Бердмена". И он начинает задумываться, а он действительно мог быть супергероем. Он верит что и есть бывший супергерой, только не под псевдонимом Стервятник а Бердмен. На этой почве он начинает сходить с ума. Ну а конец Бердмена думаю помните.