Съездив в прошлом году в мото отпуск по платным дорогам и подведя итоги - ужаснулся. Плата за проезд не сильно отличалась от суммы потраченной на бензин. Видя из года в год призывы снизить таксу для мотоциклистов на change.org, я озаботился вопросом - а как это вообще работает?

Заботы вывели меня на следующие выводы:

1. На change.org можно обподписываться - толку нуль.
2. Для того что бы рассмотрели инициативу нужно её разместить на сайте roi.ru (Хозяйке на заметку))

Разобравшись подал инициативу. Рассматривают 2 месяца до публикации. Трижды инициативу заворачивали под надуманными предлогами. Через три отказа и 8 месяцев, со старта, я победил - инициативу разместили. Дело осталось за малым - собрать необходимое число подписей, под ней. И тут я столкнулся с трудностями. До конца голосования осталось полгода. А подписей собрано чуть менее 3% от нужного количества.

Обращаюсь к достойнейшему сообществу с просьбой проголосовать по инициативе. Для голосования потребуется авторизация через ЕСИА.

Ссылка на голосование тут

Буду признателен за проявление гражданской позиции.

Какое время года самое труднопереносимое на Чукотке? Этот вопрос мне довольно часто задавали на "материке".
Как правило,в ответ я лишь растерянно пожимал плечами, но сегодня, оглядываясь на свой без пяти минут, четырехлетний опыт, я все же могу с уверенностью сказать: самый тяжёлый сезон здесь - лето.

И вот почему:
1) Холодные батареи. Лето на Чукотке - фактически единственное время года, когда холод становится проблемой, ибо батареи отключают с 1 июня по сентябрь/август, а температуры с приходом циклонов могут падать до +7C, +3C и даже до нуля. В любое другое время года, проблема исчезает по приходу в теплую квартиру. Летом - спасаемся электрорадиаторами, кофтами, одеялами как можем. То же самое с отключением горячей воды. В квартире и на улице - холодно, а вода по температуре - как в реке. Помогает посудомоечная машина, душ на АЭС(там всегда горячая вода есть) и наша городская баня(на время отключения горячей воды - проход бесплатный).
2) (Не)вечная мерзлота. Грунт плывет. Приповерхностный слой почвы в сухую погоду превращается в пудру и пыль. В дождь - мелкодисперсная грязь по колено. Для капитальных строений и дорог каждое лето - испытание на прочность.
3) Отпускной сезон. Каждое лето на Чукотке наблюдается исход. Все валят на юга. Авиабилетов нет, города пустеют. Соответственно те кто остаётся - работают за себя и за Сашку©.
4) Сезонные работы. При этом работа никуда не исчезает - наоборот, короткое лето - единственное время когда можно что то починить или построить. Например привести в порядок теплотрассы или залить бетоном улицы. С крупными работами все понятно - высаживается десант из вахтовиков, а вот мелкое благоустройство... Местный ЖКХ летом рекрутирует всех: от школьников до алкашей. Организуются трудотряды.
На предприятиях тоже надо проводить работы. А людей нет. На особо важные объекты, людей извне не запустишь. А вахтовиков к тебе никто просто так не привезёт. В итоге начинается работа нон - стоп без выходных, особенно если ожидается приезд какой нибудь проверяющей комиссии.
5) Визитёры. Почему то именно летом на Чукотку приезжают все. От подрядных организаций до важных чинов из проверяющих комиссий. И если с первыми ещё все более-менее понятно (работы проводить можно только летом), то выбор сезона визита для вторых, обуславливается исключительно стереотипами и страхами в виде "ой, а как я на Чукотку зимой приеду, там же холодно!!!?". Нам - оставшимся "летовать" это дополнительная нагрузка и стрессы.
Модель поведения у "визитёров" - как у королей: "мы к вам на край земли приехали - обеспечивайте нас всем". При этом приезжают не готовыми по всем вопросам - от отсутствия теплой одежды до оборудования. В комплекте - недовольство со стороны местных цен, других неудобств в виде спутникового Интернета и комаров, отсутствие обратных билетов итд. Мы то привыкли, а они- "только с материка". Понятное дело - тяжело.
5) Мясо. Основное мясо тут - оленина. Покупать какое либо другое - разоришься. Сезон охоты регламентирован. Как правило к лету запасы мяса заканчиваются, если у вас нет дополнительных морозильных мощностей. Поэтому многие тут покупают морозильный ларь. Удовольствие это не из дешёвых с учётом доставки. Я купил с рук старый морозильник "Бирюса 14". На семью из двух человек - хватает, но едва-едва. Это если морозильник забить лосятиной/олениной до отказа.
6) Комары. Нет, тучи комаров. Спасаемся сетками и накомарниками. Опять же, если лето тёплое. Холодное лето убирает эту проблему.
7)Паводок. Вода размывает все. Особенности грунта. Летом тут все вокруг превращается в болото. Если лето сухое - тоже плохо. Начинаются тундровые пожары.
9) Медведи. Те что бурые. Да, они становятся проблемой. Иногда пробираются в город. В прошлом году разрыли кладбище превратив его в лунный ландшафт. Выбраться куда то за пределы города без оружия - риск.
10)Завоз. Навигация такая штука - непостоянная. В начале июля у наших соседей на побережье в г.Певек - ещё плавают льдины. Соответственно сухогруз пробиться не может. Спасает речное судоходство по Колыме, но оно нормально идёт только с паводком. Нет паводка - баржи не пойдут. Никто не хочет садиться на мель.

А в остальном, лето хороший сезон, как и все остальные здесь.
Можно в кой то веки активничать на улице без тонны одежды на себе, нагрузка на почту снижена, на Интернет - тоже(полгорода в отпусках). На дачах можно даже вырастить что либо: зелень в виде щавеля, укропчика, петрушки. Если есть теплицы - то даже помидоры и огурцы.

Павел вытер запотевшее зеркало и долго смотрел на своё отражение. Глубокие морщины, залегшие вокруг глаз, серая щетина на впалых щеках, тёмные круги под глазами — лицо человека, который давно махнул на себя рукой. Он провёл ладонью по влажным после душа волосам и тяжело вздохнул.

Сегодня предстояла встреча с Ириной. Если верить телефонному звонку, разговор должен был состояться важный. Павел догадывался, о чём пойдёт речь, и от этой мысли становилось неуютно. Долг, который он взял у неё три года назад, всё ещё висел камнем на шее.

Он накинул свежую рубашку — единственную приличную в его скудном гардеробе, попытался пригладить непослушные волосы и вышел из ванной. Крохотная однокомнатная квартира встретила его привычным беспорядком — разбросанные вещи, немытая посуда в раковине, пыльные книжные полки.

Когда-то у него был просторный дом, любимая работа, деньги и перспективы. Теперь — только долги и съёмная квартира на окраине города, где из окна виден бетонный забор соседней стройки.

Телефон пискнул, высветив сообщение: «Я на месте. Столик у окна». Ирина, как всегда, пунктуальна.

Павел натянул потёртые джинсы, накинул куртку и вышел из квартиры. День выдался солнечным, но прохладным. Первые жёлтые листья кружились в воздухе, подгоняемые ветром, напоминая о скором приходе осени.

Кафе «Мечта» находилось в двадцати минутах ходьбы от его дома. Маленькое, уютное заведение, где они с Ириной встречались и раньше — ещё до того, как всё пошло наперекосяк.

Он увидел её сразу, как только переступил порог. Элегантная женщина в бежевом платье сидела у окна, задумчиво помешивая чай серебряной ложечкой. Солнечный свет падал на её лицо, подчёркивая тонкие черты, которые Павел когда-то знал наизусть.

— Привет, — он неловко остановился возле столика.

Ирина подняла взгляд и слегка улыбнулась:

— Привет, Паша. Присаживайся.

Он сел напротив, стараясь не выдать своего смущения. Они не виделись почти год, но Ирина, казалось, совсем не изменилась. Всё та же идеальная осанка, внимательный взгляд, лёгкий запах дорогих духов.

— Выглядишь усталым, — заметила она, внимательно его разглядывая.

— А ты... — он запнулся, подбирая слова, — ты прекрасно выглядишь. Как всегда.

— Спасибо, — она кивнула официантке, и та поставила перед Павлом чашку кофе. — Я заказала тебе американо. Ты ведь всё ещё его пьёшь?

— Да, спасибо, — он отпил глоток. Горький вкус обжёг горло. — Слушай, Ир, я знаю, зачем ты хотела встретиться...

— Подожди, — она мягко перебила его. — Давай сначала поговорим. Как ты? Как работа?

Павел невесело усмехнулся:

— Работаю в автомастерской. Третий месяц. Зарплата так себе, но на жизнь хватает.

— А как твоя книга? — в её голосе прозвучал искренний интерес.

— Не пишется, — он пожал плечами. — Когда работаешь руками весь день, вечером уже не до творчества.

Ирина понимающе кивнула. Она знала, что литература всегда была его страстью. Когда-то, ещё в их прошлой жизни, Павел преподавал русскую литературу в университете и работал над романом. Тогда казалось, что успех не за горами.

— А ты? — спросил он, отводя взгляд. — Как твоя галерея?

— Процветает, — она улыбнулась, и морщинки лучиками разбежались от уголков её глаз. — Недавно открыли филиал в центре. Приходи как-нибудь, у нас сейчас интересная выставка молодых художников.

— Обязательно, — соврал он. Они оба знали, что он не придёт.

Повисла неловкая пауза. За соседним столиком смеялась молодая пара, звенели чашки, играла тихая музыка. Их разговор звучал фальшиво на фоне этой беззаботной атмосферы.

— Паша, — наконец произнесла Ирина, — я хотела поговорить о нашем... недоразумении.

— О долге, — он произнёс это слово прямо, без обиняков. — Ир, я понимаю, что обещал вернуть деньги ещё полгода назад. И я верну, просто мне нужно ещё немного времени.

— Дело не в деньгах, — она покачала головой. — Точнее, не только в них.

— А в чём тогда?

— В тебе, — она внимательно посмотрела ему в глаза. — Ты словно застрял, Паша. Погряз в этом состоянии... неудачника.

Слово больно резануло по самолюбию. Павел отставил чашку, расплескав немного кофе на скатерть.

— Спасибо за откровенность, — сухо ответил он. — Но моя жизнь — это моё дело. А долг я верну, можешь не сомневаться.

— Не злись, — Ирина накрыла его руку своей. — Я не хотела тебя обидеть. Просто... я помню, каким ты был. Каким ты можешь быть.

— Это было давно, — он невольно вспомнил их студенческие годы. Как они встретились на литературном вечере, как она восхищалась его стихами, как верила в его талант. — Всё изменилось.

— Не всё, — Ирина достала из сумочки конверт и положила на стол. — Это твоя расписка. Я решила простить тебе долг.

Павел уставился на конверт, не веря своим ушам:

— Что? Но... почему?

— А ты хорошо выглядишь. За тебя не грех было и долг простить, — она улыбнулась, но в глазах мелькнула грусть. — На самом деле, я давно хотела это сделать. Но боялась, что ты воспримешь это как жалость.

— А разве это не она? — горько усмехнулся Павел. — Бедный неудачник, который даже долг не может вернуть.

— Нет, — твёрдо сказала Ирина. — Это благодарность. За всё, что было. За то, что ты когда-то помог мне поверить в себя.

Она встала, оставив на столе деньги за кофе.

— Мне пора на встречу с клиентом. Прости, что так быстро убегаю.

Павел поднялся следом, чувствуя себя неловко:

— Ир, я не могу это принять. Это слишком...

— Можешь, — она уже надевала пальто. — И должен. Считай это инвестицией.

— Во что?

— В твою книгу, — она улыбнулась. — Только пообещай, что напишешь её.

Не дожидаясь ответа, Ирина быстро поцеловала его в щёку и вышла из кафе, оставив после себя лёгкий аромат духов и чувство растерянности.

Павел опустился на стул, глядя на конверт с распиской. Что-то внутри него шевельнулось — то ли гордость, то ли стыд, то ли давно забытое чувство вдохновения.

Он вышел из кафе, держа конверт в руке. Осенний ветер швырнул в лицо пригоршню жёлтых листьев. Павел глубоко вдохнул свежий воздух и зашагал домой, чувствуя странную лёгкость в груди.

Однокомнатная квартира встретила его той же неприветливой теснотой, но сейчас она не казалась такой безнадёжной. Павел включил ноутбук — старенький, с потрескавшейся крышкой, но всё ещё рабочий. Открыл файл с недописанным романом, который не трогал уже больше года.

Первые строчки дались с трудом. Пальцы словно разучились печатать что-то, кроме смс и коротких отчётов для начальства. Но постепенно барьер исчез, и слова полились на экран — немного неуклюжие, шероховатые, но живые.

К вечеру он написал целую главу и только тогда заметил, что за окном стемнело. Желудок напомнил о себе голодным урчанием — Павел так увлёкся, что забыл поесть.

В холодильнике обнаружились только яйца и остатки вчерашнего сыра. Он соорудил нехитрый омлет и, жуя, продолжал обдумывать сюжет. Впервые за долгое время мысли были ясными, а идеи — чёткими.

Телефон разразился трелью, выдёргивая его из творческого потока. Незнакомый номер.

— Алло?

— Павел Николаевич? — произнёс мужской голос. — Это Сергей Валентинович, директор издательства «Фолиант».

— Да? — Павел удивлённо нахмурился. — Чем обязан?

— Мне звонила Ирина Алексеевна. Рассказала о вашем романе. Мы бы хотели взглянуть на рукопись, когда она будет готова.

— Но она... ещё не закончена, — растерянно ответил Павел, глядя на экран ноутбука, где мигал курсор в конце недописанной главы.

— Это не проблема, — голос в трубке звучал уверенно. — Главное — концепция. Ирина показала мне несколько ваших ранних работ. Очень, очень интересно. У вас уникальный стиль.

Павел молчал, пытаясь осмыслить происходящее. Ирина? Она хранила его черновики? И показала издателю?

— Так что скажете? — поторопил его Сергей Валентинович. — Когда мы сможем встретиться?

— Через месяц, — неожиданно для самого себя ответил Павел. — Я закончу как минимум первую часть к этому времени.

— Отлично! — обрадовался издатель. — Тогда жду вас в своём кабинете через месяц. Ирина даст вам мои контакты.

Павел положил трубку и долго смотрел на телефон. Затем набрал номер Ирины, но та не ответила. Только прислала короткое сообщение: «Это не жалость. Это вера в тебя. Удачи».

Он сидел в тишине квартиры, глядя на экран телефона. Потом решительно отложил его, вернулся к ноутбуку и продолжил писать. Слова сами складывались в предложения, предложения — в абзацы. История обретала плоть и кровь.

Ближе к полуночи в дверь постучали. Павел нехотя оторвался от работы. На пороге стояла соседка — полная женщина средних лет с вечно недовольным лицом.

— Павел Николаевич, у вас музыка играет, — сердито сказала она. — Полпервого ночи уже, между прочим.

— Музыка? — удивился он. — У меня нет никакой...

И тут он понял — это была не музыка. Это был стук его пальцев по клавиатуре, ритмичный и громкий, который разносился по ночной тишине подъезда с картонными стенами.

— Извините, Анна Петровна, — смущённо улыбнулся он. — Работаю над важным проектом. Буду тише.

Соседка хмыкнула и пошла к своей двери, бормоча что-то о «странных жильцах».

Павел вернулся к ноутбуку, но печатал уже медленнее, стараясь не шуметь. Впрочем, вдохновение никуда не делось. Он работал до самого рассвета, пока усталость не взяла своё — глаза начали слипаться, а мысли путаться.

Он сохранил файл, выключил ноутбук и рухнул на кровать прямо в одежде. Сон пришёл мгновенно — глубокий, без сновидений.

Утро встретило его солнечными лучами, пробивающимися сквозь неплотно задёрнутые шторы. Павел потянулся, чувствуя приятную усталость во всём теле. Давно он не спал так крепко.

Наскоро умывшись и выпив кофе, он снова сел за ноутбук. Перечитал написанное ночью — и удивился: текст был хорош. Не идеален, конечно, нуждался в правке, но основа была крепкой.

Следующие две недели пролетели как один день. Павел писал в каждую свободную минуту — до работы, после работы, в обеденный перерыв. Он попросил у начальника автомастерской сократить ему смены, объяснив, что работает над важным проектом. Тот неохотно согласился, предупредив, что и зарплата соответственно уменьшится.

Но Павлу было всё равно. Деньги сейчас казались чем-то второстепенным. Главное — история, которая рвалась наружу, требуя воплощения.

Ирина позвонила ему через две с половиной недели:

— Как успехи? — в её голосе слышалось искреннее любопытство.

— Неплохо, — Павел улыбнулся, глядя на экран с внушительным количеством текста. — Уже больше ста страниц. Но это только начало.

— Ты молодец, — в её голосе прозвучала гордость. — Я знала, что ты справишься.

— Ир, — он помолчал, подбирая слова. — Спасибо тебе. За всё. Я не знаю, как и когда, но я обязательно верну тебе эти деньги.

— Не говори глупостей, — мягко ответила она. — Лучше пригласи меня на презентацию книги, когда она выйдет.

— Обязательно, — пообещал он. — Ты будешь почётной гостьей.

После разговора Павел долго сидел, глядя в окно. Там, за бетонным забором, виднелся кусочек парка с разноцветными осенними деревьями. Мир словно стал ярче, просторнее, полнее. Или это изменился его взгляд на мир?

В день встречи с издателем Павел проснулся рано. Тщательно выбрился, надел свою единственную приличную рубашку, которую накануне постирал и выгладил. Распечатал рукопись — первые двести страниц романа, на которые ушла вся зарплата за последнюю неделю.

Издательство «Фолиант» располагалось в старинном особняке в центре города. Павел поднялся по широкой мраморной лестнице, испытывая странное чувство — словно возвращался в прошлое, в те времена, когда часто бывал в подобных местах: на литературных чтениях, презентациях книг, встречах с издателями.

Сергей Валентинович оказался приветливым мужчиной средних лет с внимательным взглядом за стёклами модных очков.

— Рад познакомиться лично, — он крепко пожал руку Павлу. — Ирина много о вас рассказывала.

— Надеюсь, только хорошее, — нервно усмехнулся Павел, доставая из папки рукопись.

— И хорошее, и разное, — загадочно улыбнулся издатель. — Но главное — она верит в ваш талант. А у неё безупречное чутьё на настоящую литературу.

Они проговорили почти два часа. Сергей Валентинович бегло просмотрел рукопись, задал несколько вопросов о сюжете, героях, основной идее. Потом они обсудили технические детали: сроки, гонорар, тираж.

— В общем, я вижу потенциал, — подытожил издатель. — Если вторая часть будет не хуже первой, думаю, мы подпишем контракт.

Павел вышел из издательства окрылённый. Ему хотелось немедленно поделиться новостями с Ириной, но он сдержался. Рано ещё праздновать победу. Контракт не подписан, книга не дописана.

Вместо этого он отправился в книжный магазин и купил несколько новых романов — для вдохновения и анализа современной прозы. Потом зашёл в кафе и заказал себе обед — настоящий, из трёх блюд, а не быструю лапшу, которой питался последний месяц.

Сидя за столиком у окна — почти как тогда, на встрече с Ириной — он вдруг подумал: а ведь всё изменилось. Не внешне — он по-прежнему жил в той же квартире, работал в той же автомастерской, носил ту же одежду. Но внутри будто проснулось что-то давно спящее. Желание творить. Жить. Двигаться вперёд.

И всё благодаря одной фразе, брошенной вскользь: «А ты хорошо выглядишь. За тебя не грех было и долг простить». Фразе, за которой стояло гораздо большее — вера в его силы, в его талант, в него самого.

Вернувшись домой, Павел сел за ноутбук и продолжил писать. История обретала новые повороты, герои — глубину, мир романа — детали и краски.

Телефон зазвонил, когда за окном уже стемнело. Ирина.

— Ну как встреча? — в её голосе слышалось волнение.

— Хорошо, — улыбнулся Павел. — Сергей Валентинович заинтересовался. Сказал, что есть потенциал.

— Я знала! — радостно воскликнула она. — Я же говорила тебе.

— Говорила, — согласился он. — А я не верил.

Повисла пауза, но не тягостная, а тёплая, наполненная невысказанными словами.

— Ир, — наконец произнёс Павел. — Я хотел спросить... Ты не хотела бы как-нибудь поужинать вместе? В качестве благодарности за всё, что ты сделала.

— С удовольствием, — её голос улыбался. — Но не в качестве благодарности. А просто так. Как старые друзья.

— Или как новые, — тихо добавил он. — Начнём с чистого листа?

— Начнём, — согласилась Ирина. — Я свободна в эту пятницу вечером.

— Тогда до пятницы, — Павел почувствовал, как сердце забилось чаще.

— До пятницы, — эхом отозвалась она и отключилась.

Павел положил телефон и вернулся к ноутбуку. Пальцы легко бежали по клавиатуре, выстукивая историю — не только его героев, но и его собственную. Историю о том, как один человек потерял себя, а потом нашёл снова. Благодаря другому человеку, который не переставал в него верить.

За окном кружились в свете фонарей жёлтые осенние листья. Ветер гнал их по пустынной улице, шепча о переменах, о новых начинаниях, о второй жизни, которая иногда начинается с простой фразы: «А ты хорошо выглядишь. За тебя не грех было и долг простить».

Советую посетить мой канал для прочтения других более интересных рассказов!