Дорога не прощает ошибок, но ещё меньше она прощает самоуверенность. Есть такие трассы, которые существуют словно вне географии — серые, бесконечные ленты асфальта, разрезающие лес, где дорожные разметки — единственные свидетели твоего существования. Ирина ненавидела этот участок межрайонной магистрали. Здесь даже связь ловила через раз, а лес подступал к обочине так плотно, будто хотел столкнуть машину в кювет.

Фары её кроссовера выхватывали из темноты лишь куски мокрого асфальта и стену дождя. Щетки дворников метались, как припадочные. В салоне был слышен только гул мотора. Тогда-то на Иру и нахлынуло внезапное тяжелое чувство, что она здесь лишняя.

Вдруг впереди, на грани видимости, мигнул красный габарит.

На обочине, наполовину сползшая в грязь, стояла черная «Веста». Рядом — две фигуры. Мужчина и женщина. Машут руками. Резко, дергано, словно в дикой радости. Как будто они ждали встречную машину целую вечность.

Ирина сбавила ход. Останавливаться ночью на пустой трассе — безумие, но проехать мимо — подлость. Она опустила стекло ровно на два пальца.

— Что стряслось?

Мужчина, худой, с бледным лицом медленно наклонился.

— Выручайте. Сломались. Движок заглох, и ни в какую не заводится. Довезите хотя бы до заправки, тут километров тридцать, не больше.

Женщина рядом с ним молчала. Стояла неподвижно, прижимая руки к груди.

— Садитесь. Только побыстрее. Места мало, сзади коробки.

Женщина, которую, как выяснилось, звали Света, юркнула на переднее сиденье с какой-то неестественной скоростью. Мужчина, представившийся Виктором, кое-как втиснулся назад, зашуршав пакетами. В салоне сразу стало холодно и во рту Ира ощутила какой-то странный медный привкус, как у крови.

Минут десять они ехали молча. Ирина все время косилась на пассажирку. Странная она. Бледная, как моль, и сидит слишком прямо, не касаясь спинки кресла. Но больше всего напрягали её руки. На кистях — перчатки. Не кожаные и не шерстяные. Какой-то полупрозрачный, желтоватый латекс, склизкий на вид, словно хирургический, но грубее. И пятна на них. Бурые, въевшиеся в структуру материала.

— Аллергия, — вдруг скрипучим голосом произнесла Света, не поворачивая головы. Будто прочитала мысли Иры — Кожа отслаивается. Приходится их носить.

Ирина крепче сжала руль.

— Бывает, — буркнула она. — Вы откуда такие красивые на ночь глядя?

— От родственников, — подал голос Виктор с заднего сиденья. — Спешили мы... Очень спешили.

Ирина бросила взгляд в зеркало заднего вида. И ничего не смогла разглядеть во мраке. Освещение в салоне она не включала, но силуэт мужчины должен был быть виден в свете приборной панели.

Но сзади, словно было пусто.

Сердце гулко застучало. Она моргнула, вглядываясь в зеркало. Там никого не было!

— Виктор? — позвала она, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— А? — раздалось прямо над ухом.

Ирина дернулась, машину вильнуло. Виктор наклонился вперед, просунув голову между передними сиденьями. Его лицо было в сантиметрах от её шеи. Холодное дыхание коснулось кожи.

— Ты чего пугаешь?! — рявкнула Ирина, выравнивая руль.

— Шнурок развязался. Нагибался я. Извините. Нервная вы какая-то. А нервничать на этой дороге нельзя. Тут, говорят, люди часто местами меняются.

— Какими еще местами?

— Ну как... Был водитель, стал пассажир. Был живой, стал... — он хихикнул, и этот сиплый смех был похож на хруст сухой листвы под ногами. — Шучу.

— Хреновые у вас шутки, мужчина.

Дождь усилился. Теперь казалось, что кто-то ведрами обливает лобовое стекло. Света вдруг повернулась к Ирине всем корпусом. В свете встречной, неожиданно пролетающей мимо фуры, её глаза блеснули странным, бледным светом.

— А ты веришь, что можно ехать и не доехать? — спросила вдруг она.

— Слушайте, прекращайте этот балаган! Мне не до страшилок.

— Мы как-то раз по навигатору поехали, — продолжил Виктор, игнорируя её тон. — Он нас в объезд повел. Через просеку. И вот едем мы, едем, а на экране точка наша движется, а потом раз — и остановилась. А машина наша едет. Понимаешь? Мы едем, а точка стоит. Словно мы уже там остались. А потом... удар.

— Заткнись! — вдруг взвизгнула Света. — Не рассказывай ей про удар!

Ирина почувствовала, как по спине пополз холод. Ей захотелось ударить по тормозам и вышвырнуть этих психов из машины. Она потянулась к магнитоле, чтобы заглушить их безумный диалог музыкой.

Щелчок.

Вместо мелодии из колонок вырвалось скрежещущее шипение — смесь помех и далекого, искаженного крика: «...на встречку! Не выворачивай! Нет!..»

Ирина вздрогнула и резко выключила магнитофон. Наступившая следом тишина давила на уши.

Впереди показалась развилка. Навигатор в телефоне, висящем на магните, резко ожил. Экран мигнул ярким светом. Стрелка указывала налево, в сторону старого лесничества.

— Налево не надо, — прошептал сзади Виктор. Теперь его голос звучал совсем иначе — серьезно, без ерничества. — Там тупик.

— Навигатор показывает налево, — огрызнулась Ирина, хотя внутри всё сжалось в комок.

— Навигатору всё равно, кого вести. А я говорю — направо давай. Или прямо. Только не налево.

— Послушай его, — тихо добавила Света. Она начала стягивать перчатку. Медленно, палец за пальцем. Под латексом показалась кожа — серая, с лопнувшими волдырями и следами глубоких порезов, из которых сочилась черная густая сукровица.

Ирина нервно сглотнула, чувствуя тошноту.

— Вы кто такие?!

— Поворачивай направо!, — скомандовал Виктор.

Ирина, повинуясь какому-то животному инстинкту, выкрутила руль влево. Назло. Чтобы насолить им, чтобы доказать, что она здесь всё решает.

Машина свернула на узкую, разбитую дорогу. Лес здесь стоял стеной, ветки хлестали по крыше авто. Туман начал подниматься от земли — густой, молочно-белый, похожий на дым от пожарища.

— Зря... — выдохнула Света. — Почему ты не послушала?

Ира всматривалась в туман. Фары выхватили что-то массивное впереди. Груда металла.

Она ударила по тормозам. АБС затрещала, машину повело юзом, разворачивая поперек дороги. Когда они остановились, капот почти уперся в препятствие.

Это был перевернутый кроссовер. Знакомый. Слишком знакомый.

Номера...

Грязь залепила цифры, но регион был виден хорошо. Её регион. Цвет кузова — мокрый асфальт. Такой же, как у неё.

Ирина дрожащими руками отстегнула ремень.

— Не выходи, — прошептал Виктор. Теперь в его голосе была лишь тоска.

Но Ира его уже не слышала. Распахнула дверь и вывалилась в холодную жижу. Ноги не слушались. Она подошла к перевернутой машине. Лобовое стекло разбито в крошку. Крыша вдавлена в салон.

Внутри, в неестественной позе, свисая головой вниз, висела женщина. Её лицо было залито кровью, но открытые глаза смотрели прямо на Ирину. Остекленевшие. Безжизненные.

Она сразу узнала в мёртвой девушке себя.

Из её шеи торчал кусок пластика. Рука безвольно касалась потолка. На запястье — те самые часы, что сейчас тикали на её руке.

Шок пришёл мгновенно. Воспоминание резкой вспышкой пронзило сознание. Удар! Скрежет металла! Боль! Темнота. А потом она просто... поехала дальше.

— Мы же говорили, — раздался голос сзади.

Ирина обернулась.

Света и Витя стояли у её машины. Но теперь они выглядели иначе. Лицо Светы было похоже на кровавое месиво, нижняя челюсть свисала на лоскуте кожи. Грудь Виктора была вдавлена внутрь, ребра торчали сквозь разорванную куртку, как белые пики.

— Мы все здесь остались, — прохрипел Витя, и из его рта потекла черная густая кровь. — На этом участке. Кто год назад, кто вчера. Ты вот — сегодня утром.

— Я... я живая... — прошептала Ирина, пятясь к своему трупу.

— Нет тут живых, — Света шагнула вперед. Её «перчатки» исчезли, теперь были видны обугленные до костей кисти рук. — Дорога нас забрала.

Туман вокруг начал сгущаться, превращаясь в плотную серую вату. Лес исчез. Осталась только дорога, разбитая машина и трое мертвецов.

— Поехали, Ира, — сказал Виктор, открывая дверь призрачной машины. — Следующий круг скоро начинается. Может и в этот раз ещё кого-нибудь подберем.

Ирина закричала, но этого крика никто не услышал. Её тело в перевернутой машине начало растворяться в тумане, становясь частью вечного пейзажа. Она подошла к своим новым спутникам. Взгляд её стал пустым и холодным, как и у них.

***

Теплым летним вечером по трассе ехал дальнобойщик. Когда фары выхватили на обочине три фигуры. Мужчина, женщина и молодая девушка, которая отчаянно махала рукой.

Дальнобойщик притормозил.

— Куда вам, ребята?

— До поворота, — улыбнулась Ирина. — Нам всем — только до поворота.