– Вроде пришли. Ну да, все сходится. Как и говорил Вареник: холм, слева овражек, справа засохший раздвоенный дуб, – Антон оглядел быстро местность, сложил карту, сунул в рюкзак. – Привал. Ставим палатки здесь, – раскинул руки в стороны и закричал во все горло: – Я свободен!
– Ага, от сессии и родичей, – подтвердил Макс, плюхнувшись рядом на траву. Вытянул ноги, блаженно вздохнул. – Фу, устал. Столько отмахать по чащобе.
– Надо же, наши мальчики притомились, а еще мужчинами себя называют, – Ольга легко поднялась на холм, насмешливо глянула на парней. – И как в старину по несколько часов без устали на мечах рубились? А потом еще любовью занимались ночь напролет.
– У них были женщины добрые и покладистые, а не язвы, шпыняющие через каждые десять шагов, что кому-то не помешало бы заняться спортом, – съязвил Макс.
– Вам не надоело пререкаться? Посмотрите лучше, какая красота вокруг! – следовавшая за Ольгой Рита застыла в восхищении, любуясь пейзажем.
Лес простирался, куда хватало взгляда. Девственный, не потревоженный вырубками, колеями дорог и следами присутствия человека. Здесь, действительно, охватывало ощущение полной свободы, родства с природой. Не давила серость небоскребов, городская суета, запах раскалившегося асфальта. Даже мысли наполняли голову возвышенные, поэтичные. Будь Рита посмелее, она тоже раскинула бы руки и закричала, как Антон. Или продекламировала вслух: «Люблю я пышное природы увяданье. В багрец и золото одетые леса…» Но сейчас не шестидесятые и порыв к чтению стихов вызовет лишь усмешки друзей.
Раскинувшийся на траве Макс приподнялся на локте, сдвинув на лоб солнцезащитные очки, глянул на пустой склон.
– А где наша парочка отставших искателей приключений?
– Вон ползут, языки на плечо вывалили, – хмыкнула Ольга. Ей, спортсменке, занимающейся скалолазанием и рафтингом, казалась недопустимой и постыдной подобная хилость в людях, не способных пройти десяток километров, подняться на горку без отдышки или катить на велосипеде несколько часов.
– Эй, черепахи, бойчее шаг, а то все пиво выпьем, – крикнул, подначивая Макс. – Кстати, о пиве, где оно у нас тут холодненькое, родненькое?
Он полез в рюкзак, звякнули бутылки. В этот момент на холм поднялась последняя пара туристов.
– А внизу нельзя было расположиться, обязательно лезть на верхотуру? – Сергей недовольно сопел, пот лил с него ручьем.
Бредущая позади Наташка угрюмо молчала – устала ныть всю дорогу. На ее гундение, что можно было снять домик у озера и отдохнуть по-человечески, в комфорте, давно никто не обращал внимание. В домике у озера – обыденно, а тут романтика, в глуши леса, ни одной рожи поблизости. Эх, тянет порой людей к своим корням, что не говори. Хочется окунуться в мир дикой природы, почувствовать себя покорителем неизведанных земель, человеком древности, не испорченным цивилизацией.
Вдохновленные этой идеей друзья решили рвануть куда-нибудь в лесную глушь на каникулы. Это потом, в дороге, начались уже недовольства и предложения вернуться назад. Большинством голосов постановили следовать намеченному плану, и Наташке с Сергеем пришлось смириться и плестись за всеми.
– И ради этого мы тащились сюда столько километров по лесу? Меня комары сожрали всего, даже спрей не помогает, – продолжал ворчать Сергей, пристроившись на сброшенный рюкзак.
– Надеюсь, бутылочка целительного напитка спасет твою загубленную жизнь, – Макс протянул ему пиво.
Наташка от угощения отказалась, достала фляжку с водой, жадно припала к горлышку. Пиво она не любила.
– Полчаса на отдых, потом разбиваем лагерь, – распорядился Антон.
Сергей выразительно покосился на друга, но промолчал. Большими звучными глотками опустошил бутылку. Пиво улучшило ему настроение и придало сил. Он вдруг воспылал жаждой бурной деятельности. Хлопнул в ладоши, расправил плечи.
– Ну что, ставим палатки и разводим костерок?
– Вот что делает с человеком божественная амброзия, – Макс посмотрел на солнце через пустую бутылку. – Вкусновато, но маловато, – передразнил он Машку из мультфильма. – Никто не хочет поделиться со страждущим своей долей?
Всеобщее молчание стало ему ответом.
– Так и знал, нет героев больше на Руси Матушке. Никакого самопожертвования в людях не осталось.
– Все, братья и сестры мои, пора за работу, – провозгласил Антон. – Распределяем обязанности. Одни идут за водой, река по карте отсюда в трехстах метрах на северо-востоке, то есть… – он завертелся, определяя направление.
– Я знаю, в какой это стороне, – прервала его муки Ольга. Вылила в котелок остатки воды из фляжки, зацепила еще парочку, опустевших по дороге. – Кто со мной?
– Пошли, – поднялась Рита, надкусив выуженное из сумки яблоко.
– Вот и ладненько, девчонки за водой, мальчишки ставят палатки и разжигают костер, – Антон снял свитер, взялся за топор.
– Я не пойду, вдруг там медведь или волки, – заупрямилась Наташка. – А, может, и того хуже, бандюки какие.
– А на этот случай у нас кое-что имеется, – Макс залез в рюкзак, порылся в нем и вытащил пистолет.
– Газовый, – с пренебрежением протянул Сергей.
– Обижаешь. Травмат. А к нему пачка патронов. Постреляем потом.
– Вот ты и иди за водой, а я ветки стану собирать, – огрызнулась Наташка.
– Палатки ставить ты тоже будешь? – не смолчал Макс.
– Хватит лаяться, давай пистолет, мы с Риткой сходим за водой, – оборвала их ссору Ольга. – Пусть Натка остается, помогает.
Макс неохотно передал девушке оружие.
– Стрелять умеешь?
– Не впервой, – Ольга засунула пистолет в карман ветровки, застегнула молнию и бросилась догонять спускающуюся с холма подругу.
Идти было неудобно, приходилось пробираться сквозь буреломы и заросли травы. Особенность диких мест без пригляда человека.
– Где же эта река? Шумит вроде рядом. А идем неизвестно сколько, – Рита поднырнула под оплетенными паутиной лапами сосны.
– В лесу из-за тишины всегда так. Звук несущейся по камням реки далеко разносится, – Ольга подкинула на ладони шишку, запустила вперед, отмахнулась от приставучих комаров.
– Какой тут воздух чистый. Дышится легко. После нашего-то смога и загазованности. Вот они прелести цивилизации. Предкам в этом плане можно позавидовать, натуральные продукты, не загрязненные реки, не отравленные леса.
– А все равно не хотела бы я жить в старину. Доставалось бабам немало. Под венец только с родительского позволения, мужу слово поперек не скажи, а уж как управлялись без стиральных машин, утюгов, водопровода и прочих прелестей современного мира – представить трудно. Все на своем горбу тащили. Да еще мужики постоянно воевали. Им потеха, а бабам расплачивайся за их подвиги, лежа на спине под каждым завоевателем. Ладно бы еще красавчики были, а то…бр-р, грязные, вонючие, вшивые.
Девчонки рассмеялись. Минут через десять они вышли к реке. Когда-то она была бурной и своенравной, теперь же поток поубавил прыти, русло уменьшилось вдвое. Еще полсотни лет и река совсем умрет или изменит направление, найдя лучший для себя путь. Правда, берега оставались по-прежнему крутые, не позволяющие спуститься вниз.
Девушки прошли метров тридцать, но ни одной тропки, ведущей к воде, не отыскали.
– Похоже, вернемся с пустыми флягами. Тут можно спуститься разве что на веревках, – определила наметанным глазом Ольга, осмотрев берег. На лице спортсменки появилось изумление.
– Глянь, и на чем держится только, как прижился в таком месте? – подозвала она подругу.
Рита заглянула за край и потрясенно охнула. На скалистом берегу, цепляясь корнями за камни, рос клен. Крепенький, чтобы держаться на уступе и противостоять непогоде, но с бедной кроной, не добравшей света и соков земли. Пара ветвей засохла, но на остальных трепетали зеленые листочки. Точно пальцы карабкались вверх в попытке выбраться на склон. И Рита, гонимая неясным чувством, легла на землю, перевесилась через край, потянулась рукой к листве: лаская, жалея. И показалось на миг, что ветви оплелись вокруг запястий, повлекли к себе. Тело начало сползать вниз.
– С ума сошла, свалиться захотела?! – ухватив за куртку, оттащила её подальше от края Ольга. Подруга была вне себя от гнева. – Ничего лучшего не придумала, чем свешиваться над обрывом? Ты у нас, конечно, с причудами, но тут превзошла себя. А если бы я не успела?
Рита была настолько напугана произошедшим, что не могла вымолвить ни слова. И как объяснить подруге, что почувствовала душу клена, его необъяснимую боль и тоску, желание прикоснуться к живому человеку. Скажешь такое, и опять будет смеяться, подшучивать, что она не в себе, если с деревьями разговаривает. Лучше промолчать.
– Сама не знаю, что нашло. Извини, – пролепетала Рита под суровым взглядом подруги.
– Ладно, проехали. Давай пройдем чуть дальше. Не найдем спуска – возвращаемся, – смягчилась Ольга.
Через сотню шагов они наткнулись на место, где обвалившийся берег полого спускался к реке. Вода была столь холодна, что ломило зубы, но ее вкус казался восхитительнее любого напитка. Набрав полные фляги, девушки отправились к холму другой дорогой.
– Мы не заблудимся? – забеспокоилась Рита.
– Не волнуйся, я хорошо ориентируюсь на местности. Доверься мне. Если пойдем напрямки, быстрее доберемся до лагеря, – ответила Ольга, определяя по солнцу направление.
Новый путь оказался значительно легче предыдущего. Буреломов меньше и трава едва достигала колен. Встречались и цветы. Рита загорелась нарвать букет, но жалко стало губить красоту. Все равно засохнут, до дома не довезти. Пусть растут.
– А это что? – остановилась внезапно Ольга.
Рита проследила за взглядом подруги, выдохнула в изумлении:
– Обалдеть.
Не сговариваясь, девушки положили фляги и двинулись вперед, туда, где среди зарослей травы и деревьев стояли каменные врата. Колонны и поперечная балка – по длине чуть выше роста человека – были грубо обточенные и изрезанные странными письменами и рисунками. За ними громоздилась гора валунов. По правую и левую сторону от врат шли деревянные идолы, замшелые, потрескавшиеся от времени. Одни лежали на боку, другие покосились, третьи только на пару локтей высовывались из земли, от четвертых остались одни основания.
– Что это? – в свою очередь спросила Рита, разглядывая руины.
– Похоже на языческое капище, – пробормотала Ольга, переходя от одного истукана к другому. – Лица стерты, не разглядеть, кого изображают.
– Шутишь? Откуда тут языческое капище? Как оно могло сохраниться за столько лет? Местные если балуются. Так Антон говорил, на многие километры нет поселений.
– Откуда я знаю. Древнее оно – это точно, – огрызнулась Ольга. – Что там нарисовано на вратах? Можешь разглядеть?
Рита забралась на камень рядом с опорой, стерла пальцами плесень.
– Мужчина на коне с копьем, – потянулась очистить рисунок выше, как камень неожиданно вывернулся из-под ног с куском почвы и травы. Потеряв равновесие, Рита свалилась на землю, разбив локоть об колонну. Кровь мазнулась по вратам, запятнала камень, пару капель пролилось на землю. Девушка зашипела от боли.
– Тянет тебя на приключения, – выговорила ей подбежавшая Ольга. – Потерпи, сейчас подорожник найду, замотаем.
В ожидании подруги Рита присела на пенек. Странные ощущения одолевали в этом месте. Будто кто-то невидимый следил за ней, раздумывая, осерчать за вторжение, или отпустить с миром. Взгляд так и жег спину. Девушка непроизвольно оглянулась, не стоит ли кто сзади. Но вокруг царила тишина, даже птиц не слышно. Взгляд Риты скользнул по вывороченной земле. Что-то поблескивало в густом пучке сплётшихся корней травы. Она наклонилась, разломила пополам комок. Пальцы осторожно потянули облепленный землей зеленоватый металлический кругляшек. Девушка соскоблила грязь и на поверхности проступили очертания знака – шестиконечного коловрата.
– Перунов амулет, – раздался над ухом Риты голос. Она, вскрикнув, подскочила. Рядом стояла Ольга с листами подорожника в руках. – Где отыскала?
– Под камнем.
– Не глядела, может, что еще есть?
Сунув Рите подорожник, Ольга, разгребла землю возле колонны, но ничего не нашла.
– А откуда знаешь про Перуна? – спросила Рита.
– Читала в инете, увлеклась после фильма про языческих славян, – подруга поднялась с колен, отряхнула руки. – Нет тут больше ничего.Случайно, видно, затерялся. На твое счастье.
Рита была рада поскорее уйти из этого места. Не покидало давящее чувство, что тут она лишняя. Пора и честь знать. Но за дар следовало отблагодарить, так вроде было положено у древних. Она порылась в кармане, вытащила жменю леденцов, положила у врат, тайком от подруги поклонилась, а то засмеет еще. Девушки уже подходили к оставленным флягам, когда среди кустов мелькнула серая тень. Рита вскрикнула от страха, Ольга выхватила пистолет.
– Заметила, кто это был? Человек или волк?
– Не разглядела.
– Эй, только сунься - мозги вышибу! Я не шучу! – крикнула Ольга, поводя дулом пистолета из стороны в сторону.
Подружки постояли еще немного, прижавшись спина к спине, вслушиваясь в каждый шорох. Так и казалось, что за каждым деревом кто-то прячется, выжидает, чтобы напасть. Но человек ли, зверь ли то промелькнул, он явно передумал нападать на них. Девушки подхватили фляги и чуть ли не бегом припустили к лагерю.
– Вы куда пропали? – накинулся на них Антон, когда они взобрались на холм. – Мы уже на поиски собирались идти.
– За вами дикие звери гнались? Дышите как загнанные лошади, – съязвил Макс.
– Потаскай через лес фляги с водой, посмотрю я на тебя, – не осталась в долгу Ольга.
– Пока вы ходили, мы уже шашлыки забабахали, – Сергей поднес девчонкам по шампуру с сочными прожаренными кусочками мяса.
– А мы языческое капище нашли, – выпалила Рита, впиваясь зубами в румяный обжигающий кусок. За поисками воды и сокровищ, она и не заметила, насколько сильно проголодалась.
– Ты им свою находку покажи. Пусть обзавидуются, – поддержала ее подруга.
Рита отложила шампур, обтерла руки салфеткой и вытащила из кармана медальон.
Вокруг сразу столпились друзья. С изумлением рассматривали находку, передавая из рук в руки.
– Золотая? – воодушевился Макс.
- Скорее медяшка обычная, – протянула разочаровано Наташка.
– Ты глаза разуй, какая медяшка? Бронза, – выпалил Антон.
– Ну, Ритка, повезло тебе, такой кус урвала. Дорогая вещичка… – Сергей вернул девушке медальон.
– А если подделка?
– Вряд ли. Уж я-то в таких вещах разбираюсь, – заявил уверенно Антон.
Они заспорили, откуда мог взяться в лесной глуши медальон. Тут же возникло предложение отправиться копать клад, которое Ольга сразу же закопала фразой:
– Пусто там, рылись уже.
– Без лопаты? – фыркнул насмешливо Сергей. – А вот если копнуть поглубже, вдруг, что еще отыщется.
– Кладоискатели, мать вашу, – Антон, подхватил топор и начал спускаться по склону. – Сначала вторую порцию шашлыка дожарьте, а потом идите на свое капище.
– А ты куда?
– За дровами. Осталось мало, на всю ночь не хватит.
– Помощь нужна? – предложил Макс.
– Сам справлюсь. Поляну накрывайте и пиво охладите.
Девчонки нанизывали мясо на шампуры, Сергей занимался углями. Макс взял в руки гитару, провел по струнам пальцами и запел. Голос у него был отменный. Бархатистый, приятный, он проникал в самую душу…
Память так многолика. Но не всегда ей верь.
Жизнь отворяет двери, прошлое рядом где-то.
Есть и любовь, она – пламя в этом костре,
Дарит тепло и свет – но не дает ответа.
Вот же мое плечо, хочешь, так прислонись,
Дальше идти вдвоем, прошлому не переча.
Тонкой нитью на юг тянутся стаи птиц…
Каждого ждут своя Осень, Судьба и встреча.
Верность – кому, чему? Может вчерашним снам,
Свету того костра, что пищи так жадно просит?
Жизнь, если есть любовь, это такой бедлам…
Жизнь, если нет любви – крошево зим и вёсен.
Верь – хоть в себя, хоть в Рок, слепо иди на свет,
Птиц небесных считай, чтобы унять тревогу.
Завтра или вчера – разницы в общем нет:
Правде, любви, огню жизнь уступит дорогу.
Сергей вдруг толкнул Макса в плечо, тихо произнес:
– У нас гости.
