O.OCTAHUHA

Нет бумаги - сойдут и ноги; чем длиннее, тем лучше. Когда же еще читать гениев научной мысли, если не во время экзамена? Великое слово впитывается кожей.
Мужчины в этом плане полностью не приспособлены. Не будешь же задирать штанины до причинного места или легкой рукой превращать брюки в шорты, ссылаясь на невыносимую жару в минус тридцать.

Девушке же достаточно немного приподнять подол и невинно опустить глазки. Лучше прослыть обольстительницей, чем не сдать экзамен.

Можно, конечно, учить, но…

Привычным движением Роман Викторович скосил глаза в нижний правый угол монитора. Четыре цифры, разделенные двоеточием, отсутствовали в трэе. Их спрятали. «Ничего не должно отвлекать от работы», - повторил Роман Викторович. Он мерил потраченные часы чашками кофе. Уже четыре. Обычно он справлялся за две, максимум за три.

- Есть пакетик со смайлами и планшет. Сам N исчез. Он очень важен. Оставил послание. Информация здесь. Достань! - открыл товарищ майор черный пакет и выложил на стол содержимое.

- Рожи зачем? - посмотрел Роман Петрович на бумажные кругляши с напечатанными мордахами.

- Вот это и выясни. Включи планшет. Дальше мы сами.

- На кнопочку нажимать пробовали? – крутил в руках Роман Викторович небольшой гаджет. - Мозг ломали?

- Обижаешь, - ухмыльнулся товарищ майор. – Все операции в ноутбуке. Работай, проведем через кассу.

Это было в новинку: приятным и страшным одновременно.

Роман Викторович вновь взял в руки неровный кружок, оклеенный скотчем. «Набор рож мог принадлежать ребенку. У агентов же бывают дети», - думал Роман Викторович, разглядывая смайл с прищуренными глазами и широким открытым ртом. Бляшки красного цвета, разукрашенные в ручную, отличались глазами и положением рта. Нос, вздернутый к верху, был единственным стабильным элементом. «С чего они взяли, что планшет и рожи связаны?» - бубнил он.

От безысходности Роман Викторович принялся повторять за изображением. Сдвинул трубочкой губы, присвистнул, услышав протяжное «у». Затем схватил следующий кругляш и растянул губы выдавая протяжное «И-и-и».

«Это гласные! - вскочил он со стула и зашагал по маленькому кабинету, - Но какое слово можно из них составить. Никакого. Должна быть комбинация».

Роман Викторович вернулся к ноутбуку и застучал по тугим крякающим клавишам. «Больше миллиарда комбинаций, - рассмеялся он, испытывая уважение к N. – Умно! Сложно, но умно».

«У-у-у» вновь вытянул губы Роман Викторович и скосил глаза в строну, как на картинке. В голове тут же всплыл мем, на котором парень, идущий с девушкой, оборачивается на красотку. «У-у» - с удовольствием протянул Роман Петрович и тут же сменил тональность на волчий вой. Интересный звук. Ранее он не задумывался над контрастом.

Затем перешел к смайлу с большим округлым ртом. Это, без сомнений был звук «А». Роман Викторович заорал, что было мочи: «А - а – а!» Глаза закатились. Камера, прикреплённая в углу, зажужжала. Стало жутко. Словно волна боли прошла по гортани, упала вниз, отскочила от диафрагмы и вырвалась вверх.

Боковым зрением он заметил, что планшет ожил и тут же потянулся за новой рожицей. «О-о-о» – тянул Роман Викторович, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Захотелось поднять руку верх, изображая оперного певца. Планшет потух.

Дверь кабинета приоткрылась. Показалась фуражка, из-под которой таращились удивлённые глаза. «Теорию проверяю», - улыбнулся Роман Викторович. Фуражка кивнула и исчезла, захлопнув дверь.

«Ы-ы-ы» – заржал Роман Викторович и покатился от смеха. Впервые за много лет он беззаботно дурачился.

«Что там дальше? – перебирал он смешные рожицы, - Это должно быть Е или, как там в школе учили, «Э». Вспомнились «Бременские музыканты» с забавными песнями и Роман Викторович затянул: «Нам дворцов заманчивые своды не заменят никогда свободы. Йэ-йэ-йэ-йэ-йэ!»

«Начнем с простого» - размял он губы и запел звуки по порядку. Планшет дернулся и засветился. В кабинет ввалился довольный товарищ майор и сунул хакеру мятые рыжие купюры.

«Привет», - услышал Роман Викторович знакомый голос и обернулся. С планшета смотрела Надя. Та самая Надя, которая насупив губки, ждала нерадивого любовника в теплой постели.

Товарищ майор открыл двери шире и замер в ожидании, заметно нервничая, встрепенулся и хлопнул Романа Викторовича по спине. Последний убрал в карман деньги, прибавил шаг. Предстоял разговор и лучше не с тем, кто так рьяно просил его из кабинета.

Разглядывая засыпающий город через запотевшее окно такси, Роман Викторович понял – у агентов бывают дети. Эта мысль пугала и завораживала одновременно. Теперь их трое.

Поднимаясь по лестнице тёмного подъезда, он готовил слова, но тут же забыл их увидев в дверях хрупкую Надю.

- Ты обещал мне предгорье Алтая. Я обещаю тебе семью. Согласен?

- Да, - Роман Викторович взял у нее из рук чемодан, напевая про себя «Йэ – йэ – йэ - й-э!», навсегда захлопнул дверь съемной квартиры.

Особый статус у лошади и на мировом уровне. В 1991 Международная федерация конного спорта (FEI) приняла «Кодекс поведения» для всех, от кого зависит благополучие лошадей. В п. 2 «Кодекса» сказано, что «благополучие лошади должно быть поставлено выше интересов и потребностей коннозаводчиков, тренеров, всадников, владельцев, дилеров, организаторов соревнований, спонсоров или официальных лиц».

Многие из нас кормили в детстве лошадок или мечтали хоть единожды к ней прикоснуться, поэтому убийство лошади воспринимается детьми, да и взрослыми ни как необходимость пропитания, а как жестокость.

Санкт- Петербургский благотворительный фонд помощи бездомным животным «Верность» неоднократно обращал внимание общественности на проблему жестокости в отношении животных, за что и стал преследоваться недобросовестными владельцами. В адрес волонтёров постоянно сыплются угрозы, которые переросли в реальный страх за свою жизнь.

В начале месяца произошёл очередной вопиющий случай. 4 октября гражданин Кабаков намеренно зарезал лошадь напротив ворот благотворительного фонда, отлично зная, что в это время проходит экскурсия для детей. Зашел на территорию фонда в окровавленной одежде и, размахивая ножом, приглашал посетителей принять участие в разделке животного. Через день ужасающая история повторилась. Кабаков умертвил и разделал уже двух лошадей.

Вызванный наряд полиции отказался фиксировать как правонарушение забой лошадей в общественном месте. Анализ законодательства показал, что максимальное наказание, которое светит Кабакову - административный штраф в смешную сумму от пятисот до одной тысячи рублей.

На волонтеров оказывается психологическое давление. Акции устрашения вполне могут перерасти в причинение физического вреда с более страшными последствиям.

О случившимся администрацией фондов написано обращение в контролирующие инстанции.

У фонда есть единомышленники. Не так давно была создана петиция на платформе change.org о защите животных, подлежащих убою https://clck.ru/366QsB, но без помощи неравнодушных людей защитникам животных не выстоять. Остается надежда, что участь лошадей все же найдет отклик в сердце сограждан.

Вскоре страх сменился любопытством. Меня стали занимать вопросы метафизики. Разве обозначенные существа не могут преодолевать расстояния намного быстрее автомобиля? Жажда знаний переросла в жадность. Они катались бесплатно, хотя могли бы поделиться скоростью, знанием или другими плюшками своего положения.

«Платить будем?» – ударил я по тормозам, почувствовав очередного халявщика. Салон опустел, и с неделю я ездил спокойно.

Узнав холодок, вызванный иными, я вновь озадачил его вопросом оплаты. Сзади послышалось хриплое: «Да», - и отчётливый звук падающей монеты. Чем чаще я слышал мелодию денег, тем бесстрашнее становился. Они делились со мной неуязвимостью, толикой собственного бессмертия.

Коллеги, курившие на стоянке, прозвали меня счастливчиком - ни единого штрафа, не смотря на отвязную езду. Мне везло, нет, фартило.

Вылетев в очередной раз на встречку, абсолютно уверенный, что, проскочу между двумя дальнобоями, услышал противный писк: «Лимит превышен» — и трижды перевернувшись вылетел на обочину.

Усмехнувшись, дал по газам и вырулил на дорогу. Не сразу понял, что пассажиры, парень и девушка, ворковавшие на заднем сидении, исчезли. Выругался, сожалея о потере оплаты и вздрогнул.

Солнце, красное от ночного сна, встрепенулось, выбросило лучи и пробило машину. Я сжался, съехал в тень раскидистого дерева и молча наблюдал, как парит исчезающий капот.