Этим утром на границе нижнего города было непривычно оживленно. Начинаясь у входа в парк, на всю длину грязной, сырой улицы, среди крыс, бегающих по голубиному помету, и мешков с протухшим мусором растянулась длинная вереница людей, конец которой терялся где-то вдали. К некоторым пришли родственники, принесли им свои порции еды на завтрак. В ход шли запасы всей семьи. Люди в очереди были готовы на что угодно, лишь бы попасть в институт. Тем же, у кого семьи не было, приходилось голодать в ожидании. Некоторые ждали уже больше суток, поэтому самые уставшие спали прямо на асфальте.
Тут откуда-то из-за угла вырулил молодой человек. Он был одет опрятно, один из немногих, кто пришел сюда в костюме и, возможно, единственный, у кого одежда была чистой. На ходу он разговаривал с кем-то по шлему дополненной реальности. Дойдя до начала очереди, молодой человек молча, стараясь не смотреть лишний раз на окружающих, протянул свою карточку тому, кто стоял пятым. Тот задумался на пару секунд, будто сомневаясь, но все же вытащил из кармана кошелек. Во взглядах окружающих мешались возмущение, осуждение и … зависть. Однако, никто не осмелился сказать что-либо.. Увидев, как баланс кошелька обновился, счастливчик еще раз взглянул на соседей по очереди и, понурив голову, отправился в конец. А незнакомец в шлеме занял освободившееся место и убрал карту в карман, после чего все потеряли к нему интерес.
Буквально в несколько метрах от очереди располагался парк. От толпы его территорию отделяло заградительное полотно. Своим монотонным потрескиванием оно сводило с ума ожидающих в очереди и, вместе с тем, действовало успокаивающе на приходивших в парк после завтрака работников института. Отведав свежей выпечки из искусственных злаков и запив ее горячим свежесваренным кофе, они направлялись сюда, посидеть под механическим источником света, поразмышлять над вопросами бытия. Хотя, тот факт, что отсюда был прекрасный вид на очередь кандидатов, наводил на некоторые мысли.
После того, как вчера институт объявил об открытии новой вакансии, пять-десять человек, которые обычно стояли перед входом, превратились в огромную толпу. Поэтому особо впечатлительные работники взяли отгул, чтобы избавить себя от неприятного зрелища. Однако некоторые, несмотря на такой ажиотаж рядом с парком, все же пришли сюда. Сидели они рассредоточено, стараясь не мешать друг другу, иногда парами, и негромко разговаривали.
На одной из скамеек пожилой человек в форме с бело-синим шевроном, обозначающим его высокое положение в институте, восторгался своим собеседником.
— Я так горжусь тобой, мой старый друг! Представить только, третий орден за последние пять лет! Для меня честь иметь возможность поболтать с тобой вот так просто, сидя утром в парке.
Собеседник лишь скромно улыбался, смотрел вдаль и молчал. Прямая осанка, длинный китель и слегка уже устаревшая фуражка. Они часто сидели так по утрам, и после стольких лет привычка молчать в ответ на вопросы уже не удивляла. Выдержав паузу, пожилой улыбнулся и спросил:
— А мы ведь с тобой не сразу поладили, а?
5:20 по Гринвичу. Орбита Сатурна. Гирпус-3.
Размерами каюта напоминала душевую кабину. А ее стены, словно в сумасшедшем доме, были покрыты мягким материалом. Обстановка была весьма аскетичной: два рабочих монитора с одной стороны и человек в спальном мешке — у противоположной стены. Спал он беспокойно, что-то бормоча. Постоянно гудящая вентиляция не давала толком отключиться, отчего Роман уже давно страдал от головной боли. Вдруг голос дочки прервал ненавистный гул.
— Пап, опять ты сам с собой разговариваешь?
Роман дернулся в мешке и испуганно открыл глаза. Никого. Всего лишь сон. Тем не менее, тело стало неприятно липким от пота. Отдышавшись, Роман посмотрел по сторонам. На одном из мониторов горела индикация о новых сообщениях. Словно стараясь сбросить остатки сна, космонавт встряхнул головой, затем выбрался из мешка и подлетел к экранам. Пришло два сообщения, первое от напарника, второе с земли, от жены. Роман открыл их по очереди:
обстановка без изменений. все так же прохладно. Лем.
От жены сообщение было побольше.
Любимый, привет, празднуем день рождения дочки.
Ей уже 10, когда вернешься, будет совсем взрослой.
Мы сильно скучаем.
Спасибо за подарок!
Лиса совсем как настоящая и такая большая.
Ей очень понравилось, правда.
Ждем тебя как можно скорее!
Как сможешь, напиши ответ!
А еще, у нас для тебя тоже подарок, подарим, как вернешься!
Роман выругался и ударил кулаком по стене. Месяц назад он заметил простейший шифр. Если взять любое сообщение от его семьи, из первых букв предложений складывается скрытое послание. Что это? Жена передает предупреждения? Или это от руководства? Семья вообще прислала сама хоть одно сообщение? Или…
На борту этого корабля Роман и Лем представляли два конкурирующих департамента, русский и китайский, соответственно. Русское руководство подозревало, что партнеры-конкуренты хотят заграбастать себе открытие и потом, соответственно, финансирование. Впрочем, начальство Романа и само не отличалось благими намерениями. При любой возможности напоминало, что именно русский космонавт должен был найти объект, допустить успех китайцев было непозволительно.
Двадцать девять с половиной лет назад космический исследовательский аппарат Гирпус-1 зафиксировал на орбите Сатурна неопознанный летающий объект. Спустя десять часов тридцать четыре минуты Гирпус-1 пропал без следа. Через пять лет споров, рассуждений и расчетов было решено отправить Гирпус-2, но безрезультатно. Он пробыл на орбите долгих пятнадцать лет и, не зафиксировав абсолютно ничего, был направлен к Сатурну, чтобы сгореть в его атмосфере. Практически одновременно с сожжением аппарата было принято решение отправить в миссию Гирпус-3, на этот раз с людьми, в надежде на то, что невооруженному человеческому глазу откроются новые детали таинственного исчезновения. На это исследование были потрачены огромные средства.
Лем очень переживал за успех миссии и видел в ней шанс всей своей жизни. Если на орбите Сатурна и вправду найдется аномалия, то они вдвоем войдут в историю. В космосе бывали миллионы людей, а тысячи работали вахтой на Марсе, поэтому быть космонавтом давно не считалось чем-то необычным, тем более в Китае, который владел целой третью красной планеты. Другое дело, стать первооткрывателем. Разгадать загадку, над которой ученые бились долгие годы. Это бы обеспечило экипаж Гирпуса-3 славой — и работой! — до конца жизни. Как только корабль вышел на нужную орбиту вокруг Сатурна, Лем начал сутками пропадать в рубке, забирал у Ромы его смены — настолько он хотел стать тем самым, кто совершит открытие. Но вот прошло почти три года, а они не заметили до сих пор ничего необычного.
Отбор на Гирпус, кстати, тоже необычным не был. Никакого конкурса не проводили, просто открыли сбор заявок от добровольцев. Их оказалось не так уж и много. Скорее, мало. Двое. Один настойчивый китаец, который, не дожидаясь ответа по заявке, сам отправился в офис компании и ночевал на пороге, пока его не приняли в миссию, лишь бы уже отстал. Роману же поставили условие на работе: либо он пишет по собственному, либо отправляется в командировку. В нынешнее время остаться с семьей без работы было бы самоубийством. Да, путь до Сатурна занимал около семи лет, плюс само исследование должно было продлиться неизвестно сколько, а еще дорога назад. Но на все это время семья получала его зарплату и страховку, а разве не это главное?
По прилету оказалось, что, независимо от того, смотрят в иллюминатор приборы или невооруженный человеческий глаз, обстановка вокруг Сатурна одинаково холодна и скучна. Никаких аномалий, неопознанных летающих или не летающих объектов тут не было. Только темноватая глубина космоса, истыканная белыми точками. Ну, и газовый гигант со своими спутниками. Потому и вопрос финансирования казался туманным. Хотя это не мешало руководству Романа держать его в постоянном напряжении.
Так проходил день за днем. Лем все еще верил, что их миссия закончится успехом. Роман таких иллюзий не питал, а потому думал только о том, как бы скорее вернуться домой. Надеялся, что вот еще пара месяцев, ну, может, полгода, финансирование сократят, и их отправят обратно. Да, Гирпус-2 провел здесь пятнадцать лет, но на нем не было живых людей. Они же там, на Земле, не могут просто забросить двух человек на полтора миллиарда километров прочь и забыть про них на десять лет? Затем Роман посмотрел на “заставку” в виде Сатурна на экране и подумал: « А вдруг они запустят нас, как второй Гирпус, гореть в атмосфере… ».
Его размышления прервал писк часов. Новое сообщение от Лема.
Бегом завтракать и на мостик. Мне холодно
Отсек питания напоминал склад известного в прошлом шведского магазина, длинные ряды полок, забитые коробками. Раз в год к ним прилетал грузовой корабль с едой и почтой. Сейчас запасы их провизии уже поредели, половина коробок были пусты.
Роман открыл ящик, достал один пакет и прочитал: “рыба Бао в кисло-сладком соусе”. “Что за чертовщина”, — подумал Роман. Ему нельзя было рыбу по состоянию здоровья, и за всю их исследовательскую миссию она ему не попадалась. Ее, в принципе, не должны были присылать, так как эта пометка стояла в его личном деле. Он достал еще один пакет: рисовые шарики с щукой. Это что? Лем подменил паек? Пообещав себе, что устроит китайцу взбучку, Роман раздраженно схватил какую-то смесь злаков, высушенный йогурт и кофе. Разбавил все по очереди водой и принялся читать сегодняшний брифинг.
Доброго дня, Роман.
Нам бы не хотелось лицезреть чужой успех в нашем департаменте.
Ваша миссия напрямую влияет на выделение нам бюджетных средств.
Приложите все усилия, чтобы успешно завершить ее.
Для дотаций твоей семьи возможен пересмотр.
Пр0яв1тb акт1вн0стb
В последние время сообщения от руководства были однотипные и по своей сути сводились к тому, что надо быть осторожным и не доверять китайцу. По мнению Романа, эти сообщения делали лишь хуже. Двое мужчин, “запертые” в космосе, с разным менталитетом и разными ценностями… им и так было сложно ужиться на одной сковородке. Так еще и сверху подливают масла в огонь. Роман мог только догадываться, что пишут Лему, но с виду тот держался молодцом. На Земле его никто не ждал, у него не было семьи, и Лем морально был готов к путешествию в один конец.
Роману же было сложнее. Когда он последний раз видел дочь, ей не было и годика, а сейчас уже десять! Возможно, когда он вернется, его встретит уже плюющийся ядом подросток. Если он вернется.
Получается, он пропустил все детство дочки и познакомится уже со взрослым, сформировавшимся человеком. Практически чужим. Его жена, Мария, когда-то красивая, с искрой в глазах, встретит его уставшей и постаревшей.
Часы пикнули. Очередное новое сообщение. Лем. Сердце у Романа екнуло.
Мне кажется, я нашел. Рома, ты должен это видеть
6:05 по Гринвичу. Орбита Сатурна. Гирпус-3
Лем смотрел в монитор, обняв колени. Он сидел, завернувшись в плед, в рубке было холодно, климат-контроль не получалось нормально настроить из-за того, что куча оборудования сильно грелась. Так как решение о нахождении живых людей на борту принималось в последнюю очередь, систему охлаждения делали впопыхах, на коленке. Место за пультом напоминало кресло пилота истребителя. Под парой мониторов — датчики и кнопки. И массивные вычислительные машины в пластиковых корпусах. Во всю стену — огромный иллюминатор. И, хотя бытует мнение, что ничто не сравнится с тем первым разом, когда ты видишь Землю из космоса, мало кто лицезрел кольца Сатурна с орбиты. А если бы видел, то мнение поменял!
Худощавый, лысый китаец смотрелся здесь словно один из персонажей фэнтези, охранявший в пещере свою прелесть.
Его палец был направлен на радар, но все пиксели были статичны, ни одного постороннего объекта. Роман с жалостью подумал, что парень совсем отчаялся, видимо, моргнул, и ему показалось, что он что-то видит. Возможно, стоит взять себе на полсмены подольше, пусть отдохнет. Тут на экране на мгновение появилась точка. Роман закрыл глаза, пару раз вдохнул полной грудью и всмотрелся в монитор более пристально. Через минуту точка на экране опять мигнула. Он посмотрел на широко улыбающегося Лема, глаза у того блестели от выступивших слез. Рома опустил взгляд, чтобы посмотреть на экран еще раз, и увидел на рабочей панели пустую упаковку от борща. Русского борща.
— Смотри, смотри! Прямо перед нами! — теперь Лем указывал рукой в смотровое окно. Там, в метрах пятидесяти от них, свет в пространстве начал будто преломляться, образовывая нечто похожее на искривление. Теперь на радаре явственно горела точка неопознанного объекта, а датчики магнитного излучения зашкаливали. Из излома пространства появился корабль, сильно потрепанный, но с одной очень знакомой, деталью.
— Рома, смотри. На нем наш герб… Это что, он? — Лем посмотрел на Романа.
Вскоре они уже были готовы к выходу в открытый космос. Сильно торопились, собираясь, и Рома, пытаясь не поддаваться суете, проверял снаряжение. Лем же был сильно возбужден.
— Это я! Я заметил его на радаре, ты понимаешь? Я войду в историю! Наконец-то моя жизнь изменится, я так долго шел к этому!
Рома не разделял воодушевления коллеги. Откуда здесь этот корабль? Где он был эти годы? В чем загадка этого странного появления? Он закрыл глаза и повторил про себя инструкции, окинул взглядом коллегу и заметил, что они забыли приклеить на скафандры номерные шевроны. Поэтому быстро вытащил их из ящика и приложил патч к своему плечу, а затем к скафандру Лема.
Аппарат Гирпус-1 был значительно меньше их корабля. Однако на Земле до запуска в космос его использовали как пилотируемое судно, поэтому система жизнеобеспечения для минимального экипажа там была, пусть и не рассчитанная на длительные полеты. На случай обнаружения объекта космические департаменты разработали соответствующий протокол. Космонавтам предстояло попасть на корабль, быстро обследовать его и найти как можно больше информации о нём. И, в первую очередь, отыскать черный ящик.
Поэтому, попав на корабль, они разделились — так предписывал план. Лем отправился к пульту управления, а Роман за самописцем. Двигаясь по коридору, он смотрел на почти не изменившийся внутри корабль. О его долгом путешествии говорили лишь аккуратные отверстия от пробивших корпус метеоритов, прошедших его насквозь, словно он был сделан не из твердого металла, а из подтаявшего масла, забытого на кухне. А еще в пространстве чувствовалась какая то затхлость, будто само время тут уже изрядно устало и оседало туманной пеленой на визоре скафандра.
Найдя черный ящик, Роман закрепил его на спине. На их корабле не было дешифровщика, а потому узнать, что произошло с этим кораблем, можно было только на Земле. Гирпус-1, за мелкими исключениями, был точно такой же, как их модель, только без жилого модуля. Самописец располагался в отсеке жизнеобеспечения, так как он был самый защищенный на всем корабле. Сама система поддержания жизни уже давно вышла из строя, кислород перестал вырабатываться давным-давно, хотя свои лет пятнадцать успел послужить. На Гирпусе-3 эта система была усовершенствована и могла работать уже втрое дольше.
Тут в шлеме раздался голос Лема. И после все изменилось.
8:30 по Гринвичу. Орбита Сатурна. Гирпус-1
— Рома. Тут… Человек. В смысле, мертвый человек. Прямо передо мной.
Спустя несколько минут Роман был в рубке. Это помещение было уже заметно потрепаннее. На стенах виднелись вмятины, а мониторы были разбиты. На Романа сквозь трещину в своем шлеме смотрел пустыми глазницами мертвый космонавт, зависший в воздухе.
Труп полностью истлел, до состояния скелета. Роман обвел взглядом помещение. Несмотря на беспорядок и разрушения, элементы внутренней отделки корабля хорошо сохранились. В космосе, без кислорода, чему-либо вообще сложно испортиться. Почему же тогда труп иссох до костей?
— Система жизнеобеспечения, — сказал Лем из-за спины Романа, будто прочитав мысли.
Точно, космонавт умер, когда на корабле еще был кислород. А потом долгие годы болтался тут в одиночестве. Скелет в шкафу, усмехнулся про себя Роман.
Тем временем Лем подошел к трупу и прикоснулся к нему. Скафандр, местами порванный, сильно истлевший, был все равно узнаваем. И хотя на нем не было шеврона, всё было понятно.
— Смотри, Ром. Он с того же корпуса что и мы. Но… как? На первом Гирпусе не было экипажа. Кто-то успел найти этот корабль до нас? — Лем перемещался вокруг трупа, осматривая его.
— Не думаю. Посмотри, как истрепался материал костюма, он здесь, вместе с кораблем, был все это время. — Роман стоял чуть поодаль. Ему почему-то вспомнилась старая примета, про пустую телегу. Встретить ее считалось очень большим несчастьем, но если в телеге лежал труп, то бояться было нечего, мол, смерть уже получила свое. Правда, сейчас от этого спокойнее не становилось.
— Хочешь сказать, что на первом Гирпусе… был человек? Но тогда об этом… тогда бы заявили официально, это же первый человек, заметивший НЛО в космосе! Ему бы орден вручили… может, даже памятник бы поставили! — Лем, сильно разволновавшись, случайно задел мертвеца, и тот полетел в сторону стены. Роман, одним движением оказавшись около него, остановил полет, отчего череп в скафандре закачался, как игрушка на торпедо автомобиля.
— Как видишь, не вручили. Да и, судя по всему, миссия его была провалена. — Роман с осуждением посмотрел на китайца.
— Но что могло с ним случится? — теперь сам Лем старался держаться подальше.
— Ну, отбор сейчас не то, что раньше.
— Но как же Гирпус-2? Его же отправили потом без людей, чтобы найти НЛО.
— Ты знаешь точно, что случилось с Гирпус-2? — спросил Роман, повернувшись от Лема в сторону выхода
— Хочешь сказать, что и там мог быть человек?
— Мог. А мог и не быть. Мы теперь этого никогда не узнаем. Но вот что я думаю о нас. Нас там с пустыми руками точно не ждут, — Он показал большим пальцем себе за спину, на самописец, после чего направился обратно на свой корабль.
11:30 по Гринвичу. Орбита Сатурна. Гирпус-3
Теперь на капитанском мостике было очень жарко, но колдовать с охлаждением никому не хотелось. Таинственный корабль исчез через несколько часов после их возвращения на Гирпус-3, так же внезапно, как и появился. Лема распирало от эмоций, он, по пояс голый, кувыркался из одного конца рубки в другой. Изображал мультяшного персонажа, забавно подпрыгивающего в воздухе.
— Обалдеть можно. Ты понимаешь, что это значит? Здесь какая-то кротовая нора или что-то типа того. Корабль переместился прямо к нам, а затем отправился дальше в пространстве.
— Лем, ты, кажется, забыл, что вместе с кораблем исчез и труп человека. Необходимо быстрее возвращаться на Землю, нужно расшифровать самописец. — Роман пристраивал черный ящик в отсек для хранения, закрепляя его ремнями.
— Ай, да брось, какая разница, что на нем. Бедолага мертв, это не считается, никто не станет брать его в расчет.
— О чем это ты? — осекшись, Роман отпустил один из ремней и повернулся посмотреть на Лема.
— У него не получилось! Получилось у меня! Это я нашел корабль, и теперь вся слава мне. Наконец-то я выберусь наверх. Девушки, машины, еда, все это теперь мое. — глаза Лема блестели от переизбытка эмоций.
— Подожди-ка. В каком смысле твое. Я увидел его вместе с тобой, — Роман развел руками в непонимании. Скачущий китаец начинал раздражать его.
— Не переживай, я не собираюсь принижать твои заслуги, именно ты отважно достал самописец, это полностью твое достижение! — Лем самодовольно улыбнулся и завис воздухе, будто улегся на стог сена, запрокинув руки за голову и положив ногу на ногу.
У Романа в голове все начало складываться.
— Я правильно понял? Ты намереваешься доложить о том, что Гирпус-1 нашел твой департамент? — Роман встал и начал двигаться в сторону Лема.
— Думаю сказать, что ты вообще в это время спал. Хотя, если ты наконец поделишься со мной чем-нибудь из вашей восхитительной кухни, я, быть может, упомяну тебя в отчете, — Лем, улыбаясь с закрытыми глазами, выждал паузу в пару мгновений, а затем выпрямился, чтобы сказать, что пошутил. Но в этот момент ему в подбородок прилетел кулак. Отлетев назад, Лем в шоке дернулся и посмотрел на покрасневшего от гнева Романа.
— Все это время! Они были правы! Ежедневные сообщения сводили меня с ума! А оказывается, это была правда!
Какое-то время Лем не мог вымолвить ни слова, будто подбирая более подходящий ответ и наконец тихо произнес.
— Рома, о каких сообщениях ты говоришь?
— Сообщениях с Земли, наш ежедневный брифинг! — Роман часто моргал от стекающего со лба пота.
— Рома, послушай меня внимательно. — Лем поднял руку, как бы обозначая дистанцию, он говорил медленно, отчеканивая каждое слово, будто монету. — У нас нет никакого ежедневного брифинга.
Роман рассмеялся. Лем, по всей видимости, решил продолжать его обманывать, но выглядело это жалко.
— Ежедневные сообщения от моего департамента! И не надо мне говорить, что тебе такие не приходят! В каждом из них меня предупреждали о том, что ты захочешь меня обмануть. Когда ты подменил мне еду на свою китайскую рыбу, это выглядело как детская шалость! Или твой департамент специально рассказал тебе, что у меня аллергия на нее?
— Рома, я повторю еще раз. У нас нет никаких ежедневных брифингов, на нашем корабле отсутствует такая техническая возможность. С каждой посылкой приходит письмо от начальства с задачами на ближайший год. И кроме того, мне ни разу не приходил паек с рыбой, так как у меня тоже на нее аллергия! — Лем испуганно смотрел на русского космонавта.
Роман хотел сказать, чтобы Лем перестал нести чушь и поднял руку, чтобы показать на пустую упаковку от борща на приборной панели. Но ее там не было. Он открыл рот замешательстве, и Лем повернул голову, посмотреть на то место, куда указывал Роман. В этот момент в смотровом окне, в сторону которого они оба глядели, пространство опять начало преломляться, образовывая уже знакомое искривление, правда, теперь другого цвета. На приборной панели бесновались датчики. Потом из излома появился он, прекрасный, белый корабль. Отражая свет звезд, он сверкал своими угловатыми формами. Это был Гирпус-1. Или нет?
12:30 по Гринвичу. Орбита Сатурна. Гирпус-3
— Думаю, нам стоит отложить разговор. — Лем, потирая челюсть, с опаской, посмотрел на Романа и показал на корабль. — Сейчас это важнее.
Роман смотрел на Гирпус-1 в замешательстве. Второй корабль за сутки казался галлюцинацией, учитывая, сколько они просидели здесь без результата. Да, к тому же, он выглядел сильно свежее предыдущего, будто и не пропадал никуда на треть века.
— Пойдем, у нас есть инструкции. — напарник также был в замешательстве. Судя по всему, в его голове сейчас бродили схожие мысли.
13:30 по Гринвичу. Орбита Сатурна. Гирпус-1?
На корабле Роман решил не выпускать Лема из виду, несмотря на инструкции. За самописцем можно было зайти и на обратном пути, вместе. Товарищ даже не стал спорить. Они направились сразу к пульту управления. Внутри корабль почти ничем не отличался от корабля, на котором прилетели они сами, все было в идеальном состоянии, и даже свет работал. Да тут даже система жизнеобеспечения была в порядке!
Попав на капитанский мостик, они осмотрелись, недоумевая. Никакого бардака, все оборудование целое, а главное, никаких трупов.
— Посмотри, мониторы целые, — Лем показал на приборную панель и подошел к ней, чтобы попробовать загрузить систему. Нажав пару клавиш, он открыл бортовой журнал и сказал. — Это Гирпус-1, Ром.
— Чертовщина какая-то. Это не может быть он. Ты видел его, пару часов назад. Он выглядел как убитое корыто. А этот… Будто недавно прилетел сюда.
— Так и есть, — Лем стучал по клавишам, проверяя статусы корабля, — Этот корабль пробыл на орбите совсем недолго.
— Я имею в виду, что это исчезнувший Гирпус-1, спустя пару минут после того, как мы его потеряли. То есть не мы. Они. Много лет назад.
У Романа пикнули часы. Новое сообщение. Стараясь двигаться максимально незаметно, он открыл его. Лем, поглощенный бортовым компьютером, не заметил этого.
NE30ПЦCT1Tb. ПР1 NE06][031M0CT1 ЦБ1Тb
Роман закрыл сообщение и посмотрел на напарника. Тот что-то бормотал себе под нос, читая записи журнала, наконец развернулся и сказал:
— Это нечто большее, чем мы думали, мой друг, — на его глазах выступили слезы, — Он переместился не только в пространстве, но и во времени. По всей видимости, этот корабль скачет, как заяц, вперед, в будущее. А тот, предыдущий корабль, на котором мы были до этого, движется в обратном направлении.
— В обратном направлении?
— Да, возможно дошел до своеобразного “Конца времени” и, оттолкнувшись, двинулся назад. — Лем посмотрел на коллегу, сдвинувшего брови в недоверии, и развел руками. — Если есть идеи, как назвать это лучше, прошу!
— Это объясняет, что за НЛО он тогда зафиксировал. — Роман смотрел на монитор радара. На нем отчетливо был виден квадратный пиксель. Их Гирпус-3.
— Да. Он просто встретил сам себя, только из будущего.
Они замолчали, переваривая информацию. Открыть перемещения во времени. Судя по всему, дело не ограничится одним орденом. Возможно, теперь в солнечной системе и не найдется человека, более известного, чем они. Всего один отчет отделял их от этого.
Роман поглядел через смотровое окно на Гирпус-3. На фоне могущественного Сатурна с его массивными кольцами тот казался таким крошечным, таким незначительным. И причиной тому, что он висел здесь, на орбите газовой планеты, был его предшественник. Менее современный. Меньше в размерах. Менее мощные двигатели. Менее устойчивая система жизнеобеспечения, не рассчитанная на такой долгий срок службы экипажа в космосе.
— Что там написано про команду корабля?
— Что? — Лем спросил, не оборачиваясь. Он снова прилип к монитору.
— Команда корабля. Пилот, которого мы видели. Там есть хоть что-то про него?
Некоторое время Лем щелкал по клавишам.
— В бортовом журнале нет ни слова об экипаже. Корабль был полностью автоматизирован. Возможно, тот космонавт попадет сюда в будущем… В одном из следующих прыжков…
Роман поднял глаза на Лема, который застыл перед смотровым окном, глядя на кольца Сатурна. Миллиарды мелких частичек льда бесцельно крутились вокруг своей планеты. Большая часть были совсем мелкими, не больше сантиметра. Но встречались льдины и значительно большие по размеру, до нескольких метров, они настолько выделялись, что их можно было различить даже отсюда. В этот момент часы космонавтов синхронно пикнули, сообщая, что пришло время принимать таблетки от кислородного голодания.
16:30 по Гринвичу. Орбита Сатурна. Гирпус-3
Космонавт, тяжело дыша, вернулся на корабль. Закрыв люк, он дождался, пока тамбур наполнится кислородом, снял шлем и вытер рукавом пот со лба. Спустя пять минут он был уже на капитанском мостике. Оттуда он наблюдал Гирпус-1 последний раз в своей жизни, через четыре минуты тот исчез. В кулаке космонавт крепко сжимал оторванный шеврон.
Е-2907 взбежала вверх по ступенькам, к главному входу в международный исследовательский институт. Там находились энергетические ворота, за которыми собралась длинная очередь, теряющаяся где-то в бесконечных переулках нижнего города. Кандидаты. Бедные люди даже не подозревали, что весь этот отбор — фикция. Вакансия уже была закрыта два месяца назад, и новый работник вступит в должность через несколько недель, после окончания стандартного испытательного срока. Но объявить сотрудника без конкурса по закону было нельзя, а потому и нужен был весь этот фарс.
По эту сторону ворот сотрудники института, все в одинаковой, белой форме, спешили на рабочие места. Различить их принадлежность к тому или иному отделу можно было шеврону. Каждому был присвоен свой цвет, например в “Отделе Рождаемости” царил розовый, а в “Отделе Войны” — красный. Руководители же отделов носили двухцветные шевроны, цвет их отдела разделялся полосой белого цвета.
Е-2907 работала в синем “Отделе Времени”, который уже двадцать лет готовится к встрече Первого Путешественника во Времени. Основная задача сотрудников заключалась в построении математической модели для расчета точного нахождения кротовой норы и последующего понимания точного времени прибытия. Над ней трудились лучшие умы всего полушария, и, согласно их расчетам, до появления путешественника оставалось всего два с половиной года. Теорию, которая легла в основу последних выкладок, выдвинул руководитель “Отдела Времени”, чем в очередной раз подтвердил свой гений, да чего уж тут говорить, весь институт держался на нем! Не будь этого отдела, учреждение бы давно уже закрыли без финансирования.
Помимо теорий, отдел занимался благотворительностью. В частности, поддерживал всех дальних родственников Лема, обеспечивая их благосостояние. В рабочие обязанности Е-2907 на время испытательного срока как раз входило развитие его фонда, и последние два месяца она проталкивала идею нового ордена, которым следовало Лема наградить. Справилась на отлично. Если за последующие пару недель не случится ничего экстраординарного, то она вступит в должность официально, и ей наконец-то дадут имя.
Быстро преодолев небольшой коридор, женщина вышла в парк, к памятнику Великому Лему. Двадцатиметровая статуя возвышалась на центральной поляне. Ходили слухи, что сам Лем никогда не носил ни этот плащ, ни, тем более, эту фуражку. Но правительство согласовало именно такой образ.
Напротив памятника на скамеечке сидел пожилой человек. Все проходящие мимо сотрудники при виде его двухцветного сине-белого шеврона здоровались, опуская взгляд. Е-2907 подошла к нему, села рядом и тихо спросила:
— Пап, опять ты сам с собой разговариваешь?
Спасибо за прочтение! Если понравилось напишите комментарий, а если нет тоже напишите.
Следить за мной можно тут. Но я там редко пишу, потому что никто не читает =)
Подпишись, в следующем посте расскажу про источник вдохновения к рассказу.
p.s. Конкурс. Тому кто в комментах разгадает две пасхалки из рассказа, отправлю за свой счет бумажный экземпляр сборника в котором опубликовали этот рассказ.
