Chigurov

Следующая серия постов - регулярное подведение итогов. В ней представлены все мои работы, как законченные, так и находящиеся в процессе, близкие или наоборот совсем ещё далёкие от завершения.

Пост подведения итогов. Часть 1

Рассказы вне циклов. Короткие истории в жанрах ужасов, фантастики и мистики (Из раннего)

Каждое произведение можно найти по ссылке в конце поста

1. ФАБРИКА ГРЕХА - Ещё один способ как продать душу. Современный способ.

2. ГЛАВАРЬ - История о мести и том, что нужно быть готовым принять последствия

3. ПОСЛЕДНИЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ - Когда нельзя, но очень хочется. Фантастическая история о недалёком будущем.

4. ХОРОШИЙ МАЛЬЧИК - Альтернативная история Рождества. Страшная

5. ПОСЛЕДНЯЯ ДУША - Короткая фантастическая притча (наверное)

6. ВАД - Хоррор в российской глубинке.

https://author.today/u/ivanosenev1/works

Альтернативная история Рождества, или короткий рассказ о том какие подарки ждут детей, которые себя хорошо вели в этом году

Случилось это давно, мне тогда только исполнилось тринадцать. Но записываю я только сейчас, когда стукнуло двадцать пять. Потому что мне кажется - в ближайшее время у истории будет продолжение.

Здание было заброшено ещё до моего рождения. Когда-то здесь было профессиональной училище, такие в народе называли фазанкой. Типичный представитель советской архитектуры. Смесь пафоса и дешевизны. Тот случай, когда идеология подменяла собой красоту и практичность. Массивные несущие стены толщиной в несколько кирпичей и перегородки из штакетника, как суть советского союза - мощного снаружи и хлипкого внутри. За годы трехэтажное здание быстро приходило в удручающее состояние. Светложелтая штукатурка осыпалась песочно-бетонным дождём. Гипсовая лепнина, украшающая здание постепенно превратилась в подобие прыщей на коже подростка.

Пустующее здание пришлось по вкусу разношерстным представителям маргинальной прослойки. По ночам в одном крыле собирались шумные кампании любителей выпить, в другом крыле наркоманы, на втором этаже, где какое-то время ещё оставались целые окна, обустроили жилище немногочисленные БОМЖи. Говорят, что подвал оккупировали банды сатанистов, но их никто никогда не видел, да и подвал был по большей части затоплен и спускаться туда не было желания ни у кого.

По итогу после многочисленных жалоб от жильцов близлежащих домов, причем не только от бабушек активисток, администрация города, не найдя денег на снос аварийного здания, обошлась малой кровью. На окнах первого этажа появились решетки, а вокруг здания высокий жестяной забор. Решетки, как и забор не являлись такой уж преградой. Уже совсем скоро мягкий металл был разогнут на большинстве окон, а в заборе сияли солидные бреши.

Родители не запрещали нам туда лазить, и не разрешали. Просто этот вопрос никогда не поднимался, по крайней мере в моей семье. Мы и сами не горели желанием, как минимум, из-за того что жили в другом районе города. Да, и встретиться с обитателями заброшки удовольствие, мягко говоря сомнительное.

Декабрь в том году выдался на удивление теплым и снежным, а вечер, когда произошла наша первая встреча можно и вовсе назвать сказочным. Обычно так изображают зиму, когда необходимо показать красоту времени года. Ветра не совсем, медленно падал крупный снег, переливаясь в свете жёлтых фонарей. Днём я умудрился стащить у отца четыре сигареты Кэмел и мы с моим другом Виталиком собирались их выкурить. Что бы спрятаться от лишних глаз (если бы родители узнали об этом, скорее всего я не вышел бы из дома весь ближайший год, а ближайшую неделю не мог бы нормально сидеть), мы решили пробраться в ту самую заброшенную фазанку.

Виталик отогнул жестяной лист забора и я пролез на территорию, он пролез следом, загнув за собой лист. Под ногами хрустел свежий снег перемешанный с осыпавшейся штукатуркой. Одинокий фонарь освещал територию жёлтым светом. На свежем снегу не было никаких следов. Значит скорее всего они здесь одни, ну или же кто-то мог прийти с другой стороны.

Мы двинулись вдоль здания, в поисках наиболее удобного залаза. Вскоре на одном из окон заприметили сильно отогнутую решетку, и приставленную к стене тумбочку, исполняющую роль ступеньки.

- Полезли тут? - Спросил Виталька

- Самое то, - подтвердил я.

Спустя минуту мы уже были внутри. Как только я спрыгнул на пол с подоконника, создав при этом шум уровня взлетающего реактивного самолета, разлетевшийся эхом по пустым коридорам, в нос ударил букет ароматов заброшенного здания. Смешалось тут всё: запах гниющего дерева, бетонной пыли, и ещё какая-то вонь, возможно экскрементов. Маловероятно, что БОМЖи или кампании подростков выходили на улицу что бы справить нужду. Скорее наоборот залазили сюда, если становилось невтерпеж. С улицы от фонаря проникало достаточно света, чтобы не светить фонарем, который я предусмотрительно взял с собой. Помещение в котором мы оказались было небольшим, не больше двадцать квадратов. На стенах красовались непонятные в полумраке надписи и рисунки. Всё-таки, несмотря на тысячи лет эволюции, у людей осталось много от пещерных предков.

- Дальше не пойдём. - Уверенно сказал я. - Тут вполне неплохо.

- Как скажешь. - Согласился Виталька. - Вон смотри тут стулья валяются

Я оглянулся. Возле стены в кучу были свалены поломанные стулья.

- Я бы не стал на такие садиться.

С улицы доносился шум проезжающих автомобилей, редкие голоса прохожих. Со стороны темного коридоры не было слышно ничего, только непроглядная темнота.

Виталька достал одноразовую китайскую зажигалку и чиркнул кремнием. Комнату озарил неровный свет. Я понял намёк без слов и достал из кармана сигареты. Одну не донес, она сломалась ровно посередине.

- Не беда, Миха - Деловым тоном сказал Виталя. - сейчас залечим

Он был более опытным в данном вопросе, поэтому я протянул ему три сигареты, включая сломанную. Он ещё раз чиркнул зажигалкой и я затянулся крепким дымом.

Кто бы что не говорил, это самый приятный момент в курении, понял я уже будучи в более старшем возрасте. Когда затягиваешься, что бы раскурить сигарету. Наверное, спустя годы, я уже курил только ради этого момента, выбрасывая наполовину недокуренную сигарету.

Сразу после первой затяжки закружилась голова, а к горлу подступил комок тошноты. Я резко опустил голову, головокружение немного уменьшилось. Виталя ещё не закурил. Он возился со сломанной сигаретой. Немного выпотрошив табак, он пальцами закрутил освободившуюся бумагу и вставил в другую отломанную сторону. Наслюнявив мизинец, он аккуратно провел по стыку.

- Вот, как новая. - Похвастался Виталя и её же и закурил.

Я не переставал оглядывался по сторонам, опасаясь увидеть, что родители каким-то образом выследили меня и сейчас мне достается по полной. Но само собой никого кроме нас здесь не было.

Я шумно выдохнул очередную порцию дыма, тошнота и головокружение прошли. Дым, смешиваясь в паром от теплого дыхания, рисовал причудливые узоры в лучах света от фонаря. Я невольно засмотрелся на это и не сразу заметил, то Виталька хлопает меня по плечу, пытаясь привлечь внимание. Я посмотрел на него.

Он прижал палец губам, давая понять мне, чтобы я молчал. Я сразу понял, что он что-то услышал, не стал спрашивать ничего, бросил почти докуренную сигарету на пол и наступил на неё.

- Слышишь? - шепотом спросил Виталька

Я прислушался и покачал головой. Кроме звуков улицы я не слышал ничего.

- Слушай ещё, - прошипел Виталя.

Мы надолго замолчали. Я слушал старательно, мне казалось, что я начал слышать, как снежинки падают, бьются о стену, разбиваясь на несколько кусочков. Но ничего необычного так и не услышал, о чем и сообщил другу.

- Значит показалось. - Констатировал Виталька, затягиваясь сигаретой. - С улицы наверное шум

- А что слышал-то… - поинтересовался я

- Как будто шаги.

И в этот момент раздался громкий звук битого стекла. В туже секунду наступила темнота. Как будто кто-то погасил свет в комнате. Ноги у меня моментально стали ватными. Я не сразу понял, что города, за окном больше не слышно. И не видно.

Мы стояли в кромешной темноте и всё что я слышал это медленное глубокое дыхание друга. Не знаю сколько времени прошло, но глаза так и не привыкли к темноте. Мозг моментально принялся искать логичное объяснение происходящему. Кто-то на улице разбил фонарь, отсюда звук и последующая темнота. А то, что звуков не стало слышно. Ну так, это просто. Временное затишье. Может никто и не разбивал фонарь и лампа лопнула сама, от перепада напряжения или от чего там ещё. Правда был один момент, лишающий стройности эту теорию. Звук битого стекла шёл не снаружи, а изнутри здания.

- Почему на улице темно стало? - едва слышно спросил Виталя.

- Фонарь разбился. - Так же тихо предположил я

- Но звук шёл изнутри.

- Эхо, скорее всего.

- Ты видишь хоть что-нибуль? - Спросил Виталя

- Ничего. Сейчас фонарик достану.

Моя рука скользнула в карман пуховика. Шуршание одежды казалось очень громким в пустом здании. Я остановился на секунду. Но прислушавшись и не услышав ничего подозрительного, продолжил шариться по карманам. Железный корпус фонарика обжёг холодом руку. Я крепко сжал его и нащупал кнопку. Луч выхватил из темноты мириады беснующихся пылинок. И бледное лицо Виталика.

Я обвёл лучом света комнату, немного задержавшись на проходе с покосившейся дверью. Луча на только часть коридора и стену с лоскутами облупившейся краски.

- Может пойдём отсюда. - тихо сказал Виталик.

Я кивнул, хотя и понимал, что он скорее всего не увидит моего жеста и посветил в сторону окна, которого там не оказалось. Только глухая стена. Я посветил в другую сторону.

- Что здесь происходит, Виталь. Окна больше нет.

- Я вижу. Я.. я не знаю. Но мне страшно.

Несколько секунд мы стояли в полной тишине. Пятно света от фонарика подрагивало на полу.

- Что делать. Нельзя же просто так стоять. - Сказал я, даже не знаю то ли Виталику, то ли самому себе.

- Посвети мне. - Громко сказал Виталик и прошел к стене, где ещё недавно было окно с погнутой решеткой и тумбочкой возле стены снаружи.

Я послушно поднял фонарь и посветил. Виталя ощупал руками стену, даже попинал ногой.

- Не знаю, мистика какая-то. - Его голосом эхом разносился по заброшенному зданию. - Пошли поищем другое.

Мы двинулись в сторону дверного проёма, медленно, тщательно освещая себе путь.

- Налево? Или Направо? - поинтересовался я.

- Без разницы. - Ответил он и повернул налево.

Как мне показалось мы шли очень долго, хотя на деле прошло наверняка не больше пары минут. Шли мимо дверных проёмов, на некоторых ещё остались двери. Я старательно просвечивал, как дорогу перед собой, так и заглядывал во все помещения по пути. Каждый раз я боялся, что увижу как от луча фонаря в сторону метнется черная тень, а потом набросится на меня. Иногда я оборачивался, проверяя нет ли кого-то сзади. Я видел сломанные парты, стулья, кафедры на подиумах. И нигде, ни в одном помещении не было окна.

Страх, что кто-то или что-то сейчас выпрыгнет на меня постепенно притупился. Не ушел совсем, но его постепенно вытесняло чувство зарождающейся клаустрофобии. И страх, что мы так и будем блуждать по этим коридорам.

- Миха, окон нет. Вообще нет. Ты налево пошел потому что думаешь, что выход там. В смысле центральный вход.

- Ну, да. А ещё там есть лестница. Можно подняться наверх и попробовать спрыгнуть. Второй этаж не такая уж страшная высота. Или спуститься в подвал и там поискать выход.

- Ну уж нет. Только не в подвал. Я лучше ноги переломаю. Да и не помню я никакого окошка под окнами первого этажа.

- Ага, а окна первого этажа ты помнишь. Только что с того.

На это аргумент возразить мне было нечего, кроме того что я помню окна второго этажа, только что с того.

И мы молча продолжили путь.

Вскоре коридор резко завернул направо. Я шел первым и медленно выгляну из-за угла, светя перед собой. Но ничего необычного не увидел. Всё такой же засыпанный мусором пол, только здесь муора больше. Видимо это связано, с тем что здесь был центральный вход в училище и в те времена, когда ещё не было решеток на окнах и забора основным входом в здание были именно центральные двери. Они, кстати продержались на удивление долго. Собственно, они до сих пор были на месте. Только сейчас они были конкретно забиты досками и гораздо проще было отогнуть решетку и проникнуть через окно, чем пытаться оторвать доски и заходить через парадный.

Луч фонаря выхватил из темноты кусок лестницы, ведуще на второй этаж. Если её обойти можно спуститься в подвал.

Мы прошли ещё немного и я замер, затаив дыхание. Виталька врезался мне в спину, не успев затормозить.

- Ты чего…

Я ничего не ответил, фонарь осветил человека сидящего на первой ступеньке лестницы. У меня в голове пронесся веер мыслей, о том как и в каких позах нам с Виталькой будут делать плохо. Никогда раньше и никогда позднее мне не было так страшно, как в те несколько секунд. И как будто в ответ на мои мысли раздался голос.

- Не бойтесь, ребята. Я вам ничего не сделаю. Ни плохого, ни хорошего.

У меня дрогнула рука и я случайно нажал на кнопку выключения фонарика. На несколько секунд, показавшихся мне вечностью воцарилась тьма, которая только подчеркивала давящую тишину. Непослушным пальцем я наконец нащупал кнопку и включил фонарь. Человека уже не было. Я выдохнул.

- Ты его видел? - осторожно спросил я.

- Видел и слышал. Бомж какой-то, у него бутылка в руках была, вроде водка.

- Значит не показалось. И куда он тогда делся?

- Даже знать не хочу, давай уже выход искать.

Я однако не стал торопиться и обвел светом вокруг себя. И как выяснилось не зря. Мужик уже стоял рядом, буквально в нескольких сантиметрах. Я успел разглядеть чисто выбритое лицо и ясные голубые глаза. И немного странную одежду, он был одет как то не по взрослому, создавалось ощущение, что одежда на несколько размеров меньше необходимого и скорее подобный крой носят дети, а не взрослые.

Я почувствовал, как Виталька сжал мою руку и попытался утащить в сторону.

- Не бойтесь меня, скоро здесь будет кое-кто гораздо хуже. И на вашем месте, я бы убрался отсюда подальше.

Его голос мягкий глубокий внушал спокойствие, но я не мог расслабиться. Виталя всё сильнее тянул меня назад, откуда мы совсем недавно пришли. Я не мог двинуться с места, словно завороженный неизвестным мужиком. От него пахло алкоголем и корицей.

- Кто вы такой? — голос у меня дрожал, и не от холода.

Мужчина пожал плечами и отхлебнул из бутылки.

- А всё. Поздно. - Спокойным голосом констатировал он и немного отошёл в сторону. Я поразился, как он бесшумно двигается по полу, заваленному мусором.

Сразу после его слов, я ощутил каждой клеткой присутствие чего то. Мне до сих пор сложно описать чего именно. Словно пространство сжималось со всех сторон одновременно. Неизбежно. Всё что оставалось только ждать и смотреть. С каждой секундой давление становилось сильнее. Хотелось схватиться за голову, спрятаться, убежать. Вдруг раздался громкий хлопок, как будто что-то лопнуло. Звуки опять потонули в кромешной тишине, в этот раз ненадолго.

Входные двери резко распахнулись, будто и не были заколочены множеством досок. Помещение залил тусклый розовый свет, мой фонарик сразу стал бесполезным. В проёме возникли две тени. Большая и маленькая. А спустя несколько секунд в холл зашёл мужчина в черном плаще и надвинутой на глаза узко полой шляпе. За руку он вел маленького мальчика лет семи или восьми. Мальчик не сопротивлялся, скорее наоборот, он шел, радостно улыбаясь, чуть ли не вприпрыжку.

Мужчина в детской одежде отошел немного в сторону, за колону, и остановился в темноте, куда не попадал розовый свет. А мы с Виталькой продолжали стоять посреди холла, наблюдая невероятную картину. Человек, который вёл ребенка, словно почуял нас и остановился. Он медленно повернулся и посмотрел прямо на меня и... Сквозь меня. Каждую клеточку моего тела обуял ужас смешанный с колючим холодом. И в следующую секунду человек в шляпе оказался около нас и, схватив словно котят, прижал к стене. Его пальцы впились мне в челюсть, сильно сжав, так что показалось, что ещё немного и кости лопнут под давлением. Фонарик упал на пол, но не выключился, продолжая бесполезную борьбу с розовым светом.

Тогда я смог разглядеть его. Белая длинная борода, свисающая клочьями. Глубокие морщины, под которыми можно было различить волокна мышц, ходящие ходуном. Темно синие глаза без зрачков, острый нос.

Он смотрел мне прямо в глаза, слегка поворачивая мою голову. Краем глаза я увидел перекошенное от ужаса лицо Виталика. Синеглазый наклонился, и как мне показалось понюхал меня. Его рот приоткрылся, обнажая ряд острых желтых зубов. Странно, я не почувствовал противного запаха, как это обычно бывает в страшных фильмах. Наоборот, нос уловил лёгкий запах конфет.

- А ты был хорошим мальчиком? - Низким хриплым голосом проговорило существо в шляпе, обращаясь ко мне, или к Виталику, я так и не понял.

- Отстань от них, папа Ноэль. - Мужик в детской одежде медленно подошёл к нам. - У тебя уже есть то, что тебе надо.

Тот в ответ резко повернул голову в его сторону и оскалился.

- Они тебе не подходят. Они только что курили в тайне от родителей. Это явно не самые лучшие дети.

В этот момент мне срочно захотелось перечислить все свои последние, да что там последние, вообще все прегрешения которые смогу вспомнить. Хватка костлявых рук ослабла, мы словно плевки скатились по стене, и остались сидеть на холодном полу. Мама бы не одобрила это, подумал я — сидеть на холодном бетоне.

Всё это время маленький мальчик стоял как вкопанный и послушно ждал своего спутника.

- Вам повезло сегодня. Он совсем обессилен. - Мужчина, вступившийся за нас, сделал большой глоток из бутылки и пустая стеклотара полетела о ближайшую стену.

Звук бьющегося стекла немного вернул меня в сознание.

- Кто это? Что это за чудовище? - Я рукой нащупал Виталика и схватился за его куртку, так было слегка спокойнее.

Мужчина в детской одежде почесал голову, видимо раздумывая отвечать мне или нет.

- Папа Ноэль. - Ответил он после недолгой паузы. - Но вы знаете его как Деда Мороза. Да, да. Он не добрый. Совсем не добрый. И он не дарит подарки на новый год. Он скорее их принимает. - Он невесело усмехнулся.

- Но… - я хотел что-то возразить, но так и не нашел слов.

- Это вообще очень странное существо. Не знаю сколько ему лет, но оно очень древнее. И поддерживает свою жизнь за счёт маленьких детей, мальчиков. Чем лучше ребенок, тем больше сил он получает. Даже не спрашивайте каким образом он питается. Я видел….

Повисло глухое молчание. Мужчина глядел перед собой, казалось, забыв про наше существование. Я краем глаза наблюдал как Папа Ноэль (Дед Мороз) отдалялся от нас по направлению к мальчику. Тот сам протягивал ему маленькую ручку.

- Если это дед мороз. - неожиданно громко сказал Виталька. - То вы должно быть снегурочка, или как по вашему.

Я до сих пор так и не понял шутил мой друг или грубил, или интересовался на полном серьёзе.

Мужчина усмехнулся.

- Ты даже не представляешь насколько прав. Каждый год, я верный помощник Санты помогаю ему заманивать детей, обрекая их на незавидную участь… Что тут добавить. Вкуса алкоголя, вот уже практически не чувствую. Наверное, Папа скоро поменяет меня на нового плохого мальчика… Мы помощники, это неудачные попытки найти хорошего мальчика. Вот и у меня нашёлся изъян, который он не сразу заметил.

Папа Ноэль тем временем уводил мальчика в сторону лестницы, ведущей в подвал. У меня был мимолетный порыв попытаться помочь ребенку. Но я даже не шевельнулся.

Раздался громкий крик, похожий одновременно на плач ребенка и на крик раненного животного. Я вздрогнул.

- Пора. Время на исходе. - Сказал помощник. - Если не пересеку границу, пока она открыта, вся прошлая жизнь с Папой мне кажется сладкой, как подарок под ёлкой. Для вас всё скоро закончится. Как только проход закроется, вы вернётесь.

Он развернулся и зашагал в сторону лестницы, на ходу доставая из кармана очередную бутылку.

Не знаю сколько мы с Виталькой сидели вот так на полу. Но розовый свет постепенно померк, и начали возвращаться звуки города. Я не заметил как опять появились окна с отогнутыми решетками, а входные двери оказались вновь заколочены досками...

С тех пор прошло двенадцать лет. Я давно уехал из родного города. И вот сегодня 25 декабря, опять увидел того самого помощника. Я не мог ошибиться. Всё та же детская одежда, бутылка в руке. Мне кажется он меня не узнал. Я увидел его возле снежного городка на центральной площади, он стоял прихлёбывая из горла и задумчиво смотрел на катающихся с ледяной горки детей.

У меня есть к нему вопрос. Всего один. И скоро я обязательно спрошу его.

Был ли он хорошим мальчиком в этом году?

Конец

Посмотрел два слэшера. Правда один оказался совсем не слэшер, а скорее очередная вариация на Незнакомцев. И надо заметить вариация вообще так себе.

День Благодарения (2023)

Эдай Рот не изменяет себе, и это радует. Слэшер День Благодарения, несмотря на полную подборку всех жанровых клише, смог порадовать и держать в напряжении до самого конца. Хорошая игра актёров, режиссура, правильная атмосфера и немного черного юмора, практически идеальный рецепт качественного слэшера. Кино вызывает тот самый вид удовольствия, который способен дать действительно хороший, снятый с душой, ужастик. Рекомендации к просмотру однозначны.

Тебе конец (2013)

И вроде завязка интересная, пусть и сильно отдающая Незнакомцами. И вроде старались не в шаблоны. Но угодили как раз в них, по самые гланды. Единственным светлым пятном могли стать семейные выяснения отношений, но по ходу действия их просто помножили на нуль в угоду «вот это повороту». Не понравилось. Только одна сцена зашла на ура. Но её придётся ждать до самого конца, да и на сюжет она никак не влияет. Посмотреть можно, если совсем делать нечего.

Старая дверь. Рассказ. Мистика. (1/2)

В комнате было очень темно, почти сразу в нос ударил затхлый запах старых вещей, пыли и каких-то лекарств. Видно ничего не было. Даже каких-то смутных очертаний. Я глубоко вздохнул, едва сдержал накативший кашель от запаха старости и зашёл внутрь. Ничего не произошло. На меня не напали толпы призраков, не выскочил из темноты прикованный цепью сумасшедший родственник, которого хозяин прятал от глаз в тайной комнате, и подкармливал время от времени, потому что выпускать в мир это чудовище было до невозможности опасно и предсказуемо.

Внутри чувствовалось, что никто давно не заходил. Я прямо чувствовал, что при каждом вздохе, внутрь попадает здоровенный такой шматок пыли. Глаза довольно быстро привыкли к темноте, благодаря тусклому жёлтому, из-за цвета штор, свету из-за спины. И к моему удивлению в комнате не было ничего, кроме массивного деревянного стола и стула рядом. Я медленно, продолжая оглядываться практически на каждый шаг, подошёл к столу. Я не сразу заметил, что окна в комнате нет. Скорее всего оно заложено кирпичом и поверх наклеены обои. Хотя может быть и так, что была перепланировка. Эти дома когда-то были общежитиями для рабочих, комнаты были большие и планировка мало подходила для стандартных квартир и многие занимались перепланировкой под себя и могла так быть, что окна и не было изначально. Что вполне вероятно, учитывая небольшой размер комнаты.

Я провёл рукой по столу, рука покрылась толстым слоем пыли. Здесь давно никого не было. Дверь скорее всего открылась сама, ужа как-то так совпало, что механизм замка пришёл в негодность со временем, а я ещё и добавил его нестабильности, старательно дергая ручку.

На столе я заметил тонкую, не больше сантиметра шириной пачку бумаги, изначально она скорее всего была белой, но теперь глаза, всё сильнее привыкавшие к темноте, теперь могли разглядеть, что под серым слоем пыли, было что-то написано. Я похлопал себя по единственному карману на тренниках, телефона там естественно не было. Сейчас бы он пригодился как никогда – у меня было желание осмотреть комнату более детально. Мне казалось, что всё не так просто, ну может стоит признать, что скорее хотелось, чем казалось. И да, мне хотелось найти в этой комнате что-нибудь необычное. И даже не призраков, нет. Хоть что-то, чтобы удовлетворить два свербящих глубок чувства – любопытства и того влечения, которое я чувствовал пока дверь была закрыта.

Я развернулся к выходу, чтобы сходить за телефоном. Во-первых, нужно всё-таки здесь осмотреться более детально, но при этом опаздывать на работу тоже неправильно. Первые несколько секунд осознания не было, но потом холодным ручейком мурашек по позвоночнику пришло мгновенное понимания – а выхода нет. Я развернулся и уперся взглядом в стену, а потом и вытянутой рукой.

- Это, бл@дь, что за юмор такой! – Громко сказал я, обращаясь к стене, которая раньше была дверью и сотрясая пыль вокруг, отчего она взлетала и набивалась в рот. Я сильно закашлялся, а когда серые комочки слизи перестали забивать дыхательные пути, решил-таки успокоиться и начать искать дверь.

Она не могла исчезнуть. Так просто не бывает. Дверь просто закрылась, а в темноте я уткнулся не в ту стену, и дверь просто, с другой стороны. Так я думал, пока водил руками сначала под одной стене, потом по другой. Но ничего кроме слегка шершавой однообразно ровной поверхности не было. Никакого намёка на дверь. С каждой секундой во мне росла какая-то дикая уверенность, что я не смогу найти эту чёртову дверь, с каждым кругом, проведённым рукой по стене с каждым вдохнутым комочком пыли.

Остановился я, когда едва не перевернул стул, стоявший возле стола. Это означало, что я прошёл комнату по кругу и так ничего и не нашёл.

Но ведь так не бывает. Или не бывает до тех пор, пока не произойдёт с тобой лично – потому что «смерть это, что случается только с другими». Так, спокойно, какая ещё смерть, что за паникёрство в его худшей стадии. Надо просто пройтись руками по стенам ещё раз. Как там говорили в детстве. Чёрт, чёрт, поиграй и отдай. Так вроде, не уверен. К своему стыду, всё-таки проговорил эту фразу и отправился на второй круг. И через пять минут опять оказался возле стола. На этот раз паники и страха стала меньше. Но появились новые вопросы. Например, почему, несмотря на полное отсутствие света, нет даже малейшей трещинки, сквозь которую мог проникнуть хотя бы один фотон, я довольно неплохо вижу. Да, с трудом различаю что-то чуть дальше носа, но вот край стола вижу. Или мне всё это снится и это одно из тех реальных сновидений, преследующих меня всю жизнь и регулярно напоминающих о себе.

Я развернулся и хотел присесть на край стола, несмотря на то, что день только начался, я физически уже был измотан, но неловким движением смахнул на пол бумагу, что лежала на нём. Она веером спорхнула и растворилась в темноте. Интересно, а не написана ли на этих листках инструкция как пользоваться комнатой. Вряд ли конечно. Но фантазия моя понеслась галопом по закоулкам разума. Может секрет в том, что я должен написать что-то на этих листках, что-то такое что должно мотивировать дверь открыться вновь. Или это листы для записки перед смертью, причем, если бы я не тупил и взял телефон с собой, запросто мог бы прочитать сейчас послания бедолаг, застрявших здесь до меня.

Большей чуши я ещё не слышал. Просто пропустил дверь, пока шарил по стенам, надо ещё одну попытку. И в конце концов, ручки у меня с собой нет. А кто сказал, что её нет на столе, или на крайний случай, можно писать кровью, расковырять себе руку нет никаких проблем, потом щепку от стола и вперёд.

- Заткнись. – Тихо сказал я самому себе, но в замкнутом помещении это прозвучало очень громко, мне показалось, что с потолка посыплется штукатурка.

Я остановился посередине комнаты, ну или мне так казалось посередине и попробовал сконцентрироваться, стараясь точно определиться какой стороны я пришёл, чтобы начать искать дверь именно там. Ну вот всё правильно. Стол позади, стена напротив, значит следуя всему логичному дверь должна быть перед моим носом. Я вытянул руку и пошёл вперёд. Ладонь упёрлась в шершавую стену, без каких-либо признаков дверного проёма.

Я, конечно, ничего не смыслю в ремонте и строительстве. Но разве возможно сделать дверной проём и дверь таким образом, чтобы на обратной стороне не было абсолютно заметно никакого следа. И, если допустить, что такое возможно, то зачем, а главное на хрена такое делать. Причину мой, уже начавший воспаляться мозг видел только одну – это ловушка. Хозяин квартиры заманивает таким образом жертв себе в коллекцию. И даже находит оправдание своим деяниям. Мол, не стоит совать нос, куда тебя попросили не совать – сам виноват, что так попал.

Сколько я так простоял, упершись руками в стену, где по моему глубокому убеждению должна быть дверь, я не мог точно сказать, пять минут или полчаса, или несколько часов. Но вокруг начало что-от меняться. Становилось светлее, медленно, словно кто-то – самый медленный человек на планете, например – поворачивал ручку на реостате выключателя света. Очень медленно. Я сначала подумал, что глаза всё сильнее привыкают к темноте, но нет, вокруг действительно становилось светлее. Я опустил руки и огляделся. Я почти мог видеть стены, стол теперь было видно с другой стороны комнаты, а на обоях, которыми как оказалось обклеена комната, я видел какой-то витиеватый рисунок – листья, тонкие ветки, переплетённые между собой.

Я спиной вперёд отошёл на середину комнаты, ожидая, что вслед за светом на стене постепенно проявится дверной проём, и я наконец смогу выйти отсюда, прикрыть за собой пресловутую дверь, и притвориться, что ничего этого не было. Самым сложным останется удержаться, чтобы не начать расспросы хозяина квартиры, о том, что за чертовщина у него происходит за дверью. Хотя, тут может и не быть особо выбора, если он специально всё так обставляет, чтобы очередная муха запуталась в паутине. Становилось светлее, дверь не появлялась. Я обернулся и посмотрел на стол. На рассыпанную стопку бумаги. Даже с расстояния в пару метров я уже мог различить, что на листках что-то написано. Я сделал два коротких шага и взял в руки верхний листок, плотно исписанный аккуратным почерком. Света всё ещё было недостаточно, и я поднёс листок близко к глазам, немного прищурился и начал читать.

«Они обещали закончить ремонт квартиры менее чем за месяц. Бригадир клялся на всех святых книгах, что всё будет идеально и точно вовремя. Перед уходом, я ещё раз уточнил у смуглого коренастого Ахмета, не стоит ли мне снять квартиру более чем на месяц, что бы потом не получилось накладок и мне в спешке не пришлось искать новое жильё на несколько дней, если Ахмет с бригадой не успеют закончить.»

Первые пару предложений, я не заметил подвоха. А потом, когда прочитал ещё несколько абзацев, остановился и положил листок обратно на стол. Так, стоп. У всего есть определённые границы. Так уже просто не бывает.

Я зажмурился и довольно сильно ущипнул себя несколько раз. Говорят, это помогает проснуться. Сомневаюсь, конечно, особенно учитывая реальность некоторых сновидений, но тем не менее попробовать стоило. Хуже не станет, правда лучше не стало тоже.

Пока я старательно пытался проснуться вокруг становилось светлее. Происходящее с каждой секундой всё больше походило на горячечный бред сумасшедшего, и я постепенно терял связь даже с этой не самой нормальной реальностью. Я схватил со стола пачку бумаги, исписанную мелким почерком – моим почерком - и принялся жадно поглощать написанное – невоспитанные личности примерно также запихивают в себя пищу, как я сейчас запихивал написанное.

Либо за мной следили, и сейчас происходит совершенно беспричинное уничтожение моей психики.Либо это сон, настолько глубокий, что любой другой уже бы закончился. И единственное решение этой дилеммы двух состояний я видел только в том, чтобы дочитать написанное и либо оно оборвётся на то, как я захожу в комнату и станет понятно, что это изощрённая ловушка, и тогда мне ещё предстоит разобраться чем и кому я так сильно насолили, что вынудил вот так вот заморачиваться. Ну а если там будет написано, как я выбираюсь из комнаты, я просто сделаю так же и тогда это сновидение закончится. Второй вариант казался мне гораздо привлекательнее, и, хотя такие глубокие сны наверняка признак чего-то не хорошего происходящего в голове, мне кажется, что это гораздо проще решить, чем разбираться с психом, который всё это устроил в реальности. Может псих этот и вовсе рассказ не закончил и эта комната только череда квестов, я вообще попал к долбанутому на всю голову маньяку.

Я тряхнул головой из стороны в сторону, прогоняя ненужные, отвлекающие и читал. С каждой прочитанной строчкой, сожранной буквой, поглощённым предложением, мне, к моему облегчению, становилось понятно, что какой бы изощрённый ум не был у человека, устроившего мне такую ловушку, он не смог написать так подробно про мои мысли. Он не смог бы предугадать настолько точно мои действия. Но я продолжал читать, настраиваясь на не самую нормальную концовку. А в комнате тем временем становилось светлее, и свет был не тусклый жёлтый как от лампочки Ильича, свет был мягкий, белый и тёплый. Я не обращал внимания. Я читал о том, как снял квартиру, ходил в магазин, говорил с продавщицей. Тут за точность диалога я ручаться не мог потому что сам не очень-то и хорошо помнил диалог с той женщиной. Потом как я вернулся, пытался заснуть.

Ну теперь вот стоп.

Каким бы гениальным не был человек, создавший такую ловушку, он не мог знать о том, что я думаю, он не мог знать, о моих школьных снах, о моём сне о работе. Уверенность, что происходящее не более чем реальное сновидение превысило любые допустимые значения и я заметно расслабился. Остаётся только дочитать до конца и там будет и решение как выбраться из комнаты, а потом пробуждение и воспоминание, постепенно стирающееся безжалостным временем, о таком реальном сновидении.

Наконец я сравнялся с написанным на листках и происходящим со мной в реальности (или во сне). Я продолжал читать.

«Света становилось больше. Казалось он сочился между досок на полу, из неровностей на стенах, между потолочных плиток. Я пока читал и не заметил, что света в комнате стало столько, что, если оторвать глаз от написанного – придётся закрыть глаза, становилось неприятно ярко.

Но помимо яркого света, я почувствовал лёгкую вибрацию на полу. Как будто рядом проехала огромная гружённая фура и старый деревянный дом отреагировал, стараясь не развалиться.

А потом на одной из стен появилась трещина. Сначала короткая, узкая, не длиннее десяти сантиметров. Я, увлечённый чтением, сначала не заметил ничего, и обратил внимание, только когда раздался характерный хруст ломающегося дерева. К тому времени трещина, до этого ползущая только в вверх и вниз, разбежалась в разные стороны, как минимум, на метр, а посередине начало появляться пустое пространство.»

Вибрация становилась сильнее, мне пришлось отойти немного назад – к столу и упереться одной рукой в столешню, потому что казалось, что ещё немного и комната превратится в безумный аттракцион, где главной целью будет устоять на ногах и дочитать написанное. Осталось, кстати говоря, совсем немного.

Что-то пыталось пробиться в комнату из вне. Я попытался понять, стена которая разрушалась сейчас прямо на глазах граничит с улицей или с другой квартирой, или с подъездом. Но спустя несколько секунд бросил это занятий, совершенно запутавшись планировке дома. Пусть будет как будет, я запутался не только в планировке дома, но и в происходящем. Всё, что случилось в этой комнате и происходит, одновременно слишком реально для сна и слишком иллюзорно для реальности. Но и в том и другом случае, мне нужно выбираться отсюда. И я продолжил читать.

«Через запутанную сеть трещин, образующих жуткого вида клубок сочилось куда больше света, чем через пол и остальные стены. Особенно через центр, откуда расходились в разные стороны. Я был уверен чуть более, чем полностью, что перерисуй я эти трещины и выстави картину на всеобщее обозрение сыскал бы не мало славы и не мало смыслов расположения этих трещин, трактовок их появления и символизмов их существования, в принципе. Пока я предавался мыслям, кстати говоря, совсем не свойственным в такой ситуации в режиме бодрствования, стена начала рушится. Из центра скопления трещин сыпались куски кирпичей и штукатурки. С каждой секундой дыра становилась больше, пол под ногами ходил ходуном, и я с трудом удерживался на ногах. Из дыры густым потоком лился белый свет. Я вроде бы сквозь грохот и треск ломающейся стены, доносились голоса.»

Я оторвался от чтения и посмотрел на стену, пришлось прищуриться, свет действительно был очень яркий, но в тоже время мягкий, глазам больно не было. И голоса были, я был в этом уверен, в отличии от своего Альтер эго на страницах, хотя, он конечно же уже догнал меня в ощущениях. Что-то пытается пробиться сквозь стену, в этом я тоже уверен.

А в следующую секунду листки выпали из моих руки, ноги подкосились, и я схватился за край стола, чтобы не растянуться на полу. Сквозь стену, сдирая обои, выламывая кирпичи и штукатурку, в комнату, по направлению ко мне, ломилась спиленная с одного края труба из блестящего металла, как показалось мне в первую секунду. Но почти сразу я узнал иглу шприца, увеличенную в многие сотни раз. Остриё направлялось прямо в мою сторону. Я замер не в силах пошевелиться, и только в последний момент успел упасть на пол, блестящий металл угрожающе завис над головой. Не упади я на пол, меня пригвоздило бы прямиком к боковине стола.

Не знаю сколько времени прошло с моего падения, несколько секунд или минут, но одно могу сказать точно ощущение течения времени изменилось, или точнее изменялось прямо сейчас. Это сложно объяснить, но время как будто растягивалось. Как эта гигантская игла шприца. А вместе со временем растягивалось всё вокруг. Я был уверен, что комната, в которую стремился попасть, растягивалась, словно резина или желе вместе со временем. Я повернулся на бок и перед лицом у меня оказались те самые листы, происхождение которых я поначалу списывал на соседа, но теперь был более уверен, что каждом белом формата А4, бывшем когда-то деревом куске бумаги, был мой почерк.

Видимо, лучшего момента, продолжить чтение уже не предвидится, иронично, но так.

«Пыль, поднявшаяся в воздух, от пролома стены оседала, мешая нормально дышать. Голоса из-за сломанной стены доносились всё громче и отчётливее, мне казалось, что я разбираю отдельные слова, которые пока не мог связать в нормальное предложение. Я медленно поднял голову вверх и посмотрел на иглу, на кончике острия у неё появилась прозрачная капля, литра три не меньше. Такое количества лекарства в один заход убьёт меня при любом раскладе, будь это даже обычный физраствор.

Как будто я внутри чьей-то головы… Мысль развить у меня не получилось, подобно раскату грома в голове прозвучало

- Живой вроде… »

- Живой вроде…

Вместе с этими словами меня, словно шматок пыли пылесосом, выдернуло из комнаты, прямо на хирургический стол, под яркую больничную лампу. Я лежал на боку, и практически спиной к источнику света, но он всё равно был таким ярким, что я зажмурился. Голова сильно болела, где-то в области затылка. Наверное, туда и вошла игла… Я был не в чьей-то голове, а в своей. Что происходит? Я попытался открыть рот и озвучить вопрос, но ничего не вышло, я не смог издать даже элементарное мычание. Позади меня говорили двое – мой единственный источник информации, на данный момент. Я не сразу смог понять, о чем они говорят – не потому что не было слышно, просто не получалось понимать некоторые слова.

- Очухается, к сожалению. – Голос молодой, говорит быстро. - И почему таким как он всегда везёт. Сколько его ловили?

Не понял, кого ловили… Меня?

- Почему к сожалению? – Второй голос принадлежал человеку сильно старше, говорил он медленно, словно обдумывал каждое слово, перед тем как сказать. – Таких как он нужно изучать. Менты должны уметь ловить их на самых ранних стадиях, после первого же убийства, или в идеале врачи ещё в детском возрасте отсеивать их от общей массы.

- По-моему всё это бессмысленно. Мне честно сказать, было противно вытаскивать этого упыря. Будь моя воля, я бы просто смотрел как он подыхает. Так, по-моему, справедливо.

- Справедливости нет, в этом мире, сынок. Ты спасаешь людей, и этот нелюдь, лишь исключение, подтверждающее правило. Ты хороший человек и именно поэтому ты не дашь умереть такому как он. Извечная дилемма. Так же, как и у тех, кто его задерживал. Они могли и добить его – никто бы не осудил, но вот он здесь живой.

Нелюдь, это, бл@дь они про кого? Я нелюдь? Что за херня тут происходит.

- Да пошёл он. Вы слышали сколько тел было найдено в той комнате. Он их бальзамировал, тщательно сохранял после убийства. А потом сидел с ними за столом и ел шоколадное печенье, играл в какие-то игры, а потом продолжал… Нет тут у меня нормальных слов. И это были дети. Дети! Валентин Семёныч. Дети! Восемь тел…

Дальше я не слушал. Воспоминания вернулись, придавив бетонной плитой ощущений. Тысячи оттенков цветов, запахов, физиологических чувствований. Комната из которой могу выйти только я. Я вспомнил всех их по именам, которые придумал для них сам – их родители не были способны дать настоящее имя. Как чувствовал страх, когда следил за каждой их них. И наслаждение, так много наслаждения…

Нелюдь.

Нет они меня не так называли. Когда-то меня звали Егор Ахметов, но они называли меня Кукольник. И я всё ещё здесь.

Я смог выйти из комнаты. Из комнаты всегда выходил только я.

Конец

Они обещали закончить ремонт квартиры менее чем за месяц. Бригадир клялся на всех святых книгах, что всё будет идеально и точно вовремя. Перед уходом, я ещё раз уточнил у смуглого коренастого Ахмета, не стоит ли мне снять квартиру более чем на месяц, что бы потом не получилось накладок и мне в спешке не пришлось искать новое жильё на несколько дней, если Ахмет с бригадой не успеют закончить.

- Я всё рассчитал. - Акцента у Ахмета не было. Я знал, что он не приезжий, родился здесь в столице Северного Урала. - Признаться, немного с запасом даже времени взял. Ну там, мало ли что...

Я поднял бровь и посмотрел на него.

- Не. Мало ли проблемы с материалом, или ещё какие-то сложности, не зависящие от меня и моих ребят. - Поспешил успокоить Ахмет.

Бригаду Ахмета мне посоветовал близкий друг, его мнению я доверял, а потому пришлось поверить и Ахмету.

- Я понял. Снимаю на месяц, а вы спокойно всё делаете. Но если что-то пойдёт не так. - Я выдержал небольшую паузу, словно раздумывал о чем-то. - Деньги, что я потрачу на лишние дни съёма квартиру, вычту из вашего вознаграждения.

Ахмет ничего не ответил, просто пожал плечами и кивнул в ответ. Получилось у него это так непринуждённо, что я немного расслабился.

- Вот ключи. - Я протянул ему металлическое колечко, на котором болтались два ключа и маленькую бумажку. - Здесь мои телефоны, рабочий и личный. В случае чего, я всегда на связи.

- Хорошо. - Ахмет сгрёб рукой ключи и отправил в большой нагрудный карман синего комбинезона. - Мы начнем сегодня.

- Не буду мешать.

Я вышел из квартиры, прикрыв за собой дверь. Я был налегке. Несколько комплектов сменного белья, немного мыльно-рыльного, ноутбук, зарядки. Всё что нужного, чтобы пережить месяц на съёмной квартире.

***********

Квартира, в которой мне предстояло провести месяц, навряд ли соответствовала фотографиям на сайте. Придраться было к чему. Скрипучий деревянный пол, видавший виды диван, пузатый маленький телевизор, покосившаяся мебель. Я особо не придирался. Месяц проживу как-нибудь. Хозяин вроде адекватный мужчина. Рассказал, что квартиру купил для дочери, что сдавать старается порядочным людям и желательно семейным. Попросил не устраивать шумные гулянки, что бы у соседей не было повода вызывать полицию. Я и не собирался. После того, как мне исполнилось тридцать, вечеринки и гулянки как-то сами отошли на задний план. А вот сменить обстановку я действительно был не против. Это как мини путешествие, как будто я на месяц уехал в отпуск. Только не в отпуск от работы, а скорее от своей обычной жизни, от соседей (которые наверняка будут счастливы просыпаться под звуки ремонта в моей квартире), от набивших оскомину магазинов, от приевшегося маршрута на работу.

Работа никуда не делась, теперь даже стала немного ближе, в плане расстояния.

- Я буду сюда только спать приходить. - Сообщил я хозяину квартиры. - Не пью я уже давно, так что можете не волноваться.

- Закодировались? - Подозрительно спросил хозяин. Я почему-то забыл, как его зовут. Вроде бы Егор, или нет.

Я понимал его опасения. Точнее, нет не понимал, я знал, что большинство считает, что отказаться от алкоголя можно только, испытывая проблемы собственно с алкоголем. Поэтому наверняка первой его мыслью было, ну вот запойный алкаш, наверняка развяжется как раз за тот месяц, что будет жить на моей квартире.

- Нет, просто здоровый образ жизни, хочу пожить подольше. - Улыбаясь, ответил я.

- Понятно. - Подозрения в голосе стало меньше, но оно не исчезло совсем.

После неловкой паузы, когда я уже успел посмотреть комнату, кухню и санузел.

- Я даже не знаю, что ещё вам рассказать, соседи нормальные - сверху бабушка божий одуванчик, практически не показывается, ей внук приносит продукты, она уже почти не ходит. Напротив, семья - недавно въехали, тоже вроде никаких проблем. -Он продолжал ещё что-то говорить, но меня интересовала немного другое.

- А это что за дверь?

Старая дверь, с облупившейся краской, тяжёлая, массивная, бельмом выделялась даже на не самом свежем ремонте. Словно что-то чуждое, словно портал в прошлое.

- Это вторая комната, но она закрыта, там совсем не сделан ремонт. Вы же снимаете однокомнатную и цена за однокомнатную. - Быстро, с нарастающим волнением в голосе заговорил хозяин.

- Мне просто интересно, - поспешил успокоить я его. - Я не претендую на вторую комнату.

- Здесь до меня хозяином были пенсионеры. Они практически не пользовались квартирой. Как это бывает у людей их возраста, практически жили в саду, домик у них там хороший был. Да... Был

- Почему был? - Мне было неинтересно, но проклятое воспитание не позволяло мне прервать его рассказ.

Мне казалось, что дверь выделяется не только своим возрастом, но как будто она холоднее. Квартира веяло теплом, а дверь словно была насквозь пропитана льдом. Наверное, это из-за бледно голубого цвета, старой краски, покрытой трещинами, создавалось такое ощущение. Но определенно дверь приковала моё внимание слишком сильно.

- Он сгорел... - Егор (или нет) закашлялся. - Вместе с хозяевами. Я все дела после этого вёл с их дочерью.

Бывает такое, садовые домики вообще штука ненадёжная. Мало того, что строят из чего попало, не учитывая вентиляцию и прочее, так ещё и экономя на профессиональном электрике эти дети советского союза сами делают проводку, тоже кстати из чего попало. Ничего удивительного, вполне закономерный конец.

- Понятно. - Я постарался отреагировать как можно равнодушнее. Мне начинал надоедать этот разговор. Честно, он мне надоел ещё на моменте рассказа о соседке божьем одуванчике. Но эта чёртова воспитанность. Я посмотрел на телефон, несколько уведомлений от начальника, напоминание о том, что завтра не стоит приходить раньше обеда, какие-то профилактические работы в офисном здании и напоминание, что проект должен быть закончен вовремя. Как будто я и сам этого не понимаю,

- Давайте, я вам переведу денежку. За месяц. _ Предложил я и провёл пальцем по экрану, снимая блокировку, практически не глядя, тыкая иконку банковского приложения.

- Да, пожалуйста. - Он широко улыбнулся, видимо представил, как тратит десятку. - Вы точно только на месяц?

- Почти стопроцентно. Рабочие обещали закончить за месяц, может немного раньше

- Но, если вдруг возникнет какой форс-мажор, сами знаете, ремонт дело такое.

Я знал.

- Если будут задерживаться, я вам сообщу заранее. Как только так сразу. - Пообещал я, мысленно скрестив пальцы, чтобы этого не случилось.

У него в кармане булькнул телефон - пришли мои деньги. Он достал большой мобильник и уставился в экран. Прошло несколько секунд, Егор кивнул, протянул мне ключи от квартиры, и ушёл.

Полчаса у меня ушло на обустройство. Разложив скромные пожитки, я поставил чайник и обнаружил, что заваривать нечего. Я облазил все ящики, одна из дверей навесного шкафа, едва не отвалилась, мебельная петля, держалась только на честном слове. Я аккуратно вернул дверь на место и задумчиво оглядел кухню. Не могу сказать точно, но что-то мне не нравилось. Вроде бы всё было нормально, никаких запахов, наведён порядок, косметический, желтые жирные пятнышки были возле плиты, да и сама она видала виды ещё Советского Союза. Но это нормально, ожидать другого было бы наивно. Но вот ощущение, что ещё несколько минут назад на кухне кто-то был, витало вокруг.

Конечно был, хозяин квартиры, наверняка старался быстрее разобраться с беспорядком. Мысль правильная, но дело было не в этом. Мне казалось, что в воздухе витает шлейф присутствия, аура, если угодно. Как сияйж у хороших духов. Человек давно повернул за угол, а аромат духов ещё напоминает о его присутствии. Только тут дело было не в духах, или менее приятных ароматах.

Списав ощущения на непривычную обстановку, я отправился в магазин. Правда, пришлось вернуться. Как только за мной закрылась подъездная дверь, я решительно забыл, оставил я включённым газ под чайником или нет. Конечно, газ был выключен. Наигранно покорив себя за потерянные несколько минут из жизни, я отправился на второй заход. В этот раз удачно. В соседнем доме располагался небольшой магазинчик, что называется «магазин у дома», как раз созданный, когда нужно купить мелочевки и нет смысла переться за несколько кварталов в супермаркет. Цены в таких магазинах оставляли желать лучшего, зато всегда можно было раздобыть сигареты поштучно, совсем как в детстве. Или выпивку домашнего изготовления. Да, магазин за качество ответственности не нёс, но разве жаждущих это могло остановить.

Продавщица словно сошла с хрестоматийных советских плакатов, только чепчика не хватало. Она старательно игнорировала меня, пока я громко не обозначил, что остро нуждаюсь в крепком черном чае, килограмме сахара и двух пачках печенья.

- Командировочный что ли?

- Можно и так сказать. В любом случае, я здесь ненадолго.

- Понятно.

Она с удивительной лёгкостью для её комплекции исчезла под прилавком. И через несколько секунд передо мной появились чай и сахар.

-Что ещё? – Бросила продавщица, не поворачиваясь в мою сторону.

- Две пачки шоколадного печенья.

На этот раз она исчезла за шторкой позади. И не было её гораздо дольше. Я уже успел подумать, что она забыла про меня, пока шла на склад за печеньем, а я не сомневался, что отправилась она именно туда. Я представил, как она растерянно оглядывается, пытаясь вспомнить зачем пришла, а потом, отчаявшись, махает пухлой рукой, достаёт из нагрудного кармана мятую пачку ароматизированных тонких сигарет, выглядящих в её пальцах не толще зубочистки и выходит на заднее крыльцо. К счастью, мои ожидания не оправдались, и она вернулась, держа в руках несколько пачек печенья. Видимо решила немного пополнить запасы под прилавком.

- Вот. Что-нибудь ещё?

- Да вроде на сегодня должно хватить. – Я слабо улыбнулся и полез в карман за кошельком. – У меня безнал.

- Может быть… - Продавщица наклонилась над столом и тихо, я едва расслышал, сказала. – Домашней настоечки? Дешевле самого дешёвого вина, а на вкус лучше самого дорогого.

Сомнительное утверждение, подумал я, но вслух ответил:

- Нет, спасибо. В другой раз.

- Ну, как знаешь. – Продавщица заметно погрустнела. – Если вдруг нужно станет, здесь всегда есть.

- Ясно.

Я приложил карту, терминал послушно пикнул и через несколько минут я был дома, ну или почти дома.

*******************

Один маленьких плюсов, что были в этой квартире – газовая плита. У меня на квартире была древняя электрическая, для которой задача вскипятить воду для пельменей было настолько долгоиграющей, что хватало времени посмотреть пару серий Теории Большого Взрыва, а потом ещё одну, пока замороженные пельмени соизволят подняться на поверхность. Здесь было с точностью до наоборот. Прошло вряд ли больше десяти минут, а я уже сидел перед ноутбуком, а рядом распространял аромат чабреца свежезаваренный чай.

Хозяин квартиры не соврал, соседи действительно оказались тихие, я не слышал ни одного за весь вечер. Время за работой пролетело быстро, я не заметил, как за окнами наступила темнота.

Первая ночь в новом месте всегда вызывает смесь каких-то особенных чувств. Новые запахи, звуки, блики на стенах и потолке. Ум непроизвольно начинает прислушиваться, анализировать, вместо того чтобы отключиться и погрузиться в сон. Я ворочался с боку на бок, зарывался в одеяло, давая команду самому себе расслабиться и уснуть. Думал включить музыку, под которую было бы привычнее заснуть, но лень одерживала верх и вставать совсем не хотелось.

Когда я оказывался на левом боку перед глазами очерчивался вход в закрытую комнату, освещенный светом из кухни, который я оставил включенным на ночь. Я не боялся темноты – просто не хотелось, проснувшись посреди ночи в незнакомом месте наткнуться на препятствия, если приспичит отлить. Освещенная часть двери в закрытую комнату заставляла задумываться вновь, закрытое и запрещенное всегда вызывает, как минимум, любопытство, а как максимум серьёзные последствия этого самого любопытства.

Ещё через полчаса ворочаний, я сдался и отправился на кухню, допить остывший сладкий чай, посетить туалет и в конце концов подергать за ручку пресловутую дверь. Первые два дела не вызвали особых затруднений, разве что выключатель света в туалете пришлось немного поискать с непривычки. А вот с дверью получилось не очень. Ручка послушно поворачивалась, но дверь не поддавалась.

Признаться, обычно у меня нет привычки без спроса или вопреки уставленным правилам, пытаться влезть куда не просили или более того, попросили не лезть. Но тут, как говорится, другое. Мне казалось, что я должен открыть эту пресловутую дверь. И Более того, я был совершенно уверен, что сделать это было необходимо, словно кто-то просил о помощи или меня ждало бесконечно большое вознаграждение за массивным куском старого дерева, выкрашенного в красный в те времена, когда ещё и меня в планах не было.

Я ещё несколько раз подергал за ручку, но дверь так и не открывалась. Собрав остатки воли в кулак, я мысленно махнул рукой и отправился обратно в кровать. Не помню, как заснул, но спал глубоко и крепко, без сновидений.

А на утро дверь оказалась открытой. Я не шучу. В утреннем полумраке квартиры отчётливо зияла темная промежность проема. И открылась она не наружу, как я пытался дергать (собственно я ориентировался по петлям и логике расположения косяка). Темнота в дверном проеме казалась абсолютной. Я отвернулся на другой бок – спиной к двери – и постарался понять сплю ещё или нет. У меня пару раз случались действительно реальные сновидения, один раз в детстве, ещё в начальной школе. Я проснулся и долго лежал, пытаясь вспомнить, действительно ли я разбил окна в школе, обматерил математичку и курил возле вечно закрытого запасного выхода из школы и самое страшное, что мама знала об этом. Спустя годы, мне снилось, что я испортил проект, который готовила команда айтишников вместе с начальником отдела безопасности и грозило это увольнением и последующим заключением с полной конфискацией. Мне так дословно и сказал начальник службы безопасности, глядя на меня с характерным прищуром Брюса Уиллиса.

Сейчас ситуация была немного другой, я вроде нигде не накосячил, чтобы как-то волноваться. Даже во сне, черт возьми.

Я точно был уверен, что, когда ложился, она была закрыта, более того, даже значительных усилий не хватило ночью, чтобы просто приоткрыть её, естественно, ведь она была закрыта на замок. А я не помнил такого момента, чтобы дверь вчера мне поддалась хотя бы на сантиметр.

Я повернулся лицом к двери с мыслями, что спросонок много чего могло показаться. Игра там теней, незнакомое место плюс то самое ощущение, когда дверь просто-таки манила меня к себе. Но картинка не изменилась ни на йоту, дверь всё также была открыта, зияя темным проемом. Но надо признаться, что чувство манящей двери исчезло, его заменило праздное любопытство, как такое могла быть, что дверь открыта. Ведь объяснения тут может быть, ну максимум три. Первое, я надергал вчера ночью и разболтал замок, а в течении нескольких часов, благодаря сквозняку или ещё чему совсем обычному (ничего сверхъестественного). Второе, тоже без сверхъестественного, приходил хозяин квартиры, чтобы забрать какие-то вещи, увидел, что я сплю и решил не будить, а потом задумался и забыл закрыть за собой дверь. Ну, нет, пожалуй, это самая сверхъестественная версия, пожалуй, даже третья версия, напичканная призраками потерянных детей, домовыми и прочей чертовщиной звучит более реалистично.

Я наконец, решился подойти к открытой двери и заглянуть внутрь. Пробивавшийся сквозь зашторенное окно утренний свет едва освещал комнату, в которой я спал, а в некогда закрытой комнате и вовсе царила полная темнота. Ну, в этом не было ничего удивительного, окно могло быть наглухо заклеено газетой или вообще заложено кирпичом. Не знаю почему, но я старался наделать как можно меньше шума, делая первые шаги к открытой комнате. Получалось плохо, пол предательски скрипел под ногами, а голые ступни прилипали к коричневой краске и каждый шаг сопровождался скрипом доски и звуком отлипания ноги от пола. Я зашёл немного сбоку, так что бы быть не на самом проходе и заглянул одним глазом за деревянный косяк дверного проёма.

Продолжение следует...

Старая дверь. Рассказ. Мистика. (2/2)

Первая часть - Там умер свет. Рассказ. Мистика (1/3)

Вторая часть - Там умер свет. Рассказ. Мистика (2/3)

Из одного прохода, который находился перед лицом Димы и со стороны спины Олега отчетливо послышались шаркающие шаги, а потом появились они. Эта парочка друг друга стоила. Если можно представить рядом двух совершенно разных людей, это был как раз такой случай. Дима пока не знал, кто из них Вова, а кто Алексей, но их появление вызвало улыбку, на несколько секунд отодвинув копошащийся внутри, словно колония личинок, страх.

Одеты двое были практически одинаково, на каждом рабочий халат синего цвета из под которого виднеются ноги в синих джинсах и серых тапках. На одежде сходства заканчивались. Эти двое как будто пришли прямиком из юмористической передачи девяностых. Такие дуэты пользовались популярностью у любителей простого телевизионного юмора. Дима попытался вспомнить как называли такие парочки, но не смог. Один невысокий, явно ниже среднего, с коротким ёжиком на голове и в очках в тонкой золотого цвета оправе, худой, немного сгорбленный. На вид Дима дал бы ему лет 60, не меньше. Второй практически полная противоположность – длинные волнистые волосы собраны в хвост, прямая спина, огромный живот, грозящий оторвать пуговицы халата. Голова казалось использует второй подбородок как подиум. Если у невысокого на лице блуждала какая-то немного детская улыбка, лицо второго выражало вселенское презрение ко всему, к Диме, Олегу, подземным туннелями своему напарнику, возможно к нему в первую очередь.

Эти двое выглядели настолько неестественно в этой ситуации, что Дима сначала на несколько мгновений принял их за галлюцинацию. Интересно кто из них ударил его по голове, да так сильно, что вырубил на несколько секунд. Этот большой подсадил маленького? Ну да, эти двое совершенно не вызывали чувство страха.

- Не улыбайся. – Без эмоционально приказал большой, заметив, что Дима пришёл в себя.

- Пусть улыбается. Что ему ещё остается.

Дима заметил ещё одну разницу между этими двумя, если маленький был подвижным, лицо выражало целый спектр постоянно меняющихся эмоций, он то и дело совершал совершенно ненужные телодвижения – поправлял очки, одежду, переминался с ноги на ногу. Большой напротив, как будто старался сэкономить движения, словно у него был ограниченный запас, грозящий вот-вот закончиться.

- Вы кто такие? – Дима постарался сделать серьёзный тон. Получилось не особо, и голова, как только он произнёс первое слово заболела сильнее. – Меня будут искать.

- Это даже хорошо, правда, Вова? – Маленький посмотрел на напарника снизу-вверх. Тот ничего не ответил. – Ты можешь проговорить весь набор фраз сразу, чтобы не тратить время, которого кстати у тебя, осталось совсем немного. Ну и наше время побереги.

- И что вы собираетесь делать со мной… С нами. – Дима покосился на парня, прикованного, напротив.

Алексей оглянулся на второго пленника.

- А этот… Интересный вариант. Правда, Вова? – Большой напарник так и не удостоил ответом. Зато за это время он успел достать откуда-то маленький стульчик, такие обычно используют в детских садиках и всей своей массой пригвоздил стульчик к полу. При этом его лицо оказалось на одном уровне с лицом Алексея. Дима мысленно пожелал стульчику упокоиться с миром. – Он уже несколько раз пытался сбежать. И каждый раз ему удавалось зайти довольно далеко. Но это место обладает одним интересным эффектом. Из него нет выхода.

- В смысле, потому что вы не даёте выйти отсюда живым? – Поинтересовался Дима, продолжая пытаться освободить руку.

- Нет, не в этом дело. Из каждого дома в деревне наверху есть спуск сюда. – Лёша поправил очки и посмотрел на своего напарника, словно спрашивая разрешения. Тот ничего не ответил, он как будто погрузился в транс, смотрел в одну точку, возможно даже не мигал. – Мы обнаружили это случайно, практически, как и ты. У Вовы здесь неподалёку охотничий домик. И в деревню мы приехали запасы пополнить, но никого не нашли. Только пустые дома, причём пустые полностью ни в одном доме нет ничего и никого. Я думаю, ты понимаешь о чем я.

Дима ничего не ответил, ему казалось, что ещё чуть-чуть и рука освободится полностью, только, что потом с этим делать он не представлял. Алексей увидит это сразу, поскольку сидит прямо напротив, привяжет обратно.

- Эти подземные ходы не имеют выхода. Мы изучали их очень много времени. С тех пор Вова больше молчит. Неудивительно первые два дня он провёл здесь один, пока пытался найти выход, и пока я пытался найти его. – Алексей с искренним сочувствием посмотрел на Владимира. - Ему действительно пришлось нелегко, пока я не разобрался в чём здесь дело и как это работает.

Дима покосился на Владимира, тот как сидел и смотрел в одну точку.

- И как же ты разобрался?

- Случайно. Как и много великих открытий, своё сделал случайно. Я спустился сюда в поисках Владимира, но также, как и ты, и как он ранее, и как этот парень, и как ещё насколько человек до меня, столкнулся с бесконечностью подземного туннеля, причем в обе стороны. Но мне повезло, у меня ещё не успел разрядиться телефон, когда я встретил одного из жителей деревни, по крайней мере он выглядел сильно по деревенски. Я хотел поговорить. А он просто взял и напал на меня. Но я же сказал, что у меня телефон ещё не разрядился.

Алексей замолчал и опустил голову. Вокруг стало тихо, было слышно только разнообразное дыхание нескольких человек. Хриплое и прерывистое у парня, который не издал не звука с тех пор как здесь появились Алексей и Владимир, тяжёлое Владимира, быстрое поверхностное Алексея и похожее на пыхтение Димы, который продолжал пытаться освободить руки.

- Ну и вот.. – Продолжил Алексей. – Он пробыл в темноте долго и свет от фонарика в телефоне ослепил его. Справиться с ним после этого не составило труда. Ну и был у меня ещё один небольшой секрет.

Алексей достал из кармана большую, особенно на его фоне, крестовую отвертку.

- Когда я вытащил из его шеи отвертку и он затих на полу. Случилось интересное и неожиданное. Его тело провалилось под землю. Да именно так туннель сожрал его. Я так понимаю, это что-то типа жертвы. И как только он исчез под землёй, я увидел свет. И нашёл помещение, очень похожее на это, только с одной разницей. Там была лестница наверх. – Он замолчал, задумчиво разглядывая отвёртку. – А потом я отправился на поиски Владимира. Три человека и три выхода на поверхность, и только потом я нашёл Вову. Он блуждал здесь два дня. Естественно даром для него такой поход не прошёл. Он и раньше был не особо разговорчивым, а теперь и вовсе замкнулся. Но он сказал мне, что видел одну комнату, в которой…

Владимир схватил Алексея за руку.

- Замолчи. – Медленно проговорил он.

- Ой, да, ладно. – Алексей махнул рукой. – Эти двое не более чем наш билет в комнату. Сам же сказал.

- Что за комната? – Диме было не особо интересно на самом деле, что за комната, тем более что он был уверен, что Вове эта комната показалась в горячечном бреду, пока он блуждал по этим коридорам. И время он не старался тянуть, просто спросил.

- В той комнате умер свет, и родилось что-то новое, что-то отличное от света и тьмы в нашем привычном понимании. – Алексей мечтательно прикрыл глаза. – Я не смогу это описать, это не существует в привычном понимании, это похоже на смесь ощущений, но смесь эта материализована в физическом обличии. И возможности её безграничны. Вова нашёл эту комнату, и субстанцию внутри. И в тот момент он узрел путь.

Алексей замолчал и закрыл глаза. Тишину вокруг нарушил только шепот второго пленника, он опять толи задавался вопросом, толи утверждал, что здесь кто-то есть. Вот уж точно, друг, согласился Дима, кто-то здесь точно теперь есть.

- Надо продолжать. Делай. – Владимир ткнул пальцем в плечо своего друга.

- Он прав, надо делать, осталось немного. Или недолго, я не знаю, как тут будет правильно. – Алексей подошёл вплотную к Диме и сильнее затянул ремень, сковывающий руки доставщика. – Как бы там не было, оно исполнит все наши потребности, как только мы исполним её. И тогда всё изменится.

- Получается деревня это сродни ловушки. И заказ на доставку способ заманить сюда человека, потому что жители деревни закончились? – Теперь ему действительно оставалось только время тянуть, в надежде на какое-то непредвиденное для этой парочки события. Он старался максимально держать себя в руках, понимая, что паника ни в любой ситуации – это прямая и короткая дорога к неудаче.

- Да и не было тут никого… Пара домов обитаемых осталось, когда субстанция появилась здесь. Три человека. Они все пригодились, конечно, но этого было мало. – Алексей развёл руками. – Нам нужно было тринадцать человек. Так сказал Вова, а ему субстанция в комнате.

- И сколько ещё осталось? – Невинно поинтересовался Дима, постепенно отступая под давлением паники, которая поначалу скреблась где-то в глубине на уровне поджелудочной, а теперь грызла клыками и раздирала когтями уже в центре груди. Но он держался как мог. Ведь такое обычно происходит только в кино, и всегда с другими.

- Трое. – Будничным тоном ответил Алексей, почесав макушку. – Считая вас, само собой. Тебя и этого зануду. - Он кивнул в сторону парня, который теперь просто беззвучно шевелил губами, но Дима был готов поклясться, что если бы умел читать по губам, то ему не составило бы труда распознать такие уже набившие оскомину слова «здесь кто-то есть». – Я так понимаю, это просто блоггер, когда мы его заметили, он ходил из дома в дом, наигранно удивлялся на камеру пустоте в домах. А когда стемнело, остановился в одном из домов и что-то там рассказывал в камеру о призраках и постоянно спрашивал, здесь есть кто-нибудь. Ну в один прекрасный момент, я ему ответил и столкнул в туннель. Он недолго поблуждал, пока я наконец не поймал его, меньше суток, наверное. Нам до него просто не было времени. Но успел капитально двинуться головой. И как мне кажется, когда он говорит, что кто-то здесь, он имеет ввиду не совсем нас. Правда, Володя?

- Да мне без разницы. Надо заканчивать. – С тяжёлым вздохом и приложив массу усилий, Владимир поднялся со стульчика и довольно грубо отпихнув напарника, встал прямо напротив Димы.

Огромной рукой, казалось, что кулак Владимира был размером как минимум с голову Алексея, он схватил лежак, к которому был прикован Дима и потащил в сторону одного из проходов. В тишине и хорошей акустике подземелья, шум от этих действий оглушал, и Дима успел услышать, как блоггер всё громче и громче повторял здесь кто-то есть.

Дима старался не кричать, постепенно погружаясь вслед за широкой спиной Владимира в густую темноту. Внезапно они остановились, Владимир прислонил лежак с пленником к стене, опять тяжело и громко задышал. Дима не видел, что он делает, но судя по характерному шуршанию роется в карманах. Спустя несколько секунд кряхтения и пыхтения, которые в кромешной темноте звучали, немного неоднозначно, туннель осветил тусклый свет налобного фонаря, который видимо в карманах и искал Владимир. Дима не увидел ничего нового, всё те же стены, изрезанные трещинами, такая же безликая серость без конца и края.

Он постарался осмыслить всё происходящее, но выходило с трудом. Разумного объяснения не было, из рассказа Алексея, выходило, что по уровню безумия, он со своим другом недалеко отстал от блоггера. Оставалось только одно – дождаться встречи с субстанцией о которой говорил Алексей. Но с каждой секундой, проведенной, привязанным к вертикальному лежаку, уверенность, что перед ним два сумашедших, если не считать блоггера. Конечно, оставались странности про пустые дома в деревне, но пустые они только со слов не совсем нормальной парочки. Конечно, невооруженным взглядом было видно, что Владимир верит в то, что говорит, да и Алексей тоже. Коллективное безумие никто не отменял. Уверенность в том, сто перед ним двое не совсем нормальных, которые заманивают и похищают людей под предлогом каких-то сверхъестественных вознаграждений. И комната существует, только вот субстанции там никакой нет.

Комната и воображаемая субстанция, это его последний шанс, особенно при условии, что большой сумасшедший его развяжет перед тем как скормит субстанции, ну или как там у них это называется. Ждать и готовиться, большего ничего не оставалось, к разговорам Владимир не предрасположен, Дима успел это усвоить. Он был более чем уверен, что комната или помещение, в которой по убеждениям Владимира является не более чем пустой темной комнатой. И такая перспектива – подохнуть от обезвоживания или настолько потерять рассудок – что медленно убиться головой о стену покажется самой разумной идей.

- Почти пришли, - голос Владимира ворвался в темную пустоту и выдернул Диму из размышлений. – Здесь.

Владимир опять тяжело задышал, в другой ситуации и рядом с любым другим человеком, у Димы такое дыхание не вызвало бы никаких других ассоциаций, кроме как максимально отвратительно пошлых.

Как показалось Диме, они повернули за угол, точнее, Владимир протолкнули лежак вперед себя и сам, как будто, исчез. Дима больше не слышал его стрёмного дыхания, не ощущал его присутствия рядом. Он ясно понимал, что остался один. Пока не пришли страх и паника, Дима что было сил вглядывался в темноту, стараясь увидеть хоть что-нибудь. И он увидел. Это может показаться странным, но в кромешной абсолютной темноте, под землёй, куда не пробивается ни единого фотона, он увидел сгусток темноты, более темный, более непрозрачный, более густой – почти твёрдый. Дима и рад был закричать, сбежать, или хотя бы прикрыть лицо руками. Но как ему казалось, будь он даже развязан, он не смог бы сделать ничего подобного.

Сгусток надвигался, захватывая пространство всё ближе и ближе к доставщику. И чем ближе он становился, тем сильнее Дима чувствовал сильный холод. Тьма обнимала его, окутывала колючими иголками холода, проникающими в каждую пору на коже. Она прижимала к себе маленького человека, он слышал миллионы голосов, наполняющих её. Он не понимал, что они говорят, но успел осознать, что всё что нужно этому сгустку тьмы – это его жизнь и жизни всех, кто попадётся на пути. А ещё он понял, что оно учится, и теперь куску тьмы нет необходимости наполняться самому, оно вполне научилось использовать для этого свою же еду. Когда Дима это понял, он расслабился и позволил себе погрузиться в темноту. Это оказалось совсем не больно. Он злорадно улыбался, растворяясь между миллионов и миллиардов голосов. Алексей и Владимир очень скоро окажутся на его месте, а он будет изнутри наблюдать за разрушением их мечты.

------------------------------------------------

Тёмный серый кроссовер остановился, подняв тучу пыли возле единственного не заброшенного дома во всей деревне. По крайней мере, создавалось такое ощущение, ну и адрес доставки совпадал. С пассажирского места на пыльную деревенскую дорогу вылез средних лет мужчина. Он поправил кепку, задумчиво почесал бороду и уставился на дом по адресу Белое озеро, улица Центральная, дом пять. Два дня назад по этому адресу отправился его работник с небольшой посылкой. И с тех пор Александр больше не видел его, не знал доставлена ли посылка, не знал всё ли нормально с его работником. На связь тот не выходил, телефон был вне зоны действия. Самым правильным, наверное, в такой ситуации было бы обратиться в полицию, но для этого у него есть родственники, а он работодатель. Ну и в конце таков, такое случалось и раньше. Однажды Дима уже пропадал на несколько дней. В тот раз Саша поднял панику, и когда Дима объявился, он выглядел если и не глупо, то как паниколог точно.

Он оглянулся, на просёлочной дороге, с заброшенными по обеим сторонам дороги не было никого, машину Димы он тоже не заметил, хотя даже по дороге сюда, вглядывался в придорожные кусты и канавы. Ну мало ли. Но ничего не было. Как не было машины на дороге в самой деревне. По пути он заметил только видавшую виды буханку, совсем неподалёку от адреса, по которому нужно было доставить посылку.

Саша натянул кепку почти на глаза и повернулся к своей машине.

- Я не долго, просто поговорю с хозяином и всё. – Сообщил он своей супруге.

- Не торопись, всё в порядке, дорогой.

Вздохнув, Саша зашагал к дому. Из трубы валил черный густой непрозрачный дым, на фоне голубого чистого неба, выглядящий черным потоком слизи, устремившимся за горизонт. Они там покрышки жгут что ли, подумал Саша, и открыв калитку невысокого забора зашёл на придомовую территорию.

Конец

Авторский канал - t.me/writer_path

Одна из многих попыток Рэдклифа отделаться от образа Гарри Поттера. Довольно удачная. Добротный трэш, приправленный хорошим юмором, простой моралью, качественным экшеном. Из недостатков – затянутая концовка, при очень бодром начале.

Стоит посмотреть, если с чувством юмора всё в порядке и есть понимание что такое качественный трэш.

6 крепких таких пушек из 10

Слово «Akimbo» в контексте оружия означает «С двух рук».

Начало тут Там умер свет. Рассказ. Мистика (1/3)

Ответа, в который раз не последовало. Дима Положил посылку, телефон и флаера на край доски над входом в подвал, сел на край, спустив ноги на лестницу и неспешно пополз вниз. Благо подвал был неглубокий. Всего восемь ступенек. И когда он оказался на земляном полу, он едва мог вытянуться в полный рост. Подвал был освещен тусклой лампой накаливания, закреплённой на стене, прямо за лестницей. Стены так же не были обработаны, а по одной бежал тонкий ручеек воды. Пахло мокрой землёй и плесенью. Дима не был уверен на сто процентов, но вроде так и должен пахнуть погреб.

Только вот все сходства с обычным погребом заканчивались на том, что оба они находятся под землёй. Здесь Дима не заметил ни солений, ни варений, ни даже хранилища для овощей, как собственно и самих овощей. Здесь вообще ничего не было, как и наверху. Такая же неестественная пустота. Подвал не заканчивался лестницей, проход уходил куда-то в сторону. Как мог судить Дима в сторону входной двери дома. Он не видел где заканчивается небольшой туннель – освещения там не было, просто проход медленно погружался сначала в серую, а потом в чёрную пустоту. Это получается какая-то подземная сеть между деревенскими домами.

Здравый смысл надрывался внутри, чтобы он поскорее выбирался обратно и отправлялся домой, а завтра пусть сюда Вася едет. Едет утром, чтобы не шариться в потёмках как он. Но любопытство гнало его вперед. Немного, но всё-таки сильнее здравого смысла.

Он медленно двигался, держась скользя рукой по стене. Когда стало совсем темно, Дима включил фонарик на телефоне, одновременно глянув на количество оставшейся зарядки. Двадцать процентов. Значит, здесь точно ненадолго, как бы далеко этот туннель не уходил. Остаться с разряженным телефон в кромешной тьме где-то под заброшенной деревней - такое себе удовольствие. Он приблизительно прикидывал, когда двигался сколько ему придётся возвращаться. Благо потеряться он не боялся – никаких разветвлений по пути не встречалось, если надоест идти достаточно просто развернуться и идти назад до лестницы. Конечно это всё очень странно. Такой аккуратный туннель из пустого дома. Это всё похоже на какую-то фальшивку, декорацию. Только непонятно зачем. Может быть ещё во время войны это использовали партизаны. Никакого второго варианта он не придумал.

Диодный фонарь встроенный в телефон с трудом справлялся с глухой темнотой, вырывая из темноты куски неровных земляных стен, покрытых тонкими трещинами. Дима потерял счёт времени и давно запутался сколько он уже прошёл по темному коридору. По ощущениям, он уже давно покинул границы деревни, хотя в реальности это могло оказаться совсем не так. Телефон в руке завибрировал. Дима взглянул на экран. Высветилась белая плашка уведомления – осталось десять процентов зарядки. Фонарик жрал батарею телефона как будто не в себя. Надо возвращаться, иначе он тут застрянет в абсолютной темноте, а там может случиться так, что вообще запутается в какую сторону идти. При этой мысли Дима замер на несколько секунд, соображая, а в какую сторону он действительно двигается сейчас, если он развернётся, то точно вернётся к лестнице в пустой дом? Он закрыл глаза. Всё-таки замкнутое пространство кого угодно запутает. Всё правильно он идёт.

Но нужно возвращаться. Вообще не стоило сюда спускаться. Честно сказать, он сейчас бы с трудом назвал причину по которой спустился. Телефон опять коротко завибрировал. Дима взглянул на экран – восемь процентов. Он развернулся и пошёл назад гораздо более быстрым шагом. Но не успел он пройти несколько метров как сзади раздался едва слышный голос. Дима остановился. Голос не пропал. Он не мог разобрать ни слова, но был готов поклясться, что голос молодой. И ещё ему казалось, что до источника голоса совсем не далеко. Как будто кто-то разговаривает сам с собой. Говорит и говорит без остановки монотонно и довольно быстро. И более того приближается к Дмитрию.

Дима замер на месте, пытаясь сообразить, что делать. Или быстро вернуться к лестнице, подняться пока его тут не заметили. Или дождаться обладателя голоса здесь. Но тогда придётся объяснять в неловкой ситуации ещё более неловкие вещи. Дима развернулся и светя перед собой быстро зашагал в обратном направлении. Голос вроде затихал, значит он вполне успеет вылезти и занять так сказать изначальную позицию. Если ему и показалось в начале, что голос молодой, он вполне мог перепутать. Как меняется восприятие в узком тёмном туннеле на неизвестном расстоянии от обладателя голоса, Дима не знал.

Спустя несколько минут, впереди так и не показался свет и даже отдалённые напоминания о лестнице. Дима с трудом мог оценить расстояние, которое прошёл до того, как развернуться и потому нервничать он начинал медленно. Голос сзади он больше не слышал, а вот здравый смысл, внутри ещё недавно истерично предупреждавший о том, что спускаться сюда, а тем более уходить в неизвестность по темному туннелю, пусть и называть этот проход туннелем – достаточно лестно для прохода высотой не больше двух метров, а шириной и того меньше, проснулся со своим знаменитым - я предупреждал. А теперь, учитывая, что ты меня не послушался, я постепенно покину тебя, освободив место нарастающей панике и страху. И поверь, мой дорогой хозяин, с ними будет куда сложнее договориться, чем со мной. А уж с тем обладателем голоса, который кстати опять в зоне слышимости, ты вообще договоришься вряд ли.

Разговор с самим собой определённо не заладился. А потому Дима постарался заглушить одновременно и занудный здравый смысл, и неразумную панику, наполненную фантазиями, вызывавшими холодные мурашки.

Но ведь он не мог заблудиться. Ведь не было ни одной развилки на пути. Или он мог пропустить развилку. Дима остановился и попытался восстановить сбившееся дыхание. С каждой минутой он всё сильнее ощущал давление темных, изрезанных тонкими морщинками трещин, стен на себя. Ощущал со всех сторон, раньше он думал, что это обычно бывает давлением с двух сторон. Но в реальности и стены и потолок, и пол, сжималось всё. Не добавлял уверенности практически разрядившийся телефон, который сообщил о включении режима энергосбережения, при котором работающий фонарь невозможен. Поэтому пришлось отключить режим и надеяться, что зарядки хватит до лестницы, и что он не потерялся, а просто спутал расстояния в темноте, это же неудивительно и бояться, и переживать тут не из-за чего.

Он не знал сколько простоял вот, упиравшись руками в колени и глубоко дыша. Когда сзади опять раздался голос. И на этот раз близко.

- Здесь кто-нибудь есть?

Голос принадлежал мужчине, или скорее молодому человеку не старше двадцати пяти. И был совсем неподалёку. Дима ничего не ответил. Но паника и страх с моментально вытеснили все остатки здравого смысла. Дима замер, ничего не ответив. Он прикрыл фонарик телефона, но это мало помогало, светящаяся розовым рука в полной темноте привлекала определённое внимание.

Вскоре, он услышал медленные шаркающие шаги. Человек приближался.

- Здесь кто-нибудь есть?

Снова этот вопрос и таким же дрожащим голосом. Теперь он уже мог отчётливо различать интонации. Точнее их отсутствие. Монотонность и безразличие. Говоривший словно уже давно потерял надежду услышать ответ и говорил по инерции. Откуда он здесь и кто. Такой же заблудившийся. Что здесь вообще происходит, чёрт возьми. Пока он раздумывал, шаги становились всё ближе.

Дима медленно поднял телефон и посветил в сторону откуда шёл голос.

- Я здесь. – Тихо сказал он. – Кто это? Это Хозяин дома?

Ответа не последовало. В свете фонарика Дима различил очертания человеческой фигуры, вжавшейся в стену. Он сделал несколько шагов в сторону человека. Телефон сообщил о том, что разрядится в течении двух минут, которые надо полагать пролетят очень быстро.

- Вы кто? - Негромко, словно боясь спугнуть человека, спросил Дима. Он заметил, как человек вместо ответа отвернулся и уткнулся лицом в стену. Может он здесь давно и ему тяжело смотреть на свет. Дима отвел руку с телефоном в сторону. – Что вы здесь делаете?

- Здесь кто-то есть. – Заговорил человек. И на этот раз это был не вопрос, это было утверждение, пусть и сказанное тихим едва, различимым голосом.

- Да. Я здесь. – Сказал Дима и замолчал. Ведь он может иметь кого-то другого, совсем не его. Хотя вряд ли. – Кто вы? Как здесь оказались?

На вопросы человек не отвечал, стоял всё также отвернувшись к стене и повторяя одну фазу, как автомат, без эмоций.

- Здесь кто-то есть… Здесь кто-то есть…

- Так! – Дима решил немного повысить уровень громкости разговора. – Повернись и посмотри на меня, пожалуйста, я в глаза не буду светить. Я убрал телефон. Да и вообще он скоро разрядится.

Он сообщил ему о скорой кончине своего телефон с целью немного взбодрить. Может быть он услышит, что техника вот-вот оставит их тут без единого люмена, и немного придёт в себя, и этот факт хоть немного приведёт его в чувство. Может и не осталось никаких чувств у этого парня. Кто знает сколько он уже здесь бродит. Он не успел толком рассмотреть одежду парня и внешность. Телефон окончательно сдался и пикнув в последний раз приказал долго жить.

Темнота вокруг казалась плотнее воздуха. Дима всеми силами сдерживался, стараясь не впасть в панику, но как только он понял, что ко всему прочему запутался с какой стороны он пришёл, остатки выдержки оставили его и он закричал во весь голос. Кричал, пока в лёгких не кончился воздух, а потом замер. Он почувствовал теплое дыхание возле уха. И лёгкое влажное прикосновение.

- Не шуми. – Кто-то прошептал ему на ухо, слегка задевая губами мочку уха.

Тихий голос оглушил, и Дима действительно замолчал. Безнадёжный страх с примесью жуткого холода, проникнув в сознание черным ветками-щупальцами, разливаясь даже по самым маленьким капиллярам, практически мгновенно парализовал Диму, лишив возможности двигаться. Ноги стали не то что ватными, он просто не чувствовал их, удивляясь где-то глубоко в сознании как он вообще стоит.

А потом он оглох и упал, уткнувшись носом в холодную влажную землю, пахнувшую, как это не удивительно холодной сырой землёй. Он находился в каком-то пограничном состоянии. Моментами приходил в себя. Чувствовал, что его перевернули на спину и за ноги куда-то тащат. А потом опять проваливался в объятия веток-щупалец. А ещё в голове начинало гудеть и где-то в области затылка зарождалась блёклым пятнышком боль.

Даже под самым пристрастным допросом Дима не смог бы при всём желании сообщить интересующимся сколько уже времени он провёл в этом странном туннеле, сколько из этого времени он находится без сознания, сколько его тащили и куда в итоге притащили. Но одно он мог сказать точно – вокруг светло, после времени, проведённого в темноте, это прекрасно ощущалось и с закрытыми глазами. И люди, как минимум, двое. И они говорят о нем. Дима решил пока не приходить в себя, пусть побольше расскажут, пока думают, что он в отключке.

- Ты не сильно его ударил? – Голос мужской, принадлежит скорее всего пожилому человеку. Видимо этот то самый дед, которому он и должен доставить посылку.

- Да как обычно вроде… - Второй явно моложе. И говорит без типичного деревенского акцента.

- А чего он тогда так долго в себя приходит?

- Мне откуда знать. Я что врач со встроенным измерителем силы удара?

Дима едва сдержал улыбку. Неплохо. Говорят, у шизофреников нет чувства юмора. Похоже этот парень не шизофреник. Но позитивные мысли быстро сменились понимание, что ситуация, складывающаяся вокруг него более чем невесёлая. Больше всего это напоминает классическую ситуацию из слэшеров на вроде пресловутого Поворота не туда. Глаза открыть он не решался. Но судя по короткому разговору один из мужиков вырубил его, предварительно прошептав на ухо, чтобы он не шумел. Это Дима хорошо запомнил. И теперь он старался на слух определить, как можно больше.

Двое мужиков отошли на приличное расстояние. Они продолжали говорить и дальше, но теперь он уже не мог разобрать даже отдельные слова. Ещё и голова начала болеть сильнее и в ушах появился шум. Но несколько вещей он понял, что помещение довольно большое и светлое, даже сквозь закрытые глаза свет был достаточно ярким, а эти двое отошли довольно далеко, раз он не слышал совершенно, о чем они говорят. По тем коротким отрывкам воспоминаний, он не мог сказать точно, как долго его тащили и поднимали ли в итоге наверх, или они так и остались под землёй.

Спустя какое-то время, голоса стали удаляться. И наконец совсем затихли. Дима долгое время прислушивался к происходящему вокруг, стараясь понять один он остался или нет. Наконец, он решил, что ждал вполне достаточно, и с каждой секундой ожидания, он приближает момент возвращения двух мужиков, явно враждебно настроенных. Не будет же человек с добрыми намерениями бить своего гостя по голове.

Дима медленно открыл глаза. То, что он увидел ему не понравилось. Скорее всего он всё ещё находился под землёй. В большом, не меньше сотни квадратов, помещении, хотя это скорее походило на пещеру или выкопанный погреб. Грубые земляные стены, как и в коридоре по которому он блуждал, исчерченные миллионами трещин морщин, тусклое освещение двумя лампами накаливания, спрятанными за плафонами, висящими на деревянной балке, произведёнными скорее всего ещё при Брежневе.

Он всё больше приходил в себя и понял, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Насколько мог, Дима опустил голову вниз и обнаружил себя привязанным широкими кожаными ремнями к металлической столешне, которая находилась в вертикальном положении. Напротив, точно в таком же положении он заметил ещё одно человека – того самого парня которого встретил в туннеле, он ещё вроде бормотал что-то. Дима не помнил. Голова начала болеть сильнее. Он оглянулся по сторонам и заметил такие же точно темные туннели, из которых его и этого парня притащили сюда. Дима посмотрел на своего вынужденного соседа. Светлые короткие волосы испачкались спутались и торчали клочьями в разные стороны. Лица он не видел, только кончик носа – голова парня безвольно висела.Одет он был в черные широкие штаны с карманами по бокам, черный свитер, порванный в нескольких местах, на ногах ботинок не было. На левой ноге остатки черного носка, а на второй кроме грязи ничего не было. Больше всего его внешний вид напоминал охранника из ЧОПа средней руки.

В помещении, кроме двух связанных исследователей подземной деревенской жизни, двух плафонов с тусклыми лампами накаливания ничего не было. Дима ожидал, как оно обычно бывает, увидеть стол с медицинскими инструментами, предназначенными совсем не для спасения человеческих жизней. Ещё там обязательно должны быть пила, топор, здоровые клещи. В общем стандартный набор семейного клана мутантов-людоедов. Но ничего такого не было. Но тем не менее вот он здесь, привязан к чему-то наподобие как раз медицинского стола, получил по голове, а напротив ещё одна жертвах всех этих странностей.

Дима ненадолго закрыл глаза. Голова не переставала болеть. Боль распространялась от затылка, волнами расходясь по всей черепушке. Он не представлял, что делать дальше. Не стоило сюда спускаться. Минуту, а может чуть больше ничего не происходило. А потом Дима услышал тихие стоны. Он резко открыл глаза и сразу пожалел об этом, несмотря на то, что свет тусклый этого вполне хватило вызвать новую волну головной боли. Он поморщился и посмотрел на парня напротив, тот похоже очнулся.

- Эй… – Практически шёпотом позвал Дима. – Слышишь меня?

Парень медленно поднял голову. Дима приготовился увидеть распухшее от побоев лицо, покрытое гематомами. Или разрезанный от уха до уха рот, пустые окровавленные глазницы. Но к своему удивлению ничего такого не увидел. Если не считать грязи, покрывавшей половину, широкое бледное лицо было в порядке. Тонкие губы слегка шевелились, словно он хотел что-то сказать.

- Я не слышу. – Сообщил ему Дима. – Говори громче.

Парень отрыл глаза. Светлые голубые смотрели на Диму или куда-то ему за спину, сложно было понять.

- Здесь кто-то есть.

- Я в курсе. – Дима грустно констатировал факт, что парень скорее всего не в себе. – Может ещё что сообщишь. Хотя бы вкратце, что здесь происходит.

- Меня Олег зовут…

- Круто. Это помогло. – Дима усмехнулся. – Что мы здесь делаем, Олег? Что это за люди.

Олег слегка изменился в лице, глаза расширились, рот скривился, отчего губы превратились в тонкие ниточки. Он долго молчал, и когда Дима уже решил, что ответа не дождётся, сказал.

- Скорее всего они нас убьют.

- Кто эти они? – Дима с трудом сдерживался, чтобы не начать кричать. Олег начинал бесить своей медлительностью. При обычных обстоятельствах, Дима бы уже взорвался и послал такого собеседника лесом, или в данном случае туннелем, куда подальше.

- Я не знаю. Знаю только, что одного зовут Алексей, а второго Вова. Услышал, когда они рядом стояли. Думали я в отключке, а вот и нет. Ошиблись придурки. Я всё слышал…. Как бы не так. Ну ничего, и не из таких ситуаций выбирались…. Вот стоит только… И тогда…

Олег продолжал говорить всё тише и тише, пока отдельные слова не превратились монотонный малозначащий и малопонятный бубнёж. Дима решил дождаться своих пленителей и поговорить с ними.

Они вернулись минут через десять. К тому времени Олег заглох окончательно, лишь изредка издавая звуки, которые с трудом и при большой фантазии можно было принять за речь человека. А сам Дима к тому времени почти умудрился освободить одну руку из-под ремня, который был затянут немного слабее. Не успел он совсем чуть-чуть, хотя в любом случае он не представлял, что будет делать, даже если освободит руку, потом вторую. Пойдёт в рукопашную с этими двумя, Вовой и Алексеем, если верить Олегу и считать, что он не бредит и на месте подземных жителей не представляет своих знакомых, персонажей фильма или недоброжелателей.

Окончание следует