Короли запрещёнки: как фарцовщики создали теневую империю в СССР
В конце 1950-х годов Советский Союз встал на пороге новой эпохи. Сталинские репрессии остались в прошлом, наступала хрущёвская "оттепель" — и вместе с ней пришли послабления, возможность дышать свободнее, путешествовать за границу. В 1957 году в Москве прошёл Всемирный фестиваль молодёжи и студентов, который открыл советским гражданам удивительный мир — мир западной моды, яркой одежды, джинсов, импортной обуви и запахов настоящих духов. Именно тогда родилась фарцовка — явление уникально советское, ставшее символом протеста против серости, дефицита и ширпотреба.
Фарцовщики стали главными героями теневой экономики СССР. Они были не просто спекулянтами — они превратились в легенду, в культ, в мечту миллионов советских граждан, желавших выглядеть иначе, одеться в "фирму́" и почувствовать себя частью западного мира. Имена и контакты фарцовщиков передавались шёпотом, как тайные пароли в параллельную реальность. Ради одной пары импортных джинсов советский человек готов был переплатить месячную зарплату. За итальянские туфли или американскую косметику люди отдавали последнее. Фарцовщики знали это — и умело использовали.
Иерархия подпольной империи: от "бегунков" до "королей"
Фарцовка не была хаотичной деятельностью одиночек. Это был настоящий бизнес с чёткой иерархией, разделением труда и многотысячными оборотами. На самом низу пирамиды находились "бегунки" и "рысаки" — молодые ребята, которые непосредственно контактировали с иностранными туристами на улицах, у гостиниц, в кафе. Их задача была проста: завязать знакомство с "фирмачом" (иностранцем), выменять у него валюту, одежду, обувь, косметику на советские товары — водку "Столичную", коньяк "Арарат", икру, сувениры, матрёшки. Работа была опасной: за спиной каждого иностранца могли маячить сотрудники КГБ, готовые схватить нарушителя на месте преступления.
Выше стояли "шефы" и "купцы" — перекупщики, которые забирали добычу у "бегунков" и перепродавали её дальше по цепочке. А на вершине этой теневой империи восседали "короли" — тщательно законспирированные руководители, лично проводившие только самые крупные операции с иностранцами, когда речь шла о суммах в десятки и сотни тысяч рублей. Короли никогда не светились на улицах, их имена обрастали легендами, а богатство измерялось чемоданами с валютой и золотыми монетами. Самыми известными из них стали Ян Рокотов по кличке "Косой", Владислав Файбишенко ("Владик") и Дмитрий Яковлев ("Дим Димыч").
Гостиничная система: фарцовка как коллективное искусство
Настоящими рассадниками фарцовки становились крупные столичные гостиницы, где останавливались иностранные туристы — "Националь", "Москва", "Метрополь", "Интурист". Здесь "бизнесом" занимался весь персонал — от горничных до администрации. Система работала как швейцарские часы: у каждого сотрудника была своя роль, и нарушать правила было нельзя. Горничные обменивали у иностранцев мелочь — зажигалки, галстуки, чулки, пакеты — на алкоголь. Администраторы помогали достать пальто или джинсы. Официанты были на особом счёту: они обменивали спиртное и икру на электротовары, радиотехнику, одежду и обувь.
Напрямую продажами персонал гостиниц не занимался — это было слишком опасно. Только обменом. Вся добыча из рук барменов и горничных переходила перекупщикам, а потом заработанное делилось администратором. В Киеве у гостиниц "Днепр", "Лыбидь", "Москва", "Русь" действовали свои группы "бегунков" и перекупщиков. В Сочи курортная мафия контролировала весь поток иностранных туристов и советских отдыхающих. Фарцовка превратилась в общенародный промысел: ею занимались стюардессы, моряки дальнего плавания, спортсмены, артисты, студенты и даже партийные чиновники.
Жаргон и кодекс чести: субкультура запрещённого стиля
Фарцовщики создали собственный мир со своими правилами, жаргоном и кодексом чести. За одну сделку можно было заработать среднюю месячную зарплату советского служащего — 120-150 рублей. Выглядели "бизнесмены" соответствующе: курили дорогие зарубежные сигареты, пили виски, одевались исключительно в "фирму́" и сыпали жаргонными словечками, якобы на английском. "Шузы" — обувь (от shoes), "лопатник" — кошелёк (от финского lompakko), "фирма́" — импортная одежда, "самострок" — подделка под "фирму". Постоянного клиента нельзя было обманывать — впаривать "самострок" или продавать с большой наценкой. Такое допускалось только со случайным покупателем.
Стиль жизни фарцовщиков был вызовом советской действительности. Они посещали лучшие рестораны, меняли любовниц, щеголяли в импортной одежде — словом, позволяли себе всё, что было недоступно обычному советскому гражданину. Этих людей презирали за спекуляцию, но им же тайно завидовали. Среди фарцовщиков были те, кто впоследствии стал известными бизнесменами и продюсерами — например, Олег Тиньков и Виктор Айзеншпис начинали именно с фарцовки. Они научились чувствовать рынок, понимать спрос, рисковать и зарабатывать — навыки, которые пригодились им в постсоветской России.
Ян Рокотов: восхождение "Косого" на вершину теневой империи
Самым легендарным из советских фарцовщиков был Ян Рокотов — человек, который превратил хаотичную уличную торговлю в настоящую подпольную корпорацию. От рождения он носил фамилию Орликов и происходил из семьи большевиков с дореволюционным стажем. Однако это не спасло молодого человека от репрессий: в 1947 году его обвинили в контрреволюционной деятельности по статье 58 и осудили к восьми годам лишения свободы. Отсидев семь лет, в 1954 году он вышел на свободу с полной реабилитацией — но и с полным разочарованием в советских идеалах.
Сменив фамилию, Рокотов три года работал мелким чиновником, но в 1957 году Всемирный фестиваль молодёжи и студентов пробудил в нём предпринимательскую жилку. Начав с мелкой фарцовки, он быстро понял: большой доход может принести только хорошо организованная система. Именно Рокотов придумал использовать труд "бегунков" — молодых людей, которые за сравнительно небольшой заработок выполняли "работу в поле". Выстроив систему и наладив связи, за два года "Косой" превратился в подпольного миллионера и легенду московской "плешки" — участка улицы Горького от Пушкинской площади до гостиниц "Националь" и "Москва". Для прикрытия своей деятельности он стал милицейским осведомителем, сдавая мелких фарцовщиков и собственных "бегунков", обеспечивая лояльность милиции.
Как КГБ охотился на валютных королей
Ту часть своего капитала, что не находилась в обороте, Рокотов держал в валюте и золотых монетах. Как и герой Ильфа и Петрова, подпольный миллионер Корейко, он хранил богатство в чемодане, который кочевал с места на место при соблюдении строжайшей конспирации. Чекисты охотились на заветный чемодан несколько месяцев. Однажды Рокотов посрамил "охотников", подсунув им вместо желаемого кейс с мочалкой и куском хозяйственного мыла. Но долго водить за нос КГБ не удалось: в мае 1961 года его взяли с поличным в момент получения чемодана в вокзальной камере хранения на Комсомольской площади.
Буквально на следующий день взяли самого юного из крупных валютчиков — 22-летнего Владислава Файбишенко. Затем на передаче контрабанды схватили "Дим Димыча" — Дмитрия Яковлева, 33-летнего аспиранта Института народного хозяйства из обеспеченной интеллигентной семьи. В отличие от Рокотова и Файбишенко, Яковлев на сотрудничество со следствием пошёл сразу, охотно раскрывая все схемы и историю "чёрного рынка". Валютные операции для него были лишь средством пополнения коллекции предметов искусства — его главной страсти. В ходе расследования были вскрыты незаконные операции с оборотом в несколько десятков миллионов советских рублей. Только у Рокотова изъяли ценностей на сумму 1,5 миллиона долларов США.
Плевок в лицо Хрущёва: как политика решила судьбу "королей"
Комитет государственной безопасности имел все основания для гордости: к осени 1960 года воротилы "чёрного рынка" были изобличены и арестованы. По действующему законодательству им грозило от трёх до восьми лет лишения свободы. Но в дело вмешалась большая политика. В конце 1960 года Никита Хрущёв отправился с визитом в Берлин и патетически заявил: "Берлин превратился в грязное болото спекуляции!" Один из берлинских чиновников, уязвлённый такой оценкой, огрызнулся: "Такой чёрной биржи, как ваша московская, нигде в мире нет!" Для Хрущёва эти слова были подобны плевку в лицо.
Не отличавшийся уравновешенностью советский лидер назначил рассмотрение вопроса о борьбе с "валютчиками" и "фарцовщиками" на Президиуме ЦК КПСС. В Кремле для руководителей государства устроили выставку предметов и ценностей, изъятых в ходе расследования дела. 31 декабря Хрущёв посетил эту выставку и, перебив докладчика КГБ, задал вопрос: "Что ждёт Рокотова и Файбишенко?" Ему ответили: лишение свободы на срок от трёх до восьми лет. Хрущёва это привело в ярость. "Обожглись на молоке, теперь на воду дуете!" — гневно бросил он соратникам. Стало понятно, что в "дело валютчиков" он намерен вмешаться лично.
Закон с обратной силой: расстрел как политический приговор
Московский городской суд, руководствуясь законодательством, приговорил Рокотова и Файбишенко к максимально возможному сроку — восемь лет лишения свободы. Но на Пленуме ЦК КПСС Хрущёв потрясал письмом рабочих ленинградского завода "Металлист", которые выражали возмущение мягкостью решения. Под давлением советского лидера Верховный Совет СССР внёс изменения в законодательство, увеличив максимальный срок до 15 лет. И этот новый закон применили к уже осуждённым преступникам — с нарушением всех юридических норм. Мосгорсуд после нового рассмотрения дела вынес Рокотову, Файбишенко и Яковлеву 15 лет лишения свободы.
Но неистового Никиту Сергеевича уже было не остановить. На митинге в Алма-Ате Хрущёв снова завёл разговор о "деле Рокотова":
"Вы читали, какую банду изловили в Москве? И за всё её главарям дали по 15 лет. Да за такие приговоры самих судей судить надо!"
Дело было пересмотрено в третий раз. Верховный суд РСФСР приговорил Яна Рокотова, Владислава Файбишенко и Дмитрия Яковлева к расстрелу. Апелляции и прошения о помиловании были отклонены. Дмитрию Яковлеву не помогло даже личное заступничество председателя КГБ СССР Шелепина, который просил помиловать осуждённого, учитывая сотрудничество со следствием, чистосердечное признание и тяжёлую болезнь. Рокотов, Файбишенко и Яковлев были расстреляны в Бутырской тюрьме 30 июля 1961 года. Председателя Мосгорсуда Громова за приговор, вынесенный в соответствии с законом, сняли с работы.
После казни: фарцовщики научились выживать
Процесс над валютчиками напугал фарцовщиков, но не остановил их деятельность. В 1960-1970-е годы они стали осторожнее: старались уходить от денежных операций, а товары у иностранцев выменивали на водку "Столичную", коньяк "Арарат", советские часы и русские сувениры. Фарцовщики предлагали еду иностранным студентам в обмен на одежду. Актёр Владимир Долинский, который сам промышлял фарцовкой, говорил: был уверен, что не расстреляют, но к тому, что посадят, готовился. Он получил пять лет — у него нашли 2700 рублей.
Фарцовщики просуществовали вплоть до развала СССР. Одни дельцы занимались фарцовкой в гостиницах и отелях, другие — около них. Фарцевали моряки, водители-дальнобойщики, гиды. Постепенно, ближе к перестройке, на фарцовщиков стали чаще закрывать глаза, и полулегальные точки с продажей джинсов и лосин можно было найти практически в центре областных городов. Но по масштабам это не могло сравниться с империей Рокотова. Закончили свою деятельность фарцовщики с развалом Советского Союза — рынок открылся, импортные товары хлынули в страну, и само это определение ушло из обихода.
Главные фигуранты фарцовочной империи
Ян Рокотов (Орликов) "Косой" — король валютного чёрного рынка, создатель подпольной корпорации, расстрелян 30 июля 1961 года.
Владислав Файбишенко "Владик" — один из крупнейших валютчиков Москвы, расстрелян вместе с Рокотовым.
Дмитрий Яковлев "Дим Димыч" — аспирант и коллекционер антиквариата, расстрелян несмотря на заступничество КГБ.
Никита Хрущёв — первый секретарь ЦК КПСС, инициатор изменения законодательства с обратной силой.
Александр Шелепин — председатель КГБ СССР, руководивший расследованием дела валютчиков.
Наследие запрещённого стиля: от фарцовщиков к олигархам
Спустя полвека после казни Ян Рокотов и его подельники часто рассматриваются как выдающиеся предприниматели, уничтоженные советской системой. В 2013 году в Нью-Йорке эмигранты из СССР основали фирму по производству джинсов Rokotov & Fainberg, названную в память о погибших "финансовых гениях". Стандартную модель окрестили номером 88 — по статье УК, по которой их расстреляли. Образ Рокотова, Файбишенко и Яковлева романтизируется, им посвящают книги, документальные и художественные фильмы.
Однако такой подход вряд ли корректен. Пока миллионы советских граждан строили экономическое могущество страны, живя в рамках пусть несовершенного, но всё-таки закона, "валютчики" и "фарцовщики" ради личного обогащения на этот закон плевали. Но и Рокотов, Файбишенко, и Яковлев, преступившие закон, стали жертвами беззакония власти, превратившей закон в инструмент политической расправы. Их дело показало: в СССР закон может иметь обратную силу, если этого потребует партийный лидер. Фарцовщики научили советских людей одному важному навыку — искать лазейки в системе, чувствовать спрос и предложение, рисковать и зарабатывать. Эти навыки пригодились многим в 1990-е, когда бывшие фарцовщики превратились в первых предпринимателей, коммерсантов и олигархов постсоветской России.
Буду также рад вас видеть в своем закрытом канале, где я формирую круг единомышленников. Тут про саморазвитие, личностный рост, использование ИИ и нейросетей в бизнесе.
Также прошу вас ознакомиться с другими моими материалами. Если вам нравится мое творчество, аккуратно попрошу поделиться ими в своих социальных сетях, а также поддержать мое творчество через донат, так я пойму, что мои старания заметны:)
