Дэнни пинает мяч между обломками антенн. Синтетическая кожа потрескалась от марсианских перепадов температур, но всё ещё держится. Как и он сам.

Четырнадцать лет, восемь месяцев на Красной планете — один. Совсем один.

Он ведёт мяч между останками жилого блока, обходя торчащую арматуру. Гол! Прямо в проржавевшую дверь генераторной. Папа всегда говорил, что у него отличный удар левой ногой. Говорил... когда ещё мог говорить.

Возвращаясь в барак, Дэнни не смотрит в сторону медблока. Там всё ещё лежит мама, закутанная в термоодеяло. И доктор Карлсон. И маленькая Сьюзи из соседней семьи. Первые месяцы он пытался их хоронить, но марсианская земля твердая, как камень, а инструментов нет. Теперь он просто не заходит туда.

В бараке пахнет машинным маслом и затхлостью. Папины схемы разбросаны по столу — проект установки для клонирования. "Молекулярное копирование биологических структур", — читает Дэнни знакомые слова. Папа работал над этим до самого конца, когда лихорадка уже сжирала его мозг.

Дэнни разогревает синтетический стек. Вкус как всегда — никакой. Протеиновая масса, витамины, минералы. Всё что нужно для выживания. Запасов хватит ещё на года два, может три. А потом... он не думает о потом.

После еды — работа. Дэнни подключает кабели к центральному процессору. Папа объяснил принцип: сканировать ДНК, создать матрицу, запустить биосинтез. Просто. В теории. На практике половина компонентов сломана, а остальные работают через раз.
— Система готова к инициализации, — говорит компьютер мёртвым голосом.

Дэнни кладёт ладонь на сканер. Синий свет пробегает под кожей, читая генетический код. Ошибка. Как всегда. "Недостаточно мощности биогенератора." Проклятье. Придется опять ремонтировать биогенератор.

Он бьёт кулаком по консоли. Боль в костяшках отрезвляет. Нельзя ломать технику — она всё, что у него есть.

Вечереет. На Марсе это происходит быстро — солнце садится, как упавший камень. Дэнни выходит на поверхность и ложится на склон рядом с колонией. Над головой разворачивается привычное зрелище.

Там, где раньше висела голубая точка Земли, теперь россыпь осколков. Они сверкают в темноте, как разбитые бусы. Самый большой кусок — размером с Луну. Остальные поменьше, но их сотни. Иногда они сталкиваются, и тогда в небе вспыхивают искры.

Дэнни помнит тот день. Сигнал тревоги, крики в рации, потом — тишина. Связь с Землёй оборвалась навсегда. Через телескоп они видели, как планета разваливается на части. Астероид, сказал папа. Большой, как континент.
— Привет, мама, — шепчет Дэнни осколкам. — Как дела там, в космосе?

Осколки не отвечают. Они просто плывут в вечной темноте, кладбище человечества.

Дэнни закрывает глаза и представляет: завтра он починит машину. Создаст копию мамы. Копию папы. Копию всех. Они будут такими же, как раньше — живыми, тёплыми, говорящими. Колония снова наполнится голосами и смехом.

Но пока только ветер гудит в обломках антенн. И где-то в медблоке скрипят двери, качаясь на ржавых петлях.

Дэнни поднимается и идёт в барак. Завтра он снова будет пинать мяч между руинами. Снова возиться с проклятой машиной. Снова смотреть на осколки Земли.

До тех пор, пока не сойдёт с ума. Или пока не кончится еда.

Что случится раньше — большой вопрос.

«Я на то родился и на то пришел в мир,

чтобы свидетельствовать о Истине;

всякий, кто от Истины, слушает гласа моего.

Говорит же Ему Пилат: «Что есть истина?»

Итак, сказано: «… пришёл … свидетельствовать о Истине», – т. е.  всё о чём говорит Слово, есть свидетельство о Истине. «Ибо все обитает в Боге, что возникло через Слово, т. е. Сына, как образ Отца». А это означает, что Иисус есть Слово, – Свидетельство, отражающее образ Разума и Мысли его пославшей.

Диалектический материализм (Д. м.), ныне изрядно подзабытый, определяет Истину, как адекватное отражение познающим субъектом предметов и явлений объективной реальности, к числу которых относится, и сам субъект. Ибо что есть человек в отличие от, такой же плоти, скота, если не Сущность, познающая себя? 

При этом, полное Знание Истины, т. е. адекватное отражение общественного бытия в зеркале «Воды Мудрости (Софии)», т. е. в Слове, являет не сознание (ψυχὴ [психи] – душа, сознание…; которое согласно Д. м., есть функция мозга, – отражение объективного мира), т. е.  не душа, как продукт общественно-исторического процесса, а тот кто его венчает, – «Совершенный, Великий Мужской (не в смысле половой принадлежности, а в том смысле, что – без изъяна, т. е. он Полнота – «Плерома, которая без изъяна, но (которая) наполняет изъян» Знанием Жизни)  Невидимый Разум (др.-греч. νοῦς [нус] – мировой разум), Совершенный Протофанес (πρωτοφανὴς [протофанис] – небывалый, невиданный), который имеет свою собственную Воду (Питьё). Если кто-то соединяет себя с ним, то этот кто-то – Вода («ибо она – Слово Совершенного Бога»), принадлежащая Калиптосу (κᾰλυπτός [калиптос] – скрытый), чей образ неподвижен» в Воде, т. е. как в зеркале отражён в его Слове, которое, по его же определению, – Бог. Или, говоря иначе, Субъект Истины и Слово Истины, его отражающее, – «Одно есть мудрейшее среди сущих и лучшее – один и Бог». «Сказал Иисус: Тот, кто пьет из моих уст, станет как я. Я также, я стану им, и тайное откроется ему».

Говоря очевидное: Истина (её образ Иисус) есть отражение Логосородного человека. В свою очередь человек, как отражение Бога, т. е. образ Совершенного Человека есть та же Истина.  При этом Совершенный есть Источник, т. е. Отец Истины, о которой свидетельствует его Слово, несущее «радость для получивших от Отца Истины милость познать его через силу Слова, изошедшего из Плеромы (Полноты, Единства), того (Слова), что в Мысли и в Разуме Отца, то есть того, к которому обращаются как к "Спасителю", что является названием той работы, которую он исполнил во искупление не ведавших Отца, ибо в названии (Евангелие Истины) сего Евангелия (εὐαγγέλιον [эуангэлион] – радостное известие) – весть надежды, являющаяся открытием для искавших его».

Говоря тайное: Логосородный, – это Советский человек. «Я узнал его, и понял, что я – это он, от него я отделился (эманировал, произошёл), Я родился свидетельствовать о том, что я и есть он, и что я – то же самое, что он». «Ибо свидетельство Иисусово есть дух пророчества».

Калиптоса, – Отца Логосородных, пославшего Логос (Слово, Учение) Жизни, называют источником Аутогена (αυτογέν [аутоген] от др.-греч. αυτο – само + γέννηση – рождение), т. е. источником Первого, Самородного, – Советского человека (Социалистической Общности «Существ Мысли»), который есть образ (отражение) Последнего, –  Незримого, Совершенного Человека Коммунистической Общности.

Первый (Начальный) человек – «Само-Порождённая Вода, которая становится(!) Совершенной», т. е. становится Новым, Духовным, Последним, Совершенным Человеком, – Калиптосом, Скрытым, Незримым Человеком, называемым Отец-Праотец. «Господь Вселенной назван не Отцом, но Праотцом, Началом тех, что явятся (Советских), но он (Господь) – Безначальный Праотец. Глядя внутрь себя (как) в Зеркало, Он явился, напоминая самого себя, но Его Подобие явилось как Божественный Само-Отец и (как) Предстоятель над Предстоящими, Первый Сущий Непорождённый (Логосородный) Отец».

Итак, Первый есть Саморождённый, Советский человек, «Отец, Который называется "человек Самоотец"», Отец своего Отца (Коммунистической Общности Вселенной), пославшего Слово, – Идею Коммунизма, Предвидение Нового Человека. «Из Предвидения же Разума Совершенного откровением Воли Незримого Духа и Воли («которая есть воля самой Мысли Отцовства, чтобы стать Совершенным») Саморожденного – человек Совершенный Истинный, первое откровение и Истина, тот, кого Девственный Дух назвал (Начальным, Первым, – Советским) Адамом», «кто возник первым, и которому дали имя Адам, что означает «отражение Эпинойя (Замысел) Света».

И это Истинный Первый Адам, а не тот, поддельный "Адам" которого архонты плоти лепят с августа 1991 г. по своему же, дореволюционному образцу. «Архонты (похоти тела) посоветовались, они сказали: "Пойдём, сотворим человека из праха от земли"». «Они назвали (его) "Адам", то есть "Отец", по имени того, который (был) до него», – то есть переменили направление пути.  Подменили Небесное Коммунистическое Отечество Советского человека земным отечеством земнородных. «Они вылепили своё творение, (в форме тени) человека целиком перстного (земнородного – национального)». «Они сказали: "Пойдём, удержим его в нашем изделии, чтобы Он увидел Своё подобие и полюбил его. Мы захватим Его нашим изделием"», – то есть сделаем из Советских людей националистов, «чтобы они не могли познать Человека Истины. Ведь (ныне) им (людям) явился сотворенный (архонтами) Адам».

«Первого человека в образе Незримого», т. е. Отца «Неназываемого», называют Логосородным, каким он и был от Начала, т. е. с октября 1917 г., каким они и является, по своему происхождению. Ведь «Христос был рожден Словом (Богом) через деву Марию». «Он был рожден от девы (Земли девственной, Советской), и он принял плоть (народа в который вселился)». Он, – это те, «которые не от крови, не от хотения плоти, не от хотения мужа, но от Бога (т. е. от Слова) родились», этим он «дал власть быть чадами Божиими».

Итак, в октябре 1917 г., «Слово стало плотью (воплотилось в Советского человека), и обитало с нами, полное(!) Благодати и Истины; и мы видели Славу Его, Славу (δόξα [докса] – замысел, сияние), как Единородного от Отца (Праотца пославшего Слово, т. е. своей Образ)». Этот внутренний, душевный человек и есть образ, – отражение Духовного Калиптоса, пославшего свой образ, то есть Слово, как Семя.

То есть Советские считаются чадами Божьими, поскольку они есть прототип Иисуса, называемого Сыном Бога, но, поскольку их собирательный образ «Первый человек» они и есть Отец, ибо «когда Адам узнал образ своего предвидения, он породил образ Сына Человека, – «он же, Спаситель, по плоти был образом Одного-Единственного, Который есть Все», т. е. Дети. «А если Дети, то и наследники, наследники Божии, сонаследники же Христу» – наследующие Коммунистическое Отечество, – «Целый Дом Отца Истины», «Отца Целостности» – Плерому (Полноту: включающую Социализм – Первый и Последний – Полный Коммунизм, то есть всех Советских, получивших Воскресение при Жизни). «Я сказал: вы боги». «Если Он назвал богами тех, к которым было Слово Божие, и не может нарушиться Писание, тому ли, которого Отец (Праотец) освятил и послал в мир, вы говорите: богохульствуешь, потому что Я сказал: Я Сын Божий»?

«Дети Божии и дети диавола узнаются так: всякий, не делающий правды (δικαιοσύνη [дикэосини] – справедливость, праведность), не есть от Бога, так же не любящий брата своего (земнородного)».

Итак, Истина – Иисус, – это объективное отражение, удалённый во времени образ предвидения Первого, Бессмертного Советского человека, Царя Справедливости, который есть «Душа Живая». «Первый Человек – "Верность" (πίστις [пистис] – убеждённость; верность; поручение, миссия…) для тех, кто придут позднее. В нем единственный в своем роде Ум и Мысль, также как он это Помышление и Мудрость, Суждение и Сила».

В свою очередь, Истина – Советский человек, «Отец Святой Совершенный, Первый человек в образе Человека» есть адекватное отражение Человека Коммунистической Общности. Мать же Истины говорит: «Истина же – Твое (Иисуса,) тело материальное (Советский народ, который есть «облачение Света»), то, которое произросло из меня (Марии) согласно земле (стране, России) человечества, то, которое возвестило (залпом Авроры) о Месте Истины (то есть вещественного тела – революционного народа)». «А утром: – Всем! Всем! Всем это – фронтам, кровью пьяным, рабам всякого рода, в рабство богатым отданным. – Власть Советам! Земля крестьянам! Мир народам! Хлеб голодным!». Это и было пришествие Слова, – Начало. Начало Человека – Иисус Младенец. «И ещё помещён к ним Иисус-Младенец, то есть Образ Живого Слова речи и слуха».

«Иисус сказал: Я выберу вас одного на тысячу и двоих на десять тысяч, и они будут стоять как Одно.  Ученики его сказали: Покажи нам место, где Ты(!), ибо нам необходимо найти его. Он сказал им: Тот, кто имеет уши, да слышит! Есть Свет внутри человека Света (т. е. Советского), и он освещает весь мир (тьму). Если он не освещает, то – тьма» – которая стоит в мире с августа 1991 г., когда вышел зверь и наступило время, когда «он будет презираем – красивый Божий мир, несравненная работа, энергия, обладающая добром, (мир) формирующий человека образ. Тьму предпочтут Свету, а смерть предпочтут Жизни».

То, Место, где Советский Человек, Верный, как объективная реальность, существует ныне, называется «Место Истины Истины», которая не зависит от ощущений прочих, земнородных плотских, внешних по отношению к нему существ, прибывающих в темноте слепоты, т. е. незнании Истины, – скотстве, «ибо животное являет то, что не имеет Разума». «Рожденное от(из) плоти есть плоть, а рожденное (Словом) от (из) Духа есть Дух (Мысль, – женское начало; София – Мать Всего…). Не удивляйся тому, что Я сказал тебе: должно вам родиться свыше», ведь эта Мысль – Идея Коммунизма. Итак, Советский есть Сущий, и существует помимо их неведения, называемого «изъян».

Внутренний, т. е. пребывающий в плотской оболочке народа, наднациональный Советский человек проявляет себя как Эон, – Единство Существ Мысли Света (Идеи Коммунизма). «Этот же (Социалистический Эон), который возник по образу Света (грядущей Комм. Общности Вселенной), он также совершенен, как Образ Света Единого Существующего, который есть Все (являющие собой понятие Человек) Если он (Образ, – Луч, Капля, Пылинка, Искра Света, посланная во тьму) и был меньше того, образом которого он является, все же он имеет его нераздельность (неразделённость), потому что он – вид лика Света Нераздельного», – подобного восходящему Солнцу третьего дня (тысячелетия, ибо «у Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день»), т. е. Воскресения (ибо надлежало ему, т. е. Советскому, «быть предану в руки человеков грешников, и быть распяту, и в третий день воскреснуть»), изображённому на гербе СССР, которое символизирует Совершенный Разум. «Ведь Он созерцает себя самого в своем Свете (Мысли), окружающем Его, то есть в источнике Воды Живой». «Вода Живая – это Тело», причём Тело Логосородное – Душа Живая. Ведь «телом Разума является разумная Душа», – т. е. Советский человек есть Тело Разума.

Советский, тот которого предали и убили, говорит: «Будучи нерожденным, Я был рожден людьми; будучи бесплотным, Я носил плоть, потому что Я пришел ради того, чтобы вы воскресли из мертвых во плоти», ибо «те, кто говорит, что умрут сначала и воскреснут, – заблуждаются. Если не получают сначала воскресения, будучи еще живыми, (то), когда умирают, не получают ничего».

Что есть Воскресение Советского человека? Воскресение – это Человек, т. е помазанный Мыслью Света, т. е. Христос, как образ Собрания Всех Совершенных, коих Храм – Разум, ибо «Мудрый Ум – Храм Божий». «Место же (т. е. Человек), в котором Христос, в нем грех истребляется. Пусть Сам Христос войдет в твой мир и истребит все силы (архонтов плоти), пришедшие на тебя, пусть Он войдет в Храм (Разум), который в тебе, чтобы изгнать всех торговцев. Пусть Он (т. е. Советский Человек), сидит в Храме, пребывающем в тебе».

Также сказано: «Следует, чтобы мы облеклись Человеком Живым (Советским, Верным). Поэтому, если некто идет (и) погружается в Воду», –  т. е. в «Писание Несказанной Воды, являющееся Словом от нас», – он оказывается «в понимании их (Советских) Источника, как Все они явились из единого Источника (Калиптоса), как Все соединённые начинают (в 1991 г.) разъединяться, как разъединённые (ныне) соединяются снова …  – если кто-то понимает всё это, он омылся Омовением Калиптоса», т. е. Словом, «которое смывает с него хаос (т. е. этот мир – κόσμος [космос] –государственный строй, мировой порядок…), что в полной тьме существующей в сплошной пропасти, т. е. (смывает хаос который есть) мысль материального (плотского, ветхого, скотского, национального, т. е. земнородного существа) и психического (в части смеси с плотским)» типов.

«Омытие (Истиной, которое «обретается через отказ от мира»), о котором мы говорили выше, называется "Одеяние тех, которые не снимают его", ибо те, которые наденут его, и те, которые обрели Искупление, носят его. И оно называется "Стойкость Истины, та, у которой нет падения"(вар. «Утверждение Истины, которая не пала»)». «Непоколебимым и незыблемым образом оно (Одеяние, т. е Свет) охватывает получивших Возрождение (вар. Воскресение), пока они постигают его». «Оно называется "Молчание" из-за покоя и невозмутимости. Оно называется также "Брачный Чертог" из-за согласия и нераздельности тех, которые знают, что они познали его».

Так Омытые (в религиозной болтологии – "крещение"; «та же чистота, о которой говорится – это чистота которая происходит от Знания») Словом Отца, – суть «Избранные становятся причастниками Божеского естества, удалившись от господствующего в мире растления похотью», они становятся членами Логосородного Тела, т. е. Живой Души, чей образ Хлеб – то есть Слово (Логос Учение), – Пища Разума. «Один Хлеб и мы одно Тело». Поэтому взяв хлеб, и преломив, он сказал: «Сие есть Тело Мое». «Тот, кто не будет есть моей плоти и пить моей крови, не имеет Жизни в себе». «Каково его Тело? (Его Тело) – Логос, а его кровь – Дух Святой (т. е. Мысль Света, София, Женщина Посланец, образ Будущего – Идея Коммунизма). «Он весь – Един, будучи целиком ими всеми в одном Учении, так как все они происходят из единого Духа». «Одно Тело (Душа) и один Дух (Любовь), как вы и призваны к одной надежде вашего (при)звания».

Опасный криминальный авторитет пристально следит за городом. Среди его активов — боксерский клуб, от которого нет прямой прибыли, зато в нем растят будущих чемпионов нелегальных боев. В их окружении прожигает свою молодость простодушный лентяй Ришар Алдана. Хотя дерется он неплохо, ему не достает мотивации, чтобы преодолеть вереницу соперников.

Эту самую мотивацию главный герой получает, когда неизвестный убивает его наставника. Казалось бы, Ришару в пору зациклиться на отмщении, но вместо этого он погружается в фантастические секреты умершего друга и становится опекуном его приемной дочери. Более того, она обладает необычным даром, который постепенно превращает ее в монстра.

В результате Ришару нужно выполнить сразу три задачи — выиграть волшебный артефакт в боевом турнире, уничтожить десяток демонов из параллельного измерения и позаботиться о девочке. Вдобавок к этому он стремится преуспеть на любовном фронте. Времени в обрез, вопросов много, но не на все имеются ответы.

Из-за обилия эмоций, жанров и источников вдохновения мультсериал «Последний человек» походит на коллаж. Основа этой техники заключается в соседстве несовместимых элементов и создании новых смыслов из обрывков заимствованного материала — кусочков чужих или собственных картин, фотографий и книг. Стать частью коллажа может что угодно.

Расцвет стиля пришелся на начало прошлого века и непродолжительную эпоху дадаистов. Пораженные размахом Первой мировой войны и ее бессмысленной кровожадностью, они отринули рационализм и преобразили собственное искусство. Сложносочиненный мир, вдруг потускневший и лишившейся будущего, был упрощен до смешения журнальных вырезок, сквозь которые все же виднелся четкий замысел.

Но даже потрясенным дадаистам было очевидно, что коллаж применим не только в изобразительном искусстве, но и в сценариях, статьях и стихах. Сегодня смысловыми заимствованиями активно пользуется Квентин Тарантино, которого из-за этого называют «кинодиджеем». А его картина «Однажды в Голливуде» (см. наш текст) является коллажем целой эпохи.

Один из самых ярких примеров коллажного нарратива — комикс Брайана Ли О'Мэлли «Скотт Пилигрим». В нем канадский художник собрал воедино воспоминания из детства, кусочки любимых фильмов, комиксов про супергероев и условности любимых видеоигр. Благодаря стилю и харизме бесчисленные отсылки сумели породить новые смыслы.

Задолго до О'Мэлли в том же стиле работал Дэйв Сим, автор монструозного комикса «Цереб». Он также конструировал историю из обрывков мыслей, увлечений и окружающей культуры. А в последние годы «Цереб» пережил вынужденную метаморфозу, так как у Сима отказали руки. Поэтому истории про «Лигу Выдающихся Джентльменов» и голого Бэтмена он собрал с помощью вырезок из комиксов и клея.

В первом сезоне «Последнего человека» режиссер Жереми Перен, преисполнившись оптимизмом и любовью к жизни, шершавым стилем Чарльза Буковски рассказал фантастическую историю. Но о довольно приземленном городе — о подворотнях, криминальных делах, праздной ночной жизни, кровавом спорте и идеях, облеченных в демонов из другого мира.

Жереми Перен собрал в грубый, но последовательный коллаж сотни, если не тысячи источников вдохновения, которые также рождались под влиянием чужих работ. Это осмысленное заимствование и соседство несочетаемого наделило «Последнего человека» уникальными стилем, тоном и посылом.

Первый сезон существует в выверенном хаосе. Персонажи умирают в мучениях, но с юмором. «Барные» эпизоды, напоминающие о Буковски не только алкоголем, но и сентиментальной похотливостью, уравновешиваются магическим реализмом, детективом и откровенным фэнтези. Трагедия и напряжение тонут в черном юморе, а экшен — в визуальных шутках.

На подобном смешении реальности и вымысла построен сериал «Атланта» (см. наш текст). Но Жереми Перен оказывался радикальнее растерянных рэперов и к концу первого сезона разрушил энергию бульварного романа вдребезги и вывернул повествование наизнанку. Он сорвал со стены один коллаж и повесил на его место абсолютно другой.

С одной стороны, на протяжении всего повествования Ришар остается собой — безалаберным бойцом, обаятельным любовником и новоиспеченным отцом. С другой — от сегмента к сегменту он немного разный. Особенно наглядна эта многоликость во втором сезоне, который получил подзаголовок «Герои».

Как только Ришар обретает героическую решимость и начинает действовать самостоятельно, не просто адаптируясь к обстоятельствам, повествование ломает его морально и физически, а затем бесцеремонно проматывает время вперед. Для стороннего наблюдателя этот переход занимает мгновение, но для Ришара проходят года, а внутреннее и внешнее разрушение происходит постепенно.

Жереми Перен сделал хитрый ход — после отчуждения героя от судьбы и истории, он почти на весь сезон увел его со сцены. Веселье и фантастика в стиле восьмидесятых закончились, настало время трезво взглянуть на жизнь, все так же представленную калейдоскопом веселых и трагичных образов.

Во второй главе фокус смещается в сторону других персонажей, важных и откровенно второстепенных. Теперь они — основные действующие лица, те самые «Герои», которые из промежуточных карикатур превращаются в живых людей, намертво связанных с Ришаром.

Через «статистов» Жереми Перен рассказал о новых, более мрачных приключениях некогда веселого боксера. Эта итерация нарративного коллажа, разросшегося до непомерных масштабов, сосредоточена вокруг иных чувств и эмоций. Ришар перестал бороться, а его старые знакомые вынуждены повзрослеть, чтобы с достоинством умереть в заснеженных краях чужого мира.

«Когда случается плохое, пьешь в попытках забыть; когда случается хорошее, пьешь, чтобы отпраздновать; когда ничего не случается, пьешь, чтобы что-нибудь случилось»
— Чарльз Буковски, «Женщины»

Вместе со сменой характера Ришара и места действия, меняется и сам коллаж. Оба сезона ощущаются обособленными и вызывают разные эмоции. Первый напоминает набор коротких клипов. Каждая секунда — на вес золота, и используется с максимальной пользой, из-за чего возникает ощущение, будто история спешит к финалу.

В свою очередь второй сезон, меланхоличный и грузный под стать Ришару, никуда не торопится. Красота и обреченность — размеренные ощущения, которые невозможно прочувствовать впопыхах. Длинные серии обволакивают псевдо-документалистикой в стиле Терренса Малика (см. наш текст), а эстетика подворотен, баров и общественных туалетов уходит на третий план.

В отдельные моменты «Герои» больше похожи на набор побочных историй, нежели на прямое продолжение первого сезона. Но несмотря на различия в визуальных решениях, режиссуре, структуре повествования и музыке, обе части идеально сплетаются в пестрый, но по-прежнему цельный коллаж.

Основной «Последнего человека» выступает экшен со стремительной сменой обстоятельств, напоминающий вырезки из разных книг и журналов. И эта разнородность идет на пользу не только первому, но и второму сезону, внутренняя динамика которого сконструирована под более размеренный темп. Подвох в том, что от спокойствия Ришара веет синяками, похмельем и смертью.

PS. Если понравился текст — ищите нас в Telegram.

Либо заглядывайте на сайт, там уже можно почитать о картине «Зло не существует», в которой природа представлена могучей силой, способной в любой момент положить конец людской суете.

В сердце итальянского мегаполиса, на неприметном пустыре между торговыми центрами, то ли начинаются, то ли заканчиваются железнодорожные пути. Ржавой нитью они тянутся сквозь автомагистрали, цветущие парки и увешанные сохнущим бельем кварталы. Иногда рельсы пересиливают страх и вплотную прижимаются к жужжащим заводам, что по ночам заливают светом всю округу.

Выбравшись за границы города, пути попадают в иной мир — не такой современный и соседствующий с природой. Холмы перетекают в равнины, тут и там украшенные оливковыми рощами, а реки играют с солнечными бликами на фоне заснеженных гор. Но идиллия заканчивается, и, нырнув в колючие заросли близ накренившегося акведука, дорога обрывается.

Поодаль от вынужденной остановки укрылось небольшое здание. Его фасад давно обветшал, двери слетели с петель, а пустые оконные рамы в бессилии наблюдают за ветром, свободно гуляющим туда-сюда. Хотя страшнее всего потоки дождя, что устремляются в прорехи крыши и смывают со стен изящные рисунки. Но даже в этом памятнике давно ушедшим временам копошатся люди.

Доподлинно неизвестно, как молодой Артур угодил из промозглой Англии в солнечную Италию, зато вся деревня в курсе, где он провел последние дни. Прямо во время работы его схватила полиция и упрятала за решетку. И виновата в этом вероломном похищении лишь искренняя любовь главного героя к этрусскому искусству, по нелепости зарытому в землю.

Но, если говорить начистоту, возмущение Артура соткано из лицемерия, ведь он зарабатывает на жизнь тем, что грабит могилы. Повеса с пустым взглядом, окруженный вечно шумящими друзьями, шатается по округе в поисках прошлого — глиняных фигурок, выразительных статуй и золотых монет, которыми предшественники древних римлян одаривали почивших близких.

По сути, Артур обкрадывает целый народ, лишая итальянцев крупиц их истории и культурного наследия. Несмотря на трепет, который он искренне испытывает перед каждой находкой, все они отправляются на черный рынок, после чего оседают в частных коллекциях. Ради того, чтобы главный герой мог лишний раз выпить и понаблюдать, как веселятся его товарищи в захудалом прибрежном баре.

Вопреки очевидным проблемам с законом, Артур и его окружение по-настоящему страдают от иного конфликта. Они разрываются между прошлым и настоящим, не обращая ни малейшего внимания на будущее. Их не интересует честный труд в порту или на заводе, что обворожительной сиреной маячит на горизонте.

Этой пестрой ватаге куда ближе сиюминутная нажива, которая позволит встретить рассвет не с пустым желудком. Вот только за принятием естественного хода времени скрывается не стоицизм или осознание тщетности бытия, а банальное попустительство. Подпольные кладоискатели попросту не желают взять ответственность за завтрашний день в свои руки.

Жизнерадостной пиявкой они впились в чужой труд, будто это безвозмездный подарок богов, который тысячелетиями ждал их пришествия. Тем не менее англичанин сильно выделяется на общем фоне, и не только пыльным костюмом. Если остальными движут исключительно праздность и нежелание прилагать лишних усилий, то он, помимо прочего, оказывается заложником необычного дара.

В картине «Химера» Аличе Рорвахер, будто утомленная обыденностью кинематографа, снова проникает во владения иносказательности. Необъяснимым образом Артур чувствует, под каким именно холмом спрятаны склепы с древними артефактами. Всего-то нужно — побродить рядом с небольшой веткой в руках. Но, как и в «Счастливом Лазаре» (см. наш текст), инаковость приносит главному герою лишь горечь.

«Я иногда задумываюсь, кто имеет право решать, нормальный человек или ненормальный. Иногда мне кажется, что нет между нами совсем нормального и совсем ненормального, и кто он есть — мы договариваемся и решаем. Выходит, не то важно, что человек делает, а то, как большинство людей посмотрит на его дела»

— Уильям Фолкнер, «Когда я умирала»

Казалось бы, Артур разжился бездонным сосудом с монетами, коими можно оплатить всевозможные мечты и прихоти, как свои, так и чужие. В действительности же он угодил в яму, из которой не может самостоятельно выбраться. Будто напрочь лишенный прочих талантов, он с тоской бродит от одной могилы к другой — в надежде отыскать среди бессмысленной возни немного счастья, что просыпалось сквозь прорехи в карманах.

Когда-то Артура мало заботили мертвые с их безделушками, ведь он не мог оторвать глаз от своей половинки. Мир казался ярче, а прошлое было лишь частью бытия. Но любовь главного героя навсегда сомкнула веки, чем отсекла для него дорогу к будущему. Теперь в ушедшей поре скрывается не только его заработок, но и единственный смысл дышать. Ведь воспоминания — главная из монет, которые присваивает Харон.

Даже когда покосившееся здание окончательно завалится на остатки железнодорожных путей, а его барельефы рассыплются в труху, вокруг будут виться люди. Пресмыкаясь перед прошлым, они будут искать не столько наживу, сколько свое потерянное счастье. И ни одному из них не хватит духу заглянуть под подол завтрашнего дня, где оно терпеливо их дожидается.

PS. Если понравился текст — ищите нас в Telegram.

Либо заглядывайте на сайт, там уже можно почитать о мультсериале «Последний человек», который объединил похмельный стиль Чарльза Буковски и стремительный экшен с поэтикой Терренса Малика.