Кино | Рустам Мавлиханов
Иллюстрация Екатерины Ковалевской. Больше Чтива: chtivo.spb.ru
— Не откажите мне в любезности принять сей скромный букет!
— О, вы, как всегда, верх галантности, господин Имоу! [1]
— Сяо [2], с вашего позволения. — Усаживаясь на заднее сиденье представительского «Хунци», рослый мужчина с проседью в смоляных волосах, одетый в классический фрак, улыбнулся. — Моя галантность — лишь отражение вашего очарования, госпожа Суфихэ!
— Нали, нали! Вы мне льстите, господин Сяо, — ответила девушка, скрывая лёгкий румянец в аромате букета и украдкой бросая взгляд на ухоженные ногти своего визави. — Лилии чудесны. До дзе! [3]
— Вы оказываете мне честь, общаясь со мной на языке моего народа, госпожа Суфихэ.
— Ну что вы, господин Сяо, моё знание языка слишком далеко от совершенства. — С лёгким смущением склонив голову, она положила букет на чёрный шёлк платья. — Если позволите, перейдём к обсуждению наших вопросов?
— Меня всегда восхищала ваша деловитость, уживающаяся с истинным знанием благородных манер. — Глубоким долгим кивком не допуская двусмысленности, поддержал её предложение Имоу. — Конечно, нужно успеть обсудить — дорога коротка… Прежде всего, от имени нашей службы и себя лично я приношу соболезнования в связи с неожиданно высоким ростом уровня самоубийств у вас. Мы никак не могли предположить, что наши акции повлекут такие последствия.
— Мы признательны вам, господин Имоу… то есть, господин Сяо, — выдержав короткую паузу, официально ответила девушка. — Со своей стороны должна заметить, что не вижу в этих инцидентах вины вашей стороны. В социально значимых группах населения рост количества суицидов находится в пределах статистической погрешности — с учётом сезонной депрессии. А вы знаете, какие скверные в России межсезонья. — Полуулыбкой она принесла извинения за климат. — К тому же, «год русского рока» был давно запланирован психологической контрразведкой для… скажем так, выявления лиц, проявляющих признаки… низкой гражданственности. Кто же знал, что министерство простимулирует усиление ротации неведомо откуда взявшегося «Грибоедовского вальса» [4], и «императорский серый сюртук» наложится на ваш гениальный «Имперский жёлтый жакет»?! [5] Мы подозреваем измену в недрах Управления «П».
— На месте вашей службы я бы не спешил с выводами, госпожа Суфихэ, — ответил Имоу, откидываясь на спинку сиденья и напрягая шею. — Все мы знаем наших действительных оппонентов, и суицидальный рост у вас явно стоит в одном ряду с известной вам антикитайской акцией в африканских зонах безопасности. Хотя соглашусь в одном: столь топорная работа могла быть проведена либо любителями, либо бесталанными необихевиористами. Надо же до такого додуматься — использовать образ вашего же корейского классика — и против нас! — Сяо возмущённо сжал пальцы на серебряном набалдашнике трости. — Неужели они всерьёз надеются столь глупым, — он подчеркнул слово презрительным подёргиванием губы, — способом расстроить наше партнёрство?
— Не думаю, господин Сяо. — Девушка отвела взгляд вправо, поглаживая кожу подлокотника. — Нет ли в этом некоего второго дна, как вы полагаете? Например, они бросили нам вызов, и если мы на него ответим — у них будет повод обвинить нас в эскалации конфликта, получить казус белли? — Суфихэ, она же Софи, обеспокоенно перевела взгляд на собеседника.
«С какой целью она задала этот вопрос? Если бы я не знал, что передо мною достойный потомок лисов [6], удивился бы её наивности, — подумал шаньдунец, изображая размышление над сказанным. — В любом случае, она слишком для нас ценна — это не тот человек, которому мне стоит попытаться солгать».
— Я раскрою вам все наши карты, мой друг. — Сяо расслабил пальцы, сжимавшие трость. — Мы не можем оставить безнаказанной гибель полусотни наших отборных генетиков и врачей в африканских погромах. Лично я — не готов им простить… вынужденный вояж моей семьи через всё Конго. — Его взгляд подёрнулся гневом. — Но мы не можем и постоянно держать наш флот раскиданным от Дакара до Кейптауна. Поэтому… поэтому наши лучшие хроматики уже начали внедрение в культурный дискурс Мексики… Передайте вашему руководству, что мы рекомендуем начать вывод значимых персон с континента…
— Насколько мне известно, там в основном собрались люди с… альтернативным пониманием внутренних процессов моей страны. Но я передам, спасибо. Какой размах акции вы предполагаете?
— Серхио — вы его знаете — надеется спровоцировать всю латиноговорящую Америку, от Буэноса до Сан-Франциско. Ударить в мягкое подбрюшье, как говорится у вас. — Холодно улыбнулся Имоу.
— Серхио? — удивилась девушка.
— Да, тот, чья жена воспользовалась вашим подарком — теперь у них растёт замечательный сын. — Рассмеялся морщинками в уголках глаз Сяо.
— Надо же, как тесен мир… — протянула девушка и подумала про себя: «Серхио, сын… Он что, меня вербует? Не может быть, чтобы так прямо».
— Да, планета слишком тесна. Слишком. — С печалью сжал губы китаец. — Жаль, что приходится действовать так. Видит бог, я никогда не хотел становиться убийцей…
— Ну что вы, господин Сяо. — Девушка сочувственно прикоснулась к его запястью, и сапфир на запонке его манжеты бросил лучи на кремовую обивку салона.
— Простите мою секундную слабость, госпожа Суфихэ. Раз моё творчество востребовано народом и республикой… все мы солдаты и все мы жертвы. Простите. — Глубоко склонился он в извинении, обдав спутницу маслянистостью тёплой пряности и цитруса. — Позволите узнать, как вам, — вторым полупоклоном подчеркнув личное обращение, спросил Имоу после паузы, — мой новый фильм?
«Вербует или ухаживает?» — удивилась направленности вопроса Софи, в последнюю секунду скрывая эмоцию за воспоминанием:
— Знаете, господин Сяо, мой отец был поклонником вашего великого тёзки, господина Имоу… что отчасти передалось мне… Но, несмотря на этот факт, — справившись со своей реакцией, она заговорила свободнее, — скажу вам искренне: я бы сделала всё возможное, хоть совершила путешествие на запад [7] к драконам Куньлуня, чтобы заслужить жёлтый жакет из рук императора. — Рассмеялась девушка, лёгким движением головы откидывая локоны с шеи.
«Умна. Чертовски умна!» — Имоу захохотал в ответ своим знаменитым трубным смехом.
— Спасибо вам, госпожа Суфихэ, — сказал он, отирая проступившие слёзы. — Пара ваших фраз сто́ит целого концерта Брамса! И я безмерно счастлив, что вы — друг мой, а не Жана-Беделя Малика!
— Думаете, всё, о чём мы говорили — его работа?
— А это мы узнаем через несколько дней. Palme d'Or [8] — будет означать, что наш встречный вызов понят и принят. И мы, наконец, поймём, кто у них занимается психологической войной — для того и снимался мой фильм, для того в саундтреке и использованы магрибские интонации.
— Хорошо, буду иметь в виду и следить за новостями… Мы почти приехали, оставьте меня здесь, пожалуйста!
Машина остановилась в полутени на набережной, мужчина помог девушке выйти и, на мгновение дольше, чем того требует этикет, припадая губами к её руке, сказал:
— Бесконечно рад был снова вас видеть, госпожа Суфихэ. Поверьте, луна над Сучжоу [9] не менее достойна лицезреть вас, чем луна над Ривьерой. — Он раскрыл ладонь в сторону восходящего светила. — Берегите себя, мой друг!
— Спасибо, господин Сяо… Вы столь поэтичны… когда-нибудь я обязательно увижу Тайху… Желаю удачи вам и вашему «Имперскому жёлтому жакету»… искреннего человеческого признания…
Её улыбка ещё какое-то время светилась в оставленном ею в салоне шлейфе жасмина с нотками белого кедра, напоминая Имоу об утренних туманах его детства, таивших вдали священную Тайшань [10], покуда сам он, отложив анализ разговора на потом, глядел в набегающие фонари, вводя себя в официозный транс «спящего тигра».
Она проводила взглядом отъехавший автомобиль — шелест его шин смешался с шелестом пальм, — перешла дорогу, села на скамейку, и, решив, что рапорт может подождать, скинула туфли и поставила ступни на слегка прохладный камень парапета. Она не была публичным лицом — а потому могла себе позволить просто прикрыть веки, отдаваясь ласковым лучам Луны, звуку тихо бившейся в бухте волны и всё такому же обманчиво мирному, как и сотню лет назад, бризу, доносившему с гор ароматы лаванды и алеппских сосен.
Примечания автора
[1] Чжан Имоу — великий китайский кинорежиссёр, актёр и сценарист; автор «Героя», «Красного Гаоляна», «Цветов войны», «Проклятия золотого цветка» и других фильмов.
[2] Китайский (транскрипция): «малыш». Сяо Имоу в данном случае — «младший Имоу». Омоним (на европейский слух) — «сыновняя почтительность», одно из положений конфуцианской этики.
[3] Китайский (транскрипция): «спасибо». («Нали, нали» — форма вежливой реакции на комплимент, «до дзе» — форма благодарности за подарок).
[4] Грибоедовский вальс — песня Александра Башлачёва.
[5] Имперский жёлтый жакет (Huáng mǎguà) был символом высшей чести в эпоху Цин. Жёлтый — цвет Императора, и жакетом награждались лишь самые высокопоставленные лица. Список награждённых (возможно, не полный) очень краток и включает всего шестнадцать человек.
[6] Пу Сунлин (Ляо Чжай) — великий китайский новеллист родом из Шаньдуна. Автор, в числе прочих, сборника «Лисьи чары».
[7] «Путешествие на запад» — роман, входящий в «Четыре Великих Творения» китайской классической литературы. Согласно устоявшемуся мнению, автор – У Чэнъэнь.
[8] Франц.: «Золотая пальмовая ветвь». Главный приз Каннского кинофестиваля.
[9] Сучжоу — «китайская Венеция», город у озера Тайху («Великое озеро»).
[10] Тайшань — гора в Шаньдуне, особо почитаемая даосами.
Редактор: Глеб Кашеваров
Корректор: Анастасия Давыдова
Больше Чтива: chtivo.spb.ru