• Он сам может взять;

• Учим саму нажимать кнопку на пульте;

• Он стульчик подставляет и берет сам;

• Учим его самого себе наливать воду;
  

А зачем ребенку, который может сам, просить что-то у вас? Взрослые сами убирают себя из пространства для речи ребенка, а потом удивляются, почему он с ними не разговаривает.
А если пульт у вас, графин с водой стоит высоко, конфеты видно, но они в закрытом контейнере – у ребенка появляется уже целых три просьбы – включи, открой, налей. Он тренирует не просто слова. Он тренирует навык. Привычку, что его говорение с вами делает его жизнь проще.

Безусловно, просто так он эти слова не скажет, если до этого не говорил. Надо тренировать. Но пространство для просьб сделают тренировки возможными. Так вы дадите ребенку понимание, что он не просто что-то произносит, он сам контролирует свою среду речью. Заявляет о чем-то и получает это. И это будет способствовать его желанию говорить в принципе. Если ребенок на данном этапе сказать не может, вводим жесты или карточки. Навык просьбы должен тренироваться всегда в любом случае со всеми детьми.

2. Четкое понимание сколько надо сделать

Это про жетонную систему. Когда ребенок видит, сколько осталось, и точно знает, что после этого он пойдет играть, он легче садится потом за стол снова, меньше нервничает. Часто в комментариях мне пишут: «мой ребенок не будет никакие жетоны собирать». Открою секрет. Никто сначала не хочет. Зачем? Это как делать работу, которую можно не делать. Сбросил жетоны на пол и побежал, его никто не остановил. Поставьте себя на его место. Если вы можете прийти к начальнику в кабинет, уронить важные бумаги на пол, укусить начальника, а потом радостно убежать качаться на качелях и после этого вам скажут – ну вот да, он просто такой. И продолжат платить вам зарплату. Вы бы так не делали? Если бы был полный доступ к ресурсам и никаких последствий в виде полиции или психиатрической помощи? Будем надеяться, что нет, потому что у вас развиты лобные доли, сформирована эмоционально-волевая сфера. А у ребенка – нет. Поэтому ему нужны внешние ограничители в виде вас и в виде последствий.
Последствия – не угол и не ремень! Нет сотрудничества – нет качелей. Нет батута. Нет (подставьте любую другую мотивацию ребенка). А если сделать три простых задания для ребенка (например, похлопать, потопать и дать пять), то есть.  Надо повернуть ситуацию так, чтобы ему было выгоднее сделать, чем орать и бить вас по лицу ногами.

Так вот. Есть дети, которых текущее положение дел устраивает. «Получаю все, что хочу. Если не получаю, ору и дерусь до тех пор, пока не получаю». В эти моменты я ощущаю себя Ведьмаком. Мне надо пережить этот час. Так, чтобы меня не убили. И при этом вложить в ребенка что-то.

Пример – Алиса. Алисе шесть лет. Она не разговаривает. Вчера она кричала так, что стены тряслись. Весь час. Потому что хотела все занятие сидеть на качелях и молчать. А ничего больше не хотела.
Можно Алису было пожалеть? – можно. Но это усугубляло. Она поэтому и орала, потому что очень себя жалела. Чем сильнее успокаивать, чем громче плач.
Я формировала сотрудничество. Методично. Делаем 8 маленьких заданий, потом качаться.
Задания для Алисы направлены на ее самостоятельное выполнение любых дел. Чтобы училась смотреть на меня. Слушать (насколько это возможно, при ее децибелах в крике). Повторять.
Интересно, что во время выполнения дел ор прерывался. Ей же надо было как то выполнить задание, а пока орешь – сложно.
Мы с ней поработали с повторением движений крупной и мелкой моторики (изначально же вообще не было ничего). Она смотрела, хорошо повторяла, кстати. После каждого маленького дела получала жетон. Сначала она пыталась их выкидывать. Но снова и снова я клеила их ее рукой к планшетке, чтобы она увидела связь – собрала – пошла на качели. Она увидела и начала клеить сама.
Потом начали работать с повторением звуков. Раньше повторения были не стопроцентные. Алиса могла один раз что-то повторить, но потом замолкала и было не добиться. Мне надо было вывести повторение на новый уровень, чтобы повторяла по инструкции каждый раз.
И вчера получилось. Причем не один звук или открытый слог (ма, па), а переключение между звуками в закрытом слоге. Алиса (между своими воплями и попытками содрать с меня лицо) смотрела на мои губы, тянула звуки, переключалась между ними. Ам, Ом, Им, Ум, Ап, Уп, Ип, Оп и т.д. – Повторение перестало иметь случайный характер, оно превратилось в осознанный акт, управляемый самой Алисой. Это крутая, огромная победа. Она открывает перед нами еще больше возможностей.
Еще я давала ей дорисовывать, соединять разные картинки линией, показывать предметы и показывать жестами глаголы.
Что я сказала маме? Что занималась хорошо. Вела себя плохо. Но это мелочи, она привыкнет. Главное – результат. Прорыв. Она злилась на меня. Но делала. Перешагивала через свое нежелание, заставляла сама себя. Вот так и формируется самоконтроль. И именно так рождается речь — не как набор звуков, а как акт воли.