Год тысяча восемьсот семьдесят восьмой
🕌📸🇷🇺 🇹🇷 Русский солдат около Адрианополя (Эдирне), 1878 г.
🕌📸🇷🇺 🇹🇷 Русский солдат около Адрианополя (Эдирне), 1878 г.
В 1853-1856 гг. в Восточной Европе произошла Крымская война, также известная как Восточная война. Она стала результатом конфликта интересов Российской империи и коалиции стран, включающей Великобританию, Францию, Османскую империю и Сардинское королевство. Противостояние происходило на территориях бассейна Чёрного моря, на Кавказе и Балканах, а также велось ограниченное число военных действий на Балтике, Белом море и Тихом океане.
К середине 19 века Великобритания и Франция отстраняли Россию от ближневосточных рынков, контролировавших Османскую империю. Российское правительство безуспешно пыталось договориться с Великобританией о разделе сфер влияния на Ближнем Востоке, но затем приняло решение восстановить свои позиции нападением на Османскую империю. Великобритания и Франция провоцировали этот конфликт, стремясь ослабить Россию и забрать у нее Крым, Кавказ и другие территории.
Формальной причиной для начала войны стали споры между православным и католическим духовенством из-за Святых мест в Палестине, которые пользовались защитой России и Франции. На самом же деле, главной задачей было установление преобладающего влияния на Османскую империю, которая ослабла и надеялась на помощь западных стран в сохранении своего господства на Балканах.
В феврале 1853 года чрезвычайный посланник императора Николая I, адмирал А.С. Меншиков, потребовал от Порты подтверждения протектората России над всеми православными в Османской империи. Правительство Турции, которое поддерживалось Великобританией и Францией, отклонило российскую ноту и разрешило британско-французской эскадре войти в пролив Дарданеллы. Это привело к разрыву дипломатических отношений между Россией и Османской империей, и 21 июня (3 июля) 1853 года Россия ввела войска в Дунайские княжества - Молдавию и Валахию.
Турецкий султан Абдул-Меджид, которого поддержали Великобритания и Франция, потребовал вывода российских войск из княжеств 27 сентября (9 октября) того же года, а затем, 4(16) октября объявил войну России. В ответ на это Россия, 20 октября (1 ноября) 1853 года, объявила войну Османской империи.
К началу войны российские войска, под командованием генерала от артиллерии М.Д. Горчакова (с 1854 - генерал-фельдмаршала И.Ф. Паскевича), были сосредоточены в Дунайских княжествах (83 тысячи человек). На Кавказе большая часть российских войск была задействована в Кавказской войне 1817-1864 гг., а 30-тысячный корпус (генерал-лейтенант В.О. Бебутов) был создан для защиты российско-турецкой границы. В Крыму под командованием Меншикова находилось всего 19 тысяч человек, и в западных областях России, для защиты российско-австрийской границы и на северо-западе, был размещен значительный контингент войск (256 тысяч человек), еще около 500 тысяч человек находилось во внутренних районах России.
В 1853 году началась кампания, в которой обе стороны не имели конкретных планов для ведения войны. Российское правительство считало, что демонстрация военной мощи может достичь поставленных целей, поэтому после вступления в Дунайские княжества активных действий не предпринималось. Это позволило Османской империи закончить стратегическое развертывание своих войск к концу сентября. Основные силы турецкой армии (143 тыс. человек) под командованием Омер-паши были сосредоточены на Дунайском театре военных действий, а на Кавказском театре военных действий находилась Анатолийская армия Абди-паши (около 100 тыс. человек).
Хотя турецкая армия численно превосходила российские войска, ее командование ожидало присоединения союзников и, следовательно, широкомасштабных военных действий на Дунайском театре военных действий в кампании 1853 года не было. На Кавказском театре военных действий боевые действия начались в октябре 1853 года с внезапного нападения и захвата турецкими войсками российского поста Святого Николая (ныне поселок Шекветили, Грузия). Главные силы турецкой армии под командованием Абди-паши (около 20 тыс. человек) наступали на Александрополь (ныне г. Гюмри, Армения), а 18-тысячный корпус Али-паши - на Ахалцих (ныне г. Ахалцихе, Грузия). Во время боев у Баяндура (под Александрополем) и под Ахалцихом передовые отряды российских войск нанесли поражение турецким войскам и остановили их продвижение. В Башкадыкларском сражении 1853 года главные силы турецкой армии на Кавказе были разгромлены.
Российский Черноморский флот успешно действовал на морских коммуникациях противника, блокировал турецкий флот в портах. Российская эскадра под командованием вице-адмирала П.С. Нахимова 18(30) ноября в Синопском сражении 1853 года полностью уничтожила турецкую эскадру. Это позволило российскому флоту завоевать господство на Черном море и лишить турецкие войска на Кавказе поддержки с моря. Однако военная слабость Османской империи стала предпосылкой для Великобритании и Франции, чтобы вступить в войну. Обе страны ввели соединенный союзный флот в Черное море 23 декабря 1853 года (4 января 1854 года), что вызвало протест России в связи с нарушением международной конвенции о проливах. В ответ российское правительство разорвало дипломатические отношения с этими странами.
Таким образом, в кампании 1853 года Россия не имела четкого плана для ведения войны, а Османская империя закончила развертывание своих войск и нанесла начальные удары на Кавказском театре военных действий. Россия одержала победу в Синопском сражении, что дало ей господство на Черном море. Однако вступление Великобритании и Франции в войну повергло Россию в более сложное положение.
В ходе кампании 1854 года на Дунайском театре военных действий российское командование попыталось изменить ход войны, разгромить турецкую армию и убедить союзников присоединиться к ней. Переправив свои войска через Дунай, они захватили несколько городов и вызвали восстание народа Болгарии. В Греции также вспыхнуло анти-турецкое восстание, но российские войска приостановили свое наступление из-за нерешительности М. Д. Горчакова. Однако после длительной задержки осада Силистрии началась только в мае по приказу императора Николая I. Эти проволочки позволили Великобритании и Франции заключить военно-политический союз, разработать план совместных действий и подготовить экспедиционные войска.
15-16 марта 1854 года Великобритания и Франция объявили войну России, что перевело русско-турецкую войну в войну России с коалицией европейских государств. Британо-французский флот начал активные действия на Черном море, обстреляя Одессу и другие приморские города и блокируя российский флот в Севастополе. В начале апреля 1854 года Австрия выдвинула требования о выводе российских войск из Молдавии и Валахии, которые были поддержаны Великобританией и Францией, а также Пруссией. Российские дипломаты не смогли убедить европейские страны принять их условия, что привело к тому, что к концу августа российская армия покинула занимаемые территории, которые были оккупированы австрийцами.
В июне-июле экспедиционные войска Великобритании, Франции и Турции собрались в городе Варна под командованием маршала Франции А. Ж. де Сент-Арно и британского генерала Ф. Дж. Раглана. Они высадились в Евпаторийской бухте в начале сентября. В результате поражения российской армии в ходе Альминского сражения, русские войска отступили к Севастополю, оставив город без защиты сухопутных войск. Войска союзников двинулись к городу с юга, а Британия захватила Балаклаву, а Франция – Камышовую бухту.
Осажденный город объявил осадное положение 13(25) сентября. Попытки союзников захватить Севастополь после обстрела окопов, начатого 5(17) октября, закончилась неудачей из-за урона, нанесенного российскими батареями осадной артиллерии и кораблям армии. Это заставило генерала Раглана и дивизионного генерала Ф. Канробера отложить штурм. Однако 13(25) октября российские войска предприняли попытку захвата укрепленной базы британских войск в районе Балаклавы, которая закончилась неудачей.
Новый штурм Севастополя был назначен на 6(18) ноября, но он был сорван Инкерманским сражением 1854 года. В этом сражении, несмотря на поражение российских войск, противник также понес значительные потери и перешел к длительной осаде города.
Турки сосредоточили армию Мустафы Зариф-паши на Кавказском театре военных действий и перешли в наступление на александропольском и кутаисском направлениях в мае 1854 года против корпуса В. О. Бебутова, который на этот момент находился в составе 40 тыс. человек. Главные силы корпуса (18 тыс. человек) в это время отражали вторжение отрядов горцев под предводительством Шамиля в Восточную Грузию. Однако изолированные российские отряды разгромили турок на реке Чорох, в Кюрюк-Даринском сражении 1854 года и заняли Баязет.
Весной 1854 года на Балтийском море начались боевые действия, куда были направлены эскадры Великобритании и Франции под командованием вице-адмиралов Ч. Нейпира и А. Ф. Парсеваль-Дешена. В их составе было 11 винтовых и 15 парусных линейных кораблей, 32 пароходофрегата и 7 парусных фрегатов. Балтийский флот на тот момент состоял из 26 парусных линейных кораблей, 25 фрегатов и корветов, из которых только 11 были паровыми. Российские моряки впервые использовали минные заграждения для защиты баз с моря. 4(16) августа противнику удалось взять Бомарзунд – главное российское укрепление на Аландских о-вах, но попытки высадить другие десанты не увенчались успехом. В осень 1854 года союзные корабли покинули Балтийское море. Несколько британских и французских кораблей неудачно пытались атаковать Соловецкие о-ва на севере в 1854 году.
В августе 1854 года британо-французская эскадра предприняла попытку захватить Петропавловский Порт на Дальнем Востоке, но потерпела поражение и ушла от берегов Камчатки. Боевые действия на этом театре военных действий имели второстепенное значение, так как союзники хотели отвлечь российское командование от главного театра – Крымского. В декабре 1854 года Австрия присоединилась к враждебной России британо-французской коалиции, однако не принимала участия в военных действиях.
14(26) января 1855 года Сардинское королевство присоединилось к войне по требованию Франции и направило в Крым 15-тысячный корпус под командованием генерал-майора А. Ла Мармора. В феврале российское командование неудачно попыталось овладеть Евпаторией, после чего император Александр II сменил с поста командующего Крымской армией А. С. Меншикова на М. Д. Горчакова. Однако, смена командующих не могла изменить положение дел. В течение весны и лета 1855 года союзные войска (175 тыс. человек) провели 5 многосуточных артиллерийских обстрелов и предприняли несколько штурмов Севастополя. В результате последнего из них 27 августа (8 сентября) была захвачена ключевая позиция в системе обороны Севастополя – Малахов курган. Российское командование решило покинуть город и перейти на северный берег Севастопольской бухты, при этом оставшиеся корабли были затоплены. Ослабленные союзные войска заняли южную часть города, но не смогли продолжать наступление.
В 1855 году на Балтийском море действовали британо-французские эскадры под командованием контр-адмиралов Р. Дандаса и Ш. Пено, состоящие из 20 винтовых линейных кораблей, 32 пароходофрегата и корвета, а также 18 других судов. Несколько кораблей были подорваны на российских минных полях у Кронштадта, после чего противник проявлял незначительную активность, ограничиваясь блокадой и обстрелом побережья. В конце июля британо-французские эскадры безуспешно пытались захватить Гельсингфорс и крепость Свеаборг. К концу ноября союзники покинули Балтийское море. На Белом море шесть кораблей союзников вели блокадные действия, но их эффективность была низкой. На Кавказском театре в мае началось наступление главных сил Отдельного Кавказского корпуса под командованием генерала от инфантерии Н.Н. Муравьева на эрзурумском направлении и блокада крепости Карс. Турецкий экспедиционный корпус Омер-паши не добился успеха в своей высадке на Черноморском побережье Кавказа, а его последующее наступление из Сухума с целью деблокады Карса также закончилось неудачей. Гарнизон крепости капитулировал в ноябре, что привело к окончанию военных действий на этом театре. 18 марта 1856 года был подписан Парижский мир, который положил конец Крымской войне, так как военные и экономические возможности сторон были исчерпаны, а зимнее время и затруднения с подвозом продовольствия не позволяли продолжать наступление российским войскам.
Причинами поражения России в Крымской войне были её экономическая и военная отсталость, а также громоздкий забюрократизированный аппарат государственного управления, неспособный обеспечить подготовку страны к войне. Ошибки российской дипломатии привели к политической изоляции России. В то время как война стала важным этапом в развитии военного искусства. После её окончания армии большинства стран были оснащены нарезным оружием, парусный флот был заменён паровым. Обнаружилась несостоятельность тактики колонн, получили развитие тактика стрелковых цепей и элементы позиционной войны. Результаты Крымской войны привели к проведению экономических, социальных и военных реформ в России.
За время войны потери российской армии составили свыше 522 тысяч человек, турок – около 400 тысяч человек, французов – 95 тысяч человек, британцев – 22 тысячи человек.
В результате Крымской войны развитие вооруженных сил, военного и военно-морского искусства получило новый толчок. Во многих странах начался переход от гладкоствольного оружия к нарезному, а также от парусного деревянного флота к паровому броненосному. Были созданы новые формы ведения войны, такие как позиционные.
Со временем в сухопутных войсках повысилась роль стрелкового оружия и огневой подготовки атаки, появился новый боевой порядок – стрелковая цепь, которая заменила колонны и рассыпной строй. Морские заградительные мины были изобретены и использованы в первый раз. Телеграф стал широко использоваться в военных целях.
Крымская война также привела к созданию системы заботы о раненых в госпиталях. Флоренс Найтингейл успешно внедрила принципы санитарии в лазаретах, что привело к снижению смертности раненых. Бетси Кадваладр построила гибкую систему питания ослабленных солдат. В войну впервые были привлечены сестры милосердия, а также организован санитарный поезд. Николай Пирогов впервые в русской полевой медицине применил гипсовую повязку, что ускорило заживление переломов и избавило раненых от уродливого искривления конечностей.
Еврейский полк создан Великобританией в 1915 году, в период Первой мировой войны, и как ни странно в большинстве своём он состоял из выходцев Российской империи.
Проект возник благодаря настойчивости и инициативности русских евреев и международной сионисткой организации, кои приложили немало усилий, чтобы Правительство Великобритании разрешило сформировать первый еврейский полк в составе английской армии.
Лейтенант Жаботинский с еврейским легионом маршируют по улицам Лондона, 1917-1918 гг
Широкомасштабная Первая мировая война боевыми действиями охватила не только Европейские страны и Россию, но и Ближний восток.
Первый еврейский полк погонщиков в военной операции на полуострове Галлиполи отвечал за своевременную поставку провизии и снарядов британской армии. Полк успешно с поставленной задачей справился, но просуществовал он недолго так, как британцы его распустили.
Второй раз серьёзное еврейское вооруженное формирование в Британской армии появилось в 1917 году благодаря общественному давлению (всплеск британских народных волнений в Соединённом Королевстве).
Коренные англичане на митингах выражали недовольство тем, что англичане проливали кровь и гибли на Первой мировой войне, а прибывшие и прибывающие евреи в Британию, тем временем не призывались на военную службу и беззаботно ходили по ресторанам и наслаждались жизнью.
Состав еврейского легиона состоял из выходцев Англии, России, Европы, Америки и представлял собой многоязычных евреев - добровольцев собранных со всех концов земли, и зарекомендовал себя в Палестине неплохо, но тем не менее тоже был частично распущен.
Владимир Жаботинский - русский еврей из России, один из ярых и настойчивых инициаторов создания первого и второго еврейского полка в Палестине вспоминал следующее о боевом времени в Палестине:
Моя палатка была ближе других к пригорку, на котором это происходило. Я дремал и вдруг проснулся от какого-то гула и визга; в то же время вбежал ко мне денщик, рослый малый из-под Кутаиса, по имени Цвениашвили, закричал: «Драка», схватил свою винтовку и помчался на пригорок. Я выглянул и увидел серую свалку, пыль и над пылью взмахивающие и опускающиеся приклады. Бьют пленных?! Очень уж это было непохоже на наших солдат. За последние недели до наступления именно к нам каждую ночь приползали турки сдаваться: даже на их стороне прошла слава, что в еврейском батальоне с пленными обращаются ласково.
Я тоже побежал на пригорок; закричал солдатам: "Стоп!", но сам себя не расслышал из-за воя тысячи голосов; и то, что солдаты работали прикладами, оказалось мелочью — главное сражение шло у самих турок. Передние, у ящиков с водою, били, царапали, душили друг друга, некоторые, сплетясь, катались по земле; остальные напирали, проталкивались локтями, пинками, головами; все кричали по-своему и их было около тысячи. Сержант сказал:
— Так они с самого начала, сэр. За двадцать минут и полсотни напоить не удалось. Ничего не могу поделать. Подошел полковник, присмотрелся и велел солдатам дать залп в воздух: озверелая толпа притихла.
— Гоните их гуртом на реку, — сказал полковник, — иначе они перегрызут друг друга насмерть.
Их подлинно «погнали» к речке — другого слова не подберешь, да и другого средства не было; там они рассыпались вдоль берега, полегли ничком и «лакали» — опять нет другого слова.
Я пошел к немцам. Они сидели молча, все глядели в другую сторону с выражением "не наше дело, мы не такие". Я спросил по-немецки, нет ли среди них раненых; один встал и доложил:
— Какие были, остались — в пустыне. Но почти все турки.
Не разберешь, интеллигентные лица у людей или нет, сквозь маску пыли и пота и небритых щек; но на некоторых еще уцелели пенсне — признак, по крайней мере, аттестата зрелости. Тот, что докладывал, спросил: — А что нового? Кончена война? Я рассказал; постарался сделать это деликатно, так как новости были все для них
неприятные. Все, кто сидел поближе, повернулись ко мне. Тот опять спросил:
— Значит, Германия все еще воюет?
— Воюет, — сказал я.
Известные еврейские легионеры на фотографиях предположительно 1918 года: Владимир Жаботинский (слева), Давид Бен-Гурион (посредине), Иосиф Трумпельдор (справа). Все выходцы из Российской империи
Мой собеседник повернулся к другому и проговорил:
— Er ist ein Tolpel!
(Я не обиделся: было слишком ясно, что местоимение «он» относится не ко мне.)
Второй подтвердил:
— Er ist es immer gewesen vom Anfang an.
Никто не возразил, даже не шевельнулся. "Ого, — подумал я, — двести готовых республиканцев? Скоро… только вряд ли прочно".
Но остальное, что я от них узнал, было еще тяжелее слушать — три дня в горах и в пустыне, без капли воды и без сухаря. Бедуины, вчера лебезившие, сегодня рвущие у отсталого часы из кармана, колечко с пальца, иногда сапоги с ног. И малярия; люди, ложащиеся на землю, с одной мольбой: уходите, дайте спокойно умереть.
Я пошел к палаткам; под маслиной стоял полковник Патерсон и мой ротный командир, юноша лет двадцати двух.
— Барнс, — спрашивал полковник, — сколько осталось человек в вашей роте?
— Здоровых, сэр? Восемнадцать.
— Так вы нынче ночью отведете эту партию в Иерихон.
Стемнело, и мы их повели: тысячу сто человек, турок и немцев, за шестнадцать верст, по безлюдным солончакам и обгорелым зарослям, под охраной восемнадцати солдат, почти все портных из Уайтчепла, с двумя офицерами и «падре»: он тоже решил непременно пойти. Я шел сзади в черной, сырой и жаркой темноте и думал о том, что, собственно говоря, они голыми руками могли бы нас передушить; но они послушно плетутся как полагается, по четверо в ряд, немцы даже стараются идти в ногу, а наши солдаты, привинтив штыки к заряженным винтовкам, шагают справа и слева, «цепью», в которой звено звена не только не видит, но и оклик не сразу услышит.
"Падре", верхом на Коган Иксе, то уезжает вперед, то возвращается: надзирает, чтобы пленных не обижали или чтобы они сами не обижали друг друга.
Так мы тащимся без конца, старушечьим шагом, снова наперерез той же Богом отверженной долины. Все молчат, кроме тех, у кого ломит голову от малярии. Но таких десятки. Немцы (их выстроили сзади) сдержанно стонут, но турки хнычут в голос, как маленькие дети, или как те шакалы, что невидимо бегут за нами в стороне, оплакивая горемычную землю.
"Падре" спешился и идет со мною за колонной. Вдруг мы слышим, далеко впереди, крик, свист, потом выстрел. Я оставляю в арьергарде «падре» и сам бегу на беспорядок. У края дороги две фигуры (а колонна плетется дальше): на земле стонущий турок, а над ним солдат, уроженец Александрии, из галлиполийских «ветеранов» Трумпельдора, сердито кричит на лежащего по-турецки. — Кто стрелял?
Еврейские легионеры у стены Плача после взятия Иерусалима. Фотокарточка 1917- 1918 гг
Галлиполиец объясняет: турок не хочет идти дальше, горячка замучила, хочет умереть в степи. Он уж пугал его бедуинами и волками, но не помогло; тогда он выпалил в небо и сказал: "Вот так я тебя застрелю, если не пойдешь", — и тоже не помогло.
— Отберите двух турок покрепче, — говорю я, — пусть они его тащат.
В темноте я угадываю, что он на меня смотрит с презрением, как на несмышленыша; и он докладывает кратко и деловито:
— Они его в темноте выкинут. Колонна плетется, и теперь уже идут мимо немцы. Я отбираю четырех, спрашиваю их имена, притворяюсь, будто записал их в книжечку; солдат отдает им свое одеяло, и я им приказываю тащить турка до Иерихона. А дотащили до Иерихона или нет — не знаю.
14 мая 1948 года Давид Бен-Гурион официально провозгласил о создании независимого еврейского государства Израиль на территории Палестины. Это знаменательное событие на Ближнем Востоке произошло с согласия ООН и вопреки протестам Лиги арабских государств.
На следующий день после публичного заявления Бен-Гуриона пять арабских государств (Сирия, Египет, Трансиордания, Ливан, Ирак) официально объявили войну государству Израиль, но это уже другая история..
Спасибо за чтение. Всем мира и добра.
Конкурс мемов объявляется открытым!
Выкручивайте остроумие на максимум и придумайте надпись для стикера из шаблонов ниже. Лучшие идеи войдут в стикерпак, а их авторы получат полугодовую подписку на сервис «Пакет».
Кто сделал и отправил мемас на конкурс — молодец! Результаты конкурса мы объявим уже 3 мая, поделимся лучшими шутками по мнению жюри и ссылкой на стикерпак в телеграме. Полные правила конкурса.
А пока предлагаем посмотреть видео, из которых мы сделали шаблоны для мемов. В главной роли Валентин Выгодный и «Пакет» от Х5 — сервис для выгодных покупок в «Пятёрочке» и «Перекрёстке».
Реклама ООО «Корпоративный центр ИКС 5», ИНН: 7728632689
Александр II (часть 8)
19 февраля 1878г. в пригороде Константинополе местечке Сан-Стефано Российская и Османская империи подписали предварительный мирный договор. Согласно условиям договора Сербия, Румыния и Черногория получали независимость, Босния, Герцеговина и Болгария автономию. Болгарское княжество на 2 года передавалось под протекторат Российской империи, после чего получало полную автономию, и обязалось ежегодно выплачивать Османской империи посильную дань.
Турция отдавала России города Баязет, Батум, Карс, Ардаган, задунайскую область Добруджа и черноморский остров Змеиный, и выплачивала 310 млн. руб. контрибуции. Султан обязался соблюдать права христиан на Крите, в Фессалии, Албании, и прекратить репрессии против армян проживающих на территории Османской империи.
Англия не могла согласиться с тем, что через подконтрольную ей Болгарию Российская империя получит выход в Средиземноморье. Не сумев победить Россию чужими руками на поле брани, она предложила европейцам постараться свести партию к ничьей за столом переговоров.
С 1 июня по 1 июля 1878г. в Берлине прошел международный конгресс, на котором Германия, Франция, Турция, Австро-Венгрия, Италия, Россия и Англия обсуждали перспективы пересмотра условий Сан-Стефанского мирного договора.
Интересы России представлял 80-летний Светлейший князь Горчаков, чуть ли не в первый день заседаний случайно показавший английскому премьер-министру Дизраэли секретную карту возможных территориальных уступок со стороны Российской империи . Узнав, что русские готовы идти на уступки, Англия и Австро-Венгрия при поддержке Германии вынудили Россию подписать Берлинский трактат на невыгодных для себя условиях.
Болгарию разделили на три части, Россия вернула Турции Баязет, Австрия по традиции на халяву получила Боснию и Герцеговину и право размещения войска на границе Сербии и Черногории. Россия в виде утешительного приза достались города Ардаган, Карс, Батуми и Южная Бессарабия. Информируя Государя о результатах конгресса, Горчаков написал: «Берлинский конгресс моя позорная страница», Александр ответил, «И моя тоже».
Россия негодовала, лидер славянофилов Иван Сергеевич Аксаков выступил перед членами «Московского Славянского Благотворительного общества» с обличительной речью, вот несколько выдержек из нее:
«Мм. гг.! Надгробнымъ словомъ начались наши послѣднія два собранія. Четыре мѣсяца тому назадъ, хоронили мы человѣка, знаменитаго дарованіями, самоотверженно послужившаго святому русскому дѣлу - дѣлу освобожденія и созиданія Славянскаго міра.
Мы оплакивали преждевременную смерть гражданскаго устроителя вновь похищенной изъ турецкихъ когтей Болгаріи, послѣдовавшую въ самый день подписанія Санъ-Стефанскаго договора, и прославляли имя, связавшее себя неразрывно съ однимъ изъ «величайшихъ христіанскихъ дѣяній современной исторіи»: въ самомъ дѣлѣ, вся Болгарія призвана была къ новой жизни, не было уже болѣе ни одного христіанина - раба на всемъ пространствѣ Болгарскаго разселенія отъ Дуная до Марицы!
Все это тѣмъ болѣе невѣроятно, что русскому правительству менѣе чѣмъ кому-либо можно убаюкивать себя надеждою, будто участь Южныхъ Болгаръ вполнѣ обезпечивается назначеніемъ нѣкоторыхъ реформъ. Оно слишкомъ богато историческимъ опытомъ, да и не оно ли само, на Константинопольской конференціи, съ такою силою обличало несостоятельность всѣхъ гарантій подобнаго рода? Тѣмъ болѣе, что Англія не дозволила истолкованія этихъ реформъ въ широкомъ смыслѣ административной автономіи и допустила ихъ единственно приличія ради и для облегченія Россіи ея политическаго отступленія.
Не только не въ интересѣ Англіи оградить Южныхъ Болгаръ отъ всякаго посягательства на ихъ права личныя и общечеловѣческія, но вся задача поставленнаго ею на конгрессѣ Болгарскаго вопроса въ томъ только и состоитъ, чтобы вытравить изъ Южной Болгаріи всякій слѣдъ Болгарской народности. Ей запрещается даже и именоваться Болгаріей.
Вѣдь христіанскимъ губернаторомъ можетъ быть назначенъ и Англичанинъ въ родѣ Бекеръ-паши извѣстнаго англійскаго консула Болгаро-убійцы. Ненависть и ожесточеніе великобританскаго перваго министра въ Болгарамъ, невиннымъ виновникамъ послѣдней войны, доросли до такихъ размѣровъ, что лордъ Биконсфильдъ былъ бы не прочь видѣть повтореніе турецкой рѣзни 1876 года, только съ меньшимъ скандаломъ и въ болѣе легальной формѣ.
Онъ заботливо обезпечилъ себѣ возможность повальнаго истребленіи Болгарскаго въ Румеліи племени, при первомъ признакѣ мятежа. Именно для того, какъ оффиціально разъяснено самой Англіей, чтобы предоставить Туркамъ всѣ средства къ немедленному подавленію всякаго возстанія христіанъ въ самомъ его началѣ, по всей южной Болгаріи будутъ тянуться турецкіе этапные военные пункты, и Балканы послужатъ мѣстомъ постояннаго пребыванія для турецкихъ полчищъ, которыя такимъ образомъ могутъ, во всякую минуту, низринуться какъ въ долины Тунджи и Марицы, такъ и въ Придунайскую Болгарію.
Признаки мятежа! Да и теперь въ Румеліи только присутствіе двухсотъ-тысячной Русской арміи едва-едва сдерживаетъ взрывы мести и озлобленія между Турками и Болгарами! Вотъ какая перспектива открыта рѣшеніемъ конгресса для Болгарскаго населенія, а оффиціозный, на казенныя деньги издающійся Въ русской столицѣ органъ чужестранныхъ интересовъ, Journal de St. Petersbourg, смѣетъ возвѣщать, что Россіи нечего безпокоиться, что ея жертвы принесены не напрасно, что свобода и безопасность христіанъ вполнѣ обезпечены! Бываютъ самообольщенія хотя и грубыя, но искреннія и невольныя: они еще могутъ служить какимъ-нибудь извиненіемъ человѣку. Имъ нѣтъ мѣста въ настоящемъ случаѣ: здѣсь можетъ быть только одинъ вольный, преступный обманъ собственной совѣсти!
Вотъ къ чему послужила вся Балканская страда Русскихъ солдатъ! Стоило для этого отмораживать ноги тысячами во время пяти-мѣсячнаго Шипкинскаго сидѣнія, стоило гибнуть въ снѣгахъ и льдинахъ, выдерживать напоръ бѣшеныхъ Сулеймановскихъ полчищъ, совершать неслыханный, невиданный въ исторіи зимній переходъ черезъ досягающія до неба скалы!
Не успѣли герои Шипки, имя которой стало такъ любезно, такъ сродни народному слуху, не успѣли они вернуться домой и утѣшиться благодарностью соотчичей, какъ во очію предъ ними Русскою властью противъ нихъ же Русскихъ солдатъ, преодолѣнныя ими преграды обращаются въ непреодолимыя!
Безъ краски стыда и жгучей боли нельзя уже будетъ теперь русскому человѣку даже произнести имя Шипки, Карлова и Баязета и всѣхъ тѣхъ мѣстъ, прославленныхъ русскимъ мужествомъ, усѣянныхъ русскими могилами, которыя нынѣ вновь предаются на оскверненіе Туркамъ! Добромъ же помянутъ эту кампанію и русскую дипломатію возвратившіеся солдаты!
После этого выступления общество закрыли, Аксакова выслали в деревню.
Однако империя продолжала бурлить, военные обвиняли в украденной у них победе дипломатов, пресса проклинала Бисмарка и Дизраэли, интелегенция винила императорскую семью, а все вместе осуждали Александра II.
Государь работал на пределе, похудевший, осунувшийся, с тусклыми глазами он успокаивался только в покоях тайной супруги Екатерины Долгоруковой, которая 9 сентября 1878г. словно в утешение родила ему дочку Катеньку.
Александр II (часть 7)
«Мама, мама! Вон, взгляни…»
«Что там?» – «Ружья, сабли вижу…»
«Русские!..» – «Да, то они,
Встретить их пойдем поближе.
Это их послал сам Бог,
Чтобы нам помочь, сынок».
Мальчик, позабыв игрушки,
Побежал встречать солдат.
Словно солнцу рад:
«Здравствуйте, братушки!»
В 1875г. в Боснии и Герцеговине вспыхнуло народное восстание против Османской империи, в ответ турки по традиции устроили для мирных жителей кровавую баню. Мужчинам отрезали головы, женщин в извращенной форме насиловали, а потом если жертве повезет, убивали, если нет, сажали на кол, или сжигали живьем.
Детей сажали на кол рядом с обесчещенными матерями, подбрасывали в воздух и «ловили на штык», разрывали за ноги, разбивали маленькие головки об углы строений.
Круче других лютовали безбашенные башибузуки, не получая за службу жалованья албанцы и анатолийцы мучили своих жертв так, что от этого содрогался даже ад. Англия в лице премьер-министра Бенджамина Дизраэли, графа Биконсфилда, лживо ужасалась творимым османами преступлениям, и при этом тайно помогала султану Мураду V.
Чтобы поддержать своих братьев славян в конце июня 1876г. Черногория и Сербия объявили Турции войну. Командующим сербской армией стал генерал русской армии, «покоритель Ташкента» Михаил Григорьевич Черняев (считается, что это он предложил идею создания «Русского мира»).
2 июля 1876г. он приказал войскам перейти сербско-османскую границу, правда, вскоре наступление «выдохлось».
28 июля сербская армия отступила обратно к границе, а 6 августа после семидневной осады турки заняли приграничный город Княжевац.
29 сентября армия генерала Черняева на левом берегу Моравы вновь предприняла попытку наступления, но турки его с легкостью отбили.
31 октября под ударом турецкой армии пал Алексинац, дорога на Белград оказалась открыта.
Находясь в Ливадийском дворце, Александр II приказал отправить в Стамбул диппочтой ультиматум, в котором содержалось требование к Турции срочно заключить с Сербией перемирие. Турция не посмела ослушаться, Сербия была спасена.
Император дал слово чести английскому посланнику Огастесу Уильяму Фредерику Спенсеру, лорду Лофтусу, что у него нет планов по захвату Константинополя. Государь не лукавил, но русские люди просили православного императора защитить единоверцев, непомерно страдающих под игом турецкого султана.
Повсеместно открывались «Славянские благотворительные общества», собиравшие пожертвования на помощь угнетаемым братским народам. Интеллигенция призывала к первому русскому крестовому походу против османов, в салонах «носились мечты» о взятии Константинополя и возвращении Айя Софии истинного имени собор Святой Софии.
В это время Федор Михайлович Достоевский записал в своем злободневном «Дневнике писателя»:
«Великий восточный орел взлетел над миром, сверкая двумя крылами на вершинах христианства»; не покорять, не приобретать, не расширять границы он хочет, а освободить, восстановить угнетенных и забитых, дать им новую жизнь для блага их и человечества.
Ведь как ни считай, каким скептическим взглядом ни смотри на это дело, а в сущности цель ведь эта, эта самая, и вот этому-то и не хочет поверить Европа! И поверьте, что не столько пугает ее предполагаемое усиление России, как именно то, что Россия способна предпринимать такие задачи и цели. Заметьте это особенно.
Предпринимать что-нибудь не для прямой выгоды кажется Европе столь непривычным, столь вышедшим из международных обычаев, что поступок России естественно принимается Европой не только как за варварство «отставшей, зверской и непросвещенной» нации, способной на низость и глупость затеять в наш век что-то вроде преждебывших в темные века крестовых походов, но даже и за безнравственный факт, опасный Европе и угрожающий будто бы ее великой цивилизации.
Взгляните, кто нас любит в Европе теперь особенно? Даже друзья наши, отъявленные, форменные, так сказать, друзья, и те откровенно объявляют, что рады нашим неудачам. Поражение русских милее им собственных ихних побед, веселит их, льстит им. В случае же удач наших эти друзья давно уже согласились между собою употребить все силы, чтоб из удач России извлечь себе выгод еще больше, чем извлечет их для себя сама Россия...»
Министр финансов Михаил Христофорович Рейтерн полагал что Россия, не завершившая реформы, не выдержит продолжительной войны.
Военный министр Дмитрий Алексеевич Милютин убеждал Государя, что для завершения военной реформы стране нужно 2-3 года мирного развития.
Канцлер Горчаков прогнозировал в случае победы русского оружия над Турцией, вступление в войну на стороне турок сильнейшей на тот момент мировой державы Англии.
Слабая финансовая система и неоконченная реорганизация армии и флота не пугали Государя, а вот возможное вступление в войну Англии расценивалось им как серьезный риск. Он помнил, как против отца выступили сильнейшие европейские страны, и что из этого вышло.
Решив минимизировать английскую угрозу, Александр попросил свою дочь Великую княгиню Марию Александровну, вышедшую в 1874г. замуж за герцога Эдинбургского, передать свекрови королеве Виктории, что России не нужна война с Англией.
С подачи Государя в начале 1877г. в Константинополе состоялась «Конференция великих держав», в ней участвовали:
- Маркиз Солсбери и сэр Генри Эллиот (Англия);
- Граф Бургоэн и Шоторди (Франция);
- Граф Зичи и барон Каличе (Автро-Венгрия);
- Барон Вертер (Германия);
- Граф Луиджи Корти (Италия);
- Граф Николай Павлович Игнатьев (Россия);
- Савфет-паша (Турция).
Представитель России граф Игнатьев увидел, что англичане вновь поддерживая Порту, преследуют только одну цель натравить османов на Россию, нанеся чужими руками очередное поражение извечному врагу.
Зная, что в 1876г. Российская империя провела частичную мобилизацию, англичане еще до начала конференции получили от русской агентуры информацию, что реформируемая российская армия к серьезной войне не готова.
Лондон «порекомендовал» новому османскому султану Абудл-Хамиду II, попробовать обострить отношения с Россией.
18 января 1877г. великий визирь Мидхат-паша сделал официальное заявление, что он не признает решения принятые на «Конференции великих держав», в ответ участники переговоров отозвали своих послов из турецкой столицы.
19 марта в Лондоне представители Англии, Австро-Венгрии, Германии, России и Франции подписали «Лондонский протокол», подтвердивший решения Константинопольской конференции. К протоколу прилагались две дополнительные декларации.
В первой говорилось, что в случае если Турция переведет войска на мирное положение и реализует мирные инициативы, Россия начнет переговоры с султаном о разоружении. Во второй декларации державы заявили, что если Россия и Турция не достигнут соглашения о взаимном разоружении, Лондонский протокол утратит свою силу.
29 марта 1877г. под предлогом вмешательства в свои внутренние дела Османская империя отклонила требования великих держав прекратить истязание славян в подконтрольных ей землях.
12 апреля 1877г. в Кишиневе после военного парада, архиепископ Кишиневский и Хотинский Павел (Петр Васильевич Лебедев) огласил высочайший манифест об объявлении войны Турции:
«Высочайшій Манифестъ о вступленіи Россійскихъ войскъ въ предѣлы Турціи (1877 г., Апрѣля 12).
БОЖІЕЮ МИЛОСТІЮ
МЫ, АЛЕКСАНДРЪ ВТОРЫЙ,
ИМПЕРАТОРЪ И САМОДЕРЖЕЦЪ ВСЕРОССІЙСКІЙ,
ЦАРЬ ПОЛЬСКІЙ, ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ ФИНЛЯНДСКІЙ,
и прочая, и прочая, и прочая.
Всѣмъ НАШИМЪ любезнымъ вѣрноподданнымъ извѣстно то живое участіе, которое МЫ всегда принимали въ судьбахъ угнетеннаго христіанскаго населенія Турціи. Желаніе улучшить и обезпечить положеніе его раздѣлялъ съ НАМИ и весь Русскій народъ, нынѣ выражающій готовность свою на новыя жертвы для облегченія участи христіанъ Балканскаго полуострова».
21 мая император, попрощавшись с императрицей и своей тайной супругой Екатериной Михайловной Долгоруоковой, отправился на фронт.
Шестидесятилетний Государь, страдающий астмой, терзаемый грустью по своей любимой Катеньке отказался принять командование войсками, он поставил во главе 200-тысячной армии своего брата Великого князя Николая Николаевича.
Великий князь Константин Николаевич командовал флотом, Михаил Николаевич 100-тысячной Кавказской армией, а наследник престола цесаревич Александр Александрович возглавил Рущукский отряд Дунайской армии.
Вместе с императором в 17 железнодорожных составах на фронт выехал и Генеральный штаб. Когда поезд прибыл к конечной точке назначения, иностранные журналисты поразились открывшейся их взорам невиданной картине. На станции из вагонов по деревянным настилам выводили породистых лошадей, кучера и лакеи подготавливали к путешествию комфортабельные экипажи, кругом сновали грумы, выполняя приказы своих господ.
Главнокомандующий планировал в нескольких сражениях нанести туркам невосполнимый урон и до наступления холодов победоносно закончить войну.
15 июня русская армия форсировала Дунай. После скоротечных приграничных боев, оставив позиции, турки отступили. Александр приказал направить воззвание к болгарам, в котором он обещал, что Всевышним промыслом Россия умиротворит Балканский полуостров, и принесет мир на многострадальные земли южных славян.
Перед командиром 12-тысячного передового корпуса Иосифом Владимировичем Гурко поставили задачу, выбить турок с Шипкинского перевала. Когда русские войска подошли к Шипке командир 5-тысячного отряда Хулюсси-паша отправил к противнику парламентеров, они сообщили, что паша решил сложить оружие без боя. Гурко приказал принять у турок почетную капитуляцию.
Когда наши солдаты вплотную приблизились к вражеским позициям, противник открыл по ним шквальный огонь, потеряв 150 человек убитыми, мы отступили. Ночью 7 июля Хулюсси-паша по тропам отступил в городок Калофер.
Преодолев перевал, русские войска и примкнувшие к ним болгарские добровольцы спустились в самую красивейшую на земле «долину роз». Правда, вскоре дорогу наступавшим перекрыла 20-тысячная турецкая армия под командованием дивизионного генерала Сулейман-паши, Гурко решил не рисковать и отошел обратно к перевалу.
Продвижению Дунайской армии к Шипкинскому перевалу мешала крепость Плевна, которую защищал 15-тысяный турецкий гарнизон под командованием «крымского должника» России опытного генерала Осман-паши. Захватить крепость сходу не удалось, потеряв при штурме 3-тысячи человек убитыми, мы отступили. Пока войска готовились к новому штурму, к туркам подошло подкрепление в 9-тысяч штыков. По сути, Плевна превратилась в непреступную цитадель.
18 июля 1877г. начался второй штурм Плевны, отбив все атаки турки контратаковали, заставив нас вернуться на исходные позиции. Мы потеряли 3-тысячи человек убитыми и 1-тысячу пленными, противник потерял 1-тысячу бойцов. Узнав о поражении, Александр II обратился за помощью к молодому господарю Валахии и Молдавии, будущему королю Румынии Карлу фон Гогенцоллерну-Зигмарингену.
30 августа 1877г. в день Святого и благоверного великого князя Александра Невского начался третий, штурм Плевны. 50-тысячная русская армия, усиленная 32-тысячами румын при поддержке 424 орудий, атаковала 24-тысячный турецкий гарнизон, имевший в своем распоряжении только 72 пушки.
Наблюдая за боем, Государь видел, как трижды румыны безрезультатно атаковали Гривицкий редут, и только получив поддержку русских гренадер, овладели вражескими укреплениями. Генерал Михаил Дмитриевич Скобелев лично повел 16 батальонов в атаку и захватил два центральных редута Плевны. Оставалось нанести противнику последний и сокрушительный удар.
У крепостных ворот разгорелся жаркий бой, победу загубил Великий князь Николай Николаевич. Он отказался ввести в нужный момент резерв, и турки вынудили скобелевцев отступить. В этом бою мы потеряли 13-тысяч человек убитыми, румыны 3-тысячи бойцов, потери турок составили 3-тысячи человек.
В ходе трех неудачных штурмов Плевны потери русских и румынских войск составили 35-тысяч человек.
Бессонными ночами император размышлял над тем, что он, как и отец попал в ловко расставленный англичанами турецкий капкан.
Тем временем Сулейман-паша получил приказ двигаться на помощь Плевне, для этого ему требовалось оседлать Шипкинский перевал, который оборонял Орловский пехотный полк (5-тысяч штыков) и 4-тысячи болгарских дружинников, при 27 орудиях.
Сулейман-паша вел к Шипке 30-тысяч бойцов при 48 орудиях.
9 августа у скалы Орлиное гнездо турки пошли на штурм. Когда у обороняющихся закончились патроны в дело пошли камни, штыки, ножи, приклады, зубы.
11 августа, когда турки готовились нанести по нашим позициям, последний сокрушающий удар к перевалу подошла дивизия генерала Михаила Ивановича Драгомирова.
Проходя в день по 70 верст, 9-тысяч солдат успели вовремя и сходу атаковали турок. Противник отступил, он прекратил атаки, предпочитая беспокоить русских ежедневными артиллерийскими обстрелами. С наступлением холодов не имея теплого обмундирования, тысячи солдат получили обморожение, что тут говорить, если с 5 сентября по 24 декабря боевые потери русских войск составили 700 человек, а от обморожения пострадало 10 000 солдат и офицеров.
Великий князь Николай Николаевич предлагал брату, прекратить боевые действия и увести армию на зимние квартиры за Дунай. Александр ответил отказом. Под Плевну срочно вызвали величайшего русского военного инженера Эдуарда Ивановича Тотлебена, который по прибытию убедил русское командование, не штурмовать город-крепость, а взять его измором установив блокаду.
24 октября 1877г. 20-тысячный гвардейский корпус под командованием генерал-лейтенанта Иосифа Владимировича Гурко выбил турок из редутов, и перерезал пути снабжения крепости. Через месяц осажденные почувствовали нехватку продуктов питания и медикаментов, но на предложение сдаться Осман-паша ответил отказом.
10 декабря провалился прорыв турецкой армии из Плевны, Осман-паша получивший ранение и приказал командирам сложить оружие. Во время капитуляции, храбрый турецкий генерал протянул Александру II саблю. Посмотрев в глаза 45-летнего пленника, император вернул ему оружие со словами: «В знак уважения к вашей воинской доблести».
Дорога на Константинополь оказалась открыта, на Кавказе войска под командованием генерала кавалерии Михаила Тариэловича Лорис-Меликова, захватили многострадальные турецкие крепости Карс и Ардаган и приступили к осаде Эрзерума.
23 декабря 1877г. русская армия освободила болгарскую столицу Софию.
Опечаленная победами русских английская королева Виктория сидела на троне, словно на иголках, опять судьбе назло, проклятая Россия побеждала. Дипломатические заявления европейских столиц становились жестче, турки просили мира, а русская армия выступила в долгожданный поход на Константинополь.
После двухдневного сражения при Шейново (27-28 декабря) войска генералов Радецкого, Скобелева и Святополка-Мирского окружили и пленили 30-тысячную армию Вессель-Паши.
Узнав об этом, Сулейман-паша приказал войскам, избегая боев идти форсированным маршем к Константинополю.
8 января 1878г. наша армия заняла без боя Андрианополь, второй город в Османской империи, а еще через 9 дней корпус Скобелева остановился в 84 верстах от турецкой столицы.
1 февраля через Дарданеллы прошла английская эскадра.
Россия официально заявила, что она намерена ввести войска в Константинополь ввиду недружественных действий английской короны. Через три дня адмирал Горнби получил приказ отвести эскадру от Константинополя на 55 морских миль, а русские войска согласно приказу Александра II отошли на исходные позиции.
Несостоявшаяся супруга русского императора королева Виктория впала в истерику, 5 раз она грозила Дизраэли отречением от престола, в случае если армия ненавистного Александра войдет в Константинополь.
Главнокомандующий русской армией Великий князь Николай Николаевич с генералитетом упрашивали императора занять Константинополь. Однако Горчаков предостерегал Александра от опрометчивого шага, он не сомневался, что Англия при поддержке европейских держав обязательно объявит войну Российской империи.
Согласившись с мнением Горчакова, Александр заявил, что Россия заключит с Турцией мир, но если англичане продвинутся хотя бы на шаг по направлению к Константинополю, русская армия войдет в турецкую столицу.
Например в Османской Турции, если шахзаде (принц) наследовал престол, в тот же день он отдавал приказ и казнили всех его братьев.
А была ли такая варварская практика в российском престолонаследии, чтоб царь казнил своих братьев?
Бронепалубный крейсер "Прут", он же турецкий "Меджидие". Еще одна жертва у одесских берегов. Был построен в США для турецкого флота. Систершип "Гамидие". Назван «Меджидие» в честь султана Абдул-Меджида I. Участвовал в Балканских войнах. В октябре 1912 обстрелял болгарский порт Варну. 9(22) декабря 1912 был атакован греческой подводной лодкой «Дельфин I», но торпеда прошла мимо. Участвовал в двух сражениях с греческим флотом: сражении у Элли и сражении при Лемносе (1913), а также в высадке десанта у Шаркёя 18 февраля 1913.
Во время Первой мировой войны действовал в Чёрном море. В апреле 1915го крейсер в сопровождении эсминцев приблизился к одесскому заливу с целью обстрела города и порта (кораблей ЧФ в Одессе не было) . Но удача отвернулась от турок. утром 2 апреля на подходе к цели крейсер налетел на мину (а их под Одессой было выставлено аж 1668 штук). Пробоина оказалась смертельной и "Меджидие" стал тонуть. Произошло это в 15 милях от Воронцовского маяка. Погибли 26 членов экипажа. Турки какое-то время пытались спасти корабль, но уже через тридцать минут адмирал Сушон, находившийся на "Гебене" (который вместе с "Бреслау" в свою очередь прикрывал операцию со стороны Севастополя), приказывает командиру "Меджидие" Бюкселю затопить крейсер и увести эскадру к турецкому берегу. Команда снимает и выбрасывает за борт затворы с орудий, уничтожает радиостанцию. Эсминец "Ядигар"добивает крейсер торпедой, тот садится на грунт оставив над поверхностью моря трубы и мачты. Командование ЧФ отреагировало оперативно и уже на следующий день крейсер был обследован нашими моряками и начались работы по его подъему и восстановлению. (даже был взят живой трофей- уцелевшая турецкая курица что сидела на леере корабля и выжила после взрыва:) ) Начало спасательных работ относят к 4 (17) апреля 1915 года, когда буксир "Черноморъ", "Ледоколъ № 3" с краном в 25 тонн и баржей на буксире, а также катер "Академикъ Беръ" с тремя водолазными ботами подошли по протраленному фарватеру к затонувшему "Меджидие". Крейсер подняли 9 июня и сразу же привели в Одессу где был начат восстановительный ремонт. 25 февраля 1916 — Введён в строй. Старая артиллерия снята и отправлена на усиление обороны Одессы, крейсер вооружили 10-ю 130-мм орудиями Б-7 с недостроенного дредноута «Император Александр III». Получивший имя "Прут" корабль успел поучаствовать в Трапезундской наступательной операции в феврале- апреле 1916го года. Революцию "Прут" встретил в Севастополе где был поставлен в ремонт и на перевооружение в начале 17го года. Посл взятия Севастополя немцами корабль был возвращен туркам и получил свое прежнее имя "Меджидие". После распада Османской империи корабль был интернирован Антантой в Мраморном море, но в 1925 году вновь возвращен Турции. В 1925-27гг. он прошел капитальный ремонт на турецкой верфи Gölcük. Русские 130-мм орудия были обратно заменены турецкими. В 1940 году, корабль, давно потерявший какую-бы то ни было боевую ценность, переквалифицировали в учебный, а в 1 марта 1947 году исключили из состава флота. Окончательно он был разделан на металлолом в 1956 году.
Когда русская армия в 1877-1878 вышла к пригороду Стамбула Сан-Стефано, турки вынуждены были заключить унизительный мир. Чтобы увековечить свою победу, российские власти возвели там монумент - храм-усыпальницу.
Памятник долго мозолил глаза Комитету Единение и Прогресс как символ национального унижения. С началом Первой мировой мириться с его существованием младотурки больше не могли. В начале ноября Османская империя вступила в войну, а уже 14 ноября 1914 г. монумент был взорван.
При взрыве присутствовал фотограф-любитель Фуат, который запечатлел этот процесс на пленку. Так был создан первый документальный фильм в турецкой истории. Фуата вскоре отправили на учебу в Германию и уже в 1918 он снял первую турецкую художественную ленту.