Этерия
Глава девятая: Пингвинья философия и метафизическая хтонь
Дэймон, развалившись на импровизированном троне из книг (естественно фантастических романов, а как же иначе?), задумчиво ковырял когтем в переплёте.
— «Квантовый кот, играющий на банжо»… Серьёзно? — протянул он с наигранным ужасом. — Неужели это лучшее, на что мы способны, Эллиана?
Эллиана, в это время пытавшаяся нарисовать на полу магический круг с помощью мела и помады (не спрашивайте откуда она взялась в этом сумасшедшем мире), фыркнула не отрываясь от своего занятия.
— А что ты предлагаешь, о великий знаток литературы? — съязвила она. — Может, «Пингвины в поисках утраченного смысла бытия»?
Дэймон на секунду задумался, прищурив один глаз.
— Хм, — протянул он наконец, — а что? Звучит многообещающе. Пингвины, экзистенциальный кризис… Добавим щепотку абсурдного юмора… Вот он рецепт бестселлера!
Автор забившийся в угол и нервно грызущий колпачок от ручки, подал голос:
— А как же, собственно, сюжет? Куда мы идём, зачем мы здесь, какова наша цель в этом бесконечном театре абсурда?
Дэймон и Эллиана синхронно повернули головы к автору, и от их взглядов, казалось могли растаять ледники (или на худой конец, заморозить ад).
— Сюжет? — Эллиана рассмеялась. — Дорогой наш автор, забудьте про сюжет! В этом мире, где квантовые коты играют джаз, а пингвины рассуждают о смысле жизни, нет места скучным клише!
— Именно, — поддержал её Дэймон. — Мы создаем постмодернистскую феерию, где реальность — всего лишь иллюзия, а ирония — наше главное оружие! Читатели будут в восторге! — добавил он с хитрой ухмылкой. (Или в ужасе, но кого это волнует?)
Автор, окончательно сникнув под их взглядами, промямлил:
— Ну, хорошо, делайте, что хотите… Только, пожалуйста, не забудьте про квантового кота. И про пингвинов…
— О, не волнуйся, — успокоила его Эллиана. — Пингвины будут. И не просто пингвины, а пингвины-философы, которые откроют нам тайну мироздания! — её глаза сверкнули озорным блеском. — (Или по крайней мере, научат нас правильно танцевать ламбаду. Что в общем-то, почти то же самое.)
Дэймон, вскочив с трона, картинно вздохнул.
— Что ж, — объявил он, — приступим к созданию хаоса! Или порядка? А какая, собственно, разница? В конце концов, это всего лишь история. Или нет?
И пока Этерия содрогалась от смеха богов (или возможно от рыданий), Дэймон и Эллиана, вооружившись иронией и абсурдом, принялись писать свою собственную историю.
Квантикс лениво наблюдавший за этой сценой из своего уютного гамака, сплетённого из струн реальности (не спрашивайте как он это сделал, он и сам этого не знает), зевнул демонстрируя острые, как бритва, зубы.
— Может уже к делу приступим? — поинтересовался он голосом подозрительно похожим на человеческий. — А то я знаете ли начинаю скучать. А скучающий квантовый кот — это бомба замедленного действия. Или не бомба? — Он хитро прищурил один из своих бездонных глаз, в котором мерцали отголоски всех возможных реальностей.
— О, Квантикс, наш пушистый генератор хаоса, — Эллиана обернулась к коту, и её лицо озарила озорная улыбка. — Всегда вовремя с ценными комментариями. Не хочешь ли ты наш дорогой кот, стать главным философом в нашей истории?
— Философом? — Квантикс потянулся издав звук похожий на скрип дверных петель в заброшенном доме. — Ну не знаю, — он сделал вид что раздумывает. — Философия — это так скучно… Разве что… — его глаза сверкнули. — Разве что мы поговорим о природе реальности. И о том как её можно… — он сделал многозначительную паузу, — немного подправить.
Дэймон, с интересом наблюдавший за их диалогом, хлопнул в ладоши.
— Вот это я понимаю — философия! — воскликнул он. — Квантикс, ты гений! А теперь, друзья мои, — он обвел взглядом импровизированную сцену, — предлагаю начать наше сумасшедшее представление! Занавес поднимается, оркестр играет фальшивый туш… Пусть начнётся хаос!
И словно в ответ на его слова, где-то вдалеке раздался грохот грома, хотя небо над Этерией было ясным и безоблачным.
Эллиана, не обращая внимания на зловещий грохот (мало ли что в Этерии гремит, может это всего лишь гигантский чайник у Судьбы на плите закипел), схватила первый попавшийся под руку предмет — им оказалась полупустая банка краски синего цвета — и начала импровизировать.
— Итак сцена первая! — объявила она, размазывая краску по стене и пытаясь изобразить нечто, отдалённо напоминающее айсберг. — Бескрайние ледяные пустоши… Ветер неистово треплет одинокое знамя с надписью… — она замялась, — с надписью… Дэймон, придумай что-нибудь!
— «Смысл жизни — внутри!» — мгновенно отреагировал Дэймон, и его глаза заблестели хитрым огоньком. — И стрелочка вниз прямо на пингвина.
— Гениально! — Эллиана добавила к своему "шедевру" стрелку, указывающую на нарисованного углём пингвина с задумчивым выражением лица (насколько это вообще возможно для пингвина). — Наш герой, — она громогласно кашлянула, — вернее антигерой, — поправила она себя, — Пингвиний философ по имени… хм… по имени…
— Попенгаген! — торжественно выдал Квантикс, вдруг материализовавшись рядом с ними. — И он вечно ищет ответы на вечные вопросы!
— Попенгаген! — Эллиана восхищённо хлопнула в ладоши. — Звучит многообещающе! Итак, Попенгаген бродит по ледяной пустыне и… и…
В этот момент пространство вокруг них задрожало, словно кто-то невидимый дернул за нить реальности. Над головой пронёсся вихрь красок и звуков, а запах озона смешался с ароматом свежезаваренного кофе (да в Этерии и не такое бывает).
— Кажется, — протянул Дэймон, с интересом наблюдая за происходящим, — кто-то только что перевернул страницу.
— Перевернул страницу? — Эллиана нахмурилась, оглядывая пространство вокруг. — Какую страницу? Что за…
Мир вокруг них дрогнул, как некачественное изображение на экране старого телевизора. Айсберг, с таким трудом нарисованный Эллианой, превратился в цветущий луг, знамя со "смыслом жизни" унесло куда-то порывом ветра (вполне возможно, в лапы голодного йети, обитавшего где-то на задворках Этерии), а Квантикс исчез, оставив после себя лишь призрачное мерцание и аромат лаванды (не спрашивайте это долгая история).
— Вот тебе и квантовая неопределённость, — протянул Дэймон, с философским видом осматривая преобразившуюся обстановку. — Только что были в Арктике, а оказались… где мы, собственно, оказались?
Вопрос был не праздным. Луг на котором они оказались, был достоин кисти самого утонченного импрессиониста: нежные голубые цветы похожие на забытые мечты, колыхались на лёгком ветру; в воздухе парили крошечные существа, напоминающие летающие книги, и что-то тихо напевали на незнакомом языке; а вдалеке, сквозь розовую дымку, виднелись башни несуществующего города.
— Похоже на иллюстрацию к детской сказке, — неуверенно произнесла Эллиана, с подозрением принюхиваясь к воздуху. — Только вот запах… слишком сладкий. Как будто…
— Как будто кто-то переборщил с магией, — закончил за неё Дэймон. — И я подозреваю, что этот "кто-то" не так безобиден, как кажется.
В этот момент из розовой дымки до них донесся звук, от которого волосы на затылке встали дыбом: кто-то на весь луг фальшиво пел арию из оперы «Кармен». И этот "кто-то", судя по голосу, был… пингвином.
— О нет, только не это, — простонал Дэймон, зажимая уши руками. — Неужели это Попенгаген? Я же говорил, что пингвинов-оперных певцов не бывает!
— Не каркай, — шикнула на него Эллиана, хотя и сама выглядела слегка напуганной. — Может, это просто… звуковые галлюцинации? Или…
Но договорить она не успела. Розовая дымка окутывавшая дальний край луга, рассеялась так же внезапно как и появилась, и перед ними предстало… зрелище не для слабонервных.
На импровизированной сцене сколоченной из книжных полок (наверное, это была библиотека несуществующего города), в лучах заходящего солнца (которое, к слову, было зелёного цвета) гарцевал пингвин в пышном красном платье с веером из страниц какого-то фолианта. На голове у него красовалась диадема, увенчанная мерцающим кристаллом, а голос… голос был подобен звуку треснувшей скрипки, на которой пытается сыграть медведь.
— Это ещё что за "Кармен" в исполнении императора пингвинов? — прошептал Дэймон, с ужасом наблюдая за происходящим. — Или это новая постановка «Лебединого озера»? С пингвинами в главных ролях?
Но Эллиана не отвечала. Она словно загипнотизированная, смотрела на сцену, и её глаза становились всё шире.
— Попенгаген… — прошептала она одними губами. — Это действительно он…
— Попенгаген? — Дэймон потряс головой, пытаясь прогнать наваждение. — Эллиана, ты уверена? Он же… он же… поёт! Пингвины не умеют петь!
— А кто сказал, что в Этерии есть место для слова «невозможно»? — раздался за их спинами знакомый ироничный голос.
Квантикс, окутанный лёгкой дымкой квантовой неопределённости, материализовался между ними, словно из ниоткуда. На этот раз он был одет в миниатюрный смокинг и крошечную бабочку, а в лапе держал бокал с чем-то, подозрительно похожим на мартини.
— Квантикс! — воскликнула Эллиана, с облегчением хватаясь за последнюю опору здравого смысла (хотя здравый смысл давно сбежал из этого мира, оставив прощальную записку: «Ухожу в запой. Вернусь не скоро»). — Где ты пропадал? Что здесь вообще происходит? Почему этот пингвин…
— Поёт? — Квантикс сделал глоток своего мартини, не отрывая глаз от сцены. — О, это долгая история.
— У нас есть время, — мрачно буркнул Дэймон, усаживаясь прямо на траву и сконцентрировав внимание на Пингвине-оперном певце. — Кажется, это надолго.
Квантикс, улыбнувшись краешком губ, начал свой рассказ.
P.S. от автора: Дорогие мои читатели, вы ещё не сошли с ума? Надеюсь что нет потому что дальше будет только хуже! В следующей главе вас ждут: танцующие чайники, говорящие грибы и, возможно, даже рецепт того самого квантового мартини (только не пытайтесь приготовить его дома, если не хотите случайно телепортироваться в параллельную вселенную, где все говорят на языке пингвинов).
P.S. от Эллианы: Автор, ты меня пугаешь!
P.S. от Дэймона: А мне начинает нравиться!
P.S. от Квантикса: Мяу?