Из архива детство 90х
Старое фото мне здесь 1 день , моя сестра справа , мой брат слева
Фото было сделано 28 лет назад
Старое фото мне здесь 1 день , моя сестра справа , мой брат слева
Фото было сделано 28 лет назад
Выкопал из архива . Мне около 2 месяцев
Нашла на даче, помню как мы с братом и друзьями любили играть с ними, была практически вся коллекция, ещё были крокодильчики помню и львы, но их не смогла найти.
Эти прекрасные времена училища. Три года веселья ,учёбы ,приколов и практики .
На фото выпуск 2010года, нашей группы токарей (тут не все, нас 23 человека было) Единственная группа за 8 лет.
Ну и я, который через две недели устроится на завод, на котором работаю и сейчас.
мне 17.
Полистала фотоальбом, оказалось, что успела сделать фото с ковровым фоном в гостях почти у всех друзей. Свой ковер тоже имелся и не один)
Фотографировал преподаватель, чтобы запомнить нас - молодых оболтусов) Дневное отделение МГВРК, будущие программисты) С этого преподавателя начался мой путь во Frontend) Рядом моя подруга, будущая жена этого же препода)))
Рассказ основан на реальных событиях, но с кучей украшений. Прототип главного героя - друг моего коллеги. Быть может этот прототип даже узнает себя! Имена всех прототипов изменены. Рассказ был написан мной почти 10 лет назад, а после опубликован на Проза.Ру. Думал сделать из этого короткометражку, но руки так и не дошли. Сейчас решил и тут поделиться. Словосочетание "за тридцать" из первого абзаца теперь следует читать как "за сорок")) Привет всем всем товарищам из 90-х. Приятного чтения!
У многих людей «за тридцать» всегда найдется пара-тройка курьезных историй или анекдотов под общей темой «Лихие девяностые». Такое уж было время: противоречивое, опасное, бурлящее. Новые истории рождались на каждом шагу, за каждым углом. Эти маленькие истории гармонично вливались в одну большую историю новой страны, становясь песчинками, отсчитывающими минуты, дни и целые жизни в песочных часах нового времени. Времени новых открытий и закрытий, времени великих потерь и приобретений, времени нуворишей – «новых русских», бессменных героев фольклора тех лет. Повинуясь, ставшему стилем, хаосу, улицы населенных пунктов заполнялись разноцветными ларьками и киосками, в которых, казалось, можно было купить всё на свете. За рубли и свободно конвертируемую валюту. Владельцы киосков, согласно географическому расположению, обязательно попадали под влияние преступной группировки, контролирующей район. Эти группировки ласково назывались «крышами», а участники группировок и вовсе по-свойски – «братками». «Крыши» собирали дань с бедолаг-коммерсантов и следили, чтобы другие «крыши» не пришли на их место. Спорить же с «братками» было не принято, поскольку скудный лексикон, состоящий только из идиом и междометий, они любили подкреплять подручными средствами. В ход, в качестве железных аргументов, шли даже бытовые электроприборы. «Братки», как и упомянутые выше новые русские, были героями того времени. О них снимали кино, писали книги, слагали песни. Насильственный отъем денег, конечно, не считался хорошим поступком, но принимался как должное, как неотъемлемый атрибут того времени. А если деньги снимались с человека красиво, с умом и без насилия, этому уже рукоплескали, как высшему пилотажу.
История, которая развернется ниже, основана на реальных событиях, имевших место в одном из провинциальных городов России в конце 90-х годов двадцатого века.
Сергей искал работу и для души, и для кармана. Хотел, как говорится, поймать двух зайцев. И эти оба зайца разом всё никак не ловились. Если с карманным вопросом всё было ясно, то с душевной составляющей постоянно не клеилось. А по душе ему было одно – наличие красивых девушек. Желательно в большом количестве. Желательно свободных. Поскольку Сергею было легче перечислить то, чего он не умеет, чем то, что умеет, для него открывался широкий спектр всевозможных вакансий. Но слишком большой выбор – не всегда благо. И глаза разбегаются, и искомая цель может оказаться в самом конце списка. Времени было в обрез, поэтому Сергей решил для начала проредить список. Сразу были вычеркнуты различные автосервисы, слесарные и столярные мастерские, строительные компании и прочие сугубо мужские места.
Посмотрев на обновленный список, он усмехнулся. Что осталось? Библиотеки и образовательные учреждения. Ну, девушки там имеются, конечно. Такие, про которых говорят «в тихом омуте, черти водятся». Но тамошней зарплаты не хватит, чтобы, как следует, растормошить озвученных чертей. Вычеркнуто. Далее – медицинские учреждения. Сергей слышал много баек про больничный разврат и возможности левого заработка, поэтому, мечтательно промычав, оставил этот пункт в списке. Магазины и склады он оставил как вариант и, задумчиво улыбнувшись, уставился на пункт «кафе и рестораны», а затем обвел его карандашом несколько раз.
Ближе к вечеру Сергей вышел из дома с целью обойти округу в поисках кафе и ресторанов, пару из которых он уже держал в уме. У подъезда он встретил слегка подвыпившего Николая из соседнего подъезда. Особая манера говорить, растягивая гласные, и купола, выглядывающие из расстёгнутой на груди рубашки, выдавали в нем определенный жизненный опыт. Поручкавшись, Николай попросил у Сергея сигарету и, затянувшись, задал вопрос:
- Куда намылился, братан?
- Да вот, работу ищу, вот так надо. – сказал Сергей, приставив разведенные указательный и средний пальцы правой руки к кадыку.
- Дело хорошее. Бывай, братан! – ответил Николай, еще раз пожал руку Сергею и побрел восвояси.
Через час Сергей уже писал заявление о приеме на работу в должности официанта. Кафе располагалось в пяти минутах ходьбы от его дома. «Это даже не два, а три зайца!» - подумал Сергей, получая инструкции от начальника – «Еще и на проезде сэкономлю!»
Время потекло как тёплая река, обволакивая Сергея своими нежными волнами. Пропала нужда в деньгах. Хватало и на жизнь, и на девушек, которых было предостаточно среди посетителей кафе.
И вот однажды Сергей, оглядев зал уже наметанным глазом, заметил очень красивую девушку, одиноко сидевшую за столом. Выждав определенное время, чтобы убедиться, что она действительно одна и никого не ждет, пустил в ход отработанный сценарий. Сказал пару проверенных фраз, подсел, угостил. Сергей «окучивал» ее, как и обычно, параллельно выполняя свою работу. Когда он уже начал понимать, что завтракать они будут вместе, появился третий. Сергей тем временем в очередной раз отвлекся от работы, чтобы оказать еще один знак внимания. Сдавать захваченные рубежи Сергей не собирался. Выяснять отношения на виду у людей и сослуживцев – тоже не вариант. Тут из уст Сергея прозвучала фраза: «А пойдем выйдем?». В ответ прилетело: «А пойдем!». Вся троица проследовала на выход.
Конкурент начал первым. Не в бровь, как говорится, а в глаз. Сергей ответил. Не в лоб, а по лбу. Виновница сего торжества стала что-то кричать, но джентльмены не расслышали слов из-за сирены подъехавшей милицейской машины. Вяло погрузив всех троих нарушителей общественного порядка, милиционеры доставили их в ближайшее отделение милиции. Девушку отпустили сразу. А Сергея, и (приятно познакомиться) Михаила продержали до утра. Утром они подписали «мировую», вышли на свежий воздух, облегчённо вздохнули, пожали друг другу руки и отправились по домам.
У подъезда, сидя на скамейке, сгорбившись и положив ногу на ногу, курил Николай.
- Ты откуда сранья такой помятый, братан? – просипел он Сергею и засмеялся.
- Да вот, видишь ли, такое дело…- Сергей рассказал Николаю всё, что с ним произошло.
Николай слушал и смеялся так, что переходил на кашель. По окончанию истории, он поднялся со скамейки, подошел к Сергею, похлопал по плечу и сказал:
- Иди отдыхай, братан!
И ушел.
Сергей добрел до своей квартиры, вошел, выпил горячего чая и уснул на кухонном диване
Проснулся он от звонка в дверь. Вставать не хотелось, и Сергей снова провалился в сон, из которого его выдернули тяжелые стуки в дверь и слово «Открывай!», произнесенное очень настойчиво. Доковыляв до двери, щелкнув замком, Сергей ее открыл. Перед ним стояли двое. Чтобы разглядеть первого, Сергею потребовалось высоко задрать голову. Второй был поменьше. И у него было настолько кислое выражение лица, как будто он только что разжевал лимон целиком.
«Большой» втолкнул Сергея вглубь коридора. Оба гостя вошли в квартиру и закрыли дверь за собой. «Кислый» промямлил кислым голосом: «Слушай сюда, на! Ты хорошую девочку Олю обидел. С тебя компенсация за моральный вред – Двадцать тысяч рублей (прим. автора. Средняя месячная заработная плата в конце девяностых составляла 1500 деноминированных рублей). Срок – неделя!»
Очнулся Сергей через полчаса на полу в коридоре. Голова дико болела и чувствовалось пощипывание под нижней губой. Он с трудом поднялся и покачиваясь побрел в ванную приводить себя в порядок. После ванны Сергей оделся и вышел на улицу покурить. Где за неделю достать двадцатку Сергей не знал.
На улице Сергей снова встретил курящего Николая. Николай взглянул на Сергея, поморщился и сказал:
- Тебе, в натуре, здоровый сон не впрок, выглядишь хуже, чем утром, братан.
- Да тут это… Продолжение истории случилось… - Сергей рассказал про двух гостей.
- Двадцать тысяч! Братан, ну ты попал!
Сергей хмуро закивал головой в ответ.
- Не очкуй! – продолжил Николай, - Я тебе занять могу, но ты понимаешь ведь, под проценты. Пару месяцев подожду. Отдашь тридцать.
- Спасибо. Я как-нибудь сам.
- Ну, как знаешь, братан. – бросил Николай и ушел.
Тихо отработав вечернюю смену, Сергей вернулся домой. Посреди ночи его разбудил уже знакомый стук. Открыв дверь, Сергей увидел уже знакомые лица. Да и приветствие ночных гостей тоже оказалось знакомым. «Кислый» проскрипел: «Привет от Оли! Она передумала. Двадцатку отдашь завтра вечером».
- Сегодня - вяло пробасил «Большой».
- Что «сегодня»?
- Сегодня вечером.
- В смысле?
- Ну после полуночи уже «сегодня» настало.
- А, точно!
- Короче, - обращаясь уже к Сергею, сказал «Кислый», - сегодня вечером отдашь.
Прощание тоже оказалось знакомым.
На следующий день Сергей сам пришел к Николаю домой и, ссылаясь на новую часть истории, попросил двадцать тысяч взаймы. Николай махнул рукой и принес внушительную пачку денег. Отсчитал двадцать тысяч рублей, протянул Сергею и просипел:
- Держи, братан! Через месяц вернёшь сорок.
- Как сорок?! Как через месяц?! Ты же вчера говорил, что тридцать и через пару месяцев!
- Ну, так ты и отказался! А сегодня новый день, братан!
Сергей на секунду задумался, положил деньги в карман и побрел домой
Придя домой, он выложил деньги из кармана на стол. Обнаружил, что в кармане еще что-то есть и вытащил смятую визитку. «Парикмахер Юлия. Мужские и женские стрижки. Укладка. Маникюр…». «Юля! Юля! Я вспомнил, не Олей ее зовут, а Юлей, Коля!»
Сергей опустился на пол, схватился за голову и засмеялся...
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
В середине 80-х на нашей дачной улице росло поколение мальчишек. Обычное советское летнее детство с битьём крапивы палками и бесцельным шатанием. В свободное время мой папа или "лежал под машиной" или что-то разбирал, собирал, чинил. Так получилось, что мальчишки втянулись: им было интересно, а папа умел и любил рассказывать и показывать.
А потом папа с ними собрал мопед. Не знаю, где папа взял для него мотор, но всё остальное было или вытащено из дебрей папиных накоплений, или найдено на помойке. Колёса были от велосипеда "Мишка", рама, вроде, от "Орлёнка", но могу ошибаться. На руле был прикручен звонок, похожий на дверной, – чёрный с белой кнопочкой. Сзади – багажник. Но садиться на багажник было нельзя, только сумку с покупками поставить и привязать. Собственно, поэтому мопед папа называл "Боливар", а мальчишки заинтересовались О'Генри.
На Боливаре парни катались строго по очереди, только в пределах нашей улицы. Чтобы поехать, надо было несколько раз оттолкнуться ногами, отпустить сцепление, покрутить газ (могу путать), мотор пару раз чихал, и дальше мопед ехал сам. Чтобы остановиться – сбросить газ и тормозить ногами. Через несколько лет у одного из ребят появился "настоящий" мопед, но они с папой, помню, смеялись, что все навыки у него сохранились от Боливара.
Мальчишки выросли. Кто-то больше не приезжал на дачу, остальные просто переросли эти увлечения. Но Боливар исправно работал. Мы ездили в магазин. Во главе колонны папа на Боливаре, позади я на "Орлёнке" и сестра на оранжевом "Школьнике". Туда – с ветерком. Обратно – на багажнике корзина с покупками, у меня на руле сумка, из-за неё велосипед кренится, и я боюсь упасть. Но быстрее и интереснее, чем пешком. И неизменная гордость: часто, когда из магазина выходили, у Боливара толпились пацанята, рассматривали, папа отвечал на вопросы. Здорово же, то папа такое сам собрал!
Я на Боливаре проехалась всего один раз. Лет в 14, вроде. Папа показал ручки, подтолкнул, и я поехала. Доехала почти до конца улицы – и на дорогу вышла соседка. В панике я сначала крутанула ручку газа, потом решила нажать на "звонок". Оказалось, что это была кнопка, которая глушила мотор. От неожиданности я повернула руль и въехала в кусты шиповника. Обратно не Боливар вёз меня, а я его, исцарапанная шипами и хромающая.
Папы нет уже пять лет. Зять потихоньку разбирает гараж. Нашёл папин велосипед с "бараньим" рулём. Тоже всего раз на нём прокатилась и поняла, что мужская рама совсем не моё.
Останки Боливара и наших велосипедов тоже там. Старички, ни на что не годные, но от них так тепло на душе.