Лампочки
- Ба, я дома!
Я зажёг свет в коридоре, из комнаты бабушки раздавалось бормотание надоедливого телевизора. Вряд ли бы ба смогла меня теперь расслышать, но от привычки сообщать о том, что я вернулся, избавиться было трудно. Телевизор выключался только, когда бабушка засыпала, во все остальные часы я окунался в вопли русских сериалов и новостей. Как к нам не приходили ещё соседи с жалобами — я не знал. Но старался в подъезде не задерживаться лишний раз, чтобы не нарваться на неприятности.
Я уже привык спать в наушниках и отключаться при любой возможности. С бабушкой пытаться договориться было бесполезно, да я особо и не старался.
Жил я у неё с десятого класса. Когда не стало моих родителей, я перестал функционировать, в то же время бабушка решила выйти на пенсию и проститься с любимой работой ради меня. Бабушка всегда была рядом, она будто знала, что нужно делать в любой мыслимой и немыслимой ситуации. Ба неустанно рвалась в бой, не забывая, тащить меня за собой. Только благодаря ба я окончил школу и смог хоть как-то оправиться от произошедшего.
Внутри всё сжалось. Не хочу вспоминать.
Я снял куртку, в квартире было прохладно. Сегодня я был не такой уставший — на второй работе был выходной, потому я пришёл в девять, а, не как обычно, поздно ночью.
Противный жёлтый свет в коридоре начинал меня раздражать. Я выдохнул.
Кинул рюкзак на пол и прошёл на кухню, там ждал меня манящий борщ. Я не стал дожидаться, пока бабушка выйдет из комнаты и сразу уселся за трапезу. Такое бывало редко, потому я решил воспользоваться возможностью нормально поесть впервые за долгое время.
Свет в коридоре погас, видимо бабушка всё же заметила, что я пришёл.
Дверь стукнула, она вернулась к себе в комнату.
Лампочка на кухне надоедливо мигала, суп был солоноват, мяса в нём не было, да и откуда ему там взяться?
Обои на кухне упрямо отклеивались, навязчивый запах сырости не уходил даже при открытом окне. Тараканы не высовывались, и на том им спасибо.
Я попытался подкрутить лампочку, чтобы остановить мигание, но лишь обжёгся, и больше ничего не изменилось. Суп закончился, закончился и я.
Я вздохнул.
- Пойду лучше спать.
Я прошёл в свою комнату и надел наушники, пытаясь заглушить звуки телевизора. Там передавали очередную сводку новостей, к которой иметь какое-либо отношение я совсем не хотел.
Через зазор двери увидел, что лампочка на кухне перестал мигать.
Дверь в бабушкину комнату стукнула. Беспокоить бабушку по пустякам я не стал, ей нездоровилось в последнее время, нечего ей мешать.
Я не заметил, как уснул, сон навалился на меня тяжёлым бременем.
Следующим вечером я пришёл после полуночи. Ноги еле волочились по полу. Пока я пытался попасть ключом в замочную скважину, я наделал несколько царапин вокруг замка, но, где новые, а где старые было не разобрать. Дверь пора бы поменять, выглядела она не очень. Царапины не предавали ей ощущения надёжности.
- Ба, я дома!
Телевизор оглушил меня, кажется, она сделала его ещё громче. Я включил свет в коридоре, но горел он тускло.
- Прекрасно.
Во всей квартире нужно лампочки поменять. Когда-нибудь обязательно, после этой чёртовой работы силы бы взять, хоть до кровати доползти. Я выругался, но в тот же момент взглянул на дверь бабушки, под горячую руку попадать не хотелось.
Но дверь осталась закрытой. Из-за мерцания лампочки начинали слезиться глаза, в придачу к головной боли, доставшейся мне после часов работы. Я скинул куртку и обувь.
Я пошёл к своей комнате. Есть не хотелось, идти не хотелось, ничего не хотелось.
Запах гнили наполнил мои лёгкие. Духота квартиры смешивалась с отвратительным запахом, заполняя каждый сантиметр коридора. Тягучий запах будто впитывался мне в кожу. Как слизняк, полз мне по рукам, пытаясь пропитать всю мою одежду, всего меня этим запахом. Я закашлялся. Я оглянулся на коридор, я едва мог различить входную дверь и висящие куртки из-за слабого освещения. Я сощурился ещё сильнее — ничего.
Запах шёл явно с кухни.
Я вновь закашлялся. Дышать на мгновение стало легче. Я поспешно зашёл в комнату, закрыл дверь и открыл окно.
Вдохнув полной грудью, я скинул одежду, пропитанную неприятным запахом и моим потом, затолкал в шкаф, не хотелось лишний раз выходить и беспокоить бабушку, завтра вытащу и постираю. Туалет был рядом с кухней, приближаться туда я не стал.
Я услышал хлопок двери. Обернулся, свет в коридоре бабушка выключила.
Я сел на кровать. Я устал, чертовски устал.
Я посмотрел в окно.
Луна.
Я вздохнул.
Уже лучше. Хоть какой-то приятный свет в этой квартире. При лунном свете моя кожа казалась мне серой. В зеркало я не отваживался смотреть уже долгое время. Руки потряхивало, ноги будто бы гудели. Холодный воздух наполнял комнату, запах гнили не подбирался ко мне. Я укрылся простынёй, все тёплые одеяла я отдал бабушке. Они были нужны ей.
Необходимо ещё немного продержаться, мне необходимо. Так надо. Иначе никак.
Телевизор снова передавал новости. Я поспешно надел наушники.
Я лёг спать.
Проснулся в три часа ночи, луна уже скрылась за облаками, комната погрузилась в кромешную тьму.
В моих наушниках закончилась зарядка, раскаты телевизора оглушили меня. Я попытался разобрать слова. Но разбирать было нечего, вместо них было что-то совсем иное.
Яростные удары по глухой поверхности. По стенам? Я не мог понять: телевизор или это уже происходит в квартире. Стены дрожали, голова раскалывалась. Я потрогал стену, всё нормально — стоит.
Я почувствовал вибрацию удара, но словно под кроватью.
Я посмотрел на пол, я ничего не мог разглядеть. Руку протягивать я не стал.
Удары прекратились, появились неразборчивые голоса, я все пытался увидеть, цел ли пол, не вибрирует ли.
Я услышал, как в коридоре раздались шаги. Будто что-то стальное отбивало хромой ритм, или же это что-то волокли?
В голове пульсировало невыносимо.
- Ба?
Шаги стали громче, что-то проследовало на кухню. Я вглядывался в темноту двери, надеясь, что бабушка ответит мне.
Что-то холодное коснулось моего плеча.
Я стряхнул на пол, не смотря что это. Я решил, что одежда выпала из шкафа.
Шаги прекратились.
Телевизор выключился.
Стало непривычно тихо.
Я хотел вновь позвать бабушку, но усталость накатила второй волной, и мой рот будто окаменел. Язык не двигался, я не мог напрячь своё тело и заставить сделать хоть что-нибудь. В голове стучала боль, пытаясь выбить из меня последние мысли.
Тишина окутывала, дышать становилось тяжелее. Я закостенел.
Я смотрел, не отрываясь на дверь.
Зайдёт или не зайдёт?
Вдруг я услышал шорох. Он был совсем незаметный, не будь тишины вокруг, я бы не обратил внимания. Но это было единственное, что я услышал впервые за долгое время. Мой слух зацепился за этот шорох. Он был за моей дверью.
На моей двери не было защёлки, мне она никогда и не требовалась. Я знал, что ба не будет заходить ко мне в комнату без моего разрешения.
Шорох повторился, он стал громче. Я ждал, что сейчас ручка двери начнёт своё движение.
Я вновь попытался позвать бабушку, но тело меня так и не слушалось.
Шорох стал ещё громче.
Вот-вот, и дверь откроется, и там должна быть моя ба.
В этот момент я понял, что смотрю не на дверь.
Дверь заслонял мрачный силуэт. Он был будто плотнее, чем темнота вокруг меня, силуэт был осязаем.
Одна рука его была странной, она будто бы становилась тоньше на конце. Силуэт вырос. Он приближался ко мне.
Я не мог различить ни одежду, ни лица, хотя он уже находился у моих ног. Сгусток темноты был бесшумен, он протянул что-то тонкое ко мне. Ещё шаг, и он дотронется до моего лица.
Наконец я смог разомкнуть губы и закричал.
Проснулся я утром, разбитый. Я привык. Такое случалось не в первый раз, кошмары были частыми. Мне нужно было на работу.
Телевизор работал тише, чем обычно. Ба уже встала. Я посмотрел на время — опаздывал, я схватил одежду из шкафа, оделся и выбежал из квартиры.
Домой я ввалился, ноги меня не держали. Меня тошнило, в желудке что-то резало, хотелось просто упасть и свернуться, лишь бы эта острая боль ушла.
Как только я очутился в коридоре я рухнул на колени, прижав руки к животу. Смрад в квартире стал сильнее, застоявшийся запах проник везде, я вдохнул грязный воздух. Будто что-то липкое и плотное летало вокруг, и теперь оно проникло в меня.
Перед глазами прошла рябь. Я старался заставить себя дышать, но из-за боли я задерживал дыхание, отчего голова моя становилась ватной. Запах чего-то протухшего не успокаивал мои спазмы, а лишь усиливал.
В коридоре было темно, пол был склизкий, видимо ба мыла полы. Надеясь прикоснуться к спасительной прохладе пола, моя голова соприкоснулась с неприятной липкой влажностью. Тошнить стало сильнее.
Мне хотелось позвать ба на помощь, но я боялся, что любое лишнее движение причинит мне большую боль.
Телевизор молчал.
Я едва смог повернуть голову в сторону комнаты бабушки. Дверь была открыта, я пригляделся и увидел тёмный силуэт.
Шаркая она приближалась ко мне.
Я выдохнул, ба рядом, ба поможет, ба знает, что делать.
Я попытался встать.
Меня шатало, спазмы сотрясали моё тело. Мне казалось, что во мне существует лишь боль, которая вместо меня отдаёт последние приказы телу.
Пустота изрезала меня изнутри, всё, что я мог, я уже оставил на полу.
Я не мог рассмотреть её лица. Она стояла так близко. Я подумал, что ей наверно неприятно, как от меня пахнет, что теперь весь пол в моей рвоте. Я слабо пошевелил ртом:
- Ба, я дома.
Я вытащил телефон и зажёг фонарик, чтобы увидеть её впервые за долгое время.
Меня оглушило. Это был не телевизор.
Кричала она. Истошный крик прожёг остатки моих мыслей.
Её лицо было искажено. Громадный рот разрезал лицо на рваные части. Я не видел ничего кроме этой уродливой вопящей пасти.
Она кричала и кричала, я увидел блеск.
Я понял не сразу.
Тело без остатка сотрясалось конвульсиями. Но что-то изменилось.
Я посмотрел вниз.
Нож. Вот что это было. И он был в моём животе.
Она махнула рукой и выбила у меня телефон.
Фонарик погас.
Она перестала кричать.
Сил удерживаться на ногах у меня уже не было. Я рухнул на пол.
Слабый запах метала подобрался ко мне издалека. Я попытался вытащить нож, руки не слушались. Очередная судорога сковала меня.
Я лежал в темноте. Едкий запах укрывал меня, руки чувствовали вязкую поверхность пола, мне хотелось закрыть глаза, и почувствовать хотя бы немного прохладного свежего воздуха.
Я услышал, как хлопнула дверь, и включился телевизор.
Меня продолжало тошнить. Я не мог остановиться. Боли не было, была агония.
Её не стоит винить, я знал, меня предупреждали множество раз. Но я не мог отказаться. Я хотел быть как она. Принять верное решение, она всегда знала, что делать. Но я не мог. День изо дня. Работа, работа, работа. Лишь бы суметь оставить всё, как есть. Ожидая, что бабушка когда-нибудь вернётся, и скажет мне, что нужно делать.
Я перевернулся на спину. Оставалось немного. Запахов я уже не чувствовал.
Я устал.
Телевизор стал ещё громче. Оставалось немного, завтра мне уже не нужно будет слушать этот чёртов телевизор.
Страшные истории, рассказанные в поезде (часть 3)
Страшные истории, рассказанные в поезде (часть 1)
Страшные истории, рассказанные в поезде (часть 2)
Случай в больнице
В больницу я попала лет в четырнадцать из-за ухудшающегося зрения. Медленно, но верно, оно постепенно падало — а всякие процедуры, по типу чтения в специальных очках и закапывания в глаза различных капель, делу не очень помогали. Носить очки я не хотела, но и решиться на лазерную коррекцию тоже. Было слишком страшно, что операция может закончится плачевно— а такие случаи редко, но происходили, что лишь добавляло страха и неуверенности.
Врачи посоветовали более простой вариант — склеропластика. Поможет остановить ухудшение зрения, а дальше мне и родителям самим решать — всё же идти на коррекцию или пробовать продолжать следовать старым процедурам. Плюсом этой склеропластики было то, что проходила она под местным наркозом, то есть я оставалась в сознании. Вырубаться полностью не хотелось — много было прочитано на тот момент историй, в которых во время общего наркоза происходили какие-нибудь неполадки. И что можно вообще не проснуться. Скорее всего страшные интернетные байки, но они настроили на нужный лад.
Конечно, в местном наркозе был и минус — понимание, что доктор будет копошиться у тебя в одном из самых слабых участков тела, не особо способствовало радостному настроению. Я всё серьёзно обдумала с родителями, собрала волю в кулак и согласилась именно на такую операцию. Коррекцию решили оставить на крайний случай.
Кратко расскажу суть склеропластики — на задней стенке глаза врач делает микроразрезы, вводит специальную биологическую ткань или крохотные пластинки, которые не дают глазу дальше расти. Ну и улучшают его кровообращение. После этого зрение перестаёт падать и стабилизируется.
Делалась операция в два захода — вначале один глаз, потом полугодовая адаптация и следом второй. Сейчас оперируют уже сразу оба, но я рада, что у меня всё происходило именно так, поочерёдно. С другой стороны можно было сразу отмучиться...
Сама операция тоже испытание не для слабых духом — лежишь на кушетке, тебе ставят специальную распорку и просят посмотреть влево, вправо, не шевелить глазом. В это время ты ощущаешь лёгкие покалывания, видишь время от времени сам скальпель, которым орудует доктор, чувствуешь, как промокают марлей вытекающую кровь. Тогда становилось максимально некомфортно, у меня постоянно бегали идиотские мысли, что врачу стоит немного не туда сдвинуть пинцет — или что там было за оборудование — и глазу хана. Я даже толком не почувствую, как он стекает по щеке склизкой каплей. Разговоры врача со мной, дабы хоть немного успокоить, тоже не помогали. Я на автомате следовала командам и сжимала кулаки, что было сил, мысленно молясь о скорейшем завершении.
После успешной операции мне наложили повязку на глаз и отвезли в палату, где, кроме матери, было ещё три человека — женщина под сорок, не помню её имени, и две девчонки примерно моих лет — Катя и Света. У Кати операция уже прошла несколько дней назад, так что она чувствовала себя самой опытной, помогая остальным не затянуться в пучину печали и страха от предстоящих событий.
Наркоз ещё действовал, поэтому я некоторое время пообщалась с товарками по несчастью. Но постепенно лекарство теряло свою силу и тупая боль всё чаще появлялась в голове, мешая говорить, лишь улыбаться через силу. Я распрощалась с матерью до завтра и последовала умному совету от Кати — пока эффект лекарства не исчез окончательно, нужно постараться заснуть. Так будет проще для организма адаптироваться, да и меньше желания потереть больной глаз — а чесотка началась знатная, видимо на какой-то компонент лекарства у меня была аллергия.
Я кое-как задремала, забылась полуснами под бормотания девчонок. Мимо кто-то проходил, слышались тихие шаги, приглушённые голоса обсуждали разбушевавшуюся непогоду, что-то ярко-белое промелькнуло перед закрытыми глазами, наклонилось и обдало этим странным неповторимым запахом больницы — смеси разных медицинских препаратов. Но я всё глубже проваливалась в сон, какая-то странная истома полностью завладела всем телом, даже боль отошла на дальний план. Было хорошо и даже спокойно, пока пальцы правой руки не обожгло. Резко и больно, словно я прислонилась ими к раскалённому железу.
Широко распахнув глаза, точнее один глаз, я не сразу поняла где на данный момент нахожусь, лишь затем вспомнила, что я в больнице, лежу в палате после операции. Приподнялась и посмотрела на руку, которая во время моего сна безвольно свесилась с койки. Ожидала увидеть на кончиках пальцев ожоги, но нет, они были совершенно нормальные. Видимо приснилось что-то настолько неприятное, что даже частично пробилось через сон, вызывая фантомные ощущения.
Вокруг было темно и тихо. Похоже я проспала до поздней ночи и сейчас единственная проснулась из-за непонятного кошмара — на остальных койках сладко посапывали временные соседки. Закрытый глаз пульсировал тупой ноющей болью, но я терпеливо сносила неприятные ощущения. Моя койка находилась прямо возле двери и, когда та начала открываться, я сразу это увидела. Поначалу промелькнула мысль, что это нас решила проверить медсестра, делая ночной обход. Створка бесшумно распахнулась, увеличив проход, а вот за ней никого не обнаружилось... и ничего... лишь пустой коридор в полутьме. Тогда стало совсем не по себе, все остатки силы воли тут же пропали.
Я, стараясь не шуметь, легла назад на подушку. Задышала через рот, боясь выдать даже тихим сопением, что не сплю и нахожусь в сознании. Тело предательски дрожало, несмотря на отопление в комнате. Мог ли сквозняк, непонятно откуда взявшийся, раскрыть дверь? А какие ещё были варианты?
Вдруг совсем рядом я услышала тихий, едва слышный, протяжный вздох. Пол хрустнул и мимо койки протащилось что-то невидимое моему глазу, который я, до боли сжав зубы, прикрыла, молясь прямо как во время операции. Чтобы всё быстрее прекратилось или оказалось кошмаром. Уши различали лишь шлёпающий звук, словно невидимое нечто было босиком и совсем не торопилось уходить. Время бесконечно тянулось, а я боялась даже сделать вдох, шевельнуться хоть немного, боялась, что невидимая тварь сразу услышит меня. Воздух в лёгких заканчивался, но на моё счастье невидимка медленно отошёл в сторону, так что я аккуратно глотнула воздуха и приоткрыла глаз, сама удивляясь своей решимости. Или безграничной глупости.
У окна на тумбочке, рядом с койкой Светы — девчонкой, которая должна была пойти на операцию завтра — валялся маленький пакетик из-под чипсов. Он в полнейшей тишине начал похрустывать и постепенно сжиматься, словно невидимая рука собирала его в комок. Затем опять шлёпанье босых ног. Света что-то забормотала во сне и перевернулась на бок, а после... немного приподнялась в воздух. Шторы были занавешены, но не полностью, так что минимум света всё равно проникал в палату и промежуток между её телом и кроватью был хорошо виден, особенно с моего угла. Хотя я не верила, что такое вообще возможно, но всё происходило наяву — Света словно левитировала во сне!
Вот только тихий шёпот, исходящий сбоку от неё, не давал в это поверить. Шёпот не был злым, он скорее успокаивал, умиротворяюще повторял одни и те же фразы, но слишком неразборчиво, чтобы я понимала. "Здесь тебе не место" — это единственное, что мне удалось разобрать из тихих звуков.
Шум воздействовал и на меня. Тело расслабилось, глаза, помимо воли, стали слипаться, страх потихоньку проходил. Я начала снова проваливаться в свои дрёмы под шёпот невидимой сущности, держать глаз открытым становилось всё труднее, зрение не могло ни на чём долго фокусироваться. Почти бараньим безразличным взглядом я наблюдала, как Света проснулась, поднялась на кровать, а с неё перелезла на подоконник. Девочка боролась с заевшей оконной щеколдой, а мне тяжело было даже моргнуть.
Я хотела хоть что-то сказать, но из горла лишь раздавался слабый писк, приподняла над кроватью руку, но силы закончились и та тут же упала назад. Света обернулась, склонив голову и прислушиваясь к своему невидимому собеседнику. Посмотрела на меня, счастливая улыбка промелькнула у неё на лице и девочка, наконец-то, справилась с непокорным окном. "Сделай это" — шёпот из умиротворяющего, резко стал грубым, жёстким. "Сделай это!" — повторил голос приказным тоном. Света распахнула и бесстрашно шагнула наружу.
А я окончательно унеслась в свой сон, провалилась в черноту.
Девчонку по итогу так нигде не обнаружили — ни в больнице, ни в округе. Наша палата располагалась на третьем этаже, так что без последствий Света никак не могла выпрыгнуть, но факт остаётся фактом — девочка бесследно пропала. И никто не мог рассказать, что же произошло — все спали...
А я потом несколько лет всегда запирала окна, даже жарким летом. И особенно ночью...
* * *
Таня обвела взглядом своих слушателей.
— Да уж, — присвистнул Андрей Фёдорович. — неплохо получилось. Очень даже неплохо!
— Я себя прямо как на экзамене чувствовала, — девушка выпила остатки кофе. И со своего, и со стаканчика Егора. — А волнения едва ли не больше.
— И это действительно с тобой произошло? — недоверчиво спросил Егор. — Почему же я не слышал?
— Не особо люблю распространяться, — пожала плечами Таня. — Тема всё же довольно щекотливая.
— Да, — лаконично согласился Андрей Фёдорович. — Только вот чересчур много параллелей с моей историей...
— Может, вы просто встретили в своей жизни похожих существ? Созданий, похищающих детей? — приглушённым голосом произнёс Егор
— Я немного недоговорила, — Таня замялась. — В истории есть одна неточность... По-настоящему похитили не Свету...
Андрей Фёдорович внимательно слушал, сцепив пальцы рук.
— Никого никуда не забирали, — после непродолжительной паузы сказала Таня. Слишком уж серьёзно на неё пялился мужчина. — Я придумала этот рассказ буквально только что, на ходу.
Егор издал тихий смешок.
— Вот ты коза. Подловила меня!
Андрей Фёдорович хранил молчание.
— Ваша история была очень занимательной, вот я и решила выдать что-то похожее. Извините, если обидела.
— Ничего страшного, — мужчина приподнялся с койки. — У тебя, Татьяна, получилось на короткое время заставить меня поверить в эту историю. А это уже многого стоит. И вышло всё вполне логично, что тоже немаловажно.
— Ну в больнице я действительно была. И операция проводилась, и девчонки в палате присутствовали. Но вот никто не исчезал, да и невидимая тварь ночью не забегала. Так что тут смесь правды и лжи, в нужной пропорции.
— А такие истории и получаются лучше всего, — заметил Андрей Фёдорович. — Когда жестокая реальность переплетается с необъяснимым..., — он собрал стаканчики. Достал из сумки пакетики с чаем. — Ладно, теперь моя очередь сходить за водой, навести нам последний напиток... и рассказать последнюю историю.
— Звучит, как в ужастике, — с иронией в голосе высказался Егор.
Мужчина хмыкнул и вышел. Прошла пара секунд и его шаги мгновенно затихли, перебиваемые шумом колёс. Вагоны, как никогда, трясло и болтало, казалось машинист решил выжать из поезда максимальную скорость.
— Спать не хочешь? — Егор ласково погладил Таню по волосам.
— Ты же знаешь, что нет. Остановка должна быть скоро, там хоть выйдем, разомнём ноги. Да и рассказ хочется послушать.
— А ты я погляжу заинтересовалась историями, — Егор кивнул на сумку мужчины, в которой предположительно лежала тетрадь со всеми его записями. — Спроси, может даст тебе почитать.
— Мне вслух нравится больше. Как-то более правдоподобно получается.
— У меня голос, кстати, тоже неплохой, — Егор откашлялся, намереваясь что-нибудь сказать.
— Я тебе и так верю, — засмеялась Таня, прикрывая ему рот ладошкой. — Не надо ничего демонстрировать.
Вернулся Андрей Фёдорович. Раздал с серьёзным видом стаканчики. Уже с чаем.
— Интересные дела творятся, друзья мои, — произнёс мужчина, отвернувшись и выглядывая в проход. Массивное тело почти не ощущало тряску вагона. — Мы уже и позабыли про наших других пассажиров — мамашку и её потерянную дочурку.
— А что с ними? — недоумённо спросил Егор в спину мужчины. Тот в последний раз посмотрел по сторонам и сел на свою койку.
— Нету их до сих пор. Да и проводницы тоже.
— Может вышли? — сказала Таня и тут же спохватилась. — Ой, точно, остановок ещё не было!
— В ближайший вагон перешли — вдруг там знакомые. Или продолжают поиски по другим вагонам,— высказал сразу два предположения Егор. — Но да — странно, что и проводница ушла с ними. Вроде бы во время ваших историй проходила мимо пару раз.
— Проходила, — утвердительно кивнул Андрей Фёдорович. — Но, при рассказе Татьяны, я уже её не замечал. — Мужчина тоже схватил стаканчик, делая осторожный глоток. — В принципе, так даже лучше — не припомню, когда так хорошо сидел. И слушатели мне достались прекрасные.
— Вы про историю-то не забыли? — напомнила Таня, широко зевнув.
— Такие вещи я не забываю. Произошла она лет пять назад, можно сказать один из самых необъяснимых случаев, в которые мне доводилось попадать. После неё мне потом долго снились кошмары. Название у этой истории...
Я чувствую тебя
Мотался я одно время по различным командировкам. Побывал во многих городах нашей необъятной России — а расстояния у нас действительно масштабные, устанешь куролесить. Не буду забивать вам голову, по каким причинам приходилось очень часто менять места жительства, это к делу не относится. Просто специфика профессии.
Так вот. Остановился я на пару недель в небольшом городишке в Тамбовской области. Снял квартиру, занимался спокойно своими делами и тут вечером звонок в дверь, даже ближе к ночи. Открываю — стоит тётка в растрёпанном халате, озирается по сторонам и глаза пучит. Говорит, слышал ли я посторонние звуки недавно. Отвечаю, что обычно сплю в берушах, а до этого включаю музыку, так что всё может быть. А что не так?
Оказывается, что уже пять дней мою временную соседку донимает странный шум — что-то царапается, скребётся в дверь по ночам, а когда она подходит, то никого за дверью не обнаруживает. Даже едва заметные царапины на поверхности показала. Больше похожие на следы от гвоздя или отвёртки.
Я соседку еле успокоил, она всё твердила, что сердце у неё слабенькое и боится она до чёртиков этот страшный шум, а остальные соседи ей давно не верят. То, что тётке не доверяют, я понял на следующий день — поспрашивал жильцов, все рассказывали про Зинаиду Павловну одно и тоже — после смерти мужа двинулась она немного рассудком. Вот и всё. А царапины оставляют какие-нибудь глупые мальчишки, шутят над больным человеком.
Сам не знаю, чем меня так заинтересовала данная история. Скорее всего именно из-за непонятного рассказа, в котором хотелось разобраться, меня прямо тянуло узнать, что же происходит тут по ночам. Чувствовалась во всё этом таинственная подоплёка, да и глаза соседки были чересчур испуганные.
К вечеру купил камеру для видеонаблюдения — такую, самую простую. Мутная картинка, запись в небольшом разрешении, зато размер что надо, если правильно расположить над дверью, то и не увидит никто.
Аккуратно установил, чтобы угол обзора попадал как раз на нужную дверь, и с чувством выполненного долга отправился спать. День был очень насыщенным и я рухнул на кровать, практически сразу заснув. Специально даже не стал использовать беруши, мало ли, вдруг действительно по ночам так сильно шумят, портя имущество бедной женщины, что я тоже услышу.
Но нет, никто не завывал и не скрёбся ко мне в дверь. Теперь оставалось проверить шпионское оборудование. Выйдя с табуреткой в коридор, я посмотрел на входную дверь соседки — вроде всё по-прежнему, новых следов нет. Материал поверхности был такой, что новые царапины я бы заметил. Отвернулся, поставил стул, собираясь залезть на него и отцепить мелкую камеру, расположенную рядом с лампой. И тут на глаза попалось следующее — пара продольных следов чего-то острого... на двери своей квартиры. Недоверчиво протёр заспанные глаза и наклонился ближе — тонкие царапины не исчезли. Они проходили по низу кромки, сразу и не увидишь. Может они были и раньше, просто я не обращал внимания?
Я постарался пока не забивать голову этими предположениями и вначале посмотреть видео. Но следы заставили понервничать, мне постоянно казалось, что из-за угла кто-то подсматривает, буравя затылок ледяным взглядом. Я постарался как можно быстрее снять камеру и, лишь закрывшись на ключ в квартире, вздохнул спокойнее.
Достал карту памяти и подсоединил к своему походному ноутбуку. Включил видео, сразу проматывая до ночи. На кадрах замельтешили соседи, возвращающиеся домой, сама соседка откуда-то приковыляла. Потом всё успокоилось, видео словно превратилось в картинку, только еле мерцающий свет от ближайшей лампы развеивал эту иллюзию. С двадцати трёх часов я уже принялся ускорять запись аккуратнее, внимательно вглядываясь в монитор. Изображение было средней паршивости, но мне и не нужно супер разрешения — главное увидеть, что же оставило царапины.
Пошли мелкие помехи, словно аппаратура внезапно забарахлила. Я потряс ноутбук, но проблема была именно в самой записи. Лампочка рядом с камерой стала тускнеть, она быстро замигала, освещая коридор всё хуже с каждой секундой, пока света не осталось минимум, лишь различать нижнюю часть двери соседки. Затем наша дальняя лампочка в общем коридоре потухла, а за ней и следующая, почти сразу. Целой осталась последняя, у самой дальней двери — я её даже на камере не замечал, лишь тусклые отблески, которые давали совсем чуть-чуть видимости. И то не там, где надо.
А потом темнота шевельнулась, словно превратившись в густой туман, который медленно плывёт вперёд, не встречая препятствий на пути. Это сравнение лучше всего подходило для той пугающей ситуации — тьма едва заметно колыхалась сгустками черноты, подбиралась всё ближе к двери соседки. Я скрючился в кресле, чувствуя сухость в горле и непонятную тревогу, которая не давала расслабиться, лишь ещё сильнее сжиматься в ожидании чего-то плохого. Будто всё запечатлённое на камере не было записью, а происходило именно сейчас, в минуты, когда я наблюдал за происходящим на экране. Что сейчас не день, а ночь, и неведомая темнота заполонила коридор, медленно просачиваясь сюда, ко мне в комнату.
Я почти приподнялся с кресла, намереваясь сходить к глазку и самому убедиться, что за дверями ничего нет. Но вместо этого лишь недоверчиво потёр глаза, быстро перематывая видео назад, несколькими секундами ранее. Ведь поверить в увиденное было нереально — длинная рука вытянулась из тумана-темноты и легонько поскреблась в дверь соседки. Словно проверяя на прочность. После резко втянулась обратно — просто пять секунд, которые можно было легко пропустить, если не присматриваться и на что-нибудь отвлечься.
И тут я чуть не вскочил от испуга с кресла — и было от чего. Тихий, едва-едва слышный голос прошептал... "Я слышу тебя..." сразу не разберёшь, мужской тембр голоса или женский. Со страху даже показалось, что слова возникли из неоткуда, заунывный нечеловеческий шум сразу проник в уши, минуя компактные колонки. Главное, что больше всего навело на меня неконтролируемую панику... шум и взялся из ничего — ведь видео всё это время и шло без звука, аудио не предусмотрено в таком типе дешёвых камер... только картинка!
Я нажал на пробел, не сразу попав по нужной кнопке. Видео тут же остановилось. "Может у меня включился какой-нибудь ролик на компьютере?" — эта мысль показалась мне самой логичной, но после нажатия паузы, звуки тоже сразу прекратились. Я свернул видео и начал разглядывать рабочий стол, будто ожидая, что прямо сейчас появится ответ на мучивший вопрос. Сердце продолжало учащённо биться, я решал, стоит ли продолжать просмотр или же оставить всё как есть. Интерес взял вверх и, щёлкнув мышкой, я опять развернул окно с видео. Потянулся курсором начать воспроизведение.
"Я чувствую тебя..." — тихий бесплотный голос снова возник из неоткуда. Такой же пугающе реальный, без малейших помех — будто кто-то невидимый действительно находился передо мной, а не просто звучал из дрянных колонок. Затем видео включилось само — я ничего не нажимал, да и на тот момент был не в состоянии, так сильно меня напугал этот непонятный голос.
На видео, из темноты, выползла какая-то тварь, урывками передвигаясь на четвереньках. Она горбилась и медленно шевелила конечностями, словно позабыв, как нужно правильно ходить. Хоть качество видео и было плохим, всё в пикселях, но я заметил, что на скрюченной фигуре была накидка — рваная и грязная, похожая на шерсть. Тварь затряслась, приближаясь к двери вплотную, движения были... сложно сказать... неправильные, неуверенные, слишком искривлённые конечности давали пугающий эффект. Эффект из фильмов ужасов, когда руки и ноги существа резко шевелятся, мгновенно ускоряясь. На такое было очень тяжело смотреть без какого-то внутреннего отвращения.
Тут тварь поскреблась в дверь... нижнюю часть моей входной двери... и подняла голову, уставившись прямо в камеру, смотря на меня, сидящего в оцепенении за компьютером. Словно зная, что я буду потом наблюдать за ней.
"Я вижу тебя..." — тихая фраза стала последней каплей. Я с диким криком вскочил и выдернул провод, потом вырубил и ноутбук, тяжело дыша и шепча под нос ругательства. За окном светило солнце, а меня прошибал лютый страх. Голос продолжал монотонно шептать едва слышимые слова, никак не получалось разобраться, чей он — мой или той твари с видео.
Находиться дома было выше моих сил, но и выйти отсюда тоже не получилось бы. Ведь надо открыть свою дверь и пройти в общий коридор, а после увиденного, это казалось подобно смерти. Собравшись с силами, я смог сходить на кухню и заварить себе чай, добавил туда бальзам. Чересчур много, но на тот момент мне обязательно нужно было расслабиться. Напиток вскоре подействовал и я вздохнул спокойнее, собрался с более рациональными мыслями. Даже получилось снова включить ноутбук, чтобы перекинуть видео с карты памяти на рабочий стол. Такую жуть следовало скопировать на всякий случай.
И тут меня ждал сюрприз... Запись исчезла, просто испарилась. Словно я не слушал жуткие звуки, которые и быть не должны, словно я не смотрел на скрюченную тварь, от которой мурашки бегают по коже. Просто пустая карта памяти, на которую с прошлой ночи ничего не записалось.
Серьёзно всё обдумав, я решил тут долго не оставаться. Такая чертовщина была совсем не по душе, пропажа видео доходчиво показала мне, что ждать до ночи и попробовать сделать другую запись это очень плохая идея. Быстро собрав вещи, я позвонил хозяину квартиры и соврал, что возникли очень срочные дела, поэтому я переезжаю. Остаток денег возвращать не нужно, пусть забирает себе.
Как оказалось я не зря так поступил — уже на следующий день он сам перезвонил мне, рассказав, что умерла соседка. Почти в полночь она открыла входную дверь... и скончалась на пороге. Что-то так сильно её напугало, что смерть наступила почти мгновенно. Разрыв сердца.
После этого трагического события через пару дней разыскались и предполагаемые виновники. Оказывается ночные шутники действительно были! На протяжении длительного периода двое ребят царапали дверь, звонили в квартиру, но в ту ночь, когда соседка умерла, они как раз ничего не делали — гуляли в совсем другом районе. Тайна так и осталась тайной.
Я ещё долго оставался в сомнениях, действительно ли я видел ту непонятную тварь. Не могла же она мне просто привидиться из-за плохого качества, низкого разрешения видео и освещения самого коридора. Стопроцентного ответа для своего успокоения я так и не нашёл...
Продолжение следует...
Страшные истории, рассказанные в поезде (часть 2)
Страшные истории, рассказанные в поезде (часть 1)
Неудачный поход в лес
На лето я обычно уезжал в спортивный лагерь. Лет с десяти это стало моей дальнейшей многолетней приятной привычкой, которая включала в себя здоровое времяпрепровождение на чистом свежем воздухе, да ещё и плюсом куча веселья и новых знакомств. Вот раньше и без интернета справлялись, находили себе развлечения. И главное — вполне хорошо себя чувствовали. Ну да ладно, а то я опять брюзжать начал.
Решили с двумя приятелями — с одним ещё с детства мы были не разлей вода, а с другим я познакомился как раз прошлым летом — поменять в этом году проверенный лагерь на новый. Новый именно для нас, так тот лагерь вполне успешно функционировал уже лет десять. Поспособствовало данному решению ещё то, что мать друга как раз могла взять туда путёвки подешевле. Мы не долго думали и единогласно решили, что смена обстановки не помешает, а, наоборот, пойдёт только на пользу.
Лагерь оказался не лучше и не худше нашего старого — другая расстановка корпусов, другая местность, более обширная территория леса за оградой, да и речка поближе — вот и все отличия в принципе. А так, даже вожатые и то были похожи на наших знакомых, словно мы ничего и не меняли. Смех смехом, но директора лагеря звали Олег Петрович — так же как и директора нашего прошлого места отдыха. Мы еле сдержали смех, когда об этом узнали.
Лето проходило беззаботно. Дни летели, словно договорились друг с другом, как можно быстрее выкинуть нас назад в начало учебного года и хмурую дождливую осень. Но думать о таких печальных вещах совсем не хотелось, ведь вокруг происходили дела повеселее!
Было принято решение сходить в первый поход на субботу-воскресенье. Разумеется, с ночёвкой в палатках. Всех прямо взбудоражила эта новость, словно никто никогда не был на таких мероприятиях. Особенно старались ребята помладше — с радостными визгами носились по корпусам, не зная, что с собой взять. Мешались остальным под ногами и наводили лишнюю суету.
На утро мы, толком не выспавшиеся, ринулись покорять дремучие чащи. Конечно, на деле они оказались не такими и дремучими, но... всё-равно мелькает на душе что-то адреналиново-опасное, когда бродишь по почти не тронутому цивилизацией лесу. Вокруг высокие сосны с обширными кронами — куда не кинь взгляд, тут же наткнёшься на плотную шеренгу деревьев. И кажется, что если сойдёшь с тропы, то через пару минут попросту заблудишься, не найдёшь дорогу назад. А эхо от твоих испуганных криков будет ещё долго разноситься вокруг...
Но мы точно не забивали себе головы такими депрессивными мыслями. Вожатые усиленно следили, чтобы ребята шагали именно по нужной широкой тропе, чтобы никто не убежал в сторону или не отстал от общей группы. Наконец, медленно, но верно, все дошли до конечной точки маршрута — небольшая полянка, огороженная густыми зарослями кустов с трёх сторон, и выходившая на расчищенный участок пляжа. Вода тоже была достаточно чистой, особенно у самого берега — а что ещё нужно для ребятни?
Но вначале мы, с помощью вожатых, расставили палатки и разделились на мелкие группки. Ко мне и двум друзьям ещё добавился Витя — неплохой такой паренёк, особо не выделывался, но и не выглядел лошпедом.
Остаток дня и часть вечера все резвились в речке, пока вода не стала совсем холодной. Затем девчонки остались в нашем импровизированном лагере, а ребят, пока ещё не стемнело, погнали искать дрова для обязательного костра. Часть вожатых тоже пошла с нами, чтобы не упускать никого из виду. Хотя по-моему, они только делали строгий вид, а сами больше не следили, а общались между собой, перешучиваясь на только им понятные вещи.
Помню, что я с Мишкой — так звали лучшего друга — сильно отдалились от остальных, выискивая ветки потолще и посуше, чтобы в костре горели как следует. Полузаросшая тропинка вилась между деревьев, уводя всё дальше и дальше, но мы пока ещё видели рыскающих по кустам нескольких ребят, перекрикивающихся с нами. А потом Миха... пропал! Я отвернулся всего на несколько секунд, разглядывая крупную ворону, усевшуюся на ветку и не сводившую с меня чёрных глаз-бусинок. И когда развернулся обратно, уже никого не обнаружил. Только я хотел позвать друга или крикнуть парням, что Мишка потерялся, как сам услышал его окрик откуда-то спереди.
Я пошёл по направлению голоса и вскоре обнаружил совсем неподалёку овраг — вот как Михе удалось так быстро исчезнуть. Мальчишка оступился и тут же грохнулся в низину — хорошо хоть она оказалась не слишком глубокой и крутой. Друг лишь радостно скалился, не обращая внимания на прелые листья, прилипшие к голове, и чумазое лицо. Мишка указывал на несколько деревьев в центре оврага и я, аккуратно переставляя ноги, спустился к другу, чтобы рассмотреть получше, что же Мишка тут такого обнаружил. На низеньких чахлых деревцах были изображены странные изогнутые символы — видно, что следы сделаны уже давно и это явно не когти животного. Вырезаны закорючки чем-то более острым и большим, наподобие отвёртки или, скорее, ножа.
Некоторые значки даже выглядели знакомо — один похож на человечка, только с рогатой головой и слишком длинными руками, другой перечёркнутый косыми линиями круг, ещё один был похож на схематически нарисованную оскаленную пасть, следующий... на перевёрнутый крест. Были там и языки пламени, и совсем непонятные загогулины, от которых почему-то начала болеть голова. Лишь отвернувшись, я избавился от неприятного чувства.
"Это ещё не всё!"— радостно прошипел Мишка и аккуратно раздвинул ветки у корней самого здорового дерева. По сравнению с остальными задохликами оно казалось гигантом.
Я поморщился, не понимая щенячьего счастья и азарта друга. Под ветками оказался скрыт "сюрприз" — разнообразного размера кости и черепок мелкого животного, прямо сверху этой кучки. Я очень надеялся, что череп был именно животного, ведь поднимать и разглядывать получше мне точно не хотелось. Что мне на тот момент действительно хотелось — вылезти из этого оврага обратно, взять ветки и пойти в лагерь, пока нас не начали искать.
Мишка же увлечённо перебирал пальцами косточки, разглядывая каждую по отдельности. Я не узнавал прежде брезгливого друга.
"Прикинь, а вдруг тут есть человеческие?" — сказал он мне. "Что это вообще такое?" — я похлопал его по плечу, отвлекая от находки. — "Хотя, даже не хочу знать. Харе лапать эту мерзость, лучше погнали отсюда"
"Похоже на какое-то ритуальное место. Круто!" — друг никак не желал убираться из чёртового оврага и мои увещевания плохо действовали. Но я старательно подталкивал его подальше, грозя вожатыми, которые вот-вот заметят наше отсутствие.
"Слушай, только не говори никому про мою находку" — попросил меня Мишка, когда мы вылезли и более-менее отряхнули одежду от прилипшей земли. На счастье, наша несколькоминутная пропажа осталась незамеченной. Лишь второй приятель недоумённо нахмурился, когда мы выскочили откуда-то сбоку, взъерошенные и потные.
Вожатые провели быструю перекличку — оказалось, что никого не съели волки и не утащили лешие, и мы поволокли добытое деревянное добро в лагерь. Дровишек оказалось столько, что хватило бы ещё на освещение пары ночей. Дальше был костёр, на котором мы пожарили хлеб и картошку. Вроде обычные вещи, но пожарь их на голодный желудок на огне, и они покажутся тебе самым изысканным деликатесом в жизни.
Насытившись, пришло время расходиться по палаткам. Ребята заупрямились, спрашивая про страшные истории, ведь непорядок получается — ночь есть, костёр есть, а историй нет. Вожатые смилостивились и мы, ещё около часа, рассевшись на брёвнах большим кругом, слушали разные небылицы. Кто-то рассказывал неинтересную бредятину, которая могла испугать лишь совсем малолеток, у кого-то выходило получше, но спустя столько лет ни одну историю я сейчас и не вспомню. Кроме одной... Такое ощущение, что в каждом лагере есть похожая байка — про маньяка, который сбежал из находящейся рядом психушки или тюрьмы, заблудился или его убили, и теперь он рыскает в окрестностях в определённые даты. А сегодня ночью, вот совпадение, как раз одна из них.
У нас история, рассказанная самым старшим из вожатых, была примерно такая же. Только беглец являлся сатанистом и совершал тут когда-то давно кровавые ритуалы — начинал с птиц и мелких животных, а закончил... закончил он парой грибников. Тела бедных жителей обнаружили спустя несколько дней, когда их изрядно потрепала местная фауна, а вот самого убийцу так не нашли. Закончилась история на том, что прошло уже пять лет, но ночующие здесь время от времени видят неясные силуэты вдали, слышат заунывный голос, говорящий жуткие фразы, да и кошмары тут снятся чаще всего.
Затем, в самый кульминационный момент, из кустов выпрыгнул один из вожатых, незаметно заранее уйдя в сторону. То-то было визгу. И не только от девчонок. Один лишь Миша потом допытывал старших — правду ли им рассказали, действительно тут происходили такие жуткие вещи? На что ему дали ответ, что всё чистейшая правда. Но вот вожатые при этом слишком улыбались.
Мы долго крутились в палатке — то было душно и жарко, то комары принялись жужжать под ухом, выискивая места для укусов, то спальные места неудобно скатывались под спиной, короче одни мучения. Наконец, кое-как все задремали. Тихие сопения с разных сторон помогли и мне провалиться в дремотное состояние.
Проснулся я, наверное, через пару часов — у меня был очень чуткий сон, а после оврага и истории про маньяка, он стал ещё более беспокойным. Разбудил меня быстро юркнувший из палатки силуэт, который однако успел произвести тихий, но всё же шум — запнулся об мой рюкзак, валявшийся прямо у входа. Я сразу дёрнулся от неожиданности, чуть не вскрикнув, но вовремя спохватился. Покрутил головой, прогоняя остатки сна, и обнаружил, что похоже силуэт принадлежал Мишке — его место было как раз пустым. Можно было подумать, что друг просто пошёл в ближайшие кусты по малой нужде, но тут некстати вспомнился чересчур заинтересованный Мишкин взгляд в том овраге, его желание остаться там подольше. Но неужели друг настолько сбрендил, что решил сгонять туда сейчас? Ночью! Я, например, скорее всего и не нашёл бы то место, тем более в темноте. Да и не очень и хотел.
Тем не менее я чёткими движениями вылез из спальника и оделся, никого не потревожив. На цыпочках прокрался к выходу и, пока оставалась решимость, вылез из палатки, мысленно ругаясь на глупого Миху.
Костёр дотлевал остатками углей, нарушая тишину потрескиванием. Даже странно, что вожатые его решили не тушить до конца. Кстати о них — мне в голову постоянно лез вопрос — следует ли разбудить их, рассказать о вечерней находке. Но я упрямо покачал головой и направился в сторону, в которой, как мне предполагалось, находился тот злополучный овраг. Может сейчас это кажется идиотским решением, ведь я мог свободно заблудиться сам, но тогда хотелось лишь побыстрее догнать Мишку. Чтобы он не натворил глупостей.
На удивление, луна сносно освещала полянку и несколько дорожек, расходившихся в разные стороны. Вторым удивлением было то, что оказывается, я неплохо запомнил путь, который мы прошли вечером. Ещё очень помог большой изогнутый сук — отсюда я и Мишка как раз сошли с основной тропинки, рыская по ближайшим кустам.
А дальше радость моя испарилась.
Высоких деревьев стало больше, следовательно свет хуже пробивался через густые ветви. Да и вообще казалось, что как только я пошёл, тихо похрустывая прелыми листьями в глубь леса, то луна почти перестала светить. Словно кто-то резко убавил яркость на минимум.
А может мне это всё казалось со страху... Мурашки беспрерывно носились по рукам, затылок ломило от чувства опасности, чьего-то недоброго взгляда. На пару секунд показалось быстрое мелькание в кустах справа. Но движение было таким стремительным, что я даже ничего толком не осознал. Да и было ли оно на самом деле? Ведь ветки кустов даже не шелохнулись, словно непонятное бесплотное существо пронеслось прямо сквозь них. Хотя опять же — было ли существо?
Я боялся находиться столько времени в темноте, страх с самого детства никуда не ушёл. Держало меня от позорного бегства только желание найти друга, что он может быть в опасности. И я очень жалел, что не захватил с собой фонарик, тот лежал в моём рюкзачке и сейчас был бы кстати.
Я вытянул руку и медленно двинулся вперёд, боясь напороться на ветку, которая оцарапает щёку или того хуже выколет глаз. Под ногами чуть слышно похрустывала листва и мелкие веточки, а я всё никак не решался громко позвать друга по имени, шагая почти наугад, в нелепой надежде, что иду в правильном направлении. В голове билась грустная мысль, что прямо сейчас шанс заблудиться стал крайне высоким.
Озноб пробирал всё тело, дыхание участилось и я прислонился к ближайшему дереву, пытаясь успокоить разбушевавшееся сердце. Выходило плохо, в каждом кусте мне виделись уродливые твари, только и ждущие удобного случая напасть со спины. Совсем рядом хрустнуло и тут же шум затих. Я дёрнулся и на ватных ногах отлип от ствола дерева, щуря глаза и пытаясь высмотреть что-нибудь при плохом освещении. Деревья скрывали обзор, не давали нормально разглядеть окрестности.
Кое-как я различил футболку Михи — белая ткань виднелась на фоне кустов. Страх снова завладел конечностями. Я позвал друга по имени, но Мишка, повернувшись спиной, никак не реагировал на мой голос. Лишь чуть заметно покачивался на ногах из стороны в сторону, словно в каком-то непонятном трансе. И это пугало ещё сильнее.
Неимоверных усилий мне стоило приблизился к нему, тело потрясывало, в горле пересохло. Хотелось, очень сильно хотелось, опять попасть в палатку и спокойно заснуть, позабыв про всё. Я вытер потный лоб и протянул правую руку, потряс Мишку за плечо. Вспомнился какой-то научный фильм про лунатиков — людей, ходящих во сне. Может и друг был таким же? Хотя раньше за ним не замечалось ничего подобного.
Я сглотнул комок в горле и потряс друга сильнее, стараясь повернуть к себе, посмотреть ему в лицо. Сзади что-то поскреблось по спортивным штанам, прошлось одним движением в районе щиколотки. Я не сдержался и взвизгнул, стараясь сбросить чудовищную лапу... которая оказалась длинной веткой ближайшего куста. А Мишка, словно ожил от моего вскрика, так и не обернувшись, резко рванул сквозь кустарник. Не пробежав и десяти метров опять встал, едва заметно покачиваясь.
Я ринулся за ним и охнул, не скрывая удивления — ветки, как живые, не давали мне протиснуться вперёд, замедляя каждое движение, царапая руки.
"Тебе пока ещё рано. Уходи" — произнёс Мишка безжизненным тоном, снова начав движение.
Лишь затем я понял, что фразу произнёс не он. Слова звучали сбоку. И голос продолжал говорить, только теперь тихие бормотания не складывались в человеческую речь.
Дуновение ветра и, от коры дерева в метрах двух от меня, отделилась продолговатая тень. Тощая фигура была плохо видна, я различал лишь очерченный силуэт... силуэт непонятного существа, ведь люди не могут быть такими худыми и с такими непропорционально длинными руками. Следом возник второй, бормотания усилились, перебиваясь гортанными звуками, страх мешал думать, а тем более шевелиться.
Первая фигура подтолкнула моего друга вперёд — к подобию тропинки, ведущей в полную тьму — и Мишка покорно последовал туда, не издав ни звука. Второй силуэт замыкал шествие.
Минута и их не стало. Исчезли во тьме, забрав с собой Мишку.
Лишь тогда меня пробрало по-настоящему, настолько сильно, что я даже не помнил, как добежал до лагеря, как вообще смог его найти. Долго ли я блуждал по лесу или опять неведомым чутьём разыскал сразу? Прибежав до места, я даже, на какой-то короткий момент, смог себя убедить, что сейчас всё окажется понарошку, что я сам лунатик, а друг мирно спит в палатке, как ни в чём не бывало. Но нет — к сожалению, это был не сон...
Разбуженные вожатые ничего не уяснили из моего сбивчивого детского лепета. Лишь когда увидели, что Мишки действительно нет, забили тревогу. Прихватив фонарики и оставив пару человек в лагере, дабы успокоить и присмотреть за остальными ребятами, вожатые окунулись в лес. Вернулись под самое утро с плохими новостями — Мишки не обнаружилось.
Пришлось спешно сворачиваться и с самого утра двигать назад в лагерь. Потом поиски возобновились с утроенной силой, но всё без толку. Были найдены лишь кроссовки Миши. На маленькой полянке, прямо посередине. Всё выглядело так, словно мальчик разулся и ушёл в самую глубь леса, исчезнув там без следа.
Я рассказал про овраг, который мы с ним нашли. Про спрятанные кости, непонятные символы, про то, как друг там себя вёл. Не стал говорить лишь про чёрных существ, которых я видел ночью — просто проснулся, пошёл искать Мишку и потерялся сам, испугавшись не на шутку.
Никто из вожатых — особенно те, кто тут бывал не первый год — даже не слышали про такой овраг. А уж они облазили тут каждый сантиметр. Я напросился к ним, пытаясь найти то место, но как мы не вертелись по узким тропинкам, так ничего и не обнаружили. Я нашёл тот путь, похожие деревья, большой сук, следы моего ночного похода, но спуск вниз и сам овраг... он так же испарился без следа, как и Мишка, что очень портило мою версию событий в глазах ребят. Меня расспрашивала приехавшая милиция, пыталась узнать хоть что-то, но с каждым разом я видел, что они всё меньше верят, считают что я их попросту обманываю. На следующий день родители спешно увезли меня из лагеря.
Водили по врачам и, на какое-то время, я сам стал верить в то, что ничего жуткого не было. Что скорее всего Мишка заблудился, а всё остальное это моя выдумка, помноженная на страх темноты. Что зрение сыграло со мной злую шутку и две зловещие чёрные фигуры, не уводили друга в глубь леса, а я не стоял на месте, не решаясь даже пошелохнуться под тяжестью необъяснимого ужаса...
* * *
— Вот как-то так..., — история закончилась и Андрей Фёдорович шумно приложился к стакану с кофе, допив его залпом. — Что скажете, студенты?
— У вас реально пропал друг или это больше для интереса? — первой высказалась Таня. — Просто действительно всё напоминает те самые байки у костра.
Мужчина поморщился, видимо этот вопрос был ему неприятен. Чуть охрипшим голосом он ответил.
— Да, был в лагере, где в одну из ночёвок исчез лучший друг. И непонятный овраг, который потом не нашли тоже присутствовал... Просто, как бы сказать... После прожитых лет нельзя быть ни в чём уверенным на сто процентов. Я рассказываю лишь свои воспоминания — себя тех лет. На тот момент я верил во всё это... сейчас в принципе тоже.
— Думаете, это были какие-нибудь пришельцы? Или демоны? — без тени усмешки спросила Таня.
— Неважно, что я думаю, важна реакция на историю. Даже если она хоть немного заинтересовала, это уже для меня плюс. Что она смогла посеять в голове собеседника зерно размышлений. Размышлений о необъяснимых вещах. Обыденность утомляет...
— Ну а я остался при своём мнении, — серьёзно ответил Егор, молчавший до этого. — Всё объяснимо — если история действительно ваша — боязнь темноты с детства повлекла за собой вот такие вот кошмарные фантазии. Друга вы так и не нашли и в испуганном мозгу появились эти видения, чтобы хоть немного облегчить чувство обиды на самого себя.
— Это как? — заинтересовался Андрей Фёдорович.
— Вина за то, что не остановили друга, когда такая возможность была.
— Ты случайно психиатром не работаешь? Я бы походил на сеансы.
— К сожалению, а может и к счастью, я работаю дизайнером. Кстати, повторюсь — вам, как минимум, нужно записывать свои рассказы.
— Так я и записываю, — усмехнулся мужчина, ласково хлопая по боку сумки. — Своеобразная автобиография, только в виде страшилок. Ну и чужие я тоже могу подрезать, чего уж греха таить. Конечно, если история мне понравилась.
— Правда? — спросила Таня. — Круто! Ну тогда, с вашего позволения, я тоже расскажу. Совсем мелкую.
— Тебя барабашки похищали? — спросил Егор, принимая очередной подзатыльник с гордым видом.
Обстановка немного разрядилась, перестав быть такой чересчур серьёзной.
— Я уже и забыла про этот случай, но после рассказа Андрея Фёдоровича, прямо в голове щёлкнуло! Он чем-то схож с вашей историей, — Таня сменила своё полулежачее положение, сев и скрестив ноги по-турецки. Из-за качки поезда из стороны в сторону, казалось что она представляет себя большим маятником. — А ты, если не веришь, то это не значит, что и остальные должны поступать так же.
— Хорошо, хорошо, — скривился Егор. — Спорить не буду. Да и ты меня заинтриговала прям. Выкладывай давай.
— Да, Татьяна, не робейте, — поспешно сказал мужчина. — Мы все во внимании, а я тем более. Чем чёрт не шутит — может заберу рассказ в свою большую коллекцию.
Девушка задумалась, покусала губу и начала свою историю, смотря на проносящийся мимо пейзаж. Поезд как раз мчался мимо мелкого населённого пункта — низенькие домики, покосившиеся заборы, множество кустов и сорняков. Ни в одном жилище не горел свет — нельзя было понять, есть ли тут вообще люди или деревенька заброшена. Хотя нет, пара одиноких фонарей освещали единственную длинную улицу. Затем снова резко вырос лес, оставив позади угнетающую картину.
— Пусть история называется...
Продолжение следует...
Страшные истории, рассказанные в поезде (часть 1)
Заранее напишу (так как вспомнил и увидел только сейчас)), что первая история уже была у меня отдельно (раньше были на неё другие планы) и поэтому она высвечивается в дубликатах. Но просто оставить на неё ссылку тоже неправильно — на мой взгляд рассказ потеряет целостность.
— Ну всё, Игорёк, спасибо за хороший приём! — Егор обменялся крепким рукопожатием с другом. — Отдохнули замечательно, да и положительных эмоций набрали с избытком.
— Не, это ты молодец, что заехал проведать старика, — улыбнулся тридцатилетний парень, переступая с ноги на ногу, словно готовясь к быстрому старту куда-нибудь вперёд. Правда впереди был только лишь поезд, да несколько последних пассажиров старательно разглядывающих свои билеты. — А то я уже совсем обленился, расслабился тут в глуши.
— Хватит на себя наговаривать. Ты ещё в полном расцвете лет... и сил! — вступил в игру Егор, притворно потрясывая рукой. — Правда развлечения гостям мог и получше придумать. Надеюсь, когда мы через годик-другой сюда опять наведаемся, ты нас встретишь, уже как полагается.
— Тогда давайте лет через пять, — отмахнулся друг, поднимая спортивную сумку с земли. Отряхнул по бокам и протянул Егору. Тот аккуратно принял свою ношу. — Точно ничего не забыли?
— Да вроде всё, — Егор нахмурился, подсчитывая в уме количество баулов и вспоминая суматошные сборы. — Хотя Танька могла мелочёвку какую-нибудь забыть, но да ладно.
— Кстати, по поводу Тани, — посерьёзнел Игорь. — Не поменял своё решение? Дело такое... тяжёлое. Далеко не каждый соберётся с силами.
— Я долго мучился, взвешивал все "за" и "против"... и думаю на днях всё-таки сделаю это. Может даже сегодня, — Егор легонько пнул друга сумкой по колену. — Всё будет норм, дружище, не переживай так.
— И ещё одно, — Игорь разблокировал телефон и показал фотографию Егору. Тот хмыкнул и огляделся по сторонам. На перроне в такое позднее время оставалось всё меньше людей.
— Я всё уяснил и запомнил с первого... нет, вру... со второго раза. Поэтому хватит мне уже показывать эти фотки. Давай, погнал я уже, а то так без меня поезд уедет!
Ребята ещё раз обнялись на прощание и Егор поспешил к своему вагону, старательно волоча здоровенный баул, из-за которого парня постоянно кренило налево. Сумку раздуло так, словно туда запихнули мешок картошки, да ещё и ногами утрамбовывали.
Егор вскарабкался по неудобным ступенькам маленькой лесенки, кивнул проводнице, ожидающей его, протиснулся внутрь вагона, затем втянул за собой сумку через узкую дверь и зашагал вперёд в более приподнятом настроении.
Им сегодня прямо повезло — вагон практически пустой, на этот ночной рейс пассажиров не нашлось. Не совсем везение, ну да ладно... Может и не слишком популярный маршрут помог в этом, но факт такой, что по пути он встретил лишь ещё двух попутчиков — женщину с дочкой лет семи. Мамаша уже по-хозяйски развалила свои вещи на остальные койки, словно была свято уверена, что сюда не забежит в последнюю минуту припозднившийся человек. Дочурка, вереща похлеще обезьяны, с ногами запрыгнула на койку, намереваясь полезть наверх, используя только руки. Увидела Егора и высунула язык, дразня проходившего парня.
Он, видя что мать непослушной девчонки не смотрит, сделал так же, чувствуя себя малолетним дурачком. Зато ребёнок перестал крутиться шальной молнией по койке, передумав играть в скалолаза на минималках.
Тихо посмеиваясь, Егор направился дальше. Их места были ближе к концу вагона.
— Заждалась? — вполголоса сказал парень, высунув голову. Он намеревался напугать Таню, но та, как раз повернулась спиной, роясь в своей бездонной дамской сумочке. Длинные рыжие волосы заслоняли лицо и девушка постоянно зачёсывала пряди за уши.
Пол под ногами ощутимо встряхнуло и поезд принялся дрожать, натужно гремя колёсами, постепенно набирая ход. Егор редко путешествовал таким видом транспорта, всё же предпочитая машину, но каждый раз ловил своеобразное удовольствие от этих ощущений... начала пути. Мелодичный перестук колёс, приятная вибрация пола, который чуть качался из стороны в сторону, в непонятной гармонии соединяясь с картинкой за окном. Звуки снаружи исчезли, растворились в шуме изнутри самого вагона, остались лишь кадры маленького городка, который вскоре сменится на лесной пейзаж — и так будет меняться бессчётное количество раз. Жаль, что уже поздно и мало что можно разглядеть.
Егор встряхнул головой и бросил сумку на свою койку. Таня ойкнула, оборачиваясь и только сейчас увидев парня.
— Не пугай меня так! — озорно блеснули её голубые глаза.
— Тебя? Напугать? — Егор удивлённо наморщил лоб, ласково гладя девушку по спине. Почёсывая между лопатками, как Таня больше всего любила. — Дорогая, ты что-то напутала.
— Дорогой, что так долго вещи нёс? — девушка тут же переключилась на другую тему. Егор всегда удивлялся этой женской способности мигом менять разговор в иное русло. — Я уж подумала, что ты в другой вагон залез.
— Неа, — улыбнулся парень, сваливаясь на койку.
— Аккуратнее, балда! — Таня еле успела убрать сумку, притворно злясь и делая вид, что сейчас огреет его по голове.
Егор притянул девушку к себе и чмокнул в губы. Таня попыталась отстраниться, но он держал крепко, хитро посматривая на неё.
— Дурак! — тихо засмеялась Таня, перестав сопротивляться. На щеках появился румянец. — Тут кроме нас вообще-то ещё пассажиры есть.
— А я их не стесняюсь, — подбоченился Егор, делая суровый вид, который ограничивался поджатой губой и хмурыми бровями. — Да и мы на расстоянии от них, так что...
Он тут же замолк, расслабив руки.
— Извините, если помешал, — услышала Таня позади себя грубый мужской бас.
Девушка стыдливо ойкнула и мгновенно отстранилась от парня. Вслед за щеками покраснели уши и Таня принялась копаться в сумочке, пытаясь скрыть смущение.
Помешавший им человек всё ещё стоял в проходе, будто бы решая что-то у себя в голове. Несколько секунд пытливо смотрел на ребят и, наконец, махнул рукой парочке, присев напротив и дав им возможность получше себя разглядеть.
Коренастый мужчина лет сорока пяти, аккуратно подстриженный, ровная бородка с усами, одежда была опрятная и как раз по ненастной погоде — скрывающая фигуру утеплённая куртка с капюшоном, толстые штаны и высокие ботинки, даже скорее берцы. Незнакомец скинул верхнюю одежду и чуть улыбнулся одними уголками губ, продолжая посматривать на ребят. Это мимолётное движение немного разгладило чересчур суровое выражение лица, хотя густые брови так и остались нахмуренными. Он подчёркнуто вежливо протянул руку через столик немного опешившему Егору. Рукопожатие вышло очень крепким, но Егор сделал вид, что ничего не почувствовал.
— Андрей Фёдорович, — представился мужчина громким басом. Хорошо поставленный голос был в чём-то приятным, не резал уши, лёгкая хрипотца немного облегчала его тембр.
— Егор.
— Таня, — девушка перестала теребить сумку и прислонилась к перегородке, чувствуя спиной вибрацию поезда.
— У меня тут казус случился, — произнёс незнакомец немного извиняющимся тоном. — Проводница не заметила на билете, что у меня вагон другой. Я только расположился там, —Андрей Фёдорович махнул рукой в сторону соседнего вагона, — как она опять подходит. Внимательно изучила билет и сюда перевела, куда и было нужно поначалу. Хорошо хоть быстро выяснили, а не посреди ночи.
Мужчина замолчал и скосил взгляд в сторону, глядя на рюкзак, валяющийся на его законном месте. Девушка, заметив на что тот смотрит, толкнула в бок более непонятливого Егора.
— Убери наши шмотки, — шикнула она. — А что, в том вагоне людей так много? Чего проводница так переполошилась?
Андрей Фёдорович одной рукой приподнял тяжёлый баул, одобрительно взвесил в воздухе и передал парню. Егор, поднатужившись, закинул рюкзак наверх, лишь потом подумав, что сильно сглупил. Можно было бросить и на боковую койку, мест-то всё равно куча пустых.
— Ничего страшного, — отмахнулся Андрей Фёдорович на "спасибо" Егора. Затем ответил девушке, которая уже решила, что мужчина не расслышал её. — Сам не знаю из-за чего такая суета... что здесь, что там, людей почти нет. Может проверки боится, но очень просила перейти на своё, так сказать, законное место. Ну мы люди не гордые, да и сумка всего одна, — мужчина усмехнулся, глядя, как Егор располагает два оставшихся рюкзака. — Ты лучше сидушку приподними и под неё спрячь. Так всяко удобнее будет, — посоветовал Андрей Фёдорович.
— Да ладно, пусть валяются рядом, — Егору надоело возиться с их шмотками и он решил всё так и оставить.
— Смотри, а то будешь спать и кто-нибудь подсядет на ближайшей станции. Хлопнут ваши вещи, глазом моргнуть не успеете.
— Я спать не буду, постерегу, — улыбнулась Таня, уступая место Егору, который аккуратно протиснулся мимо неё, ближе к окну.
— Любите ночью пободрствовать? — понимающе кивнул мужчина. — Дело ваше, моё предложить альтернативу.
Все ненадолго замолчали. Таня достала телефон и принялась там что-то вычитывать.
— Тэкс, — произнёс Андрей Фёдорович. — Пойду перекурю. Никто не хочет присоединиться?
— Спасибо, не курим, — ответила за двоих Таня.
— Это правильно, — не стал спорить мужчина и вышел. Придерживаясь за ближайшие койки медленным шагом направился вперёд.
— Может на другое место перейдём? — вполголоса спросил Егор, косясь то в окно, то на Таню.— Вагон всё равно большой.
Мимо поезда в темноте проплывали деревья, кустарники и длинные столбы электропередач. Казалось, кто-то вырезал кадр из видео и зациклил его — настолько всё выглядело повторяющимся. Одинаковые деревья раз за разом мелькали в окне, чтобы снова появиться через несколько секунд.
— Мне лень, — ответила девушка, кладя голову Егору на плечо. — Тем более я уже разложила тут все вещи.
— Во-первых, — назидательно начал Егор, — это я раскидывал тут все рюкзаки, героически напрягая свои мышцы, ты только сумочку уложила. И то неправильно. Во-вторых... — он загнул палец и встряхнул плечом, чтобы девушка обратила на него внимание, — во-вторых такое ощущение, словно мы месяц назад переехали в квартиру, а не скинули здесь вещи куда придётся. И в-третьих...
— А в-третьих, — не дала договорить ему Таня. — ты нудный и скучный сухарь. И я ещё хочу на тебя свои лучшие годы угробить! Пока тут посидим, а дальше видно будет.
Вернулся Андрей Фёдорович, деловито усаживаясь на койку.
— Видел проводницу нашего вагона — сказала действительно проверка ходит, сверяет места. Я ей говорю "ночь же на улице, какие проверки?" Людей будут будить и просить билет показать? Идиотия какая-то... так что извиняйте, пока останусь с вами, раз такая непруха.
— Ничего страшного, мы потерпим, — улыбнулась Таня.
— Ещё и девчонка мелкая по той половине носится. Точно головёшкой стукнется обо что-нибудь,— Андрей Фёдорович высунул голову в проход. — Тоже, видать, спать не хочет.
— Да, егоза та ещё, — пробормотал Егор, — язык показывает.
Мужчина рассмеялся.
— И тебе тоже? Вот, вроде бы не маленькая уже, а так ведёт себя... Эх!
Он хотел сказать ещё что-то, но громкий звук быстро резанул всем по ушам, словно шумно вжикнула бензопила прямо в барабанные перепонки. А затем свет погас — тоже резко и внезапно. Во всём вагоне.
Невольные попутчики замолчали, тишину перебивал лишь перестук колёс, да слабые поскрипывания пола. Отблески от мелькающих за окном редких фонарей совсем немного освещали общую картину. Тени плясали по стенам и потолку, вились чёрными щупальцами поверх их голов, словно спасаясь от слабого света.
Через томительные несколько секунд это наваждение пропало. Егор почувствовал, как Таня сжала ему руку. Очень крепко.
— Всё нормально, — сказал он ласково девушке, обнимая её покрепче.
— Да знаю я, дурачок, — прошептала Таня в ответ, подув Егору в ухо.
Другой рукой девушка вытащила телефон и включила фонарик. Нечаянно направила на Андрея Фёдоровича. Тот, так же как и Егор, не поднял никакого шума, продолжая молча сидеть и смотреть на танцы света и тьмы. На хмуром лице промелькнул испуг, который мужчина старательно скрыл, поджав губы. Из-за бокового освещения фонариком проявился странный эффект — у Андрея Фёдоровича стали чёрные глаза, просто два уголька вместо глаз. Он немного повернул голову и наваждение сразу пропало.
Егор принялся неловко вылезать из-за столика, но девушка его остановила.
— Я сама, — Таня, сжав фонарик в руке, встала и выглянула в проход.
— У всех всё в порядке? — в их сторону уже направлялась проводница, смотря уставшими глазами. В тишине стало слышно, как бурчит у неё живот.
— Всё нормально, — ответила Таня.
— Не люблю темноту, — пробормотал Андрей Фёдорович, продолжая смотреть на движения теней. Они перестали извиваться и теперь просто вытянулись, едва заметно шевелясь из-за постоянной тряски поезда.
Словно только ожидая его слов, свет включился, непривычно ярко вдарив по сетчатке глаза всем присутствующим.
— Были небольшие неполадки, приносим извинения, — проводница с грустным выражением лица пошла обратно.
— Странная эта вещь — темнота, — Андрей Фёдорович наконец-то немного расслабился, более спокойно оглядываясь вокруг. Дождался, пока девушка сядет обратно. — Есть у меня на этот счёт занимательная история. Хотите послушать?
— Реальная? — спросил Егор. — Надеюсь не страшная?
— Давайте лучше страшную, — улыбнулась Таня. — Ночная атмосфера прямо намекает на такие рассказы.
— Хорошо, — после короткой паузы сказал Андрей Фёдорович. — И да, история правдивая. Произошла она со мной в детстве...
Ночёвка у бабушки
Мне было лет восемь — десять. Поехал к бабушке на выходные... ну, думаю обычное дело, небось и сами так делали. Либо родители спихивали, чтобы побыть в тишине и покое хоть несколько дней.
Помню, что заснул в тот день поздно — читал книжку, сидя под лампой и хрустя свежими бубликами. Произведение оказалось вполне интересным чтивом и целиком затянуло моё внимание. В голове крутится название... сейчас... сейчас... нет... Вот хоть убейте, а не помню, позабыл старый! Но это и неважно, просто захватывающая книга, сейчас-то все в телефонах сидят, картинки, да смешные видео смотрят, а раньше чтение было вполне себе хорошим времяпрепровождением, особенно в холодную или дождливую погоду. А такая погода на тот момент и была.
Ливень, вперемешку с мелким снегом, хлестал за окном, завывал сильный ветер, гудя по трубам, в стекло постоянно хлопали капли, ничего не давая рассмотреть на улице. Но я не обращал внимания — удобно расположился в кресле, убрал чуть в сторону слишком ярко светившую лампу и поглощал вместе с чаем и вкусняшками страницу за страницей, представляя как происходящее там, могло выглядеть по-настоящему. Мощная штука воображение... одновременно и помогает, развивая мышление, а с другой стороны... но я немного забежал вперёд. Да ещё и утомил вас своим брюзжанием, как дед старый, ей богу.
Бабуля уже к тому времени ушла к себе в комнатку, перед этим потрепав по голове и попрощавшись. Ну и намекнув, что зрение и так у меня не шибко хорошее, нечего глаза лишний раз ломать. И сказала, что завтра на завтрак приготовит блинчики, а они у неё получались просто объедение. Я даже отвлёкся от книжки, в сладких грёзах уже предвкушая утреннюю трапезу, а потом, спохватившись, пообещал, что посижу ещё чуточку и тоже лягу. На том и порешили.
Чуточку конечно растянулось на более длительное время. Я и не заметил, как сильно стемнело. И за окном, и в самой комнате. Вроде только недавно вполне себе различал и видел все окружающие предметы, а сейчас... только лампа создавала вокруг меня небольшой барьер из света.
Знаете, с самого детства есть такой вот неубиваемый страх перед тьмой. Сложно даже сказать, с какого именно момента жизни он появляется, не отпуская нас до самой смерти. Думаю, очень рано — как только ребёнок хоть что-то начинает соображать, самый минимум... тогда и возникает неуютное чувство, когда гаснет свет, а тени начинают пляску на потолке и стенах. И виной тому как раз воображение, про которое я говорил ранее. Его, скажем так, самый большой минус. Воображение против воли рисует разных страшилищ, а мозг додумывает остальное, придавая твоим пугалкам дополнительную глубину и объёмность. Звуки, скрипы, очертания.
Вот, например, на стенке была вешалка с футболкой, обычная одежда ничего такого, но стоит приглядеться к ней ночью... Непонятное пятно висящее в воздухе и кажется словно оно потихоньку приближается к тебе, только лишь отведёшь взгляд, хоть на секунду. Краем глаза можно заметить, как оно еле-еле шевелится, будто насмехаясь над тобой. Над твоими попытками осознать — реально ли всё?
И та боязнь продолжается, сколько человеку не было бы лет — десять, двадцать, сорок... Каким бы крутым и неустрашимым ты не был, но всё равно, оставшись в темноте один, нет-нет, но почувствуешь липкое ощущение опасности, что ты не один здесь, что существует ещё что-то за гранью понимания...
Но в детстве не задумываешься о таких умных вещах. Просто, когда страх накатывает волной, накрываешься с головой под одеяло, пряча все конечности, а то не дай бой высунется пятка и тогда тебе не сдобровать, чудище славно полакомится свежим мясцом.
Из-за лампы глаза всё-таки побаливали, да и позднее время заставляло их то и дело слипаться. Но беспокоило меня не это... даже зная, что бабушка дремлет рядом, буквально через стенку, мне всё равно было неуютно. Приоткрытая дверь, колышащиеся еле-еле шторы, джинсы, повисшие на спинке кресла — всё это в темноте наводило мурашки по телу. Мозг придумывал объяснения и тут же рисовал совсем другие картины, от которых выключать лампу не хотелось, как планировалось раньше.
Да ещё и ужастик просмотренный накануне был совсем не к месту... И его названия не помню... видимо действительно возраст начинается старческий... помню только что-то про призраков... но для мальчишки и такое прекрасно действует на нервы.
Я наконец-то захлопнул книжку, внимание полностью отвлеклось на тёмные завихрения наверху шкафа. Отложил книгу в сторону и задумался — нужно ли мне в туалет? Решил, что не очень и хочется, до утра вполне потерплю. Глупо, да? Я знаю... но почему-то воспоминания пугалок из фильма заставили меня остаться в комнате. В ней тоже было неуютно, но идти в полной темноте до туалета... на тот момент такой подвиг я совершить никак не мог.
Благо, что кровать была рядом, так что я аккуратно вылез из кресла, морщась из-за занемевших ног, дождался, когда мурашки перестанут носиться в догонялки по всему телу. Всеми силами постарался не смотреть в самые тёмные уголки... и быстрым рывком тут же юркнул под одеяло. Шмыг и всё! Я в домике, обломитесь чудища. Сам удивился своей проворности, даже заулыбался. Свет давал немного надёжности, разгонял мрак и помогал успокоиться.
Чуть полежал, слушая завывающий ветер по ту сторону окна. Звуками он напоминал непонятное животное — к собачьему лаю присоединялся плач ребёнка, всё это перемешивалось и потом добавлялись шуршания... что-то похожее на скрип зубов между собой. Зато внутри дома стояла тишина. Ни шума, ни хруста. Лишь еле слышимые посапывания бабули.
А вот в нашей квартире всегда по ночам поскрипывал ламинат на кухне. Что тревожило меня и заставляло подолгу прислушиваться, почти не дыша. Ходит ли там кто-нибудь или нет? Мозг говорил "нет", а вот воображение отвечало "да" и представляло самого отвратительного монстра, которое по-хозяйски прохаживалось, хватаясь за домашнюю утварь и задевая стол.
Но история сейчас не об этом.
Незаметно я заснул. Сам не понял как — глаза всё чаще закрывались, а сознание потихоньку отключалось, пока не вырубилось окончательно. Не знаю сколько времени прошло, но разбудило меня... даже сложно сказать что... просто ощущение чего-то нехорошего. Столько лет прошло, но эти воспоминания всегда яркие, будто произошли недавно, буквально прошлой ночью. Чувство опасности заставило сердце болезненно сжаться и я открыл глаза, ещё не понимая что, где и кто.
Света не было... Комната в полнейшей темноте, которая сгустилась вокруг меня. Даже лампы, до которой рукой подать, не видно, чернота... и осознание что на меня смотрят...
Заснул я на боку, немного скрючившись и поджав ноги под себя, такая вот недоделанная поза эмбриона. Постарался повернуться, поглядеть по сторонам, но не смог. Руки, ноги — все конечности отказали, словно меня парализовало. Я вкладывал всю энергию, чтобы хотя бы дёрнуть пальцами, но безуспешно. Онемение расползлось по телу, превратив его в какое-то бревно. Двигать получалось только глазами, и то с трудом.
Вот это было самое страшное на тот момент ощущение, которое мне довелось испытать на себе. То, что ты не контролируешь тело пол беды... но то, что мозг буквально полыхал, набатом стучал в голове — рядом есть ЧТО-ТО нехорошее, заставляло сердце так яростно колотиться, как никогда больше в жизни. Я скосил кое-как глаза в сторону и увидел тёмное пятно. Да, да, была ночь и по логике везде на тот момент было темно, но очертания складывались именно в силуэт. Я вспоминал, что может там что-то висело до сна, но нет — просто стенка без вешалок или плакатов. А сейчас появилось длинное пятно, которое чуть приблизилось, стало гуще и объёмнее, уплотняясь, становясь реальнее с каждой секундой, превращаясь в худую безликую фигуру, словно склонившую голову набок.
Я закрыл глаза, мысленно молясь, чтобы всё было сном, кошмаром. Хотел похлопать себя по щекам, встряхнуться, закричать, зовя на помощь бабушку или соседей, хотел проснуться... но не мог. Почувствовал лёгкое касание на лице, быстро, словно чьи-то холодные пальцы прошлись ото лба по глазам, задевая ресницы, опускаясь ниже, пока в районе горла у меня не перехватило дыхание. Ледяные ладони скользнули по гортани, чуть сжимая. Я тут же замычал, обводя безумным взглядом комнату. Сердце не унималось, постоянно колотясь и сокращаясь на пределе сил.
Тихие шажки, очень тихие, но в этой ужасающей тишине любой шорох казался громоподобным. Из угла неподалёку от изголовья. Там, куда я физически не мог скосить глаза. Шарканье, будто у идущего слабые ноги, как у моей бабушки. Так двигается старый уставший человек, я часто слышал эти звуки, когда бабуля перемещалась по кухне или подходила к моей комнатке, и ничего страшного раньше не замечал, но сейчас поскрипывания пола ввинчивались в уши, биение сердца усилилось, мозг был на грани помешательства. От осознания, что я ничего не могу сделать, становилось совсем плохо.
Ещё пара шагов и я практически кожей ощутил, как неведомое существо остановилось в нескольких сантиметрах от меня. Затаил дыхание, но не услышал ничего. Словно чудовище тоже набрало воздуха... или не дышало вовсе. Так продолжалось совсем недолго — кислорода перестало хватать и я, хрипло и громко раскашлявшись, сделал глубокий вдох. Тогда всё и пропало — ощущение опасности, давление на голову и, самое главное, вернулся контроль над телом. Я дёрнулся, как от разряда током, и скатился с подушки. Грудь ходила ходуном, рёбра и бок болели, а я то ли от счастья, что всё закончилось, то ли от пережитого, навзрыд расплакался, как маленький ребёнок... да я в принципе и был тогда мелкий пацанёнком.
На шум, причитая, прибежала бабуля, увидела меня, сидящего на полу и хнычущего почём зря и испугалась, наверное, похлеще меня. Подбежала обнимая, спрашивала что со мной. А я лишь тихонько всхлипывал, прижимаясь к ней.
По итогу я конечно никому ничего не рассказал — ни родителям, ни друзьям, ни бабушке. Уже тогда, не смотря на юный возраст, понимал, что смысла нет, никто не поверит, все скажут, что придумал байку или просто приснился очень реалистичный кошмар. Бабушка, как единственная видевшая моё состояние, пыталась разговорить меня, но я был непреклонен.
И долго потом не оставался ночевать у бабули. Да и у себя дома, первые ночи постоянно не мог сомкнуть глаз, плотно закрывал дверь и задёргивал шторы, внимательно рассматривая любые тёмные очертания, прислушиваясь к каждому скрипу, вглядываясь во мрак.
Возможно, оттуда на меня тоже кто-то смотрел. Или что-то...
* * *
Андрей Фёдорович замолчал, поглядывая на ребят. Те тоже сидели в тишине, переваривая услышанное. Казалось, даже поезд чуть замедлил ход, перестав так громко лязгать колёсами. Лишь тряска давала понять, что они всё ещё движутся.
— Занятная история, — наконец высказалась Таня. — Я так полагаю основана на реальных событиях?
— Так точно, — чуть охрипшим голосом ответил мужчина. Похрустел шеей. — Всё произошло со мной в детстве.
— Это же обычный сонный паралич, — сказал Егор, непроизвольно повторяя движения мужчины. Не только размял шею, но и выпрямился, чувствуя тяжесть в районе поясницы. — Такие вещи со всеми происходили хотя бы раз. У себя я помню как минимум парочку. Похожие признаки — непонятная фигура, оцепенение всего тела, неспособность закричать или пошевелить хоть пальцем ноги, ужас, охватывающий твоё сознание — всё это множество раз описывалось другими людьми. В интернете куча историй на подобную тематику.
— А как было у тебя? — поинтересовался Андрей Фёдорович. Судя по голосу он немного обиделся на снисходительный тон парня.
— У меня вообще этот паралич случился днём, что только усилило панику и страх. Задремал, свернулся калачиком в кресле, резко очнулся... и увидел чьи-то ноги. Незнакомца, подошедшего ко мне. Поднять взгляд выше грязных сапог с прилипшими ошмётками кожи и пятнами крови я не мог. Несколько секунд не получалось шевельнуться, лишь крутить зрачками по сторонам. А потом меня "отпустило", — кратко ответил Егор, не сильно вдаваясь в подробности. Затем уважительно добавил. — Но чего у вас не отнять — это действительно хорошо описанные эмоции. Да и с вашим голосом только страшилки озвучивать. Подумайте на досуге, тембр и интонации прямо пробирают до мурашек. Хотя у нас тут и место, и время суток, тоже в зачёт идут, накидывают пару баллов мрачной атмосфере.
— Ну а у вас, Татьяна, бывало похожее? — учтиво произнёс Андрей Фёдорович.
— Кстати, нет, — девушка задумалась и продолжила после короткой паузы. — Точно нет, не помню ничего такого.
— Вот видишь, — к мужчине опять вернулось спокойствие. Он хмыкнул Егору. — А ты говоришь у всех бывало! Я всё-таки считаю, что есть что-то ещё... почти незаметное нашему глазу, то от чего мы снисходительно отмахиваемся, не веря в происходящее.
— Согласна с вами, — приняла его сторону Таня. — Я того же мнения. Люди пытаются найти рациональные объяснения, а ведь многие вещи просто так и не объяснишь!
Девушка, улыбаясь, подтолкнула Егора, но тот лишь отмахнулся.
— Не буду вступать в дискуссии.
Сбоку появилась женщина, которая тоже ехала с ними в вагоне. Только без своей непослушной дочурки.
— Вы Анечку не видели? — она спохватилась, увидев недоумение на лицах, повернувшихся к ней.— Это дочка моя, бегала тут по проходу туда-сюда, да вот минут пять уже я её не наблюдаю... Думала, может она к вам подсела — пообщаться, послушать.
— Нет, — неожиданно сурово сказал Андрей Фёдорович, отрицательно покачав головой. — Хотя... когда я ходил курить, она проходила мимо, в туалет. Дальше уже не знаю.
— Ясно, спасибо, — женщина в задумчивости обвела взглядом молчащих Таню с Егором, а затем, отвернувшись, пошла по направлению к концу вагона.
— Небось спряталась, — сказал Егор, как только женщина скрылась из виду. — Залезла где-нибудь на верхнюю полку, прикрылась и лежит довольная, ждёт, когда все забегают.
— Вполне возможно, — кивнул на это предположение Андрей Фёдорович. — Даже не удивлюсь, если так и будет.
— Может пройдёмся, посмотрим по вагону? — предложила Таня, укладываясь позади сидящего Егора. Взбила подушку, чтобы было удобнее лежать.
Парень обернулся.
— Я гляжу, ты прямо уже собралась идти, — за эти слова он получил по затылку, но продолжил.— На низком старте готовишься ринуться на поиски.
— Это не наши проблемы, — высказался и Андрей Фёдорович. — Тем более Егор прав— девчонка сто процентов спряталась. Заскучала видимо, решила вот таким образом повеселиться. — мужчина порылся в своей компактной спортивной сумке, достал пакет с бутербродами. Самые обычные, просто эталон дорожного завтрака — нарезанный батон, кусок сыра и колбаса сверху. — Никто не желает перекусить?
— В поезде и не пожевать? — мило улыбнулась Таня, протягивая руку над столиком.
— А я откажусь, — Егор встал и принялся копаться в сумочке девушки. Вытащил пару пластиковых дорожных стаканов, со специальными утолщениями, дабы не обжечь руки. Потом порывшись извлёк ещё один. — Лучше схожу, кипятка наберу.
Егор вернулся через пару минут, аккуратно неся перед собой горячие стаканчики.
— Спасибо, — поблагодарил Андрей Фёдорович.
— Давай быстрее, — поторопила девушка. — Тут новая история на подходе!
Егор поставил три пластиковые штуковины на стол, порвал вытащенные ранее пакетики с растворимым кофе, всё же неуклюже просыпав небольшую часть в сторону.
— Чтож вы, Татьяна, своего парня так пугаете, — заметил мужчина, доедая последний кусок бутерброда и вытирая рот.
— Он ещё не знает, насколько я могу быть страшная, — скорчила рожицу девушка. — Буууу!
— Хватит уже, — благодушно отмахнулся Егор, присев обратно на койку и прислонившись спиной к девушке. — Так что за история? Опять ужастик?
— Конечно, — непоколебимо ответил Андрей Фёдорович, расположившийся прямо напротив парня. Прищурил глаза, каким-то оценивающим взглядом окидывая Егора. — Разговор про девчонку-потеряшку напомнил ещё один случай, произошедший со мной.
— Интересненько, — протянул Егор, приготовившись слушать. Хоть, как уже ранее заметила Таня, страшилки он не любил, но предыдущая история, рассказанная их собеседником и попутчиком до конца пути, произвела нужное впечатление.
— Так вот, — густой бас Андрея Фёдоровича с лёгкостью перебил внешние шумы.
Поезд набирал обороты, неясные мелькания за окном усилились, они как раз проезжали совсем неосвещённый участок леса. Деревья просто сливались в один тёмный фон, становясь мутной пеленой. — Историю я назвал...
Продолжение следует...
Пока не погаснет свет
Задумываешься ли ты, что происходит, когда ночью, в полной темноте, ты закрываешь глаза? Неправильно выразился... скорее — что МОЖЕТ происходить в это самое время... По глазам вижу, что да. У меня с детства часто возникало такое странное ощущение... словно я не один нахожусь в комнате, совсем рядом есть ещё что-то таинственное, призрачное, неуловимое моему разуму.
Тихий топот ног за стеной — это родителям не спится или по коридору крадётся неведомое тощее существо? Чуть слышный хруст шкафчика с посудой — такой звук он временами издавал и днём, но только ночью ты сразу представляешь, как чёрный силуэт неловко цепляет его поверхность, проходя мимо... к двери в твою комнату. Стоит совсем рядом, незваного гостя от тебя отделяет лишь хлипкая, полуприкрытая дверь. И сразу не догадаешься — поскрипывает ли она под лёгким сквозняком или существо играется, наблюдая за тобой, за тем как ты начинаешь учащённо дышать, ворочаться, натягивать одеяло повыше, стараясь скрючиться покомпактнее — лишь бы не открывать глаза.
И только ты собираешься с силами... то испуганному взгляду предстаёт обычная повседневная картина. Тёмная комната и вещи на тех же местах. Озираешься вокруг, учащённо дыша и недоверчиво хмурясь — на окне виден кусок ужасной рожи с прислонёнными пальцами, кажется ещё миг и костлявые пальцы начнут скрестись, пытаясь проникнуть внутрь... но это всего лишь игра света и тьмы. Всё вокруг в порядке, можно спокойно ложиться обратно, но почему не проходит испуг?
Потому что там, в темноте, надёжно скрытое от нас, действительно что-то есть. Что-то злое, неправильное. Желающее, чтобы твои глаза снова закрылись и оно смогло опять вылезти, побродить по дому. Ведь это его жилище, а ты просто неприятная помеха, ненужный шумный гость в его владениях.
Только не надо морщиться! Вижу по лицу, что ты мне не веришь. Думаешь, я свихнулся?! Лучше бы так и было, но, к сожалению, нет. Хотя мне с детства тоже твердили, что виновато воображение. Что со временем ты либо перестаёшь замечать все эти сверхъестественные вещи, либо найдёшь им научное объяснение. Я нашёл и что толку? Почему люди, уже взрослыми, всё равно пугаются банальных страшилок, всё равно дёргаются от шорохов ночью, боятся одежды, висящей на кресле, не решаются зайти в тёмную комнату и множества другого? Потому что мы все подсознательно чувствуем, что существует ещё что-то за гранью понимания!
Я всё равно тебя не убедил... ну, попробовать стоило. Думаю, твой главный вопрос заключается в том, что "почему тогда эти таинственные "они" не появятся, не убьют надоедливых жильцов, да хотя бы просто не прогонят их"? Не знаю... скорее всего им это не выгодно. Я думаю, что они питаются нашими страхами, смакуют каждую эмоцию, а для того, чтобы сильно напугать человека лучше всего оставлять... небольшую тайну. Звуки, шум, силуэты — остальное наш мозг дорисует самостоятельно, создаст правдоподобную картинку. В первую очередь пугают не чудовища с клыками и склизкими щупальцами, не трясущиеся полуразваленные мертвецы, не уродливые монстры на паучьих лапках, а банальная неизвестность... Лишь она заставляет наш разум придумывать самим наши страхи, наделять их материальностью.
Поэтому для чего им показываться на глаза? Гораздо удобнее оставаться в тени, подкармливаясь человеческими фантазиями. Хотя тут я немного обманул тебя... питаются они не только этим...
Ну вот опять! Не надо на меня так смотреть. Сложно поверить, знаю, но тебе придётся. Я помню, как сам боялся, когда это произошло в первый раз... не понимал, что всё реально, что я не сплю. Что грань, отделяющая нас от них, настолько тонкая... она скорее похожа на слабую перегородку из картона, чем на кирпичную стену. Я всё ощущал... ты даже представить не можешь, как страшно, когда это возникает на твоих глазах!
Извини, что так нервничаю и повышаю голос — никак не могу привыкнуть. Мне нужно следить за собой, тут твоя правда... так, я продолжу рассказ.
В моей старой квартире всё и началось.
Снова возникли старые детские страхи, про которые я и думать забыл. И это не просто ощущения, как от просмотра ужастиков — когда тебе некомфортно на душе и ты побаиваешься тёмных углов и похода в туалет поздно ночью... нет, всё серьёзнее. Намного.
Первыми появились шорохи, перестукивания, похрустывания внутри стен, звон посуды — шум, который происходит не так часто. Но у меня дома он стал звучать каждую ночь. Тихо, но настойчиво. Я вставал, включал свет, но ничего не обнаруживал. А когда засыпал, на краю слуха снова раздавалось хриплое покашливание и скрипы пола по направлению к двери. Едва уловимое дуновение ветерка... и я ощущал, как совсем рядом со мной, кто-то упирался в постель и, склонившись, стоял часами, разглядывая меня.
Затем вещи в квартире начали "гулять" И это тоже не обычная забывчивость — типа думал, что положил ключи на стол, а на самом деле оставил их на тумбочке в коридоре. Нет, предметы могли обнаружиться в самых неожиданных местах — кружка под диваном, футболка, которую повесил на кресло, перелетала на подоконник, а само кресло, сдвинувшись, оказывалось наутро у шкафчика с одеждой. Кресло меня и напугало больше всего... я помню, как проснулся от скрипа колёсиков по ламинату. Что-то массивное, чёрное, двигалось прямо на меня. Медленно и неотвратимо. Крик застрял в горле, хотелось завопить, но глотку перехватило от страха — не знаю, как не поседел в ту ночь... Включался свет на кухне, загорался экран монитора на столе, системник оживал среди ночи, натужно гудя кулером — всего не перечислить.
Наверное, ты спросишь "почему я не переехал в другую квартиру, раз творилась такая чертовщина"? Отвечу — переезжал, и не раз. Сразу после ночных прогулок кресла я нашёл себе новое съёмное жильё. И даже многие вещи оставил, лишь бы поскорее смыться из проклятого дома... Надежды не оправдались — прошло от силы всего пара недель и всё повторилось. Звуки, шорохи, неясный силуэт за шторой, тихое царапанье пола у изголовья — не помогал даже алкоголь или беруши — они могли только смягчить ощущения, сделать их малозаметными и менее слышимыми. Всё равно, стоило мне лишь закрыть глаза, как нечто из темноты выползало, бродило рядом, заставляя лежать и трястись на кровати.
Знакомых было не так много, чтобы постоянно ночевать у них, поэтому я стал часто переезжать, но мой незримый гость так же перемещался со мной. Не сразу, но он обязательно давал о себе знать. И с каждым разом становился всё злее, словно подталкивая к осознанию, что нужно сделать, чтобы утихомирить его.
Я не сильно напугал тебя? Извини, если да — мне нечасто удаётся пообщаться по душам. Обычно люди крутят пальцем у виска, думают, что я шучу, что прикалываюсь над ними. Наивные... к ним тоже когда-нибудь заявится ночной гость, требующий своё, когда ему надоест подпитываться обычным страхом, когда он захочет другого... деликатеса... Вот тогда я посмотрю на вытянувшиеся рожи этих болванов!
Тиши, тише, не бойся. Обещаю, что больше не буду повышать голос. Просто каждый раз я заново проживаю все эти ужасные моменты... врагу такого не пожелаешь.
Первым исчез мой друг... да, знаю, как резко это прозвучало. И неправдоподобно. Егор сам напросился в гости — рассорился с девушкой, попросил переночевать... я только был рад его предложению. Мы выпили, он рассказывал из-за чего произошла ссора, я поддакивал — обычные пьяные посиделки на кухне. Я разобрал ему диван, завалился спать... а затем проснулся... кажется было часа три ночи... сон мгновенно прошёл, когда я услышал тихие шаги за стеной. Хотелось крикнуть, спросить не Егор ли это встал попить воды, но я лишь продолжал лежать, боясь что-либо сделать. Шаги приблизились, в дверь легонько поскреблись, раздался еле слышимый смешок и всё стихло. Я на ватных ногах кое-как вылез из комнаты и обнаружил, что Егор пропал... совсем пропал, понимаешь?! Смятая постель и одежда были доказательством, что он был у меня, что это не причудилось. Обувь тоже осталась на месте, уйти куда-нибудь в трусах он не мог, потому что дверь оказалась закрыта. Я побежал на балкон, но и там никаких следов — никакого тела внизу, ничерта! Просто испарился и всё...
Ты, наверное, гадаешь сейчас "что же я сделал"? Я не стал никуда обращаться... не надо так смотреть, на моём месте, каждый поступил бы так же. А что я мог сказать? Что друг куда-то испарился, а я перед этим слышал тихие шаги невидимого существа, которое путешествует со мной по съёмным квартирам? Звучит не очень...
Я просто собрал все его вещи и надёжно спрятал, а в дальнейшем уничтожил.
Постарался выкинуть происшествие из головы, придумывая разные версии, в которых с другом всё было хорошо, хотя подсознательно и знал, что это враньё. К счастью, Егор не говорил своей девушке или кому-нибудь ещё, что останется ночевать у меня, поэтому лишь пару раз ко мне приходили из полиции. Задавали мелкие вопросы — когда я видел его в последний раз, не рассказывал ли он мне чего нибудь странного, как вёл себя, были ли у него трудности на работе или личной жизни. Да ещё его вторая половинка одно время названивала, словно чуя, что я в этом как-то замешан, хотела выведать любую информацию. Но всё спустилось на тормозах... я оказался хорошим актёром, играя роль ничего не знающего человека. А ещё я понял, что после исчезновения друга стало проще спать... Никаких посторонних шумов, никто не ходил ночью по комнате, никакого безотчётного страха перед неведомым ужасом — всё словно испарилось вместе с Егором. Но через месяц опять вернулось...
Я вижу испуг в твоих глазах. Не надо так волноваться... может водички? Нет, ну ладно, я тогда продолжу, осталось совсем немного...
Следующей исчезла девушка, с которой я познакомился в баре. Люди вокруг, громкая музыка, весёлая атмосфера — раньше всё это очень помогало мне отвлечься от грустных мыслей, от нежелания идти домой. Было этаким временным приютом, перевалочным пунктом, в котором я накачивался алкоголем, чтобы набраться решимости возвращаться в квартиру. Девушка сама подошла, познакомилась, напросилась в гости, была явно навеселе и хотела продолжения веселья. Как и я.
Помню, как мы завалились ко мне домой, как принялись скидывать мешающую одежду прямо в коридоре, как я напоследок щёлкнул выключателем в комнате. Лишь только погас свет, как меня оттолкнуло в сторону. Я больно приложился головой об письменный стол, зашипел сквозь зубы, а потом мгновенно заткнулся, атмосфера страха резко обрушилась, надавила на нервы, сжимая вискИ стальной хваткой. Казалось голова сейчас взорвётся от этого внешнего давления... темнота была непроницаемой, такой густой, такой... пугающей... снова прозвучал тихий топот ног, девушка что-то зашептала, пытаясь найти меня, а затем... Я видел лишь её едва различимый силуэт, к которому присоединился ещё один... я закрыл рот ладонью, лишь бы не завопить во всё горло... оно склонилось над девушкой, вытянулось, как чудовищно огромный стебель, раздалось шуршание и девушка задёргалась... она издавала какие-то хрипы, словно ей закрыли рот плотной тряпкой, заколотила кулачками по полу, всхлипнула и замолчала. Я пялился в кромешную тьму, в которой прекратилось любое движение, ощутил дуновение ветра, от которого сбоку заколыхалась штора, что-то длинное пошевелилось в темноте и двинулось в мою сторону. На полпути остановилось, будто раздумывая, а затем тихо рассмеялось. Давление на мою психику было таким сильным, что я потерял сознание. Очнулся под утро... и догадайся, что я обнаружил? Опять ничего, никакого следа от девушки — лишь куртка, сапожки и платье на полу рядом с диваном. Зато после этого меня опять перестали преследовать ночные кошмары.
Тогда я и понял, что нужно делать. Время от времени следует насыщать ЕГО, чтобы он успокоился. Я уже привык к этому, поэтому стараюсь совершать всё аккуратно. Меня беспокоят лишь провалы в памяти — никак не получается перебороть свой страх при ЕГО появлении, паника и ужас проникают в мозг невзирая ни на что. Как бы я не храбрился, но сознание всегда отключается хотя бы на пару часов. Наверное, защитная реакция организма.
Извини за долгий рассказ — редко удаётся выговориться, а ты к тому же хороший слушатель. Такое редко случается, к сожалению. Но всему приходит конец...
Не плачь, пожалуйста. Ну же, перестань... и не надо дёргаться и пытаться закричать — узлы на верёвке надёжные, ты только сделаешь себе больнее. Давай я поправлю тебе кляп... Мне тоже не нравится то, что я делаю, но по-другому не получается. Ты теперь хотя бы знаешь всю историю вкратце, всё, что скоро ожидает тебя. Я считаю так будет правильно... Сейчас я выключу лампу и когда погаснет свет... придёт ОН. Я уже слышу его тихие шаги на кухне, поскрипывания пола по направлению к нам, ему явно не терпится начать... ты же тоже это слышишь? Почему ты машешь головой?! Думаешь я не вижу, что ты не поверила ни одному моему слову?! Ничего, скоро мы увидим кто прав. Прощай...
Жаль, что так получилось, но мне приятно было общаться с тобой, хоть и недолго. На счёт три я щёлкну выключателем и постараюсь не смотреть в твою сторону... а затем просто соберу одежду в пакет. Один, два... три...
Блуждают тени
— Точно сегодня не приедешь? — Витя старался говорить громко, но из-за порывов ветра слышимость в динамике была так себе.
— Угу, завтра на работу, нужно поспать, — ответила девушка. — Что у тебя там шипит на фоне?
— Сударыня, выгляните в окошко - тут вообще-то практически метель. Того и гляди, заметёт меня, превращусь в сугроб. И некому будет цветы вам дарить!
— Да кого-нибудь уж найду, сударь, — ехидно ответила девушка. — Ладно не мёрзни там, шуруй домой, а то ещё заболеешь. Придётся потом лечить.
— Супчиком кормить, — мечтательно произнёс Витя, опустив голову. Снег у дома так и норовит попасть прямо в лицо, залететь под воротник. — Растирания там всякие будешь делать...
— Помечтай, помечтай. Давай, попозже звякни, если сам раньше меня не уснёшь.
— Окей, босс! Буду на связи, — Витя нажал отбой и наконец-то подошёл к подъезду.
Метель сегодня выдалась не на шутку — завтра точняк снега по колено будет. И как назло именно завтра ему работать! Поменялся сменами с приятелем — и вместо уютного выходного дня, валяясь в кресле и наблюдая за снегом, бьющим в стёкла, ему предстоит ненастный мрачный рабочий день. Ну да ладно, это будет лишь завтра. Может он вообще излишне драматизирует и всё не так и плохо.
Витя поднялся по ступенькам, направляясь к двери. На ходу достал ключи, чтобы поскорее уже забежать в тёплый подъезд.
Тихое мяуканье сбоку. Из тёмного закутка, ёжась от налетающего снега и порывов ветра, выскочил маленький клубок. Подскочил ближе и Витя рассмотрел котёнка, жалобно кривившего мордочку. Животное почувствовало человека рядом с собой и котёнок принялся усердно тереться об штанину, продолжая мяучить.
— Эх, — вздохнул Витя, не ожидав такого подарка. — Вот и что с тобой делать?
Котёнок не выглядел диким — его шерсть лоснилась а, тельце было довольно упитанным для дворового животного. Вполне возможно, что выскочил из окна. У девушки Вити такое уже происходило — её кот, воспользовавшись отсутствием хозяйки, выбежал на балкон, прыгнул на подоконник, ну а затем, повинуясь каким-то малопонятным кошачьим инстинктам, вывалился наружу — может на голубей охотился, может весна сказывалась. Главное, что упав с шестого этажа, даже ничего себе не поломал. Лишь бегал у дома, пока сама хозяйка не пришла, ошалело рассматривая своего кота, который должен был сладко спать на диване в квартире.
Так что и котёнок при желании мог так же вывалиться. Или жестокие хозяева выкинули за ненадобностью. Витя оглянулся по сторонам, словно надеясь, что вот сейчас подойдёт хоть кто-нибудь и радостно скажет — "Это же мой кот" Но никого не было. Время позднее — все уже дома, лишь сильный ветер упруго бьёт в спину, подгоняя с решением.
— Ладно, пущу тебя внутрь, а то тут точно замёрзнешь, — Витя поспешно открыл дверь и котёнок, молнией метнулся вглубь подъезда, напоследок посмотрев на своё старое убежище и ощерив мелкие клычки. Словно увидел что-то. Витя тоже перевёл туда взгляд, но в углу дома не было ничего непонятного, заслуживающего пристального внимания. Тень распахнутой двери в свете фонаря увеличилась, вытягиваясь в сторону. Затрепетала на стене, как живая.
Парень вздохнул и, чуть помедлив на входе, тоже переступил порог, подталкиваемый ветром.
Внутри было темно. Даже на улице светлее, благодаря тускло работающему фонарю, да белому, только что выпавшему, снегу. В подъезде же темнота царствовала в своей полной власти. Лишь где-то впереди, рядом с лифтом, светились одинокая кнопка вызова. Как глаз огромного чудовища, терпеливо ждущего тебя. Словно рыба-фонарщик, про которую Витя недавно смотрел документальный фильм. Морской чёрт... название очень подходило этому уродливому созданию. Витю поразил не только внешний вид рыбы — а выглядела глубоководная тварь отталкивающе, явно не из нашего мира, да и больше была похожа на кошмарный эксперимент учёных, чем на реальную рыбу — но и сам метод её охоты. Приманивать глупых собратьев на огонёк, а как только подплывёшь ближе, как... разевается пасть, усеянная острыми зубами, хрум и тебя нет.
Так и здесь. Огонёк впереди чуть мерцал, расслабляюще действуя на глаза, приглашал подойти и вызвать лифт. Но стоит приблизиться, как из мрака высунется огромная пасть и проглотит тебя, как мелкого карася... не успеешь и пискнуть.
Витя поморщился от своих пугливых мыслей и принялся шарить рукой по прохладной стене. Совсем рядом раздался шорох и парень замер, тут же напрягаясь всем телом. Лишь потом расслабленно выдохнул, ощутив касание котёнка у правой ноги.
А если это не котёнок? Ты же не видишь сейчас ничего... может быть внизу сидит непонятное нечто, выбирая конечность повкуснее.
— Кот, это ты? — Витя почувствовал себя полным болваном, но продолжил. — Мяу, мяу?
— Мяу, — утвердительно промявкал котёнок, вертясь между ногами. Он словно тоже что-то осознавал, не хотел далеко отходить от парня. Наконец пальцы нащупали выключатель и стало видно ступени наверх и двери лифта. Витя выдохнул и зашагал вперёд, котёнок, прыгая на каждой ступеньке, тоже не отставал. Его шерсть поднималась, стоило животному очутиться рядом со стеной. По которой так же беззаботно скакала тень котёнка, повторяя все движения.
— Ты что шерстяной? — спросил Витя. — Что тебе не нравится?
Котёнок лишь молча жался к ногам, трусливо потрясываясь. Так они и дождались лифт.
Выйдя на нужном этаже, Витя увидел дядю Мишу — сосед, по своему обыкновению, курил на общем балконе. Почему-то не хотел он дымить у себя — всегда выходил сюда, задумчиво смоля сигарету за сигаретой. Витя зачастую его тут замечал и не важно, что за погода — дождь или снег — вечером и ближе к ночи, дядь Миша любил постоять именно здесь.
— Здорово, студент, — пробасил мужчина, увидев подошедшего парня.
— Ага, — Витя уже как два года назад закончил институт, но сосед именно так продолжал с ним здороваться. Традиция. — Не холодно вам тут стоять?
— Сойдёт, — односложно ответил дядь Миша, выпуская в сторону облачко сигаретного дыма.
— Ну, давайте, тогда, — Витя заметил, что мужчина сегодня чересчур молчаливый и задумчивый. Обычно всякой фигнёй любит загрузить, пока сам не отвяжешься.
Котёнок вопросительно мявкнул, напоминая о себе.
— Ого, — дядь Миша посмотрел на мелкий клубок шерсти. — Решил-таки завести питомца?
— Нет, — махнул рукой парень. Мужчина дёрнулся от этого движения, немного отодвинулся в сторону. Витя недоумённо поднял брови.
— Да... тень твоя как-то неправильно себя повела, — пробормотал мужчина, продолжая пялиться куда-то за спину парня.
Витя повернулся и взглянул на свою тень. "О чём он вообще?"
— Видел сегодня что-нибудь... странное? — сосед замялся. Витя заметил, как мужчина крепко обхватил рукой перила балкона. Сделал затяжку, покачнувшись.
"Да он пьяный походу"
— Что например? — спросил Витя, зябко поёжившись. Ветер с этой стороны дома дул не так сильно, но стоять здесь уже надоедало. Особенно, когда парень вспомнил, что завтра на работу, а он ещё не ел.
— Это..., — сосед перешёл на шёпот. Наклонился ближе, словно боясь, что его кто-то услышит.— Тени сегодня себя неправильно ведут...
От мужчины разило перегаром. Но он продолжал бормотать себе под нос, что тень от фонаря только что качнулась в сторону и он это точно видел.
"Ну да... в таком состоянии всё будет странным... хотя день сегодня и вправду необычный — либо я просто устал и хочу спать"
Витя, совсем не в тему, вспомнил про тень от входной двери, про то, как реагировал котёнок на своё чёрное "отражение" на стене, но промолчал. Незачем говорить про это.
— Всё нормально, дядь Миш, — Витя обнадёживающе улыбнулся, но мужчина всё равно хмурился, делая глубокие затяжки.
— Неправильно всё это, — непонятно кому сказал сосед. Голос заметно подрагивал. — тут такая чертовщина произошла... Надумал я, на ночь глядя, мусор выкинуть... Хорошо, Ирка моя у матери гостит — точно начала бы кричать, что примета плохая и нельзя так делать. А я не верю в эти бредни — какая к чёрту разница, когда его выкидывать? — сосед потушил окурок и тут же принялся чиркать зажигалкой, прикуривая следующую сигарету. — Иду я значит на кухню и замираю... тень, длиннющая тень, как змея, вытянулась на полу... расплылась по ковру, лениво шевелясь... Фуууух... всё выглядело так, словно за углом меня поджидало что-то... необъяснимое — ну знаешь, бывает накатывает такое порой... Ты не понимаешь почему, но сердце начинает предательски колотиться в груди. Тебе вроде бы и не страшно, но что-то внутри тебя вопит "сейчас случится нехорошее" На спину и затылок будто наваливается тяжесть, мешая двигаться. И вот так ты и стоишь, не решаясь пошевелится.
Сосед ненадолго замолчал, разглядывая котёнка. Тот присмирел — или может замёрз— и тихо стоял, прижавшись к ноге Вити.
— Вот у меня было полчаса назад похожее ощущение. Я дома, сзади ярко светит лампа, по телику идёт сериал фоном — обстановка явно не страшная — а я, как вкопанный, встал в коридоре и смотрел на эту проклятую тень, выдумывая, что за тварь там притаилась за углом. Взрослый мужик, а на минуту почувствовал себя, как в детстве. Мне действительно было некомфортно там находиться... но я сделал шаг вперёд и всё наваждение пропало. Весь ужас исчез, стоило мне включить свет на кухне, — мужчина невесело усмехнулся, сел на корточки, подзывая котёнка. — Оказалось, мешок с мусором немного накренился в сторону и образовалась вот такая страшная тень... Но пойми, Вить, тень была слишком длинная, это... прямо бросалось в глаза. И она шевелилась... Да не смотри на меня так! Я знаю, что выпил, но не настолько, чтобы залить полностью свои зенки... зрение не обманешь.
— Может игра света с тенью. Бывает и не такие эффекты появляются, — предположил Витя.
Мужчина лишь отрицательно покачал головой, смотря на него снизу. Котёнок осторожно приблизился, обнюхивая пальцы.
— У меня таких эффектов никогда не возникало. К тому же... когда я включил свет, тень отбросилась в другую сторону, наложилась на стену и там принялась вытягиваться как... как чёртово щупальце! Я наверх смотрю — а там от лампы тень расширяется, расползается по потолку чёрным пятном. И звук на телевизоре с каждой секундой всё тише и тише, будто кто-то в комнате специально уменьшает громкость — хотя может это у меня так оглушающе бабахало в груди... Вот так с ума и сходят люди... Сейчас всё кажется смешным и ненастоящим, но тогда... до сих пор не могу понять, как такое произошло. И произошло ли. Не помню вообще, как выскочил из квартиры... Про мусор и думать забыл.
Витя, после всех слов дяди Миши, внимательно посмотрел на тень мужчины. Рассказ не произвёл на него должного впечатления, но глаза то и дело останавливались на шевелящемся пятне за ним. Тень вела себя обычно— повторяла все движения соседа и не старалась убежать куда-то в сторону или наброситься сзади.
"Выпивка до добра не доводит... Главное, чтобы не напросился ко мне переночевать" — подумал Витя.
— Они как будто живые, — дядя Миша потряс головой. Ласково потрепал котёнка за ушами. — Что с животным делать будешь?
— Думал молока ему вынести, постелить что-нибудь здесь, — Витя облегчённо выдохнул, радуясь, что сосед сменил тему, хоть и довольно резко. На ночь глядя, мрачные разговоры не слишком радуют. — Домой не хочется забирать... Не привык к животным в своей квартире, да и лотка нет.
Мужчина промолчал, играясь с котёнком. Тот ловко уворачивался от его руки, попискивая и стараясь укусить.
— Гля, какой хищник! — восхищённо пробормотал дядя Миша, отдёргивая руку. — Тут он может и замёрзнуть.
— Ну, я что-нибудь тёплое вынесу. Там всё-равно есть одеяло, которое пора выкидывать. А завтра повешу объявление у дома — авось, кто и откликнется.
— Эх, — вздохнул мужчина. Покачиваясь, поднялся, держась за перила балкона. — Давай я у себя его оставлю на ночь. Мне так даже спокойнее будет... А то одному возвращаться назад совсем не хочется. Понимаю глупо, но..., — он замолчал.
— Точно? — спросил Витя. После странного рассказа соседа, не хотелось отдавать котёнка. Но и забирать с собой не вариант. Вдруг что поцарапает или в туалет сходит за диваном.
— Не боись, нормально всё будет, — дядя Миша вроде успокоился, хоть и достал очередную сигарету. Видимо решил скурить сегодня всю пачку. — А вот молоко вынеси - у меня как раз закончилось вчера. И не торопись — я тут ещё с полчаса точно стоять буду. Набираться решимости.
— Хорошо. Чуть попозже вынесу.
"Одной проблемой меньше"
Витя повернулся и направился к двери своей квартиры. Котёнок подбежал к нему, путаясь под ногами, а затем снова умчался к соседу. Похоже понял, кто его будет защищать в ближайшее время.
Зайдя домой, Витя сразу же включил свет в коридоре, снял куртку и ботинки и пошлёпал в комнату. Взгляд, то и дело, останавливался на предметах, отбрасывающих тень.
"Спасибо тебе, дядь Миш!" — выругался он про себя.
Витя приоткрыл дверь, ведущую в комнату, и, в пятый раз за неделю, испуганно дёрнулся. Когда же он наконец-то уберёт из угла эту коробку?! Сколько можно?
Из-за отсутствия освещения, большая коробка с новогодними игрушками выглядела, как массивное нечто, тело неведомого существа, сидящего в углу. Луна, частично проникавшая в комнату через шторы, ещё больше усугубляла этот мрачный реалистичный эффект. На долю секунды Вите действительно показалось, что бугристая груда сейчас приподнимется, раздастся вширь, выползет из своего убежища, тряссясь и подрагивая. Парень решительно шагнул и включил свет, вся иллюзия тут же рассыпалась. Разноцветные шарики и спутанная гирлянда выглядывали из коробки, в совокупности ничуть не похожие на тварь, слепленную из кошмаров.
"Вот ведь соседушка молодец!" — Витя снова припомнил недобрым словом дядю Мишу. — "Вроде понаговорил чуши, а теперь ходи, оглядывайся!"
Парень осторожно поднял взгляд наверх, зафиксировав расположение тени от лампы.
"Так или нет? Она больше обычной или мне кажется? Как часто вообще люди смотрят на тени, разглядывают их? Главное, что она не трясётся и не ползёт ко мне по потолку..."
Парень отвернулся, чувствуя то самое ощущение, про которое говорил сосед. Тяжесть на плечах, гнетущая тяжесть, заставляющая спину согнуться, а тебя неуютно передвигаться по квартире, постоянно ожидая непонятно чего. Он быстро дёрнул головой, снова вглядываясь в обстановку вокруг, на вещи, валяющиеся по квартире. Глупо, но тень от висящей на кресле рубашки... пропала. Просто мазня на ламинате. Слишком мелкая для одежды. И слишком узкая... Или так было всегда, но он просто никогда не обращал внимания?
Витя нет-нет, но поглядывал на отбрасываемые тени. Все тени, которые были поблизости, замечая всё новые особенности, невидимые ранее.
Лампа на столе... Её тень была похожа на змею, изогнувшую непропорционально большую голову, готовую броситься на тебя. Стена выгодно подчёркивала эту картинку, делая её отчётливой и такой реальной. Тень вентилятора, до сих пор ещё неубранного под диван, благодаря тонким лопастям, выглядела, как узловатая перекрученная рука с толстыми пальцами. Почему он раньше не видел, как она действительно похожа на длинную лапу с четырьмя когтями? Моргни раз, хоть на секунду, и устрашающая конечность тут же приблизится к тебе, скользнёт по покрывалу и накроет с головой.
И сам диван... Под ним расползлась чернота, захватывая большой кусок пола. Слишком широкая тень... Витя не решался подойти ближе, поставить ногу рядом, так и ожидая, как тень мгновенно очнётся, обхватит незримыми путами его лодыжку и утянет в глубину.
Действительно, с этими мыслями проваливаешься в детство, где ночь была рассадником чудовищ и даже наличие родителей за стеной не помогало. Лишь верное одеяло на голову и мольбы про себя, что ничего нет. Никаких монстров под кроватью и прячущихся силуэтов за шторами. Лишь богатое воображение... А царапающиеся звуки за окном — это просто бушует ветер.
Странная ночь... или рассказ дяди Миши подействовал настолько пугающе? Витя не знал, что делать — даже мелькнула глупая мысль выйти из квартиры и так же, как и сосед, встать на балконе и смолить сигарету одну за другой, до утра.
"Я сам себя накрутил и теперь боюсь тут находиться... Это не дело..."
Витя кое-как успокоил себя и медленно попятился в кухню. Поворачиваться спиной он не стал, хоть и понимал, что ведёт себя глупо. Сразу же подскочил к выключателю, нажимая на него. Кухня озарилась светом. Тут лампочка стояла мощнее и Витя даже немного поморщился с непривычки. Так же сделал и в туалете, и в ванной. Везде горел свет, но спокойствия это не приносило. Наоборот, казалось, что благодаря яркому освещению, тени стали более видимые, более осязаемые, такие реальные, как никогда раньше. Было ощущение, что можно протянуть руку и ты почувствуешь тень от кружки на столе, сможешь оторвать её от предмета, с которым она связана.
Дрожь всё больше била по телу. Неконтролируемый страх захватывал разум, Витя не мог тут находиться. Где угодно, только не здесь — уютная родная комната перестала быть безопасной.
А затем... Витя не мог поверить своим глазам, но это происходило на самом деле!
Тень, отбрасываемая коробкой в углу, видоизменялась, за секунды становясь чем-то другим, переставала быть неодушевлённым предметом. На стене мгновенно вспучился чёрный горб, словно оттуда что-то пыталось пролезть сюда, к нему! Прошлась волна по этому пузырю — неизвестное создание, которого пока ещё не было видно, в судорогах забилось внутри.
Витя остолбенело смотрел на ужасные метаморфозы, творившиеся в комнате. Мрак из-под дивана медленно полз к его ногам, нарушая все законы физики, расплывался, стараясь захватить всё больше территории.
И всё это происходило под ярким светом, что лишь усугубляло ситуацию. Все предметы оставались обычными, стояли на своих местах, но их тени... тени оживали, двигались. Мелкая тень кружки сползла в сторону, превращаясь в длинного червя. Тумбочка с летней одеждой выбросила от себя широкое чёрное полотно, заслонившее подоконник. Со штор лениво поднимались щупальца тьмы, ощупывая каждый миллиметр потолка. И все они собирались в огромное чудовищное нечто — их общая тень в углу комнаты постепенно обретала объём, двигалась, блуждая по стене. Что-то невообразимое, древнее, совершенно неправильное, превосходящее разум замеревшего от страха Вити, рождалось прямо сейчас. Вытянулось сотканное из мрака тело, с длинными изломанными конечностями. Тени всё прибывали — предметы без них становились размытыми, теряли очертания, словно нарисованные неумелой рукой.
Витя стряхнул с себя оцепенение и понёсся к двери. В зеркале на секунду отобразился он сам — с взлохмаченными волосами и безумным, совершенно безумным, взглядом. Рот был перекошен и приоткрыт, но из него не вырывалось ни звука — гортань будто сдавила невидимая рука того существа, что сейчас ворочалось в его комнате, вырываясь в наш мир.
Тень куртки вытянулась ему навстречу — даже не поймёшь сразу что это — может и сама одежда зашевелилась. Зеркало тряслось, чудом удерживаясь на стене, словно пытаясь вытолкнуть из себя очередное уродливое создание. Из-за постоянно движущихся мелких теней вокруг, казалось, что стены и даже сама квартира — всё это громадное живое существо, внутри которого он находится. И которое пытается оставить его здесь.
Из комнаты доносились стоны, кошмарные звуки, сотрясающие пол — в них не было ничего человеческого, так может завывать лишь озлобленное раненое животное. От этих рыков хотелось заткнуть уши, проткнуть себе барабанные перепонки — лишь бы никогда их больше не слышать. Тьма, с усилием, вытягивалась наружу. Лампа хрустнула, зазвенели осколки по полу и комната погрузилась во мрак. Следом в темноте исчезла кухня. Витя не стал дожидаться, когда и здесь произойдёт тоже самое. Он дико закричал, с надрывом и хрипом, надеясь, что его хоть кто-нибудь услышит.
Спотыкаясь, он выскочил из квартиры, потеряв на бегу один тапок. Глаза обшаривали общий коридор, путь к лифту. Везде горел свет, но сейчас от него не было никакой пользы. Сердце стучало так, что болью отдавалось в висках. В ушах постоянно неприятно гудел низкий шум, словно их заложило.
Витя безрезультатно закричал снова.
А затем стены завыли. В ответ на его крики отовсюду раздались разные голоса — моля о помощи, взывая о спасении. Лишь потом Витя понял, что это вопят не стены... а то что за ними — люди, отдыхающие в своих квартирах. К которым тоже пришли незваные гости...
Вопли без труда пробивались сквозь кирпичи и двери, настойчиво ввинчиваясь в уши. Люди пытались спастись, выбежать, сделать хоть что-то. Удары, громкий топот ног, глухие вскрики и проклятия — а после этого мгновенно обрушилась тишина. Лишь в одной из квартир продолжал плакать маленький ребёнок, прося маму подняться с пола.
Витя помчался к лифтам, оглянувшись напоследок. Из квартир — прямо через мельчайшие щели — медленно выползали тени, поднимаясь, становясь чёрными силуэтами, сливаясь друг с другом, образуя совершенно чужеродные, непропорциональные комбинации конечностей. Дверь с грохотом обрушилась в коридоре, не выдержав напора теней, собравшихся в его комнате. Громадное нечто вывалилось следом, оно выглядело... Витя тут же едва успел отвернуться, чувствуя спиной, что если сейчас снова посмотрит на тварь, рождённую у него дома, то попросту сойдёт с ума. За ногу что-то больно уцепилось, но парень вырвался. Хныча и чувствуя боль в ступне, он тем не менее поковылял дальше.
Витю гнали животные инстинкты, лишь это давало силы двигаться вперёд. Рядом с лифтом валялось тело дяди Миши, нижнюю половину облепили тени разных размеров, лениво наползая на лицо мужчины, втягиваясь ему в глаза и приоткрытый рот. Под кожей соседа еле заметно дёргался кадык — казалось он был ещё жив, пытался что-то сказать. Витя закричал, но тени даже не шелохнулись. Из стены встопорщилась тень от батареи, другая подтягивала безвольное тело ближе к себе.
С общего балкона раздалось мяуканье. Котёнок издавал жалобные звуки, прося подойти поближе, забрать его с собой, но Витя уже ни во что не верил. Бил кулаком по двери, будто от этого лифт мог заработать быстрее. Из тьмы снова мявкнуло — уже громче, настойчивее — а затем, мрак выплюнул из себя тень котёнка. Та, качаясь и припадая на передние лапки, пошла к Вите по стене. Словно животное просто испарилось, остался лишь этот чёрный двойник, который забыл, как правильно пользоваться конечностями. Тень увеличилась, теперь это уже напоминало крупную собаку, а потом силуэт сошёл со стены, расползаясь по полу.
Двери лифта распахнулись и Витя ввалился туда, колотя по всем кнопкам сразу. Он даже не мог сообразить куда... куда деваться, куда бежать?! Просто нужно было делать хоть что-то, лишь бы не сойти с ума. Тень юркнула к нему в лифт, но не успела совсем чуть, рассерженно колотя по дверце.
Витя обессиленно выдохнул, опуская голову вниз. Тяжело сглотнул, а затем принялся хохотать, не щадя глотки. Всё напрасно... Пришло запоздалое осознание, что во время всего этого ужаса он забыл одну вещь. Одну очень важную вещь, которая лишь сейчас пришла в голову, обожгла напоследок едва соображающий мозг.
Он забыл, что и у него тоже есть тень. И он её давно не замечал...
Если вы профи в своем деле — покажите!
Такую задачу поставил Little.Bit пикабушникам. И на его призыв откликнулись PILOTMISHA, MorGott и Lei Radna. Поэтому теперь вы знаете, как сделать игру, скрафтить косплей, написать историю и посадить самолет. А если еще не знаете, то смотрите и учитесь.
Мы не должны были выжить
Витя устало сел в кресло, чуть скрипнувшее колёсиками по ламинату. Обвёл взглядом комнату, особенно внимательно осмотрелся за спиной. Дверь прикрыта, а в коридоре есть освещение. Единственное место, которое его очень тревожило — дальний угол, в районе кровати. Туда не доставал свет от лампы и тени язвительно качались, прячась за шторами. Тянулись к изголовью, стараясь залезть под свисающую простынь.
Хотелось спать, но мучительно болевшая голова не давала этого сделать. Последняя неделя вся как в тумане, постоянный недосып плюс депрессия и возникшие проблемы в жизни — и он с трудом может вспомнить во сколько сегодня проснулся и что делал.
Но сейчас необходимо сосредоточиться, как раз и нужное время настало. Пощёлкал мышью и зашёл в скайп. Выбрал нужный контакт, добавил ещё один и нажал на телефонную трубку.
Яна отозвалась быстро, словно сидела и ждала звонка. Хотя, может так оно и было. На экране монитора отобразилась девушка лет двадцати пяти. Красные уставшие глаза и всклокоченные волосы, которые она безуспешно пыталась пригладить, навели Витю на мысли, что не он один плохо спит последние недели. Больше разглядеть ничего не было возможно — ни комнату, ни окружающую обстановку, казалось лицо Яны и тело по плечи просто плавают в темноте.
— И что такого ты хотел рассказать? — нахмурилась девушка, даже не поздоровавшись. Снова пригладила непослушные волосы. — Не самое лучшее время для разговоров.
— Погоди, сейчас..., — пробормотал Витя. — Сейчас Кирилл ещё должен присоединиться.
Друг не спешил отвечать. Яна стала грызть ногти и немного отклонилась назад. Теперь даже лицо стало еле видимым, остальное поглотила тьма. Через несколько томительных секунд Кирилл всё же соизволил появиться.
— Привет, Вить, — безрадостно сказал старый друг. За его спиной под плохим освещением стал заметен бедный интерьер комнаты. Шкаф, неубранная постель и стоявший рядом стул с висящими джинсами — вот и всё, что Витя разглядел. На самого Кирилла он старался не смотреть. Друг махнул головой Яне, поджав губы.
— Привет..., — Яна неловко улыбнулась. Приблизилась к камере, догадавшись, что её стало плохо слышно. — Извини, что не перезвонила... дела.
— Да, понимаю, — тот пожевал губу. Нахмурил брови. — Я всё понимаю... и навещать тоже меня не стОит, не достоин я этого.
Яна вздохнула.
— Кирилл, не начинай пожалуйста... Мы обсуждали уже...
— Погодите ребята, — пробормотал забытый Витя. Сказал погромче, видя, что его вообще не слушают. — Ребят!
— Ты камеру включать будешь? — спросила Яна, мгновенно переключаясь с начинающейся ссоры.— Не очень удобно общаться с чёрным экраном.
— Хорошо, — не стал спорить Витя. — Сейчас...
Потёр глаза и посмотрел вначале на неё, а затем мельком на Кирилла.
— Выглядишь хреново, — тот не стал обманывать. — Дружище.
Последнее слово было произнесено с понятным ему намёком, намёком на то, что они в последнее время разобщились, давно не виделись, перестали быть лучшими друзьями, но Витя смолчал. Лишь медленно кивнул, соглашаясь со словами о своём виде.
— Итак, — Яна скрестила руки на груди, словно ограждаясь от того, о чём хотел поговорить Витя. Словно уже заранее знала, про что пойдёт речь. — Зачем ты нас вот так собрал? Если хотел просто пообщаться, то мог позвонить каждому.
— А нам разве не надо ничего обсудить? — немного резко спросил Витя.
Неожидавшая такого тона Яна на несколько секунд замолчала. Кирилл лишь хмыкнул, насмешливо поглядывая на них.
— Ты ещё обвинениями будешь сыпать?! — пришла в себя девушка. — Совсем ошалел?
Витя понял, что перегнул палку. Срываться на друзьях это не то, что хотелось делать сейчас.
— Извини... сам не знаю, что на меня нашло..., — он сконфуженно скривился. — Просто мы давно не общались... с того раза...
Девушка тоже сникла, передёрнула плечами, словно вспомнив что-то нехорошее.
— Да, — произнёс Кирилл. — Есть такое. Не звоним, не пишем. Забываем друзей.
Витя постарался пропустить это мимо ушей. Он и сам прекрасно знал в чём виноват.
— Яна права, — Кирилл шумно отпил воды из стакана. — Говори, зачем звал.
Витя не стал долго разглагольствовать. Он предчувствовал реакцию и поэтому решил задать этот вопрос сразу.
— Какие вам снятся сны?
Как он и ожидал — Яна, хмурясь, придвинулась ближе к монитору и даже Кирилл поменялся в лице.
— Извини, что? — девушка приподняла брови. — Ты реально позвонил нам для обсуждения снов?
— Пожалуйста, ответь, — Витя потёр подбородок. — Это важно.
— Я сейчас отключусь, — отрезала Яна. — Мне расхотелось говорить.
Кирилл хранил молчание.
— Ты можешь ответить? — продолжал настаивать Витя.
— Нет! — взвизгнула девушка. Она снова окунулась в темноту, отодвинувшись от монитора.
— Кошмары... — Кирилл исподлобья посмотрел на друзей. — Я думаю, что нам всем снятся кошмары.
В глазах Вити мелькнул затаённый страх. Яна принялась снова приглаживать волосы, словно это единственное, что сейчас её волновало. В полутьме даже такие простые действия выглядели неприятно — казалось отрубленная голова пялится в монитор, стараясь уложить непослушные пряди.
— Он прав? — Витя оглянулся, рассматривая свою комнату. Дверь так же прикрыта, из-под небольшой щели выбивается свет. Всё хорошо.
— Скажи вначале ты, — боязливо пробормотала Яна.
— Мне снится Игорь... как он выглядел после аварии, — Витя потёр раскалывающиеся вискИ. На мгновение замолчал, к чему-то прислушиваясь. Затем продолжил. — И не только снится... мне кажется он появляется каждую ночь... стоит у изголовья, когда я закрою глаза, прячется за шторами, ходит по кухне, поджидает в темноте. Чтобы утянуть за собой, забрать в небытие. Укоряет меня, говорит, что я слишком легко отделался.
— Мы не должны были выжить, — голос Яны изменился, стал хриплым. Она откашлялась, вытирая рот ладонью. Витя заметил маленький красный развод, оставшийся на руке. — Мне он постоянно говорит эту фразу. Я, ты, Кирилл — мы должны были тогда погибнуть, шанса выжить практически не было.
— Практически не было, — повторил Витя. — Мы везунчики, что тут сказать.
Кирилл заливисто расхохотался.
— Ахаха! Ну ты и сказанул, — снова отхлебнул воды, чуть не поперхнувшись. — Хорошее подобрал слово — везунчики.
— Я почти не сплю, так урываю по паре часов днём, — ни к кому не обращаясь продолжил Витя.— Но так долго продолжаться не может. Я чувствую, что почти на грани... Ощущаю всякое... голоса, зовущие меня по имени. Когда дремлю, то сквозь веки вижу смутные силуэты, толпящиеся вокруг... А ты, Ян?
— Прошлой ночью он чуть не задушил меня, — всхлипнула девушка. Всё, что она держала в себе, вылилось в торопливо сказанных словах. — Было как при сонном параличе, я не могла пошевелиться... а Игорь возник из неоткуда, словно выполз из-под кровати. Шипел, что скоро мы все встретимся, осталось совсем немного, — она быстро взглянула на Витю. — И то, что вина лежит на тебе...
— В смысле? За рулём был он, — Витя непонимающе смотрел на друзей. — Вы же сами помните!
— Ты был рядом, — парировала Яна. Хотела сказать ещё что-то, но смолчала.
— И что? Мне надо было хвататься за руль? — Витя ожидал всего, но не того, что его будут обвинять в случившемся.
— Может быть..., — пробормотала еле слышно Яна.
— А может тебе стоило тоже подумать, прежде чем лезть в машину?! — он скривился от собственного громкого голоса. — Ты ведь прекрасно видела, что Игорь нетрезвый.
— Это мягко сказано, — влез Кирилл. — На ногах он держался так себе...
— Мы все сели к нему в тачку. Так что не надо перекладывать лишь на меня вину.
— Ты мог его переубедить, — опять Кирилл. Витя помотал головой, разгоняя сонливость. — Игорь бы тебя послушался. Вы с ним были... как одно целое.
— А какие кошмары у тебя? — обратилась к Кириллу Яна. — Ты единственный не рассказал.
— У меня они немного другие...
Девушка осеклась, пристыженно глядя на него.
— Не позновато ли друзья-приятели мы начали этот разговор? — Кирилл не смотрел в камеру, барабаня по столу пальцами. — Таким темпом может и про меня вспомните через пару месяцев. Да, Ян?
— Пожалуйста..., — прошептала она. — Ты сам знаешь... и я, и Витя...если что-то понадобится, мы приедем.
Кирилл ухмыльнулся и отъехал от стола.
— Очень заметно, как вы навещали меня... друзья.
Витя не хотел, но глаза сами уставились на инвалидную коляску. Раньше он старался не обращать внимания на неё и это удавалось из-за того, что Кирилл сидел очень близко к монитору. Сейчас же, когда парень отодвинулся, всё стало слишком заметно.
— Красота, да? — усмешка не сходила с лица Кирилла. Поскрипывая колёсиками он проехался по пустой комнате и вернулся обратно.
На глаза Яны навернулись слёзы.
— Не вини нас, — Витя, как мог, отводил глаза. Не желал видеть своего приятеля таким... злым и, одновременно, беспомощным. — Так могло произойти с любым из нас.
— Но произошло со мной! Не с тобой, не с ней, — Кирилл нервно замахал руками. Хрипло продолжил, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на крик. — А со мной, жалкие вы куски дерьма. И что я вижу - одна меня тут же бросает, а лучший друг перестаёт общаться. Все заняты своими проблемами.
Витя пристыженно молчал, он ещё перед разговором догадывался, что Кирилл припомнит им их поведение.
— Из-за этого я стал инвалидом! Понимаете?! Из-за сраного Игоря! Вы отделались ушибами, а мне досталась самая вишенка! — продолжал говорить Кирилл, не замечая ничего. Наконец опустошённо замолчал. — Может и правда лучше, если бы мы действительно там сдохли, разбившись на дороге...
— Не говори так, — Витя не знал, куда деть глаза. Теперь его собственные проблемы казались не такими серьёзными. Плюс голова всё сильнее болела. — Мне так жаль.
— Если бы он вывернул руль в другую сторону, то на таком вот замечательном агрегате сейчас рассекала бы Яна, — Кирилл снова улыбнулся. Только улыбка получилась немного страшной, уголок правой губы съехал вниз, делая его похожим на сумасшедшего.
— Витя мог его остановить, — повторила Яна из своей темноты. Теперь было сложно даже рассмотреть её лицо, так... смутный контур.
— Почему ты заладила это говорить?
— Зачем ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО позвал нас? — продолжала Яна. Голос опять стал хрипящим.
— Чувствует вину, — Кирилл не дал Вите ответить. — Разве не ясно? Пытается переложить всё дерьмо на плечи... Игоря.
— Потому что он вёз нас тогда! — зарычал парень. Шум в ушах усилился и он раздражённо помотал головой, пытаясь от него избавиться. — Мне нужно, чтобы вы выслушали меня, чтобы мы вместе, как всегда делали раньше, решили эту проблему! Мне нужны вы!
— Ты до сих пор убеждён в своей полной непричастности, это сильно въелось в тебя, — голос Яны прозвучал совсем рядом, но лицо так и осталось во тьме.
— Не понимаю, — он испуганно заозирался, покрутил громкость на колонках, стараясь понять в чём фокус, произошедший со звуком.
— Никакого Игоря не было, — вкрадчивый шёпот Кирилла в другое ухо, словно он находился в паре сантиметрах от Вити. — Ты его выдумал, убрать с себя ответственность за содеянное.
— Нет..., — он с ужасом смотрел, как тьма из камеры Яны медленно перетекает в комнату Кирилла. Расползается по стенам, приближаясь к другу.
— Ты выпил... очень сильно... и решил, что до дома совсем недалеко... а мы согласились с тобой...,— теперь Кирилла тоже не было видно совсем, остался лишь его грустный голос. — Да, мы тоже виноваты, но.. мы уже умерли, а вот ты остался.
— Не может такого быть. Я не верю! Нас спасли, отец Яны помог... лишь Игоря не удалось откачать, тело слишком сильно повредилось при ударе.
— Ты сам начинаешь уже осознавать, что это неправда, — сказала Яна. — Из-за тебя мы погибли и ты придумал для своего успокоения, что всё закончилось хорошо. Почти все живы, почти все здоровы.
С камеры, поверх монитора, начала стекать чёрная жижа, но Витя остался сидеть на месте.
В голове мелькали обрывки воспоминаний — он смеётся над друзьями, которые боятся лезть в автомобиль, стрелка спидометра всё больше, но он лишь прибавляет скорость... Резкий, бьющий по ушам, визг тормозов, машину крутит, почти невозможно удержать руль, громкий вопль Яны... тишина... лишь кровь течёт по лицу, почти так же, как сейчас чёрная жижа по монитору... он скрипя зубами поворачивает голову и видит Яну — всклокоченные волосы закрыли лицо, кажется словно девушка в обмороке... но шея, неестественно вывернутая в сторону, заставляет содрогнуться. Кирилл выглядит ещё хуже — переломанные руки и ноги, превратили его в какую-то страшную игрушку, лишь похожую на человека. Безжизненные зрачки смотрят прямо Вите в глаза, но он не может оторваться. Лишь запоздало пришедшая боль, наконец-то, лишает его чувств.
— Мне очень жаль...— Чернота вылилась через экран сильным потоком, поглощая стол, и громадной волной ринулась на Витю...
* * *
Его резко вырвало из забытья. Словно мгновенно окатили холодной водой с головы до ног. Витя попытался пошевелиться, но ничего не вышло. Ещё пара безуспешных телодвижений также ни к чему не привели.
— Очнулся, значит..., — хриплый голос где-то справа.
Витя скосил глаза, силясь хоть что-то рассмотреть. Зацепил белёсое пятно на краю зрения, которое, после произнесённых слов, быстро зашевелилось, увеличилось в размерах. Непонятная белая фигура растеклась, стала более расплывчатой, отлетев от него на пару метров. Витя попробовал открыть рот, но даже такое простое движение было ему не под силам.
Пятно вернулось. Приблизилось к нему. Фигура обретала объёмность, с каждой секундой всё больше походя на человека.
— Узнаёшь меня? — голос одновременно был знаком, и не знаком. Голова начинала болеть, когда Витя попытался вспомнить.
Человек наклонился. Стал виден больничный халат и уставшее лицо мужчины лет пятидесяти. Он смахнул пот со лба и уставился на Витю злыми, но замученными глазами.
Понимание окатило второй волной тело парня. Зрачки расширились.
— Узнал..., — удовлетворительно прошептал мужчина. — Михаил Александрович, отец Яны... Мы пока что одни, но скоро набегут другие врачи, так что я потороплюсь. Чудесно, просто несказанно повезло, что ты вышел из комы в мою смену... Я столько потратил на тебя сил, даже не представляешь — хотя вначале думал просто задушить за то, что ты натворил. Ты же всё помнишь, ведь так?! Жалкий кусок дерьма, уговорил Яну и Кирилла, что всё будет в порядке, что тут недалеко... и остался жив! Вот, что меня больше всего взбесило! Машина всмятку, хорошие люди погибли, а ты... живой... и почти здоровый. Пострадал совсем немножко.
Витя силился произнести хоть слово, пошевелить хотя бы пальцем.
— Начинаешь осознавать? Тебя выволокли буквально с того света, но вот мозг принимать бразды правления над телом уже отказался...
Мужчина через силу улыбнулся, прислушиваясь к шуму снаружи.
— Может действительно есть какая-то высшая кара, хотя... я ни во что давно уже не верю... Столько чудовищно неправильного творится вокруг, что скорее всего это просто случайность, практически невозможная, но тем не менее... я рад, что она случилась с тобой. Наслаждайся полученной жизнью. А я постараюсь продлить её как можно дольше.
Он почти ласково вытер слезинку, одиноко вытекшую из глаза Вити. Зрачки парня бешено крутились. Мужчина практически ощущал ужас, слышал безмолвные вопли, разносившиеся по комнате.
Улыбнулся и вышел, прикрыв дверь.