Мелитополь и Запорожье - на пороге России.

Это продолжение спецрепортажа Дмитрия Стешина из Мелитополя. Первая часть.

«СДОХНЕШЬ ТЫ И ТВОЙ УБЛЮДОК»

К вечеру на улицы Мелитополя выходит полиция, а горожане, наоборот, исчезают. Получается идеально чистый, молчащий город, красиво подсвеченный «люстрами» полицейских машин. Проверяют всех и вся – как говорят, около тысячи полицейских заехали в область из России. На мою машину с российскими номерами они смотрят с приветливым удивлением и машут:

«Проезжай!»

Я спешу на встречу с молодоженами Викторией и Виталием. Их история ужасная и счастливая одновременно. Никакая пропаганда не смогла бы придумать такую историю прихода «русского мира». Виктория и Виталий, жители Угледара. Улыбчивые, просто светятся радостью, Вика тискает глазастого Матвея – он все пытается вывернуться из рук мамы и рассмотреть меня как следует. Вика рассказывает:

- Я была на восьмом месяце беременности. Идут обстрелы. Подошла к украинским военным попросила: «Пожалуйста, вывезите нас!». А они сказали: «Сдохнешь ты, сдохнет и твой ублюдок!». Мы выбрались из Угледара в соседнее село Новодонецкое, к родителям. Прятались две недели в подвале. От дома ничего не осталось, пепел. Потом зашли российские военные, постучали в подвал, открыли дверь. Мы сразу обратили внимание на российский шеврон.

Военный спросил: «Вас тут сколько? Еда есть?». Говорю, нас тут шесть семей, еда осталась только для детей, а детей много, есть годовалые. И сама вот-вот рожу… Они принесли в подвал воду и еду, а нам с Виталием говорят: «У вас 30 минут на сборы». Нас вывезли в госпиталь, а потом на вертолете - в Мелитополь. Нас женили, дали нам жилье. Вот так Россия стала нашей Родиной. Для нас сделали все, что возможно и невозможно. Вы не знаете, Угледар взяли?

Молодожены Виктория, Виталий и маленький Матвей.

Говорю, что пока – нет. Мой батальон «Восток» пока на позициях под их родным городом, ждет приказа о штурме. Вика и Виталий переглядываются и говорят хором:

- Мы хотим вам помочь!

Вика частит:

- Я знаю, всушники говорили, где они будут прятаться от обстрелов, хвастались, что их там никакая бомба не возьмет, будут сидеть там до зимы! У вас есть блокнот?

Вика с Виталием рисуют план с ориентирами – дальнейшие подробности пока опущу. Но, надеюсь, что эта информация пригодится батальону «Восток», который после Мариупольских боев получил неофициальный статус «штурмовой».

Еду в свое временное жилище и вдруг вспоминаю, как чиновники, у которых я живу, говорили, что месяцами питаются армейскими пайками. Вся комната завалена пустыми упаковками. А с зарплатой... Не очень с зарплатой. Мне не жаловались, просто констатировали этот факт. Объедать хозяев не могу, ищу магазин в темнеющем городе. В первом встреченном супермаркете двери уже закрыты, но люди на кассах еще есть. Мыкаюсь перед дверями, как сосватанный и молодой парнишка, разглядев мой полувоенный вид, дверь мне открывает.

Спрашивает:

- Вы быстро?

Бросаю на бегу: «Три минуты». И врываюсь в торговый зал. Чтобы скрыть нищету ассортимента, полки заставлены вареньем и квасом. Большинство продуктов российские. Набираю мешок сыра и колбасы местного производства. На кассе сюрприз – в Донецке за подобный набор продуктов я отдал бы тысячи 3, здесь – 1240 рублей. Разменной мелочи нет, сдачу дают бумажными гривнами.

Пареньку, запустившему меня в магазин, говорю с чувством:

- Спасибо, братик! Накормил!

Он отзывается удивительно-тепло:

- Это вам спасибо!

Получилось такое полевое социсследование настроений. Походный ужин сервирую на зачитанном до дыр на изломах спецвыпуске «Комсомолки» для освобожденных территорий.

СУДОПЛАТОВ И КОНЮХОВ ПРОТИВ УПЫРЕЙ

Член Главного совета военно-гражданской администрации Запорожской области Владимир Рогов, хлопает ящиками столов, ворошит бумаги на подоконниках – ищет завалившиеся пакетики с растворимым кофе из армейских пайков. На всех кофе у нас не хватает. Я режу колбасу. Полукилограммовый батон «Докторской» Мелитопольского производства – 120 рублей. Качество такое, что хоть в Москву увози. Стекла в нашей комнате заклеены газетами и картонками. Все стекла в этом доме заклеены, даже на лестницах, чтобы не выстрелили из зеленки, раскинувшейся за нашей общагой. И это наводит меня на некоторые мысли. Спрашиваю Владимира:

- Как вы оцениваете настроения?

- Сдержанный оптимизм и надежда на изменения к лучшему. Люди устали и за восемь прошедших лет, и за последние месяцы. Они постоянно спрашивают и про референдум, и стоят в очередях, чтоб подать документы на российское гражданство.

- Мне говорили, что в 2014-м здесь люди были настроены более пророссийски. Как их Украина за прошедшие 8 лет обрабатывала?

- Методики тупые до безобразия. И безотказные. Насилие и запрет на все русское. Формально, ты мог говорить на русском языке. Тебе даже вывеску на русском разрешали. Давались такие малые свободы, чтобы крышку не сорвало. Вместо знаменитых мелитопольцев — генерала Судоплатова и путешественника Конюхова вытаскивались упыри типа Дмитрия Донцова, создателя интегрального украинского национализма. Он, кстати и заложил основы так называемого «политического украинства».

НЕ «ПАРТИЗАНЫ», А ДИВЕРСИИ КИЕВА

Это новое, «модное словосочетание», его активно используют на освобожденных территориях. «Политическое украинство», способно объяснить парадоксальный факт – почему люди, не говорившие даже на суржике, готовы проливать кровь за государство, где их родной язык целенаправленно уничтожают?

Рогов рассказывает, как расправлялись с активистами в Мелитополе. У пророссийских сил, в итоге, осталась одна «точка сборки» - День Победы:

- Сначала просто Служба безопасности Украины давила на активистов перед майскими праздниками. Потом… был у нас молодой предприниматель, он на 9 Мая всегда устраивал исторические реконструкции, тратил на это десятки тысяч долларов. Его предупредили несколько раз, а потом он исчез. Через несколько дней нашли его тело. Официально сообщили, что это «бытовуха», семейные разборки.

Я показываю на окна, заклеенные газетами:

- Как в 1946 году? Активистов бандеровцы стреляют ночью через окна? Из обрезов? То есть, укроподполье?

Рогов не соглашается:

- В быту все сопротивление – это селфи со средним пальцем на фоне российского флага. Теракты — дело рук СБУ и Главного управления разведки Украины. Это уже не народная борьба. Есть такой момент, о нем уже можно говорить: наши спецслужбы нашли здесь десяток схронов с оружием. Но, заложили их еще до начала спецоперации, в январе, в начале февраля!

- Зачем?

- Готовились к приходу России. У них уже было понимание, что эти территории они не удержат.

БЕГСТВО ПЕНЫ

Украина сделала все, чтобы на освобожденных территориях людям жилось как можно хуже. Мелитополь Россия взяла без боя, но для нее здесь все равно оставили выжженное поле. Чиновники не просто убежали на Украину, с них требовали, чтобы перед отступлением они нагадили москалям как можно сильнее.

Директор коммунального предприятия «Чистота» просто поджег технику и вырвал все электронные блоки управления. А техника была дорогая, запчастей нет – санкции.

Руководитель «Укропочты» украл все наличные деньги пенсионеров и сбежал.

Руководитель отдела соцобеспечения Мелитополя перед бегством стер все данные учета одиноких стариков и лежачих пенсионеров, сжег всю бумажную базу. Активисты обходили все дома и квартиры и составляли новую базу.

Приехали новые чиновники. С одним из таких пришельцев мы сидим в офисе всемирно известного американского производителя сельхозтехники. Офис пуст, как и ангары, и гигантская парковка. Все было угнано в Запорожье и Днепропетровск еще в начале спецоперации. Несколько часов назад из России привезли 6 комбайнов нашего производства, и они сразу же ушли в поля – убирать пшеницу, иначе через считанные дни зерно начнет осыпаться.

На поля выходит российская сельхозтехника - медлить нельзя, зерно начнет осыпаться.

Ждут еще 71 комбайн и проблема с техникой будет закрыта.

Чиновник не представляется, хотя общается на камеру. Говорит, мол, просто напишите – «чиновник военно-гражданской администрации». Спрашиваю: много убежало земледельцев? Он машет рукой:

- Сбежала пена, которая выжимала из этой земли деньги и сидела на финансовых потоках. Большинство фермеров осталось. И моя оценка – мы будем с этими людьми работать.

Мне нравится этот чиновник, против обычного мнения, я часто встречал среди этого сословия людей грамотных, болеющих за порученное дело. И я задаю самый больной вопрос, меня просили его задать читатели:

- Куда теперь сбывать зерно, за сколько, как?

Оказывается, в области уже создано свое таможенное управление. Но главное не это:

- Система продажи должна быть понятной и прозрачной. А не как при Украине – за сколько смог договориться, за столько и купил урожай у фермера, иногда ниже себестоимости. Тут был не рынок зерна, а махновщина! Теперь создан зерновой государственный оператор, ему передали элеваторы. Фермер должен четко знать, какую сумму он получит. Все! Новое зерно уже пошло на элеваторы.

На прощание, чиновник говорит мне:

- Ситуация такая, что у нас тут нет «подготовительных периодов», всяких «стадий проработки». То, что я вам озвучил, уже сделано или будет сделано в ближайшие часы.

ПОМИДОРЫ ПО 18 РУБЛЕЙ. СЕМЕЧКА УРОДИЛАСЬ...

Заехал на центральный рынок Мелитополя. У входа, мальчишка раздавал бесплатные газеты – их выпускает военно-гражданская администрация. Газеты буквально рвали из рук. Мне объяснили этот парадоксальный факт, мол после информационных войн в интернете, лжи и вбросов, люди стали больше верить напечатанному на бумаге.

На рынке - изобилие вкусных и дешевых овощей.

Москвича не поразить изобилием, но можно удивить ценами. Для примера, килограмм помидоров «бычье сердце» стоил 18 рублей.

На каждом шагу табличка «Куплю рубли».

В городе чувствуется дефицит денег.

Деньги за аренду торгового места здесь перестали брать с марта, распоряжение новых властей.

Поговорил с фермерами о видах на урожай и жизни в целом. Девушка Люда, торговавшая своим подсолнечным маслом на разлив, сказала, что приход России натурально спас их хозяйство от банкротства:

- Мы же все закредитованные были, на проценты уже работали. Ваши сразу отменили все украинские долги по кредитам и коммунальным платежам. А коммуналка у нас была при Украине! Слышали наверное? Мы за газ и свет отдавали две пенсии, матери и отца. Выкарабкались из болота Украины на берег России. Может, это нам урок такой был. Что будет дальше, не знаю. Семечка уродилась, масло, вон, видите, люди берут. Проживем.

Цены на вкусные фермерские продукты - просто смешные.

ПАРЕНЬ С ИСТОРИЧЕСКОГО СНИМКА

Две недели назад в Мелитополе поставили памятник легендарному земляку Павлу Судоплатову - начальнику внешней разведки НКВД, ликвидировавшему бандеровское подполье. И везет меня к этому памятнику не менее легендарный парень, Артем Шарлай, один из «300 запорожцев» с фотографии 2014 года, тоже давно уже ставшей исторической.

Помните, наверное, этот снимок?

Украинские националисты в 2014 году окружили людей, не испугавшихся выступить против майдана, и забросали их яйцами и мукой.

Сумрачные мужики, стоящие в Запорожье плечом к плечу в окружении беснующейся толпы местных заукраинцев, свезенных на автобусах западенцев и «хероев Майдана». Артем объясняет:

- Этот снимок сделали наши враги, хотели показать, как они нас унизили. А люди восприняли это совсем по-другому. Как символ стойкости.

Две недели назад в Мелитополе поставили памятник легендарному земляку Павлу Судоплатову.

Восемь часов Артема и его товарищей закидывали камнями, обливали водой, посыпали мукой и забрасывали яйцами. Бандеровцы потом шутили: «В Запорожье замесили, в Одессе запекли»…

- ОНИ ждали, что мы побежим, нас загонят в какое-то здание… Убивать нас прямо в центре Запорожья не решились.

После провала запорожского восстания, Артем эвакуировал семью, провел дома несколько мучительных недель, ожидая, когда за ним придет СБУ, а потом уехал воевать на Донбасс. И вот, вернулся в родной край этой весной, вместе с Россией.

Памятник Судоплатову сразу стал местной достопримечательностью и здесь, примета времени, пасется стайка мальчишек – просят мелочь. Но не просто так, а сначала протягивают руку и здороваются. Продавщица кваса на другой стороне улицы с интересом ждет, когда я расстанусь с монетами. Южный бизнес, все взаимосвязано!

На табличке памятника – засохший плевок, единственное, что могли сделать затаившиеся бандеровцы еще оставшиеся в городе. Плевок этот унижает только плюнувшего. Я стираю его платком, платок выбрасываю в ближайшую урну.

30 ЛЕТ ОККУПАЦИИ ЗАКОНЧИЛИСЬ

Едем с Артемом на центральную площадь города, где ветер лениво перебирает гигантский российский флаг. Артем говорит, что почти два месяца здесь висел украинский жовто-блакитный прапор, под ним собирались местные бандеровцы и забрасывали интернет фотографиями: «Мелитополь украинский!» Флаг не давали снимать спецслужбы. Спрашиваю: «Почему?».

Теперь на площади в центре города - флаг России.

- Говорили, чтобы не раздражать людей...

Возможно, в этом и был какой-то смысл, но нам постигнуть его не суждено. Слишком глубоко. Слишком сложно. Задаю Артему вопрос, который мучал меня последний час:

- Ты увидел здесь то, о чем мечтал восемь лет назад? Все сбылось?

- Частично. Я коренной запорожец, жду не дождусь, когда освободят и мой родной город. Мы когда заходили в Мелитополь, мысли были – сейчас, еще несколько дней и окажусь дома. Но ради того, чтобы Запорожье не повторило судьбу Мариуполя, где бои разрушили город, стоит и подождать. А пока, в Мелитополе я увидел часть своей мечты – мы на пороге России. Понятно, что здесь еще отчасти «серая зона», но люди увидели уже - где Россия, там порядок. С настроениями первых дней не сравнить. Все поняли – 30 лет оккупации закончились, наша земля возвращается домой.

У машины меня встречает паренек, протягивают руку, но мелочи нет, все выгребли его «коллеги». Говорю пацану:

- Хочешь, нашивки подарю с российским флагом, на липучке?

Он кивает и просит еще три штуки, для друзей, мнущихся в стороне. Спрашиваю:

- Будешь носить? Не боишься?

Мальчишке вместо мелочи достались нашивки с флагами России и ДНР.

Счастливый пацан, убегая, кричит мне:

- Ха! Щас!

Я так понял, это означает - «не боюсь!».

Читайте на WWW.KP.RU: https://www.kp.ru/daily/27423/4623243/

https://tass.ru/obschestvo/15149657