Здесь все по-настоящему
"Здесь все по-настоящему" Егор Куликов
Часть третья из четырех.
.
Настя
.
Когда неожиданно, всех ее друзей отрезало этими странными дверьми, этими колбами, упавшими с потолка, первым что сделал Настя – закричала. Она кричала так громко и так долго, что начала задыхаться. А когда в легких закончился воздух, она несколько секунду кричала безмолвно, тихо с легким посвистыванием. Набрав очередную порцию кислорода, она вновь раскрыла рот и закричала.
После того как она поняла, что ей ничего не угрожает, то осмотрелась и замолчала.
- Ребята, с вами все в порядке? – ответа не было. – Ребята!?
Она подошла к одной перегородке, затем к другой. Тишина. И лишь спустя минуту, к ней обратился Ваня, а затем и Леха. И всех их интересовало как у нее дела?
- Не очень у меня дела? – тихо сказала она, зная, что ее не услышат.
Она подошла к комнате, где была Вика:
- Вика, ты там как?
- Хорошо, - послышалось из-за двери. – Теперь хорошо.
Голос как из бочки. Как из-под воды.
- Ребята сказали, что пойдут, осмотрятся, - прильнув к стене, сказала Настя.
- Тогда и я пойду. – Довольно легко ответила Вика, словно не она сейчас находится один на один с комнатой и темнотой.
- Вика!.. Вика!.. – прокричала Настя, но безуспешно. Видимо подруга ушла.
Настя обернулась к темной круглой комнате и ей в один миг стало жутко и даже страшно. Крохотный огонек свечи отплясывал на фитиле, но его не хватало, чтобы охватить всю комнату. Из-за этого, помещение, словно давило на нее. Словно тьма сгущалась и если Настя не будет постоянно смотреть на круг света, то он будет сужаться, сужаться, пока не исчезнет вовсе. Пока не схлопнется как мыльный пузырь.
Она прошлась вдоль круглой стены, с опаской поглядывая на новые круглые коконы, которые одним моментом отгородили всех ее друзей. Было страшно, жутко и тревожно находиться здесь одной. Но выбора не было.
Если все ее друзья ищут выход из этого квеста, то ей стоит последовать их примеру. Настя держала свечу на вытянутой руке, чтобы большая часть комнаты всегда была освещена. Хоть и слабо, хоть и тускло, но освещена. Так ей было проще и спокойней. Большое зеркало под длинными часами отражало огонек свечи, что немного увеличивало область света. Но Настя боялась к нему подходить, каждый раз, с недоверием посматривая в сторону отражения.
Спустя две минуты, после того, как она последний раз слышала голос Вики, наступила тишина. Если бы в доме были мыши, а Настя очень надеялась, что в доме нет ни мышей, ни крыс, то она бы легко услышала, как эта мышка жует орешек где-нибудь в своей норке. Настя замерла и единственный звук, который доносился до ее ушей, это легкое потрескивание парафина. После, она услышала свое прерывистое дыхание, и сама же испугалась его. Зажав рот рукой, она постаралась дышать носом, но спертый и сырой воздух был так неприятен, что она решила пусть будет хоть какой-то звук, чем старческая вонь в носу.
Прохаживаясь вдоль стены, она думала с чего бы начать. Ребята там, наверное, уже нашли что-то. Уже перерыли свои комнаты, перевернули там все вверх дном, а она все ходит вдоль стены, с опаской смотря на зеркало и изредка задирая голову, чтобы посмотреть на кукушку, которая и не кукушка вовсе, а змея. Металлическая змея с блестящими глазами. Но она редко смотрела вверх. Не из-за змеи и не из-за часов. Ее пугала пустота и черная ночь у нее над головой. Так как потолка не было видно и пламени свечи не хватало, ей казалось, что сверху что-то вроде космоса. Вроде бесконечной трубы, уходящей далеко в ночь. Она знала, что за стенами этого дома светит солнце, люди ходят на работу, обедают в кафе, смеются и развлекаются. Но здесь все было по-другому. Здесь даже потолка нет, а есть только тьма. Густая тьма. Словно она состоит из расплавленной смолы или из мелкой крошки черного угля. Словно у тьмы есть физическая форма.
Незаметно для самой себя, Настя даже слегка присела на корточки, боясь, что тьма раздавит ее. Опомнившись, она выпрямилась, расправила плечи, убрала волосы за уши и глубоко вдохнула. И не так страшно стало. Не так одиноко.
И в этот самый миг, за спиной прозвучало:
- Настя, ты тут?
Она вздрогнула и едва не выронила свечу.
- Да!
- Нашла что-нибудь? – это говорил Ваня. Она подошла к его перегородке.
- Я не искала. Я вас жду.
- А ребята что-нибудь нашли? – кричал Ваня, словно погруженный в бочку с водой.
- Ничего! – прокричала Настя
- Ладно, я наверх…
- Иди уже… - прошептала она. – Напугал только меня.
И когда тишина вновь заволокла помещение, а Настя снова почувствовал одиночество, от перегородки, где был Леха, послышались глухие удары.
- Чего тебе!? – не скрывая раздражение, проорала она.
- Нашла, говорю что-нибудь?
«Да что я вам, следопыт, что ли какой?» - подумала она, но сказала:
- Да, часы, зеркало и шкаф.
- А ребята нашли? – этот тоже как будто в подушку кричит.
- Пока что нет.
- Ладно, я пойду. Чуть позже поднимусь.
- Иди уже, иди, - недовольно пробурчала она, хотя голос друга вселял в нее какую-то уверенность и прогонял прочь одиночество.
Странное чувство. Ей, наверное, впервые в жизни, хотелось остаться одной. Да еще и здесь, среди огромного зеркала, странных часов и черного купола потолка.
Она подошла к горшку с засохшим цветком, когда по всему дому послышался томный звук пианино. Одна единственная нота, как колокол зазвучала и долго еще блуждала в темной комнате. И этот звук принес с собой какую-то волну обеспокоенности и тревоги.
Спустя пару минут, из-за двери, где был Ваня, послышалась игра на пианино. Собачий вальс, - без проблем узнала мелодию Настя, хотя слышно было плохо. Спустя секунду, что-то тяжелое ухнуло у Лехи в комнате и из книжного шкафа выпала книга. Настя вновь вздрогнула и поняла, что не хочет оставаться в одиночестве. Она сейчас согласна на то, чтобы и Ваня, и Леха, и Вика, постоянно дежурили возле своих перегородок. Чтобы они нескончаемо говорили, и она всегда могла слышать их голоса. Чувствовать их рядом и только от этого ей станет комфортно и не так страшно. Но их нет. Все они смелые и все они знают, что делать. Даже Вика и та, ни разу не спросила, как у нее дела. Может спросить мне?
Нет! я тоже должна быть смелой и самостоятельной. Хватит постоянно держать за руку подругу. Я им покажу, что и сама смогу найти выход. Смогу.
С невероятной решимостью Настя начала ходить по комнате в поисках чего-нибудь. Она без страха посмотрела наверх, ощупала узорную рамку зеркала и даже несколько раз взглянула на отражение. Она дошла до книжной полки и заметила, что одна из книг валяется на полу. Да, она выпала после того, как у Лехи что-то громыхнуло.
Настя взяла толстую книгу в твердой черной обложке без картинки и надписи. Страницы книги были похожи на фолиант, словно книга дошла до наших дней из средневековья. Но что было странным, так это то, что страницы были пусты. Ни одной надписи. Ни одной заметки или рисунка. Не было и выходных данных на форзаце книги, хотя казалось, что книга, напечатанная в типографии из-за прошитого корешка. После того как она веером раскрыла книгу и не увидела там ровным счетом ничего, Настя начала тщательно просматривать все страницы. Спустя минут пять она поняла, что занимается совсем не тем, что нужно. Пролистала меньше четверти, а записей как не было, так и нет.
И тут она вспомнила эффектный фокус Лехи. Поместив свечу на столике рядом с засохшим цветком, она провела страницу над пламенем, где тут же стали образовываться буквы. Это простое действие привело ее в неописуемый восторг. Настя почувствовала себя героиней захватывающего фильма, которая должна разгадать загадку и спасти мир от зла. Дрожа руками, она водила листком над пламенем свечи, пока все буквы не высветились.
Душа уходит в пятки
Не видно ни черта
Давай сыграем в прятки
Здесь только ты и я…
Настя не сразу сообразила смысл послания. Она взяла другую страницу, провела над пламенем, но и на ней было то же самое. Она выбрала произвольную страницу в середине книги, но и она показала четверостишье. Другая, другая, другая, все одно…
Душа уходит в пятки
Не видно ни черта
Давай сыграем в прятки
Здесь только ты и я…
Настя захлопнула книгу и хотела вернуть ее на полку, но не нашла место откуда она выпала. Пока она выбирала, куда бы пристроить книгу, ее охватило странное чувство пристального взгляда. Она почувствовала это спиной, плечами. Словно этот взгляд, как и тьма, имели физическую форму. Кожа на руках пошла пупырышками, волосы встали торчком.
Ей страшно было оборачиваться, но она все-таки повернулась. Ничего… тишина, полумрак и дрожащие тени на стенах.
Бросив книгу на столе, она схватила свечу и начал кружить по комнате. Пламя тряслось на фитиле, и она почувствовала, что тоже начинает трястись. Мороз прошел по коже. Но это был холод не от страха. В комнате упала температура, потому как пар клубами начал выходить изо рта. Только сейчас Настя почувствовала, как тепло возле свечки. Возле ее пугливого огонька.
Она прижала свечу ближе к груди, всем телом впитывая слабое тепло огня. Невольно она кинула взгляд на зеркало, где ее собственное отражение пугливо держало свечу двумя руками. Длинные белокурые волосы стекали на плечи. Серая кофта и обтягивающие голубые джинсы, которые так же казались серыми в этом освещении.
«Как монашка», - подумала Настя и, не смогла устоять от соблазна подойти ближе к зеркалу, чтобы еще раз осмотреть свою внешность. Вглядываясь в отражение, она зависла на некоторое время и ей на ум пришла страшная мысль. Она посещала ее и раньше, особенно в детстве, но сейчас эта мысль пронзила мозг как молния. Будто бы она поменялась местами с отражением. Теперь та «она» это и есть ее собственное «я». Настя замерла и в тот же миг взвизгнула, потому что прямо над ней, огромные длинные часы пробили час.
Звук резонировал в круглой комнате, отражаясь от стен. После того как гуляющий грохот часов стих, остался хорошо слышен звук шестеренок. Тик-так…тик-так…
Настя задрала голову вверх, туда, где часы скрывались в темноте. Она увидела вытянутую жердочку. Пустую…
Но ведь там была змея. Она точно помнила, как на конце палочки, обвившись в узелок, была черная змея с блестящими глазами. Но сейчас жердочка опустела.
Настя начала судорожно смотреть под ноги. Она и не предполагала, что змея соскочила с жердочки вместе с ударом часов и сейчас притаилась вдоль стены, сливаясь с плинтусом.
Девушка первым делом осмотрела себя и от того что на ее ногах были кроссовки, ей стало не так страшно. А ведь она хотела надеть сандалии. Открытые сандалии с кожаными ремешками и золотой застежкой.
Ей хотелось задрать ноги к верху, чтобы не касаться пола. Она знала, что змея могла соскочить, когда угодно. Могла упасть, когда все двери захлопнулись. Или, когда у Лехи в комнате что-то грохнула. Ведь тогда упала книга с полки, почему бы и змее не свалиться. Но если так, то где она? Почему она не валяется точно под часами. Ведь пол чист. Ничего лишнего.
Для подтверждения мыслей она посмотрела на пол. Отражение последовало ее примеру. Из-за зеркала, в комнате казалось светлее. Боковым зрением Настя заметила отражение. Оно смотрело на нее и совершенно не двигалось, в то время, как Настя продолжала осматривать пол. Она почувствовала, как озноб прошел по телу. Она боялась взглянуть открыто, чтобы убедиться, что отражение живет своей жизнью. Она не хотела туда смотреть, пытаясь сохранить иллюзию, что это не правда. Это воображение, преломленный свет, стрессовая ситуация… да что угодно, но точно не…
Девушка в зеркале улыбнулась и приблизилась, Настя отскочила к шкафу, уставившись на отражение, которое замерло на границе. Ей казалось, что еще чуть-чуть и оно, выдавив зеркало, ворвется в комнату и тогда она будет тут не одна. Она будет тут с этим.
Но «это» не двигалось. Оно опустило голову, и ровная гладь волос закрыла лицо. Ее свеча так же ярко горела возле груди.
Не успела Настя отойти от шока, как почувствовала легкое прикосновение к лодыжке. Почему-то она сразу догадалась, что это змея. И ее нисколько не удивляло, что еще час назад, эта самая змея как игрушка болталась на жердочке, а сейчас ползает у нее в штанине
Выронив свечу, Настя подпрыгнула, взвизгнула и потянулась к ноге. Она видела как нечто длинное, переваливается под джинсами, а секундой позже почувствовала укус в районе икры. Боль мгновенно пронзила ногу, словно змея не укусила, а…
Да, так и было. Кровавое пятно начало расходиться на джинсах увеличиваясь с каждой секундой. Настя визжала, прыгала на одной ноге и била руками по змее, которая укорачивалась и исчезала. Настя почувствовала, как змея уже наполовину влезла в ногу. Ощущала ее мышцами. Болело все тело, а не только нога. Не помня себя, она схватила горшок с сухим цветком и ударила себя по ноге. Она била до тех пор, пока не устала рука, и боль от укуса не перемешалась с болью от ударов.
Наконец-то Настя задрала штанину и увидела черный хвост змеи. Превозмогая боль и дикую боязнь этих скользких существ, она схватила ее за хвост и начала вытаскивать. Она чувствовала, как мелкие чешуйки идут против шерсти, раздирая кожу и мясо. Окровавленный хвост скользил в пальцах, но Настя мертвой хваткой держала кончик и, обливаясь слезами, тянула змею на свет. Когда из раны показалась крохотная голова со стеклянными глазами Настя размахнулась и ударила змею о стенку. Затем ударил о пол, стол, книжную полку. Она била ее так долго, пока та не повисал в ее руках как обычный канат. Несколько секунд она смотрела на мертвую змею, затем выбросила в темный угол и тут же пожалела об этом. А вдруг она не умерла? Вдруг она оживет и вновь заползет под штанину? Но идти и проверять у нее не было сил.
Она села в лужу крови, закатала пропитанную кровью штанину и с пренебрежением осмотрела рану. Глубокая дыра зияла точно посередине икры. Кровь равномерно заполняла рану и стекала по ноге в кроссовок. Ей противно было смотреть на собственную обезображенную ногу, но и оторваться она не могла. Словно взглянула в глаза удаву, который гипнотизировал ее и управлял ее разумом.
Она бы и дальше обливаясь слезами, смотрел на ногу, если бы не свет, который начал гаснуть. Круг около свечи становился все меньше. Прогоревшая больше чем наполовину свеча, лежала на боку, и ее огонек едва был жив на коротком обрубке фитиля. Дрожащими руками Настя дотянулась до свечи и осторожно подняла ее. Она боялась, чтобы огонек не погас. Ведь тогда наступит тьма. Настоящая тьма.
Почему-то она не обратила внимания, что девушка в зеркале, по-прежнему стоит опустив голову и держа горящую свечку в руках. Быть может, если бы Настя смогла оценить обстановку, она бы ни за что не поползла спиной к зеркалу. Но свет… источник света манил ее, как ночной фонарик манит мотылька. В ней сработал самый обычный человеческий инстинкт, взведенный страхом как курок у револьвера. Там, где светло, там безопасно. Или, по крайней мере, там безопаснее, чем во тьме.
Настя продолжала неуклюже ползти спиной к зеркалу, где девушка уже подняла голову и улыбнулась. В отражении была та же Настя, в той же одежде, с теми же длинными волосами. Со свечкой, сгоревшей чуть больше полвины. Единственное что их различало, это целая штанина, потускневший взгляд и золотой кулон у отражения.
Когда Настя уткнулась спиной точно в зеркало, она оказалась на уровне колен девушки. Настя обернулась, но было уже поздно. Девушка выбросила свечу, вытащила руки из зеркала, схватила ее за волосы и ударила лицом о стенку.
Искры… нет не искры полетели из глаз. Из глаз прыснул столб пламени, а голова загудела как колокол. Уткнувшись руками в раму зеркала, Настя пыталась удержаться в этом мире, боясь, что «она» затянет ее туда. В зазеркалье.
Она не сразу почувствовала рассеченную бровь. Поняла это лишь тогда, когда кровь пеленой упала на правый глаз. Девушка ухватила Настю за затылок и тянула ее к себе. Когда лицо коснулось зеркала, то ровная гладь всколыхнулась как вода. Настя почувствовала, что не может дышать в том, другом пространстве. Она попыталась выпрямить руки и ей это удалось. Живительный кислород ворвался в легкие. Настя уперлась ногами в стену и вырвала голову из кривых рук девушки. В отличие от Насти, которая кричала и вопила во все горло, девушка не проронила ни звука. Искриви в натуге лицо, она, молча, напрягала каждый мускул и как паук тянула жертву в свое жилище.
Настя выпрямилась на полу, уткнувшись ногами в стенку. Свеча вновь откатилась в сторону, едва не погаснув. Крохотный огонек доживал свой век.
Настя на ощупь нашла цветочный горшок, которым долго била себя по ноге и, когда девушка тянула ее за ноги, она ударила им по зеркалу. В самый последний момент, когда горшок почти коснулся зеркала, она подумала, что зря это сделала. Ведь он войдет в зеркало как в воду. Но горшок ударился о твердую поверхность, и паутина трещин тут же расчертила зеркало. Если бы девушка из зеркала могла кричать, она бы закричала. Но в итоге она всего лишь исказило лицо и ударилась в трещины как в решетку.
Настя продолжала чувствовать крепкую ладонь у себя на лодыжке, пока не посмотрела. Небольшой треугольник зеркала откололся и, упав на пол, рассыпался искрящимися стеклами. И именно в этом треугольнике была рука той девушки. А сейчас ее рука сжимала Настину лодыжку и истекала кровью. Настя судорожно дернула ногой, и безжизненная рука упала на пол. Силуэт девушки подсвечивался тусклым светом оттуда, куда она бросила свечу, и Настя вдруг вспомнила о том, что и у нее должен быть свет. Перед зеркалом она увидела блестящий кулон и машинально сунула его в карман.
Вновь она спасла чуть живой огонек, который вернувшись в прежнее положение, радостно схватился за фитиль и осветил комнату.
Наученная ошибками прошлого, Настя боялась прикасаться к какой-либо из стен. Девушка из зеркала, истекала кровью и стучала с той стороны по трещинам-решеткам.
Настя села в центре комнаты, наблюдая за девушкой. Свет падал на стену, за которой находится Вика.
Со страхом наблюдая за горящей свечой, Настя бросила взгляд на стену, где появились тени. Человеческие тени, словно их отбрасывают некие сущности, стоящие рядом с ней. Невидимые глазу люди, но видимые для огня. Тени танцевали, повинуясь пламени свечи. Теней стало много. Они окружили Настю со всех сторон, но никто не решался прорываться в освещенный круг. Их черные руки, словно были сплетены из тьмы. Корявыми пальцами они врывались в освещенный круг и, словно получив ожог, одергивали их на безопасное расстояние.
Настя посмотрела на огонек, отметив про себя, что свеча почти прогорела. Из-за того, что она несколько раз падала, гореть ей оставалось недолго. Может быть десять, или пять минут.
Она решила, что лучшим выбором будет, если она подожжет книги. Передвигаясь на четвереньках по жесткому полу, она хотела подобраться к шкафу с книгами, но тени не дали. Они как солдаты встали в ряд, и свет обрывался на них. А когда Настя подползла ближе, черная рука ворвалась в круг света и полоснула ее по лицу. Две глубокие царапины пролегли ото лба до подбородка. Правая бровь распухла и свисала на глаз как опухоль. Нога продолжала кровоточить и болеть. А теперь добавились еще и раны на лице, которые тут же наполнились густой кровью.
Настя посмотрела вверх и увидела, как тьма надвигается. Черный потолок, точнее черное пространство давит на нее как пресс. Будто она зажат в тисках, и кто-то неведомый вращает рукоять и совсем скоро тьма расплющит ее.
Огонек свечи продолжал танцевать. Он не стал меньше. Он был тем же, но круг сузился. Сузился до полутора метров. Спустя минуту до метра. Тьма сгущалась, и граница света не рассеивалась, как это происходит всегда. Свет не входил во мрак и не угасал там медленно и плавно. Здесь у света и тьмы была четкая линия. И эта линия приближалась с каждой секундой.
Настя оказалась в маленьком коконе. В колбе. На единственном островке спасения.
Набрав полные легкие воздуха, она закричала. И как бы эхом, услышала крики Вики в соседней комнате. Крик был приглушенным и далеким. Но спустя секунду, Настя услышала четкое:
- Настя! Беги ко мне! Дай руку.
В стене появился просвет. Желтая полоска света ширилась, и Настя видела, как черные тела теней кричат и корчатся от боли. Они с визгом, с дикими воплями прятались, но все еще продолжали вытаскивать костлявые руки на свет.
Настя поняла, что другого шанса у нее не будет. Бросив огарок свечи, она вскочила на ноги, но тут же упала от невозможной боли. В кровавую рану на ноге, словно вновь забиралась змея. Не теряя ни минуты, она поползла к свету. К открытой двери, где уже показалась рука подруги.
Черные тени набросились на нее. Они рвали одежду, вырывали клочья волос. Хватали за руки, ноги и лицо. Расстояние близилось. Под градом ударов, под тысячью когтистых пальцев она ползла к двери.
Она наполовину была уже в ярком свету открытой двери. Крича и плача, она почувствовала, как одна из черных рук схватила за ногу. Там, куда так рьяно пыталась забраться змея. Все тело словно получило удар током. Она закричала, последний раз дернулась и ухватилась за потную ладонь подруги.