Блиномёт
ИСТОЧНИК - НОСТАЛЬГИЯ ВСЕМ
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Зарница
Расстреляйте меня вон из той беретты за этц баянстую картинку, но именно с таким оружием мы бегали.
У нас в деревне (хотя технически это было село, просто сейчас так называть как-то более душевно выходит) было много интересных мест, чтобы поиграть в войнушку.
Я бы сказал, что это наша основная массовая ролевая игра была. Почему-то детворы на улиах тогда было куда больше, чем сейчас. Может компьютеров и денди ни у кого не было, а до утиных историй или чипа и дейла ещё несколько лет и они ближе к концу дня. Это ж прорва веремени!
Каждый раз когда прогуливаюсь по родному селу летом, приходит в голву, что все старые тропинки заросли и более не проходимы. Люди стали гораздо меньше ходить пешком. Раньше село было буквально пронизано сетью стёжек-дорожек. У меня мимо дома пролегала очень натоптанная тропа прямо по меже между нашим и соседским огородм, через лог мимо старой стиральной ямы (и на моём веку ею уже никто не пользовался для стирки), мимо колодца, по ступенькам, вырубленным с клоне оврага и заботливо укрепленным дощечками и колышками... Эта тропа соединяла шестую и девятую "сотни". Такими топонимами у нас разграничено все село. Раньше, рассказывают, у нас квартировались казаки, а сотнями назывались их подразделения.
Сейчас, чтобы преодолеть эти 150-200 метров, нужно сделать крюк метров в 700, да и там тропа уже зарастает.
В школу нам идти нужно было, наверно, километра полтора и путей было несколько. Но об этих путях как-нибудь в следующий раз. Сегодня про войну.
В войну мы играли в основном в другом логу, не в том, что за моим огородом. Там тоже была своя стиральная яма, но оформленая добротными, хотя и замшелыми досками. Этот лог походил чем-то на лес с толстыми ивами. Внутри было темно и нам представлялось, будто эт настоящие джунгли. Было много тропинок среди огромных стволов и крапивы. В одном укромном месте ребята даже выкопали небольшую землянку!
Рядом с этим логом были кусты. Мы их называли "собачкины кусты". Там в кустах была старая деревянная двуногая электрическая опора, которую не разглядеть за буйнвми зарослями американского клёна. В центре клён был толстый и ветвистый, на нём можно было сделать уромный и совершенно незаметный наблюдательный пункт у самой дороги. Машины проезжали в парем теров рядом, а нас было не разглядеть в своём укрытии.
Из этиз кустов было удобно делать засаду на дядю Гену, который ездил на работу на своём мотоцикле с люлькой, а мы - местная детвора - лишь заслышав треск его мотора, вытраивались вдоль дороги и громко хором орали: "Дядь Ген, прокати! Дядь Ген, прокати!". Иногда он нас катал с ветерком сажая гурьбой в люлбку и позади своего сиденья на сам мотоцикл. Сейчас с трудом представляю, чтобы такое было бы возможно. Всё-таки времена меняются. Стандарты безопасности уже не те.
Так вот, про войну... Хорошо бы у нас были только вот такие вот войны, как в детстве. Когда никто не хотел играть за плохих. Дорого бы я отдал за то, чтобы всё оружие на планете вдруг превратилось вот в такие вот сучки и палки, а все, люди вспомнили как было в детстве, как мы все грали друг с дружкой,а ссоры, если и были, то длились не долго. Помирились на мизинчиках и вперёд до колодца - водички попить! Потом можно пойти нарезать бузины для духовых труок - рябиной по воротам стрелять. Потом, вроде бы, Вовка - сосед - собирался змея запускать же! Вон он возится делает какой-то механизм из штапиков и проволоки, чтобы листовки сбрасывать с высоты. Потом надо сходить обойти вокруг пруда на пятой сотне! Давно ж там не ходили, с прошлого лета!
А лучше ну их эти войны. Можно в чижа поиграть. Мы с двоюродным братом однажды придумали игру - смесь ориентирования и чижа. Берём по палке-биталке и веточку-чиж. Подковыриваем и бьём с размаху, но не куда попало, а в нужном направлении. Задача - обойти так играя по громному, в несколько километров, кругу мимо леса, по той тропинке в логу, мимо коровников, с шестой стни, через девятую, на десятую, потом на восьмую, третью... Там можно уже забить на чижа, и залезть на задний двор почтового отделения и узла связи, оттуда через школьный двор мимо пруда на пятой и через другой (третий уже) лог по тайным стёжкам-дорожкам домой. Эдакий круг.
Вот сейчас пишу и думаю. а ведь эти наши сотни как королевства в сказках сейчас представляются. Везде рахные люди, везде свои интересные места. На левятой у меня крёстная живёт. До сих пор. На пятой братишка двоюродный (там и сейчас, кстати), на шестой сейчас родители. Пишу и скучаю по ним. Сегонля в Геленджике -6, а у них там так же. но снега больше и холод пришел не вчера, как тут, а давно.
Простите, что вывалил на вас очередную порцию своей ностальгии.
Вспомнил детство
Пришла эта штука, решил опробовать на пластиковых бутылках. Оказалось, что я косой... Хотя, кто бы сомневался :D
И нахлынули воспоминания. Вроде 1998 год, мне 11, вроде, лет. Брату 6 или 7. Мне подарили шмайсер с красными пульками, такой небольшой, детский. И поехали мы к деду в деревню.
До сих пор помню как дед нас пиздил за то, что виноград постреляли весь... Он (виноград), кстати, отойти после нашего тира так и не смог...
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Самый страшный врач
В детстве трудно представить, что какой-то доктор может быть неприятней стоматолога. Потому что поход к зубному врачу – это всегда мощные дозы адреналина, боли и слез. И нет никакой обратной стороны у этого процесса. Это история однозначной боли. Умеренной до, сильной во время, и плавно слабеющей после. А меня, ко всему прочему, именно стоматолог лишил привычки доверять людям. Вульгарно и беспринципно распотрошив наивную простоту моего детского разума.
К семи годам все мои молочные зубы покинули ротовую полость, как и положено, уступив место коренным. Кроме передних двух, которые, как на зло, оставались крепки и здоровы. Поэтому мама отвела меня к зубному врачу. И этот врач сказал, что зубы нужно удалять. Я с этим решением не согласился. Целую неделю мама уговаривала меня пройти эту унизительную процедуру. Но я и слышать ничего не хотел. Через некоторое время компромисс все же был найден. Я позволяю стоматологу делать его работу. А взамен получаю пневматический пистолет, стреляющий пластиковыми пульками – на то время невероятно популярный атрибут мальчикового детства.
Я рассудил так: когда ты теряешь два передних зуба, твоя крутость резко падает. И поэтому тебе нужно что-то, что может компенсировать эту потерю. Черный пистолет вполне себе мог справиться с этой задачей.
В назначенный день мы с мамой пришли в детскую стоматологию и расположились на скамейке возле хирургического кабинета. Я был до жути напуган. Перспектива обладания заветным пистолетом никак не уменьшала чувства страха перед металлическими щипцами и ослепительным ужасом стоматологической лампы. Моим небольшим утешением было то, что в сделку по удалению зубов мама также включила мое право на анестезию. В еще более раннем детстве мне уже удаляли зуб, предварительно введя в десну дозу лидокаина. И действительно, никакой боли я тогда не почувствовал. Поэтому и в этот раз я очень рассчитывал на дружеский эффект обезболивающего.
Из кабинета вышла медсестра и пригласила меня внутрь. Мы с мамой встали со скамейки, но медсестра сказала, что я должен пойти туда один – это строгое правило. Я проник в кабинет и сел в кресло, как мне и сказали. Медсестра уселась за стол и стала что-то писать. Ко мне тем временем подошла хирург и стал осматривать зубы.
«Ну, тут все понятно», – произнесла она спокойным голосом, и взяла в руки щипцы. Я понял, что времени медлить у меня нет. И, прорываясь через страх и стеснение, попросил себе порцию анестезии. Врач повернула голову в сторону стола с медсестрой и почему-то с насмешкой сказала: «Слышишь, Варь, ребенок анестезию просит!?». Затем она снова развернулась ко мне и ловко выдернула злополучные зубы. Один за другим. Потом она с грубым равнодушием прижала к моим кровоточащим деснам вату и велела закрыть рот. А потом сказала: «Все, иди!». И я ушел – униженный и окровавленный.
Свой пистолет я в итоге получил, ровно как и психологическую травму. После этой истории я стал с большим недоверием относиться к тому, что говорили мне взрослые. Особенно те, которые появлялись в моей жизни в обертках белых халатов.