Александр Бирюков родился в Саратове в 1971 году. Детство у мальчика и его старшего брата Анатолия было непростым: их отец Виктор много пил и в состоянии опьянения становился совершенно невыносимым. Мать братьев Любовь как могла старалась оградить их от общения с агрессивным родителем.Бывало, муж ее приходил домой навеселе, начинал дебоширить, она брала детей и уходила на реку, читала им на берегу книги.

Когда в 1981 году Виктор ушел из жизни, его семья вздохнула с облегчением. Между тем Александр рос болезненным ребенком — страдал от аллергии и имел серьезные проблемы со зрением, но все равно мечтал служить в армии, которую считал неотъемлемым этапом взросления каждого мужчины.Ради службы Александр даже подговорил своего брата Анатолия, отличавшегося отменным здоровьем, пройти за него медкомиссию — и эта авантюра удалась.

В итоге Бирюкова-младшего призвали в ряды Советской армии и отправили служить в часть войск ПВО, расположенную в подмосковном Звенигороде.

Спустя несколько месяцев группу солдат, среди которых был и Бирюков, временно перебросили в Казахскую СССР . Там Александр столкнулся с неожиданной проблемой: лейтенант, прибывший вместе с группой, стал оказывать ему недвусмысленные знаки внимания .

Александр Бирюков:

«Выяснилось, что лейтенант, как бы сказать, нетрадиционной сексуальной ориентации. В Казахстане он стал ко мне приставать .»

Бирюков не побоялся дать офицеру жесткий отпор и тем самым нажил непримиримого врага: после возвращения в Звенигород лейтенант начал буквально изводить его. При этом он не прекращал своих домогательств. В августе 1991 года после распития спиртного он в очередной раз начал приставать к Бирюкову, когда солдат нес дежурство.

Из материалов уголовного дела:

« В комнате начальника караула Бирюков дважды выстрелил из закрепленного за ним автомата в офицера Пономарева, отдыхавшего на топчане. Чтобы избежать разоблачения, Бирюков произвел выстрел в голову лежащего на топчане караульного — рядового Джураева, отчего тот упал на пол.»

Выстрелы рядового Бирюкова стали летальными для офицера, но свидетель — рядовой Джураев — выжил. Бирюков, которому до приказа о демобилизации оставалось всего 54 дня, бросил на месте преступления автомат, прихватил пистолет и сбежал из части. Однако вскоре его задержала милиция. Бирюкова арестовали и отправили в СИЗО.

На первых же допросах Александр признал вину и заявил, что хоть и действовал преднамеренно, но защищал свою честь.

Расследование длилось недолго: уже в конце 1991 года Коллегия военного суда Московского округа ПВО признала Бирюкова виновным. Адвокат, которого за неимением денег у семьи подсудимого ему выделило государство, не особенно стремился облегчить участь своего подзащитного.

При этом Коллегия военного суда категорически отказалась признавать версию о том, что офицер Советской армии мог склонять рядового к мужеложеству.

Александр Бирюков:

«Сокамерники мне твердили, что я получу от силы 12 лет. Но я, не зная еще о сроке, сделал на плече татуировку — погоны, которые носят приговоренные к исключительной мере наказания.»

Вердикт для рядового оказался самым суровым из всех возможных — исключительная мера наказания. Из зала суда 20-летнего Бирюкова доставили в Бутырский СИЗО, где ему предстояло дожидаться исполнения приговора. Свои дни Бирюков коротал в компании маньяка Сергея Головкина по кличке Фишер, которого тоже приговорили к исключительной мере за расправу над 11 детьми.

Приговор Головкина привели в исполнение в августе 1996 года, а Бирюкова, осужденного позже, спас введенный в стране мораторий на исключительную меру наказания. В 1997 году Александру заменили ее на пожизненный срок, который он отправился отбывать в колонию «Вологодский пятак» на острове Огненный.

Первые годы в «Вологодском пятаке» для осужденного Бирюкова стали кошмаром — крохотная полутемная камера с двойными решетками, вечный запах сырости и давящая тишина. С другими осужденными он почти не общался, знал лишь, что они пытаются выйти на свободу, прося отправить их на чеченскую войну или использовать их почки для трансплантации.

Судьбой осужденного заинтересовался начальник «Вологодского пятака» Алексей Розов. Он стал изучать историю Бирюкова, все больше убеждаясь, что наказание заключенного слишком строгое для его обвинений.

Однако на все его запросы в правоохранительные органы приходил одинаковые ответ: никакой ошибки нет, Бирюков осужден справедливо. А в 1998 году в «Вологодский пятак» прибыл потомственный режиссер Александр Гутман (сын легендарного советского кинодокументалиста Ильи Гутмана), который задумал снимать там документальный фильм.

Работа над фильмом «Три дня и больше никогда», где были показаны столь искренние страдания родственников, стала настоящим испытанием для членов съемочной группы: по воспоминаниям Александра Гутмана, там плакали буквально все. В итоге фильм получил Гран-при российского кинофестиваля «Сталкер» и был отмечен на фестивалях в США и Прибалтике.

А потом его посмотрел глава Комиссии по помилованию при Президенте России Анатолий Приставкин, который показал фильм председателю Верховного суда (ВС) РФ Вячеславу Лебедеву. После этого ВС в порядке надзора затребовал дело Бирюкова и изменил осужденному приговор.

Александр стал первым пожизненно осужденным в России, дело которого пересмотрели: его «вечный срок» заменили на 15 лет лишения свободы. по

Теперь Бирюкову оставалось отсидеть шесть лет строгого режима: из «Вологодского пятака» его перевели в Мордовию.

Свой новый срок Александр Бирюков отсидел от звонка до звонка: осужденный неоднократно подавал на УДО, но каждый раз ему отказывали в этом прошении по тем или иным основаниям. Но летом 2006 года он наконец вышел на свободу.

Теперь уже бывший осужденный вернулся к матери в родной Саратов. Он всеми силами старался вернуться к обычной жизни: завел себе кота Кузьму, нашел подругу, вместе с которой стал воспитывать ее ребенка от первого брака (позже они поженились), старательно искал работу. Однако никто не хотел связываться с ним из-за его тюремного прошлого.

В итоге Бирюкову удалось устроиться лишь на предприятие по деревообработке — его взяли грузчиком на оклад девять тысяч рублей. К слову, из-за судимости Александра и его брата Анатолия не взяли на службу в милицию.

Александр Бирюков:

«Мне все было удивительно в изменившемся мире. Я уходил в армию — была одна страна, вернулся уже, считай, в капитализм. Люди стали злее и ожесточеннее. Все разговоры сводились к деньгам.»

Адаптироваться к новой жизни Александр Бирюков так и не смог: он потерял работу, развелся с женой и стал злоупотреблять спиртным, что обернулось проблемами с сердцем. В 2014 году жизнь 43-летнего Александра унес инфаркт. Интересно, что в одном из последних интервью Бирюков выступил за возвращение в стране исключительной меры наказания:

«Когда человек осознанно лишает жизни или мучает, когда он пристает к маленьким детям, когда он переходит моральные границы, я не думаю, что он должен жить. Таких, как мой сосед по «Бутырке» Головкин, который расправился с 11 детьми, надо приговаривать к исключительной мере — им нет прощения.»

Источник :https://turbo.lenta.ru/2025/03/16/delo/

В 2007 году родина посчитала, что пришло время отдавать долг, и прислала мне повестку в военкомат. Комиссия посмотрела моё личное дело, и через месяц мне сказали, что поедем в воинскую часть. Спустя месяц, обрив голову наголо и собрав личные вещи, я стоял во дворе военкомата, обнимая свою расстроенную девушку. Погода сменилась с солнечной на пасмурную, что добавляло трагичности этому моменту. Нас посадили в «пазик» и повезли мимо плачущих мам в часть. Часть находилась в 100 километрах от дома, и через полтора часа нас уже встречали любопытные глаза срочников. Пройдя врачебный осмотр и сменив гражданскую одежду на военную форму, мы неумело построились и пошагали в казарму. Казарма встретила нас высокими потолками и металлическими кроватями, застеленными синими одеялами. Вечером дружным строем нас привели на ужин, один взгляд на который не вызывал аппетита от слова «совсем». Поковырявшись ложкой в тарелке, есть мы не стали, так как домашние пирожки всё ещё находились в наших животах. После была вечерняя проверка и отбой. На следующее утро началось КМБ с маршированием на плацу. Так прошёл месяц до присяги. В день присяги приехали родственники, и мне дали увольнение до конца дня. Утром следующего дня основная часть новобранцев готовилась к убытию в учебку, я же попал в роту охраны водителем Урала-4320. Вечером я ночевал уже в своём подразделении, где встретился со старослужащими. В этот день жизнь в армии перевернулась с ног на голову. Бить нас не били, но ночные прокачки и ежедневные вымогания денег создавали гнетущую, депрессивную атмосферу. Можно было бы попробовать дать отпор, но это не так просто, ведь такое происходило вокруг, а деды были гораздо дружнее новобранцев. Так продолжалось полгода. Перед увольнением дедов нас перевели из «слонов» в «фазаны», что давало возможность пользоваться мобильным телефоном и ходить с расстёгнутой верхней пуговицей на кителе. После их увольнения жизнь изменилась в лучшую сторону, на лицах солдат появились улыбки. Следующие полгода прошли достаточно спокойно. Отслужив год, мой призыв стал «дедами», и все ждали молодых. К сожалению, те, кто страдал от беспредела ещё год назад, сами начали делать то же самое. Для меня же это было чуждо — вымогать и издеваться я не собирался. Взаимоотношения с молодыми я строил на человеческих принципах, заставляя выполнять только законные поручения и приказы, так как к тому моменту был командиром отделения, сержантом. Последние полгода прошли спокойно, можно сказать, с удовольствием. Приближался дембель: кто-то делал альбомы на память, кто-то шил дембельскую форму, я же интереса к этим увлечениям не испытывал и просто ждал последнего дня службы.

Подводя итоги, могу высказать своё мнение о том, стоит ли идти в армию:
1. Армия не сделает тебя Рэмбо. За всю службу я выстрелил 21 патрон из автомата.
2. Дедовщина — это зло, которое надо искоренить. Она существует из-за лени офицеров, которым это удобно.
3. Армия чётко отделяет тебя от детства, переводя во взрослую жизнь. Не всем это нужно, но есть те, кому это не помешает.
4. Ты видишь людей такими, какие они есть в трудные моменты.
5. Приобретаешь настоящих друзей.
6. Начинаешь смотреть с улыбкой на мелкие неприятности.

Полтора года оставили воспоминания на всю жизнь. Появились друзья, с которыми я долго общался после службы.