Ссылка на предыдущий пост: Дикое путешествие по Греции. ДЕНЬ СЕДЬМОЙ. На каждого автостопщика найдется свой драйвер?
Весь этот день я посвятил осмотру Салоник. В Греции Салоники называют северной столицей и не даром, значение этого города в мировой истории вообще, и греческой – в частности, трудно переоценить. “Первый после Первого”, - назвали Салоники древние ромеи. Афины не произвели на меня впечатление европейского города, Салоники – произвели. Большинство улиц Салоник имеет широкие тротуары, торговля на вылезает за отведенные ей пределы магазинов, город имеет в целом более чистый и более ухоженный вид. Погода, в которую мне довелось гулять в Салониках, еще более усугубляла сходство города с Петербургом.
Первым делом я отправился поклониться мощам святого Дмитрия Мироточивого, небесного покровителя богоспасаемого града Солуни, а по совместительству и моего небесного покровителя. По крайней мере, находясь большую часть своей жизни в недрах Православия, именно его вкупе с вмч. Георгием (в день памяти которого я появился на этот свет) я чтил особым образом. Как писал Кюхельбекер: “Фантазия детская еле жива, рисунок сомнений суров”,- я прекрасно понимаю его. Не посетить этого святого я не мог. Храм св. Димитрия произвел на меня большое впечатление. Храм Христа Спасителя в Москве демонстрирует роскошь Православия, Исаакиевский собор в Петербурге – мощь Империи, о храме св. Димитрия хочется сказать, как о месте демонстрации Величия православной религии. Здесь нет тонн золота или роскошных мозаек, на полу плиткой не выложены осьминоги и дельфины, но он все равно поражает своими размерами и разумным сочетанием мрамора и дерева во внутренней отделке. Весь храм, как и многие другие греческие храмы, устлан коврами, а седалища для прихожан имеют бархатный обивку и резные спинки с подлокотниками. На спинках вырезаны двухглавые орлы – древний византийский герб. Далеко не в каждом российском храме такие седалища стоят для священников, а тут – садись и сиди. Рака с мощами святого находилась в специальной мраморной как бы часовни, расположенной у северной стены храма. Вход в неё осуществлялся поодиночке, народу было мало, никто никого не торопил. Войдя в эту часовню, я первым делом осмотрелся. Рака представляла собой небольшой прямоугольный серебряный ковчег, дополнительно защищенный толстым стеклом. Посредине ковчега в стеклянном кубе стояла серебряная митра. Композицию завершала небольшая ваза, стоящая поверх куба, в которой были небольшие цветы, похожие на вереск. Всё помещение наполняло дивное благоухание. Я помолился святому и, приложившись к святым мощам, направился дальше. У выхода из храма на меня набросилась профессиональная нищая, которая на нескольких языках (как минимум, на четырех: греческий, русский, болгарский и английский) просила у меня денег и даже нежно поглаживала мою руку ( прям хрестоматийный пример манипуляции сознанием по циганской методике). Я же на все ее выпады стойко отвечал “I don't understand you” и шел дальше. Признаться, ее методы оказались весьма эффективны, поскольку до того как она оставила меня в покое мне раза три очень хотелось остановиться и дать ей денег. Но, представляя в общих чертах схему развода, я понимал, что так просто отделаться от неё всё равно не получится.
Наконец, оставив базилику, я направился к Белой башне попутно разглядывая другие достопримечательности. Белая Башня – то немногое, что осталось от древних стен города. Она располагается на берегу залива, в котором и был когда-то построен этот замечательный город. В Белой Башне находится музей. Всем кто собирается посетить Салоники я очень рекомендую начинать именно с этого музея. В музее, вход с который стоит всего лишь 2€ мне бесплатно выдали аудиогид на русском языке (вообще русскоговорящим туристам в Салониках куда проще, чем в Афинах, все-таки это паломническое место). В комнатах башни располагается интерактивная экспозиция, повествующая о жизни города с древнейших времен, до наших дней. Материала настолько много, что поднявшись до третьего этажа, я уже начал чувствовать усталость и пропускать многие экспонаты. Наверху башни можно было выйти на обзорную площадку и полюбоваться городом и морем. Вдоволь насладившись местными красотами, я отправился гулять по набережной и искать подходящее для обеда место.
Отобедав, я направился на вокзал, где приобрел билет на Калабаку. К этому времени я уже научился пользоваться местным железнодорожным сайтом trainose.gr и смог выбрать наиболее дешевый вариант поезда. Правда в кассе мне пытались продать билет за 25€, но нас на мякине не проведешь! Я стал тыкать пальцем в телефон, показывая сколько билет стоит на сайте, и в итоге сэкономил десять евро.
Была половина пятого вечера, все, что я хотел увидеть, я уже посмотрел, потому я решил отправиться в храм святого Димитрия на вечернюю службу. Очень хотелось посмотреть, как служат греки. Но путь был не близок, и к началу службы, которая, по моему мнению, должна была начинаться в 17.00 я не успевал. Зато по дороге мне встретился древний храм двенадцати апостолов. Я вошел в него как раз в 16.59, но, к моему разочарованию, службы в нем в этот день не было. Выяснив это, я решил все-таки дойти до храма святого Димитрия. Как выяснилось, служба там начинается в 17.30, так что я почти не опоздал. Когда я вошел в храм, священник читал великую ектению, т.е. было самое начало вечерни. Понимания в древнегреческом только отдельные слова, я все же неплохо предоставлю себе структуру вечерни, поэтому не испытывал проблем в понимании происходящего.
В этот день в храме святого Димитрия служили службу веригам святого Петра, во всяком случае постоянное пение «Петрос тон Петри» наводило меня на эту мысль. На клиросе находилось три молодых человека в подрясниках, пел, в основном один из них, иногда второй что-то подвывал в такт первому. В целом, пение отличалось примитивностью и однообразием, на мой взгляд русская школа церковного пения сделала огромный скачок вперед за прошедшие столетия. На протяжении всей службы Царские Врата были открыты, что немыслимо в нашей практике. Каждение на Господи воззвах: меня сильно удивило, поскольку осуществлялось противусолонь, как у старообрядцев (или я стал что-то уже забывать). После каждения был совершен светличный вход. Священнику предшествовал свещеносец без стихаря, зато в настоящей рясе, из под которой задорно мелькали ярко-синие кеды адидас. Они обошли добрую половину храма и вернулись на амвон, который представляет собой огороженный участок храма без всякого возвышения. Я очень хотел услышать пение Свете тихий: на греческом, но его не пели, ограничивались простым чтением! Это весьма огорчило меня. Дальше вечерня шла своим чередом, но сразу после пения тропаря дня, молодые люди, стоявшие на южной стороне амвона куда-то ушли, а на северной стороне появилось множество женщин разного возраста, которые начали петь молебен. То что поют они молебен я понял не сразу. Участие священника в этом молебне сводились к минимуму, ограничиваясь только произнесением сугубых ектений на каноне и чтением Евангелия. Весь канон святому Димитрию, кстати, пелся, а не читался. Я не стал дожидаться окончания молебна и по окончании чтения Евангелия покинул храм. Нужно было ещё пополнить мои продовольственные запасы перед очередной отправкой в горы.
