Мальчик-который-попал-на-Слизерин. Третий курс. Любопытство
Гарри Поттер провожал взглядом плавно идущую от него старосту. Её белые волосы, покоившиеся на спине, создавали необычный контраст на совершенно тёмной ткани колдовской мантии, приковывая к себе внимание. Поттер столкнулся глазами с подругой и одноклассницей Селвин — темноволосой волшебницей по фамилии Белби, чья героиня тоже участвовала в предстоящей дуэли с Морганой и была лучшим товарищем героя, которого играл Поттер. Колдунья тут же отвела взгляд. Он ещё несколько секунд рассматривал их, пока Селвин не дошла обратно до своего дивана, а потом отвернулся к столу, взяв в руки книгу. Его глаза заскользили по тёмным строчкам текста, но он не видел ни слова, всё ещё ощущая еле уловимый аромат духов старосты.
Как хитро всё придумано! Он вообще не ожидал, что Селвин может заговорить с ним о таких серьёзных вещах, считая её куда более легкомысленной. Но именно она, как один из лидеров Слизерина и староста школы, была вынуждена поднять эту тему. Причём подгадала очень удачный момент, когда Гарри сам попросил включить себя в список участников этой «Тёмной Ночи Морганы», Мерлин прокляни их обеих, и не только легко согласилась на это, но ещё приняла его предложения по дуэлям, заведя дружеское обсуждение. И пока они обговаривали все детали, колдунья изучила его настрой, сумев найти с ним общий язык.
«Сначала подослала Кэрроу, чтобы пригласить меня, — размышлял Гарри, восстанавливая цепочку событий, — а когда ничего не вышло, то внезапно я сам подошёл к ней с этим. Наверняка, — предположил Поттер, — она не собиралась так быстро поднимать этот вопрос. Не сегодня и сейчас. Но поняв моё настроение, подобрав ключик, осознала, что это весьма удобный момент. Но и отказать я ей не мог. Настоящий Наследник Слизерина мною пойман и теперь в руках Дамблдора. Я могу теперь с чистой совестью играть его роль? С чистой совестью… — горько повторил он. — Никаких нападений больше не будет. Так что всё вышло удобно?.. Удачно… Но почему меня это так задело?»
Совершенно очевидно, что Белби тут тоже замешана, не зря ведь они с Селвин обменялись взглядами. Гарри считал, что с ним мог поговорить и Уиллис Уоррингтон, как второй староста школы, а не она. Однако семикурсники, возможно, обсудив между собой, решили, что лучше всего, если подойдёт с этим именно Селвин, потому что такие слова от сильного мага Наследник Слизерина мог воспринять больше как угрозу, а не просьбу. А утончённую Корделию Селвин, которая вела себя всегда более легкомысленно, но имела хорошо подвешенный язык, чем молчаливый Уоррингтон, Наследник Слизерина мог бы хотя бы выслушать. Что и произошло на самом деле. Или просто Уоррингтон испугался?
Его мысль скользнула дальше. Неудивительно, что остальные старосты не особо помогают пятикурснице Монкли, так как увидев, что Поттер сам принялся выручать её на новом поприще, они отступили в сторону, наверняка рассчитывая таким образом занять его. Удобно. Картина внезапно сложилась полностью. Да, отдавая кусочки власти и пирога почёта с золотыми добавками в виде галлеонов, остальные лидеры факультета посчитали, что ему тогда не хватит времени на злодеяния. Разумеется, удачно совпало и то, что её напарник Корнфут выбыл из игры из-за дементоров, но даже если не было бы этого, то они явно придумали бы что-нибудь другое. Или он видит двойное дно там, где его нет?
Внезапно к нему подошла темноволосая шестикурсница с чуть близко посаженными глазами и замерла, отрывая от размышлений. Он вопросительно уставился на неё, удивлённый тем, что кто-то решился нарушить его одиночество, а теперь стоит и молчит.
— Моё перо, — нерешительно сказала она, опуская взгляд к пишущим принадлежностям. — Можно мне забрать его, пожалуйста? У меня нет с собой запасного.
Гарри опомнился. Он позаимствовал у неё перо вместе с пергаментом, когда нужно было написать письмо Тонкс.
— Да, конечно, — Поттер поднялся и протянул ей перо с чернильницей.
Гарри ощутил смешанное чувство раздражения оттого, что приходится отдавать вещи, которые он уже счёл своими, и укол совести из-за этого и своей забывчивости.
«Могла бы и сходить к себе в спальню за новыми принадлежностями», — мелькнула непрошеная мысль, но сейчас его заботила проблема куда серьёзнее.
— Спасибо, — поблагодарили они друг друга одновременно.
Колдунья улыбнулась и ушла, а Гарри начал собирать свои вещи со стола. Время подходило к началу завтрака, а у него ещё столько дел. Идя через гостиную к лестнице, Поттер отвечал на приветствия слизеринцев, скрывая то, что его чувства находятся в каком-то полном раздрае. Он шёл быстро, и никто не стал его задерживать с вопросами или проблемами, хотя мальчик безошибочно — уже опытным взглядом — отметил, что таких желающих было двое.
Гарри за минуту спустился по ступенькам обратно в свою спальню. Ему необходимо было передать все новости Джемме и попросить её купить нужные вещи. И если насчёт одежды он мог бы и сам позаботиться, отправив Буклей вместе с денежной суммой свои размеры с описанием костюма и остального в тот дорогой магазин, название которого он уже подзабыл, то с зельями так просто не выйдет. К сожалению, Гарри не знал, где заказывать уже готовые составы, хотя мог поспрашивать у одноклассников, но не хотел. А раз уж это Джемма предложила ему участвовать в «Ночи Морганы», подписав его на это, то пусть сама и всё покупает. И ещё необходимо было переодеться к выходу в Большой зал и к предстоящим урокам. Сняв защитные чары и открыв дверь, Гарри прошёл к ковру и разулся перед ним, оставив туфли на каменном полу. Странная, но такая необходимая привычка снимать обувь дома после улицы, полной чернозёма, неожиданным образом сохранилась и в Хогвартсе. Заглядывающих в его комнату одноклассников он тоже заставлял разуваться у входа. Это позволяло сохранить ковёр идеально чистым, да и комната стала опрятнее. А то, когда Нотт с Малфоем заходили к нему, то последний, ничуть не смущаясь, забирался с ногами на кровать, подтянув носок под колено. Гарри не сомневался, что наличие обуви не остановило бы Драко.
Положив листок с записями и скрепленный блокнот, которые ему вручила Селвин, на стол, Поттер вытащил сквозное зеркало из первого ящика под ним. Его взгляд лишь на секунду скользнул по своему отражению в нём, быстро упав на выведенные аккуратным почерком старосты записи на пергаменте. Перечитав их, чтобы не запутаться в разговоре с Джеммой, Гарри сказал:
— Джемма Фарли!
Его дыхание оставило на отражении запотевший след. Однако через долгие секунды зеркальная поверхность осталась пуста.
— Джемма! — повторил он, гадая, почему она молчит.
Оно работало, Гарри не видел отражения собственного лица, но и девушки в нём тоже не было.
— Джемма Фарли!
На этот раз она ответила почти сразу, зеркальная поверхность пошла рябью, и он увидел свою подругу. К его удивлению, она поднесла зеркало так близко к себе, что Гарри видел лишь её лицо, шею и голые тонкие плечи с золотистым загаром и двумя белыми бретельками на них, да часть стены со знакомыми белыми обоями позади. Тёмные волосы были совсем растрёпаны, вихрем падая на плечи, а её обычно такие чёрные глаза как-то посветлели, отдавая оттенком моря, и сонно глядели на него.
— Привет, — сказал Поттер, с сожалением поняв, что разбудил её.
— Привет, — вяло протянула девушка, чуть кивнув ему.
— Я думал, что ты уже проснулась, — начал Гарри; в его голосе не было даже намёка на оправдания. До этого они так рано не связывались, предпочитая общаться вечером.
— Ещё совсем рано, — с осуждением парировала Джемма.
— Я разговаривал с Селвин, — перешёл к главному Поттер, бросив взгляд на часы. До подъёма оставалось ещё двадцать минут, его сбило то, что гостиная была полна народу, а оказалось, что сейчас всего половина седьмого. — Она не против моего участия в «Ночи Морганы». Так что тебе придётся купить всё по списку, что она мне дала.
— Мне? — уже с возмущением воскликнула девушка. Глаза её сверкнули, темнея и изгоняя остатки сна.
— Ну а кому же ещё? Я в Хогвартсе, не могу ходить по Косому Переулку. Запиши, что нужно будет купить, — глаза Поттера опустились к листочку. — Так…
— Погоди-погоди, у меня нет при себе пера! — встрепенулась девушка. — Я сейчас.
Отражение пошло рябью, и Гарри увидел лишь потолок спальни и часть белого одеяла. Похоже, что она бросила сквозное зеркало на кровать.
Топот босых ног по полу.
Шебуршание.
— Диктуй, я готова записывать, — услышал он её голос.
— Так… Старящее зелье, — Поттер вернулся к списку, начав его перечислять. Его несколько смущало называть свои размеры для одежды, но то, что он не видел лица девушки, нивелировало эту робость. — Вроде всё.
— Хорошо, я записала, — подтвердила девушка, но она так и не появилась перед ним.
— Эм, Джемма? — позвал Гарри.
— Да, я сейчас, — отозвалась та, и через десяток долгих мгновений он увидел, как её пальчики взялись за зеркало и повернули к себе.
Джемма уже оделась в светлую однотонную домашнюю мантию и улыбнулась ему.
— Ещё Селвин затронула тему с Тайной комнатой. Она завуалированно попросила, чтобы школу больше не закрывали, — сказал Гарри о том, что больше всего его сейчас беспокоило.
Волшебница поёжилась, поведя плечами, и Поттер понял, что он ошибся: на ней была лёгкая блузка с открытыми рукавами, так что он видел её локти и предплечья, а не лёгкая мантия, которая бы полностью закрывала руки девушки до запястий.
— А ты? — коротко спросила Джемма.
— Согласился, — так же лаконично ответил Поттер.
— Хм, — протянула колдунья, в задумчивости убирая волосы, упавшие спереди на её плечи, за спину. — Правильное решение.
— Ну вроде бы всё, — Гарри вдруг с запозданием почувствовал неудобство оттого, что разбудил её. — Я пойду, а то скоро нужно подниматься в Большой зал, а ещё столько надо сделать до этого. Свяжемся вечером?
— Договорились, — Джемма кивнула. — Хорошего дня. Пока.
— Тебе тоже, — завершил разговор Поттер.
Неудобно получилось. Его подруга даже одеться не успела, так рано он с ней связался. Гарри тяжело вздохнул — ему так хотелось всё подробно обсудить с ней, но растрёпанный и откровенно сонный вид волшебницы сбил его с толку. Несколько неловко было то, что Джемма платит за него. Но Гарри подозревал, что Селвин решила его пригласить, предварительно посовещавшись с Фарли. Интересно, что Джемма о нём рассказала?
Он отложил сквозное зеркало и подошёл к шкафу, принявшись завязывать слизеринский галстук. Гарри обдумывал, кого же выбрать для тренировки танцев? Для него это казалось продолжением обычного обучения и подготовкой к чему-то в будущем, как-то ассоциируясь с тренировками в Защите от Тёмных искусств. Пэнси или Дафну? Вроде бы это и не важно, достаточно поинтересоваться у них обеих, кто хорошо умеет танцевать, может показать ему нужные движения, да и имеет свободное время этим заниматься. Но…
Уже полностью с иголочки одетый, Поттер поднимался обратно в гостиную, каким-то образом глубиной души чувствуя, что вопрос здесь более важный, чем наличие свободного времени у слизеринок. Почему Селвин указала только их? Дэвис её не устроила лишь потому, что она полукровка, но есть же ещё Миллисента и Элизабет. Хотя она могла знать по фамилии только Паркинсон и Гринграсс. Так кого?..
Проблему выбора его лишила Пэнси, которая тут же перехватила его, едва он появился в гостиной.
— Доброе утро, Гарри! — выпалила она, на секунду даже хватая его за рукав, утягивая в сторону открытого выхода из общежития, из которого слизеринцы потихоньку, группами, потянулись на завтрак. Поттер лишь успел увидеть, как встрепенувшаяся на кресле при его появлении Дэвис поспешила вслед за ними.
Гарри тоже пожелал Пэнси доброго утра, но та словно не слышала и сразу насела на него с вопросами.
— Это правда? Ты разговаривал с Селвин и теперь участвуешь в «Вечере Морганы»?
— Да, но…
— Ой, как здорово! Просто замечательно!!! — затараторила она. — А где он проходит, она тебе уже сказала? А что там будет? Какое платье у Селвин? Ну же, Гарри, не молчи, я хочу всё знать в мельчайших подробностях!
— Ты так быстро спрашиваешь, что я даже отвечать не успеваю, — улыбнулся ей Гарри.
— Ой, прости-прости, — тут же повинилась девушка, теперь крепко ухватившись за рукав мальчика. — Так как?
— Да, я согласился участвовать, — признался Поттер, — но ты и сама знаешь, что старосты всё держат в секрете и я не могу тебе рассказать. Селвин взяла с меня слово молчать.
— О! — в этом восклицании девушка выразила всю глубину возмущения.
Поттер знал, что Пэнси больше всего любила секреты и больше всего ненавидела, когда их от неё скрывали. Чтобы избавить себя от возможной словесной пытки, Гарри тут же решил попросить девушку помочь с танцами.
— И это… — начал он, — Селвин сказала, что в программе обязательно танцы, и я хотел попросить тебя помочь…
— Так там будет бал?! — тут же воодушевилась колдунья при этой сногсшибательной новости. — Ну же, Гарри, расскажи побольше! А какие платья, какой крой?
— Пэнси, я только что сам узнал про сам бал и что мне надо на нём танцевать. А я не умею.
— Я тебя научу, не переживай! — легкомысленно отмахнулась девушка. — А какой у тебя будет костюм? Ты играешь кельтского колдуна, так? Ой, а во что они бывают одеты?
— Вроде плащ и рубаха, — сказал Гарри. — Но для бала у меня будет другое…
— А что именно? Я помогу тебе их подобрать!
— Я уже заказал нужное и отправил список, — признался он и тут же пожалел об этом.
Пэнси, узнав, что Гарри будет участвовать, тут же вознамерилась сама организовать всё для него и теперь пришла в негодование, когда поняла, что он уже отправил заказ в магазин. А как же долгий выбор по каталогам, разглядывание всех вариантов и такое интересное обсуждение достоинств каждого костюма?
— Это большой секрет, — сумел отговориться Гарри, заговорщески понизив голос, чтобы придать ещё большего значения словам. — Селвин настойчиво просила меня об этом никому не рассказывать. Даже сейчас я уже рассказал тебе много чего, что нельзя было говорить никому, и то лишь потому что полностью тебе доверяю, Пэнси.
Это только подогрело её интерес, судя по поблескивающим тёмно-зелёным глазам.
— О-о, — довольно протянула она и лукаво улыбнулась. — Посмотрю, как ты сохранишь этот секрет, когда тебе придётся на танцах облачиться в эту мантию.
На это Поттер не нашёлся что ответить. Хорошо ещё, что она не сообразила, что он никак не мог отправить заказ за такое короткое время. Или, может, посчитала, что успел?
«Интересно, а зачем мне кельтское одеяние, если на балу будет парадная мантия, хотя и очень необычная? — подумал внезапно Гарри. — А потом сразу надо бежать за Селвин, когда она отравит моих друзей-кельтов. Когда мне переодеваться из парадного костюма в плащ и рубаху? Как вообще это планировала Селвин?»
— А расскажи по поводу волос Селвин, — тут же попросила Пэнси, пользуясь тем, что они шли в относительном одиночестве. Догнавшую их Трейси она, шикнув, отогнала на приличное расстояние, чтобы та не подслушивала, и бедная девушка тащилась за ними в десяти метрах.
— Они белые и очень длинные, — улыбаясь, сказал Гарри.
— Гарри! — возмутилась Паркинсон, шутливо стукнув его в плечо, её тёмные короткие локоны закачались от резкого движения. — Ты же понял, что я имею в виду! Насчёт покраски её волос, — разумеется, Пэнси большего всего на свете интересовал вопрос, каким образом она их покрасит. — У Морганы же они такие тёмные, совсем как у меня! Я весьма подхожу на роль этой тёмной колдуньи, не считаешь?
Гарри чуть пожал плечами. До этого утра он считал, что и Пэнси Паркинсон, и Корделия Селвин совсем не подходят на роль этой мрачной колдуньи, которая убила стольких магов. Молчаливая подруга Фарли — Лорен Мальсибер, которая сейчас путешествовала где-то за пределами Европы, то ли в Азии, то ли в Африке, — куда лучше соответствовала. Своими красно-карими глазами, чёрными, как смоль, длинными волосами, тихим и таким зловещим голосом. За полтора года, которые он не видел её, Поттер уже забыл её образ, и лишь эти штрихи остались в его памяти, сильно искажённые мрачным веянием от Азкабана, в котором сидел её брат. Гарри как-то невольно проводил связь между ней, её братом — Пожирателем Смерти — и Сириусом Блэком. Однако, видя, как Селвин буквально вживается в роль Морганы, он уже был не так уверен в своих суждениях.
— Она изменит их магией? — не дожидаясь ответа, вслух принялась размышлять Пэнси, всё так же удерживая за локоток Гарри и идя очень близко к нему.
Поттер с опозданием ощутил от неё приятный, но незнакомый аромат — наверное, новые духи. Он покосился на девушку: она улыбалась, рассуждая о волосах Селвин, иногда при шаге прижимаясь плечом к нему.
Внезапно в памяти всплыли золотистые плечи Джеммы, и Поттер ощутил, как щёки обдало жаром. Его подруга всегда одевалась подчёркнуто строго, когда они летом жили вместе в одном доме, но сейчас, видимо, спала в ночнушке. Гарри привык за два года, что в Хогвартсе все волшебницы ходят в закрытых мантиях, что видно только обувь и кисти рук. В магловском мире, в котором царили более свободные нравы, он уже не гулял несколько лет, так что и не помнил, как там одеваются девушки, как и своих одноклассниц в начальной школе, а когда ненадолго всё же пересекал магловские улицы, то не обращал внимания, стремясь быстрее добраться до цели. Хотя, раз Джемма, которая всегда была образцом нравственности, предстала перед ним в таком виде, то, значит, нет ничего предосудительного в этом. Но, может, она просто не знала спросонья, что ему видно, а что нет. Ведь в её зеркале отражалось только его лицо, а не она.
— …или нанесёт краску для волос? — всё гадала Пэнси. — Может, специальной расчёской расчешет. Ты ведь знаешь, что есть такие, которые могут по желанию волшебницы перекрашивать волосы при расчёсывании на пару дней? О, наверное, всё же будет какое-то сложное зелье! Моргана известна своими коварными отравлениями и ядами. Так что она выпьет какое-нибудь зелье, чтобы изменить свои волосы.
Гарри с сожалением проводил взглядом пятикурсников, увидев среди них того, который помогал ему по нумерологии. Если можно было бы догнать их, якобы для того, чтобы тот объяснил ему одну из новых тем, прежде чем Пэнси завалит его всеми своими теориями по поводу причёски будущей Морганы. Но наконец они зашли в Большой зал, и девушка замолчала. За столами сидела где-то четверть учеников, уже занятая завтраком. Остальные ещё или спали, или только собирались сюда.
Привычный шум чуть утих, стоило всем обратить внимание на Гарри Поттера. Слизеринцы быстро заняли место за своим столом, принявшись за завтрак. Он ненадолго погрузился в свои мысли.
«Дуэли… Вернее, тренировки с Селвин. Это… очень интересно. Но у меня совсем нет времени. Сегодня вечером тренировка по квиддичу! А ведь ещё обучение танцам с Пэнси, и это тоже займёт много времени, — мрачно размышлял Гарри. — Но как было бы здорово сразиться со старостой! Попробовать свои силы с новым противником, с семикурсницей. Уоррингтон и Причард уже несколько поднадоели, иногда я легко справляюсь с ними, хотя пользы от такого времяпровождения не отрицаю. А ведь наверняка будут ещё дела, Монкли что-то должна была сделать, а потом мы собирались это обсудить… И не стоит забывать про домашние задания! По крайней мере, Селвин я своё согласие на тренировку не давал».
Зевая, подошли его остальные одноклассники, но не успели приступить к приёму пищи, как пришло время утренней почты. Белоснежная сова плавно приземлилась на стол рядом с Гарри.
— Букля, — обрадовался он, и та жизнерадостно ухнула, ущипнув его за палец самым дружеским образом.
— О, привет, красавица, — сказала Пэнси, пододвигая к ней свободный стакан с водой.
Поттер в это время вытащил из книги письмо для Тонкс и принялся привязывать к лапке совы. Однако не успела та вдоволь напиться, как перед Гарри приземлилась сипуха, которая тут же протянула газету «Ежедневный Пророк». Ему пару недель назад надоело каждый раз платить ей стопкой мелких монет, тем более что кнатов у него было не так уж и много, а если сове отдать сикль, то приходилось ждать, пока умная птица отсчитает из волшебного мешочка, который был привязан к её лапке, сдачу в два с лишним десятка кнатов. Так что он захотел оформить подписку на месяц или год, написав небольшую записку о своём желании и передав галлеон с ней же обратно, но, неожиданно для него, на следующий день галлеон вернулся к нему вместе с новой газетой, а в — хоть и официальном, но слащавом — письме от редактора сообщалось, что ему оформлена пожизненная бесплатная подписка. Это было приятно, хотя сама газета давно не радовала Гарри. На первой полосе прочно обосновалась мерзкая и откровенно страшная фотография Пожирателя Смерти Сириуса Блэка, а самые главные статьи и страницы были целиком посвящены только ему, в которых на разный лад обсуждались преступления, с каждой новой статьёй обрастая всё более ужасными подробностями, и образ предателя ставился ещё гаже. Сколько правды в этом, а сколько вымысла, ему было неизвестно. Также обсуждались меры, которые предпринимало Министерство, стараясь его поймать. А с недавних пор некоторые собеседники, дающие интервью, выдвигали идею, что Блэк уже давно сбежал из государства в ту же Францию или Германию. Иначе его бы легко поймали наши доблестные мракоборцы.
Сам Гарри уже несколько недель не читал газету. От одного вида ненавистного лица Пожирателя его охватывала злоба, а настроение надолго портилось. Тем более что ничем новым похвастаться «Пророк» не мог. Газету вместо него читала Трейси, которая потом пересказывала самое интересное. Темноволосую девушку устраивало это, ведь именно благодаря Гарри у неё было необычное положение для полукровки на Слизерине. К сожалению для неё, она не могла похвастаться влиятельной семьёй, богатством или мастерством в магических искусствах, а значит, была не особо полезна для других. Поэтому её ждала роль Лизы или что-то похожее на это — быть на побегушках у чистокровных или стать изгоем, что явно было ещё хуже. Но так как все знали, что она подруга Поттера, видели, что он с ней общается, то девушку никто не трогал и не помыкал ею. Разумеется, по влиянию ей было далеко до той же Гринграсс, которая крайне редко сама обращалась к Дэвис, но такая позиция всё же открывала перед ней многие возможности.
Но сейчас газету перехватила Пэнси, которая была слишком взбудоражена, чтобы просто есть запеканку, которую с наслаждением уплетал Гарри. Трейси тут же воззрилась на неё с молчаливым укором. Однако та этого не заметила, листая туда-сюда «Пророк», не в силах сосредоточиться дольше пары секунд на одной строчке.
Подошедшая Дафна была явно удивлена таким поведением, но не собиралась разговаривать во время еды, и лишь когда перешла к тыквенному соку (Гарри знал, что его она не особо любила, но считала полезным, да и выбор напитков с утра был очень мал), сочла должным отметить:
— Пэнси, так ты останешься совсем голодной, — и не дождавшись от той объяснений своему поведению и не имея возможности спросить в лоб при всех «что с ней не так?», но не в силах сдержать любопытства, добавила: — Неужели написали что-то настолько захватывающее, что ты совсем забыла про завтрак?
Мальчик-который-попал-на-Слизерин. Третий курс. Корделия Селвин. Часть 2
— Ты проиграешь мне, — безапелляционно заявила Корделия. Гарри с изумлением увидел, как она всё больше и больше погружается в образ Морганы. Речь стала быстрой, жёсткой, отрывистой. Властной. Он даже моргнул, на мгновение ему показалось, что у неё тёмные волосы, даже чёрные, как смоль. Прямо как на гравюрах у самой Морганы. — Ты же это понимаешь?
— Разумеется, тем более такой сильной волшебнице мне проиграть будет легко. А вот одержать победу над Морганой вряд ли, — Гарри с серьёзным видом польстил ей, умело сгладив это, словно говорил не о Селвин, а о другой, подхватив манеру речи самой девушки.
Он знал, что она не изучала Защиту от Тёмных искусств после окончания пятого курса. Так что всё было не так однозначно. Но всё ж она семикурсница, её опыт в магии куда больше. Поттер сам не знал, кто победил бы в реальной схватке…
«Я».
— Спасибо, — расцвела улыбкой девушка, сразу разрушив образ суровой тёмной волшебницы. — Потом я ухожу дальше в сад и превращаю его в лабиринт. За мной охотятся оставшиеся два колдуна. Моя задача устроить на них засаду и убить. Хм… — она бросила на него испытывающий взгляд, — а в этом ты можешь мне помочь, — она перевернула страницу.
Гарри склонился над столом, читая.
— Так, вот здесь происходит наша дуэль, — её острый и длинный ноготь, выкрашенный нежным зелёным цветом, указал на строчки в блокноте. — А вот здесь идёт игра в поймай мантикоруУстойчивое выражение в волшебном мире. Игра в кошки мышки.. А вот тут…
Гарри аккуратно перехватил её за кисть и не дал ей перелистнуть страницу, не успев дочитать.
— Не торопись. — Некоторое время он вникал в текст. — Послушай, Селвин. А почему так мало заклинаний у тебя записаны? Что со мной в бою, что с остальными. Пять-семь и бой закончен, — он улыбнулся, показывая, что высказывает мнение, а не критикует её. Смягчает свои слова. Её глаза пристально уставились в его затем, чтобы они (и Гарри, и Корделия) одновременно отвели взгляд, возвращаясь к блокноту. — Ты сама предложила мне высказать своё мнение, — чуть севшим голосом сказал он, когда заметил, что она как-то напряглась.
— Да, но ты понимаешь, что травмы нам не нужны? — задала логичный вопрос девушка. — По крайней мере, серьёзные.
— Да, обойдёмся без них, — тут же согласился Гарри, невольно вспоминая прочитанное в блокноте про ранение самой Селвин, — но я всё же предлагаю вот здесь добавить…
Они начали обсуждать сам бой, куда Поттер вносил изменения, попутно интересуясь, какие заклинания Селвин может применять. В порядок предыдущей сцены на балу он не лез, видя, что там проработано всё на уровне. Тем более в балах он не разбирался. И неожиданными для него оказались слова старосты, когда он на пару мгновений замолчал, думая, что ещё добавить в дуэли.
— Надо будет заказать специальный костюм для танцев, — она обежала его взглядом. — Думаю, в магазине «Твилфитт и Таттинг» сделают за неделю под твои размеры.
— Погоди, Селвин, — испугался Поттер, не ожидавший, что ему придётся танцевать. — Но… я не танцую.
— Все танцуют, в этом и смысл, — парировала девушка, чуть нахмурившись.
— Ты неправильно поняла. Я танцую не очень-то хорошо, — покривил против истины Гарри. Это было неправдой. Он вообще танцевать не умел.
— О как, — удивилась Селвин. — Ну это не страшно. Попросишь своих однокурсниц. Обучишься этому с Паркинсон или Гринграсс. Так, давай-ка я с тебя сниму размеры, пока не забыла, — отодвинув свой стул, она поднялась, и Гарри тоже пришлось встать.
Вытащив палочку, взмахом она создала ленту, которая тут же принялась измерять рост Гарри, обхват груди, талии, бёдер и ступней.
— Это обязательно? — спросил Поттер, пытаясь скрыть смущение.
Несмотря на то что они стояли в самом углу гостиной, всё же он ощущал на себе взгляды, пока настырная лента скользила по его телу. Гарри привык к вниманию, быть в центре, но не к такому, как сейчас. Он пожалел, что не надел мантию или хотя бы джемпер. Селвин записывала его размеры в блокнот, а потом взмахом палочки создала листочек, скопировав такой же из блокнота.
— Конечно! — воскликнула девушка и развеяла ленту. — Уже всё. Нужно будет заказать на тебя костюм именно сегодня! Пока его примут в работу, пока его подошьют. Лучше ничего не откладывать на последний момент.
— Хорошо, — согласился Гарри, гадая, сколько придётся потратиться. Магазин был не такой дешёвый, как «Магазин мадам Малкин». Он вспомнил свою идею. — Кстати, Селвин, я предложил Салливану делать снимки нашего факультета. Для памяти. Он уже сделал колдографию нашей команды. И мне пришла мысль, что можно запечатлеть сам… — он на долю секунды запнулся, чуть не сказав неверное название, — саму Тёмную ночь Морганы, бал, дуэли. Думаю, получатся весьма впечатляющие снимки.
Селвин с трудом дождалась окончания его речи, покусывая свои пухлые губы.
— Нет-нет, — тут же воскликнула она, когда он замолчал. — Я категорически против, так как испортит всю обстановку погружения в ту эпоху. Так и собьёт с настроя всех героев. Это совершенно недопустимо!
Под таким углом Гарри не рассматривал ситуацию, всё ещё с трудом представляя предстоящее мероприятие. Ему было тяжеловато отрешиться от магловского вида театра, где была сцена и зрительный зал со стульями, куда и мог затесаться фотограф. Но быстро придумал решение.
— Да, прекрасно это понимаю, — кивнул он старосте, устраиваясь обратно за стол, чтобы поменьше привлекать ненужного внимания, да и опасаясь, что ей вздумается ещё раз с него мерку снять. — Но можно сфотографироваться всем вместе уже после мероприятия.
— О, — задумалась она, продолжая стоять и постукивая палочкой по ладони.
К некоторому удивлению Гарри, размышляла она весьма долго; почему-то Поттер начал нервничать, хотя повода к этому совершенно не было. Он принялся поправлять на себе рубашку, словно лента могла что-то сделать с ней. А потом склонился над открытой страницей её блокнота. Там были записаны его размеры. Поттер, не спрашивая разрешения, перелистнул назад, безошибочно найдя страницу с описанием дуэли, и снова вчитался в неё, как и в уже записанные замечания.
— А это отличная идея, — наконец отмерла Селвин, в голосе звучала радость. — Если колдографии делать уже потом, то ничего страшного не будет! Да и как красиво получится, мне останется на память, когда я закончу школу!
— Разумеется, — кивнул Гарри. — Как я понял, Салливан может сделать несколько копий, чтобы всем хватило. А вот здесь, смотри, — он указал на текст с самой первой дуэлью, в которую они уже внесли некоторые изменения, — ты сражаешься с Белби, — Поттер вспомнил ту одноклассницу, с которой Селвин переглянулась, прежде чем согласиться пойти с ним. Он скосил глаза назад и увидел, что та вроде бы смотрит на них, словно контролирует. Но до них было метров двадцать, и линзы очков не захватывали периферийное зрение, поэтому Гарри не был уверен.
— Да, — подтвердила Селвин. — Видишь ли, Поттер, первая дуэль самая важная, самая интересная. А Розанна очень неплохо владеет схваткой. И один из отравленных кельтов, Гилмор, был ей очень близок, поэтому она неслась ко мне, объятая ненавистью и пылая местью.
— Ты побеждаешь, но получаешь ранение в руку и неприятное проклятие, — перечитал Гарри. — А здесь уже настигаю тебя я в образе Халвода. И вижу, как ты убиваешь Белби, — Селвин недовольно цыкнула, и Поттер поправился, — то есть Брееду, э-э, — он взглянул в блокнот, — Тёмный Коготь, которая является мне близким другом. И сможешь ли ты сражаться со мною, полным ярости, несмотря на раны? То есть я могу сыграть неумелого волшебника, но будет ли это реалистично? Ведь потом тебя ещё ждут двое оставшихся магов, которые прибудут к концу моей дуэли. А против двоих, по своему опыту скажу, сражаться одновременно сложно даже в лабиринте. Тем более что мы с тобой ещё добавили разные заклятия. У тебя собьётся дыхание. Рану от первой дуэли ты решила всё же оставить настоящей, выпив перед началом всего этого зелья. Это тоже ослабит тебя. И все эти зелья… — протянул Гарри. — Они полностью не снимают боль, не исцеляют рану. — Он чуть поморщился, вспоминая свои ранения после дуэлей с Джеммой. — Тем более ты хочешь их принять заранее, а нужно именно после получения травмы. Это тоже ослабит эффект.
— А исцеляющие чары? — задумчиво спросила Селвин.
— О, они помогут, — тут же ответил Гарри, улыбнувшись; в данной дискуссии он ощущал полное превосходство практического опыта, — только как ты успеешь их наколдовать, если по твоему плану я уже буду рядом и сразу начнётся наше сражение? Ещё учитывай, что несмотря на название, исцеляющие чары не исцеляют… полностью. Боль может остаться на несколько часов, как и слабость. Всё зависит от того, какое было проклятие. И ещё важный момент, — он на мгновение взял паузу, — если ты или даже любой волшебник ранен, то сознание путается от боли, и бывает сложно применить нужное заклинание правильным образом. С первого раза. А ведь ты ещё будешь торопиться, ожидая меня и новых… врагов.
Гарри замолчал, но Селвин хранила тишину, напряжённо обдумывая сказанное. Тогда он вернулся к её блокноту, читая про дальнейшие события.
— А Белби сильная волшебница?
— Да… — призналась Селвин.
Гарри хотел было выразить одобрение, что первый и самый сложный бой она поставила в самое начало, ведь в конце ей не хватило бы сил, но семикурсница продолжила.
— Я недавно ввела в план дуэли, поэтому не до конца всё проработала. — Поттер сообразил, что, возможно, недавний чудовищный конфликт, когда он сражался с гриффиндорцами, сподвиг Селвин добавить эти многочисленные сражения Морганы. Во всяком случае, это было у всех на слуху, очень популярной темой для обсуждения, поэтому старосте захотелось тоже такое попробовать. — Так что ты предлагаешь? Убрать ранения?
— Конечно! — Гарри кивнул. — Зачем тебе в фиктивной дуэли получать раны? Это как-то…
— Это не фиктивная дуэль, а самая настоящая! Всё должно быть так, как было тогда! — жарко воскликнула староста, удивив Гарри и сбив с мысли. — В этом весь смысл!
— Тогда я не понимаю… Вернее, не вижу, как ты сможешь подряд сразиться с четырьмя не самыми слабыми волшебниками. Да и ещё в какой-то момент сразу ещё сражаясь с двумя. Если это не Крэбб и Гойл, — тупость этих двух одноклассников была известна на Слизерине и, к сожалению, далеко за пределами факультета, — то у нас проблема.
— Думаешь, я не справлюсь? — пододвинув стул, Селвин опять села, забирая из рук Поттера свой блокнот.
— Никто бы не справился, — криво ухмыльнулся тот, проиграв уже в воображении все бои и примерно представив результат. — Если только сама Моргана, — закончил он тише, но Селвин услышала.
«Или само чудовище Тёмный Лорд».
— Проблем нет, есть задачи. Интересные или не очень, — задумчиво сказала волшебница. — Я думаю перенести бой Морганы и Халвода Строптивого. Твой и мой. В самый конец… И ещё… Слишком много заклинаний ты предлагаешь использовать. Да, я понимаю, так будет правильнее. Но их применение и нужный порядок сложно выучить. Поэтому пусть будет импровизация.
— Импровизация? — невольно вырвался у Гарри громкий возглас.
— Да. Потому что всё это не выучить. Ты должен сам понять своего мага, на что он способен и когда должен проиграть.
— «Должен проиграть»? — с сарказмом протянул Поттер, улыбнувшись краешком губ. — А как же настоящая дуэль, а не фиктивная постановка?
Всё же ему проигрывать не хотелось, даже в этой реконструкции реальных событий.
— Что ж, и это можно решить, — староста сузила свои глаза. — Ты занимаешься с Уоррингтоном и Причардом, — внезапно продемонстрировала она знание таких подробностей. — Я могу с тобой позаниматься, посмотрим, правильная ли твоя оценка. Как раз моё мастерство должно соответствовать могуществу Морганы…
Гарри на долю секунды отвёл взгляд, думая о том, что Селвин или скрывает свою силу и очень опасна, или слишком самонадеянна.
— И в бою с ней ты должен демонстрировать не силы Гарри Поттера, а Халвода Строптивого. И тогда проблем не будет.
— Раз Строптивый и другие кельтские колдуны бросили вызов самой Моргане, то вряд ли они слабые маги, — парировал Поттер.
— Да, Фосетт говорила, что у них было определённое могущество… — протянула Селвин. И тут же широко улыбнулась. — Ну это не единорогов гладить, мы с тобой сможем разобраться. — Она вернулась к листочку Поттера. — Так, сюда надо включить старящее зелье и ещё вот это, — палочка в её руке неожиданно для него стала выполнять роль пера, без всякого труда позволяя ей быстро писать прямо на бумаге. — Это ты приобретёшь, — она подвинула лист по столу к Гарри, — а это предварительный сценарий, — протянула она кипу листочков с блокнота, магией воссоздав копию и продолжая ещё что-то колдовать, — только должна сразу тебя предупредить, — листочки тут же были сшиты друг к другу, наподобие папки, а сверху появилась тёмная обложка с серебряной надписью «Для Гарри Поттера», — что он заколдован так, что его прочесть можешь только ты. И, Поттер, держи, пожалуйста, всё в строгом секрете. Тебя предупреждать, как остальных, не надо, но тайны нашего общества должны быть скрыты.
Она поднялась, поворачиваясь спиной ко всем, её дивные волосы заскользили по плечам, падая вперёд.
— И ещё, Поттер, — её глаза лишь на мгновение обожгли его льдом, а потом принялись разглядывать подставку для палочки, словно это была самая интересная вещь на столе. — Мы понимаем, насколько не место этим в нашей школе. Как важны традиции и наследие нашего факультета. И мы хотим продолжить обучение. Это будет невозможно, если школу снова закроют. Мы поддерживаем, — она не сказала, кого именно они поддерживают, — и просим учесть это тоже.
Ошеломлённый в начале речи, уже к середине Гарри понял всё, что она имела в виду. Она замолчала, то ли ожидая, то ли ещё что-то. Поттер еле заметно кивнул, подавая знак, что принял во внимание.
Мальчик-который-попал-на-Слизерин. Третий курс. Корделия Селвин. Часть 1
Спал Гарри мало и беспокойно. Из-за длительного вечернего разговора с Джеммой по сквозному зеркалу, которое плавно перетекло в уже ночное обсуждение, он лёг очень поздно. Но вместо объятий Морфея его мучили тяжёлые мысли о прошлом и предстоящем; Поттер долго ворочался в кровати, не способный заснуть. Всё это воплотилось в продолжительные и вязкие сны, содержимое которых он совсем не помнил, проснувшись утром с гудящей головой. Простыня была мокрой от пота. С трудом поднявшись, надев свои очки и взглянув на часы, прикреплённые к стене — очередной подарок от одного шестикурсника, — Гарри убедился, что ещё раннее утро. А обычные часы, которые раньше были в его прошлых двух комнатах, исчезли, словно что-то в замке увидело, что у него появились в этом году собственные.
Сон совершенно пропал. Подхватив простыню вместе с одеялом, он накинул сверху на себя мантию и протопал к двери. Дёрнул за ручку. Та, естественно, не открылась, с вечера запечатанная множеством чар. Чертыхнувшись, Поттер бросил тряпки на пол и вернулся к тумбочке за палочкой.
— Можно было наложить специальные чары, чтобы дверь нельзя было открыть только снаружи, а изнутри она открывалась по нажатию на ручку, — сам себе сказал Гарри, снова бросая взгляд на часы. Они были совсем простенькими. — Но они куда сложнее, да и вроде как менее надёжные из-за этого.
Намного более дорогие и изысканные часы у него тоже были, в виде змеи с тёмно-зелёной чешуёй, распахнувшей пасть, которая служила своеобразным циферблатом. Длинный красный язык двигался по окружности, являясь часовой и единственной стрелкой, обволакивая своим кончиком серебряные цифры. Когда Поттер убедился, что часы невозможно закрепить к стене — стол и тумбочка у него были уже заняты, — а издаваемое змеёй шипение при достижении очередного часа не имеет ничего общего со змеиным языком и он никак не может его перевести на английский, то убрал их обратно поглубже в чемодан.
Вернувшись к двери и встав на простыню — а то на каменном полу босиком было холодно, так как ковёр покрывал не всю комнату, — Гарри принялся снимать чары с двери. Колдуя вербально, произнося заклинания, он ощущал, как горло всё сильнее пересыхало. Наконец замок щёлкнул, и он толкнул дверь. Обернувшись, призвав мягкие меховые тапочки манящими чарами, Поттер в них вступил и подхватил простыню и остальные постельные принадлежности.
Пройдя через открытую дверь, он вышел из комнаты на пустую лестничную площадку. Большая широкая металлическая лестница плавно вела наверх — на этажи старших курсов, — и дальше выходила в гостиную. Слева у стены чёрные ступеньки с рельефной поверхностью в виде обвивающих друг друга змей шли вниз — на ярусы первого и второго курса. Они были весьма удобными, и даже если обувь была мокрой или грязной из-за непогоды, никак не скользили, но чем-то немного напоминали лестницу из старой магловской школы Гарри, где также были металлические решётчатые ступени. Завершали конструкцию два изящных серебряных поручня с закрытыми пастями змей чуть более тёмного цвета и поблескивающими изумрудными глазами, которые начинались по бокам лестницы в метре от пола, плавно изворачивались на середине пролёта этажа вдоль стены и уже заканчивались на ярусе четвёртого курса. Под самой лестницей было очень много места.
Абсолютная тишина. Вокруг никого. Ступая мягкими тапочками по жёсткому каменному полу серого цвета, Гарри прошёл привычным путём к большой ванной комнате на своём этаже и скинул там постельное бельё в огромную и пустую корзину. Оттуда вещи забирали на стирку домовые эльфы. Поттер нахмурился, опять вспомнив про этих существ. Закрыв за собой дверь ванного помещения, он пошёл обратно к себе. Ходить так, в одной мантии, надетой на майку и трусы, не особо приветствовалось, да и было как-то неприлично, но ранним утром Гарри не особо думал об этом, резонно полагая, что все ещё спят и он никого не встретит, тем более девушек в этой части общежития не было — они жили в другой части гостиной, куда ему хода нет.
Тяжесть в голове понемногу рассеивалась. Постельное бельё и одежда два раза в неделю отправлялась на стирку: скидывалась в ту корзину, которую забирали эльфы Хогвартса. Но ему не нравилось, что эти создания, постирав его вещи, потом как-то проникали к нему в спальню и застилали свежим постельным бельём кровать, клали в шкаф запасные наволочки, простыни и остальные тряпки с одеждой. И это несмотря на все его защитные чары! Умом он понимал, что опасности от них нет, но то, что они были в его комнате — это нарушало его чувство собственности и защищённости. Раздражало. Однако идея как-то отыскать этих существ (а их попробуй ещё найди!) или связаться с этими невидимыми уборщиками, попросив складывать его чистые вещи в отдельную корзинку у его двери, где любой проходящий мимо мог что-нибудь с ними сделать, не нравилась ему ещё больше. Но куда в противном случае класть вещи для него?
Зайдя обратно в спальню, он подхватил сменное нижнее бельё и, закрыв дверь, вернулся в ванную комнату. Раздевшись, он положил волшебную палочку, с которой даже здесь не расставался, на свою одежду, сложенную на длинную скамью. И зашёл в душ. Приятная холодная вода остудила его, разгоняя мрачные и тяжёлые мысли.
После душа Гарри вернулся в комнату. Было ещё так много времени до пробуждения факультета, и он спокойно мог бы подремать пару часов, но сна у Гарри не было ни в одном глазу. Он оглядел палочку в своей руке. Вся в отпечатках пальцев. У него был набор по уходу за волшебной палочкой, даже, вернее, их было два, но никогда до этого он не занимался этим. Поттер шагнул к шкафу, распахивая дверцу. Надо будет всё же привести палочку в порядок. От кого-то он слышал, что неухоженная волшебная палочка показывает неряшливость колдуна, да и её боевые свойства от этого могут снизиться. А ведь она его самый верный товарищ, который никогда не подводил, был всегда с ним, и именно с её помощью он защитил себя от стольких опасностей.
Гарри оглядел свой гардероб. К сожалению, выбор у него был крайне небольшой. Домашняя пижама, которую он редко надевал для сна, предпочитая майку и трусы, никак не подходила к выходу в гостиную. Магловские футболки и штаны были бы ещё более худшим выбором. Оставались лишь обычные белые рубашки, форменный джемпер, чёрные брюки и такого же цвета колдовская мантия. Завязать зелёный с серебром галстук и можно идти на уроки. Но Гарри не хотелось. Может, надеть что-то другое? Его взгляд остановился на светлых трико. Он вытащил их, разглядывая. Хоть они и выглядели очень по-домашнему, но Поттер предположил, что пока он в своей гостиной, то это будет вполне допустимо. Ему очень надоело одеваться всегда в одно и то же. Всего лишь пару раз на каникулах, когда все слизеринки и старосты уезжали по домам, а оставшихся парней можно было по пальцам пересчитать, он (да и остальные) одевался более свободно. Иногда даже Поттер сидел в одной пижаме перед огромным камином. При девушках, к сожалению Гарри, такое уже было недопустимо, хотя, как он знал, на других факультетах — особенно на Гриффиндоре — студенты вели себя менее чинно.
Пожав плечами, Гарри решил выбрать именно светлые трико, всё равно потом можно будет спуститься через пару часов и переодеться к завтраку. Он уже натянул их на себя и взглянул в зеркало, как вдруг вспомнил, что ему придётся сегодня беседовать с Корделией Селвин. Заносчивая, но легкомысленная староста школы. Представив, как он подходит к ней в этом трико, как её глаза-ледышки опускаются и останавливаются на них, а брови в изумлении взмывают вверх, Поттер тихо выругался и снял их с себя. Придётся всё-таки облачиться в рубашку и штаны. Мантию и тем более галстук надевать он ни за что не собирался. Хотя можно было накинуть на майку и трико свою мантию, и тогда за ней не будет видно, что на нём, но так будет жарко. С утра камин топили очень сильно, и магический огонь горел в нём необычайно ярко.
Опять переодевшись, он вытащил из чемодана набор с тюбиком специального раствора, тряпочкой и памяткой, как надо должным образом заботиться о своей волшебной палочке, заодно прихватив ещё книгу по правильному уходу за магическим инструментом. Закрыв за собой дверь, Гарри замер в нерешительности. Не хотелось накладывать все-все защитные чары на свою комнату, потому что совсем скоро ему придётся возвращаться обратно и снимать их, а потом, перед уходом на завтрак, снова устанавливать. Но пока он думал, то машинально уже творил нужные чары и опомнился лишь тогда, когда наложил большую их часть. Ухмыльнувшись своей привычке, которая отдавала какой-то нездоровой паранойей, он вступил на лестницу и поднялся по ней на четыре этажа вверх, зайдя в гостиную. К его удивлению, там уже сидели несколько парней, играющих в шахматы. Зрители коротко поздоровались с ним, пожелав доброго утра, когда как двое игроков были слишком поглощены игрой, не замечая ничего вокруг. Гарри поприветствовал их, но не стал подходить, сразу направившись в самый дальний угол гостиной, подальше от яркого камина. Мало ли, вдруг предложат сыграть. Шахматы были слишком сложной игрой, в которой недостаточно просто запомнить все правила, чтобы иметь равные шансы для победы. Чтобы уметь хорошо играть, нужно было много-много партий провести с опытным противником. Естественно, проигрывая, а этого Гарри не любил.
Усевшись за удобный стол, он разложил набор по уходу, книгу и памятку. Проведя ладонью по большому шару — магической лампе, которая покоилась на металлическом золотом стержне, обвитым змеёй с тонким станом, хвостом стоящей на тёмно-коричневой поверхности стола, — он включил мягкий зеленоватый свет. Можно было дёрнуть за голову змеи, тогда лампа тоже загоралась, но опытным путём Поттер обнаружил, что достаточно погладить гладкую поверхность шара. Пролистав небольшую брошюру с руководством и разглядывая картинки с инструкциями, Поттер вытащил свою палочку. Она была очень длинной, Гарри помнил слова Олливандера, что она двадцати сантиметров, сделана из остролиста, а сердцевина — перо феникса. Ухмыльнувшись при мысли, не феникс ли Дамблдора — Фоукс — случайно дал его палочке перо, что было бы крайне странно; наверняка это какая-то другая бессмертная волшебная птица, тем более, как помнил Поттер из учебника, их перья не портились и могли храниться веками; он вытащил из шкатулки специальную тряпочку для полировки. Она была из очень мягкой ткани серебряного цвета, с искусным рисунком изумрудной змеи по центру. Разумеется, как ещё иначе? Подарок не мог не содержать символ факультета. И Гарри начал понемногу палочку полировать, стирая отпечатки пальцев. Но мыслями он уже был далеко.
Как такое может быть, что эта весёлая девушка Тонкс, которую он уже немного считал то ли почти подругой, то ли близкой знакомой, оказалась совсем близкой, но уже родственницей этого беспринципного негодяя и убийцы? Жуткого Пожирателя Смерти Сириуса Блэка. Но Джемма бы не стала его обманывать… Значит, Тонкс специально хотела с ним подружиться, втереться в доверие, а потом привести к Блэку, чтобы тот убил? Но… как-то это не сходится. Именно он первый ей написал, решив поддержать их намечающуюся дружбу. Да дружбу ли? Чем он мог быть интересен девушке намного старше, если бы не его мрачная слава? Может, она хочет что-то выяснить про Наследника Слизерина, ищет девочку Уизли? Но тогда вряд ли она бы молчала, а написала бы письмо первой.
Гарри вспомнил их беседу в комнате в доме Дурслей, когда мракоборцы приехали за ним. Он не чувствовал в ней фальши. Нет, не похоже, что она надела маску, играя перед ним. Его мысли скользнули к другому дню, к своему дню рождения, когда он впервые увидел Тонкс: та выходила из магической машины и ударилась локтем о дверь. Она же тоже его узнала чуть позже, а значит, обязательно бы напала, если бы была заодно с предателем Блэком. Этот убийца легко бы расправился с Кингсли Бруствером, а учитывая удар в спину от Тонкс, то у темнокожего мракоборца и шанса не было бы что-то им двоим противопоставить. А значит, что? Выходит, Фарли неправа. Но настрой Поттера по отношению к Тонкс был уже невольно смещён, и теперь он думал о ней с большим подозрением. К невесёлым мыслям прибавился и Снейп — ещё один проклятый Мерлином Пожиратель Смерти. Поттер переживал о том, что план может не сработать, и того не удастся изгнать из Хогвартса.
«Но ведь и Джемма права, предупреждая меня, — он достал лак из набора и стал понемногу наносить его кисточкой на палочку. Он должен был, словно мазь, впитаться в древко из остролиста. Сама палочка теперь выглядела совсем как новая, чуть поблёскивая при особо ярких всполохах пламени в камине. — И если даже Тонкс никак не связана с побегом Блэка, то она вполне может при встрече с ним принять его сторону, всё же он её дядя. Но вот что странно. Джемма сама тоже просит не относиться к её подруге Мальсибер предвзято из-за того, что её брат Пожиратель Смерти и сидит в Азкабане. Так почему я должен относиться хуже к Тонкс, у которой совершенно аналогичная ситуация?»
«Потому что Блэк предал моих родителей, и из-за этого их убили, — тут же он ответил сам себе. — А что плохого сделал этот Мальсибер, я даже не знаю».
Зло цыкнув, он откинул в сторону кисть, чтобы через секунду снова взять её в руки и продолжить наносить лак.
«Верно. Того Пожирателя я даже в лицо не знаю, а проклятая физиономия Блэка иногда сама всплывает передо мной. Интересно, стала бы Джемма относиться по-другому к Лорен Мальсибер, если бы у той тоже сбежал из Азкабана брат? Вот что стоило бы у неё спросить, соврать-то она мне не сможет! А то легко ей кидаться обвинениями, — закончив с палочкой, он поставил её на специальную подставку, где та должна была обсыхать не менее пятнадцати минут. — Хм, вроде Мальсибер применял к кому-то Непростительные заклинания. Чудовищно, — всплыло у него в памяти. — А вот… Но постой, всё же самой Тонкс было же не так много! Она лишь на несколько лет старше меня. Да и несмотря на то, что Блэки — это семья старых правил и живут вместе в одном доме, они вряд ли бы допустили, чтобы магл пришёл вместе с их родственницей жить в их дом. Вроде бы Тонкс говорила, что у неё папа был маглорождённым. Наверняка или мать, или бабушка Тонкс ушли из дома, когда поняли, что им с семьёй Блэк не по пути. Да и сам Блэк мог ни разу не видеть Тонкс! А ей… ей было, когда его посадили… Хм, Блэка поймали сразу или почти сразу после поражения Волан-де-Морта. Как жаль, что Джемма не рассказала, что там в досье Блэка. Но, как бы то ни было, это или ноябрь-декабрь 1981 года или начало 1982 года. Если Тонкс закончила Хогвартс в тот год, когда я поступил сюда, то она старше меня на семь лет. Или восемь? — Гарри потянулся было за пером и бумагой, чтобы подсчитать, но вспомнил, что сумку оставил в спальне. Придётся обходиться собственными силами. — Так, она поступила в Хогвартс в одиннадцать лет, так же, как и я. На седьмом курсе ей было семнадцать лет, а значит… Так, это 1991 год, когда мне было одиннадцать, а значит, между нами разница в шесть лет. Хотя нет, ей было уже семнадцать, когда она только перешла на седьмой курс в сентябре 1990 года… Я тогда ещё и про Хогвартс не знал и лишь влачил жалкое существование у маглов. Сколько же всего я не знал. Ладно… А закончила она через десять месяцев, то есть в восемнадцать лет. Выходит, что у нас разница в возрасте в семь лет и она 1973 года рождения. Отнимем это от 1982 года, то выходит, что ей было девять лет, когда поймали Блэка. Совсем маленькая. Это снимает с неё все вопросы, но письмо ей написать всё равно не помешает».
Поттер поднялся и, подойдя к несколько по-утреннему хмурым шестикурсницам, которые уже были в школьной форме, готовые к выходу из гостиной, одолжил у одной из них перо с чернильницей и пергамент.
Вернувшись, он начал письмостиль и пунктуация письма сохранена.
«Привет, Тонкс!
Получил твое письмо, спасибо. В команде я охотник, мне все очень нравится. Я люблю квиддич и тренировки, хотя они очень не простые. Огромная скорость, ощущение полета, ветер. Этао такая свобода! Что может быть лучше? А ты летала на метле? Может тоже была в команде? Кстати а на каком ты факультете училась? А то я ничего про тебя не знаю. Расскажи, пожалуйста про себя. Как зовут твоих родителей? Моих ты наверняка знаешь, это Лили и Джеймс Поттеры. Может они дружили с твоими родителями? В школе или после нее? Из какой они семьи? Я уверен, что у тебя были друзья. Расскажи о друзьях, о своих отношениях. Мне это очень интересно, так как близких у меня нет. А насчёт дементоров, я понимаю насколько опасны эти отвратительные чудовиша и не приближаюсь к ним. Но им к счастью путь в замок закрыт.
Какие новости на работе?
С нетерпением жду ответа, Гарри».
Поставив точку, он отложил письмо в сторону, скользнув взглядом по тёмной стене из камня. Надо бы переписать письмо на чистовую, да лист у него всего только один.
«Это же нормально, что я интересуюсь тем, как она жила до Хогвартса?.. — Он сильно нервничал, пока писал, невольно постоянно вспоминая подлого ненавистного предателя. Теперь ему казалось, что всё его письмо пропитано вопросами именно об этом Пожирателе, каждая строка словно вопрошала, неистово молила дать правдивый ответ. В голове был полный раздрай. — Вряд ли она расскажет про Блэка. Но не могу же я прямо в лоб спросить её о родственниках, тогда она сразу догадается, что я интересуюсь про дядюшку Блэка. Но тогда как задать вопрос? Написал про друзей, про отношения с ними, сместив акцент на то, что у меня нет близких друзей. Хотя она видела меня с моими одноклассниками… Значит, надо переписать по-другому? Хм. Если она в детстве дружила с Блэком, то… Нет, вряд ли! Так… Я всё же поинтересовался про её семью, родственников. Да, немного назойливо, но будет выглядеть так, словно я считаю её своим другом. Может, она даже подумает, что мне одиноко на Слизерине, и проявит участие».
Смех вывел его из состояния задумчивости. Он огляделся и с удивлением заметил, что гостиная уже заполнилась народом. Его взгляд безошибочно остановился на громко смеющейся белокурой волшебнице с холодными глазами. Селвин сидела в окружении подруг и о чём-то оживлённо беседовала. С трудом подавив вздох, Гарри быстро сложил письмо, даже не перечитав его и сделав из тыльной стороны листа конверт, где размашисто написал: «Тонкс от Гарри Поттера». Вложив письмо в книгу, Поттер поднялся, собираясь подойти к Селвин, и замер. Он забыл, прошло ли нужное время и высохла ли палочка. Наверное, стоит её оставить на подставке, потом он вернётся за ней.
Гарри направился к старосте, которая сидела вместе с одной подругой на диване, когда как две другие волшебницы устроились рядом в креслах напротив. Когда он приблизился к их дивану, это не осталось незамеченным, и четыре девушки замолчали, выжидающе смотря на то, как подходит Поттер. Тот невольно подробно разглядывал Селвин. Надменное выражение, открытое тонкое горло, распущенные длинные белые роскошные волосы, которые скрывали её плечи и спускались ещё ниже, чёрный то ли тряпичный, то ли кожаный ободок, удерживающий её локоны, тонкие чуть более тёмного оттенка брови, выразительные глаза, обжигающие ледяным взглядом, и гордый изгиб чувственных губ. Белоснежная блузка с аккуратно завязанным галстуком цвета лесной зелени с серебряными полосами скрытая тёмным джемпером, и расстёгнутая мантия.
— Здравствуй, Селвин, — поздоровался он с ней и кивнул остальным. — Доброе утро.
— А, Поттер, — излишне громко, как показалось Гарри, воскликнула она, пока остальные тоже с ним поздоровались, сказав «Здравствуй» или «Доброе утро», — доброе утро.
У неё, как всегда, было хорошее настроение, хотя её глаза остались такими же пугающе холодными.
— Я хотел с тобой поговорить, — решил не темнить Гарри, сказав всё напрямую. — Насчёт вечера Морганы.
Девушка оглянулась на своих подруг, а те уставились на неё. Темноволосая волшебница по фамилии Белби в кресле почему-то еле заметно кивнула ей, и Селвин повернулась обратно к Поттеру.
— Почему бы и нет? — раздражающая мальчика улыбка продолжала кривить её лицо. — Давай поговорим.
Гарри уже решил, что она хочет беседовать прямо при всех, хотя вокруг было много народу — слизеринцы сидели в креслах, позёвывая или просто смотря в постепенно светлеющий потолок, через который виднелась кристальная вода Чёрного озера; или на диванах, что-то обсуждая между собой. Утренние шахматисты, очевидно, уже закончили партию и теперь что-то друг другу объясняли, склонившись над доской и переставляя фигуры. Поговорить так, чтобы никто не услышал, было совершенно невозможно, и это не учитывая трёх внимательно слушающих её подруг. Но Селвин явно имела на это свой взгляд.
— Так, куда бы нам… — она оглянулась вокруг, приподнимаясь с дивана, и посмотрела в сторону лестницы.
Неужели она хочет пригласить его к себе? Это было неудобно, всё же она девушка. Хотя Селвин — староста, может, для неё это допустимо. Но Гарри не очень хотелось этого. С облегчением он вспомнил, что на лестнице в женские комнаты должно быть заклятие, не пускающее мальчиков, а значит, этот вариант нереальный. Мальчик вдруг со страхом подумал, что она может предложить пойти к нему, а у него не убрано. В последнее время он стал лениться заправлять за собой постель. Но это ещё менее прилично, если бы он пришёл в её спальню! Он ненадолго расслабился, решив, что Селвин вряд ли предложит такое, так как это было бы неуместно. Но тут же пришла мысль, что как старосту эти нормы её не касаются. Но всё равно это как-то неудобно и неправильно, хотя если она возьмёт в компанию с собой ещё кого-нибудь…
Поттер пришёл ещё в больший ужас, что к нему заявятся сразу несколько семикурсниц. У него не хватит для них стульев, неужели придётся сажать их на кровать? И если для Теодора или Драко такое нормально, то для них… Может, у Селвин, как у старосты школы, есть свой отдельный кабинет в гостиной? Он запоздало оглянулся на оставленную на столе палочку — та сиротливо лежала на подставке, словно выражая немой укор брошенного друга. Необходимо будет её забрать, вне зависимости куда его позовёт Селвин для приватной беседы.
— О, идём туда, — его сомнения прервала она сама, увидев, куда направлен его взгляд, и отреагировала, кивнув в ту сторону, — за те столы. Там свободные места.
Согласно качнув головой, Гарри направился туда, ощущая, как она идёт за его спиной. Мимоходом отодвинув свою палочку на подставке и принадлежности по уходу, он сел на стул, ожидая, что Селвин сядет напротив него. Но та, взмахнув палочкой (и когда только достала?), создала стул из воздуха, который мягко приземлился перед ней совсем рядом с Гарри. И её стул из белого дерева — с махровой тёмно-зелёной подушкой и спинкой — был куда более удобный и роскошный, чем его. Плавно сев, она выжидающе посмотрела на него, и Гарри не сразу сообразил, что она ожидает не начала разговора, а создания конфиденциальности.
Пришлось ему всё же взять свою палочку. К его облегчению, лак уже полностью впитался, а сама поверхность стала очень гладкой. Волшебный инструмент чувствовался словно продолжением руки, он даже потеплел в ладони, будто бы благодаря за заботу. Взмахнув им, он наложил несколько чар против подслушивания, мимолётом вспоминая традиции, которые он читал из книги, подаренной Джеммой. Судя по ним, именно Гарри должен накладывать чары, если у него конфиденциальная беседа с волшебницей. Но если место разговора выбрал другой человек, то это право ложится на него. Также создание условий для беседы наедине — обязанность хозяина дома. Можно ли главную старосту считать хозяйкой факультета? В гостиной эти обязанности ложатся на неё? Но, с другой стороны, этим она специально подчёркивает своё главное положение, что он должен услужить ей. Как же всё запутано в этих магических традициях.
— Итак, о чём же ты хотел со мной поговорить? — спросила Селвин. Учитывая, что её стул стоял почти перпендикулярно к его и она сидела лицом к нему, то ему пришлось чуть развернуть свой стул к ней, чтобы не сидеть боком. — Что тебя интересует?
— Ко мне недавно подходил Кэрроу, — несмотря на то, что Гарри хотелось быстрее закончить этот разговор и освободиться, его голос звучал вежливо и спокойно, — он предложил мне поучаствовать, — она с таким же вежливым интересом смотрела, ожидая продолжения, и он решил уточнить, — в вечере Морганы. Так как ты занимаешься этим, то я решил для начала уточнить, не против ли ты моего участия, всё же я третьекурсник. — В душе Гарри желал, чтобы та ответила ему отказом, потому выложил свой главный козырь, как разницу в возрасте, зная, что младшие курсы никогда не участвовали.
— О, так ты хочешь попросить меня, чтобы я тебя взяла? — с весельем спросила Селвин.
Гарри с трудом удержался от того, чтобы не поморщиться, а губы у него сами собой растянулись в ответной улыбке.
— Да, если это возможно, — чтобы при разговоре не смотреть ей в глаза, Поттер невольно рассматривал её платиновые волосы. Они, словно изнутри, слегка светились странным белым светом.
— Хорошо, — кивнула она, её изумрудно-серые очи на долю секунды задержались на его галстуке.
Гарри невольно посмотрел ей в лицо, впервые обратив внимание на то, какого цвета у неё глаза, ранее предпочитая не поддерживать долгий зрительный контакт с теми, кто имеет возможность продавить его не такую уж сильную защиту разума, лишь отмечая их холодный блеск, потому совсем забыл, что сейчас на нём нет галстука, а он в белой рубашке.
На её пухлых губах чуть лилового цвета внезапно расцвела улыбка.
— Я очень рада этому! — воскликнула она, звонко хлопнув в ладоши. — Ты придёшься очень к месту. Знаешь, кем будешь, да? Я рассчитывала, что станешь Халводом Строптивым, — она тут же раскрыла свою сумочку и, не прекращая говорить, принялась в ней рыться, пока не извлекла оттуда большой и очень толстый блокнот. — По внешности он мало на тебя походит, но зелье старения поправит ситуацию. И если что, то результат отшлифуем чарами. А роста ты подходящего. Только название другое — «Тёмная Ночь Фионы Морганы». Это ты от Паркинсон услышал, да? «Вечер Морганы», — протянула она. — Звучит так ужасно. Да где же оно? — Она пролистала несколько страниц. — А вот, посмотри, — девушка остановилась на нужной странице и положила блокнот на стол, развернув его к Поттеру.
Волшебница кивнула Гарри, и тому пришлось придвинуть стул к ней и сесть рядом вплотную, чтобы смотреть в блокнот под нормальным углом и иметь возможность читать то, что она показывает. Почерк у девушки оказался аккуратным и каллиграфическим. Он вчитался в текст, невольно вдыхая еле уловимый приторный запах духов.
— День проведения ты знаешь, через пять недель — 31 октября. Как раз будет день Самайна, — рассказывала колдунья, а Гарри подавил неуместную улыбку. Селвин в этот момент очень сильно напомнила ему Джемму, которая тоже часто использовала устаревшие названия праздников. Всё же очень немного волшебников называли Хэллоуин Самайном.
Староста продолжала вводить Поттера в курс дела, рассказывая до этого секретный план вечера. Многое Гарри уже знал от Пэнси, хотя у него вызвало удивление, как обстоятельно всё было подготовлено и проработано.
— Сначала я хотела устроить бал, в котором будут и убийственные взгляды, интриги, и танцы, но кое-что пришлось поменять, и слава Моргане, что хоть незначительно. Это первые два часа. А потом, когда она «отравит» троих магов и быстро покинет бальное помещение и дом, — Селвин почему-то называла в третьем лице Моргану, хотя именно она собиралась быть ею, — то за ней бросятся остальные колдуны, в том числе ты, Халвод Строптивый. Причём она так мастерски всё провернёт, что не все сразу поймут, что кто-то отравлен, найдут их не одновременно, в разных помещениях большого дома, так что и в погоню бросятся не все скопом. А Моргана, поняв это, решает дать им бой. Ты настигаешь её вторым, как раз в тот момент, когда убивают твоего друга.
По мере монолога тембр её речи менялся, звонкость и бархатистость пропали.
— Ты проиграешь мне, — безапелляционно заявила Корделия. Гарри с изумлением увидел, как она всё больше и больше погружается в образ Морганы. Речь стала быстрой, жёсткой, отрывистой. Властной. Он даже моргнул, на мгновение ему показалось, что у неё тёмные волосы, даже чёрные, как смоль. Прямо как на гравюрах у самой Морганы.
Мальчик-который-попал-на-Слизерин. Третий курс. Коварные планы. Часть 3
Джемма ещё долго читала про легенду о Тайной комнате, а перед Гарри представал улыбающийся Том Реддл, который только что убил девочку Уизли и собирался пытать, мучить и убить его самого. Он убрал руки под стол, чтобы Джемма случайно не увидела, как дрожат у него пальцы.
—…предполагаемый злоумышленник, подписавшийся как наследник, в данное время разыскивается. Ученики Хогвартса эвакуированы, а сам замок обследован мракоборцами. Вот и отчёт об обыске, — она выудила следующую бумажку. — Да тут весь состав мракоборцев расписался. Даже Грозного Глаза привлекли. Только результата ноль, стареет этот параноик. Куда ему до магии самого Наследника, — Джемма посмотрела на Гарри, но тот никак не отреагировал, погружённый в свои мысли. Она кашлянула, привлекая его внимание, а потом заключила, — в итоге расследование закончено, а Уизли объявлена пропавшей.
Джемма опять замолчала, а Гарри вспомнил её желание выяснить про дневник. За те несколько недель на него столько навалилось, что он так и не рассказал ей о том, что отдал его Дамблдору. Он думал об этом сообщить, но потом случилось нападение близнецов Уизли. Затем как-то всё это вывалилось у него из памяти, он был загружен грудой дел. А когда вспоминал, то было слишком поздно, чтобы связываться с ней, так как, скорее всего, она уже готовилась ко сну, или это было во время уроков. И в какой-то момент он решил сообщить ей об этом лишь тогда, когда Дамблдор уже уничтожит дневник.
— Насчёт Сама-Знаешь-Кого, — он посмотрел на усталое лицо девушки. — Ты хотела ещё летом узнать в своём архиве про дневник, про Реддла, про Волан-де-Морта. Есть результаты?
— Отрывистые и неполные, — честно сказала Джемма, явно уже с трудом переключаясь на новую тему. — Есть досье на самого Тёмного Лорда.
— Ты нашла архив про самого Тёмного Лорда?! — не поверил Гарри.
— Да, — самодовольно заявила Фарли. — И знаешь что? Нет никакого Тома Реддла! Ни малейшего упоминания в этих сотнях страниц!
— Но… Когда ты успела их прочесть?
— Я очень быстро читаю. И если искать что-то конкретное, то это много времени не займёт. Итак. Сам-Знаешь-Кто появился в 60-х годах. Ах да, тут множество фотографий. Правда, почти все они касаются 70-х годов. А вот из 60-х годов почти ничего нет. Тех фотографий, которые были вместе с семьёй Блэк или Лестрейндж, в досье нет. Помнишь же, я достала их у Дерека? Это немного странно.
— Странно что? — переспросил Гарри и тут же сам сообразил. — То, что тот ненормальный фанат Сама-Знаешь-Кого собрал некоторые фотографии, которых нет в архиве мракоборцев?..
— Именно! — подтвердила Джемма. — Я даже не могу понять…
— Возможно, их изъяли из архива, — тут же выдвинул предположение Гарри. — Вряд ли этим могущественным семьям, таким как Блэк или другим, понравилось бы, что их связывает что-то с тем, на кого идёт охота всех магов страны. С этим убийцей.
Джемма с удивлением согласилась.
«Неужели она до этого сама не додумалась? Или специально хочет, чтобы я почувствовал себя умнее её, польстить мне, подтолкнув к этому выводу насчёт архива?»
— А способы уничтожения дневника ты нашла? — вернулся к нужной теме Гарри.
— С этим надо обращаться в Отдел Тайн. А это уже сложнее, чем покопаться в Отделе обеспечения магического правопорядка.
— У тебя не получилось?
— Не сомневайся во мне, — она улыбнулась. — Я собрала и собираю ещё информацию, но думаю, что вывод может быть однозначным. Адское пламя. Более страшного заклятия не существует в мире. Оно всё уничтожает, и именно ему под силу справиться с дневником. И если уж оно не уничтожит его, то ничто не уничтожит. Хотя есть ещё в Отделе Тайн Комната смерти, где стоит древняя Арка смерти.
— Арка смерти?
— Да, я видела её. Странное ощущение, когда находишься в этой комнате, если честно, — Джемма заговорила шёпотом. — Две огромные каменные колонны, а между — чуть изорванная чёрная ткань, которая еле заметно колышется без малейшего ветерка. И она выглядит одинаково, даже если обойти с другой стороны. Раньше её использовали для казни преступников. Если отправить через неё мага, он исчезнет навсегда. Я думаю, что неплохо было бы дневник в неё швырнуть и посмотреть, что будет. Только незаметно это сделать невозможно. Даже меня сопровождали несколько сотрудников Отдела Тайн.
Гарри вдруг пожалел, что отдал дневник Дамблдору. Может, не стоило решать всё единолично? Сейчас он решил поступить хитрее: спросив её мнение, как она думает, если он так поступит.
— Как ты думаешь, что если отдать дневник Сама-Знаешь-Кого Дамблдору? Пусть он с ним разберётся.
— Дамблдору?! — чуть не вскрикнула Джемма и надолго задумалась. — Я даже не знаю, — в итоге она сделала такой вердикт. — Не могу спрогнозировать, как он поступит. Как ты объяснишь, что он оказался у тебя в руках? Не опасно ли это? И какая будет от этого выгода?
— Разве уничтожение самого Тёмного Лорда недостаточная выгода? — спросил Гарри. — Меня больше беспокоит, сможет ли он его уничтожить.
— Так-то Дамблдор единственный волшебник, кого боялся Сам-Знаешь-Кто. И если не принесёт никакой опасности… Хотя нет, риск всё равно есть. Возможно, это правильный путь, но какую выгоду можно получить с Дамблдора?.. — Джемма явно задумалась, собираясь получить что-то для себя.
— Я подумаю над этим. И когда придумаю, то отдам дневник.
— Обязательно мне потом всё расскажи, — попросила Джемма.
— Хорошо, — Гарри устало потянулся. Время близилось к ночи.
— Ну, давай на этом пока закончим, — предложила девушка, тоже с трудом сдерживая зевок. — Мне вставать через шесть часов. У тебя никаких новостей нет в Хогвартсе?
— Да нет, — признался Гарри. Он ей раньше рассказал о своей просьбе к Люпину научить его противостоять дементорам, но умолчал о том, что тогда его просьба превратилась в бой между ними. — Профессор Люпин пока молчит, и я думаю, что завтра или на днях снова к нему подойду, но уже на перемене. Ах, Кэрроу подходил ко мне. Наверное, ты в курсе, что Селвин устраивает очередной карнавал, уже посвящённый Моргане?
— Как ты это назвал? — удивилась Джемма, даже потеряв остатки сна, и наклонилась к зеркалу.
— А что такое? — сильно смутился Гарри, быстро вспоминая, употребляют ли волшебники вообще это слово. Вроде бы он его услышал от Пэнси. Но сейчас он так устал, что не мог вспомнить точно. — Карнавал. А как правильно его называете вы?
— Ну, — тут уже замялась Фарли. — Определённого названия нет, но точно уж никакой не карнавал! Каждый раз вечер носит гордое имя того волшебника или события, которому посвящается. И октябрьский месяц посвящён Вечеру Морганы.
— Ладно-ладно, — сдался Гарри. — Так вот, ко мне подходил Кэрроу, но я отказался.
— Как отказался? — удивилась Джемма. — А почему?
— Ну у меня не хватает на всё времени, — сказал ей часть правды Гарри, которому не хотелось признаваться, что ему не так уж и горит лишний раз общаться со старостой Селвин, которая заправляла этим.
— На это уж можно найти время, — заявила Джемма. — Такие мероприятия проводят два-три раза в год, а то, что туда пригласили третьекурсника, так это вообще в первый раз на моей памяти. Эх, как жаль, что мне нельзя прийти, — с ноткой ностальгией протянула девушка. — Как же там красиво. Я ни разу не пропускала… Я очень рекомендую тебе поучаствовать в нём, тем более, раз всё организовала Корделия. Пойми, вряд ли Кэрроу подошёл по своему разумению. Скорее всего, его направила Селвин. И если ты так отказываешь, то это обидит её. Неплохо бы, если бы ты тогда всё-таки согласился.
Гарри подавил унылый вздох.
— Хорошо, тогда я подойду к Кэрроу и скажу, что согласен, — почему-то эта идея не нравилась Гарри, и Фарли почти сразу же сама объяснила причину.
— Не стоит. Сначала ты отказался участвовать, а потом передумал. Это покажет тебя не с самой лучшей стороны. Правильнее будет, если ты подойдёшь напрямую к Корделии. Сообщишь о предложении Кэрроу, скажешь, что не против участвовать, но если лишь она сама даёт на это согласие. Ведь именно она организатор, и её мнение, якобы, для тебя важно. — Джемма улыбнулась. — Я знаю Селвин. В любой другой ситуации она бы раскусила маскировочные чары, легко увидя двойное дно, но всё, что касается дней древней магии и героев, затмевает ей разум, и она воспримет всё за чистый галлеон и будет очень довольна. Это самый лучший способ расположить её.
— Хорошо-о, — Гарри с трудом опять подавил зевок.
— Ладно, будем прощаться, — глаза Джеммы блеснули. — Перед пожеланием хороших снов я хотела бы кое-что сказать. Ты, я вижу, плотно общаешься с Тонкс, — она кивнула в сторону письма на столе, куда положил его Гарри в начале разговора, хоть и из-за угла расположения сквозного зеркала сейчас не могла его увидеть. — Что ж, она может стать неплохим мракоборцем. Только как ты воспримешь то, что она является племянницей убийце Блэку? Двоюродной. Доверять ей не стоит. Она может выманить тебя из замка и привести прямо под его палочку. Спокойной ночи, Гарри.
Мальчик-который-попал-на-Слизерин. Третий курс. Коварные планы. Часть 2
— То есть защита у мракоборцев не на высоте? — не поверил своим ушам Гарри, глядя, как Джемма достаёт папку с листами.
— Ну я бы так не сказала, — протянула девушка. — Всё же доступ туда имеет ограниченное количество магов. И раз они прошли туда, чтобы ознакомиться с каким-то делом, то создание дубликата… В этом ничего такого сверх криминального нет. Просто одно из стандартных правил, чтобы информация не попала в чужие руки, если маг всё же вынесет документы. Я и не собиралась разбрасываться этим досье где ни попадя. Ладно, давай вернёмся к тому, что у нас есть, — она открыла папку и достала первый лист с фотографией. — Так, Северус Тобиас Снейп, родился девятого января 1960 года, Паучий тупик, Коукворт, Англия. Полукровка. Так, родители, — протянула девушка и бросила взгляд на Гарри. Тот аж подался вперёд от интереса. Джемма вздохнула. — Ладно, отец у него магл. Тобиас Снейп, — презрительно прочитала она. При Гарри она не надевала свою маску добропорядочной колдуньи, которая не кривит лицо лишь при одном упоминании маглов. — А вот мать чистокровная волшебница Эйлин Элизабет Принц. Семья наших от неё отреклась после замужества. Кстати, сама семья ничем не примечательна, линия уже прервалась. Обидно.
— Принц? — переспросил Гарри. — Странная фамилия.
— Действительно, — согласилась Джемма. — А учитывая его статус крови, выходит, что он «Принц-полукровка», — издевательски протянула она. — Так, — она быстро читала, — про детские годы Снейпа ничего нет. Поступил в Хогвартс в 1971 году на факультет Слизерин. Так-так, бумаги из Хогвартса. Во время учёбы было несколько десятков взысканий и нарушений правил. Несколько тёмных происшествий в Хогвартсе, когда он там учился. Даже с твоим отцом есть. Снейп его сглазил, и тот пролежал сутки в больничном крыле. Но ничего серьёзного. Заставил квакать Петтигрю. Был подвергнут проклятию мыльных пузырей и подвешен вверх ногами. С неизвестным лицом подсыпал зелье за шиворот двум пятикурсникам, из-за чего у них спина покрылась волдырями. И это только то, что удалось выяснить. Сам понимаешь, многое и не доходит до профессоров. Выпустился в 1978 году. Нигде не работал. А вот, — она извлекла бумажку, всю исписанную размашистым почерком, — доклад мракоборцев. Северус Снейп был вызван свидетелем в Министерство. Им стало известно, что он был близко дружен в школе с Мальсибером, который начал разыскиваться по подозрению в применении Непростительных заклинаний к… Так, это неважно.
— Погоди… — протянул Гарри, уцепившись за знакомую фамилию. — Мальсибер? Это случайно не тот…
— Да, — прервала его Джемма. — Тот.
Гарри смешался, и, видя это, девушка всё-таки объяснила:
— Он сидит в Азкабане.
— А Лорен Мальсибер… — Гарри припомнил фамилию его старосты, когда он только поступил в Хогвартс, красивой черноволосой девушки с красно-карими глазами. За прошедшие несколько месяцев изматывающей работы на факультете, общением с учениками с разными фамилиями и именами, он уже подзабыл, что именно Фарли говорила насчёт неё летом, с трудом вспомнив её имя.
— Я же говорила, — терпеливо повторила Джемма. — Это его двоюродная сестра.
— Да-а, ты говорила про это в июне, но я тогда не стал спрашивать, как так получилось, — сказал Гарри.
— Как так получилось «что»? — с напряжением спросила Джемма. Ей совершенно определенно эта тема была неприятна.
— Ну-у, — протянул Гарри, думая, как узнать, что он хотел, и не довести волшебницу до белого каления. — Как так вышло, что сестра этого Мальсибера сначала стала старостой факультета, а потом всей школы? Как допустил это Дамблдор?
— А что в этом такого плохого? — с нервным смешком спросила Фарли.
— Так этот Мальсибер был Пожирателем Смерти и служил Волан-де-Морту! — прямо сказал Гарри, потеряв терпение и заставив волшебницу содрогнуться при звуке этого имени.
— Именно, что это он был, а не Лорен! — не менее эмоционально возразила Джемма, сбрасывая маску спокойствия. — Это он служил, а не она! Тёмный Лорд пал ещё до того, как она пошла в Хогвартс! Понимаешь? С неё нет никакого спроса, ни она, ни кто другой не отвечает за чужие действия. Разумеется, у Дамблдора не возникло никаких вопросов к ней из-за такой надуманной причины, у неё безупречная репутация, поэтому она целиком и полностью заслужила пост старосты Хогвартса. Она и тот человек, который сидит в Азкабане, — совершенно разные маги! — Гарри кивнул, смотря, как у Фарли даже раскраснелись щёки. В гневе она была дивно хороша. — Разумеется, её преследовали шепотки и сплетни, пока она училась вместе со мной. Ей… Ей было… непросто. Она ведь с этим Пожирателем росла вместе. Они из старых семей.
Гарри недоумённо посмотрел на неё.
— Это означает, — Джемма замялась, пытаясь подобрать слова. — Означает, что когда дети в семье вырастают и находят себе пару, то эту пару приводят в родительский дом и живут вместе, все под одной крышей, а не уходят в другой дом, купив новый. К примеру, твои родители, когда поженились, купили дом в Годриковой впадине и жили отдельно от других Поттеров — Флимонта Поттер и Юфимии Поттер, хоть и рядом. А вот те же самые Блэки жили все в одном доме.
— А больше никого из Поттеров не осталось? — жадно спросил Гарри. Похоже, что Флимонт и Юфимия — это его дедушка с бабушкой, но уточнять он постеснялся, чтобы не выдать своё полное незнание.
— Вроде бы нет, — протянула Джемма. — Точно нет! Хотя постой. Ещё был Карлус Поттер, он женат на одной из Блэк, если мне не изменяет память. Но они давно умерли, а их единственный сын пропал ещё до моего рождения.
Гарри с трудом скрыл удивление. Кто-то из его предков породнился с тёмной семьёй Блэков?! Как такое возможно?! Джемма, видя, что больше вопросов нет, продолжила.
— Итак, Северусом Снейпом заинтересовался Отдел обеспечения магического правопорядка. Посланная сова его не нашла, поэтому по его адресу отправилась группа из двух мракоборцев в Коукворте, — читала она отчёт. Гарри вздрогнул, но волшебница, опустив глаза к листу бумаги, не заметила. При первом упоминании города он не обратил на это внимание, но сейчас… Два года назад, когда ему начали приходить письма из Хогвартса, именно туда его увёз Дурсль вместе с остальной семьёй. Правда, они долго в том городе не пробыли, отправились на остров. — Открыл мужчина средних лет. Отличительные черты: высок, темноволосый, крючконосый, глаза карие. Был сильно пьян. Магл. Узнав, откуда мы, изрядно испугался. По поводу местонахождения сына заявил: «что этот щенок уже два года здесь не живёт». В осмотре жилища не препятствовал, наоборот, высказал заинтересованность причиной поиска сына, сразу заявив, злорадствуя, что не сомневался, что тот попадёт на кривую дорожку, где и сломает себе шейку. В ходе осмотра дома других жильцов не было обнаружено. Про свою жену магл заявил, что она ушла куда-то на работу. Следы присутствия обитания жены есть, личные вещи на месте. Следы обитания самого Снейпа не найдены. Его комната выглядела заброшенной. Магл вызвался добровольным помощником, узнав, что магическая полиция, — её лоб чуть скривила морщинка на этом слове, — разыскивает его сына. Никаких мер воздействия не применялось. Налицо крайне неприязненное отношение магла к Снейпу. Магл работает на какой-то магловской фабрике рядом. В помещении, где спал злоумышленник, обнаружены следы варки зелий, что возможно при неудачном приготовлении сложных составов, предположительно, незаконного характера. Самой комнаты под зельеварение в доме отдельно нет, — Джемма остановилась и объяснила Гарри. — Этот мракоборец так пишет, наверное, ирландец. Приняли решение мать Снейпа не дожидаться. Магл пообещал уведомить сына, что тому нужно явиться в Отдел магического правопорядка для допроса. Итог: местонахождение Снейпа неизвестно, дополнительная причина для розыска: возможная варка незаконных зелий. На этом всё, — Джемма отложила лист.
— То есть его объявили в розыск? — спросил Гарри.
— Не совсем, — чуть качнула головой Джемма в знак отрицания. — Искали как обычного свидетеля. А если и какие-то нехорошие зелья всплывали, то связать с ним не было возможности. Дальнейшее упоминание Снейп, — она достала следующий лист из папки, — получил в 1981 году, когда очень неожиданно стал профессором зельеварения в Хогвартсе. Более того, сменив на посту декана Слизерина — профессора Горация Слизнорта, который вышел на пенсию.
— Стой-стой, — остановил рассказ Гарри. — Я не совсем понял, что он делал эти три года после окончания школы в 1978 году? И почему так резко стал профессором?
— Ты действительно не понимаешь, чем он занимался, или просто хочешь, чтобы я сказала об этом вслух сама? — девушка чуть склонила голову, её тёмные глаза внимательно смотрели на него.
— А! — сообразил Гарри. — Был Пожирателем Смерти у Сама-Знаешь-Кого?
— Именно! — подтвердила Джемма. — Почему Дамблдор взял его на должность профессора, не совсем понятно, но услышав дальше его досье, у тебя появятся предположения, которые можно будет сравнить с моими. Итак, Северус Снейп устроился на работу профессором школы в 1981 году. Соответственно, он сразу стал деканом. Вряд ли Дамблдор хотел ставить его во главе факультета, но традиции монолитны. Испокон веков главные предметы в Хогвартсе ведут деканы. Может, Слизнорт не хотел задерживаться в замке? — рассуждала Джемма. — Тем более он был деканом уже более полувека, наверное, устал от всего этого. Или… У тебя есть вопрос, Гарри?
— Да. Почему когда стало известно местонахождение Снейпа, то его не схватили мракоборцы? — спросил Гарри. — Для допроса.
— Никаких доказательств его преступлений не было, лишь одни подозрения, — пояснила Джемма. — И одно дело вызывать для допроса безработного бывшего школьника, а другое дело — профессора школы. Это разные вещи. Тем более декана! Но, разумеется, теперь ему было уделено намного больше внимания мракоборцев, так как он стал значительной фигурой. Они выяснили, что Снейп близко дружил в школе с Эйвери и Мальсибером. Также на его втором году обучения старостой школы стал Люциус Малфой. Но на этом всё. Через два месяца Тёмный Лорд исчез, а за Пожирателями Смерти началась охота. Коснулась она и новоявленного декана Слизерина. Против него дали показания о том, что Снейп является Пожирателем Смерти. Был вызван в Министерство. Прибыл вместе с Дамблдором. Последний заявил, что Снейп работал агентом среди Пожирателей Смерти, примкнув на его, Дамблдора, сторону и передавая важные сведения. Сам Снейп заявил, что с 1978 года собирал информацию для Тёмного Лорда, варил по его приказу зелья. Потом перешёл по личным причинам, разочаровавшись в деятельности, на сторону Дамблдора в 1980 году. На вопрос о наличии Чёрной Метки ответил утвердительно. Сообщил дату получения — 5 апреля 1980 года. Повод получения — Лорду понравилась переданная информация. И… Сам-Знаешь-Кто предложил тому выбрать награду, и он выбрал. Хм, а про содержание этой информации ничего нет, — добавила Джемма и продолжила, — Бартемиус Крауч настаивал на заключении в Азкабан и на проведении дополнительных мероприятиях, так как наличие Чёрной Метки показывает, что он был близок к Сам-Знаешь-Кому, а тот всегда повязывал своих слуг кровью. Однако Дамблдор вмешался, поручился за него. Снейп уверял, что никого не убивал, а лишь варил зелья. Вот таким образом Снейп и очутился на том месте, где он сейчас. Но, — девушка улыбнулась, — благодаря нашим действиям, я думаю, что мы сможем изрядно испортить жизнь этому Пожирателю Смерти и изгоним из Хогвартса.
— Я не совсем понимаю, — протянул Гарри. — Я знаю, как тогда происходили расследования. Крауч был во главе Министерства и по любому подозрению людей хватали, выясняли всё, что они знают, могли напоить Сывороткой правды даже без суда. Почему это не было проделано со Снейпом? Дамблдор помешать не мог, хоть и был директором Хогвартса. Как ты говорила, что власть Министерства заканчивается у ворот замка, но ведь верно и обратное, так? Власть Хогвартса ограничивается школой, и для Крауча никакой Дамблдор не указ.
— Ну всё не совсем так. Главой Министерства тогда была Багнолд, — начала девушка, заёрзав и устраиваясь на стуле удобнее, и Гарри заметил, что она несколько нервничает, стиль её речи изменился, в частности она не стала называть имя министра, упомянув лишь фамилию. — Крауч был главой правопорядка. Но в основном ты прав. Во времена, когда Сам-Знаешь-Кто… была война с ним, то Крауч вёл суды именно так. Он не сдерживался, словно оборотень, порвав цепи закона. Ну а потом Сам-Знаешь-Кто пропал. И… Крауч же не дурак. Ему все эти полномочия были даны лишь во время этой Гражданской войны. А теперь, когда он нацелился на пост Министра магии, ему, наоборот, нужно было всё делать чисто и красиво, чтобы даже единорог свой рог не поцарапал. Чтобы заработать политические очки, чтобы те люди, которые боялись его власти и методов, ощущая и зная о действиях его людей и мракоборцев вне закона, увидели в нём другую сторону. Всё нужно было делать по закону.
— И там в бумагах ничего про это нет, почему не использовали Сыворотку правды, хотя бы и по суду в рамках закона?
— Так. — Джемма перевернула страницу. — Здесь не указано. Наверно, сочли нецелесообразным.
— Это почему ещё? — возмутился Гарри.
— Ну это же профессор зельеварения. Ему чай сварить так же легко, как антидот к Сыворотке правды. А ещё зелье правды очень мощное, дорогое и токсичное. Зачем тратить галлеоны впустую, если эффект неясен.
Гарри задумался, а Джемма продолжила.
— Далее отмечается, что Снейп продолжил работать в школе. Аналитический отчёт о возможности того, что он является членом Ордена Феникса…
— А что это? — уцепился Гарри за незнакомое словосочетание.
— Хм, — зашурстела листами Фарли. — Где-то была о нём бумажка. Сейчас не найду. Ну если кратко, — её глаза вернулись к сквозному зеркалу, смотря прямо в его зелёные, — то это организация Дамблдора. Они боролись против Сам-Знаешь-Кого. Твои родители тоже в ней состояли.
— Мерлин меня прокляни, — ошеломлённо и восхищённо протянул Гарри. — Это удивительно… Я не знал. В вырезках Дерека ничего не было об этом.
— Ну это просто объяснить. Дерек всё же искал информацию про Тёмного Лорда, а не про его противников. Даже про Пожирателей Смерти у него очень мало данных, он лишь вскользь их рассматривал. Да и про Орден Феникса, на самом деле, известны лишь крохи. Вроде Дамблдор его распустил, когда Сам-Знаешь-Кто исчез. Так, я продолжаю?
— Да, — кивнул Гарри, уже чувствуя усталость. Долгий день утомил его.
— В отчёте лишь допускается, что Снейп был в Ордене Феникса. Заключение специалиста такое, что это маловероятно. А вот, — она вытащила следующий лист, исписанный мелким почерком, — отчёт от мистера Джона Лангарма о смерти Грейнджер два года назад.
— Это?.. — с вопросительной интонацией протянул Гарри.
— Сотрудник Министерства, старший инспектор из Отдела обеспечения магического правопорядка, — Фарли прочла верхнюю часть отчёта. — Он расследовал тот случай в Хогвартсе.
— Погоди с этим, — остановил её Гарри, — ты говорила, что у тебя есть идеи, почему Снейпа взяли в Хогвартс.
— Да, есть, — она отложила бумагу. — Это весьма странно, ты не находишь? До него работал профессор Слизнорт, опытный старый волшебник. Но тут же назначили недавнего выпускника сразу на важную должность, — Джемма чуть запнулась, и Гарри улыбнулся ей, понимая, что её саму тоже взяли на одну из важнейших должностей в Министерстве сразу после выпуска. — Да-да, — согласилась с ним девушка, — но это не объясняет, как он стал Пожирателем. Сам он заявил, что поводом для этого должна была быть какая-то важная информация, переданная Сам-Знаешь-Кому в апреле 1980 года. Что за информация? Что он делал после этого полтора года до устройства в Хогвартс? Почему Снейпа вообще допустили до Сам-Знаешь-Кого? Ты же понимаешь, Гарри, что Тёмный Лорд полукровок не любил, — Джемма выделила последнее слово, показывая на самом деле, как он относился к ним, — а ведь Снейп утверждал, что готовил нужные зелья по его приказу.
— Возможно, ему поставили Чёрную Метку из-за хороших зелий? — предположил Поттер.
— Скажи ещё, что гоблины начнут раздавать галлеоны, чтобы нажить богатство, — не поверила Джемма. — Чтобы варить зелья, Метка не нужна. Нет, это знак высокого доверия.
— Неужели он убил кого-то по приказу Сама-Знаешь-Кого? — Гарри ощутил страх. Он вспомнил слова Джеммы о том, что такое возможно, когда он рассказал ей о его конфликте со Снейпом. Но тогда он не воспринял её слова всерьёз, а после и вовсе о них забыл.
— Этого мало. Пойми, Гарри, Тёмный Лорд повязывает кровью тех, кто получает Чёрную Метку. Обычно это кровавая инициация, посвящение. Будущий Пожиратель должен доказать ему свою верность, показать, что относится к маглам, как к животным, которых можно убивать, когда хочется. Я немало прочитала об этом в бумагах. Маг должен был убить магла. Скорее всего, прямо на глазах Сам-Знаешь-Кого. Возможно, он даже проверял, может ли его будущий слуга использовать полный набор Непростительных проклятий, используя магла как подопытного. И после этого выбора у Пожирателя не было. Или служба Тёмному Лорду, или пожизненное заключение в Азкабан. Но самый важный факт! Это испытание касалось только чистокровных волшебников, лишь они могли, пройдя его, стать Пожирателями Смерти! А Северус Снейп полукровка, и все это знали. Наверняка, чтобы выслужиться и хоть немного стать своим среди других подручных, чтобы про него хоть бы просто узнал Сам-Знаешь-Кто, он убил не одного магла. Но Метку так и не получил. Оборотень Сивый тоже много кого убил, но критерий отбора в Пожиратели Смерти очень строг. Но всё же Снейп чем-то смог удивить Тёмного Лорда. И раз его взяли в Пожиратели, значит, что-то да и умеет. Ценная боевая единица. И, скорее всего, именно его направил в Хогвартс сам Тёмный Лорд, а значит, общался с ним лично. А вряд ли Тёмный Лорд общается со всякими недостойными.
Джемма замолчала, восстанавливая дыхание после эмоциональной речи.
— Понятно, — кивнул Гарри, пытаясь не упустить ни слова из сказанного, всё запомнить.
— Возвращаемся к мистеру Лангарму, — она снова взяла лист с отчётом инспектора из Отдела обеспечения магического правопорядка. — Он пишет, что магловку убил тролль… Это мы и сами знаем. О, вот здесь он делает вывод, что самостоятельно чудовище проникнуть в школу не могло, а значит, кто-то его пустил внутрь.
— Дамблдор заявил, что это был профессор Квиррелл, — прервал её Гарри.
— Да. И до этого дойдём, — она бросила на него быстрый и оценивающий взгляд, словно подозревая в чём-то. — Тут, кстати, есть и объяснительная от профессора Квиррелла, что он обнаружил тролля в подземельях, где искал боггарта к своему уроку. Ещё Лангарм пишет в своём отчёте, что по его решению тролля приговорили к смерти. Хм, непорядок. Он мог подать рапорт на этот счёт, а решение принимает Отдел регулирования магических популяций и контроля над ними. А рапорта я не вижу, да и писать прямо в отчёте о расследовании смерти маглорождённой решение о приговоре к троллю… Что-то в отделе Боунс совсем распоясались. О, а это, думаю, тебя заинтересует. Лангарм прямо пишет, что допрашивал Снейпа, подозревая именно его. Упомянул про рану у того на ноге. Со слов директора Дамблдора, это укус, нанесённый трёхголовым огромным псом.
— Эм-м, — протянул Гарри. — Что-то я не понял, откуда взялся пёс?
— Об этом здесь ни слова, — тут же ответила его собеседница.
— Ты, похоже, не особо удивлена? — понял Гарри, с небольшим подозрением смотря на неё.
— Когда читала в первый раз, то, конечно, удивилась, — призналась Фарли, отрываясь от бумаг. — Про Грейнджер и Снейпа в отчёте больше нет ничего.
— А где её похоронили? — внезапно спросил Гарри. И видя непонимающее лицо Фарли, уточнил, — Грейнджер, эту гриффиндорку.
Лицо Джеммы приняло беспристрастное выражение, но Поттер безошибочно понял, что той не нравится его интерес к маглорождённой, как и то, что ей придётся об этом читать.
— Что-то об этом было, — мягко сказала девушка, не зная, что Гарри догадался о её мыслях. — Её тело отдали маглам, — прочла она и опять возмутилась. — Рапорт написать он даже не подумал, а вот их имена здесь указал. Совсем не умеет расставлять приоритеты.
— А как их зовут? — поинтересовался Гарри.
— Ричард Грейнджер и Мария Грейнджер, — она бросила на него острый взгляд. — Похоронили её на кладбище в Кингстон-апон-Темс. О, а это ведь город совсем рядом от города твоих маглов, да? От Литтл Уингинга.
— Да, — согласился Поттер, понимая, что умершая гриффиндорка жила от него в десяти минутах езды.
— Ну же, Гарри, не вешай нос, — вдруг приободрила его Фарли и тепло улыбнулась. — Не вспоминай о ней, это прошлое. Идём дальше? Тут ещё много страниц, а завтра мне в Министерство, а тебе на занятия.
— Хорошо, давай, — встряхнулся Гарри.
— Что есть у нас ещё? — она перелистнула страницу и снова посмотрела в сквозное зеркало. Её тёмные глаза впились в его лицо. — Здесь про Уизли. Читать?
— Да, — холодно согласился Гарри, ощущая, как у него перехватило дыхание под конец, а сердце словно провалилось.
«Она была как мягкий и тёплый огонь. Вы с ней так похожи».
— Джиневра Молли Уизли пропала 29 мая 1993 года в Хогвартсе в середине дня. Последним её видел Колин Криви, гриффиндорец, первый курс, когда они вышли с урока профессора Флитвика. На следующем уроке у профессора МакГонагалл она не появилась, в результате чего была поднята тревога. Была обнаружена на стене третьего этажа надпись кровью «Её скелет будет пребывать в Комнате вечно». Так, есть аналитическая выписка про Тайную комнату…
Голос девушки словно стал глуше, затихал, когда Гарри словно окунулся в тот день… В ту ночь, полную ужаса и боли.
— …ничего важного. Предполагаемое мистическое хранилище тёмного артефакта основателя Хогвартса Салазара Слизерина или…
Пыль кабинета, куда его привела, словно ягнёнка на заклание, спокойно сейчас говорящая девушка.
—…неизвестное чудовище…
Летящие в него проклятия, от которых волосы вставали дыбом.
— …используется, чтобы изгнать маглорождённых.
Высокий холодный смех.
— …профессора… безрезультатно…
Джемма ещё долго читала про легенду о Тайной комнате, а перед Гарри представал улыбающийся Том Реддл, который только что убил девочку Уизли и собирался пытать, мучить и убить его самого. Он убрал руки под стол, чтобы Джемма случайно не увидела, как дрожат у него пальцы.
Мальчик-который-попал-на-Слизерин. Третий курс. Коварные планы. Часть 1
Не совсем обычная новая подруга Гарри Поттера всё же вызвала оживлённые пересуды в Хогвартсе, хотя он полагал, что такого не произойдёт. Это не мешало Поттеру здороваться с ней при редких встречах в коридоре, спрашивать, как она поживает, тем более каждый раз личико девочки светилось от этого, словно он дарил ей какой-то долгожданный подарок; и держать руку на пульсе происходящего в башне Когтеврана. Пэнси, которую он попросил побольше разузнать о её так называемой проблеме, тут же сообщила, что с девочкой начали общаться на факультете. Необычные идеи Лавгуд придавали дискуссиям особую остроту, которая не могла не заинтересовать любителей знаний. Иногда это позволяло взглянуть на застывшую теорию под другим углом, сдвинув обсуждение с мёртвой точки. Да и оказалось, что Полумна Лавгуд не зря очутилась на факультете знаний, в остром уме и прозорливости ей точно было не отказать, что Гарри и сам успел почувствовать за весьма короткое время. И всё об этом Пэнси успела выяснить за считанные дни. Поттеру иногда казалось, что у неё везде есть подруги, готовые делиться информацией. Интересно, а какие сплетни она выкладывает им взамен? Смог Гарри поговорить и со старостой Когтеврана — Кристал тоже при встрече сообщила, что у Лавгуд появились друзья, да и сама она явно принялась присматривать за ней, приняв судьбу сироты очень близко к сердцу.
Вечером Гарри сидел в своей спальне, разбирая несколько пришедших писем. Среди них было одно особое, заинтересовавшее его. Тонкс быстро прислала ответ на его послание. Поттер получил это письмо, которое принесла Букля, ещё утром, но только сейчас смог его открыть. Среди полного людьми Большого зала, когда он был полностью уверен, что все его действия на виду, спокойно читать не было никакой возможности, поэтому он убрал его в свою сумку. Хорошо, что больше не было писем, на которые реагировал его вредноскоп, но Гарри не забывал каждый раз до открытия проверять их заклятиями, которые могли обнаружить вредные чары или любую другую неприятную начинку. К сожалению, пока расследование Фарли по тем опасным посылкам, которые он получил на свой день рождения, не привело ни к какому результату и всё ещё продолжалось.
Он с нетерпением развернул пергамент, оборотная сторона которого служила своеобразным конвертом, где были выведены его имя и фамилия, как получателя, а также кратко «от Тонкс», и вчитался в убористый, немного корявый почерк.
«Привет, Гарри!!!
Получила твоё письмо, спасибо за пожелания, мне было очень приятно. Экзамены еще не сдаю, всё так же занимаемся сам знаешь чем. Смешно звучит, да? Я хотела написать поисками сам знаешь кого, но тогда это прозвучит двусмысленно, и ты подумаешь не то. Наверное, ты уже сообразил? Я не очень в ладах с секретностью, да и проговорилась тебе тогда в твоей комнате. Блэка мы ищем, короче. И днём и ночью. В «Пророке» писали про него, теперь роем и патрулируем все окрестности рядом, между прочим, с Хогвартсом! Пока безрезультатно, но зато поимали несколько давно разыскиваемых преступников! Представляешь, как я этому рада? Эта такая возможность сделать наши улицы безопаснее!
А насчёт нумерологии, ну ты дал! Это же такой сложный предмет! У меня в классе никто его не выбирал даже. Это когтевранцы туда скопом записываются. Может, тебе надо перевестись к воронам, а? Шутка! А насчет дементоров, ты постараися держаться от них подальше, хорошо? Это очень важно. (Здесь её перо оставило на пергаменте несколько точек, словно она думала, что ещё написать). Мне несколько дней снились кошмары после встречи с ними. Ужасные чудовища. Думаю, как только поймаем Блэка, так и сразу уберём их от вас. Давай, береги себя, о великий мракоборец!
Тонкс.
PS. А в команде ты кто? Ловец, да?
Не забывай тренировки в боевой магии и не спи на уроках по защите от тёмных искусств, как-нибудь устроим тренировочную дуэль! Жду-жду ответного письма!»
Гарри с улыбкой дочитал письмо. Тонкс оказалась ещё более открытым человеком, чем он полагал ранее. Хотя её упоминание кошмаров… Похоже, не одному ему они снятся. Может, посоветовать ей занятия по окклюменции? Или мракоборцы и так умеют очищать свой разум от лишнего, тем самым защищая его? Надо бы написать ей ответ. Но не успел Гарри взяться за перо, как ожило сквозное зеркало. Там появилось лицо Джеммы Фарли. Её длинные шикарные чёрные волосы спускались кудрями до плеч, а сама она была одета в голубенькое домашнее платье.
— …и Поттер! — произнесла девушка фразу для связи. — О, привет.
— Привет, Джемма, — Гарри улыбнулся ей, складывая письмо и откладывая его в сторону.
Лицо девушки чуть скривилось, когда её глаза зацепились за строчки письма, но она лишь села чуть ровнее, и между ними завязался разговор. Обменявшись дежурными новостями, девушка перешла к главному.
— Хотелось бы тебя порадовать, — медленно произнесла волшебница. Её глаза не отрывались от лица Гарри. — Процесс по выдворению Северуса Снейпа с хогвартского Олимпа сдвинулся с мёртвой точки.
Такое заявление сразу заставило Поттера собраться.
— Итак, самый простой и лёгкий способ лишить его должности, это если решение об его увольнении примет сам директор, — начала Джемма, — так как набором профессоров и остального персонала занимается именно он. Но, к сожалению, этот способ неприменим. На Альбуса Дамблдора у меня нет ни малейшего влияния, — сухо призналась девушка. — Зато я знаю тех, у кого это влияние есть. Попечительский совет Хогвартса. Но на ровном месте нельзя уволить человека, а чтобы вынудить их действовать, нужны веские причины. Возможно, в случае наличия таких оснований они явятся в Хогвартс, чтобы сместить профессора, и Дамблдору придётся уступить, или для начала отправят какую-нибудь инспекцию, которая проверит его работу, чтобы подтвердить или опровергнуть неприятные, но нелицеприятные факты. И у меня появилось несколько интересных нитей, — её тонких губ коснулась улыбка. — Я собрала информацию, что из-за его нелогично жёстких критериев отбора на шестой курс — а Снейп требует за СОВ только «Превосходно», не допуская остальных, — многие желающие не смогли продолжить обучение зельеварению. Даже есть несколько жалоб, которые пришли в Министерство за последние одиннадцать лет. Больше всего возмущались те, кто до этого проходил, а потом, когда он стал профессором, оказались за древком метлы, хотя даже купили учебник и необходимые принадлежности. Все эти письма с жалобами у меня, — девушка махнула в сторону стопки бумаг на её столе. — Этого, естественно, недостаточно, но смотри, какое неприятное зелье выходит благодаря Северусу Снейпу. Для того чтобы пойти обучаться на мракоборца, нужно сдать ЖАБА по нескольким предметам. И, — сделала она упор на свои слова, — зельеварение в их числе. Без этого не стать мракоборцем. Саму оценку мы не рассматриваем, хотя, само собой, нужны высокие баллы. Но те, кто не смог набрать «Превосходно» для Снейпа на пятом курсе, уже априори не могут сдавать ЖАБА, так как тот не пускает их на шестой курс обучения.
— Погоди, но летом ты сама говорила, что для поступления в мракоборческий центр нужно ЖАБА с отметкой именно «Превосходно», и ничуть не ниже. Да, это касалось не зельеварения, а Защиты от Тёмных искусств, — Гарри прикусил губу, не желая признаваться девушке в том, что уже забыл, обучалась ли она на шестом-седьмом курсе зельеварению и сдавала ли по нему ЖАБА, хотя помнил, как она рассказывала про то, какие экзамены у неё были. — А если СОВ сдан не на высший балл, то можно ли сдать куда более сложный экзамен на седьмом курсе лучше?
— Можно, — с лёгкостью приняла его аргумент Джемма. — Во-первых, после пятого курса число предметов сокращается и можно уделить внимание целиком только интересующим тебя, по которым и будут экзамены. И хорошо подтянуть зельеварение за эти два года, чтобы сдать на нужную тебе оценку. Может, кому-то совсем чуть-чуть не хватило до «Превосходно» по СОВ, может, он «Выше Ожидаемого» набрал по самой верхней кромке, а его лишили такого шанса! Да и критерий приёма в мракоборцы всё же плавающий, а не постоянный. Если у тебя все остальные экзамены на «Превосходно», а лишь одно зельеварение «Выше Ожидаемого», то они могут хотя бы рассмотреть твою кандидатуру, провести беседу. Это во-вторых. В-третьих, «Превосходно» начали требовать недавно, а ранее достаточно было и «Выше ожидаемого». А, значит, пройдя с баллами СОВ на шестой курс, у тебя есть шансы всё же стать мракоборцем. Но тут в дело вступает наш декан! И лишает всех возможностей таких будущих мракоборцев. Как мы знаем, Снейп — Пожиратель Смерти. А, как известно, эта организация была в несколько натянутых отношениях с мракоборческим центром, — Джемма позволила себе слабую улыбку, когда Гарри не сдержал смех от такой шпильки. — Так вот. Из-за его действий наше государство недополучает магов, по сути, теряет людей на такой важной должности, которые должны защищать нас. Нет ли тут подрыва обороноспособности Британии? Думаю, это хороший камень в основании фундамента, на котором мы можем возвести строгое обвинение и начать против него кампанию. Именно из-за него в мракоборцы в последние десять лет так мало пополнений, новых магов. По рогам единорога можно их пересчитать. Твоя знакомая Тонкс два года назад, да и ещё трое, но парочку из них уже отсеял Грюм.
— Но ты ведь говорила, что это Фадж специально так прижимает отдел Боунс, чтобы она не усилилась, опасаясь за свой пост министра, — возразил Гарри, не став ничего говорить про «твоя», хотя это кольнуло его. — Не выделяет финансирования, вот и нового набора нет, хотя штат укомплектован не полностью. Это твои слова, да, и я ещё помню, кто-то из твоих знакомых, с которыми мы встречались в Косом Переулке, тоже что-то подобное говорил.
— Разумеется, — Джемма чуть-чуть улыбнулась. — Но, во-первых, одна метла другой не помеха, а во-вторых, эту причину мы умолчим. И всё. Кстати, именно Фадж, когда занял пост министра магии, стал требовать набирать только с «Превосходно» в мракоборческий центр, якобы для того, чтобы принимать только лучших магов.
— Ну хорошо. А кто этот «Грюм», который отсеял мракоборцев? — спросил Поттер.
— Да умалишённый один, — Джемма вдруг поёжилась, — ты не мог про него не слышать. У него прозвище «Грозный Глаз» из-за его магического глаза. — Гарри что-то действительно такое слышал. — Мракоборец. Уже в отставке. И это прекрасно, не хотелось бы, чтобы он рассматривал меня своим глазом.
— Ясно, — протянул Гарри, не понимая причину её страха. — Допустим, у нас есть причина, почему Снейпа надо убрать. Что дальше? Ты говорила про какую-то инспекцию? Что она будет делать?
— Так вот, раз с ЖАБА мы разобрались, — подытожила Фарли, словно ставя точку в этом обсуждении, — то перейдём к следующему пункту. Инспекция в Хогвартсе. Я считаю, что будет правильным назначить очень въедливого и заинтересованного в подтверждении версии обвинения Генерального Инспектора во главе комиссии, которая будет все эти вышеупомянутые факты проверять. Я считаю, — жёстким тоном говорила она, и Гарри без малейшего труда увидел в ней ту сильную, властную волшебницу, которая отдавала приказы в Министерстве своим подчинённым, — что верным действием будет и опрос учеников, а недовольных Снейпом очень много. Тем более есть некоторые происшествия, например, смерть Грейнджер два года назад, и их можно использовать как повод переключиться с подрывной деятельности Снейпа, как ещё сочувствующего идеям Сам-Знаешь-Кого или даже действующего Пожирателя Смерти, и начать расследовать уже эти случаи.
— Но ведь расследование уже было проведено, — не понял Гарри. — Никого не нашли…
— Разумеется, ведь искали виновных. А теперь мои люди будут искать того, кого можно назначить виновным, проведя правильное расследование. Возможности у Министерства есть, но, к сожалению, для начала здесь нужна резолюция Фаджа. И поэтому у нас возникает проблема. А он, как мне по здравому размышлению кажется, на такое не пойдёт, ведь это конфронтация с Дамблдором, которого… Хм, — чуть взяла паузу девушка, как показалось Гарри, подбирая вежливые слова, но, как оказалось, нет, — он боится до ужаса, словно фестрала. Хотя я в нейтральных тонах обсуждала возможную заинтересованность Министерства делами Хогвартса с Амбридж, и она этим очень загорелась, словно гоблин при виде галлеона. Это было несколько неожиданно для меня. Можно использовать её, как кентавра, который расчистит нам путь своей головой, а я останусь в тени. Если что пойдёт не так, то все проклятия пойдут на её голову. Ещё у меня есть другие идеи, но…
— Что «но»? — не понял её заминку и многозначительный взгляд Гарри. — Говори прямо.
— Можно попробовать свалить вину на Снейпа за смерть двух учениц в прошлых годах и Тайную комнату, но это будет крайне сложно, тем более мне не нравится, что это бросает тень на тебя, — без обиняков выдала Джемма. — Этого может хватить, чтобы выдворить его с профессорской должности, но для рассмотрения дела в Визенгамоте никак не хватит. К тому же после того, как пришлось отпустить Хагрида, Фадж поостережётся отправлять к дементорам второго сотрудника Дамблдора. А также я считаю, что надо ещё выждать хотя бы два месяца, так как Снейп, увидев такие действия против него, быстро сообразит, что они связаны с тобой, ведь ваш конфликт произошёл совсем недавно. Он сообразит, что это исходит от тебя, а это нам не нужно.
— Погоди, постой, — нахмурился Гарри. — То есть ты ещё ничего фактически не делала и предлагаешь выжидать? Я думал, что со Снейпом мы решим быстрее, — он не понял, почему она медлит.
— Ты что?! — взметнула брови девушка. — В таком деле нельзя спешить. Главная задача — это не свалить Снейпа, а чтобы он не понял, откуда произошёл удар. Сам представь, у тебя с ним произошёл конфликт, а на следующей неделе про него выходит какая-то неприятная статья в «Пророке». Это неприемлемо, он сразу поймёт, откуда в него летят проклятия. Нет-нет, тут надо поступать тоньше, хитрее. Поэтому я думала, что стоит выждать два или три месяца. И это минимум. Возможно, появится удобный случай действовать за спиной кого-то…
— Уже несколько недель прошло, — с сомнением проговорил Гарри. — Хотя да, наверное, ты права.
— Да, этого очень мало. Желательно бы ещё больше повременить, собрать материалы. Ты же знаешь, что мы змеи. А змеи должны уметь на время затаиться, выждать, чтобы жертва расслабилась. И тогда последует смертоносный бросок.
— Звучит отлично! — Гарри довольно откинулся на спинку стула. Пока план выглядел разумным.
— Но и это ещё не всё, — продолжила Джемма. — Видишь ли, как я сказала, я аккуратно поговорила с Амбридж насчёт ситуации в Хогвартсе. Как ты помнишь, ей не особо нравится Альбус Дамблдор. Но представь, как её перекосило, когда речь зашла про Хагрида, — Джемма фыркнула. — Она, кстати, тоже с нашего факультета. У неё есть… гм, особый пунктик насчёт волшебных народов. А Дамблдор, наоборот, вступается за них. Даже тот закон, защищающий нас от оборотней, у неё получилось продавить в Визенгамоте, когда у Дамблдора были большие проблемы в Хогвартсе, и он не смог ей противостоять. У неё грандиозные планы! Она, оказывается, хочет перетрясти всё образование в Хогвартсе, устроить инспекцию. Тут наши цели весьма точно и удобно совпадают, что является редкой удачей, словно Феликс Фелицис свёл наши дорожки. Если с неё ещё получить что-то выгодное мне, ведь она будет полагать, что я помогаю в важном для неё деле, а на деле раздаю лепреконское золото… Ну, пока попридержим палочки, нечего варить зелье, пока котла ещё нет. Так! Значит, если Снейп ярый сторонник Альбуса, то с её помощью, возможно, удастся избавиться от его присутствия в замке. И она в курсе насчёт тебя. — Гарри вопросительно приподнял бровь, и Джемма уточнила: — Ну, что мы с тобой друзья и на одной стороне. Она хочет это использовать, я полагаю.
— И в чём проблема? — не понял Гарри. Если эта Амбридж способна уговорить Фаджа расследовать дело Снейпа, то он готов ей помочь. — Что конкретно она хочет?
— Если Гарри Поттер — герой Британии, Мальчик-Который-Выжил, расскажет всякое неприятное про плохое обучение в школе и про Северуса Снейпа, то это и будет формальным поводом для неё просить у Фаджа устроить проверку в Хогвартсе. А если ещё это попадёт в «Пророк», то сам понимаешь, — она чуть улыбнулась. — Снейпу конец.
— Ну я не знаю, Джемма, — замялся Гарри. После того, как Джемма озвучила это таким образом, то ему не особо понравилась эта идея.
— Конечно нет! — горячо возразила Фарли. — Это полностью разрушит инкогнито. Ей-то хорошо, она в Министерстве. А ты в замке. Вместе со Снейпом. Если бы ты уже закончил Хогвартс и работал со мной, то другое дело. Поэтому нужно действовать незаметно. И вариант с Амбридж нам совершенно не подходит.
— А как? Как тогда всё хочешь провернуть?
— Я предлагаю зайти совсем с другой стороны. Помнишь, ты рассказывал, что Снейп отравил жабу Долгопупса?.. И та умерла. А Долгопупс в ответ превратил боггарта в Снейпа, одетого в женские одежды. И над Снейпом все потешались? — теперь Джемма в беседах с Гарри говорила про своего бывшего профессора сугубо в негативном ключе, относясь к нему не лучше, чем к семейке Уизли. — А что сделал Снейп?
— Ты имеешь в виду, как он отреагировал? — уточнил Гарри. — Ну как я понял, он отыгрывается на Долгопупсе. Тому очень плохо приходится на занятиях по зельеварению.
— Вот-вот, — обрадовалась девушка. — Это очень хорошо.
— А? — не понял Гарри, которого муки Долгопупса не особо радовали. На его месте мог быть он, обладай более мягким и терпеливым характером. — Что «хорошо»? Я, конечно, понимаю, что он гриффиндорец, но что в этом хорошего? Снейп издевается над сиротой, чьих родителей убили Пожиратели Смерти. Нет, — поправился Гарри, — не убили, а замучили до безумия. Это же ужасно.
— А вот это есть хорошо! — цинично сказала Джемма. — У Долгопупса есть бабушка, и у неё теперь, получается, есть очень серьёзный повод для ответных мер против Снейпа.
— А-а, — сообразил Гарри. — Ты хочешь с ней объединиться?
— Нет-нет, — быстро заговорила девушка. — Ты неверно понял. Теперь у нас есть ширма, за которой мы можем действовать. Я могу проводить мероприятия от её имени. Свалить все действия, а также последствия этих действий на неё. Разумеется, это будет лишь смутный след к ней, а не явная тропинка.
— О как, — протянул Гарри. — Звучит…
— Погоди, этот план я ещё не одобрила, не думала приводить в исполнение, — Джемма даже вытянула ладонь перед зеркалом, останавливая его. — Как ты понимаешь, можно выждать достаточный срок и лишь потом действовать. Это моя первоначальная задумка. Но ситуация с Долгопупсом весьма удобна, всё это стало известно всем ученикам, и Снейп зверствует. Поэтому… Появились некоторые сомнения. Из плюсов то, что можно действовать, прикрываясь чужой личиной, чтобы Снейп подумал на бабушку Долгопупса. Из минусов, что минимальный срок, который я отвела, никак не будет выдержан. Даже с учётом того, что все действия надо подготовить и начать постепенную реализацию, это будет полтора-два месяца. Что даёт существенные риски на то, что Снейп будет подозревать нас с тобой тоже. Так что тебе, как идейному вдохновителю, решать, как поступим, — заключила Джемма. — Я рекомендую всё же выбрать более надёжный план. Выждать. Тем более у меня появились опасения, что делом, в котором замешан замаскированный прямо в Хогвартсе Пожиратель Смерти, может заинтересоваться Бартемиус Крауч. Говорят, что он помешан на ловле тёмных магов. Это может привести расследование к ненужным выводам, что испортит наш план. Но может получиться так, что такой удобной маски для наших действий больше не представится. Я вообще не помню, чтобы репутацию Снейпа так сильно макали в грязь. Но решать тебе.
Гарри задумался. Ждать ещё три месяца, вернее, даже больше? Столько он не выдержит.
— Я хочу действовать сейчас. Вдруг действительно удобного случая больше не представится. Конечно, прошла всего пара недель, и это немного. Но я считаю, что возможность прикрыться Долгопупсом пересиливает риски более агрессивного и раннего начала. Ещё неизвестно, как всё пойдёт, поэтому выжидание лучшего момента может сыграть не только в нашу пользу, но и против нас. Да и каждый день находиться с ним в одном кабинете во время уроков очень в тягость, ощущать его злобный, сверлящий взгляд на себе. А кто ещё знает, что он выкинет? Всё же он пытался забрать у меня палочку после нападения Уизли и хотел, чтобы меня вообще исключили из Хогвартса. Нет, ждать нельзя.
— Хорошо, — с тяжёлым вздохом сказала Фарли. — Я поняла.
— А как ты собираешься действовать? Что у тебя есть на Снейпа?
— Итак, — собралась Фарли, — для первого этапа у нас есть факт, что Снейп издевается над учениками. Специально подрывает обучение по зельеварению, не давая грамотным специалистам сдать экзамены по ЖАБА на мракоборца. Добавим в котёл, что он мучает сироту, родителей которого уже замучили Пожиратели Смерти. Хорошая же метафора, да? Она твоя, но умные люди мыслят схоже, — её уста исказила лукавая улыбка. — Мне эта фразочка тоже пришла на ум, когда я узнала эту новость от тебя. Идём дальше. Родителей Долгопупса пытала Беллатриса Лестрейндж, Пожирательница Смерти. А он тоже Пожиратель и теперь мучает их сына. Да так мучает, что его самый большой ужас в жизни — это боггарт, который превращается в профессора. Я ещё не придумала, как это подать так, чтобы прослеживался след к бабке Долгопупса, но это уже частности.
— Хм, — задумался Гарри.
Когда Джемма обрисовала эту картину под таким углом, то его отвращение к Снейпу стало ещё больше. Как и восхищение изворотливостью её ума.
— А значит?.. — спросил Поттер.
— Для начала начнём кампанию против него, якобы он обижает детей, мстя их родителям, которые выступали против Сам-Знаешь-Кого. Публикации в «Пророке», что он Пожиратель Смерти, убийца, который учит детей. Я очень многое выяснила про него, и это заняло приличное количество времени, — девушка поправила волосы, убрав их с плеч, и Гарри понял, что её всё же задели его слова про то, что она ещё ничего не сделала. — Раз Снейп был Пожирателем Смерти, то на него должно быть досье, так? Как ты знаешь, у Министерства есть главный архив, куда стекается вся доступная информация. — Гарри не моргнув глазом кивнул, хотя про главный архив ничего не знал. — Но в том то и дело, что он общедоступный, поэтому я туда даже не заглядывала. Раз архив Министерства — это уже относительно публичное место, куда может получить доступ любой желающий, по запросу, конечно, то там ничего интересного не будет. А вот архив Отдела магического правопорядка меня заинтересовал. Это центральный архив отдела, где собирают всю информацию по преступникам, подозреваемым, ну ты понимаешь, — Джемма чуть откашлялась, восстанавливая дыхание после длительного монолога. — Расположен в отдельном кабинете. А есть ещё архивы всех секторов, в которые служащие собирают нужную по работе информацию чуть ли не в частном порядке, иногда исключительно для внутреннего пользования. В конце года потом они всё это структурируют и отдают в общий архив отдела, — поделилась она внутренней кухней Министерства, технической стороной бюрократии. — Но это нам не интересно. И я заглянула туда. Но, к сожалению, там про Северуса Снейпа ничего нет. Ни задерживался, ни привлекался. На него дела нет. Поэтому я пошла в один из самых секретных архивов — к мракоборцам, где собирают досье на всех. Туда имеют доступ лишь немногие. И если делом занимались они, то оно должно лежать в их архиве, а не у обычных следователей. Хорошо, что у меня есть доступ в это святая святых. Скримджер весьма не против сотрудничества.
— Никто не понял, что именно ты ищешь? — чуть напрягся Гарри.
— Нет, так как я курировала твою охрану в связи с Блэком, а ещё и руководила одной из операций по его розыску, то ничего удивительного, что заинтересуюсь делом Блэка, — она криво ухмыльнулась. — Так что доступ я туда получила, сказав, что ищу материал, который может поймать этого Пожирателя Смерти. Ну и никто не будет смотреть, какие папки открывает там заместитель министра. Архивариуса у них нет, так что в кабинете я была одна.
— У тебя есть и дело про Блэка? — заинтересовался Гарри.
— Конечно, но об этом потом. Сначала вернёмся к текущему вопросу. Естественно, в архивах магического правопорядка я самостоятельно всё искала, чтобы никому не было известно, какие именно папки я смотрю. Ну и я часто хожу и контролирую отделы, у меня весьма приличный список полномочий. Поэтому это не должно вызвать никакого особого интереса, — девушка не успокоилась, пока полностью не объяснила Гарри, что никакого риска для неё не было. — Но, разумеется, в отдел мракоборцев попасть сложнее. Хорошо, что ещё параноик Грюм отправился на пенсию, а то могли быть проблемы. Представляешь, он накладывал такие защитные чары на комнату архива, что сами мракоборцы иногда попадали в Святой Мунго, когда пытались открыть какую-нибудь папку там? А вот Скримджер более спокойный. — Гарри с трудом вспомнил, что тот является главой мракоборческого центра. — Поэтому никаких помех при доступе в архив мракоборцев у меня не было. Наверное, тебе интересно, как он выглядит? Это огромное помещение со стеллажами, заполненными папками. Защита, конечно, там приличная, но так как мне доступ дали, то всё прошло так легко, словно единорога погладила. Магией, к сожалению, пользоваться там не рекомендуется, так что пришлось всё искать самой, но в этом нет ничего сложного. А вот выносить оттуда, конечно, ничего нельзя, но это не помешало мне сделать дубликат личных дел и незаметно унести.
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Мальчик-который-попал-на-Слизерин. Третий курс. Ума палата — дороже злата. Часть 2
Гарри и Полумна остановились у центра гостиной, и на них стали обращать внимание. Разговор постепенно затих, и воцарилась тишина.
— Здравствуйте, — чуть улыбаясь, спокойно кивнул всем Гарри, отпуская древко метлы на ярко-синий пол. Когтевранцев неожиданно было очень много, явно под полсотни человек. Но здесь собрался не весь факультет, в Большой зал их приходит куда больше.
«Наверное, сидят в библиотеке, где же ещё им быть?»
К Гарри тут же направилась высокая девушка с длинными вьющимися светлыми волосами. Он сразу узнал старосту Когтеврана — Пенелопу Кристал.
— Лавгуд, всё хорошо? — обратилась она к девочке.
— Да, Гарри меня проводил досюда.
Кристал с удивлением воззрилась на Поттера серовато-зелёными глазами. Тот пожал плечами.
— Ничего такого, у меня была тренировка на поле. А потом увидел Полумну и… — он замолчал, не зная, что стоит говорить жадно слушающим десяткам когтевранцев.
— И объяснил правила игры в квиддич, — жизнерадостно ответила девочка, придя ему на помощь. — Оказывается, в игре важен не только ловец, а и остальные игроки.
Наверное, такое поведение почти всегда молчаливой девочки вызвало у Пенелопы не меньшее удивление, чем появление в гостиной Гарри Поттера, и она изумлённо уставилась на неё.
— А у вас здесь красиво, — любуясь звёздным светом, который освещал всю гостиную, сказал Гарри. — И никакие факелы не нужны. У нас в гостиной Слизерина видно лишь дно озера, а у вас звёздное небо. Изумительно.
Он специально сообщил немного сведений про свою гостиную, чтобы смягчить когтевранцев. Кто-то нерешительно улыбнулся.
— Да, это основательница заколдовала сам потолок, — Пенелопа кивнула в сторону мраморный женщины.
— Это и есть Кандида Когтевран? — спросил Гарри, подходя туда.
Лавгуд пошла вместе с ним, и старосте ничего не оставалось, как следовать за ними. У основательницы были длинные волосы под стать Полумне, загадочная полуулыбка, а на голове красовалась изящная мраморная диадема. На диадеме была надпись: «Ума палата дороже злата».
Гарри видел её портрет в одном из учебников по истории магии, и красота этой женщины пугала, как и её острый взгляд фиалковых глаз.
— Да, — подтвердила Пенелопа, нервно покусывая губу.
— Какая красивая волшебница, — с трудом отрывая взгляд от статуи Когтеврана, сообщил он, думая, о чём бы ещё сказать.
А потом Поттер совершил непоправимую ошибку. Он задал вопрос когтевранцам.
— Если мне не изменяет память, то она прибыла в Англию вместе с Годриком Гриффиндором? — он невольно оглянулся на сидящих учеников.
Те тут же затараторили, перекрикивая друг друга. Многие вскочили на ноги, быстро подходя к ним, что сильно напрягло Гарри. Поднялся гвалт, в котором ничего нельзя было услышать, пока староста не закричала:
— Тихо!
Гарри думал, что она или начнёт ругать их, или как-то успокоит, но дело было в другом. Безошибочно ткнув в какую-то девушку, староста сказала:
— Ты первая была, говори.
— Она родилась в 920 году в Руане, — очень быстро затараторила та. — Точная дата прибытия в Англию неизвестна, но судя по её возрасту, началу строительства Хогвартса и первых её упоминаний в кельтских манускриптах, то это предположительно 950 год. Нет никаких сведений, что они прибыли вместе с Годриком Гриффиндором на одном корабле. Наоборот, есть две взаимно не связанные легенды, что Гриффиндор родился уже в Англии. Тем более что его отец был норманном, а мать кельткой. А Кандида Когтевран чистокровная норманнка…
— Понятно, — чуть ошеломлённо вставил Гарри, когда девушка замолчала, набирая дыхание. Его взгляд остановился на живописной картине — величественная птица на синем фоне. Она была далеко от них, и точные детали было не разобрать. — А на гербе у вас ворона, и Полумна…
— Ворона?! — вдруг возмутился пухлый старшекурсник. — Вовсе нет! Это никакая не ворона, а ворон!
Кивающие в знак согласия его словам несколько других учеников тут же разразились негодующими возгласами после последнего слова.
— Белби, не неси чушь! — принялась возмущаться миленькая девушка, потрясая своими кулачками в воздухе.
— Твоя палата совсем без ума, — чуть ли не нараспев вторил ей парень с растрёпанными волосами, — разве не я тебе в прошлом году доказал с совершенно неоспоримыми фактами, что у нас на гербе изображён величественный орёл?!
— Ой, да что ты там мог доказать? — парировал этот Белби, сердито сжав губы. — Если только самому себе! Нашёл одну книжку и построил всю свою глупую теорию на ней.
Его тут же поддержали несколько учеников. В ответ парень с растрёпанными волосами чуть слюной от возмущения не изошёлся.
— Смотри, Поттер, — внезапно его схватил за рукав один из когтевранцев. Гарри узнал в нём однокурсника, Энтони Голдстейна. До этого момента тот ни разу за всё время учёбы не разговаривал с ним. В руке у него был огромный фолиант, который был раскрыт на иллюстрации птицы. — Вот это ворона, у неё светлые перья и мелкий клюв, а вот здесь, — он быстро перелистнул несколько страниц, — ворон. Он значительно крупнее и больше весом. И у него красивый однородный чёрный оттенок перьев по всему туловищу, крыльям и голове, — тут же принялся читать вслух текст к иллюстрации, — и клюв с лапами…
— Погоди-погоди, Энтони, — перебила его одноклассница Патил, вставая рядом с Лавгуд. Её длинные тёмные волосы выделялись странным контрастом на фоне её белокурых. — А Поттер выдвинул интересную гипотезу. Ворона бывает и с тёмной раскраской.
— Нет-нет и ещё раз нет, — Энтони в знак этого потряс над головой фолиантом. — Ты разве не видела наш флаг? Клювы отличаются!
— Мерлин, научи этого домовика убираться, вы бы слышали сами себя! — вклинился кто-то сбоку. — Какой ещё ворон? Тело же орла! На гербе! Орла! Поймите, наконец-то…
— Да что вы привязались к этому флагу? Ему всего лишь полтора века, а Когтевран жила тысячу лет назад! Когда перерисовывали, то ошиблись в клюве, вот и всё! Ведь на иллюстрации от четырнадцатого века явственно видно, что это…
— Стреттон, не молчи! Поддержи меня! Да сама фамилия Когтевран переводится, как «коготь ворона», с…
— Ой, только не делай вид, что ты забыла про гиппогрифов! Их вывела наша основательница! Напомнить тебе, какой формы клюв у него? А? Орла! Клюв орла, глаза орла, да вся голова орла, а туловище лошади! Значит, и на гербе тоже орёл! Этот факт упоминается в трактате Сигизмунда…
— Да при чём тут гиппогрифы? Мало ли какие эксперименты она ставила? Зато ты никак не опровергнешь факт того, что вороны — самые умные птицы, которые превосходят в интеллекте даже наших сов!
— Если они и кого превосходят в интеллекте, то только тебя, а не мою сову!
— Что?! Да я за последний тест набрал...
— А по поводу перевода сказать-то нечего?! Ну?
Гарри ошеломлённо смотрел на них. Куда делись их стеснение и страх перед ним? Громко перекрикивая друг друга, когтевранцы пытались убедить остальных в своей теории, иногда взывая к Поттеру. Некоторые тут же рылись в книгах, чтобы, найдя нужное, зачитать текст. Гарри попытался привлечь к обсуждению и Полумну, чтобы у неё наладилось с кем-то общение. Девочка стояла рядом с ним и что-то хотела сказать, но явно стеснялась. Повинуясь его голосу, воцарилась тишина. Он повернулся к Лавгуд.
— Мне кажется, что вы все правы, — тут же сказала девочка и, чуть-чуть лукаво улыбнувшись, добавила, — хотя это, может, очень необычная птица, которую сейчас не встретишь.
— Что ты имеешь в виду? — выпалил Голдстейн, уже притащивший ещё более устрашающего вида энциклопедию.
— А вдруг это был ворон с телом орла? — то ли спросила, то ли предположила девочка.
Все на секунду замолчали, переваривая неожиданную гипотезу.
— А что? — поддержал её Гарри. — Если уж Кандида Когтевран сотворила этого гиппогрифа из орла и лошади, то могла и создать новую птицу, скрестив ворона и орла. Птицу, обладающую умом ворона и силой орла.
— С головой и крыльями орла, а туловищем лошади, — задумчиво протянула какая-то темноволосая высокая девушка.
— Вроде совершенно новая гипотеза, — сказал Голдстейн, одновременно одобрительно и так, словно её в первый раз видел, смотря на Лавгуд. — И не лишена изящества.
— Да нет, говорю же вам… — обсуждение вспыхнуло с новой силой.
Прошло немало времени, прежде чем все успокоились. Обсуждение плавно перешло на учёбу, где Гарри смог даже благодаря успехам в нумерологии принимать намного более активное участие, тем более что на уроках у профессора Вектор присутствовал третий курс Когтеврана в полном составе и им было что разобрать. Но когда через пять минут он осознал, что они явно собираются обсудить все темы в учебнике, то засобирался обратно. Тем более что до ужина оставались считанные минуты, а увлечённые наукой когтевранцы даже не собирались туда.
— Спасибо, но мне надо ещё переодеться после тренировки и лишь потом идти на ужин, — вежливо попрощался Гарри. — Полумна… Патил, до встречи. Бут, Голдстейн. Всем пока.
Лавгуд кивнула, остальные тоже коротко попрощались, явно поглощённые новой темой.
— Кристал, можно тебя на минуточку? — Гарри позвал старосту к выходу.
Та коротко кивнула, наверное, одна из немногих не утратив холодного рассудка при этом обсуждении. Вдвоём они вышли из гостиной.
— Я хотел с тобой поговорить на личную тему, — сказал ей Гарри, смотря в её необычно серо-зелёные глаза. Ни малейшего сомнения или волнения, общаясь со взрослой девушкой, Поттер, привыкший решать проблемы на своём факультете, не испытывал. — Конфиденциально.
— Хорошо, — как-то напряглась когтевранка, особенно, когда мальчик достал палочку и наложил чары приватности.
— Это касается Полумны Лавгуд. Ты, наверное, знаешь, что у неё мать умерла, — Гарри безошибочно определил по чуть расширившимся глазам девушки, что для неё это было новостью, но не показал виду.
«Пусть думает, что я считаю её более осведомлённой в делах факультета, а значит, более умной, чем на самом деле», — подумал Гарри.
— Она осталась без мамы ещё до Хогвартса, — продолжил он, и Кристал поёжилась. — И ей явно не хватает ни друзей, ни поддержки на факультете. Можешь ли ты присматривать за ней?
— Обычно слизеринцев не волнуют чужие проблемы, — задумчиво сказала девушка, не торопясь отвечать, но Поттер почувствовал: его слова достигли цели.
Он помедлил, настраиваясь на собеседницу, и ощутил, что его подготовленные слова про то, что у неё была единственная подруга — Джинни Уизли — будут сейчас лишними, и поменял стратегию разговора. Сначала он хотел использовать это, зная, что такое должно тронуть старосту, но понял, что это будет ошибкой.
— Я слишком хорошо понимаю её, — проникновенно сказал Гарри, словно всматриваясь в неё. Он старался заглянуть ей в глаза поглубже, внедрить в них свою правду. — Я… Я тоже лишился родителей, — совершенно внезапно для него оказалось, такое было сложно сказать вслух. — Я знаю, что тебе, как старосте, нелегко. Столько обязанностей, особенно с первокурсниками.
Девушка явно прониклась. У неё даже чуть глаза не стали мокрыми. Гарри несколько минут с ней разговаривал, а сам обдумывал ситуацию. До этого он с Пенелопой Кристал не общался, но от Монкли прекрасно знал её характер. Честолюбивая, но не подлая девушка, которая старательно соблюдала правила и не была замечена ни в чём предосудительном. Раньше её факультет нейтрально-положительно относились к слизеринцам, что можно было понять по общению и взаимопомощи старост, которые во многом определяли позицию факультета. Но недавно всё это изменилось. Пенелопа Кристал стала как-то дистанцироваться, отвечая в холодной манере и больше дружа уже со старостами Гриффиндора, где заправлял Перси Уизли, в отличие от семикурсника когтевранца Роберта Хиллиарда, который пытался сохранить некий нейтралитет между воронами и змеями. Или правильнее называть когтевранцев орлами, если верить второй теории? Джерард Стрикленд — второй шестикурсник и староста был несколько в стороне от этого, больше сосредоточенный на учёбе.
Гарри знал от Джеммы, что у когтевранцев была своя, более сложная система организации работ старост, основанная на логике и, наверняка зная этих умников, сложных расчётах. К примеру, общение с факультетом Гарри Поттера — а в основном со старостами змей — всегда ложилось на опытных учеников седьмого курса, тогда как пятый курс занимался куда более спокойными пуффендуйцами, а шестой — гриффиндорцами. Причину изменившегося отношения было найти крайне легко — всё было в том, что гриффиндорцы считали, что в смерти Джинни виноват Поттер, и её брат — Перси Уизли — как-то повлиял на Кристал, воспользовавшись неопытностью Джулии Монкли, перетащив на свою сторону. Учитывая, что старосты просто вынуждены часто общаться друг с другом, это порождало немалую проблему. Ситуация с Когтевраном стала сложной. Это Джемма могла через губу разговаривать с другими факультетами, имея большую поддержку и связи, являясь куда более опытной, чем Монкли, да ещё и старостой школы в придачу. А вот Джулия, оставшись без поддержки своего второго старосты, по сути одна, была новенькой на этом поприще и ещё не привыкла диктовать волю другим. Но работу всё равно делать надо было, и взаимодействие старост по факультетским вопросам всегда присутствовало. А Селвин с Уоррингтоном словно затаились, наблюдая, выплывет ли она или нет. Поэтому приходилось общаться с Хиллиардом, который, хоть и не мог не поддерживать Кристал, но вёл себя куда более сдержанно и нейтрально и был вынужден тянуть всё на себе, обсуждая вопросы с Монкли. Даже Гарри с ним два раза пересекался по мелочам. Но после объявления Дамблдора о том, что Гарри Поттер невиновен, ситуация вновь изменилась. Кристал оттаяла, по-женски сделав вид, что ничего не было. И сам Перси Уизли даже принёс извинения, правда, не Поттеру, а Корделии Селвин. И зарождающийся конфликт угас.
Гарри, уже собираясь предложить Кристал прогуляться до его гостиной, спешно придумывал веский предлог. Ему не хотелось идти одному, слишком он привык быть в центре внимания. Да и опасность в виде Блэка всё ещё была актуальна. Прятаться под мантией-невидимкой сегодня совершенно не хотелось. Идти под ней, словно разбойник, скрывающийся в своём собственном доме. Гарри считал Хогвартс своим первым домом. Но не успел, так как дверь гостиной снова открылась и когтевранцы направились на ужин. К ним подошла Полумна, а вместе с ней и несколько учеников.
— Ну что, пойдём на ужин, Лавгуд? — добро улыбнулась ей Пенелопа.
Начало было положено.