Ответ на пост «В тему про работу уголовного розыска»
2002 год, лето, мне 16 лет, пригород миллионника.
Микрорайон из трёх пятиэтажек, в средней происходит ограбление квартиры. Как грабили и что вынесли не знаю, лишь во дворе возгласы "Слышал, Ольку ограбили! Квартиру грабанули!", - там жила девчонка нашего возраста из общей дворовой компании.
Что сделали опера? Они в течении нескольких дней возили на допросы всех пацанов из этих пятиэтажек 1980-1988 г.р. (а это от 14 до 22 лет), более 20 человек. Спустя пару дней после ограбления, в обед ко мне заходит мой семнадцатилетний приятель и говорит что со мной хотят поговорить, выйди во двор. Выхожу во двор, двое мужиков в штатском меня сажают в шестёрку, там сидит ещё и третий приятель, которому 14 лет. И нас троих везут в отделение. Родителей конечно же никто не оповестил, для них всех это выглядело как будто к сыну зашёл приятель и они вместе отправились гулять.
А у меня представление об операх складывалось только из "Улиц разбитых фонарей", добрые, отважные, смелые, справедливые герои нашего времени. И мы едем в машине, улыбаемся, для нас приключение, сейчас нас привезут, всё проверят и отпустят.
Завели нас в отделение, 17-летнего сразу в кабинет, а нас рассадили по разным концам длинного коридора. Мы с приятелем стали перекрикиваться фразами, выглянул опер и заорал: "Завалили быстро е6альники, иначе вам пи3дец!" Эта фраза подействовала для меня как холодный душ и я впервые осмотрелся. Пожухлый протёртый линолеум, тёмный коридор по концам которого окна с решетками. И родители не знают где я. Первого мурыжили с полчаса, он вышел оттуда красный и взъерошенный, вторым завели меня. Меня посадили на стул, передо мной сидел опер и крутил в руках пистолет. Опер говорит:
"Ну рассказывай, как заходили, как выносили?"
Говорю, что ничего не выносил.
"Отвечаешь?" - спрашивает опер
"Да" - вымолвил я.
"А на что отвечаешь? На рот? Или на жопу?"
Я охуел. И замолчал. Опер:
"Так на что отвечаешь? Что мне передать на зону, на что ты проотвечался. Давай рассказывай, как заходили..."
Этот вопрос был задан раз 10 в разных вариантах.
Я в ответ только говорил, что ничего не знаю, что ничего не выносил. Спустя полчаса или час меня вывели в коридор и завели третьего. Мы сидели в коридоре с 17-летним приятелем, смотрели друг на друга и молчали. Потом нас стали заводить по второму кругу и давление усилилось. В этот раз опер сказал, что мой друг во всём сознался и написал признательные показания и лучше бы мне сделать то же самое, чтобы срок был меньше. Прессовали с умом, я даже на секунду поверил, что так и есть, однако мне писать было нечего, я блеял, что в этот день мы ходили купаться на пруд. Опер зацепился:
"А откуда ты знаешь что именно в этот день было ограбление?"
Я отвечал, что услышал во дворе, ведь все друг с другом знакомы. Этот случай научил меня не говорит им ничего кроме "Я не знаю, я не помню". Скажешь лишнего, потом проблем не наберёшься. Вообще по нам было видно, что мы лошки. Какое нафиг ограбление, мы днём купались в пруду, а весь вечер рубились в свиней на первой плойке
Скажу сразу, кроме лещей нас не били. Морально прессвали по полной программе. Щёлканье затвором пистолета меня не пугало и выглядело комично, не застрелят же нас в подвале этого ужасного здания. Но вот обещание сношения со спидозными зеками в тюрьме и возможный донос на меня одного из приятелей - это пугало. Также постоянно думал, что меня с минуты на минуту начнут бить. В любой момент ожидал удар в лицо. Было очень много мата, жаргона, будто меня прессуют гопники. Иногда заходил третий опер и отпускал мимолётом фразочки типа "Ёбни ты его по башке" или мне: "Хуля уставился в окно, пидар". Вечерело и хотелось кушать. Воду мы пили из умывальника, когда нас по одному водили в туалет. Мы так и продолжали сидеть в коридоре. На третьем круге нас снова помурыжили и стали снимать отпечатки пальцев. Очень грубо прижимали пальцы к бумаге, думал мне мизинец сломают. Потом дали каждому по чистому листу А4 и у нас в коридоре появилось новое занятие - оттирать этим листом чернила от рук. Держали нас до полуночи, потом когда я находился в кабинете, заглянул полицейский и сказал, чтоб нас отпускали, потому что особо переживательная бабушка 14-летнего позвонила в полицию и заявила о пропаже своего внука и ещё двоих мальчиков, то есть нас.
Нам наспех дали подписать какие то бумажки и выпустили из здания. Мы шли в полночь через весь город, запуганные, голодные, с грязными руками. Я пришёл домой и съел суп. Это был самый вкусный суп в моей жизни.
Вы можете сказать, что было другое время, что ещё эхо девяностых, однако я с того момента понял, что они мне ни разу не друзья и не защитники. Можно просто случайно оказаться не в то время не в том месте и твоя жизнь будет изрядно подпорчена.