Исследование выбора
Здравствуйте! Совместно с коллегами-психологами проводим исследование о том, как человек делает выбор. Опрос занимает около 20-25 минут. Поддержите науку, у кого есть время силы и желание, спасибо! https://www.1ka.si/a/126953
Здравствуйте! Совместно с коллегами-психологами проводим исследование о том, как человек делает выбор. Опрос занимает около 20-25 минут. Поддержите науку, у кого есть время силы и желание, спасибо! https://www.1ka.si/a/126953
Задумывались ли вы, как часто нам приходится делать выбор? Этот процесс сопровождает нас ежедневно, сталкивая лоб в лоб с постоянной сменой альтернатив: будь то выбор рубашки на собеседование или же партнера на всю жизнь. В принятии решения, помимо всей нашей объемной составляющей в виде желаний, эмоций, мотиваций и прочих сложностей человеческого бытия, большую роль играет логика.
Одна из особенностей логического мышления называется транзитивностью - этот феномен, пришедший из математики и экономики, сейчас широко исследуется в психологии. Она подразумевает под собой согласованность в выборе между альтернативами. Например, если банан мне нравится больше, чем яблоко, а яблоко больше, чем груша, стоит предположить, что банан мне нравится больше, чем груша. Способность к согласованности в своем выборе является одним из главных законов рационального мышления.
Но всегда ли мы логичны? Множество исследований (Тверски, Петровский и многие другие) показали, что человек иногда действует нетранзитивно и является при этом не только рациональным, но также и эмоционально более сложным.
Представим пример. Катя ему нравится больше, чем Лена, потому что Лена брюнетка, а Катя блондинка. А вот Лена нравится больше, чем Аня, ведь Лена высокая, а вот Аня нет. Но тут ему предложили сравнить Катю и Аню, выяснилось, что Аня нравится больше, чем Катя, но уже по принципу интеллектуальности. Иногда смена критериев выбора происходит очень быстро.
Недавно было проведено исследование, которое продемонстрировало, что при сравнении ценностей около 80% проявляют нетранзитивность в своем выборе. Например, власть ценят больше, чем доброту, а доброту больше, чем безопасность. Но при этом безопасность оценивают больше, чем власть. Какими критериями руководствуется большинство и как системы этих критериев сменяют друг друга - остается загадкой.
Задача сейчас узнать это и выяснить, что стоит за проявлением нетранзитивности, какие особенности есть у людей, которые чаще позволяют себе несогласованность в выборе. Именно поэтому я прошу всех интересующихся в данной теме принять участие в исследовании. Что нужно сделать - заполнить опросник по ссылке ниже, выявить в форме опросника желание получить результаты исследования и получить от меня безмерную благодарность. Опросник довольно большой, займет около 40-60 минут, но позволит вам уделить время себе и вложиться в науку:
Случилось со мной странное года два назад. Думаю, со всяким такое бывало, но меня вдруг зацепило и изложил тогда ситуацию в литературном формате, сохранил. Морали нет, вывода тоже, но сама история... Решил поделиться:
Сегодня утром приходил Канат. Нормальный мужик, умный (реально умный), в возрасте уже. Шустрый, деловитый — не сказал бы, что это недостаток, но и достоинства… Для такого, как я достоинства найти вообще очень сложно.
Хороший мужик, в общем. Автоматизатор с характерным таким складом ума. Подрядчиком нашу заправку все время настраивает, приезжает время от времени.
И сказал он мне такую вещь — “Димон,” — говорит, — “Есть большая шабашка. Ты таких денег и не видел, наверное.”
Я к таким его предложениям отношусь со скепсисом, если честно. Таким же тоном, он просил взломать программку, пароль от которой забыл. Таким же тоном предлагал раскурочить аппарат заправочный, чтобы вытащить из контроллера прошивку, и понять, где именно там неверно срабатывает расчет топлива…
Но тут было все посерьезней. Я это понял чуть дальше.
Говорит он мне, мол: “Надо систему диспетчеризации поднять — маршрут, топливо, скорость там. Ну и на дизельную дробилку. Парк машин небольшой, УАЗик, КамАЗ...” — и дальше там, сейчас пока не вспомню.
Ну, думаю, нехорошо сразу так расстраивать мужика. Думаю, послушаю немного, потом вежливо откажусь. Нет, осадок, конечно, останется, мол, “струсил”, “слабо”, но мне-то что. Не в первый раз, чай.
“А если ты откажешься,” — продолжает Канат, словно мысли мои подслушав, — “Придется мне к Сереге обращаться”.
Про этого мифического Серегу я только слышал — разработчик, программист, сидит себе где-то в Новосибе, и в ус не дует, программки пишет. А Канат потом бегает по объектам, эти программки ставит, датчики подключает, и все работает. В теории, конечно.
Но да не суть. Закурил я, слушаю его дальше, и думаю, что все-таки откажусь. Слушаю, задал какой-то вопрос про датчик топлива, тот расписывает как там что устроено, размахивает руками, тоже закурил.
Помню, за пепельницей потянулся, и начал, вежливо так: “Знаешь, боюсь не потяну. Сам понимаешь — я эникейщик, картридж заправить, базу установить, винду переставить...”
А у самого мысль — вдруг это “тот самый шанс“, про который все говорят сплошь и рядом. Который лучше не пропускать.
Аж кишки в узел стянуло, такой холодок по нутру прошел. Почему — фиг его знает, но идея просто вежливо отказаться резко перестала быть единственным вариантом.
А в голове, тем временем, крутится мысль: “А вдруг?”
Вдруг это действительно шанс, за который можно ухватиться, изменить свою жизнь?
Канат добивает — “Там бюджет … тысяч баксов”.
Сумма, если честно, не впечатлила. Ну не умею я считать деньги в вечнозеленых фантиках, не умею их оценивать. Нет, понятно что много, но сколько много? В общем, цифра меня не возбудила.
А вот навыки, возможность подняться над собой, изменить жизнь… Страшно, блин. Засомневался я, сильно засомневался. С одной стороны — это труд, тяжелый, муторный, пахать придется сутками, без шуток. Плюс, именно что разовая шабашка, а ради нее увольняться придется. Плюс полгода “гарантийного обслуживания” на халяву этим персонажам.
А с другой стороны — сумма. Действительно большая, при текущем уровне трат можно будет жить… Ну не знаю, года три точно. Наверное — не умею я баксы оценивать. Плюс, как я говорил уже, возможность. Большая такая.
Аж пальцы затряслись — даром, что они у меня всегда трясутся, — такой выбор. Сложный, холодящий нутро выбор.
В итоге взял себе четыре дня на размышления. Ну, уже три, считай.
Поговорили мы с ним еще, про то-се, про датчики да мозги, что с этих датчиков информацию собирают, потом пришел главный наш пожарник, устроил втык за курево на рабочем месте.
Канат дальше работать пошел, пожарник еще поворчал, поприкалывался, тоже ушел прочих карать. А я принялся бродить туда-сюда.
Успокоился сейчас, вроде, мандраж закончился. Нет, страшно все еще, но страх уже привычный, мутный. Тяжелый. Выплеснул эмоции в текст, поработал мало-мало. Тремор есть, но он у меня всегда есть.
Три дня, чтобы решить — остаться “хомячком”, не высовываться из своей привычной “зоны комфорта”, или ломануться дальше? Сломя голову рвануть фиг знает куда?
До ужаса, блин, банальный вопрос. Наверное, с ним сталкивался любой человек. Но от этого, лично для меня, менее страшно не становится.
А в итоге, встретились через неделю с Канатом - заглохло все. Руководство отказалось от разработки месторождения, выгоняют технику, закрывают карьер. Вот такая вот мораль...
Канцлер Германии Бисмарк, вне себя от постоянной критики со стороны Рудольфа Вирхова (германского ученого-патолога и либерального политика), через своих секундантов вызвал его на дуэль. «Как у стороны, отвечающей на вызов, у меня есть право выбрать оружие, — сказал Вирхов. — Я выбираю это».
Он протянул им две большие и на вид совершенно одинаковые колбасы, «Одна из них, — продолжал он, — заражена смертельно опасными микробами, другая совершенно безвредна.
Пусть Его Превосходительство решает, какую из них съест он, а мне достанется вторая».
Узнав об условиях, канцлер немедленно отменил поединок.
«Коричневая книжечка анекдотов», Клифтон Фадиман
Иоланта — юная принцесса, живущая в изолированном замке, где совсем не бывает случайных посетителей. Иоланта слепа от рождения, но её отец, король Рене, обустроил её жизнь так, чтобы ей неоткуда было узнать о своей неполноценности, своей обделённости чем-то таким, что сразу есть у всех остальных людей. Все её желания, о которых она может додуматься при жизни в глуши, стараются исполнять ухаживающие за ней кормилица и компаньонки, никогда не упоминающие возможность видеть. Иоланта считает, что глаза нужны затем, чтобы плакать — она знает, что от этого легче и быстрее проходит печаль, значит, какие-то огорчения в её жизни всё же случались.
Иоланта была счастлива жить на ощупь в своём прекрасном саду, пока была девочкой, но вот она входит в пору созревания, и странные томления начинают тревожить её, чего-то ей не хватает, но она не осознаёт, чего именно, и не знает, как найти понимание своего беспокойства у близких.
Именно в это время отец Иоланты узнаёт о реальном шансе исцелить её (видимо, какая-то операция, которую нельзя назначать детям). Но врач объясняет, что перед началом физических процедур Иоланта обязательно должна узнать о том, что слепа, о том, в чём именно цель её лечения. Без представления о зрении, без волевого стремления обучиться этой способности никакая операция не поможет ей. Однако гарантий исцеления он при этом не даёт. И король Рене, безумно любящий дочь, должен рискнуть уничтожить её счастливый ограниченный мирок, обречь дитя на мучительные процедуры — возможно, не дав взамен абсолютно ничего, кроме вечных страданий из-за её ущербности, вечных и тщетных новых попыток исцелиться. Он тянет с решением, готов отказаться от надежды.
И именно в это время в замке случайно оказывается юный рыцарь Водемон. Баловень судьбы, но романтик, не прельщающийся бездуховными развлечениями плоти. Едва увидев Иоланту в её прекрасном саду, он уже в восторге от одной её внешности и спешит признаться, будто всю жизнь только её и искал, однако Иоланта нимало не наивна, она предлагает не спешить так с излияниями, ещё не успев познакомиться. Вскоре Водемон не только замечает, что Иоланта слепа (он, конечно, потрясён и сочувствует), но и понимает, что она не знает о своей слепоте — точнее, о зрячести других людей. Водемон рассказывает ей о мире света, утверждая, что без дара зрения счастье и любовь невозможны (мужчина любит глазами?), однако Иоланта, не теряясь, объясняет ему, что и в её мире есть немало возможностей восхищаться красотой окружающих явлений, и Водемон тоже понимает, что её любовь, заключённая в её сердце, не обедняется из-за немощности глаз. Итак, юная парочка прекрасно договаривается, взаимно обогащая мировоззрение и уже имея все основания клясться друг другу в любви.
Здесь их застают старшие, и король Рене узнаёт, что Водемон рассказал Иоланте о зрении. Теперь он велит врачу начать лечение, обещая, что при отсутствии результата Водемон будет казнён за незаконное проникновение в заветный замок. Иоланта поражена, она не знала отца таким жестоким, но мольбы напрасны, и она уходит на операцию чрезвычайно мотивированная. Наедине с Водемоном Рене признаётся, что угроза казни была манипуляцией — со стороны может показаться, что даже излишней, ведь проснувшаяся любовь к Водемону уже должна была наполнить Иоланту страстным желанием разделить его дар, но папенька, видимо, привык перестраховываться. Водемон повторяет обещания любить Иоланту независимо от исхода операции, но, конечно, она действительно успешно прозревает, хэппи-энд.
Конечно, это не офтальмологическая история, ведь в офтальмологии можно исцелить тело без колдовства над душой. Она неустаревающая и жизненная — наверняка многим случалось быть на месте одного или нескольких персонажей этой истории. И если физическое зрение даётся почти всем совершенно беззатратно, то многие моменты в этой сказке доказывают, что речь скорее о том просветлении, которое доступно лишь избранным, и ради которого приходится потрудиться.
- Вызывали? – мама садится напротив Марьиванны и внимательно смотрит.
- Да, конечно! Вы мама Вани? У меня к Вам серьезный разговор!
- Я Вас внимательно слушаю, - мама приветливо улыбается и смотрит на учительницу в сером вязаном свитере, явно не новом, но до скрипа аккуратном.
- Вы понимаете, даже не знаю, как бы вам это сказать. Ваня в школе продавал другим детям прыгуны! Учителя видели и мне сказали! Я вызвала Машу – она говорит, что действительно покупала прыгун! И другие дети тоже, – Марьиванна девает театральную паузу и выжидающе смотрит на маму. Мама, продолжая приветливо улыбаться, слегка приподнимает правую бровь:
- И?
- В смысле – и? – Марьиванна явно ждала другой реакции на свои слова.
- Ну – и что? Продавал прыгуны. Это мячики такие прыгающие, да? Я поняла. А вызывали-то Вы меня зачем?
- Ну как же. Так поэтому и вызывала. В школе, на переменах…
- То есть не на уроках?
- эээ… - учительница явно сбита с толку вопросом. – нет. Но при чем тут это. Он! В школе! Продавал! Игрушки!
Мама поднимает вторую бровь:
- Он плохо себя вел? На него жаловались учителя? Он получил двойку? Подрался с кем-то? Что-то украл? В конце концов – обманул своего покупателя и не предоставил купленного прыгуна?
Марьиванна на несколько секунд замирает с открытым ртом, прежде чем продолжить:
- Нет, но…
- То есть он в свободное время на перемене проявлял свою самостоятельность и реализовывал свой маленький бизнес план, не в ущерб учебе или поведению?
- Вы серьезно?
- Вполне. Я пытаюсь выяснить причину, по которой я сегодня отпросилась с работы, чтобы приехать к Вам.
- Но я же сказала! – Марьиванна явно начинает нервничать.
- Я прошу прощения. Наверное, я не внимательно читала правила поведения в школе. Но абсолютно не могу вспомнить, чтобы там было хоть что-то про запрет продажи прыгунов на перемене.
- Как же Вы не понимаете, - начинает кипятиться учительница. – В школе нельзя ничего продавать!
- Правда? У вас в столовой булочки раздают бесплатно?
- При чем здесь булочки?
- Ну Вы же сказали, что ничего продавать в школе нельзя. Но я зачем-то даю ребенку еженедельно деньги на булочки.
- Так. Вы что серьезно? Он продавал в школе другим школьникам игрушки! Это школа, а не рынок! – начинает кипятиться Марьиванна.
- Я конечно извиняюсь, но что Вы конкретно хотите от меня? Если в Ваших правилах прописано, что этого делать нельзя – просто покажите эти правила Ване. Он очень трепетно относится к нарушению законов.
- А Вы не хотите как-то на него повлиять?
- Повлиять? – мама на пару секунд задумывается.
– Пожалуй да. Он разработал собственный маленький бизнес план, определил запросы потенциальных покупателей, где-то нашел место закупки, просчитал возможную прибыль. И все это без моей помощи. Абсолютно самостоятельно. Да, я думаю стоит его поощрить. Как думаете – похода в аквапарк на выходных хватит? Да, и, пожалуйста, давайте в следующий раз подобные вопросы решать по телефону. У меня работа, а время – деньги.
Перед Вами типичное столкновение двух реальностей – школьной и взрослой, современной и постсоветской, послушной и самостоятельной, привычной и креативной. Почему-то многие родители хотят невозможного, чтобы их ребенок до 18 лет был исключительно послушным, инертным, тихим (и желательно немым) отличником, а потом вдруг резко превратился в успешного, уверенного в себе и преуспевающего бизнесмена. И очень удивляются – вот и в институт «поступили» деточку, и с жильем помогли, и на работу устроили – а ничего не меняется. Тянет сынок офисным планктоном день до вечера, пьет пиво по пятницам и все выходные сидит за компьютером. Еще и деньги у родителей просит. А самому уже двадцать пятый годок пошел… Что ж мы не так сделали то? Ведь все для него, родимого.
И редко помнят, что когда сын в пятом классе хотел на карате – его не пустили. (Травмоопасно.) В седьмом не дали заниматься брейком. (Вообще блажь!) В восьмом отправили силком на авиамоделирование. (Какая еще литература? Что за занятия для пацана?) В девятом перевели в английский лицей. (Подумаешь друзья! Новых заведет!) А одиннадцатом запретили встречаться с первокурсницей. (У него таких Кать еще вагон будет.) Не дали поступить на журналистику (куда-куда?). Отправили на платное в экономический. (Ну и что, что с математикой плохо! Научится!) Устроили на работу к дяде Коле на фирму. (Где ж он сам то сейчас работу найдет… время такое…)
Да, еще страшно удивляются. Вон у соседки сын – в детстве просто напастью был! Вечно с разбитыми коленками ходил. В школе каждый год секции менял, не сиделось ему нигде. Пошел учиться на политолога. Бросил через год. Потом работал где-то с восемнадцати лет. В двадцать только на заочный пошел. А сейчас – своя фирма, машина, жена красавица, скоро детки будут. С женой вон вместе велосипедами увлекаются, каждые выходные куда-то ездят, соседка фотографии показывала. Как же так?
Ситуации конечно описаны утрированные. Но общая тенденция такая. Если ребенку не давать проявлять инициативу в три года и запрещать все подряд в десять, то в двадцать он не станет вдруг самостоятельным и уверенным в себе. Он будет очень «удобным» для родителей, не будет рвать одежду, разбивать коленки и спорить с учителями, отстаивая свое мнение. Он будет послушным и исключительно правильным. Только родителям стоит задуматься – какого ребенка они хотят вырастить? Удобного в детстве или успешного в жизни? Когда ребенок мечется от увлечения к увлечению, ища себя, ах какое искушение – шикнуть и заставить дальше ходить в ненавистную музыкальную школу. Только потом можно на выходе получить человека, не просто не имеющего своего интереса, а еще и люто ненавидящего музыку в принципе.
Ребенок – такой же человек, просто маленький. Он должен иметь право голоса и нести ответственность за свои решения. Только так он сможет вырасти ответственным взрослым, а не инфантильным маменькиным сынком. Если принимать все решения за него, не советуясь, можно здорово облегчить жизнь себе сейчас и также усложнить в будущем. Причем как себе, так и ребенку.
И отдельная тема – родительской поддержки. Не той, которая «устроить в институт через племянника папиного друга, потому что направление перспективное». А той, которая «ты реши, а мы с папой поддержим твой выбор». Научитесь слушать и слышать своих детей. Советовать – а не заставлять. Поддерживать - а не препятствовать. Предлагать – а не заставлять. Объяснять – а не запрещать. И будет Вам счастье.
Автор: Голованова Татьяна
Источник: https://psy-practice.com/publications/vzroslye-i-deti/udobni...
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.