В продолжение сталинской темы
Вчерашний мой пост вызвал много критики и сомнений в подлинности истории. Поверьте, моей фантазии не хватило бы сделать хоть что-то интересное.
Я так поняла, что многие неравнодушны к эпохе сталинизма, так вот, ловите новую историю.
Майкудук - это большой район Караганды. В переводе с казахского означает "масляный колодец". Сюда в начале 30-х привозили из разных мест спецпереселенцев. Среди них были и Бергманы, немецкая семья из Саратовской области.
Когда-то это была зажиточная меннонитская семья, спокойно пережившая революцию, гражданскую войну и несколько спокойных лет НЭПа. Но с 1927 года советская власть стала их притеснять.
Сначала отобрали мельницу, землю, хозяйство и дом. Бергманы купили дом поменьше, переселились. В феврале 1930 года у них забрали и этот дом. Им разрешили перейти в маленький домик кузнеца. Скарб пришлось оставить. Спали на полу. Весной 1931 года отца семейства арестовали (его раскулачили, как и многих меннонитов из "Ам Тракта") и отправили в Казахстан.
В середине июля 1931 года семья Юлиуса Бергмана последовала за ним в качестве спецпереселенцев.
Сначала их на повозках из меннонитской колонии "Ам Тракт" (десять сел в АССР немцев Поволжья) перевезли в Зельман (в то время административный центр кантона в АССР немцев Поволжья).
Они и ещё 37 семей здесь провели восемь ночей под открытым небом. С Анной были семь ее детей от 14 лет до 5 месяцев. Старший сын 16-и лет Иван был в это время в другом месте - его отправили с обозом перевозить куда-то орудия для земледелия.
23 июля сосланных отвезли на Волгу и там, в конторе, ещё раз основательно ограбили. Запасённое мясо, яйца, лапшу и многое другое забрали. Не разрешили взять даже муку и колыбель для малыша. На следующий день к обеду дети сильно проголодались. Но есть им было нечего. Случайная женщина сжалилась и дала им калач, его поделили и запили водой из Волги.
Затем вынужденных кочевников поселили в Покровске. К Анне в это время вернулся и старший сын Иван. Теперь все восемь детей были с мамой. В Покровске их, но хоть и скудно, но кормили. Каждый день выдавали хлеб, суп и иногда кашу.
3 августа ссыльных погрузили в телячьи вагоны. Поезд шел медленно, часто останавливался. Горячее за две недели пути выдавалось три раза - в Пензе, Уфе и Петропавловске. Питались сухпайком и водой. По дороге люди, в основном, больные, старики и малые дети, умирали, и их просто выбрасывали из вагонов.
17 августа их наконец доставили в Караганду. Привезли и оставили в голой степи. Кому-то достались палатки. Остальным пришлось копать землянки или просто ямы, чтобы защититься от пронизывающего ветра. Бергманы тоже поселились в яме, которую накрыли сверху старым полотнищем.
Была и радость - Юлиус Бергман воссоединился со своей семьёй. Из-за того, что жили в землянках и не было условий для гигиены, многие завшивели. Вспыхнула эпидемия сыпного тифа. Смерть косила одного за другим. Через неделю после приезда шестимесячный малыш, младший сын Анны, умер.
Работающие взрослые получали в день 600 грамм хлеба, неработающие - 200. Советская власть показала, что заботится о детях. Они получали аж 300 грамм хлеба в сутки. И к тому же питались в детской столовой - один раз в день ели суп.
Всех прибывших поставили под надзор комендатуры. А затем взрослых и подростков отправили на выработку самана. Иван помогал строить дома, 14-летняя Катя должна была мазать стены. Вскоре она не выдержала нагрузок и заболела. 3 ноября ее не стало.
1 января 1932 за ней последовала шестилетняя Мария.
Через год 14 февраля 1934 года умерла, не выдержав голода, холода и болезней, и сама Анна.
Анна до последних дней вела дневник. Ее выжившие дети, сын Иван и дочь Анна, сохранили его и в 90-е годы обнародовали. Я многое не стала выписывать из дневника, например, о ее вере в Бога, которая помогала женщине в самые сложные дни. Не хотела, чтобы тролли топтались по ней. Но перечитала написанное, поняла, что не могу не упомянуть об этом. Несмотря ни на какие трудности Анна оставалась верной своему Богу.
Я бы так не смогла...
PS. Предполагаю, что начнут меня обвинять в религиозной пропаганде. Поэтому скажу здесь. Я не член никакой церкви. Не хожу ни в мечети, ни в церкви, ни в какие другие храмы. Негативно отношусь к религии (которую я отделяю от живой веры) и попыткам в нее затянуть. Но к искренне верующим отношусь с пиететом. Будь то христиане или мусульмане, кришнаиты или кто другой. Чего и вам желаю.