Как делать деньги
Дельфины Бизнеса | Серия 1
Дельфины Бизнеса | Серия 1
Роман Война и мир– великолепный пример стратегического мышления, способного увидеть картину мира в целом и при этом не упустить мелкие детали, из которых, в общем-то, и выстраиваются глобальные процессы.
Перед нами невероятно мощная и удавшаяся попытка глобального описания действительности. Но это не схема, не философский труд (хотя и без этого не обошлось), не исторический роман и не учебник жизни, диктующий, каким образом нужно поступать в том или ином случае.
Это огромное здание, которое Толстому удалось выстроить таким образом, что читатель тем не менее чувствует себя в нем соразмерно. Автор «Войны и мира» ведет нас по этажам этого здания, показывая, как устроена жизнь в отдельных квартирах, а потом вдруг будто бы взмывает над ним, чтобы показать его снаружи и поведать его историю и устройство, которое изнутри не разглядеть. И в этот момент возникает некое целостное знание – не только о событиях, описываемых в романе, но и о жизни в целом.
Повторимся – Толстой создал роман, где мы одновременно видим развитие и глобальных событий, и жизней отдельных людей. Логикой своего произведения он демонстрирует, что, если мы хотим создать конструкцию, которая будет служить долго, нельзя забывать ни одну из точек зрения. Как это сделать? Стать Львом Толстым))
Изначально Лев Толстой не планировал писать о войне 1812 года. Он намеревался создать книгу под названием «Декабрист», события в котором происходят в 1850-е годы. В наброске предисловия к «Войне и миру» Толстой писал:
Герой ‹…› должен был быть декабрист, возвращающийся с семейством в Россию. Невольно от настоящего я перешел к 1825 году… Но и в 1825 году герой мой был уже возмужалым, семейным человеком. Чтобы понять его, мне нужно было перенестись
перенестись к его молодости, и молодость его совпала с ‹…› эпохой 1812 года ‹…› Ежели причина нашего торжества была не случайна, но лежала в сущности характера русского народа и войска, то характер этот должен был выразиться еще ярче в эпоху неудач и поражений…
Так Толстой постепенно пришел к необходимости начать повествование с 1805 года. Работа над «Войной и миром» (если вести точку отсчета от работы над «Декабристом») заняла девять лет, зарождение декабристского движения стало его финалом, а основополагающими событиями стали военные действия войны третьей коалиции и Отечественной войны 1812 года. В итоге все вылилось в четырехтомный роман, где выведено 550 персонажей – вымышленных и исторических – настоящий кошмар школьника.
Зачем так много букв? Зачем такой большой объем? Но мы же не задаем такой вопрос, когда видим, например, многотомное уголовное или гражданское дело. Мы понимаем, что в инструкции сложного механизма так много страниц, потому что иначе в нем не разобраться. Почему же описание глобального исторического процесса должно занимать меньше места?
Толстой наглядно демонстрирует: серьезный анализ крупных событий требует глубокого погружения, в том числе и во временны́х категориях. Не существует никакого отдельного современного, сегодняшнего момента. События, описанные в «Войне и мире», лишь малый отрезок непрерывного движения, о котором пишет в романе автор:
Для человеческого ума непонятна абсолютная непрерывность движения. Человеку становятся понятны законы какого бы то ни было движения только тогда, когда он рассматривает произвольно взятые единицы этого движения. Но вместе с тем из этого произвольного деления непрерывного движения на прерывные единицы проистекает большая часть человеческих заблуждений
В «Войне и мире» такие вещи, как вкус вина, шорох платьев, случайный разговор, чьи-то эмоции, значат ничуть не меньше, чем война, передвижения войск, размышления о ходе истории. Человек, его чувства и эмоции органично вписаны во вселенский механизм исторических процессов, повлиять на который, в общем-то, невозможно. Его можно только наблюдать, лишь иногда, заметив некоторую закономерность общечеловеческого толка, использовать ее.
Этот роман невозможно пересказать в двух словах. Вернее, можно, но звучать это будет так: течет жизнь. Вот течению жизни, подобно китайским даосам, и предлагает следовать Лев Толстой.
Как рассмешить бога
В романе «Война и мир» много описаний того, как принимаются управленческие решения, от которых зависят вещи намного более важные, нежели, например, рост EBITDA отдельно взятой компании. По сути, эти решения определяют ни больше ни меньше будущее мира. Казалось бы, в таком деле огромное значение имеет планирование. Но, читая «Войну и мир», мы видим, что оно не определяет буквально ничего.
Дважды Толстой описывает, как перед боем командование войсками составляет диспозицию – письменный приказ, в котором частям и соединениям ставятся боевые задачи. Накануне Аустерлицкого сражения австрийский генерал Вейротер озвучивает приказ на совещании генералов союзных войск, Наполеон предписывает французским частям порядок движения и взаимодействия за день до Бородинской битвы. И оба раза мы видим, как все идет совсем не так, как было предусмотрено планом.
Казалось, Вейротер в своем длинном и сложном документе не упустил ничего, но еще до начала битвы ситуация вышла из-под контроля, и в конце концов союзные войска потерпели безоговорочное поражение.
…несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу все в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. ‹…› теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
‹…›
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
Наполеон перед Бородинской битвой также потратил немало времени на изучение поля битвы и составление планов. Толстой описывает действия французского императора со значительной долей иронии.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию. Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия. Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Наполеон жил с уверенностью в том, что он управляет миром и буквально все – от рациона его солдат («Роздали ли сухари и рис гвардейцам?») до движения судеб наций – зависит от его воли. И диспозицию он диктовал с полной уверенностью, что решает тем самым успешность битвы. У него были все основания думать так – до этого момента он не знал поражений
Так получилось, что исход Шёнграбенского сражения во многом определила случайность. Про батарею капитана Тушина забыли все – артиллеристы были предоставлены сами себе. По собственной инициативе они решили зажечь деревню, сумев тем самым отвлечь значительную часть французского войска. Затем до них долго не могли донести приказ об отступлении, и батарея Тушина продолжала вести огонь по врагу, благодаря чему рассеянные русские части смогли избежать разгрома.
Можно ли было такое предусмотреть планом, диспозицией? Конечно, нет! План может лишь задать вектор в начале движения – войск, кампании, проекта, да и то не всегда, но в дальнейшем ситуация начинает развиваться сама по себе, и даже оперативное ручное управление зачастую теряет смысл, потому что боги смеются, узнавая о наших планах.
В интервью журналу Forbes известный предприниматель Евгений Чичваркин также говорит о том, что стремление управлять большими процессами в ручном режиме – не самая лучшая метода. В первую очередь все определяют генеральная идея и использование естественных мотивов подчиненных.
– Если говорить про тот период, когда вы развивали «Евросеть», это как было?
– Это был направленный взрыв. Но я недолго был с флагом впереди. Я через какое-то время понял, что у меня нет такой квалификации, чтобы управлять столь большой компанией. И вся эта история – это своевременное или чуть запоздавшее делегирование полномочий. Как только мы поняли, что нужно делегировать все, что только можно, все пошло веселее. Вообще это такая комсомольская болезнь – микроменеджмент, когда начальник считает, что он такой умный, поскольку он постоял за спиной каждого из людей, которые осуществляют какие-либо процессы в компании, и думает, что он во всем разобрался, так как он гений. И указывает всем, что делать. Вот это самый мрачный мрак, который только может быть. Просто сама генеральная идея была очень сильная. И наша комиссионная система.
Терпение и время
Наполеону, который считает, что решить можно любую задачу и даже не допускает возможности поражения, Толстой противопоставляет Кутузова. В отличие от французского императора он стреляный воробей, ему известна горечь поражений. Именно поэтому Кутузов прекрасно понимает течение жизни. В отличие от Наполеона он считает, что решить можно далеко не все задачи. Его путь – наблюдение и использование момента. Кутузов принимает мир таким, какой он есть.
Накануне Аустерлицкой битвы русский полководец предвидит поражение. Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова о том, что он думает о завтрашнем сражении? Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно…
Можно ли вступать в борьбу, предчувствуя поражение? Да, иногда этого не избежать – порой руководитель такого уровня не может не принять на себя удар. Кутузов понимает, что иначе просто невозможно, и принимает ситуацию достойно, чего бы это ему ни стоило. Он не боится быть слабым и проигрывать. Кутузов настолько силен, что способен отказаться от личных амбиций и согласиться с неизбежным ходом событий.
Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что-то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной воли, направленной на другое.
Это не значит, что поражения даются Кутузову легко, а сам он безволен, отпуская события на самотек. Вспомним его переживания в момент принятия решения об оставлении Москвы.
Один страшный вопрос занимал его. И на вопрос этот он ни от кого не слышал ответа. Вопрос состоял для него только в том: «Неужели это я допустил до Москвы Наполеона, и когда же я это сделал? Когда это решилось? Неужели вчера, когда я послал к Платову приказ отступить, или третьего дня вечером, когда я задремал и приказал Бенигсену распорядиться? Или еще прежде?.. но когда же решилось это страшное дело? Москва должна быть оставлена. Войска должны отступить, и надо отдать это приказание
В чем же умение Кутузова выполнять свои обязанности в условиях движущегося ряда событий? В романе он описывает его так:
Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. ‹…›
А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те все сделают, да советчики n’entendent pas de cette oreille, voilà le mal [этим ухом не слышат, – вот что плохо]. Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все-таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi [В сомнении, мой милый, воздерживайся], – выговорил он с расстановкой.
Терпение и время все расставят по своим местам. С этим не нужно смиряться, это нужно принять.
Нравственное превосходство
Конечно же, не только случай определяет, на чьей стороне будет удача. Не только терпение и время решают все. Есть еще один фактор, которому Толстой уделяет большое внимание. Его также в наше время холит и лелеет каждая уважающая себя компания
Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли или стоят войска, – а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своем бессилии, была одержана русскими под Бородиным.
Если говорить современным бизнес-языком, то речь идет о мотивации и вовлеченности. Именно об этом говорит князь Болконский, беседуя с Пьером Безуховым накануне Бородинской битвы.
– Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Вовлечению и мотивации посвящено немало трудов теоретиков HR. Мы же постараемся вычленить рецепты взращивания того самого чувства, состояния духа, которые нам не явно, но однозначно предлагает Лев Толстой в романе «Война и мир».
«Присутствие его сделало чрезвычайно много»
Помните, как во время Шёнграбенского сражения князь Багратион только старался делать
вид, что все происходит согласно с его намерениями? Так что же, командование, руководство – это всего лишь видимость? И руководить может всякий, кто способен важно надувать щеки, имитируя полный контроль? Нет, все не так. Вот что пишет Толстой, продолжая описывать эту сцену:
Благодаря такту, который выказывал князь Багратион, князь Андрей замечал, что, несмотря на эту случайность событий и независимость их от воли начальника, присутствие его сделало чрезвычайно много. Начальники, с расстроенными лицами, подъезжавшие к князю Багратиону, становились спокойны, солдаты и офицеры весело приветствовали его и становились оживленнее в его присутствии и, видимо, щеголяли перед ним своею храбрости.
В начале было слово
В первую очередь люди должны знать, за что они бьются. Обычно эти смыслы обозначаются полководцем в обращении к войскам перед началом сражения
В таком обращении Наполеона перед Аустерлицем слышны уверенность, страсть, готовность разделить с солдатами трудности и опасность битвы в трудную минуту, а также такой глобальный посыл, как нация, ее честь и мир ее достойный. Не забывает император и о насущном – обещании возврата на зимние квартиры.
Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отомстить за австрийскую ульмскую армию. Это те же батальоны, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны ‹…› Я сам буду руководить вашими батальонами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но, если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который речь идет о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстраивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня
Кстати, эти слова Наполеона могут служить примером обращения руководителя к сотрудникам как такового. Лаконичное сообщение, несущее, однако, всю необходимую информацию, дает четкий эмоциональный посыл и воспринимается не как формальная отписка, а именно личное обращение к каждому
Еще одна, описанная в романе ситуация, на которую мы решили обратить внимание, не имеет отношения к управленческим решениям, но может служить отличным примером PR. Успешной героиней этой истории выступает Элен Безухова (в девичестве Курагина), которую читатели произведения совершенно справедливо считают недалекой и легкомысленной особой. Кстати, подавляющее большинство персонажей «Войны и мира» видят ее совершенно иначе – она «успела приобрести себе репутацию прелестной женщины, столь же умной, сколько и прекрасной», а «быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума».
Красавица блестяще владеет искусством формирования общественного мнения. Ее умение преподнести себя и сформировать круг общения подтверждают это, но не очевидно. Самый же наглядный пример ее врожденного, видимо, мастерства – то, как она справилась с историей с двумя ухажерами.
Напомним, Элен пользовалась особым покровительством знатного вельможи и молодого
иностранного принца. И в какой-то момент возникла необходимость удержать благоволение обоих поклонников, а затем выйти замуж за одного из них. Главной проблемой было то, что формально Элен все еще была замужем за Пьером Безуховым. То, как она разрешила эту проблему, прекрасно описано в приведенном ниже фрагменте, комментировать который, пожалуй, нет нужды.
Ежели бы заметны были хоть малейшие признаки колебания, стыда или скрытности в самой Элен, то дело бы ее, несомненно, было проиграно; но не только не было этих признаков скрытности и стыда, но, напротив, она с простотой и добродушной наивностью рассказывала своим близким друзьям (а это был весь Петербург), что ей сделали предложение и принц и вельможа и что она любит обоих и боится огорчить того и другого.
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж. Вопрос уже не состоял в том, в какой степени это возможно, а только в том, какая партия выгоднее и как двор посмотрит на это. Были действительно некоторые закоснелые люди, не умевшие подняться на высоту вопроса и видевшие в этом замысле поругание таинства брака; но таких было мало, и они молчали, большинство же интересовалось вопросами о счастии, которое постигло Элен, и какой выбор лучше. О том же, хорошо ли или дурно выходить от живого мужа замуж, не говорили, потому что вопрос этот, очевидно, был уже решенный для людей поумнее нас с вами (как говорили) и усомниться в правильности решения вопроса значило рисковать выказать свою глупость и неумение жить в свете.
Скорее всего, Элен добилась бы решения своей проблемы, но заболела – «все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей», а потом и умерла
Здесь не будет политики. Здесь будет очень интересная точка зрения на процессы ,происходящие в Беларуси. Два часа наслаждения и пометок в ежедневнике!!
Добрый день!
Если был опыт разных русских бизнес-школ, был бы благодарен за отзывы, хочу отправить коллег на обучение (живут в С-Пб, английский не знают):
базового экономического/менеджерского образования нет, но есть 10+ лет ведения крупного бизнеса.
Пожелания:
сильная группа (не мидл-менеджеры и не владельцы микропредприятий), преподаватели - практики-эксперты (в этой связи смотрю в сторону PWC, но, кажется, не очень будет удобно из Петербурга в Москву ездить каждую неделю),
возможность прорабатывать с их помощью в течение учебы реальные проекты своей компании,
возможность учиться без сильного отрыва от работы (не более одного буднего дня в неделю)
Спасибо!
Обычно, когда заходит разговор за "укатанную в асфальт оппозицию", я вспоминаю 2003-год, когда этот процесс начался.
Идет предвыборная кампания в Госдуму, по телевизору ролики как Хакамада, Немцов и Чубайс (не помню, был ли Кириенко) красиво летят на бизнес-джете, я решаю зайти на сайты СПС и Яблока (Интернет, напомню, еще по карточкам) посмотреть чем живут, вдруг что интересное предлагают. Так вот, на форуме СПС самыми обсуждаемыми темами были "Почему евреи не любят нашу родину (с маленькой) великую Россию (хоть тут с большой)" и выяснение количества Героев Советского Союза по национальностям. На сайте Яблока были перепечатки Вех, форум даже не помню был или нет. Вроде там еще было про больше всех пострадавших казаков, но точно не скажу.
Обе партии тогда пятипроцентный порог не превзошли. Тоталитарная страна.
Хакамада потом пробовала выступать про бедных бабушек, но так и не взлетело. Думаю, потому, что сама в это не верила.
Поехали как-то мы с товарищем в Москву на одну из профильных выставок.
Два дня усиленной работы, проведение переговоров, заключение договоров, в руках пакеты с каталогами и визитками, галстуки давят, есть хочется (а цены в забегаловках при выставках как всегда конские), в общем, рутина.
Ну, думаю, нужно набраться ума на каком-нибудь тренинге или мастер-классе. Посмотрели «меню» при выставке и выбрали мастер-класс Ирины Хакамады: вроде была в правительстве России (на очень не последней должности), умная баба, правда ценник на её мастер-класс такой…слегка не демократичный.
Ну, думаем, хрен с ним. Может чему-то новому научимся. Запихнули в себя по шаурме, залили все это стаканом кофе, сдали вещи и пакеты в гардероб, купили билеты и пошли занимать места.
А надо сказать, что мы на этом мастер-классе были чуть ли не самые нищие, т.к. народ собрался широко известный (в узких профильных кругах), многие в Бриони и Патек Филип, владельцы крупных и известных оптовых компаний, ритейлеры и пр.
Так вот. Зашла Хакамада, поздоровалась, и больше часа (точно не помню, сколько по времени), она рассказывала о своей жизни. БЛИН, ПРОСТО О СВОЕЙ ЖИЗНИ! Как она стала тем, кем стала, кто у неё муж, как какой-то американец на пароходе сначала пытался её унизить, а потом, когда узнал кто она - стал лебезить перед ней, как компания Ауди сделала ей скидку на её машину (а не просто подарила) за рекламу, и в заключении сказала почти дословно следующее: «если у вас появились проблемы, - просто поймайте паузу, тишину, и все проблемы уйдут и жизнь наладится и деньги появятся».
ТВОЮЖМАТЬ! То есть мы отдали столько бабла за…а за что?!))
Когда выходили из зала, один из тех, кто в Бриони сказал своему собеседнику что-то вроде «Вот как надо бабло зарабатывать. А не то, что ты говорил, типа – завод надо реконструировать, линию новую ставить, магазины свои открывать…».
Они поржали и ушли в туман.
Мы с товарищем получили вещи и тоже задумались. Молодец Хакамада. Кто-то разводит кроликов, кто-то кур, а она – лохов.
Пять баллов.
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509