Как менялась Красная вода
Онборды с 1987 по 2018 год.
Онборды с 1987 по 2018 год.
Представь, что ты застрял в лифте на 72 часа. Казалось бы, экстремально? А теперь представь, что вместо лифта — раскаленный танк, а лицо у тебя разнесло шрапнелью!
Ночь на 22 августа 1917 года около деревушки Пашендаль была сырой и холодной.
Две армии, немецкая и союзная, стояли напротив друг друга. Военные действия на этих проклятых богом болотах продолжались уже месяц: союзники под британским командованием прорывались к базам немецких подводных лодок у берегов Северного моря. Когда-то тут были бескрайние аккуратные зеленые поля, осушенные многолетним трудом бельгийских фермеров.
Однако дренажные каналы были давно заброшены, к тому же дождь этим летом шел почти не переставая, так что сухая холмистая местность превратилась в непроходимые топи, в которых бесследно исчезали трупы людей и лошадей.
Тысячи человек уже погибли здесь в июле, когда немцы впервые применили иприт. Десятки тысяч еще погибнут до ноября, когда союзники отступят, так и не сумев взять холмы. Само место казалось отравленным...
НАСТУПЛЕНИЕ.
В британском штабе совещались всю ночь. К утру, за час до рассвета, было назначено большое танковое наступление союзных войск. Танки Mark IV, новейшие тяжелые боевые машины, недавно поступившие в распоряжение армии, впечатляли одним своим видом. Несколько дней назад их привезли на линию фронта. Казалось, эти монстры запросто прорвут немецкую оборону и быстро дойдут до самого моря.
______________________________________________________________________________________________________
Это была самая защищенная консервная банка на свете
______________________________________________________________________________________________________
Тем временем те, кому предстояло совершить исторический прорыв, экипажи боевых танков, спокойно спали, завернувшись в одеяла. Война анестезирует нервы, и даже накануне такого ответственного события солдат легко проваливается в целительное небытие, пользуясь редкими минутами затишья.
Спал и весельчак капитан Дональд Ричардсон со своим экипажем. Для них этот выезд должен был стать первым.
Танк бывшего бакалейщика Дональда носил гордое имя «Фрай Бентос» — именно так называлась лучшая тушенка на довоенном складе Ричардсона.
«Фрай Бентос» был «самец». В британской классификации это означало, что помимо двух пулеметов Льюиса в его боковых башнях были установлены дополнительные 6-фунтовые (57-миллиметровые) пушки-гаубицы. В общем, по заявлению капитана, это была «самая защищенная консервная банка на свете». И он был совершенно прав.
В предрассветных сумерках танки и пехота начали наступление. Боевой задачей танков было уничтожение бывших фермерских домиков за грядой холмов, которые немцы превратили в укрепленные бункеры. Почти сразу стало понятно, что реальность кардинально отличается от оптимистических планов командования. Танки и люди двигались очень медленно, увязая в грязи.
Дождь шел всю ночь, и пашендальские болота предстали во всем своем непроходимом великолепии. Немцы проснулись и начали активно обороняться.
«Фрай Бентос» шел первым, вел огонь из всех орудий и казался неуязвимым.
И вот уже первая цель — ферма Сомме — была уничтожена!
Танк развернулся в сторону фермы Галлиполи. В азарте боя его экипаж не заметил, что другие машины буксовали далеко позади. В какой-то момент осколки шрапнели влетели в смотровую щель. Ричардсон отшатнулся, задел локтем за рычаг, «Фрай Бентос» рванулся вперед и завалился на правый бок.
Дональд быстро успокоил экипаж.
«Ребята, штатная ситуация! Нам надо выбраться наружу через верхний люк, отсоединить буксовочную балку, вставить ее под гусеницу — и мы возвращаемся в исходное положение! Кто пойдет?» «Я!» — мгновенно отозвался рядовой Брэйди. Он был самым горячим из новичков. Без лишних разговоров Брэйди открыл люк, вылез наружу, начал откреплять балку, и... был мгновенно убит немецким снайпером. Самое ужасное состояло в том, что Брэйди выпустил из рук балку и она легла поперек бокового люка, заблокировав выход.
В ЛОВУШКЕ.
Смерть Брэйди быстро отрезвила всех. Ричардсон оценил ситуацию.
«Фрай Бентос» оказался в одиночестве, до него так и не дошли ни британская пехота, ни остальные танки. Он застрял, выбираясь из огромной воронки, и лежал в своеобразном окопе, откуда мог стрелять по неприятелю из боковой пушки, оказавшейся теперь наверху. Рядом с этой пушкой был единственный незаблокированный выход наружу.
Однако воспользоваться им — значит выбраться на танк, стоящий посреди поля боя и со всех сторон окруженный немцами, ведущими огонь. Тем не менее 12-миллиметровая броня надежно защищала «Фрай» от любых снарядов. Так началась самая длинная в истории военных действий осада танка.
Достоверно известно, что «Фрай Бентос» продолжал вести огонь все утро, пока британская пехота и танки безуспешно пытались штурмовать немецкие позиции. Более того, ему удалось уничтожить все близлежащие немецкие огневые точки!
К двум часам дня, когда выстрелы вокруг несколько поутихли, на экипаж героического танка обрушилась новая напасть: погода в Пашендале явно решила выступить не на их стороне: день боя выдался на редкость ясным и жарким.
28-тонная консервная банка, и без того разогретая двумя «Льюисами» с воздушным охлаждением, раскалилась на солнце.
Запасы питьевой воды стремительно сокращались.
К этому моменту Хилл и один из пулеметчиков были ранены осколками шрапнели, залетевшими в смотровую щель. Их раны обостряли жажду. Капитан Ричардсон принял решение еще раз попробовать сдвинуть танк и выбраться из грязи.
Повинуясь командиру, «Фрай Бентос» завелся, зарычал, рванулся — и неожиданно резко накренился дальше вправо, вогнав казенник нижней пушки в грудь пулеметчика Бадда и проломив ему ребра. Из экипажа осталось семеро — с одним трупом снаружи и одним внутри раскаленной консервной банки...
НЕБОЛЬШОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ...
НОЧЬ.
Близился вечер. Вдруг в танк ударил снаряд, запущенный явно со своих, британских позиций!
«Что это за фокусы?» — экипаж с недоумением смотрел на командира. «Я знал, что так будет, ребята, — сказал Ричардсон. — Они видят, что мы прекратили огонь, и думают, что никого не осталось в живых. Теперь они будут пытаться уничтожить танк, чтобы он не попал к немцам. Mark IV — это новейшее оружие нашей армии».
Сумерки принесли облегчение хотя бы от жары. Тело Бадда отнесли в угол и прикрыли тряпкой. Раненых перевязали. Семеро танкистов разделили паек — галеты и те самые мясные консервы, роль которых теперь по иронии судьбы и им самим пришлось исполнять.
«Скоро станет темно, — сказал сержант Миссен. — Я считаю, можно попытаться выбраться наружу и добраться до своих, чтобы сообщить им о нашем положении и хотя бы прекратить огонь с той стороны».
Капитан Ричардсон одобрил этот план. С наступлением темноты Миссен приоткрыл верхний люк и выскользнул в неизвестность. Он дошел до своих и стал первым спасшимся членом экипажа. К утру свой огонь по танку прекратился.
Тем временем шестеро оставшихся всю ночь отстреливались от немцев. Стрельба помогала согреться: ночью железный танк оказался чертовски холодным местом. Ближе к утру все снова стихло.
Изможденные пулеметчики клевали носом, как вдруг верхний люк распахнулся и в предрассветных сумерках обозначился силуэт немца с гранатой! Ричардсон мгновенно вскинулся и выстрелил в него из револьвера, так что враг не успел даже бросить гранату и прямо с ней скатился вниз. Рядом с танком раздался глухой взрыв.
Сон с танкистов как рукой сняло.
«С добрым утром!» — приветствовал их Ричардсон.
ОСАДА.
Наступающий день снова обещал быть ясным и жарким. Запасы воды подошли к концу. Танкисты вскрыли радиатор и стали пить техническую жидкость.
Однако боеприпасов все еще было достаточно, чтобы вести огонь из пушки и обоих «Льюисов». При этом оказалось, что «Фрай Бентос» занимает ключевую позицию: один танк мог сдерживать целый фланг неприятеля!
Танковая атака британцев захлебнулась в болотах, тем не менее пехота и артиллерия продолжали поддерживать несгибаемый «Фрай Бентос» на передовой. Ричардсон понимал, что от их стойкости в этот момент зависит успех всей кампании. Нет, они не собирались сдаваться!
Это был бой на пределе человеческих возможностей. К полудню воздух опять раскалился. Запах шести живых танкистов и одного мертвого не способствовал общей концентрации, и Ричардсон принял решение по очереди придерживать верхний люк в приоткрытом состоянии — это также давало обзор задней части танка. Следует понимать, что «придерживать» нужно было армированную плиту 1 х 0,6 м!
Рядовой Трю во время исполнения миссии атланта получил заряд шрапнели в лицо.
К вечеру ранены были пятеро. Но немцы не могли пройти дьявольскую консервную банку! За день танк отразил две атаки. Ночью удалось сдержать еще одну.
ОСВОБОЖДЕНИЕ.
Третье утро застало танкистов все в том же положении. Косой луч солнца через смотровую щель, последние галеты, по глотку технической воды, руки дрожат и кружка стучит о зубы. Они должны были умереть уже давно.
Иногда казалось, что уже умерли. И все-таки основная проблема состояла в том, что у них заканчивались боеприпасы. И тут оказалось... немцы сдались! Сдались первыми! В тот день не было ни одной прямой атаки на танк, только отдаленные выстрелы! Передовая сместилась в другое место.
«Ну что же, ребята, нам пора уходить», – сказал капитан Ричардсон после полудня.
Однако уходить можно было только в темноте, потому что бой все еще продолжался неподалеку. Дождаться ночи почти в полном бездействии, по очереди лишаясь чувств от ран и обезвоживания, задыхаясь, пытаясь дремать и просыпаясь от боли...
Это была финишная прямая, и все шестеро сумели пройти ее до конца. Более того, выбравшись из танка, шатаясь и пригибаясь к земле, экипаж танка выволок и дотащил до своих два «Льюиса», как того требовали предписания. И только сдав их под расписку, капитан Ричардсон с чувством выполненного долга потерял сознание.
Отоспавшаяся и подлечившаяся боевая команда «Фрай Бентос» получила высшие награды британской армии и стала самым титулованным танковым экипажем за всю историю Первой мировой войны.
Ну а что же битва при Пашендале?
Увы, она закончилась провалом и отступлением союзных войск. Именно тогда британцы разуверились во всесокрушающей силе танков, которые просто-напросто завязли в бельгийской грязи. Так что подвиг наших героев имел значение только как образец бессмысленной храбрости, которая делает этот мир таким любопытным местом.
..человечество еще не знало, что через каких то пару десятков лет повстречается с самой страшной войной за всю историю своего существования...
На этом пока все!
Спасибо за внимание и терпение, господа читающие!)
До встречи в рубрике "Хочу все знать!"
Кошки считаются ленивыми и безразличными животными. Они могут быть отличными питомцами, но только в их собственном понимании. Они не принесут вам тапочки – не ждите ничего подобного.
Зачастую они просто сидят без дела часами, что наводит на мысль, будто кошачья жизнь не так уж и сложна. Но что, если у наших пушистых друзей есть огромный скрытый потенциал? В 1876 году газета New York Times опубликовала статью, в которой утверждалось, что “те, кто не понаслышке знаком с домашними кошками, время от времени удивляются, почему не предпринимается никаких усилий, чтобы развивать их интеллектуальные способности”.
Мир должен знать, стоит ли результат затраченных усилий. Как объясняет автор статьи в New York Times, в то время как раз образовалась новая организация – “Бельгийское общество возвышения домашней кошки”.
Великая идея заключалась в том, чтобы поручить котам доставлять почту.
Возьмем современного человека, поместим его в незнакомое место, да еще без смартфона (все-таки речь идёт о 1876 году) или компаса. Вернуться домой самостоятельно для него окажется практически невыполнимой задачей; большинство из нас точно не смогли бы справиться без посторонней помощи. А вот для кошки эта задачка – раз плюнуть. Как пиcала газета Times: “Этот эксперимент проводился на кошках множество раз, и даже животные с не самыми выдающимися способностями неизменно оказывались перед собственным домом на следующий же день”.
Невероятная способность ориентироваться в пространстве и непреодолимое желание вернуться домой? Кажется, это может нам пригодиться: что, если мы сможем заменить некоторых разносчиков почты на хорошо обученных кошек? Гипотеза выглядела перспективной, и в этом же году Бельгийское общество принялось за работу. Было отобрано 37 кошек, сотрудники общества вывезли их за пределы бельгийского города Льеж, снабдив водонепроницаемой сумкой, в которой находились записки для хозяев. Кошкам необходимо было самостоятельно добраться домой, а сотрудникам общества оставалось только надеяться, что животные смогут найти путь.
И это сработало! Как позже сообщало ВВС: “Все коты – вместе с записками – в конце концов, нашлись”.
Но, к сожалению, кошки не были столь эффективны в вопросах доставки. В то время как одна из них добралась до дома за пять часов, другим понадобился целый день. Как пошутили на Mental Floss: “Кажется, кошки не очень-то заинтересованы в своевременной доставке сообщений”. Кроме того, с логистической точки зрения, такая доставка не была слишком удобной, ведь кто-то должен был собирать кошек каждое утро. Как заметил блог о путешествиях Culture Trip: “Это совершенно не эффективно, гораздо проще доставлять письма самостоятельно, чем привязывать их к кошачьей шее, оставлять животное в поле и надеяться, что оно вернется, особенно учитывая, что сначала требуется доставить кота в нужное место”.
К несчастью любителей кошек, бельгийский эксперимент оказался провальным, и кошачья доставка так и не заработала. А что касается самого Бельгийского общества, оно не дожило до 20 века.
Бонус: Тот факт, что кошки не надежны в доставке почты, вовсе не означает, что они совсем не могут работать в почтовом отделении. В 1868 году, как сообщалось в статье ВВС, лондонским почтовым отделением было нанято три кошки (с заработной платой один пенс в неделю), но они не доставляли почту, а следили за тем, чтобы в отделении не было мышей. Пушистые сотрудники отлично поработали: к 1873 году их заработок увеличился до шести пенсов в неделю, а другие почтовые отделения начали создавать свои мышеловные бригады.
Такое дело, ребята. Сегодня - 100 лет со дня окончания Первой Мировой войны. К этой дате я подготовил несколько постов про хоккеистов, которые сражались на фронтах Великой войны. Пусть это будет мое маленькое посвящение им всем. Герои не умирают #ThankYou100 #LestWeForget
Первая мировая закончилась ровно 100 лет назад. Война, которая разделила девятнадцатый и двадцатый века гораздо эффективнее и нагляднее, чем календарное летосчисление. Великая война, разрушившая несколько империй, и вымотавшая мир до предела. Окопы, грязь, кровь, ядовитые газы, колючая проволока. Картинка, которую рисует воображение, никак не предполагает что-то, связанное со спортом.
Но эта мировая бойня пропустила через свое горнило миллионы людей, и некоторые из них, как нетрудно представить, до попадания на фронт были спортсменами. Например, одна из главных стран-участниц войны, Великобритания, в которой перед грозным 1914 годом развивался культ спорта, в годы войны создавала подразделения, целиком укомплектованные профессиональными спортсменами. Весьма известен 17 вспомогательный батальон, состоящий из футболистов, выступавших за команды различных лиг – в числе воевавших в рядах этого батальона, например, был и по сей день входящий в десятку лучших бомбардиров сборной Англии в истории нападающий Вивиан Вудворд, перешедший на фронт прямо из «Челси».
Были и более интересные воинские формирования – например, батальон, состоящий из профессиональных игроков в гольф и их кэдди. Но болельщиков хоккея ведь интересуют игроки, выступавшие на других полях и с другими клюшками, верно?
Берите винтовки, ребята. К Рождеству мы вернемся домой.
Часть первая. История о двух братьях
В начале прошлого века, когда хоккей и мир были совсем другими, за команды играли, как правило, местные хоккеисты. Исключения были нечастыми. Например, в швейцарских командах играли представители соседней Франции. А случаи, когда в Европе играли хоккеисты из Северной Америки, и вовсе можно сосчитать по пальцам.
Самый интересный для нас, в свете темы войны, пример – это братья Джарвис, Вильям и Эмилий, сыновья известного в своем родном Торонто (да и во всей Канаде) Эдварда Эмилия Джарвиса – успешного банкира и прославленного яхтсмена. Кстати, отец героев нашей статьи имеет и отношение к первой домашней арене «Торонто Мейпл Лифз», но это предмет для другой истории.
А мы поговорим про Вильяма (род. 1892) и Эмилия-младшего (род. 1894). Братья внесли большой вклад в первые шаги хоккея в Бельгии. Не совсем понятно, как именно они оказались в Брюсселе, но факты таковы — канадцы провели аж целый сезон 1911-12 в команде «Брюссель» (полное название – «Brussels Royals Ice Hockey and Skating Club»). Впрочем, сезон состоял... из двух матчей. Товарищеского, в конце февраля, и официального, который состоялся второго марта 1912 года – в созданную только в январе 1912 национальную федерацию хоккея с шайбой заявились только два клуба, «Брюссель», в котором играли братья Джарвис и еще одна команда из столицы — команда «Cercle Des Patineurs de Bruxelles». В официальном матче и было разыграно первое в истории чемпионство Бельгии по хоккею с шайбой. IHSC «Brussels» обыграл в столичном дерби «Cercle Des Patineurs» со счетом 8:4 – на счету Эмилия четыре гола, Вильям не отметился заброшенным шайбами, но, так как братья играли в одном звене нападения, думается, что и он был достаточно полезным.
«Brussels Royals Ice Hockey and Skating Club» на Кубке Шамони в 1913 году – уже без братьев Джарвис. Более ранних фотографий команды мне пока не удалось обнаружить. Источник: hockeygods.com
Спустя 22 дня Брюссель принял первый Чемпионат ЛИХГ (Ligue Internationale de Hockey sur Glace – Международная лига хоккея на льду, ставшая позже IIHF – Международной Федерацией хоккея на льду – прим. автора), который проходил одновременно с конгрессом ЛИХГ, на котором, во-первых, были аннулированы результаты Чемпионата Европы-1912 (так что Чемпионат ЛИХГ стал, скажем так, альтернативным Чемпионатом Европы), а во-вторых, были приняты некоторые правила, которые привели хоккей к привычному нам с вами виду. Например, команды обязали наносить на свитера хоккеистов игровые номера, а количество игроков в поле уменьшилось до привычных пяти – европейский хоккей избавился от позиции ровера — универсального шестого полевого игрока, своего рода «полузащитника».
В те годы страны на международных соревнованиях представляли сборные команды, созданные на базе составов клубов-победителей внутреннего чемпионата, иногда усиленные кандидатами из других команд. Бельгия не стала отказываться от канадцев, выступавших за IHSC «Brussels», и братья Джарвис выступили на чемпионате, внеся определенный вклад в завоевание «виртуальных» (тогда медали еще не вручали, ограничиваясь кубком для победителя) бронзовых наград черно-желтой командой – например, Эмилий вновь стал одним из лучших снайперов бельгийской команды, забросив пять шайб в ворота соперников.Таким образом, Вильямс и Эмилий стали одними из первых «натурализованных» игроков в истории – будучи канадцами, уроженцы Торонто с честью отстаивали цвета бельгийского флага в ледовых сражениях.
Спустя три года, один из братьев погибнет, вновь сражаясь на бельгийской земле, но уже в гораздо более жестокой игре...
До войны братья успели закончить колледж Ридли в Канаде – где, к слову, занимались разными видами спорта. В списках значился и бокс, и поло, и американский футбол... Вот только почему-то не было хоккея, что кажется нонсенсом для Канады. А в свободное от «гражданской» учебы и спорта времени Вильям и Эмилий занимались в кадетском корпусе при колледже. И занимались не менее успешно – к началу войны они уже имели право вступить в армию в офицерских званиях.
В 1914 году, когда грянула война, которая должна была закончить все войны, и братья отправились на фронт.
Сначала поговорим о младшем брате – Эмилий в чине лейтенанта попал в полк Канадских Королевских Драгунов. Элитный кавалерийский полк Канады начал свои активные действия на фронте в мае 1915. Джарвис провоевал практически год, дослужился до звания капитана, но в марте 1916 года получил достаточно серьезное ранение, после которого был эвакуирован в Британию. Капитан Джарвис провел в госпитале некоторое время, а после выздоровления был комиссован из армии, и вернулся домой, в Торонто. Возможно, на решение армейского руководства относительно судьбы Эмилия повлияло то, что случилось 24 апреля 1915 года с его старшим братом.
Вильям записался добровольцем в пехоту в октябре 1914, и до февраля 1915 проходил дополнительную армейскую подготовку на юге Англии. Во Францию, на фронт, хорошо обученного офицера канадской армии отправили в феврале 1915. Там лейтенант Джарвис принял под свое командование взвод роты «С» третьего батальона (он же «полк Торонто») канадского экспедиционного корпуса. До второй половины апреля полк из Торонто в бой не посылали, держа в резерве Первой канадской бригады в районе небольшого бельгийского городка Ипр.
Но все изменилось 22 апреля. В тот день немцы применили хлор, химическим ударом открыв Вторую битву при Ипре. Огромное зеленовато-желтое облако неумолимо поползло к позициям французских алжирцев и канадцев, вызывая панику у солдат туземных частей. Канадцы же были более информированными и стойкими – офицеры в первые секунды газовой атаки распознали угрозу и приказали своим бойцам прикрыть носы и рты мокрой тканью и «стрелять, как сумасшедшим».
Картина «Вторая битва на Ипре» авторства Ричарда Джека. Источник: warmuseum.ca
Упорство канадцев помешало немцам развить успех, но союзники понесли заметные потери – в газовом аду 22 апреля погибло около пяти тысяч солдат. Чтобы заполнить бреши на фронте, в бой отправились канадские резервы. В полночь взвод лейтенанта Джарвиса добрался до траншей возле леса на западе от деревушки Сен-Жюльен (в разных источниках даются разные варианты написания названия этого населенного пункта на русском, я воспользовался вариантом из российского издания книги Бэзилла Лиделла Гарта «История Первой мировой войны», АСТ, 2017 – прим. автора), что в пяти километрах северо-восточнее Ипра.
Лейтенанту Джарвису и его взводу тут же приказали выбить расположившихся в деревне немецких снайперов, которые простреливали позиции канадцев. Бывший хоккеист отважно повел своих людей в бой. Чтобы добраться до нужных домов, взводу Джарвиса надо было преодолеть открытое пространство – около семисот метров – под плотным огнем неприятеля. Впрочем, к утру отряд вернулся в свою траншею, выполнив боевую задачу – германские передовые позиции были уничтожены, а канадцы, хоть многие из них и получили ранения, не потеряли убитым ни одного человека.
В полдень 23 апреля, канадцы, силами рот «С» и «D» пошли в атаку на Сен-Жюльен, чтобы закрыть стык между двумя канадскими полками. Немцы не собирались сдавать позиции, но их упорство не могло сравниться с выучкой и храбростью канадцев, которые, невзирая на потери, все-таки заняли окопы в деревне. Лейтенант Джарвис и бойцы его взвода вызвались добровольцами на опасное задание – в условиях жестокого боя о проволочной связи или почтовых голубях речи и быть не могло, так что для передачи приказов нужны были смелые бойцы.
Лейтенант Вильям Джарвис. Источник: veterans.gc.ca
Под огнем противника, по непролазной грязи лейтенант Джарвис со своими людьми передавали приказы от командира роты «С», капитана Стрейта, отрядам в деревне, а также держали связь с находившимся справа от них Монреальским Королевским полком. Подполковник Лумис, в те дни командовавший монреальцами, писал позже о лейтенанте Джарвисе: «Я никогда не забуду этого офицера. Он выглядел компетентным, абсолютно уверенным в себе и не знающим, что такое страх. Это было большим облегчением, когда лейтенант доложил мне о том, что слева от нас теперь располагаются они. До прибытия молодого Джарвиса, я отправлял в Сен-Жюльен несколько небольших отрядов разведки, но никто из них не вернулся…»
На следующее утро немцы вновь прибегли к использованию газа, а затем пошли в контратаку на канадцев, занимавших передовые позиции. В этом бою Уильям Джарвис погиб – пуля, выпущенная из немецкой винтовки, попала лейтенанту в голову. Молодой офицер канадской армии уже не узнал, что через два часа яростного боя немцы окружили его братьев по оружию, и пленили немногочисленных оставшихся в живых канадцев – сорок человек.
«Никто не мог выполнять эти задания лучше или храбрее, чем Билл. Если бы он остался жив, он, безусловно, заслужил бы много наград за свою службу», – так писал капитан Стрейт, попавший в плен вместе со своими бойцами, в своем письме к родителям Вильяма.
Лейтенант Вильям «Билл» Даммер Пауэлл Джарвис оспаривает грустное первенство – возможно, именно он стал первым из канадских хоккеистов, павших на полях сражений Великой войны. В суматохе боя точное место захоронения молодого лейтенанта осталось неизвестным – но, по крайней мере его имя сейчас выбито на Мененских воротах, памятнике в Ипре, посвященном памяти храбрых канадских бойцов.
Лейтенант Вильям Джарвис (1892 –1915), чемпион Бельгии-1912;
Капитан Эмилий Джарвис (1894 – 1961), чемпион Бельгии-1912.
В следующей части: рассказ о двух чешских хоккеистах, историям которых позавидовал бы даже бравый солдат Швейк из легендарного романа Ярослава Гашека.
В XII веке, Святой Норберт Ксантенский основал в бельгийской деревне, одно из первых аббатств Ордена Премонстрантов, монахи которого издревле славились своим пивоваренным искусством. Первоначально название поселения звучало как Grentberghis, что восходит к староголландскому «курганы песка». За свою историю Аббатство Гримберген пережило много тяжелых времен, со дня его основания в 1128 году. К XVII столетию оно не раз было сожжено дотла и восстановлено вновь. В 1629 году после одного из таких инцидентов, эмблемой Аббатства был выбран феникс. С того времени феникс вместе с девизом “ARDET NEC CONSUMITUR” (Горит, но не сгорает) появился на гербе Аббатства и в витражах окон. И сегодня, феникс и девиз вместе образуют центральную часть логотипа бренда Grimbergen.
Сегодня Гримберген (нидерл. Grimbergen, фр. Grimberghe) - город в бельгийской провинции Фламандский Брабант, на пересечении реки Сенны с каналом, соединяющим близлежащий Брюссель с рекой Шельдой. Аббатство Гримберген расположено в получасе езды от аэропорта Брюсселя. В числе городских достопримечательностей числится Музей гримбергенского пива.
Первое же упоминание о самой пивоварне аббатства датируются 1600 годом, однако нет никаких сомнений, что пивоварня была там практически со дня основания. Область, окружающая пивоварню производит хмель и ячмень высочайшего качества и за многие годы монахи аббатства довели до совершенства рецептуру пива Grimbergen. Под маркой Grimbergen сейчас выпускается пять сортов пива, представляющих классический набор бельгийских аббатских сортов :
*Blond (светлое);
*Double-Ambree (янтарное);
*Blanche (пшеничное);
*Rouge (фруктовое);
*Noel (зимнее).
Зимнего в наших (российских ) магазинах ни разу не видела, а так бы с удовольствием попробовала! На последок еще несколько фото самого аббатства.
Первая мировая война является одним из самых широкомасштабных вооружённых конфликтов в истории человечества, которая закончилась 11 ноября 1918. В этом году будет ровно 100 лет со дня её окончания. Всего за годы войны в армии воюющих стран было мобилизовано более 70 миллионов человек, в том числе 60 миллионов в Европе.
Спустя 100 лет, на земле еще осталось много «шрамов». Во Франции и Бельгии руины сохранились в качестве памятников, а поля и леса, которые в те времена были местами боевых сражений, оказались огромными кладбищами. Спустя 100 лет всё еще виден ущерб, который нанесла Первая мировая война ландшафту.
1. Немецкое укрепление времен Первой мировой войны в лесу Аргонна, Франция. Мёз-Аргонское наступление (26 сентября — 13 октября 1918 года) — наступление войск Антанты на позиции германских войск во время Первой мировой войны, одно из важнейших сражений кампании 1918 года. (Фото Horacio Villalobos):
2. Кратеры в лесу от бомб в Вими-Ридже, Франция. (Фото Timsimages):
3. Остатки колючей проволоки на заграждениях тех времен недалеко от Вердена, Франция. (Фото Sean Gallup):
4. Каменные кресты, обозначающие могилы немецких солдат в Хогледе, Бельгия. (Фото Christopher Furlong):
5. Бывший немецкий бункер времен Первой мировой войны стоит в лесу около Вердена, Франция. (Фото Sean Gallup):
6. Форт в Дуамоне, восточная Франция. (Фото Jean-Christophe Verhaegen):
7. Реконструированные ворота замка Шато де Супир на севере Франции, которое было разрушено во время войны и впоследствии снесено. (Фото Francois Nascimbeni):
7. Остатки замка Chateau de la Hutte в Пелогерете, Бельгия. Замок из-за его высокого расположения служил наблюдательным пунктом для британской артиллерии, но вскоре был уничтожен немецкой артиллерией. (Фото Virginia Mayo):
8. Траншеи Первой мировой войны в Дуамоне около Вердена, Франция. (Фото Charles Platiau):
9. Бывший немецкий бункер времен Первой мировой войны в лесу около Вердена, Франция. (Фото Sean Gallup):
10. Кратеры от артиллерийских снарядов недалеко от Вердена, Франция. (Фото Sean Gallup):
11. Немецкий бункер времен Первой мировой войны на холме в Куйси, Франция. (Фото Virginia Mayo):
12. Бывшие немецкие траншеи во Франции. (Фото Richard Baker):
13. Бывшая стальная пулеметная башня недалеко от Вердена, Франция. (Фото Sean Gallup):
14. Оригинальные боевые бункеры на немецком кладбище Лангемарк в Поэлькапелле, Бельгия. (Фото Peter Macdiarmid):
15. Спустя 100 лет земля еще не затянула раны в Бомон-Хамеле, Франция.
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Бельгийские власти придумали исключительно эффективный способ повышения производительности труда - благодаря этому производство каучука в Конго за десять лет выросло в 40 раз. Способ был на удивление прост и одновременно крайне жесток - каждому, кто не выполнял норму по сбору каучука, отрубали руку. Дети в этом не были исключением.
Даже не так, изначально за невыполнение норм местным жителям полагался расстрел. Однако, экономные колонизаторы умели считать деньги и каждый патрон был га счету, поэтому было требование, чтобы доказать целевое использование боеприпасов каратели из Force Publique предоставляли отрубленную руку казненного в подтверждение того, что патрон был использован по назначению, а не был продан местным охотникам. Естественно, за каждую такую руку они получали вознаграждение.
Есть спрос - будет и предложение, хитрые дельцы продавали и патроны, и руки - местным жителям просто начали отрубать конечности. Дело дошло до того, что отрубленные руки стали использоваться в Бельгийском Конго в качестве валюты. Их собирали все - и каратели из Force Publique, и жители мирных деревень. Если у одной деревни нормы по сбору каучука оказывались не выполнены, то ее жители нападали на другую деревню, чтобы заплатить бельгийскому королю страшный выкуп отрубленными конечностями.
А вот в Бельгии традиции варки отличнейшего шоколада укоренились и сейчас здесь можно насладиться великолепным вкусом этого замечательного кондитерского продукта, качество которого по праву считается одним из самых лучших в мире. Каких тут только нет видов и сортов шоколада: от классических плиток и впервые созданных здесь конфет «морские камешки» до «ржавого шоколада» из которого отливают забавные копии металлических изделий, копирующих старые железяки из давно заброшенной мастерской.