Одним из самых удивительных самолётов времён Второй мировой войны стал военный транспортник Blohm und Voss BV 238. Он столь удивителен по своей конструкции и возможностям, что и сейчас привлекает к себе внимание, а разработчики известной игры не забыли включить его в список используемой техники. В своё время BV 238 был то ли самым большим гидросамолётом, то ли огромной летающей лодкой.
На самом деле, история одного из самых интересных немецких самолётов началась в 1940 году с неудачи и большого разочарования. Им стал гидросамолёт-разведчик BV 138, поступивший в распоряжение немецкой армии осенью 1940 года. Его разработка началась ещё в первой половине 1930-х годов и по многим причинам сильно затянулась. Самолётостроение в то время развивалось стремительными темпами, самолёты постоянно совершенствовались и появлялись новые. Поэтому к тому моменту, как гидросамолёт BV 138 был полностью готов, он успел сильно устареть и уже не отвечал требованиям военных.
Гидросамолёт предназначался для дальней разведки./ Фото: livejournal.com
Чтобы компенсировать такую неудачу и всё-таки получить так необходимый самолёт, военные, будучи большими оптимистами, сделали заказ на изготовление ещё одного самолёта той же самой компании – Blohm und Voss. И по сравнению с предыдущим, требования были сильно увеличены.
Необходимый радиус действия возрос до 7 тысяч километров. К тому же от гидросамолёта требовалась возможность автономной работы в течение длительного времени, то есть экипаж мог провести в нём несколько недель, а его снабжение планировалось переложить на подводные лодки. Эти и другие требования поднимали сложность проекта на небывалую высоту, но как показала практика, они не были недостижимыми.
Как это не парадоксально, но гидросамолёт просто обязан был обладать отличными мореходными качествами. Он должен был много времени проводить на поверхности воды, принимать и выгружать различные грузы, поэтому ему была жизненно необходима отличная устойчивость, повышенная плавучесть и хорошая управляемость на море. То есть конструкторам требовалось создать даже не гидросамолёт, а большую лодку с крыльями, способную выдерживать волнение на море величиной в четыре балла.
BV 238 собрали только в одном экземпляре./ Фото: mavink.com
При этом BV 238 планировалось использовать в качестве дальнего разведчика, военно-транспортного самолёта, а при необходимости и бомбардировщика. Поэтому среди требований значились большая грузоподъёмность, наличие большого грузового отсека, мощных и надёжных двигателей, а также собственного вооружения.
Гидросамолёт обладал по-настоящему большими размерами./ Фото: mavink.com
Одной из самых больших проблем стали как раз двигатели. Их подобрали с большим трудом: летающая лодка получилась огромной и требовала мощных моторов. В итоге установили целых шесть двигателей с феноменальным расходом топлива. Конечно, они обеспечивали требуемую мощность, но их прожорливость обещала принести серьёзные проблемы в ходе эксплуатации: посреди моря трудности со снабжением топливом могут возникнуть совершенно неожиданно.
BV 238 больше напоминал лодку, а не самолёт./ Фото: lotsoffoto.ru
Днище летающей лодки изготовили из облегчённого высокопрочного сплава, а форму подобрали таким образом, чтобы максимально снизить сопротивление воды. На крыльях установили дополнительные поплавки, чтобы поддерживать их в то время, как BV 238 будет находиться на воде. Общая конструкция и управление были тщательно продуманы, чтобы компенсировать слишком большие размеры и вес 45-метрового гидроплана. Общая конструкция получилась на удивление сбалансированной.
Для гидроплана BV 238 в качестве вооружения предусмотрели 13-миллиметровые пулемёты MG-131, размещённый в башнях в передней и задней части. К тому же гидроплан в грузовом отсеке должен был нести сбрасываемые бомбы, а на подвесках под крыльями планирующие бомбы или торпеды общим весом до восьми тонн. При этом полный взлётный вес составлял феноменальные для того времени 95 тонн. В грузовом отсеке могло поместиться до 150 экипированный солдат или же разнообразная техника, включая и лёгкие танки.
Фотографии - единственное, что осталось от BV 238./ Фото: airwar.ru
До лётных испытаний дело так и не дошло, гидросамолёт успели опробовать только на земле, но конструкторы были очень довольны достигнутыми результатами. Правда, на этом всё и закончилось. Летом 1944 года все испытания и дальнейшие работы были прекращены, поскольку в текущем положении самолёт уже был не нужен. Его отвезли на озеро, где и оставили, пока его не расстреляли с воздуха союзники.
В прошлой части мы рассмотрели общий состав авиации и некоторые мифы. В частности о том, что пикировщики Ю-87 якобы перестали пикировать. Сегодня продолжим разбирать авиацию.
Еще одним заблуждением является распространенное мнение о том, что-де пикировщик более уязвим, чем штурмовик. Якобы он «висит» неподвижно в пикировании и зенитному орудию остается только стрелять ему прямо в лоб, а вот штурмовик внезапно на бреющем вылезает из ниоткуда, быстро перемещается, кидает бомбы, и вообще молодец. И поэтому, делают вывод многие, с усилением ПВО РККА атаки с пикирования стали слишком опасны и сменились атаками с низких высот. Беда в том, что тут всё – ошибка. Во-первых, указанным способом пикировщик «висит» только если атакует, собственно, саму зенитку и «падает» прямо на нее. А вот если он атакует другую цель, то он для зенитки наоборот – сложная цель, которая резко меняет скорость и высоту, причем еще и скорость там набирается очень приличная, воздушные тормоза ж не останавливают ее рост полностью – там и 600 км/ч может быть. Причем на подлете он для малокалиберной зенитки почти неуязвим – подлетает-то он высоко.
Более того, если зенитки не оборудованы наведением по РЛС и снарядами с радиовзрывателем (которые взрываются при пролете мимо самолета, т.е. даже при промахе могут его поразить), то сбивать даже «падающий» прямо на них пикировщик не так-то просто. Собственно, сражения на Тихом океане показали, что пикировщики в целом поражают японские боевые корабли, не смотря на то, что у кораблей может быть очень даже много 25-мм автоматов. И при этом, мягко говоря, далеко не все пикировщики остаются лежать на дне после атаки.
Это один из примеров того, откуда я беру знания
Во-вторых, ошибкой является мнение, что штурмовики-де атакуют обязательно на бреющем. Да, они так атаковать могут и иногда так делают, но че-т и наши, и немцы регулярно пишут про действия с высот хотя бы 800 м. Ну и «быстро перемещается» применить к Ил-2 я не могу — он самолет медленный, на это тоже жаловались. Приходится долго висеть в зоне огня зениток на малой высоте, потому что он не может за один боевой разворот набрать высоту для следующей атаки. Суть тут не в том, что Ил-2 плохой самолет, просто «народное» представление о том, как он действует, может очень сильно не совпадать с тем, как он действовал в реальности.
Но что же говорят нам немецкие документы? Ведь немцы считают, что штурмовики атакуют с низких высот тоже, ну с 800 – 1500 м. Какое уж там крутое пикирование. Касательно того, как применять новоприобретенные пикировщики немецкая штурмовая авиация пишет осенью 43-го следующим образом. Применение Штук такое же, как и у Fw-190. Если ПВО слабая, Ju-87 сбрасывает свои бомбы одну за другой в нескольких подходах, а затем атакует бортовым вооружением, так же, как и Fw-190. Если же ПВО сильная, то Fw-190, равно как и Ju-87, должны лететь высоко, наносить удар с крутого пикирования, а затем уходить из зоны ПВО для повторного набора высоты для новой атаки. Это буквально практически цитата из немецкого документа, в моем переводе.
Вот тут написано то, что я переводил
А вот что это был за документ (его первая страница)
Что тут важно. Первое – и Штуки, и Фокке-Вульфы могут и должны атаковать с пикирования. Второе – выбор атаки с пикирования производится именно если ПВО сильная. А не наоборот. То есть неверно как то, что штурмовики с крутого пикирования не атакуют, так и то, что при сильной ПВО атаковать нужно «как штурмовик». В реальности – наоборот. Сильная ПВО – атакуем с большой высоты с крутого пикирования, слабая ПВО – атакуем с малой высоты со многих подходов «как штурмовик».
Более того, никуда не ушло пикирование и из наставлений для самого самолета. В наставлении для пилота Ju-87 D-5 начала 1944-го года есть раздел «атака с пикирования» и в нем есть пункт о задействовании «тормоза пикирования» и рекомендации о не превышении угла пикирования в 90*. В общем, и осенью 1943-го, и в начале 1944-го года всё ещё предполагалось, что Ju-87 D-5 пикирует и имеет воздушные тормоза. В общем, с пикированием Штук разобрались, а заодно знаем теперь, что Фокке-Вульфы 190 тоже пикируют, хоть и не так круто. И в целом пикировать было нормально и для второй половины войны, причем именно если ПВО сильная.
Отрывок из наставления для Ju-87 D-5 1944-го года с описанием атаки с пикирования. Пункт 12 говорит задействовать воздушные тормоза
Обложка наставления
Отдельно я бы хотел отметить действия немецких штурмовиков в нескольких заходах. В отечественной литературе принято считать, что немцы ужасающе трусливы, и вообще наша авиация и зенитная артиллерия им ничего не позволяла, поэтому они почти исключительно влетали на скорости, кидали бомбы куда попало и тут же улетали, в особенности штурмовики Fw-190 в 1944-м году. Но вот краткая сводка обобщенного боевого опыта 69-й армии за июль 1944-го с этим не совсем согласна. Оказывается, немецкие штурмовики тоже делают несколько заходов, и бомбы бросают, и из пушек стреляют по целям.
Прицел
Отдельно я бы хотел рассказать о еще одной небольшой особенности. Когда я начал изучать тему пикирующих бомбардировщиков, то наткнулся на воспоминания советского пилота Пе-2, который рассказывал, что сомневается в точности немецких пилотов-пикировщиков. По той причине, что у них нет штурмана, который бы помогал при учете влияния ветра. А, следовательно, по мнению ветерана, с высокой вероятностью немецкие пикировщики ветер вовсе не учитывали, а значит и достичь точности не могли. В немецком пикировщике Ju-87 действительно нет штурмана, там всего два человека – пилот и стрелок-радист. С одной стороны, мне казалось это надуманной причиной, так как высокая точность бомбометания Штук отмечается даже порой в документах Красной армии. Да и в силу конструктивных особенностей (самолет легче, скорость пикирования меньше) Юнкерс явно может выйти из пикирования на более низкой высоте (чем Пе-2), что увеличивает точность. Но надо было убедиться. В процессе поиска данных я сперва нашел, что наставления говорят немецким пилотам-пикировщикам ветер учитывать и вносить его в прицел (не в сам коллиматор, разумеется, а в устройство). Но затем кое-что поинтереснее.
Оказывается, под конец войны Штуки местами получили специальный пикировочный прицел. Обычно в литературе о нем либо просто не пишут, либо указывают только название – StuVi 5. На фотографиях самолетов из SG3 летом 1944-го можно наблюдать эти прицелы, очень характерная деталь в верхней передней части кабины. Так вот, суть этого прицела в следующем. В него вносятся данные, например, о скорости, высоте сброса, а он высчитывает точку падения бомбы и выдает на коллиматор дополнительную марочку-плашку, которую нужно совместить с целью, чтобы бомба прилетела туда, куда надо. Причем эта штука работает более-менее на всех углах пикирования, ну кроме совсем маленьких. На Ju-87 такой прицел стоял без бортового компьютера, поэтому все данные в него вносились вручную. Это, конечно, было сложнее и менее удобно, но всё же интересное дополнение. Возможно, именно эта добавка привела к уменьшению необходимости наносить удары в крутом пикировании.
На этой фотографии как раз можно разглядеть прицел в верхней передней части кабины (а заодно увидеть, как техники подвешивают легкую 50 кг или 70 кг бомбу вручную - это штатный метод, а для более тяжелых применялись подъемники)
Вот примерно так выглядела добавочная марочка на пикировочном прицеле
Как я уже выше писал, на более крупном самолете Junkers Ju-88 пикировочный прицел совмещался с бортовым «компьютером» BZA-1, который снимал данные с датчиков сам, плюс какие-то данные вносил экипаж, «компьютер» всё это просчитывал в реальном времени и выдавал готовое решение на пикировочный прицел (к которому он подключался проводом через разъем). Инструкция, отмечающая наличие BZA-1 на Ju-88, имеется уже в документах 41-го года.
Тем не менее, по каким-то причинам BZA-1 на Ju-87 не удалось поставить (возможно дело в том, что он меньше, чем Ju-88), да и прицел StuVi начал появляться уже под конец выпуска этого самолета, так что едва ли он оказал какое-то значимое воздействие на применение этих пикировщиков.
Бомбовая нагрузка
Какую же бомбовую нагрузку носили немецкие ударные самолеты? Да, многие любители немецкой авиации любят порой «козырять» возможностью Штуки или Фокке-Вульфа нести бомбу весом в тонну или даже в 1800 кг. В некоторых случаях это действительно нужно. Но в делах непосредственной поддержки всё же, по мнению немцев, основная масса фугасной авиабомбы – не более 250 кг. Особое внимание уделялось контейнерам суббоеприпасов – кассетным бомбам. Такие кассеты могли быть и большей массы, вполне в ходу были AB500, существовали даже AB1000. Имелись и AB250, и всякие мелкие контейнеры, подвешивавшиеся на крыле вместо 50 и 70-кг бомб. Контейнеры могли снаряжаться бомбами весом в 1 кг, 2 кг, некоторые кассеты также несли бомбы в 10 кг, варианты были разные, в том числе кумулятивные SD-4HL – в некотором смысле немецкий аналог ПТАБ-а. В частности, при загрузке Fw-190 бомбами SD-2 он мог накрыть ими полосу длиной 600 м и шириной 90 м (с учетом разлета осколков). Отдельно было интересное описание атаки по войсковому эшелону – командир атакует поезд обычными бомбами, а подчиненные скидывают полосу SD-2 по обеим сторонам от поезда по вылезающим из него войскам (по-видимому, покинуть атакуемый и остановившийся поезд было типичной реакцией атакованных).
Контейнер с суббоеприпасами (кассетная бомба)
Самолеты типа Fw-190F в норме носили 1х250 под фюзеляжем + 4х50 кг под крылом. Это могли быть как обычные бомбы, так и контейнеры для мелких бомб. Технически можно было подвешивать под фюзеляж 500 кг бомбу/кассету (и даже 1000 кг, а в отдельных случаях у некоторых вариантов Fw-190 и 1800 кг), но документ считает, что с такой нагрузкой самолет может взлетать не с каждого аэродрома. Нужно ровное травяное покрытие, да и длина разбега солидная, а для 1800 кг бомбы я даже не уверен, что травяное подойдет - документ этот вариант не описывает. Также под фюзеляжем можно было подвесить 4х50 кг, что в теории позволяет самолету нести 8х50 кг бомб – четыре под фюзеляжем и четыре под крылом. Имелись некоторые варианты Fw-190, имеющие под крылом возможность подвески двух 250 кг бомб, но я не встречал много фото с такой подвеской и документальных описаний. Разумеется, штурмовик Fw-190F имел также две 20-мм пушки и два 13-мм пулемета.
Та самая подвеска восьми небольших бомб
Штурмовик/пикировщик Ju-87 D-5. Этот самолет как раз точно имел возможность нести под крылом две 250 кг бомбы и даже, в теории, 500 кг бомбы. Еще одну такую или более тяжелую бомбу мог нести под фюзеляжем. Но указания по применению от начала 1944-го года пишут, что вылеты с тремя 500 кг бомбами (одна под фюзеляжем, две под крылом) должны производиться только в исключительных случаях, так как взлет возможен только на «хороших местах» и с соблюдением осторожности. А вот варианты 1х500 + 2х250 или 1х500 + 4х70 были вполне ожидаемыми.
Касательно высоты сброса бомб в пикировании. Наставление указывает, что с нагрузкой в 1000 кг и при скорости в момент начала выхода из пикирования в 600 км/ч, радиус выхода составляет 710 м. Это выход с нагрузкой, т.е. без сброса бомб, наставление прямо говорит, что выход из пикирования даже с полной нагрузкой допустим. Что же касается скорости, то это наставление говорит, что с нагрузкой в те же 1000 кг при пикировании на протяжении 2000 м строго отвесно вниз будет достигнута скорость 550 км/ч. То есть, в теории, как я понимаю, можно в отвесном пикировании сбросить бомбы с высоты заметно ниже 710 м, выйти из пикирования и не разбиться. Ну и, разумеется, «штурмовой» юнкерс имел две 20-мм пушки в крыле. В случае использования в противотанковой эскадрилье самолет вместо бомб и 20-мм пушек имел две 37-мм пушки. Пикировать под сколь-либо серьезными углами с таким подвесом он уже едва ли мог.
Тяжелый истребитель Bf-110, который тоже мог быть использован в качестве штурмовика, в дополнение к целой батарее пушек и пулеметов в носу (2х20-мм и 4х7.92-мм) нес еще и прилично бомб. Сдвоенный подвес под фюзеляжем в некоторых модификациях нес до двух 1000-кг бомб. Имелись и подвесы для четырех небольших (50 – 70-кг) бомб под крылом (но не в случае подвески 2х1000 кг бомб под фюзеляжем). Мне сложно сказать, какая подвеска была для самолета нормальной, так как оригинального немецкого руководства на него у меня нет. Для использования в противотанковой эскадрилье самолет мог нести под фюзеляжем пушку, например, 37-мм.
Сдвоенный подвес бомб Bf-110
Взаимодействие с наземными частями
Это одна из важнейших особенностей, отличавших действия немецкой ударной авиации. Собственно говоря, взаимодействие крайне важно в том случае, если обеспечивается «ближняя» поддержка войск. Оно необходимо в первую очередь для того, чтобы наземные части не были атакованы своей же авиацией. Во вторую очередь оно обеспечивает более точное целеуказание – чтобы самолеты поразили именно те цели, какие надо сейчас, а не просто какие-то цели. О взаимодействии немецкой авиации с наземными частями ходят какие-то безумные легенды, но на самом деле очень многие вещи были построены на банальной организации и доступных всем технических средствах.
В частности, на разных уровнях командования обеспечивалась связь между авиацией и наземными частями. Зачем это было нужно? Для постоянного обмена данными о намерениях и о движении войск. Имея свежую информацию о том, что планируется сделать, что уже сделано, и где должны находиться войска, воздушные силы уже могут достаточно эффективно их поддерживать. Специальные офицеры от Люфтваффе присутствовали при армейском верховном командовании, при армиях, при корпусах, при дивизиях и даже порой при полках и крупных боевых группах. Они обменивались информацией с сухопутными частями, с воздушными силами, а также между собой (между офицерами Люфтваффе при разных уровнях сухопутного командования).
Самый нижний уровень таких офицеров – офицеры оперативного управления (офицеры по применению, как их называли немцы). Это те, кто находится при командовании дивизии, полка или боевой группы, и стремится быть максимально близко к передовой, нередко действуя на бронетранспортере или бронированной машине связи вместе с передовой боевой группой. Офицеры по применению могли делиться по специальностям: офицер по пикировщикам, офицер по штурмовикам и офицер по противотанковым самолетам. Да, все эти три типа самолетов с осени 43-го относятся к штурмовикам, но немцы вполне отдавали себе отчет, что самолеты разные, а задачи и применение их могут отличаться. Офицеры по применению уже должны были по рации конкретно навести подлетающие группы самолетов на цель, проинструктировать их, дать самые свежие данные об изменениях на передовой линии. В целях упрощения проводилась работа по приведению карт Люфтваффе и сухопутных войск к одному стандарту. При этом офицер по применению не руководит авиацией, а именно направляет ее (т.е. он не ставит задачи, а описывает ситуацию и цели).
Примерно такую машину могли бы дать офицеру по применению
Вторым важным механизмом работы была разведка. Причем разведка как с помощью разведывательных самолетов, так и с помощью самих штурмовиков. Так как штурмовики летают низко и обучены ориентироваться в наземной обстановке, они могут в некоторых случаях наблюдать за изменениями этой обстановки и сообщать своему командованию. Помимо этого, одним из способов наведения Штук на цель является атака этой цели штурмовиками. Они видят цель лучше, чем летящие на высоте пикировщики, атакуют ее бомбами и стрельбой трассирующими боеприпасами из пушек, и вот это уже пилоты Штук видят.
Третьим способом, и одним из важнейших для точной ориентировки на поле боя, являются авиасигнальные полотнища. Это такие специальные сигналы, выкладываемые сухопутными силами на земле, видимые для авиации. Суть этих сигналов как в том, чтобы показать, что ты свой, или обозначить передний край, так и, в более сложных взаимодействиях, ими можно передавать сообщения. В частности, опыт VIII авиакорпуса говорит, что взаимопонимание может быть доведено до таких высот, когда наземные части условными комбинациями выкладывают длинные и сложные сообщения. «Противник в таком-то направлении, до него столько-то сотен метров». «Левый фланг под угрозой». «Срочная опасность с такого-то направления», и так далее. Немцы раз за разом указывают на огромную важность пользования авиасигнальными полотнищами. Также отмечаются другие способы общения целеуказания для авиации, в первую очередь для Штук. Цели рекомендуется указывать с помощью артиллерии (дымовыми или целеуказательными снарядами), огнем трассирующих боеприпасов как пулеметов, так и ПТ орудий.
Все эти способы вместе и обеспечивали тот высокий уровень координации между наземными частями и авиацией, который был характерен для Вермахта. Разумеется, в неменьшей степени на эффективность влияло и то, как авиасоединения управлялись. Ключевыми особенностями тут было практически полное отделение авиации от сухопутных сил – наставления раз за разом пишут, что авиация не подчиняется наземным войскам, а действует в их интересах. В ином случае просто авиация будет использована впустую некомпетентными людьми – ну откуда наземные офицеры знают, как правильно действует авиация? Поэтому Люфтваффе работает по «заказу» сухопутных войск, но по своему усмотрению. Второй важной чертой является четкое стремление к массированию действий авиации. Документы прямо указывают, что попытка иметь по чуть-чуть авиации везде решающего эффекта не оказывает. Решающее значение имеет концентрация крупных сил и интенсивное их использование в «шверпунктах» - точках наибольшего приложения усилий.
Применение
Итак, давайте примерно представим еще раз, кто что делает. Разумеется, мы тут с вами не военные, поэтому не будем составлять гигантский план с разведданными, погодой, передислокацией самолетов и аэромобильных тылов на планерах и транспортниках, там, изданием приказов на 30 пунктов и подобным. В упрощенном виде рассмотрим.
Старичок Heinkel 111 был всё ещё опасен
Авиационное командование заранее устанавливает взаимодействие с наземным, отправляет офицеров по взаимодействию на разные уровни командования и офицеров по применению, составляет план действий и так далее. Это если речь идет о наступательной или контрнаступательной операции. Если это быстрая переброска сил на направление, где противник добился успеха, и надо его хоть как-то остановить, то … делается всё ровно то же самое, только в экстренном порядке. Да, военное дело подразумевает, что в подавляющем большинстве случаев нельзя просто кинуть силы в бой и потом разобраться. Все происходит заранее, всегда должно быть какое-то планирование, постановка задач, обеспечение, разведка. Иначе просто задача выполнена не будет, а вот потери будут солидные.
Но мы предположим, что в нашем абстрактном примере с этим всё ОК. Итак, кто же будет чем заниматься?
Ну, разведывательная авиация, понятно, будет разведывать. В некоторых отдельных случаях она также может наносить бомбовые удары.
Бомбардировщики He-111 и Ju-88 будут действовать больше в глубине по скоплениям сил противника, транспортным узлам, командным пунктам, подходящим резервам, а также находиться в глубине обороны в готовности поразить вскрывшую себя огнем артиллерию.
Пикирующие бомбардировщики Штука будут действовать ближе к передовой, чем обычные бомбардировщики, и бомбить с пикирования, например, по узлам сопротивления, но также возможно применение по артиллерии, противотанковой артиллерии, скоплению сил. В случае необходимости также по мостам и переправам (как и некоторые другие самолеты, способные нести крупные бомбы). Если сопротивление противника слабое, Штуки могут действовать как обычные штурмовики, в том числе обстрелом целей из 20-мм пушек.
Противотанковый вариант Штуки с 37-мм пушками
Штурмовики Фокке-Вульф 190 будут атаковать позиции противника и тяжелое вооружение, мешающее продвижению наземных сил, в том числе в непосредственной близости от своих войск. Многократные последовательные атаки штурмовиков, а также длительное воздействие пикировщиков с ложными пикированиями (без сбросов) долгое время могут держать противника прижатым к земле, об этом прямо пишут немецкие документы. В случае сильного противодействия зенитной артиллерии часть штурмовиков будет атаковать зенитные орудия и расчеты, как для коллег из своих групп, так и в интересах групп пикирующих бомбардировщиков, при этом Фокке-Вульфы тоже могут атаковать с высоты с крутого пикирования (50*). Штурмовики Fw-190 могут прикрывать Штуки от истребителей.
Часть штурмовиков и тяжелые истребители будут действовать в тактической глубине и поражать железнодорожные и автомобильные перевозки, аэродромы (и авиацию на них), транспортные узлы. В глубине тяжелые истребители могут действовать небольшими группами на большой площади, собираясь вместе для отражения атак истребителей противника.
Одномоторные истребители прикрывают свою ударную авиацию (в особенности Штуки), изолируют поле боя от авиации противника (как истребительной, так и ударной), уничтожают авиацию противника и в некоторых случаях охраняют конкретные точки, например, переправы. В случае, если противодействие авиации слабое, истребители могут совершать часть вылетов с бомбами и атаковать пушечным огнем транспорт противника.
Противотанковые подразделения находятся в готовности поражать танки противника на случай, например, их прорыва в контратаке.
Штурмовому Фокке-Вульфу немного не повезло
Наземные подразделения установленными сигналами показывают свое расположение авиации, а также направление и расстояние до противника. Цели указываются трассирующими боеприпасами, огнем дымовыми и целеуказательными снарядами, выкладыванием указателей полотнищами на земле. Офицеры по применению находятся в передовых боевых группах на бронетранспортерах и по рации инструктируют подлетающие группы ударных самолетов о расположении своих войск и целях. Для улучшения связи по радио в воздухе могут находиться самолеты ретрансляторы. Офицеры по взаимодействию от Люфтваффе в штабах дивизий, корпусов и армий уточняют общую ситуацию, намерения и достижения, обмениваются этой информацией между собой и с командованием авиационных частей (предпочтительно по проводной связи, так как радиосвязь может быть перехвачена).
Если взаимодействие налажено хорошо, а авиационная группировка достаточная по составу и грамотно управляется, противнику будет очень сложно противостоять удару. Разведка будет сообщать о движении противника. Его артиллерия в значительной степени будет либо молчать, либо уничтожена, управление будет нарушено, потому что штабы то тут, то там будут под атакой. Сильно пострадает снабжение – вплоть до почти полной парализации подвоза в дневное время. То же самое можно сказать и про маневр частей. Склады и логистические узлы будут поражены. Подходящие резервы будут сильно замедляться и дезорганизовываться ударами с воздуха, а узлы сопротивления, мешающие продвижению, получат бомбы от пикировщиков и штурмовиков. В таких условиях очень сложно эффективно воевать…
Разумеется, это описание только в самых-самых общих чертах. В процессе есть куча нюансов, проблем, неполадок, противодействие противника, да и в целом-то, я напомню, Германия проиграла. Тем не менее, общий ход работы ударной авиации и сухопутных сил и их взаимодействие выглядят примерно так. Работа ударной авиации была для немцев важным слагаемым успеха, и они во многом опирались на этот фактор в своих действиях. В данном случае мы рассмотрели то, как примерно действовали эти части в промежуток между летом 1942-го и летом 1944-го. К концу этого периода произошло уже слишком много изменений как по составу авиационной группировки, так и по подготовке пилотов, не говоря уж о том, что резко сократилось количество топлива. Свидетельства говорят, что сменилась и тактика, однако это, с моей точки зрения, уже был закат немецкой ударной авиации. Мы же с вами сейчас рассмотрели ее полдень.
Воющие «Лаптежники», почти отвесно пикирующие на цель. Ревущие Фокке-Вульфы с контейнерами мелких осколочных бомб. Неуклюжие на вид штурмовики Хеншель, несущие под брюхом тяжелые пушки. Грозные Церштёреры – тяжелые истребители Мессершмитт-110, действующие в глубине обороны. Юнкерсы-88, способные наносить точные удары при помощи прообраза «бортового компьютера». И конечно же Хайнкели-111 (более привычные нам как Хенкели), несущие бомбы калибром вплоть до 2500-кг. Эти и другие самолеты поддерживали немецкие войска в их атаках, контратаках и обороне. Взаимодействие с авиацией было одной из сильных сторон Германской армии на Восточном фронте. Однако и само применение авиации, и способы взаимодействия раскрыты в литературе очень слабо. Зачастую в книгах просто повторяются невесть откуда взявшиеся мифы или крайне спорная информация, а то и просто какие-то общие рассуждения. Давайте рассмотрим этот вопрос подробнее.
Штурмовик (пикирующий бомбардировщик) Юнкерс 87
Сев писать обстоятельный труд по тактике действий немецких боевых групп и бронегрупп, я задал себе вполне логичный вопрос: а как же осуществляется взаимодействие с авиацией. Ведь всем буквально прожужжали уши тем, что немцы с ней взаимодействовали. Порой даже говорят, что именно на Люфтваффе их успехи и держались. В какой-то мере это действительно так. Поддержка с воздуха и взаимодействие с воздушными силами – очень важная часть военного дела. В чем же эта важность, что такого особенного дают воздушные силы? Начнем с банального, с базы, ведь без нее нельзя изучать детали. А после набора банальностей перейдем к более тонким материям, мифам, заблуждениям и важным вопросам.
В обсуждении взаимодействия и поддержки наземных частей мы будем много говорить об ударной авиации. Если говорить в общих чертах, ударная авиация – это авиация, способная наносить удары по группировкам войск противника, важным военным и промышленным объектам. Это в первую очередь бомбардировщики, пикирующие бомбардировщики, штурмовики, противотанковые самолеты, а также прочие самолеты, имеющие возможности и задачи поражать наземные цели. Применительно к немецкой авиации это будут также, например, истребители-бомбардировщики и тяжелые истребители, хотя в целом бомбу можно и под разведчик повесить.
Штурмовики (пикировщики) Ju-87 D-5 с 20-мм пушками в крыле
Что дает авиация
Итак, какие преимущества дает авиация при действиях подвижных соединений:
1. Авиационная разведка. Одна из наиболее важных вещей, которые способна дать авиация. Уже одна только она резко повышает возможность достижения целей. Это как оперативная разведка, так и тактическая разведка, как перед началом, так и в процессе развития операции. Отследить маневр резервов противника? Выявить состояние его обороны? Обнаружить передвижения? Вскрыть районы сосредоточения? Всё это может разведка. Отследить продвижение своих войск? До куда они дошли, а куда еще предстоит дойти? Где какие части находятся? При должном уровне обозначений себя своими наземными войсками это реальная и важная задача. Наконец, на поле боя – обнаружить артиллерийские позиции, увидеть изготовившиеся к атаке танки и вовремя предупредить об этом наземные части или навести артиллерию – это всё может разведывательная авиация.
2. Дальность действия. По понятным причинам, самолеты действуют со значительно бОльшим радиусом, чем дальность артиллерии. И это особенно важно для вырвавшихся вперед танковых частей. Они как раз от основной массы артиллерии могут оторваться, а самые передовые части порой вообще могут рассчитывать почти только на авиационную поддержку. Даже с учетом того, что в немецкой армии артиллерия была подвижной, реально не отставать от бронегрупп, как считают сами немцы, может только артиллерия на самоходных бронированных танковых шасси, которая появилась только летом 1943-го года. А это 18 стволов на всю дивизию — особо не развоюешься. И если тебя в дополнение к восемнадцати стволам могут поддержать еще десятки самолетов — это серьезное подспорье. Не говоря уж про действия в глубине территории противника по аэродромам, подвозу, резервам, мостам, логистическим узлам. Это может практически только авиация.
3. Мощность боеприпасов. Уже в начале 40-х годов самолеты вполне носили такие боеприпасы, которые для полевой артиллерии практически немыслимы. 250-кг бомбы, 500-кг бомбы, 1000-кг бомбы, даже 1800-кг бомбы — а ведь это берет всего-то-навсего одномоторный пикировщик Юнкерс 87 «Штука» (ну, 1000- или 1800-кг бомбу он может взять за раз одну). Конечно, далеко не везде такие бомбы нужны, но вот 250 кг – это вполне ходовой «товар» на поле боя. Всё это позволяет концентрировать удар на укреплениях, мостах или прочих важных целях противника. А при атаке войск или транспортных колонн с использованием контейнеров для мелких боеприпасов (кассетных бомб, как это называют сейчас) – плотно накрывать большие площади, буквально засеивать их осколочными бомбами.
Юнкерс 87 с тяжелой бомбой под брюхом (предположительно 1000 кг)
4. Точность удара. Это в первую очередь, конечно, касается пикирующих бомбардировщиков, но в целом авиация, в отличие от артиллерии, видит цель и наносит по ней удар непосредственно. Не в любом случае, но во многих обеспечивается очень точный удар, как с пикирования, так и при штурмовке – обстреле из бортового вооружения.
5. Плотность и концентрированность воздействия. Авиация позволяет наносить концентрированные удары большим количеством самолетов (а, следовательно, и боеприпасов). Например, авиация технически может нанести один удар практически целой эскадрой – порой в отчетах встречаются замечания об атаках чуть ли не сотни пикировщиков. Причем за день таких ударов можно нанести несколько, в разных местах. Ведь самолеты, черт побери, летают, и их легко перекидывать с участка на участок. С артиллерией так не получится, она маневрирует огнем в рамках дальности стрельбы – с десяток-другой километров, если грубо говорить.
6. Маневр. Как в примере выше. Сейчас мы ударили на участке одного корпуса, а во второй половине дня – на участке второго корпуса или вообще другой армии, если есть такая необходимость. Противник ударил во фланг армии? Авиацию можно очень быстро направить купировать этот удар. Никакие другие силы так быстро перенаправить не получится. Поэтому наличие большого и, что очень важно, хорошо управляемого авиационного кулака – буквально почти что залог успеха наступательной или оборонительной операции. Да, без наземных сил не получится, но мощный авиационный кулак творит чудеса на поле боя и в глубине.
7. Моральное воздействие. В отличие от артиллерии, которая воздействует, в основном, когда ведет огонь, самолеты подавляют противника уже самим фактом своего над ним присутствия. В частности, нередко отмечается эффект, когда в присутствии самолетов противника артиллерия перестает стрелять. Видимо, пушкари понимают, что их стрельбу с воздуха видно, и стоит им начать, как с неба посыплется ад. Но и бомбежка для наземных частей оказывает очень сильное подавляющее действие. Судя по тому, какое внимание этому уделяется в некоторых документах, эффект явно круче, чем от артиллерии. Доходит до того, что люди под длительной бомбежкой теряют сознание от нервного перенапряжения.
8. Защита. Помимо ударной авиации важна также роль истребительной. Она позволяет своей ударной авиации действовать эффективно, а также не позволяет то же самое авиации противника. И то, что этот пункт перечислен последним, вовсе не значит, что он менее важен. Просто у нас в основном речь будет именно про ударную авиацию. Истребители не позволяют истребителям противника мешать ударной авиации делать свою работу. Причем, во многом, это достигается не сопровождением ударников в непосредственной от них близости. Очень эффективным показал себя метод высылки вперед «расчищающих» групп, которые заранее связывали боем или даже уничтожали истребители противника перед подходом своих ударников. Также эффективным является метод борьбы с авиацией в целом, когда истребители нацелены на уничтожение авиации противника. Уничтоженные или поврежденные вражеские самолеты не вылетают на повторные вылеты, и возможности противника по противодействию ударной авиации или по нанесению ударов с каждым днем сражения тают, если истребители активно занимаются уничтожением авиации.
Истребитель Bf-109G
Исходя из всего перечисленного становится понятно, почему же немцы могли так сильно опираться на ударную авиацию. Потому что уже в начале 40-х это была безумно мощная и эффективная вещь, способная обеспечить успех наземной операции, даже там, где наземные силы не очень-то сильны. Классический пример – во многом именно ударная авиация проложила путь немецким танковым корпусам на 30 с лишним километров вглубь обороны Воронежского фронта на Курской дуге. Обороны, которая готовилась несколько месяцев, была вся изрыта укреплениями, буквально засеяна минами, а обороняющиеся части еще и численно превосходили наступающих в целом, как по людям, так и по технике. Но концентрированное использование ударной авиации вместе с эффективными действиями истребительной позволили продвинуться так глубоко.
Из чего она состоит
Теперь мы перейдем к рассмотрению того, какие типы и разновидности самолетов чем занимаются. Нет, это не будет банальное перечисление ТТХ и названий, они известны и без меня. Я буду скорее рассказывать про тактические вещи и роль на поле боя, то, о чем литература почти не пишет. Чтобы сразу стало понятно, о чем пойдет речь: я не берусь рассказывать о вообще всей немецкой ударной авиации, ее становлении, истории, закате. Нет, меня она интересует в плане поддержки наземных операций применительно к бронегруппам. Поэтому рассматривать я буду тот период, в который эти бронегруппы массово применялись – лето 42-го – лето 44-го. А использовать я для этого буду немецкие документы периода лета 1942-го – начала 1944-го. Документы штурмовой и бомбардировочной авиации, в частости учебные материалы по тактике штурмовой авиации осени 1943-го, когда под крылом этой авиации объединили штурмовики, пикировщики, истребители-бомбардировщики и некоторые другие самолеты.
Итак, какие типы самолетов использовались в авиации Вермахта (Люфтваффе входили в состав Вермахта – вооруженных сил Германии) и для чего, применительно к поддержке наземных сил:
1. Разведывательная авиация (Aufklärung). На ней лежали основные задачи разведки, однако разведкой также могла заниматься штурмовая авиация в силу профиля полета – при применении с малых и средних высот летчики-штурмовики могли обнаружить и уточнить движение своих войск или войска противника. Тем более, что способность отличать наземные цели – одна из основных способностей летчиков-штурмовиков. Иногда разведывательные самолеты могут брать с собой бомбы, чтобы при случае атаковать подвернувшиеся цели (по крайней мере так говорят немецкие указания).
2. Бомбардировочная авиация (Kampf). В данном случае имеются ввиду классические горизонтальные бомбардировщики типа He-111 и Ju-88. Хотя Ju-88 могли наносить удары с пикирования и имели для этого специальное счетно-решающее устройство BZA-1, этакий «бортовой компьютер» или «баллистический вычислитель», который автоматически собирал данные о параметрах полета, использовал некоторые данные, вводимые вручную, высчитывал точку, куда упадет бомба и выдавал эти данные на прицел в виде дополнительной прицельной марки, которую нужно было совместить с целью. Это в теории позволяло достичь высокой точности без слишком уж крутого пикирования, которое для крупного самолета было не такой простой задачей. Наличие таких средств должно было дать возможность уменьшить угол пикирования при сохранении приемлемой точности удара.
Бомбардировщик Ju-88A-4 имел довольно большую грузоподъемность. На фото он с двумя торпедами
Тем не менее, в любом случае, Kampfgeschwader (бомбардировочная эскадра) – это средство для нанесения ударов в глубине обороны. Штабы, склады, резервы, расположения войск, транспортные узлы, ремонтные мощности – вот цели для ударов горизонтальных бомбардировщиков. Известно также о применении их против аэродромов. В отдельных случаях немцы предлагают использовать такие самолеты для ударов по артиллерии. Возможно, как раз Ju-88 с его повышенными возможностями ударов по точечным целям тут имеют преимущество, как и при действиях по мостам. Для удара по транспорту или артиллерии эффективным может быть применение контейнеров суббоеприпасов. В целом бомбардировочные эскадры применялись активно для ударов по промышленности, для ночных налетов, но это не относится к непосредственной поддержке войск, поэтому рассматриваться не будет.
3. Пикирующие бомбардировщики (Sturzkampf - Stuka). Можно сказать, основная ударная сила немецкой авиации непосредственной поддержки до 1944-го года. Штуки применяются для ударов с пикирования по наиболее важным целям, в первую очередь в пределах 30 км глубины от линии фронта. При этом должно быть обеспечено надежное целеуказание, так как ввиду выхода в атаку с большой высоты Штуки не могут сами наблюдать цель на поле боя, как прямо пишут немецкие документы. Цель должна быть им указана различными способами – знаками с земли, наведением офицером авианаводчиком, дымовыми или целеуказательными снарядами, огнем трассерами и даже бомбардировкой или обстрелом цели штурмовиками. Но уж если Штуки удалось грамотно навести, цель будет скорее всего разнесена в щепки, так как Штуки обеспечивают одновременно высокую точность и несут мощные боеприпасы.
Помимо этого, Штука может применяться и в качестве штурмовика с низких высот, в многократных повторных заходах и с использованием бортового вооружения (для этих целей как раз подходят появившиеся в 1943-м на Штуках 20-мм пушки). Даже после того, как Штуки были приобщены к штурмовой авиации, задача по нанесению удара с пикирования с них не снималась, о чем свидетельствуют и документы осени 43-го года о применении штурмовой авиации, и наставления 1944-го года по проведению ударов с пикирования.
4. Штурмовики (Schlacht). Это непосредственно самолеты поля боя (до 30 км от линии фронта), хотя они могут действовать и в тактической глубине (до 100 км от линии фронта по немецким понятиям). Они предназначены в первую очередь для удара бомбами с небольших высот: 800-1500 м в многократно повторяющихся заходах, а также для штурмовки огнем из бортовых пушек. Эти особенности применения, по мнению немцев, позволяют штурмовикам действовать не просто над полем боя, но и в непосредственной близости от своих войск, поражая точечные цели, так как с таких высот летчики могут различать эти самые точечные цели на поле боя сами и отличать свои войска от чужих (в отличие от Штук, атакующих с больших высот в пикировании). Однако для действия прямо перед своими войсками (немцы это называют «в шаге впереди») требуется специфическое взаимодействие, о котором будет рассказано ниже.
Fw-190 с пятью бомбами
Типичные цели штурмовиков – артиллерия и противотанковая артиллерия, тяжелое вооружение, полевые укрепления, узлы сопротивления, пулеметные гнезда. В глубине обороны также места сосредоточения войск, командные пункты, резервы, транспорт, аэродромы. В этих частях в разное время применялись разные самолеты. В 1942-м году это могли быть старые варианты Мессершмитт 109, способные нести бомбы (1х250 или 4х50 кг), или, например, специализированные штурмовики Хеншель 129, бронированные, несущие порядка 350 кг бомбовой нагрузки или подвешенную под фюзеляжем 30-мм пушку. Позже добавился вариант с 37-мм пушкой и даже с 75-мм пушкой, но такие «пушечные» самолеты уже относятся к категории противотанковых. Штурмовики же Хеншель в классическом виде имели бомбы и две 20-мм пушки.
В 1943-м году началась постепенная замена. С одной стороны, в штурмовую авиацию поступили Штуки, с их колоссальной для штурмового самолета бомбовой нагрузкой до 1800 кг и двумя 20-мм пушками. С другой стороны, из имеющихся машин, по мнению немцев, лучше всего подходил для этих целей Фокке-Вульф 190 в его штурмовой модификации. Штурмовая модификация отличалась набором бомбодержателей и усиленным бронированием - в дополнение к стандартному появилось также бронирование двигателя, топливного бака и пилота снизу, частично сзади и с боков, в разные периоды времени бронирование то усиливалось, то ослаблялось. Он постепенно начал вытеснять иные самолеты из этих подразделений. Имея сравнимую с Ju-87 бомбовую нагрузку (хотя и с некоторыми ограничениями), он выгодно отличался летными характеристиками и живучестью двигателя воздушного охлаждения.
5. Противотанковые самолеты (Panzerjäger). В этой роли выступали в наибольшей степени те самолеты, под которые можно подвесить противотанковую пушку. Сначала 30-мм пушки, потом 37-мм и даже кое-где 75-мм. Имелись эксперименты и с другими калибрами. Наиболее известны в этой роли самолеты Хеншель 129 и Юнкерс 87, однако так же порой использовались Мессершмитт 110. ПТ авиация была нужна в первую очередь (и даже практически исключительно) для атаки прорвавшихся танков, так как только в этом случае танки отрывались от остальных сил: от ПВО, от пехоты. Ввиду того, что схема атаки танков из подвешенных пушек подразумевает почти что полностью прямолинейный полет на очень малой высоте, в присутствии ПВО и даже пехоты ПТ-самолет крайне уязвим. На такой случай имелись указания по взаимодействию с другими штурмовиками, атакующими ПВО бомбами и обстрелом из пушек, но отмечалось, что возможны серьезные потери.
Техники обслуживают 30-мм автоматическую пушку штурмовика Henschel 129
Немцы, конечно, не ограничивали борьбу с танками только стрельбой из орудий, разрабатывались и иные средства, от кумулятивных кассетных бомб (да, некоторый аналог ПТАБ у них тоже был) до атаки танка обычной бомбой в «топмачтовом» бомбометании. В идеале, по мнению немцев, атаковать танки с помощью бомб везде, где они встретятся, должен быть готов каждый штурмовой самолет. А имеющийся (на тот момент) способ – временное решение. ПТ самолеты выделялись в отдельные специальные ПТ подразделения, которые рекомендовалось держать в готовности, и не давать им особо другие задачи (кроме тренировок), чтобы они всегда были готовы при необходимости вылететь против танков. Атака танков огнем из пушек – это задача сложная и требует серьезной подготовки, с учетом того, что стрельба по танку начинается с дистанции примерно 700 м, а заканчивается около отметки 250 м.
Здесь важно отметить, что про ПТ самолеты существует два противоположных и неправильных мнения. Одно – что они буквально разили танки десятками. Это не так — поражающая способность самых массовых 30-мм и 37-мм пушек очень невелика, броню они пробить могут, но для уничтожения танка одного этого не всегда достаточно. Второе мнение – что это все бесполезная вещь, которая не работает. Это тоже не так, работает. Броня борта Т-34 пробивается (самолет же атакует с углом пикирования хотя бы 10*, что уменьшает наклон бронелистов относительно траектории полета снаряда), да и у более мощных танков отмечаются проблемы от обстрела из пушек. Да, танки не обязательно будут уничтожены, но они могут быть как минимум остановлены, а это уже заметное воздействие. В общем, истина, как это нередко бывает, посередине.
6. Тяжелые истребители (Zerstörer). Такие самолеты (кроме случаев применения их как ПТ самолетов) могут применяться как быстроходные бомбардировщики (Schnellkampf), или как штурмовики (Schlacht). Однако важным отличием будет то, что они не должны применяться непосредственно над полем боя (кроме исключительных случаев). Вместо этого их задачи (кроме ПТ самолетов) располагаются в глубине построения противника – до 100 км. Основными целями Церштереров будут аэродромы, железнодорожный транспорт, дорожное движение.
Тяжелый истребитель Мессершмитт 110 с бомбовой нагрузкой
7. Ночные штурмовики (Störung). Ночные беспокоящие налеты. Поскольку непосредственно к поддержке действий наземных сил я это отнести не могу, то указываю их только как факт существования. В ночные подразделения могли отправлять как совсем устаревшие самолеты, так и, например, Ju-87 Stuka. При этом не каждый ночной налет Штук – это налет ночных самолетов. В некоторых случаях были возможны ночные атаки обычных пикировочных эскадр, в том числе с бомбардировкой с пикирования (по подсвеченным целям).
Это что касается общих сведений. Теперь мы перейдем к более глубоким вещам. Я сознательно не расписывал тонкие ТТХ различных самолетов. Про них есть куча литературы, где всё это указано. Правда, беда в том, что некоторые моменты в широко распространенном мнении совершенно непонятно откуда взялись. По большей части это связано именно со штурмовой авиацией, применительно к немцам наибольшее количество странных заблуждений относится к пикирующим бомбардировщикам Ju-87 Stuka. В некоторой степени также с его заменой – Fw-190F.
Распространенное заблуждение
Один из наиболее характерных мифов – это что Штука-де после лета 43-го года перестала пикировать. Ну, ее ж осенью 43-го перевели в штурмовики, значит всё, штурмовики, как известно, не пикируют. Вон им и броню усилили, и две 20-мм пушки в крыло засунули, вестимо для атак с низкой высоты. Поэтому с них даже начали снимать воздушные тормоза, а на заводах перестали эти тормоза ставить. Доходит до того, что в книге могут написать, что модификация Ju-87 D-5 изначально создавалась как штурмовик, и поэтому чуть ли не с самого начала выпуска у нее не ставились тормозные решетки (те самые воздушные тормоза для ограничения скорости пикирования). И на приведенных в книге фотографиях этой модификации (она легко узнается по 20-мм пушкам в крыле), но с установленными тормозными решетками, стоят подписи, что это, де, большая редкость – такой самолет с тормозами.
Я ж не поленился, проверил. Взял и посмотрел фотографии из тех самых книг, где было подобное написано. И честно вам скажу, подавляющее большинство Ju-87 D-5 имеют тормозные решетки. Без решеток (и так чтоб самолет был явно не со свалки) я нашел ну пару-тройку снимков. В ночных вариантах, внешне явно отличающихся выхлопной системой, да, там чаще без «тормозов» самолеты, но мы-то говорим про дневные штурмовые группы. Юнкерсы с тормозами встречаются и осенью 43-го, и зимой 43 – 44, и даже летом 44-го года есть куча фоток Юнкерсов с 20-мм пушками и воздушными тормозами из SG3 (Schlachtgeschwader 3 – третья штурмовая эскадра). Более того, порой приводятся воспоминания наземных войск этого периода, что-де Штуки их поддержали ударом с пикирования. И наши порой пишут, что немцы атакуют их с пикирования. Я вам больше скажу, я еще и никаких подтверждений того, что немцы эти тормоза на заводе перестали ставить, не нашел. Ну, на дневные самолеты.
На этой фотографии Ju-87 D-5 очень четко видно, что рядом стоят 20-мм пушки и воздушные тормоза (тормоза – это в левом нижнем углу экрана сдвоенные полосы)
На чем же это основывается? Я предполагаю, что это основывается на двух вещах. На том, как действовали наши штурмовики, и на логической ошибке, что если наши как-то действовали, то это обязательно и есть правильный вариант. Ошибочно это как минимум потому, что правильных вариантов может быть несколько, и причинами использования того или иного способа атаки могут быть, например, технические ограничения. Я вот не уверен, что Ил-2 может атаковать в крутом пикировании. В целом, как конструкция. Ну, по соображениям прочности, ограничениям на скорости и перегрузки. Более того, даже если сам самолет может, атака с крутого пикирования – это сложный процесс, и не каждый пилот это умеет. Такая ситуация была в ВВС РККА с Пе-2. Он сам по себе-то пикирующий бомбардировщик, да вот только далеко не все и не всегда его так могли применять – требовалось умение.
Немецкие же штурмовики Ju-87D пикировать могут, причем под очень солидными углами – наставление начала 1944-го года только предупреждает, что нежелательно превышать угол 90* (то есть можно лететь отвесно к земле). Да и Fw-190F может пикировать. Тормозов у него нет, но указание 1943-го года пишет, что угол пикирования в 50* допустим. А вот угол более 60* опасен тем, что подвешенная под фюзеляжем бомба может попасть в винт (у Юнкерса для этого была специальная «вилка» - она выводила при сбросе бомбу за пределы ометаемой площади винта, поэтому он технически мог кидать хоть под 90*). Наверное, если под некоторые модели Фокке-Вульфа, имеющие под крылом бомбодержатели для двух 250-кг бомб, подвесить бомбы только под крыло, то может они и могут бомбить с углом больше 60*, но документально я подтверждений не видел.
Это как раз то самое место, где написано о возможности попадания бомбы в винт Fw-190
Могут пикировать и немецкие летчики. У меня нет абсолютно точных данных о часах налета немецких штурмовиков при подготовке, но если сравнивать летчиков-истребителей, то они по уровню подготовки заметно превосходили наших и летом 44-го. Я имею ввиду не экспертов и асов, а немецких новичков и наших новичков, отправляющихся на первые боевые вылеты. Хотя, конечно, после лета 44-го года программы подготовки заметно сблизились, разница в пользу немцев всё равно оставалась. Едва ли ситуация с ударной авиацией была принципиально иной. По нашей штурмовой авиации, по крайней мере, у меня данные есть — там едва ли лучше, чем у наших истребителей.
Если верить советским же исследованиям (Советская авиация в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. в цифрах, М.,1962), то и истребительная, и штурмовая авиация имела в 1944-м году примерно 50 - 70 часов подготовки, включая подготовку в запасных авиаполках. Это подтверждается также данными частей, в которых отмечают налет пилотов, имеющих боевых вылеты - у некоторых летчиков , например, 248-го ИАП нет и 60 часов в первой половине 1944-го, а боевые вылеты уже имеются. В то время как, по данным Мюррея, немецкая истребительная авиация обучалась до лета 1944-го года по программе 175 часов. После сильных бомбежек топливной промышленности лета 1944-го программу сократили до 125 часов. Поэтому делать выводы о том, чего делает или не делает немецкая авиация, основываясь на том, чего делает или не делает авиация наша, я бы не стал. У немцев другие самолеты, другая подготовка пилотов, другая тактика.
Еще одним заблуждением является распространенное мнение о том, что-де пикировщик более уязвим, чем штурмовик.
Но об этом, а также о документах и многом другом мы поговорим в следующей части...
«Уникальный, не имеющий аналогов» - избитая фраза журналистов, употребляемая по отношению к чему угодно. Ил-2 действительно не имел аналогов. Специализированного штурмовика с бронекорпусом, защищающим в том числе двигатель, действительно, не было ни у противников, ни у союзников. Были ли Ил-2 советским вундерваффе или нет?
Achtung! Внимание! Если кто читал книги Растренина (ну или не смотрел цикл на TacticMedia), то может промотать в конец, дабы прочитать про моё мнение об идеальном штурмовике для РККА. Если же по какой-то причине Вы их не читали и не слушали…
Истоки концепции
Применить самолёты против пехоты непосредственно на поле боя пытались ещё в годы Первой Мировой войны. Однако быстро стало ясно, что эффективность пулемётного огня по укрытой или хотя бы рассредоточившейся пехоте не велика. Бросать же мелкие бомбы, гранаты и прочие предметы по окопавшейся пехоте было ещё менее полезно. Зато сами самолёты уязвимы от огня этой самой пехоты.
Естественным желанием стало забронировать самолёт. Хорошо, не весь самолёт, а самые важные его части, например, двигатель. Да, да, и пилота тоже, он нам в полёте тоже пригодится. Вмешалась, как водится, бессердечная гравитация. Довольно быстро выяснили, что бронебойные пули могут даже танковую броню пробивать с приличных дистанций, а самолёт не танк, ему ещё летать надо. Так что столько брони не навесить.
Так что хотя британцы и немцы даже применили свои бронированные машины, после войны эта тема в Европе начала глохнуть. Для взаимодействия с пехотой куда популярнее стала концепция многофункционального самолёта вроде Bregeut XIV, способного и разведку вести, и артиллерию корректировать, и бомбы кидать. Но ходить по головам пехоты и прочёсывать пулемётным огнём окопы противника от них уже никто не требовал.
1/5
Слева направо в карусели: 1. Немецкий AGO S.1: «Они поставили пушку! Зачем? Наверное, они будут стрелять!» Пушка в бронеказемате 2. Fokker V.37 - чудо с бронекоком 3. Альбатрос J.1 - самый распросранённый немецкий бронештурмовик 4. Сопвич «Саламандер» - пожалуй, самый удачный штурмовик ПМВ 5. Bregeut Br.XIV - золотая классика бомбардировщиков Первой Мировой.
А в это время в Кремле Хозяина
С развитием авиации в СССР тоже заинтересовались концепцией специализированного бронированного самолёта поля боя. Итогом довольно длительной работы стали бронированные штурмовики ТШ-2 и ТШ-3. Но в серию они не пошли, потому что пока их дорабатывали и мучились со всякими детскими и недетскими болячками (например, проблема охлаждения закрытого бронёй двигателя будет преследовать и Ил-2), прогресс делал эти самолёты устаревшими. Затем, как в анекдоте, концепция изменилась и было решено, что негоже авиацию применять там, где можно использовать более дешёвую артиллерию. Пусть самолёты штурмуют вражеские колонны и штабы в тылу. Считалось, что для атаки подобных целей бронирование уже не так и необходимо. А потому идея именно бронированного штурмовика была отвергнута, как неактуальная.
ТШ-2
ТШ-3. Картинка с обложки 1 тома книги Растренина. Книжка - must have.
К концу 30-х стало понятно, что с удалением с поля боя авиации поторопились. Испания и другие конфликты показывали, что работы при прорыве обороны найдётся достаточно всем, в том числе и авиации. А значит, придётся работать с малых высот, находясь в зоне действенного огня той же пехоты. Вновь начинаются работы по созданию бронированного штурмовика, которые, в итоге, приводят к запуску в серию Ил-2. Я подчеркну: в требованиях к этому штурмовику было прописано противодействие брони пулям винтовочного калибра. Ни о крупнокалиберных пулях, ни о зенитных снарядах, речи не шло. Даже с пулями винтовочного калибра пришлось попотеть. Например, сталь для бронекорпуса. Она должна быть способной к изгибу (иначе не получится сформировать бронекорпус сложной формы), не должна коробиться при термообработке, но при этом она должна иметь достаточную прочность.
Хорошо видно, какая огромная площадь бронирования у Ил-2. Естественно, что толщина брони не могла быть большой. Схема из книги Растренина
Всё это получилось далеко не сразу. Но в результате сталь подходящих характеристик сделали. С плоской бронёй, которая использовалась для защиты с задней полусферы, было чуть проще. Но и тут пришлось увеличивать её толщину, чтобы выполнить требования военных по защите с задней полусферы.
Особо оговорю, что применённая на Ил-2 броня была избыточна для противодействия большинству осколков.
Проблема была в том, что применённая на новом штурмовике броня была уже не актуальна. Почему? Давайте разбираться.
Почему Володька…штурмовик должен был потерять броню
Во-первых, развитие зенитной артиллерии. Если самое страшное, что в середине 30-х годов в заметном количестве мог встретить самолёт – это счетверённый «Максим», то к концу десятилетия немецкие дивизии ощетинились изрядным количеством 20-мм и 37-мм зенитных автоматов. От них броня Ил-2 не могла помочь. Не для того создавалась. Теоретически при больших углах падения снарядов могли случаться рикошеты, во только такие углы падения не были характерны для обстрела малокалиберной зенитной артиллерии (МЗА). Чтобы броня могла удержать такие снаряды не на фантастической дистанции, толщину брони придётся увеличить в разы. Такое, конечно, было невозможно.
Иногда говорят, что «на самом деле» смысл брони был не том, чтобы остановить снаряд, а для противодействия осколкам. Проблема в том, что в требованиях к броне штурмовиков практически не встречается требование защиты от осколков.
Но, может быть, броня спасала от огня пехоты, тем самым, давая штурмовику преимущество над не имевшими брони самолётами? Но с появлением малокалиберной зенитной артиллерии (а точнее – зенитных автоматов) именно она стала самым главным врагом штурмовиком. Действительно, насколько велика вероятность попасть из станкового или ручного пулемёта, не говоря уж о винтовке? Дальность действенного огня составляла порядка нескольких сотен метров. Скорость же самолётов перешагнула за 360 км/ч, т.е. 100 м/с. У стрелка было буквально пара секунд, чтобы прицелиться и начать огонь, фактически, исправить наводку было нереально даже при наличии трассирующих снарядов. При этом определить точку прицеливания, особенно, без специального прицела, было крайне сложно. При большой скорости необходимо сильно выносить точку прицеливания, но насколько – зависит от угла, скорости и дальности. Без дальномера, без специальных прицелов вычислить всё это в течении секунд почти нереально. Так что попасть из винтовки или пулемёта в штурмовик можно было разве что случайно. И действительно, при всей слабости отечественной зенитной артиллерии из 21000 с лишним заявленных сбитыми ПВО сухопутных войск самолётов противника всего 540 были заявлены, как сбитые стрелково-ружейным огнём. У немцев МЗА было несравнимо больше и потому роль в ПВО огня пулями винтовочного калибра была ещё меньше. Наоборот, во всех документах отмечается, что главным врагом штурмовиков, кроме, может быть, самого начального периода войны, стали зенитки противника.
Как видно из написанного выше, эффективным средством против зенитного огня были скорость и манёвренность. Конечно, точность огня МЗА была намного выше, чем у рядового пехотного Вани с мосинкой (и даже у безумного пулемётчика Ганса), но и им прицеливаться было тем сложнее, чем больше скорость самолёта. Не стоит забывать, что ошибка в определении скорости в 1% при 50 м/с это 5 м/с и при времени полёта снаряда в 1 с, такая может и не обеспечить промах. При 150 м/с (540 км/ч) та же ошибка – 15 м и если самолёт движется перпендикулярно направлению выстрела, то промах будет почти обеспечен.
Лучшая броня - манёвренность
Как показала практика, особенно сложно зенитчикам стрелять при больших вертикальных скоростях цели. Поэтому лучшим боевым порядком для ударных самолётов был бы косой или даже вертикальный круг: самолёты один за другим пикируют, атакуют цель, после чего устремляются вверх, боевым разворотом набирают высоту, заходят в хвост концевым штурмовикам, входящим в первое пикирование и следуют за ними, выполняя второй заход. Такой подход позволял бы, с одной стороны, взаимно прикрывать хвосты от истребителей противника, с другой – практически непрерывно двигаться в вертикальной плоскости, затрудняя работу зенитчикам. Проблема для Ил-2 была в низких скорости и скороподъёмности. Из-за этого Ил-2 за боевой разворот набирал порядка 300-400 м, что было примерно вдвое меньше, чем высота ввода в пикирование. Оставалось медленно и печально набирать эту высоту после выхода из боевого разворота. Всё это – в зоне работы зенитной артиллерии (иначе потеряем цель из видимости). При этом скороподъёмность мала и стрелять зенитчикам относительно просто. Так что круг получался почти горизонтальным.
Лётчики, естественно, требовали от промышленности создать самолёт, который бы позволял и косой круг, и повторную атаку сразу после боевого разворота. Увы, этого добиться удалось только на Ил-10, который в первый раз в бой пошёл только в Берлинской операции.
Ил-10М в Монино
Эти рассуждения поддерживает и опыт боевого применения И-153 и И-16 в качестве штурмовиков. По данным Растренина, в штурмовых полках с начала войны до марта 1943 один самолёт Поликарпова приходилось 120 боевых вылетов, а на Ил-2 всего 26. Разница между самолётами, в первую очередь, в большей манёвренности и тяговооружённости бывших истребителей.
Таким образом, и в СССР к концу войны признали приоритет скорости и скороподъёмности для штурмовика. Пожалуй, даже несколько переборщили, выбрав из Су-6-АМ-42 и Ил-10-АМ-42 второй, хотя почти по всем характеристикам, кроме скорости, Су-6 имел преимущество.
Су-6 с двигателем АМ-42
С другой стороны, требование бронирования тоже не сняли и даже желали, чтобы при определённых условиях броня спасала от 20 мм снарядов и крупнокалиберных пуль. В требованиях к броне указывалось, что 4 мм броня должна была держать обычную пулю винтовочного калибра 390 м, 5 мм – с 200 м, 6 мм – со 100 м. Бронебойная пуля должна была не пробивать 4 мм бронелист при угле падения более 60 градусов, 5 мм – при угле более 45 градусов. Правда, реальная броня АБ-1 несколько перекрыла эти требования, 5,5 мм выдерживал простую пулю с 50 мм, а 4,5 мм лит – с 200 м. Но бронебойную пулю она же держала при угле более 10 градусов с дистанции 400 м. Если учесть, что бронекорпус собирался из листов 4-6 мм, то станет ясно: ни о каком противодействии крупнокалиберным полям, не говоря уж о снарядах, не шло.
Схема бронирования Ил с АМ-42, будущего Ил-8. Взята из книги Растренина, т.2. Тоже must have.
С другой стороны, как отмечает тот же Растренин, опыт и полигонных испытаний и боевых действий показали, что для уничтожения Ил-2 достаточно 1-2 попаданий зенитных снарядов калибром 37 мм. Живучесть от 20 мм снарядов была, конечно, большая (Растренин и его соавтор Перов указывают, что для поражения Ил-2 требовалось более 7 20 мм снарядов), но как раз осколков они давали минимум. Поэтому вероятность того, что при попадании снаряда вне бронекорпуса броня удержит осколки, которые при её отсутствии поразили бы важные узлы самолёта, крайне мала.
Стрелок - не нужен!
Есть у меня сомнения и в необходимости второго члена экипажа. На первый взгляд, такое предположение идёт вразрез с опытом войны. Да и до неё военные требовали именно двухместный штурмовик со стрелком. Ильюшин отказался от второго члена экипажа, подняв за счёт этого скорость и дальность. Но уже в 1942 году из-за больших потерь от истребителей на фронте распространились переделки Ил-2 в двухместный вариант. Но по оценкам, полученным на основании полигонных испытаний, вероятность уничтожения двухместного Ил-2 в одном заходе истребителем Bf-109G2 («трёхточечным») – 0,38, а «пятиточечным», с дополнительными подвесными оружиями – 0,65. Высокую уязвимость штурмовиков от истребителей показал и боевой опыт (за примерами можно обратится к труду Борисенко, Латкина и Морозова про бои над Либавой). Встречается возражение, что подобные цифры актуальны для одиночного самолёта, а сосредоточенный огонь нескольких Илов мог отбить атаку «мессеров» или «фоккеров». Однако по данным Растренина, в случае встреч с истребителями, как правило, не удавалось избежать потерь, т.е. отбить атаку истребителей не удавалось. Притом расход патронов составлял 15 выстрелов на вылет. Т.е. стрелки практически не стреляли – слишком редко в 1943-1945 штурмовики встречали немецкие истребители.
С другой стороны, наличие второго члена экипажа увеличивало и потери в случае, если экипаж погибал целиком. С третьей стороны, наличие стрелка с пулемётом и боезапасом «съедало» массу бомбовой нагрузки. В результате лишь с появлением более мощного двигателя АМ-38Ф удалось «вернуть» нормальную бомбовую нагрузку к уровню одноместного самолёта. Естественно, если бы не требовалось тратить вес на стрелка, его можно было бы потратить на дополнительные боеприпасы, увеличив нормальную нагрузку до полной загрузки узлов крепления. Увеличение бомбовой нагрузки увеличивало вероятность поражения цели и для уничтожения одного и того же количества людей и техники у противника требовалось бы меньше самолётовылетов, а значит – и меньше потерь. Так что, как минимум, для этого периода оптимальным всё же является одноместный штурмовик.
Итак, советская концепция штурмовика рисовала его как самолёт поля боя, который будет поражать цели непосредственно на линии фронта с помощью пулемётно-пушечного, бомбового и ракетного вооружения. Исход из требований действия на поле боя, насыщенном стрелковым вооружением, было выдвинуто требование бронирования основных узлов самолёта и кабины лётчика. Вместе с тем, увеличение скорости самолётов, с одной стороны, и распространение МЗА, с другой стороны, сделали уже к концу 30-х годов требование защиты от пуль винтовочного калибра неактуальным. Ещё имело смысл прикрывать наиболее уязвимые точки самолёта бронёй от осколков снарядов, но создать броню, которая бы выдерживала попадание даже 20 мм снаряда с разумных дистанций в то время было нереально. Таким образом, главной защитой штурмовика становилась скорость и манёвренность. Второй член экипажа представляется ненужным, вес, использованный на создание оборонительной огневой точки, эффективнее было бы потратить на усиление наступательного вооружения или лётно-технических характеристик. По крайней мере, такой вывод можно сделать для второй половины войны, когда потери от истребителей стали существенно меньше потерь от зениток.
А теперь давайте более подробно остановимся на реализации этой концепции – самолёте Ил-2.
Ил-2 как реализация концепции
Не будем описывать все скандалы-интриги-расследования-расстрелы, сопровождавшие создание штурмовика. Главное, что будущий Ил-2 полетел в конце 1939 года, при чём на тот момент самолёт проектировался по требованию военных в двуместном варианте. Беда для будущего Ил-2 была в том, что с имевшимся двигателем АМ-35 заданных характеристик он и близко не демонстрировал, работы по более мощному АМ-38 привычно затягивались, а на пятки уже начинал наступать Су-6, который по характеристикам заведомо превосходил самолёт Ильюшина. Это и не удивительно – у Ил-2 стоял двигатель жидкостного охлаждения, что требовало полного бронирования и его и водорадиатора и маслорадиатора (правда, с последним получилось не очень, корзина маслорадиатора стала уязвимым местом самолёта). Любое повреждение рубашки охлаждения двигателя – и двигатель через несколько минут заклинит из-за перегрева. У Су-6 был двигатель воздушного охлаждения, куда более живучий в плане устойчивости к боевым повреждениям. Даже пробитие 1-2 цилиндров не было критическим, если, конечно, они не были нижними цилиндрами. Тогда интенсивно начинало вытекать масло, а результат всё тот же – заклинивание двигателя. Поэтому двигатель и не бронировался. А это – сэкономленный вес! Да и М-71, стоявший на Су-6 был мощнее.
Схема бронирования Су-6, уже с М-71Ф. Если посмотреть вооружённым глазом, то станет заметно *****, то есть что бронирование потолще, чем у Ил-2. Но двигатель не бронируется, за исключением кока винта.
Ильюшин, видя, что заявленных характеристик достичь не получается, решается на переделку Ил-2 в одноместный вариант. Это позволяет уменьшить длину бронекорпуса, опять же сэкономить вес и за счёт дополнительного бака увеличить дальность, что считалось на тот момент очень важным. Благодаря укорочению бронекорпуса не только сэкономили вес, но и изменили центровку. Благодаря этому, а также другим мерам, немного улучшилась устойчивость. Но именно, что немного. В дальнейшем, при возвращении к двуместному варианту ситуация опять ухудшилась и лишь введением «крыла со стрелкой» помогло вновь добиться более-менее приемлемой устойчивости. Но мы забежали вперёд.
После переделки в одноместный вариант характеристики Ил-2 существенно улучшились, как раз подоспел вожделенный АМ-38 и Ил-2 срочно был отправлен в серию. Су-6 же оказался в подвешенным состоянии, потому что менять в серии один самолёт на другой в момент, когда началась война, конечно, никто не стал. Да и двигатель у него в серию так и не пошёл.
Проблемы с устойчивостью не только усложняли пилотирование, но и не способствовали точности применения вооружения. Впрочем, на точность бомбометания куда больше влияла фактическая невозможность прицеливаться. Изначально у будущего Ил-2 имелся бомбардировочный прицел ОПБ-1, как на бомбардировщиках. Но стоял он у штурмана-стрелка. А стрелок обзора вперёд практически не имел. Испытания показали, что поймать цель в его поле зрения почти невозможно. А потом исчез второй член экипажа, с ним пропал и прицел. Теперь бомбить можно было только пользуясь прицелом лётчика и только с пикирования. Чтобы вернуть возможность бомбить с горизонтального полёта шли на всякие ухищрения. Был разработан временной механизм штурмовика (ВМШ) По сути, это были часы, которые позволяли сбрасывать бомбы через определённое время (которое зависело от скорости и высоты полёта) после включения. То есть нужно было прицелиться, пока цель видна, а затем сохранять высоту и скорость полёта неизменными до момента сброса, притом цель не наблюдая. Естественно, точность бомбометания была крайне невысока, а уж отсутствие маневрирования при подходе к цели, то есть в зоне максимально мощного огня МЗА, мало радовало лётчиков. Фактически прибор на фронте не применяли. Как указывали Перов и Растренин, по результатам испытаний вероятность попадания одной бомбы ФАБ-50 в полосу 20x100 м при бомбометании с высоты 200 м при помощи ВМШ составила 0,049, а серией из 4-х ФАБ-50 - 0,085.
В принципе, кучность хорошая, но как добиться точности бомбометания с такой высоты (когда из штурмовика почти ничего впереди не видно) - сие великая тайна есть!
Другой вариант бомбометания – это прицеливание по кривым, нанесённым на капот фюзеляжа. Для этого нужно было около цели найти какой-то ориентир, который бы находился в поле зрения даже когда цель скрывал нос самолёта. Затем летать так, чтобы к моменту прохождения ориентира у кривой штурмовик имел бы определённую скорость и высоту. В момент прохождения бомбы сбрасывались и летели в цель. Ну должны были. Понятное дело, что прицеливание выполнялось почти на глазок и точность была не высока. По крайней мере, в отличие от использования временного механизма, не требовалось долгое время летать с постоянными скоростью и высотой. В серии статей Перова и Растренина приведены результаты бомбометания с Ил-2 в полигонных условиях с горизонтального полета по нанесенным меткам на бронекозырьке летчика и капоте мотора при одиночном сбрасывании авиабомб и серией из 4-х бомб типа ФАБ-50 при скорости полета 330-360 км/ч. Испытания показали, что вероятность попадания одной авиабомбы в полосу 20x100 м2 с высоты 50 м в среднем равнялась 0,035 и 0,08 для одиночного и серийного бомбометания соответственно. При увеличении высоты бомбометания до 200 м вероятность попадания одной бомбы в такую же полосу уменьшалась до 0,023 и 0,043 соответственно.
Теперь вспомним, что советская концепция предполагала действие штурмовиков на поле боя, то есть непосредственно около своих войск. На деле же получалось, что точность бомбометания по дальности сравнима с типичным расстоянием между пехотой и укреплениями противника перед броском (200 м). К тому же зачастую сложно понять, где войска свои, а где – противника. В этом непростом деле мог бы помочь авиационный наводчик, но таковые появились в товарном количестве только под конец войны. Конечно, можно было выкладывать полотнища и прочие знаки, обозначая свои войска. Однако, во-первых, это требует хорошей организованности, чего большую часть войны не было, во-вторых, это может демаскировать свои же войска, что в условиях господства авиации противника совсем грустно. Поэтому сплошь и рядом авиаторы жаловались, что войска пренебрегают требованиями обозначения войск.
При невысокой точности бомбометания по дальности можно было атаковать цели у фронта, фактически, только пролетая вдоль него. При этом пришлось бы «собирать» весь огонь зениток вдоль линии фронта. Естественным следствием всех этих недостатков стало то, что удары штурмовиками наносились зачастую, в тылу противника. Впрочем, полем боя считается зона досягаемости артиллерии. При таком определении можно сказать, что штурмовики довольно часто работали именно по полю боя. Особенно, если свои войска хорошо отмечали своё местоположение, а фронт был позиционным. Например, в ходе отражения наступления «Нептун» на плацдарм Малой Земли удары авиации, в том числе штурмовиков, привели к срыву немецкого наступления. За подробностями отсылаю к блестящей серии статей по данному вопросу Андрея Кузнецова.
Таким образом, малая точность бомбометания существенно усложняла применение штурмовика в соответствии с концепцией. К тому же этому препятствовали и проблемы во взаимодействии с авиацией сухопутных войск.
Ну а что пушки и ракетные снаряды? Ведь именно они были основным оружием штурмовиков?
Стрелково-пушечное вооружение Ил-2 было очень мощным. Две пушки ШВАК, затем ВЯ-23, два пулемёта ШКАС. Мощная баллистика ВЯ позволяла поражать не только легкобронированные цели, но и лёгкие, а иногда и средние танки. Однако кроме мощности вооружения нужна и точность. С этим были проблемы. Во-первых, как уже говорилось, устойчивость была недостаточна, что снижало точность стрельбы. Во-вторых, пушки пришлось довольно сильно разнести относительно оси самолёта. Дело в том, что конструкция мотора АМ-38 не позволяла оснастить штурмовик мотор-пушкой. Конструкция бронекорпуса закрывала возможность установить синхронизированные пушки. Оставалось ставить их в крыле. Такая установка вызывала сразу множество проблем. Во-первых, большое расстояние между пушками означает, что и снаряды будут вылетать на большом расстоянии друг от друга. Можно установить пушки немного под углом, дабы у цели снаряды попадали в одну точку, однако такое возможно лишь на определённой дальности до цели. На любой другой дальности трассы будут всё равно проходить на некотором расстоянии друг от друга.
Во-вторых, выстрелы из пушек будут происходить неодновременно и потому будут неизбежно появляться колебания по каналу рыскания.
Всё это приводило к низкому проценту попаданий в цель. Так во время испытаний (т.е. при отсутствии противодействия противника, в буквальном смысле в полигонных условиях) три строевых лётчика с боевым опытом добились всего 20 попаданий в танковую колонну, при том лишь 6 снарядов попали в тот танк, в который целились. Расход боеприпасов составил 553 снаряда. Учитывая, что автомобили и повозки не сильно отличаются размером от танка, приходится признать, что даже борьба с колоннами небронированной техники стрелково-пушечным огнём вряд ли давала большой эффект. По оценке Перова и Растренина, вероятность поражения автомобиля в одном заходе составляла 0,1-0,13.
РСы показали себя также не очень точным оружием. В тех же испытаниях вероятность попадания РСа в танк прицеливания составила 1,1 %, а вероятность попадания в любой танк той же колонны 3,7 %. Впрочем, надо отметить, что по ходу войны изменялась тактика применения РСов. Вышеуказанные показатели получены ещё тогда, когда стрелять РСами начинали с 600-800 м и пускали их по очереди. В силу небольшой кучности результат был не очень. Под конец войны начали стрелять залпом с минимальной высоты. Меньше дальность – выше вероятность попасть! Кроме того, поступили новые типы РС: РБС, РОФС и М-13УК. У всех них была увеличена точность. М-13УК имел косо поставленные стабилизаторы, за счёт чего вращался. Это помогало несколько нивелировать неравномерность горения пороха.
В играх РС - грозное оружие, в реальности всё сложнее
Также под конец войны за счёт введения в строй самолётов «со стрелкой», т.е. с увеличенной стреловидностью крыла, возросла устойчивость, а значит и точность стрельбы из пушек. Тем не менее, остаётся лишь сожалеть, что в серию не пошёл Су-6 с 37 мм пушками, у которых изначально не было подобных проблем. Кстати, Ил-2 с 37 мм пушками крылья «со стрелкой» так и не получил, потому уже через 2-3 снаряда сбивалась наводка. У Сухого такой проблемы не было и на испытаниях они показывали хорошую точность стрельбы.
Идеальный штурмовик
В предыдущих частях я рассказал о концептуальных проблемах советских штурмовиков и недостатках их реализации в виде Ил-2. А теперь я порассуждаю над тем, какой ударный самолёт стоило создавать для ВВС Красной Армии.
Как мы выяснили, лучше всего подходил одноместный штурмовик с двигателем воздушного охлаждения сиречь М-82, ибо остальные двигатели либо не существовали в серии, либо не подходили. Самолёт не должен иметь сильного бронирования, возможно, стоило оставить очаговое бронирование, в первую очередь, самого пилота, при том максимально возможной величины.
Первоначальный вариант бронирования Су-6. Да, это всё!
Основным «оружием» против МЗА должны были стать скорость и манёвренность. Так как скорость самолёта должна быть довольно высока, то для увеличения точности сбросам бомб необходимо добиться угла пикирования хотя бы 50 градусов и, соответственно, уменьшить скорость, дабы увеличить скорость прицеливания. Для этого нужны воздушные тормоза. На Ил-2/10 их просто некуда поставить, потому что крыло не обладало значительной прочностью. В свою очередь это было вызвано деревянной конструкцией и невыполнением технологии производства. В свою очередь такая конструкция порождала малую живучесть и быструю порчу от погодных условий. Чтобы разорвать порочный круг, необходимо отказаться от дерева и делать самолёт цельнометаллическим или почти цельнометаллическим. Некоторое снижение производства окупится большей живучестью и долговечностью. Увеличенная прочность позволит поставить вышеупомянутые воздушные тормоза и увеличить точность.
Пулемёты следовало убрать и заменить на пушки. Самолёт должен был быть адаптирован под применение тяжёлых бомб, лучше бы 500 кг. Пушки с появлением надёжных 37 мм автоматов ОКБ-16 следовало заменить на них.
Что же напоминает мой идеальный штурмовик в вакууме?
FW-190F
Су-6, первый экземпляр(но не первый вариант проекта)
Ну да, ну да, напоминает он FW-190F. Или может быть, Су-6 первого варианта.
Конечно, можно задаться вопросом «а откуда ты столько двигателей возьмёшь?» Ведь М-82 не хватало даже на 10 000 Ла-5/7 и небольшие серии других самолётов, оснащённых этим двигателем. Но, во-первых, ради двигателей для Ил-2 убили производство АМ-35, шедших как раз на истребители. Во-вторых, безумное число Ил-2 было вызвано их непомерными потерями, да ещё и инерцией производства. Так что, возможно, стоило сохранить производство АМ-35 и доводить Миг-3 с этим двигателем. Либо всё-таки часть гигантского производства АМ-38 отдать под освоение М-82. Да, это бы встретило сопротивление авиапромышленности, но в ходе войны с авиазаводами вытворяли удивительные вещи, заставляя производить то ЛаГГи на делавших до того самолёты смешанной конструкции, то наоборот.
В самом крайнем случае, можно было бы переделать Су-6 под АМ-38, ведь в итоге Су-6 переделали под его наследник АМ-42. Получилось, конечно, сильно хуже, чем с М-71Ф, но всё равно лучше, чем Ил-10. И лишь неуёмное желание получить несколько лишних км/ч ценой сильного понижения практически всех других характеристик и невезение с пожарами АМ-42 на опытном Су-6 (на опытных Ил-10 они не горели, а на серийных – вполне) не дало возможность внедрить Су-6 на каком-нибудь заводе, клепающем Ил-2, которые потом всё равно сгниют на базах хранения. И интриги Ильюшина, затянувшего песню «мамой клянусь, Ил-10 легко освоим, он же развитие Ил-2».
Выводы
Советская концепция требовала от самолёта поля боя быть бронированным для защиты от стрелкового оружия. Появление на поле боя МЗА привело к обесцениванию этой защиты, так как на том техническом уровне создать самолёт, защищённый от 20-37 мм зенитных снарядов было нереально.
Осознав первоочередную ценность скорости и манёвренности для ударных самолётов, советские теоретики, тем не менее, по непонятным причинам оставили требования бронирования штурмовика.
Попытки совместить требования по бронированию с иными ТТХ приводило к компромиссу, который был хуже полного отказа от бронекорпуса.
Сам самолёт Ил-2 страдал многими конструктивными недостатками, полностью избавиться от которых так и не удалось, да и не было возможным.
Ставка на численность, приводившая к чрезмерному выпуску Ил-2 и препятствовавшая замене его на более совершенные самолёты не оправдалась.
В условиях войны 1943-1945 годов наличие стрелка в экипаже штурмовика является неоправданным и, не сильно увеличивая обороноспособность против истребителей противника (встреча с которыми была уже редка) существенно и отрицательно влияла на лётно-технические характеристики, «съедала» вес нагрузки.
«Идеальный» штурмовик для ВВС Красной Армии был бы похож на Су-6 первого варианта или даже на FW-190.
А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны. Значок рубля под постом или по ссылке, если вы с приложения. Подробный список пришедших нам донатов вот тут. Также вот тут можно оформить платную подписку, просто так :)
В своём интервью на Токийском международном кинофестивале создатель фильма Воздух Алексей Герман: говорит, что
Были женщины-летчики, которые очень мужественно воевали. Были и истребители, и бомбардировщики. Лидия Литвяк сбила 12 самолетов перед тем, как погибла. Соответственно, это (сюжет фильма Воздух) выдуманная история, но в реальности женщины пилоты были, и они воевали в Советском Союзе
Я всегда считал, что если есть реальный герой, достойный быть центром картины, то мне куда более интересно было бы узнать о реальных событиях, ведь истории из жизни бывают напряжённые и драматичные, чем выдуманные сценаристами повороты сюжета. Так вот, к чему это я. Скоро выходит фильм как раз таки с претензией на биографичность и историчность - фильм "Литвяк", от создателя фильма 28 панфиловцев Андрея Шальопа. Тут на пикабу даже есть их аккаунт @litvyak.film и множество постов отчётов( можете зайти в профиль и посмотреть апдейты по фильму, или на их сайт проекта ). Фильм заметный для отечественного кинематографа, про него даже есть интервью с создателем от Гоблина. Но почему-то на Пикабу эти статьи имеют поразительно небольшое количество комментариев и плюсиков, а зря. Не всё же про наши фильмы надо узнавать из обзоров Бэда, а про героев ВОВ из предмайских постов. Сам я про фильм узнал давно, потому что историчность кабины Як-1, в привязке к этому фильму, моделисты и реконструкторы на тематических форумах обсуждают уже который год. Подготовка шла полным ходом, и хочется верить, что коль скоро команда создателей уделяет так много внимания деталям, на которые большинство людей просто не обратят внимания, остальные аспекты и биографии, и подвигов героини они тоже хорошо изучат и перескажут в своём фильме. За одно может быть создатели развеют пару связанных с этой замечательной женщиной мифов, которые тиражируются во многих источниках. Тем, кому понравился фильм 28 Панфиловцев, вероятнее всего стоит обратить внимание и на этот проект. Почему этот фильм должен быть интересен - в первую очередь из-за исторического персонажа в центре событий: героиня фильма - лётчик-ас истребительной авиации, командир авиационного звена, гвардии младший лейтенант, самая результативная женщина-пилот в истории (по крайней мере, Второй мировой войны) Лидия Владимировна Литвяк (позывной Лилия), которая менее чем за год совершила 170 боевых вылетов и уничтожила по общедоступным данным 12 самолетов противника лично и еще три в составе группы. Примечательно, что большинство сбитых ею вражеских самолётов были именно истребители Мессершмитт BF 109 (7+3 истребителя). Есть правда исследователи, которые заявляют, что воздушных побед у неё не больше 3... К сожалению, установление сбития, а тем более точное определение, чьи попадания были фатальны для противника, - крайне сложная процедура даже теперь, не говоря уже о временах второй мировой. Про её подвиги уже было пару постов - тут и тут. К сожалению, эти посты прошли мимо большей части аудитории, а зря. Несомненно необходимо увековечить память об этих отважных женщинах, но зрителю по понятным причинам очень тревожно и боязно, ибо наша киноиндустрия разучилась делать фильмы про войну и про героизм людей - в них полно откровенной клюквы. Ещё свежи в памяти слова "Зои", которая за булочку сражается, или кино-танкисты корешающиеся с немцами... Посмотрим что нам подготовят создатели фильма Литвяк, я лично верю, что данный фильм будет хорош. А пока всем рекомендую почитать про настоящие подвиги 586-й женского истребительного авиационного полка ПВО (в ночном небе над Саратовской областью впервые в мире женским экипажем именного этого полка был сбит бомбардировщик) и про 46-й гвардейский ночной бомбардировочный авиационный полк - про него кстати на пикабу уже писали (тут).
Размер пробоины предположительно от 20-мм фугасного снаряда
Ил-2 с огромными прострелами в крыле и фюзеляже – довольно частая картина в литературе, посвященной этому самолету. Кажется, что по нему стрелял танк. Но нет, в основном это дело рук 20-мм зенитных и авиационных пушек. Одной из особенностей немецкой авиации в годы ВОВ было использование специальных снарядов – тонкостенных фугасных с повышенным заполнением взрывчатыми веществами. Зенитные же снаряды немецких 20-мм пушек даже в обычном осколочно-зажигательном варианте за счет отсутствия трассера и общих больших размеров (при том же калибре) имели очень приличный заряд. Я думаю, это, наряду с деревянной конструкцией крыла и фюзеляжа, и есть важная причина того, что Ил-2 прилетали домой с ТАКИМИ дырами. Мощные фугасные снаряды вместе с не очень надежным креплением обшивки, малой прочностью стрингеров и нервюр (силовых элементов крыла). Разумеется, здесь важную роль сыграла и живучесть Ил-2. При всех его недостатках, он реально мог выдерживать довольно сильные повреждения.
Так что же это за снаряды? Речь про Миненгешоссы. В данном случае я не буду рассматривать 30-мм снаряды — они и так понятно, что будь здоров как бахнут. А вот с 20-мм интереснее. Новый вид снарядов позволил увеличить количество взрывчатки в снаряде примерно в три раза. Если раньше нормой было 5 – 7 грамм, то в 20-мм фугасном было уже 18 – 20 грамм. Такой снаряд появился, по некоторым данным, еще во время Битвы за Британию, т.е. в 1940-м году. В смысле, был применен, разработан-то был раньше. Первоначально он снаряжался ТЭН-ом (это такая взрывчатка), а с 1942-го года – гексогеном с алюминиевой пудрой, что значительно увеличило мощность при той же массе. Наличие алюминиевой пудры дает зажигательный эффект, то есть снаряд получался фугасно-зажигательный.
Тот же самолет с обратной стороны
Еще одной особенностью снаряда был взрыватель. В отличие от классических контактных взрывателей, для Миненгешосса был отработан специальный взрыватель с задержкой. Это было сделано в связи с тем, что взрыв снаряда на поверхности обшивки не принесет такого эффекта, как взрыв внедрившегося в обшивку снаряда. Задержка взрывателя была подобрана примерно такой, чтобы взрыв происходил, когда снаряд внедрился в обшивку примерно на 2/3. Следовательно, мало того, что взрыв происходил прямо в отверстии в обшивке, разрушая ее, так еще и немалая часть энергии попадала внутрь конструкции самолета, за обшивку, где в замкнутом пространстве многократно отражалась, и воздействовала на детали самолета (в том числе обшивки) изнутри. Это приводило к большим пробоинам при попадании в алюминиевую конструкцию – целые вырванные куски (на фото – размером с лицо человека) .
В случае же конструкции деревянной (например, крыло Ил-2 или Як-1) попадание такого снаряда вызывало отрыв намного большего по площади участка обшивки, причем порой вместе с деревянными стрингерами (тонкими продольными элементами) и нервюрами (поперечными элементами конструкции самолета). Для небольшого самолета могло хватить буквально пары-тройки таких попаданий, и можно было попрощаться с нормальной работой крыла, а то и со всей консолью. А без консоли (ну, без «левого» или «правого крыла») лететь получится только к земле, причем вращаясь. Для обеспечения же возможности пробить обшивку головная часть тонкостенного снаряда делалась намного более толстой, как вы видите на схеме.
Собственно, 20-мм Миненгешосс
Для сравнения, снаряды советской 20-мм пушки ШВАК. Видно, насколько толще стенки, что ограничивает объем каморы со взрывчатыми веществами
Надо сказать, что если верить историкам авиации, то от Миненгешоссов не защищал и бронекорпус Ил-2 в районе двигателя. В принципе это объяснимо. Детали там тонкие, всего 4 мм. Они пробиваются даже обычной винтовочной пулей, небронебойной (просто с очень уж короткой дистанции - порядка 200 м). Странно было б от них ожидать, что они легко устоят перед 20-мм снарядом, пусть и фугасным. В броню-то он бьет своей толстой головой, а не тонким бортиком и донцем. Размеры пробоин от таких снарядов в бронекапоте, по данным Растренина, достигали в отдельных случаях 16 см, а для выведения штурмовика из строя могло быть достаточно одного такого попадания в двигатель.
Каково же было снаряжение орудийных лент немецких истребителей? На этот счет есть немецкие рекомендации (см ниже). Для самолетов, которые не предполагается использовать против четырехмоторных бомбардировщиков (т.е., например, для тех, что воюют на Восточном фронте), наполнение ленты 20-мм пушки было 3 Миненгешосса на 1 зажигательный и 1 бронебойно-зажигательный снаряд. Как видите, большинство снарядов в ленте – вот эти самые «сильновзрывные». То есть шанс получить такой фугас был очень высок.
MG 151/20 и MG FF — это 20-мм пушки. Mine — фугасный снаряд, Brandgranate - зажигательный, Panzerbrandgranate — бронебойно-зажигательный снаряд. Для остальных калибров, например, для 30-мм пушки, есть еще Sprenggranate (классический «взрывной» снаряд, в данном случае — осколочно-трассирующий). Bewährte Gurtung gegen — это примерно можно перевести как «эффективная набивка лент против»: 4motorige Bomber - 4-хмоторные бомбардировщики; alle anderen Flugzeuge - все остальные самолеты.
Так а в чем же дело с четырехмоторными бомбардировщиками? Почему против них состав ленты другой – 1 Минен, 1 зажигательный, 1 бронебойно-зажигательный? Всё дело, я думаю, в том, что большой алюминиевый четырехмоторный бомбардировщик был, черт побери, большим и алюминиевым. Для него не так критичны были те пробоины, что оставляли Миненгешоссы, у него были крупнее силовые элементы, конструкция в целом прочнее. Плюс у Миненгешоссов скорее всего имелись проблемы с поражениям двигателя такого самолета – на записях фотопулеметов немецких истребителей видно, что много снарядов взрывается на задней части мотогондолы «Летающей крепости» без ощутимого воздействия на двигатель. Слишком уж самолет большой, от задней части мотогондолы до, собственно, двигателя приличное расстояние. А вот бронебойный снаряд пробьет мотогондолу и полетит дальше с большей вероятностью поразить двигатель.
В итоге, с наибольшими проблемами от Миненгешоссов должны были столкнуться в ВВС РККА. Большинство наших самолетов имели деревянные крылья и хвост: практически все наши истребители и очень солидная часть штурмовиков — это и есть большинство наших самолетов. В какой-то мере это может быть частично ответственно за бОльшие потери ВВС РККА в сравнении с ВВС Германии. Когда у противника мощнее снаряды, а у тебя слабее конструкция, ему просто намного легче тебя сбить, чем тебе – его. Даже если не затрагивать ТТХ самолетов и уровень подготовки пилотов. Наши летчики сражались в неравных условиях, но все равно били фашистов. Настолько, на сколько могли.
Предшественник этого знаменитого истребителя ЛаГГ-3, сконструированный в 1940 году С. Лавочкиным в содружестве с В. Горбуновым и М. Гудковым, с блеском прошел испытания и поступил на вооружение. Ничем Принципиальным не отличаясь от истребителей предвоенного поколения — Як-1 и МиГ-3, ЛаГГ-3 имел одну особенность: материал, из которого он был сделан, — прессованная древесина, так называемая дельта-древесина, не уступающая по прочности дюралюминию, но более легкая. К тому же она не горела, а лишь обугливалась.
Началась война, и технологические достоинства самолета обернулись серьезным недостатком. Смолы для пропитки дерева были импортными и, естественно, доставлять их в страну было трудно. Возврат к обычной древесине утяжелил бы конструкцию, да и мощности мотора жидкостного охлаждения ВК-105П уже не хватало. Более мощный климовский двигатель М-107 проходил лишь стендовые испытания. Производство ЛаГГов могло прекратиться.
Положение Лавочкина требовало безошибочных действий, подталкивало к самым смелым решениям. И конструктор нашел выход — в моторе воздушного охлаждения АШ-82 А. Швецова. Двигатель появился накануне войны. На истребители АШ-82 не ставили — сказывалось устоявшееся мнение о звездообразном моторе как о силовой установке с большими поперечными размерами. Но двигателисты уменьшили высоту цилиндров, диаметр мотора лишь ненамного превышал мидель ВК-105, зато мощность 1700 л. е. вместо 1050. Ценное свойство такого двигателя и его высокая живучесть в бою — пробоины не выводят из строя систему охлаждения.
В начале 1942 года в воздух поднялся модифицированный ЛаГГ-3. Он летал быстрее «Мессершмитта-109» на 40–50 км/ч. Превосходство машины стало особенно ощутимым, когда истребитель с серийным наименованием Ла-5 появился на фронте.
Чтобы нейтрализовать действия «Лавочкиных», немцы запустили в производство «Фокке-Вульф-190», который приберегали до более тяжелых времен. Но очередное «чудо-оружие» оказалось блефом — «сто девяностые» неизменно становились добычей Ла-5.
Летом 1943 года в боях на Орловско-Курской дуге уже участвовали истребители Ла-5ФН с форсированными моторами АШ-82ФН.
Их летные свойства улучшились и оттого, что тяжелые крыльевые лонжероны из древесины заменили металлическими — «дюралевый кризис» в промышленности уже миновал. Вес истребителя уменьшился, внешние обводы стали более законченными. Конструкторы поработали и над управлением — они сделали Ла-5 менее «строгим» к ошибкам пилота, и это особенно оценили молодые летчики.
Ла-5 нес две пушки ШВАК. В ходе войны машину оснастили реактивными снарядами и бомбами на внешней подвеске…
Именно на Ла-5 в грандиозных сражениях 1943 года открыл счет боевых побед молодой летчик И. Кожедуб. Все 62 немецких самолета, сбитые им за время войны, были сожжены или взорваны огнем пушки его «Лавочкина».
ТАКТИКО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ
Размах крыла 9,8 м
Площадь крыла 17,5 кв. м
Длина самолета 8,6 м
Взлетный вес 3230 кг
Вооружение 2 пушки ШВАК 20-мм, бомбы и реактивные снаряды на внешней подвеске
Двигатель АШ-82ФН, 1850 л. с.
Максимальная скорость 648 км/ч
Максимальная дальность полета 765 км
Потолок 9500 м
«Оружие Победы», Книга создана по материалам «Исторической серии ТМ» журнала ЦК ВЛКСМ «Техника - молодежи», 1975г.
Предшественником Як-3 был Як-1 — истребитель, созданный накануне войны в конструкторском бюро А. Яковлева. Боевые события поставили новую задачу — создать еще более легкий, маневренный, скоростной самолет со значительной дальностью полета. Именно такая верткая машина, обладавшая высокой скоростью полета и набора высоты, могла успешно работать в непосредственном контакте с войсками. Однако все эти улучшения должны были быть получены недорогой ценой — машина по- прежнему остается простой в производстве.
Уменьшение веса конструкции не всегда следствие коренных фундаментальных ее изменений. Тщательный весовой анализ и доводка каждого, даже самого незначительного, элемента дали, в конце концов, выигрыш в десятки килограммов. Более серьезные переделки — в сотни. И если в одних случаях требовался более точный прочностный расчет, то в других — уже серьезные исследовательские работы.
У Як-1, как и у большинства наших истребителей, был деревянный каркас. Переход на металл облегчил и упрочил конструкцию, но заставил решать новую проблему, ибо сочетание нового материала с прежним — дело не из легких.
Массивные деревянные лонжероны крыла удалось заменить дюралюминиевыми, вес уменьшился, а внутренний полезный объем стал больше.
В крыле разместили дополнительные топливные баки. Дальность полета резко возросла.
Как же удалось увеличить скорость? Конструкторы не прибегли к лобовому и, казалось бы, простому решению — установить более мощный двигатель. Они решили снизить аэродинамическое сопротивление.
Плавность обводов, тщательная отделка поверхностей позволили увеличить скорость новой машины на 70 км в час по сравнению с Як-1.
И в то же время переход к выпуску новой машины не составил особого труда: Як-3 был очень технологичен. «Конструкция неправдоподобно груба. Качество сварки соответствует уровню деревенского кузнеца. Однако внешняя отделка прекрасна — как у гоночных машин, — писал в 1956 году авторитетный авиационный журнал «Айрплейн», — конструкторы полностью отказались от ненужного украшательства. Машина надежна. Она полностью отвечала требованиям к таким самолетам, в ней не было ничего лишнего». Неоценимым достоинством Як-3 была и простота его пилотирования.
Облегчение конструкции дало возможность поставить в развале V-образного мотора 37-миллиметровую пушку, стреляющую через втулку пропеллера. Пулеметы заменили двумя пушками калибра 20 мм. И конечно, в громадной мере успех Як-3 определен авиамотором ВК-105ПФ советского конструктора В. Климова.
ТАКТИКО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ
Размах крыла 9,20 м
Площадь крыла 14,83 кв. м
Длина самолета 8,49 м
Взлетный вес 2650 кг
Вооружение 2 пулемета 12,7-мм, пушка 20-мм. Возможна подвеска бомб под центропланом