За это время я познакомился с замечательными людьми, с которыми продолжаю общаться, водить им настольные игры, и играть сам. (Я знаю, что вы читаете это, я читаю правила по Зову Ктулху, скоро). Новые знакомства появляются каждый год, что не может не радовать. (В мечтах 30-летнего мужика до сих пор остался интерес познакомиться с какой-нибудь милой девушкой, которая занимается косплеем, и любит компьютерные сингловые и коопные игры [или не косплейщицей, но упомянутой геймершей]).

Прочитал я твой пост, и понял, что чувствую гордость за то, что являюсь частью этого небольшого большого мира. Извиняюсь за сумбурный набор слов местами, нет в привычке писать столько текста.

* Пополз дальше делать перевод следующих выпусков *

Итак, Алеша вернулся к статусу – «свободен» и всячески им наслаждался. Или делал вид.

Квартира досталась ему от бабушки. Она была доцентом, изучала японский язык, литературу, преподавала в вузе. И всю свою жизнь была тайно влюблена в декана факультета.

Откровенно обожала единственного внука. И уверяла всех, и дочь, и зятя, и своих близких друзей, что ее Алешенька далеко пойдет. Царствие Небесное бабушке.

На начало нашей истории внук всех, включая себя разочаровал. Перемещался по траектории между банком, домом, парой магазинов. И? И все. Никакой иной рост ему не грозил.

К маме, отчиму и младшей сестре тянуло редко.

Бабушку он любил. Скучал по беседам с ней. Поэтому и переехал мгновенно после похорон. Не давила его ни смерть старушки в этой квартире. Ни общая ветхость обстановки.

Он почти ничего не выбросил. Разве что одежду. И то не всю. Пара пиджаков с вузовскими юбилейными значками так и висела в шкафу. Будто бабушка вышла погулять, подышать воздухом и сейчас вернется.

В какой момент и почему Алеша решил навести порядок? Когда на этом настаивала Алла, он ведь злился и был категорически против.

Но вот в очередной раз споткнулся о банку краски. Вскоре со шкафа скатились три рулона обоев сразу. По плечам и голове: бам, бам, бам. А не надо старой дверцей сильно хлопать. Чревато.

Итак. Алеша взялся за ремонт своими руками. Для начала, конечно, залез в интернет. Пошарил на профильных сайтах. Посмотрел ролики. Почитал отзывы и рекомендации. Понял, что погорячился. Но… Из чистого упрямства решил, что какую-то косметику осилит.

История обернулась, как зайчик-оборотень – зубастым серым хищником.

Ремонт пожирал все его время, деньги и кучу нервов. Но через два с половиной месяца полных хлопот и недосыпа, денежных затрат, ободранных пальцев, синяков и шишек, - квартирка и в самом деле приобрела более уютный вид.

Более того. Из разряда – мрачная захламленная берлога холостяка, она превратилась в уютное гнездышко. Пусть не семейное, но чистенькое, светлое.

Алеша возвращался домой с глупой улыбкой на лице.

Счастье длилось почти месяц. Если точнее, то три недели.

А вначале четвертой он встретил Наталью Никитичну с тяжеленной сумкой у входа в подъезд.

Придержал дверь. У сумки колесико застряло. Алеша взялся выдернуть.

И понял, что это слишком тяжелая поклажа для тощей (в чем душа держится?) пенсионерки.

Алеша обругал свою мягкотелость, но предложил помочь и дотащить сумку до дверей. Наталья Никитична обрадовалась, она с мужем ветераном труда обитала на пятом этаже.

Лифта в доме не было.

Взмокнувший Алеша пока старушка возилась с ключами, спросил про сумку.

– Чем вы ее набили? Кирпичами?

- Немного картошки и капусты. Наполнитель для кота. Морковь. Хлеб. Масло подсолнечное. Консервы, крупа. Молоко…

- Ну, я пошел.

Наталья Никитична скрылась в недрах квартиры. Убегающему Алеше послышался тихий голос мужа пенсионерки.

- У нас гости? Ты с кем-то говорила.

- Да, это Марусин внук…

Алеша потерял покой. Он вдруг понял, что последние пару лет ни разу не встречал на улице эту пару. Раньше Наталья Никитична и Иван Антонович гуляли перед сном. Ходили не только вокруг дома, но и в парк выбирались. А теперь? Заперты…

Деду под девяносто лет. Он банально не может спуститься и подняться обратно в доме без лифта.

Алеша помнил, как его бабушка ходила к Панкратовым в гости. Как он играл с Иваном Антоновичем сначала в шашки, потом в шахматы. Это было давно. Но теперь память подбрасывала все больше подробностей.

И то, что Иван Антонович в молодости был бравым военным. И то, что его бабушка считала их семью чуть ли не родней. И то, что их единственная дочь вышла замуж в Австралию. И не появлялась на Родине уже лет пятнадцать.

Алеша страдал, злился. А в субботу в обед решительно поднялся на пятый этаж. Дверь открыла Наталья Никитична. Удивилась неожиданному визиту.

- Что случилось?

- Диктуйте, что купить. В магазин иду. И в аптеку тоже.

Какое-то время он помогал старикам именно так. Потом сам не понял, что несет, как со стороны услышал свой голос.

- Давайте меняться.

- Алеша?

- Вам на первом этаже будет удобно. Вы сможете гулять ходить. Хотя бы изредка. Можно купить коляску. Пандус очень корявый. Но раз в выходные я точно могу помогать. Ивану Антоновичу и вам будет намного легче.

Она не заплакала. Не стала отказываться от помощи. Смотрела через толстые стекла очков.

И в отражении Алеша вдруг увидел себя другим. Более сильным, решительным, уверенным.

Нет, даже если он и дурак. То в очках сейчас ему, как в волшебном зеркале виделся дурак сказочный. Был же в былинах Алеша Попович.

К весне все утряслось. Подписали бумаги. Оформили сделку по обмену. Алеша перетаскал вещи. Свои наверх. Панкратовские вниз. Выслушал от своих родственников много нелестных эпитетов. Пренебрег.

В очках Натальи Никитичны, он отражался все более и более замечательным. Это забавляло, это грело и радовало. Алеша слегка втянул животик. Да и расправленные плечи ему шли.

Он почти каждую неделю все лето помогал гулять Ивану Антоновичу. И даже однажды свозил их за город. На дачу к друзьям. И один раз в театр. На Островского.

Второй ремонт, теперь уже на пятом этаже, он делал между прочим. Как-то легко. И без нервов. То ли набрался опыта. То ли относился спокойнее. Все мягче и прошло. Не само собой, но запросто.

Осень подползла шуршащей красно желтой змеей.

Но Алеша продолжал чувствовать себя иначе, чем несколько месяцев назад. И это заметило начальство.

Ему предложили первое небольшое повышение.

А через месяц примерно, плюс-минус, на игре в тимбилдинг, в загородном пансионате, Алеша встретил молчаливую девушку с родинкой на виске. Она пряталась от всех за сценой.

Алеша улыбнулся незнакомке.

- Мешаю? Уйти?

- Останься. Выгоню, если что.

Тут он засмеялся. А она долго вглядывалась в его лицо.

- Ты странно смотришь.

- Ты необычный.

Алеша и сам не понял, как они на планшете вдвоем стали играть в шахматы. И отчего-то много смеяться. Он не старался показаться лучше, чем есть. Она понравилась ему. И он позаботился. Как мог. Она не хотела, чтобы ее видели? Ну он и носил за сцену воду и вкусняшки. Чтобы ей поменьше общаться с людьми.

Лена сама предложила сходить в кино в следующее воскресенье. Алеша сказал, что уже пообещал старикам поход в парк.

- Твоим дедушке и бабушке?

- Почти. Это друзья моей любимой бабули.

- А кто была твоя любимая бабуля.

- Она преподавала японский.

Лена выстрелила лающей фразой. Алеша захихикал. И попросил – повторить. Добавив с русским акцентом в конце.

- Аригато годзиемашта, Лена сама.

Он понятия не имел, что общается с дочкой одного из самых главных боссов.

А Лена соскучилась по доброте и внутренней силе. Так она позже объясняла Алеше свою странную симпатию к нему.

Новая знакомая позвонила в воскресенье. Спросила в каком парке гуляет внук его бабушки с ее друзьями. И захихикала как маленькая. Алеша тоже прыснул. Пошутил.

Подъехала Лена ненадолго. Пили чай. Опять резались в шахматы. Наталья Никитична попросила не обижать их любимого Алешеньку.

Лена кивала. И смеялась. В стеклах ее очков с зеркальными дорогими линзами, Алеша тоже отражался очень классным: уверенным в себе и спокойным.

Про обмен квартирами ей в следующий раз сказал Иван Антонович. Как-то между делом вышло, просто к слову пришлось. Лена кивнула. Мол, другого от Алексея и не ждала. Он же добрый.

- Я добрый?

- И умный. И благородный.

Роман развивался стремительно. Лена к удивлению родных переехала в квартиру на пятом этаже без лифта.

Сказала Алеше, что она хоть и богатая наследница, а с семьей в ссоре, и ничего никогда не получит. Это был единственный раз, когда она соврала. В этот же день призналась. Что про конфликт с семьей - ложь.

Зачем тогда?

А достали люди, считающие деньги ее семьи. И дико ненавидящие наследницу за это.

Алеша завидовать Лене не мог. И не понимал, как это получается у других.

Иван Антонович успел поздравить их с росписью в ЗАГСЕ. Среди недели утром без пафоса.

Родные Лены приняли Алешу далеко не сразу. Но он на это чихать хотел. И потихоньку папа, он же большущий босс, проникся.

Лет пять спустя зять и тесть сидели у камина, говорили о какой-то очередной афере финансовой, которую проворачивают определенные круги… Немного спорили.

Папа Лены неожиданно сказал, что очень благодарен бабушке Алеши. Видимо эта святая женщина его воспитывала. И обладала какими-то секретными педагогическими знаниями.

Алеша не стал спорить. Воспитал он себя сам. И особо хорошим никогда не был. Просто стал. Сам для себя. Для Панкратовых. И для любимой жены.

А на работе он уже давно был жестким, хватким. И откуда что бралось? Коллеги плевались ядом. Мол мальчик выглядывает из кармана своей новой родни, вот и прет к звездам.

Неправда.

Алеша начал расти сам, внутри себя. В момент, когда поднялся по лестнице на пятый этаж к старикам Панкратовым, еще не понимая, что это его странный собственный путь наверх.

.

Авторы: Наталя Шумак & Татьяна Чернецкая

Telegram Натали Шумак