Я так устал бежать. Я выдохся, нутро моё дрожало от слабости и страха. И вывалив язык, я хрипло потянул холодный пряный от трав воздух. Я припадал к земле, когда подкашивались ноги и долго-долго позволял себе лежать. Смотреть наверх, на птиц, на облака, на белом небе их практически не видно. Я был один, не слышал голоса ни матери и не отца, ни братьев, ни сестер, со мной не говорила мать-земля, а надо мной молчало небо. Я видел горы, сизыми штрихами они казались мне неизведанным краем, хотя я был в горах, идти отсюда день иль два. Как только начинал спокойно и без боли я дышать, я подрывался с места и продолжал бежать, я внутренне рыдал, о, как болели ноги! Но цель моя была ясна, и я не мог так просто отречься от неё, не мог забыть, закрыть глаза и жить, как жил. Не мог! Подумать только, здесь! Средь бела дня! Не покрываясь ночью, не таясь, как говорили в сказках, как говорили мудрецы, всезнающие Уткучы, Карлык, Каракуш-кан. И я хотел не верить бы своим глазам, не верить в то, что видел. Но не мог. Бежал, чтобы предупредить, чтоб рассказать, чтоб вместе мы решили, что будем делать дальше. Как жить. Я вспоминал легенды, мифы, я вспоминал рассказы тех, кто мог когда-то видеть то, что видел я, но каждый образ, каждый облик был туманен, был неясен мне, я попросту не понимал. Не мог представить. Зато сейчас, как ни старался закрывать глаза, как ни старался выбросить из сердца тот страх, что возник при взгляде на него, я помнил каждую черту, я помнил каждую секунду, что я стоял напротив этого ожившего кошмара. Как уберечь теперь свою семью, свой род, свой дом? Как уберечь себя? От первозданной злобы, что исходила волнами от… существа. Я видел это, я чуял это, я понимал и до смерти боялся.
Я почти дома. Я знал, что мне придется много дней лежать, мне нужно отдыхать. Но не сейчас, чуть позже. Сначала – я скажу, сначала, донесу до всех знание грозящей нам опасности. И заходя под сень леса, я замедлил шаг. Я видел тех, кто выходил из тени дерева, я видел малых деток, огромными глазами они смотрели на меня и ждали вести. И как им рассказать? Я жадно пил подношенную воду. Они молчали, я молчал, в вечерней темноте звенели светлячки. Издалека донесся голос тигра, тревожный долгий рев. И неужели он? Он тоже встретил? Я закрывал глаза, прощаясь с Амбой. Я закрывал глаза, мне слышалось журчание ручья, возле которого я был не так давно, ручья, который осквернил своим касанием, осквернило… то существо. Мотаю головой, я прогоняю страх, я отираю губы от воды и поднимаю взгляд. Моя семья… Мне следует начать издалека, мне следует начать с того утра, когда я вышел, чтобы посмотреть, очнулась ли земля от долгой спячки. Проверить, проклюнулась ли трава, свили ли птицы гнёзда, проверить, тронулись ли на реках льды. И я заговорил, описывая всё, что видел, о птицах, о тех редких, но живых! – цветах, о хрустящем снеге, что лежит в долине. И все теряли интерес, все уходили от меня, решив, что этот мой рассказ будет не интереснее, чем многие из прошлых. Я прикрывал глаза, задерживал дыхание. И вновь заговорил:
– Я видел след.
Все обернулись, все посмотрели вглубь меня, в мои воспоминания, в мой страх, сквозь время и пространство. Туда, где этим утром, под белым небом я стоял, в излучине ручья, лакая теплым языком сырую воду. Туда, где ржавая трава так рьяно тянется к неласковому свету… большого солнца, весеннего бытия Ак-Эне. Я видел след, большой и гладкий, ещё, один, ещё, ещё, ещё. Я вскинул голову, осматриваясь. И чуть поодаль от меня, укутанного в десять тысяч шкур, огромными руками держа кытах, зачерпывал он воду. Я замер, глядя нечисти в глаза, не знал, а видит ли она меня? Но прежде чем узнал, прижал к покатой голове большие уши, я, поджимая хвост, помчался прочь, что было сил. Под лапами моими, мерзлая земля стонала, подгоняла страх мой, мой суеверный ужас пред тем, кого прежде считали только мифом, страшилками для малых деток, несуществующим тем злом, в которое никто не смел поверить. Взгляните! Посмотрите! Задумайтесь, родня!
– Я-видел-человека!
И в тот же миг, из всех расщелин, изнутри камней, из-под земли, из листьев, на отчаянный мой зов, принимая осязаемую форму четырехглазых птиц и шестилапых лис, выходит вся семья. Отец и мать, братья, сестры.

Здравствуйте, Уважаемые Читатели. В данной статье я расскажу о простой вялотекущей шизофрении. В первой части заметки я приведу краткие теоретические сведения о данной форме вялотекущей шизофрении (материал преимущественно был взят из книги «Пограничная психиатрия» д.м.н. Простомолотова Валерия Федоровича), во второй части – несколько подробнее распишу, с каких симптомов начинается и как постепенно нарастает шизофренический дефект из негативной симптоматики (по материалам книги Бухановский А.О., Кутявин Ю.А., Литвак М.Е. «Общая психопатология» (2003)).
Уважаемые Читатели, если статья окажется для Вас интересной и полезной, Вы можете отблагодарить ее автора и оказать помощь сайту, продлив ему жизнь – щелкнуть по рекламе справа вверху, в середине или в конце статьи. Одного клика раз в 2-3 дня будет более чем достаточно. Спасибо.
А сейчас передаю слово Валерию Федоровичу:
«Вялотекущая простая шизофрения
Эта бедная симптомами форма заболевания (Наджаров Р.А., 1972) протекает медленно с постепенным углублением негативных симптомов: снижением активности, инициативы, эмоциональной дефицитарности. На этапе активного развития эндогенного (возникшего вследствие наследственных и конституциональных факторов) процесса преобладают явления астении, а также малосимптоматичной астенической и апатической депрессии (проявляющейся слабостью, усталостью, вялостью, разбитостью, нежеланием что-либо делать; Ю.Л.), сопровождающейся сенестезиями (необычными ощущениями, затрагивающими двигательную, моторную сферу человека, и с трудом поддающиеся описанию; например, покачивание и неуверенность при ходьбе, не вызванные объективными причинами (сердечно-сосудистой, мозговой или какой-либо другой патологией); Ю.Л.) и сенестопатиями (особыми, также трудно поддающимися описанию, зачастую странными и крайне неприятными ощущения, возникающими в любой из частей тела (чаще всего – в области головы, сердца, живота; реже – в конечностях); пациенты не всегда могут передать характер болезненного ощущения и зачастую прибегают к сравнениям; например, «ноги горят огнем», «нестерпимо крутит в паху», «мне в голову как будто раскаленный шуруп вкручивают»; Ю.Л.), ангедонией (неспособностью получать наслаждение от чего-либо (секс, еда, развлечения, хобби и т.д.); Ю.Л.) и проявлениями деперсонализации: неспособностью испытывать аромат и вкус жизни, радоваться ее разнообразным проявлениям, новым и старым, малым и большим, чувством отчужденности, отстраненности от окружающего мира. (Подробнее о явлениях деперсонализации Вы можете прочесть в статье «Формы вялотекущей шизофрении»; Ю.Л.). При развитии процесса постепенно нарастают вялость, пассивность, тугоподвижность мышления и другие проявления психической дефектности: трудности концентрации внимания, явления ментизма. шперрунги, выраженная умственная утомляемость, из-за чего больные даже не могут читать книги. (По тем же причинам вслед за книгами они постепенно перестают смотреть телевизор и слушать радио – для этого им не хватает сил и концентрации внимания; Ю.Л.).
На этапе стабилизации эндогенного процесса (я бы сказал Завершающего этапа Процесса; Ю.Л.) формируется стойкий астенический дефект с неспособностью к систематическому труду, когда малейшее психическое напряжение вызывает у больных ощущение неспособности мыслить, «полное отупение». Зная это по опыту, больные всячески щадят себя. В отличие от ядерной простой формы шизофрении, завершающейся грубым апатико-абулическим дефектом, при описанной форме этого не наблюдается. Отмечается эмоциональная дефицитарность (дефицит эмоциональных реакций и проявлений; Ю.Л.), сужение круга интересов, стойкая астения. Обычно больные адаптируются в жизни, но на более низком профессиональном и социальном уровне. (Однако если дефект разрушил личность настолько, что адаптироваться к социуму (и хотя бы сколько-нибудь продуктивно трудиться) такие пациенты уже не могут, то заканчивают они, как правило, инвалидностью второй группы; Ю.Л.)».
Уважаемые Читатели, а сейчас я расскажу о том, как постепенно нарастает шизофренический дефект при простой вялотекущей шизофрении.
Данный процесс условно можно разделить на 5 уровней:
1) Субъективно Осознаваемые изменения в структуре психики.
На первоначальном этапе нарастающие негативные изменения лишь слегка затрагивают свойства темперамента и черты характера больного. – Снижаются реактивность (скорость реакции человека на происходящие события), общая активность больного, пластичность (умение сыграть роль, подстроиться, перестроиться) и эмоциональная возбудимость. Нарастает ригидность (термин, обратный пластичности; обозначает неспособность к перестройке и подстройке под изменившиеся обстоятельства или условия жизни), усиливается интроверсия (погруженность в мир собственных переживаний), появляются рефлексия (склонность к самокопанию и самообвинению (самобичеванию)) и дезавтоматизация действий – то, что раньше давалось легко, делалось на автомате, начинает даваться человеку с Субъективно Ощутимым Трудом – больные испытывают трудности не только при освоении чего-либо нового, но и постепенно начинают утрачивать легкость в обращении со старыми навыками (которые теперь вызывает затруднения: требует от них обдумывания и самоконтроля). Отмечаются также затруднения в организации общения и при непосредственном контакте с другими людьми – у больных возникают скованность, застенчивость, обидчивость, Субъективная Пессимистическая оценка своей Личности и Черт Характера.
Постепенно они начинают работать через силу, утрачивая интерес к труду и творческой самореализации. Работа и общение даются больным все труднее и требуют от них Большего, нежели прежде, Эмоционального и Интеллектуального напряжения. Осознавая это, как было указано выше, больные начинают всячески себя щадить. Как следствие, постепенно у них появляется некоторая, пока незначительная и малозаметная социальная отгороженность. Как пишет М.Е. Литвак, одни больные смиряются с этим и занимают пассивную позицию («А что я могу сделать? Ничего. Значит, так и буду жить. Продолжу щадить себя, насколько это будет возможно»), другие, наоборот, прибегают к утрированным или патологическим формам компенсации этого, пока Только Субъективного Ощущения Неполноценности: начинают чрезмерно увлекаться спортом (который еще больше их выматывает), необычными хобби, алкоголизацией или наркотизацией.
2) Объективно Определяемые изменения в личности.
На данном уровне возникает и в дальнейшем (от уровня к уровню) нарастает утрата Индивидуальных характеристик Темперамента и Характера пациента. – Больной, по Объективным Наблюдениям, начинает утрачивать свою прежнюю Индивидуальность (то, что отличало его от других людей). На этом уровне у него появляются первые признаки социальной дезадаптации. Он уже не в состоянии гармонично вписаться и без проблем ужиться в нашем обществе, а начинает постепенно всё чаще (и на более длительный сроки) Выпадать из него (как правило, или вследствие своей неэффективности на рабочем месте (увольнение), или по причине длительных болезней, возникающих вследствие эмоционально-психических перегрузок из-за невозможности уживаться в коллективе). Изменения в личности при этом очень напоминают ПсихопатоПодобные состояния, но в отличие от Психопатий, Декомпенсация, возникающая вследствие нарушений в сфере межличностных отношений, происходит в ситуациях, которые РАНЕЕ БЫЛИ ДЛЯ БОЛЬНОГО ПРИВЫЧНЫМИ И ПОДОБНЫХ ДЕКОМПЕНСИРУЮЩИХ РЕАКЦИЙ НЕ ВЫЗЫВАЛИ.
Следует отметить, что на этом уровне уже Отчетливо возникает Аутистическая направленность. – Больные начинают ограничивать контакты с Близкими Людьми, заметно Теряют Заинтересованность в Общении как с ними, так и с другими людьми в целом. На новые контакты практически НЕ идут. Однако, вследствие постепенно нарастающей Личностной НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ в Повседневной Бытовой Жизни, вынуждены ПРИНИМАТЬ ОПЕКУ и РУКОВОДСТВО со стороны родных и близких. Нередко делают это даже охотно. (Уважаемые Читатели, вспомните пример, описанный в прошлой статье, под названием «Фобическая шизофрения», где девушка Охотно Принимала Любую Помощь и Защиту от матери-пенсионерки).
На данном уровне Нарастание дефекта может приводить к появлению НОВЫХ, ранее НЕ свойственных больному черт характера (например, тревожной мнительности или истерического поведения). Также возникают Подчиняемость и Конформность (податливость, ориентировка на Чужое Мнение)).
В целом, жизнь больных постепенно начинает приобретать Монотонный, Однообразный и Стереотипный характер. Из нее уходят спонтанность, интерес и радость творчества.
3) Шизоидизация.
На данном уровне отчетливо проявляются такие черты характера, как Интровертированность, Нелюдимость, Рефлексия, Социальная Отгороженность. Происходит утрата духовной связи с близкими людьми, полностью теряется интерес к общественной жизни. Нарушаются отношения больного к себе, близким людям (семья, коллектив), труду, вещам. Объективно Падает социальная Активность. Значительно снижаются продуктивность деятельности, а также Уровень и Выраженность потребностей (так, если ранее потребности человека затрагивали духовный и культурный уровни (например, он интересовался музыкой, театром, кино или занимался рисованием), то сейчас для него всего сводится к удовлетворению т.н. «низших» потребностей – в еде, сне, отдыхе). Наступающие обеднения в эмоциональной сфере сочетаются с появлением Эмоциональной Хрупкости и Ранимости (т.н. симптом «стекла и дерева» – когда эмоциональная черствость, холодность, тупость по отношению к Близким людям сочетается с повышенной чуткостью, чувствительностью и ранимостью, например, в отношении какого-либо животного: такой больной может РАВНОДУШНО отнестись к Смерти близкого Родственника или Друга и РЫДАТЬ над Поранившим Лапу Щенком). Мышление приобретает характер излишней Рационалистичности, в нем проявляются схематичность и стереотипность, постепенно оно приобретает характер Оторванности От Реальной Жизни. Нарастает Стереотипность поведения. Характер становится Ригидным, иногда с утрированной, кажущейся нелепой, Педантичностью. Полн