Эй, толстый! 1 сезон в HD качестве
Отец семейства Гавриил Глебович сейчас костерил себя за то, что пошел на поводу у малолетних гопников, за то, что курил их дрянь, и, как следствие, теперь наблюдал всякую чертовщину. Каких-то стариков из статуэток.
– Вас на самом деле нет, – сказал Гавриил Глебович старику.
– Вот и хорошо, – сказал восточный дед. – Отдай мне то, что принадлежит не тебе, и я пойду.
Только сейчас отец семейства вспомнил, что держит в руках фигурку из не опознаваемого на морозе дерева. Статуэтку с изображением, собственно, этого самого старика.
Голос старика был властным. И звучал куда более грозно, чем даже у завкафедрой Петра Евдокимовича во гневе. Гавриил Глебович уже готов был отдать статуэтку властному крючконосому старцу. Но что-то его остановило. Какой-то внутренний барьер.
«Не вздумай ничего ему отдавать! – вдруг рявкнул сам на себя Гавриил Глебович. – И не бойся его! Пока статуэтка у тебя в руках, то не ты находишься в его власти, а он – в твоей».
Честно сказать, по жизни Гавриил Глебович был человеком достаточно робким и даже забитым. Дома все решения принимала жена, на работе – начальство. А Гавриил Глебович привык их слушаться. Но сейчас – то ли гопническая папироса тому виной, то ли стресс, а, может, и мороз – в вечно затюканном и шпыняемом научном сотруднике, отце семейства, пробудилось что-то самому ему не знаемое. Словно расправил плечи какой-то внутренний атлант.
– Ну, же! Я жду! – говорил старик.
«Отдать ему, что ли?» – засомневалась трусливая, пришибленная часть сознания Гавриила Глебовича. И тут же оказалась отодвинута в сторону пробудившимся разъяренным великаном.
– Это принадлежит мне, – сказал атлант. – И ты, раб этой статуэтки, принадлежишь мне. И будешь выполнять мои желания.
– Ты придурок, мужик! – сказал старик. – Я сейчас милицию вызову! В кулак свои желания исполняй, меня не трогай, слышишь?
«Пиздец я накурился, хуйню несу!» – констатировал оттесненный от вербальной связи с внешним миром здравый рассудок.
– Как смеешь ты, раб статуэтки, приказывать мне? Мне! – ревела свирепая внутренняя сущность Гавриила Глебовича. – На колени!
– Ты совсем башкой поехал, мужик! Я не раб статуэтки, ку-ку! Я тут охранником в садике работаю. Иди нахуй отсюда!
Сейчас Гавриил Глебович проигрывал словесный поединок. Да и что у него было? Сказка «Старик Хоттабыч» из детства. Ну, «Волшебная лампа Аладдина». И все. А старик, своими жестокими и здравыми словами вдребезги крушил защиту Гавриила Глебовича. Не оставляя от его бреда камня на камне. Победа старика была близка. Здравый смысл почти победил и снова был готов перейти к общению с внешним миром.
Но теперь совершил ошибку старик.
– Уходи отсюда! – сказал он Гавриилу Глебовичу. – И статуэтку оставь.
Сказав это, старик дал понять, что фигурка из дерева, как две капли воды похожая на него самого, важна для него.
– Ха-ха! Вот уж хуй! – завопил атлант, до поры скрывавшийся в тишайшем отце семейства. – Ты джинн, старик!
– В психушку иди, долбоеб проклятый! Где ты тут джинна увидел?
– Перед собой! – рявкнул Гавриил Глебович.
– Все, я звоню в милицию! Ты меня достал, мужик.
– Не пытайся меня обмануть, лукавый джинн! – настаивал Гавриил Глебович.
– Да на хуй ты нужен, тебя обманывать?! – завопил в ответ старик. – Покинь территорию детского учреждения. И то, что спиздил, оставь здесь.
«Хуйня! Ты занимаешься явной хуйней и дико палишься! – сообщил рассудок. – Тебя сдадут ментам, а те сообщат Вике, что ты мало того, что неудачник, еще и устроил в детском садике дебош, накурившись наркоты! Вот же позор!»
Но у атланта были свои планы. Он, безнаказанно распоряжаясь телом Гавриила Глебовича, поднял фигурку перед собой, а затем цапнул ее за нос костяшками пальцев.
– Ха! – воскликнул Гавриил Глебович.
– Ай! – воскликнул старик, хватаясь за нос.
– Ага! – захохотал Гавриил Глебович. – Подчиняйся мне, джинн! Иначе я откручу нахуй твой крючковатый нос!
Прошло несколько невероятно долгих секунд, прежде, чем старик не произнес:
– Слушаю и повинуюсь, мой господин!
– Так бы и сразу, – сказал Гавриил Глебович. – Зачем ты пытался меня обмануть?
– Затем, что я подчиняюсь только достойным. Простецы не имеют права повелевать мной. А ты похож на простеца. Но ты – не таков, господин. Ты только что это доказал.
Гавриил Глебович чувствовал себя очень польщенным. Он что-то доказал, в том числе и себе, но это что-то он обмозгует потом. А сейчас самая интересная встреча в его жизни продолжалась.
– Да, я действительно исполняю желания достойных людей, – сказал джинн. – Но с каждым желанием твоя власть надо мной иссякает. Твоей власти хватит на три желания.
– На семь, – возразил отец семейства.
– Еле-еле на три.
– Ты хитрый джинн! – Гавриил Глебович даже погрозил старику пальцем. – Ты снова пытаешься меня надуть.
– Нет, господин, – сказал старик. – То, что ты называешь словом «надуть» – являлось экзаменом. Это было испытание твоих достоинств. Сейчас же я с тобой кристально честен. Три.
– Так мало?
– Откуда ты вообще взял эту абсурдную цифру семь? С чего ты взял, что сила твоя так велика?
– Да в «Старике Хоттабыче» вообще запас желаний был неограничен!
– Ты про эту сказку? Ха! На самом деле, никакой Волька ибн Алеша с джиннами не встречался.
– То есть, наврали?
– Не совсем. Повелевал ваш падишах Иосиф.
– Сколько желаний у него было?
– Не сравнивай себя с падишахом, господин. Это гордыня и самообман. Три, и точка.
– А как же цветик-семицветик? – возмутился Гавриил Глебович.
– Ты видишь у меня стебель? Или лепестки? – ехидно парировал джинн. – Не видишь. Потому что у меня их нет. Я не цветок. С цветами обычно сравнивают женщин. Или ты поклонник противоестественной любви?
– Нет!
– Задострастцы не имеют власти надо мной, – заявил джинн.
– Я не из их числа.
– Смотри у меня, господин. Семь желаний – это нелепица. Ты требуешь семь желаний у меня, потому что их исполнял какой-то мифический цветок? Я же не требую от тебя петь брачную песнь птицы Рух… Не требую. Потому что между тобой и птицей Рух нет ничего общего. Три. Последнее слово.
– Пять, – сказал Гавриил Глебович.
– По рукам, – ответил джинн.
Будущий олигарх понимал, что хитрый старик все-таки немного его обманул. Но пять желаний – это тоже немало.
– Как тебя зовут? – спросил Гавриил Глебович.
– Тебе не нужно это знать, – ответил джинн. – Знание имени дает власть надо мной. А я этого не хочу.
– Ты дерзишь мне, джинн.
– Если ты желаешь, – ехидно сказал старик, – знать мое имя, то я должен буду всего лишь четыре раза выполнить твою волю.
– Я…
– Не спеши, смертный, – перебил джинн. – Ты не знаешь до конца условий нашей игры. Загадать желание ты можешь, например, только раз в году. Именно в этот день. Запомнить легко. Это канун нового года. Я, таким образом, буду твоим персональным Дедом Морозом. И если ты в этом году захочешь знать, как меня зовут, то следующее желание ты сможешь загадать только в следующем году.
– То есть, всего раз в год? А если чаще?
– Ты можешь обратиться ко мне вне графика. Но в таком случае я заберу у тебя то, чем ты по-настоящему дорожишь. Таковы условия, и не я их придумал. Более того, даже загаданные в срок твои желания будут иметь для тебя последствия. Но, может быть, не столь молниеносные и ужасающие, как желания вне графика. Но они будут…
– Почему?
– Потому что это – закон природы. Где-то что-то прибудет, но где-то что-то и убудет.
– То есть, загадывать тебе желания еще и опасно?
– Смотря какие. Кстати, я знаю, что ты загадаешь мне сейчас.
– И что же?
– Деньги. Ты загадаешь деньги, смертный человек. Ты очень беден. И очень жаден. Ты алчешь богатства.
– Ну, в общем, да. Но откуда ты узнал?
– Это – первое желание всех, без исключения. Ну, так как?
– Да, – начал формулировать желание Гавриил Глебович. – Тогда я желаю иметь много денег… Нет, хотя «много» для меня понятие относительное. В моем теперешнем положении много будет и тысяча рублей.
– Правильно понимаешь, – кивнул джинн.
– Поэтому сформулирую так: я хочу никогда не знать недостатка в деньгах…
– Осторожно, смертный. В этой формулировке скрыта ловушка.
– Почему ты мне подсказываешь?
– Ты мне любопытен. Просто тебя может парализовать и тебе не надо будет много денег. Тебе будет достаточно пенсии по инвалидности.
– Ну, это не про нашу страну, – засмеялся Гавриил Глебович. – Хорошо. Давай скажем так: я хочу, чтобы денег у меня хватало на все мои потребности.
– Опять приходим к параличу и пенсии, – покачал головой джинн. – Разреши дать тебе совет? Ибо и я хочу, чтобы ты разбогател…
– То есть, просто можно сказать «хочу стать богатым»?
– И станешь богатым духовно. Прочтешь много книг.
– Блин! А как сказать-то?
– Пожелай, чтобы деньги полюбили тебя. Сейчас, как я вижу, они тебя не любят. А ведь деньги – это такая же энергия, как электричество. Заряд притягивается, допустим, к положительно заряженной пластине и бежит от отрицательной, понимаешь? Вот ты сейчас заряжен отрицательно, на «минус». Надо поменять твой заряд на «плюс».
– То есть, вот так и сказать?
– Да. Так и скажи.
И Гавриил Глебович сказал.
Не изменилось ничего. Не сверкнула молния, никто сатанински не захохотал. Вокруг была все та же беседка на курьих ножках в детском садике. И ничего больше.
– Сделано, – сказал джинн.
– А где, в таком случае, деньги?
– Скоро появятся. Они тебя уже полюбили.
– А ты меня не обманываешь?
– Нет. Такая ложь недостойна джинна.
– Хм, – сказал Гавриил Глебович. – Но сейчас-то их нет!
– Даже самый быстрый процесс не дает мгновенного результата, – ответил старик. – Ну, что? До встречи через год. Береги эту статуэтку. Никому ее не показывай и не давай в руки. Если ей воспользуется кто-то еще, ты потеряешь власть надо мной.
И старик исчез. Вот только что был, и вдруг словно растворился в морозном воздухе.
Гавриил Глебович положил статуэтку в карман куртки и побрел домой. Настроение было приподнятым.
По пути у него родился план действий.
***
– Ну, хорошо подумал? – такими словами встретила неприлично счастливого Гавриила Глебовича Вика. – Вижу, настроение у тебя хорошее. Работу нашел?
– Нет! – возбужденно воскликнул Гавриил Глебович.
– Нет? – удивилась жена. – А чему тогда радуешься?
– Я знаю, Вика, знаю, откуда у нас появятся деньги!
– Богатый родственник в Америке у тебя умер?
«А вот, кстати, вполне может быть», – подумал Гавриил Глебович.
– Или зарплату среди ночи решили дать? – продолжала Вика.
– Нет, Викуся! Все гораздо-гораздо проще… Завтра мы купим лотерейный билет…
– Ты придурок, Гаврюша, – сказала Вика. – Я-то думала, ты на станцию сходил, про вагоны договорился. А ты лотерейку надумал купить? Ну, ты и урод! Будь проклят тот день, когда я с тобой связалась!
– А тебя, дурынду, предупреждали, чтобы ты не связывала жизнь с этим неудачником! – заскрипела с кровати тещина мама Вера Юрьевна.
– Спишь сегодня с бабушкой, – сказала мужу Вика. – А я потом подумаю о нашем с тобой будущем.
Той ночью Гавриил Глебович так и не сомкнул глаз. Мысли об открывающихся возможностях кружили голову и гнали всякий сон. Статуэтку он припрятал под ванную, куда никто и никогда не заглядывал. Гавриил Глебович несколько раз за ночь вставал, осторожно, стараясь никого не разбудить, бродил по квартире, строил планы.
В конце концов, на него наорала Вера Юрьевна. Притом во весь голос, в четыре часа ночи.
– Да хватит шастать, черт шебутной! – оглушительно заскрипела тещина мама. – Заснуть из-за него не могу! Все бродит и бродит!
– Я сплю, сплю, Вера Юрьевна! – забормотал отец семейства, стараясь отодвинуться подальше от ее костлявого, веющего тлением, тела.
И он действительно стал засыпать. И почти заснул, когда Вера Юрьевна коварно обоссалась прямо в постель.
Пришлось зажигать свет, переносить старуху в ванную, менять постельное белье.
– Я просила его принести горшок! – орала Вера Юрьевна.
– Ничего вы не просили, не надо мне тут! – возмущался отец семейства.
– Ворочался всю ночь! Замучил! – жаловалась старуха.
– Это у него план гениальный родился, – ехидно говорила Вика. – Лотерейный билет купить задумал. И решить все материальные проблемы.
«И решу! – подумал Гавриил Глебович. – Вот увидишь!»
Продолжение следует...
