— Господин лейтенант, хотите чашку кофе и завтрак?
— Благодарю, любезная фру, но, если можно — чуть позднее, я должен отдать приказ людям устраиваться.
— Ко мне можно обращаться — фру Елина. Тогда ждём вас к завтраку.
— Лейтенант Джем Фиш, к вашим услугам.
Ишь ты, поросёнок. Раз деревенская жительница — можно и по-простецки, как к трактирной хозяйке — "любезная фру". А вот фигу тебе! Официанток в трактире будешь "любезными" звать. Есть разница между "любезная фру" и "фру Елина". Барон никогда себе не позволял никаких "любезных фру". Так можно обратиться к женщине, стоящей сильно ниже на социальной лестнице. В принципе-то, так и есть. По условиям мира, этого мира, он — дворянин, она — крестьянка. Но если одёрнуть сразу — будет легче потом. А то этот баронет скоро "тыкать начнёт". В конце концов, за спиной у неё — барон. А, опять же, по условиям мира, барон — выше баронета. Так что, мальчик, мне проще сейчас тебя построить, чем потом хамство сносить.
За час Джим нашёл удобное место для поста охраны. Прямо вышел на него по тропинке. Рядом с водопадом отличная смотровая площадка — весь двор и окрестности — как на ладони. Оставив там солдата, он умылся, сменил рубаху и, как мог, стряхнул пыль с дорожного колета. Солдатам приказал раскинуть полог и разбить лагерь.
Завтрак лейтенанта удивил. Его весьма церемонно представили супружеской паре и двум подросткам. Один из мальчиков — внук барона. Тут всё понятно. Но второй, одетый в такую же белоснежную рубаху и, по-домашнему, без жилета, тоже вполне уверенно орудовал столовыми приборами. Так же аккуратно ели и остальные. На столе — скатерть и приличный фарфор. Да и блюда не напоминают кашу или похлёбку. Но ведь явно же — деревенские, необразованные... Это можно понять по беседе, по говору. За столом прислуживал бывший ординарец барона. Да как так-то?
Кто такие эти люди и почему их нужно охранять? Кому нужны-то деревенские жители? Джем явно чувствовал себя "не в своей тарелке". Надо бы как-то разузнать о них побольше. С кем бы из них поговорить? Пожалуй, для начала стоит расспросить баронета. Хоть и пацан, но всё же — ровня.
Но разговор с баронетом ничего не дал, кроме тонкой ниточки. Санчо легко поведал, что было нападение на маленький обоз, что убили какого-то возницу, а его дед убил нападавших. Но никаких подробностей он не знал. На вопрос, что делал здесь барон, маленький паршивец просто отказался отвечать и посоветовал спросить у барона. Но из рассказа баронета Джем сделал один вывод. Главная здесь — вот эта тощая пигалица. Не хозяйка и не хозяин, а девчонка. Все разговоры мальчишки сводились к фру Елине. Она сделала то-то, она приготовила вот это, она учит баронета лепке. Что, простите? Баронета — лепке? Вы учитесь лепить горшки, баронет? Не горшки? А что? Спросить у фру Елины? Ну очень странная семья.
Ладно, попробуем по-другому. Джем прекрасно знал, что нравится женщинам. О его романах и похождениях в полку слагали легенды. Раз уж во время завтрака его любезно пригласили питаться с семьёй, то можно воспользоваться ситуацией и хоть что-то узнать. Разве устоит деревенская крошка против него?
— Фру Елина, не могли бы вы уделить мне немного времени? — и улыбнуться девчонке.
— После ужина вас устроит, господин лейтенант?
— Конечно.
После ужина Елина пригласила лейтенанта в мастерскую.
На столе были разложены новые изделия. Рядом стопка коробок для упаковки. Чтобы мальчишки не шкодничали, Елина припрягла их по полной.
Лейтенант восхищённо присвистнул.
— Простите, фру...
— Лейтенант, у вас плохо с памятью?
Не господин лейтенант? Что она себе позволяет? Барон, конечно, оставил её охранять, но правила для простолюдинов никто не отменял.
— Почему... С чего вы взяли?
— Я представлялась вам только сегодня утром. Ко мне следует обращаться — фру Елина.
— Прошу простить мою невежливость. — Джем щёлкнул каблуками.
Ах, ты-ж... Зараза малолетняя... Корчит тут из себя принцессу. Но лицо Джем держать умел. Столичная школа, как-никак.
— Присаживайтесь, господин лейтенант. Слушаю вас.
А держится-то как раз, как принцесса. Кто же она такая?
— Фру Елина, я хотел бы узнать у вас, чего конкретно следует опасаться. От кого я вас охраняю? И что за нападение на обоз?
— Господин лейтенант, вы представляете, сколько могут стоить подобные украшения?
— Ну, рейв Каргер человек не простой, он может себе это позволить.
— Эти украшения принадлежат моей семье. Как и секрет их изготовления.
— Вы думаете, фру Елина, что нападение связано с этим?
— Так думает и господин барон.
Беседа не продлилась долго и вышел Джем в полном бешенстве. Эта... эта деревенщина вела себя так, как будто они равны. Как будто он, баронет, и один из лучших бойцов полка — ровня ей, девке деревенской.
Она чётко, без охов и ахов рассказала о нападении и больше она не дала никакой информации. На вопрос — Что делал здесь рейв Каргер? — она посоветовала спросить у него. На вопрос, почему за столом прислуживает ординарец рейва — просто ответила, что это его не касается. Нет, ну интерес барона к таким деньгам можно понять, все мы люди, но позволять крестьянам так себя вести — отвратительно. К нему, как к мужчине, она вообще не проявила интереса. Совсем. Он же прекрасно видел утром её восхищение, куда всё делось?
Дни тянулись, как резиновые. Отношения с лейтенантом не сложились. Он явно презирал семью, хоть и держался безукоризненно вежливо. Он старательно обходил стороной Морну и Вару, в упор не замечал Гантея. Был холодно-вежлив с Елиной. На все вопросы и попытки разговора всегда отвечал односложно. Единственный, с кем он пытался поддерживать отношения, был Санчо, он даже, вопреки приказу барона, предложил ему покататься на лошади по окрестностям. И Санчо, засидевшийся дома, просиял было от радости, но выяснив, что приглашен он один, без Гантея, — Зачем нам на прогулке этот крестьянин, баронет? — вспомнил вдруг, что дед категорически запретил покидать двор. В дальнейшем, Санчо старался избегать бесед с лейтенантом.
Елина, ставшая невольной и невидимой свидетельницей беседы, не стала вмешиваться. Но зарубочку в памяти оставила. Правда, других претензий по службе к лейтенанту не было. Ночью, сменяя друг друга, прямо по двору ходили солдаты. Днём всегда кто-то стоял на площадке у водопада.
Морна же, жалея солдатиков, всегда норовила сунуть свёрток с тёплыми пирогами или кувшин молока. Так что солдаты относились ко всем "охраняемым объектам" ласково и добродушно.
Если бы не снобизм лейтенанта, он, скорее всего, предпочел бы питаться отдельно от них. Но, очевидно, есть с солдатами ему было ещё более неприятно.
Сперва Елина хотела предложить лейтенанту пользоваться их банькой, но потом отказалась от этой идеи. Так что мылся он в ручье, и там же солдаты стирали его одежду.
Когда, на тринадцатый день, перед обедом, во двор въехал барон, сложно сказать, кто больше был ему рад.
Дорогие мои читатели, я рада, что нас становится больше и благодарна вам за теплые комменты и награды. Спасибо всем огромное, доброжелательная реакция на книгу для меня очень важна. Подписывайтесь на мою страницу, чтобы не пропустить все остальные книги.
С любовью и благодарностью — Полина.)
Барон выглядел не слишком хорошо, видно было, что его утомила дорога. Но это ни на что не повлияло.
Пока грели воду в бане, он выслушал отчёт лейтенанта и приказал ему самому встать на караул у водопада и дать солдатам отдых перед дорогой. Перекусил тем, что нашлось холодного, попутно выслушав отчеты Санчо и Гантея. Сдержанно похвалил. Поцеловал руку Морне, чем привел её в сильное смущение, и сказал, что очень рад вернуться. Даже Вара был рад и постарался перемолвиться парой слов с бароном.
Елина всё ждала разговора, каких-то новостей, ну хоть чего-то, подтверждающего, что барон помнит о их только что зародившейся дружбе, о том, что она, как никто, из всех членов семьи, понимает сложность ситуации и способна принимать решения. Нет, она вовсе не планировала "встать во главе стаи". Номинально, старшими в доме были Вара и Морна, и она не собиралась оспаривать это. Но разве способна та же Морна оценить все риски, связанные с бизнесом? Как человек с достаточно большим жизненным опытом, Елина понимала, что тут она знает на порядок больше.
Барон отмылся от дорожной пыли, выпил чашку чая и попросил не беспокоить его до вечера. Ужинать он не вышел.
Елина терпеливо ждала до вечера и дождалась.
— Фру Елина, позволите?
— Входите, господин барон.
— Могу я попросить чашку кафы?
Пили кофе молча. Наконец, барон заговорил.
— Фру Елина, мне тяжело вам это говорить, я знаю, что такое подлость и предательство. Поэтому — особенно тяжело.
— Кто? Кто стоял за нападением?
— Лица. Вы были очень близки?
Пауза. Елина собиралась с мыслями.
— Не сказала бы так. Я думала, что мы приятельницы, что со временем эти отношения укрепятся, перерастут в дружбу. Мне противно, что она променяла чужие жизни на деньги, но я это переживу. Что с ней теперь будет?
— Уже всё было. Её повесили примерно седьмицу назад. Как и её родственника, который содержал небольшой бордель в Кроуне. Это он нашёл людей и организовал нападение.
Елина встала. Нервно походила по комнате. Ей была симпатична Лица. Да, она не стала частью жизни Елины, но, через некоторое время — вполне могла бы ей стать. Елина ведь подкидывала ей идеи не только потому, что хотела помочь ей стать самой крутой в Варусе. А потому, что она видела в Лице нечто близкое себе. Её приверженность красоте. Её желание научиться новому. Её тягу к некой абстракции под названием справедливость. Лица платила своим швеям больше, чем все остальные, что для этого мира не совсем обычно. Она не была жадной до денег. Что-то тут не вяжется. Да и слишком быстро всё это произошло по времени. В мире, где нет не то, что мобильных телефонов — даже поездов. Как получилось, что всё решилось так быстро?
— Господин барон, а нет ли здесь ошибки? Понимаете, Лица вовсе не была такой уж жадной до денег, и...
— Простите, фру Елина, что перебиваю, но её нашли очень быстро, по доносу фру Шарп. Эта дама доплачивала одной из швей за всякую деликатную информацию. Поэтому не могла не узнать, что у Лицы остановился в доме неизвестный мужчина. Она полюбопытствовала и выяснила, что он ходит на встречу с какими-то подозрительными личностями. Что делать с информацией, она не знала. Но вот когда в город привезли тела убитого возницы и нападавших — шум был большой, сбежалась куча народу, в том числе и она. Она опознала одного из мертвецов и пробилась на приём к мэру. Надо сказать, это было совсем непросто. Гостя Лицы задержали на следующий день.
Слишком много тут сплелось в один клубок, включая некий заговор в королевстве. Вы, фру Елина, случайно расшевелили улей с пчёлами. Я не могу сказать вам больше — это касается политических проблем. Но, чтобы вас не мучали напрасные сомнения и сожаления, скажу одно. Я лично присутствовал на допросе Лицы.
— Её пытали?
— Единый с вами, фру Елина! Она же женщина! Ей давали кори-рам.
— Простите, я не знаю, что это.
— Это некое вещество, которое на вес золота мы покупаем у империи Шику. Вы никогда не слышали сплетен о нём?
— Нет, ни разу.
— Считается, что, выпив чашку молока с растворённым в ней кори, соврать невозможно. Это, конечно, не совсем так. Но человек становится очень весел, болтлив и беспечен. Он любит весь мир, все любят его, и он охотно делится любыми тайнами, ведь у любящих людей нет секретов. Сам я не пробовал это вещество, но когда-то проводили интересные исследования в Армейской Академии. Я читал отчёты. После специальных курсов возможно сохранить в тайне некоторые вещи, но очень сложно, нужно иметь незаурядные способности, огромную силу воли и сильную мотивацию. Это признавали все офицеры, прошедшие такую программу. Лица не была агентом, она была тем, кем вы её знали — швеёй, поэтому говорила она правду. Она ненавидела вас люто. Даже под воздействием кори она говорила о вас со злобой, а это, поверьте, очень нелегко.
— За что?!
— А за всё. За то, что вы знаете больше, чем она, моложе её, грамотнее её, красивее, успешнее и обеспеченнее. А будете — ещё богаче. Жадность к деньгам Лицы имела несколько другой порядок, чем скупость фру Шарп. Поэтому она передала с посыльным письмо своему двоюродному брату, далеко не последнему человеку в криминальных кругах Кроуна. Наследство, кстати, она получила именно через него. Там, похоже, было не одно убийство, но сейчас этим уже поздно заниматься. И именно ему Лица ежемесячно отсылала половину доходов с ателье. Так вот, к письму она приложила купленные у Дины серьги и брошь. Братец оказался так же неравнодушен к деньгам. Тогда на нас и напали.
— Простите, господин барон, Дина — тоже...?
— Нет, тут всё абсолютно нормально. Я заезжал на обратном пути ещё раз, она работает, но просит прислать товар — склад почти пустой. Деньги, по общему нашему решению с бароном Флеком и мэром города, она ежедневно передаёт на сохранение мэру. Под расписку. Там скопилась уже более, чем внушительная сумма. Мэрию охраняют, там есть надёжный сейф, так что с этим всё в порядке.
Братец, как выяснилось, связан был не только с криминальными кругами, но и, привечая в борделе влиятельных мужчин, приторговывал информацией разного рода. Там грязный клубок политики, шпионажа и обычных преступлений, но он вывел следствие на очень высокопоставленных людей и маленький уютный государственный заговор. Поэтому расследование проводилось очень быстро и очень качественно. Его величество лично следил за этим. Даже эта небольшая информация не подлежит разглашения. Вы поняли меня, фру Елина?
Охрану я на днях сниму. Можно было бы сделать это и сегодня, но мне придётся выдать какую-то версию для фора Вары и его жены, поэтому я решил оставить стражу до завтра. Как вы думаете, укороченной версии событий им хватит? Не будет лишних вопросов?
— Да, думаю — хватит, они не слишком любопытны.
Настроение у Елины было отвратным. Понимание, что у неё есть семья, которую она втянула в такую дрянь, радости не доставляло. Правду говорят, благими намерениями дорога в ад вымощена. Она всего-то хотела комфорта и удобства в жизни. А ведь могли и Гантея, и её убить. Да и Вару с Морной не пощадили бы. Девяностые годы она помнила прекрасно. Может, ну его, эти деньги чёртовы? Растить овощи, завести ещё пару коров, жить тихо и безопасно.
Не повидать новый мир, ничего о нём не узнать, сломать жизнь Гантею, потому что вряд ли он добровольно начнёт сейчас пасти коров. Получается, что дороги назад нет, только вперёд. А туда — страшно. Что там, впереди?
— Фру Елина, уже поздно, я, признаться, несколько устал. Есть ещё некоторые новости, но, с вашего позволения, я отложу их на завтра. Спокойной ночи.
СТРАНИЦА АВТОРА С ДРУГИМИ КНИГАМИ
